Текст книги "Финт хвостом (СИ)"

Автор книги: chate

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 3

Проснулся я в коконе из тела и рук одного конкретного дрека. Вчера ночью я все-таки сорвался на истерику. Давно я так много не плакал, даже будучи женщиной. Здоровяк по имени Саршан долго утешал меня, гладил по голове и обещал, что без моего согласия не будет никакой свадьбы, как и всего остального. Обещал, что подождет и даст мне привыкнуть. Слабое утешение, но это лучше, чем ничего. Так, наревевшись до икоты, я и заснул, а Саршан, значит, согревал меня всю ночь.

Ну и как мне к нему относиться? С одной стороны – он неплохой: накормил, напоил, согрел. А с другой – заявил, что я его будущий супруг. Как тут быть? Сбежать? Куда? Мира я не знаю, обычаев, как выяснилось, тоже. Среди себе подобных затеряться не получится в виду отсутствия таковых. Н-да, положеньице.

Куда пойти, куда податься, кого б найти, чтобы отдаться. Ой, о чем это я?

Дав самому себе мысленного пинка, я завозился, пытаясь выбраться из объятий дрека.

– Чего ты возишься? – пробормотал Саршан сонно, прижав меня к себе еще крепче.

Пискнув, я затих, помня, что силой тут не решить проблему. Значит, мы пойдем другим путем.

– А-а, мне бы в кустики, – кстати, это правда, – и кушать хочется.

– М-м, тогда иди, только не отходи далеко. Стич недавно кричал, причем где-то близко.

Сказал и снова заснул, а я тут должен ломать голову: что за стич, отчего он кричал, и что все это значит.

Поднявшись, я поежился, все-таки утром было еще слишком свежо, и отправился в те самые кустики. Только присев за ними понял, что сделал это зря, и чуть не упал от сдерживаемого смеха. Делать свои маленькие дела я теперь буду стоя, как и все остальные коз… мужчины.

Метрах в ста от стоянки находился маленький родничок. Подумав и решив, что это недалеко, я отправился к нему, чтобы напиться и умыться.

Вода была ледяная, у меня даже зубы замерзли, но я мужественно умылся, протирая мокрым пальцем глаза.

Какая-то птица время от времени начинала верещать совсем рядом, перелетая с дерева на дерево. После пятого вопля я поднял голову, чтобы увидеть эту гадкую особу, но вместо этого встретился глазами с небольшим котом, размером примерно с рысь, залегшим на ветке. Зверь смотрел на меня с вполне понятным гастрономическим интересом, так что я невольно закричал:

– Саршан!

Тут кот прыгнул на меня сверху, и я понял, что увернуться не успеваю. Все, что я мог, – это выставить вперед руки с когтями, в надежде отсрочить свою смерть, однако сражаться мне не пришлось.

В кота со страшным ревом врезалось что-то большое, отбросив его далеко в сторону. После чего хищник задал стрекача, припадая на заднюю лапу. Так ему и надо, будет знать, на кого охотиться.

Все закончилось хорошо, только вот после побега кота ко мне повернулся дрек, и я бы не сказал, что у него хорошее настроение.

– Ой, – я прижал уши к голове, выражая свое раскаянье всем своим видом, – я не специально.

– Еще не хватало, чтобы ты такое специально устраивал.

Тяжело вздохнув, дрек поднял меня и, перекинув через плечо, понес к нашей стоянке. Болтаться вниз головой на чьем-то плече – не самый приятный способ передвижения. Укачивает. Или это после пережитого меня так замутило? Хорошо, что желудок пустой.

Кстати, насчет пустого…

– А мы кушать будем?

Не ответил. Молча принес, опустил на одеяло и сунул в руки лепешку, залитую... медом! Ум-р, вкуснотища! Я даже не заметил, как проглотил ее. Посмотрел на дрека, ожидая добавки, и получил ее. М-ням.

Спасают, заботятся, кормят. Вот если бы еще замуж не тащили, вообще было бы здорово.

Вторая лепешка тоже быстро кончилась, а третьей мне не дали. На мой вопросительный взгляд дрек развел руками: нету, мол. Ну, нет – так нет. Хотя, конечно, жаль.

Вздохнув, я принялся облизывать пальцы, кое-где запачканные медом. Только долго наслаждаться остатками сладости мне не дали. И, конечно же, во всем виноват, как всегда, оказался я.

В какой-то момент я вдруг почувствовал на своем лице чужое дыхание, а потом в мои губы впился жадным поцелуем один здоровенный дрек, чуть не задушив меня в объятьях. Я даже не заметил, как он подобрался ко мне, но испугаться не успел, потому что Саршан целовался та-ак здорово. Вот это мачо! С беглыми клевками ребят из моей прежней жизни это не идет ни в какое сравнение. Это было... было... Ну, не могу я это описать, настолько это было здорово! У меня даже ноги отнялись, и уши опали. В общем – вот он я, весь ваш. Только дрек положением своим не воспользовался. Благородный, джентльмен, блин. Нацеловавшись, он отстранился, тяжело дыша. А я, застонав от разочарования, хотел ему кое-что высказать, но дрек был уже на противоположном конце поляны. И как он умудрялся так быстро двигаться?

Обижено развернувшись спиной к дреку, я принялся разглядывать окрестности. Деревья, кусты, небо, травка, цветочек синенький.

– Поехали, пушистик, обедать будем в городе.

Обедать – это хорошо, но осталась одна маленькая деталь:

– Без штанов я в город не сунусь.

Вот. Сказал – как отрезал.

Дрек что-то фыркнул мне в спину и чем-то зашуршал, а спустя пару минут мне на голову упал сверток. Не вежливо кидаться, между прочим, но я смолчал, разворачивая ткань. Штаны. Но, это же штаны дрека. В талии в них еще трое, таких как я, влезут, да и рост явно не мой. Ничего, голь на выдумки хитра. Подкатив штаны до щиколоток, я потопал к дреку, придерживая пояс руками. Лыбится гад. Ничего, я потерплю. Пока.

– Мне бы веревку, пояс подвязать.

Получив требуемое и привязав к себе штаны, я посмотрел на взгромоздившегося на лося Саршана. Ему хорошо, он вон какой здоровый, а я? К тому же, лось на меня как-то странно косится. Ой, не к добру это. Хвостом чую.

– Кажется, я не очень понравился твоему зверю, – поставил я в известность дрека.

– Наоборот. Ты понравился Клапу, иначе он бы тебе даже приблизиться ко мне не позволил. Так что, давай руку.

Дрек протянул мне руку, видимо, предлагая ухватиться за нее, чтобы забраться в седло, но я не спешил соглашаться на эту авантюру. Он же мне руку оторвет, пока втаскивать наверх будет.

Вздохнув, дрек вдруг резко наклонился вперед, ухватил меня за шкирку и, подняв наверх, усадил перед собой. Не вежливо. Я, между прочим, обиделся. Вот.

– Можно было бы и повежливее. Ты мне всю шерсть на загривке примял, – я демонстративно пригладил помятое место.

– Извини. Приедем в город, я тебя причешу. А пока держись. Поедем быстро, мы и так много времени потеряли, до полудня бы успеть.

Лось сорвался с места и понесся вперед аршинными прыжками. Вы когда-нибудь ездили на крыше автомобиля по ухабистой дороге? Не советую и начинать. Трясет сильно. А уж, как попке больно, когда она, бедненькая, о жесткое седло бьется. Первое время я терпел, а потом начал ерзать, пытаясь устроиться поудобнее, но ничего не выходило. Только дрек несколько раз нервно взрыкивал. А я что? Я ничего. Мне неудобно-о.

– Да прекратишь ты вертеться? Я все-таки не железный.

– Так и я тоже не железный. Я очень мягкий и местами пушистый, а ты…

Застонав, дрек подхватил меня за подмышки и, приподняв, опустил себе на колени так, что я теперь сидел боком. Не сиденье мерса, но все же намного удобнее, чем раньше.

– Спасибо.

Простая вежливость. Мне не сложно, а кому-то приятно, и можно надеяться, что в следующий раз обо мне тоже позаботятся. В ответ дрек буркнул что-то и подстегнул своего лося. Не думал, что он может нестись еще быстрее. А еще я совсем забыл, что высоты боюсь, а он, в смысле лось, здоровенный! Мама! За что мне все это?

Ехали долго. Дерево, куст, дерево, дерево, куст, дерево... Надоело. Скорей бы уже приехать. Кушать хочу.

Словно в ответ на мои мысли живот заурчал, только почему-то возле уха. Ой, это не у меня. Это у Саршана. Получается, он мне все продукты отдал и голодным остался. Не знаю, умеют ли краснеть неки, но я точно умел. Сразу почувствовал, как горячая кровь прилила к щекам. Бедненький дрек.

Я поднял голову, пытаясь заглянуть ему в глаза и извиниться. Наши глаза встретились. А они у него ничего так, красивые. Янтарно-желтые с зеленоватой каемочкой на радужке и вертикальными, как у меня, зрачками. И ресницы прикольные, черные с красными кончиками, как когти. Здорово.

– Нарис… – Тихий шепот, и наши губы встретились. Я уже говорил, что он божественно целуется? Могу повторить еще раз, нет, еще сто раз или тысячу.

– Нарис, – дрек тяжело дышит, глядя на меня, – мы скоро будем в городе. Извини, но я закрою плащом нас обоих, и прошу тебя не высовываться. Хорошо?

Конечно, я пообещал не высовываться. А что, мне и самому не хочется появляться на людях в таком виде, словно я пугало огородное. Вот приедем, дрек мне обновки купит, тогда и погулять можно будет. И, кроме того, я ванну хочу принять, горячую. А еще Саршан меня расчесать обещал. Надо будет напомнить. И кушать. Много, вкусно КУШАТЬ.

Глава 4

Саршан Риориз Шоор.

Прижав к себе пушистика и укрыв его полами своего плаща, я молился Великой Сиэле, матери богов и покровительнице нашего рода, чтобы у него хватило ума посидеть тихо, не привлекая к себе внимания. Пока Нарис не произнесет перед алтарем брачные клятвы, он очень уязвим. Боюсь даже представить себе, какая охота может начаться, стоит только кому-нибудь его увидеть.

Маленький пушистик. Это чудо, что он натолкнулся на меня первого. Спасибо тебе, Великая Сиэла, за малые радости в нашей жизни.

Я выехал в Ларк по приказу главы клана, третьим сыном которого я являюсь, чтобы встретиться с информатором по очень важному делу. Месяц назад в клановую сокровищницу было совершено проникновение. Три человека неизвестно как проникли в самое охраняемое помещение так, что никто их не заметил. Мало того, ни одно сторожевое заклятие не сработало, а это уже работа мага высочайшего класса. Причем, мага человеческого. Другим расам – вилгам и, тем более, роанам, ошейник Ваала был ни к чему. Это был последний артефакт, оставшийся после Большой Войны, и его наличие, как и местонахождение, хранились в строжайшей тайне. Только человеческий маг мог им воспользоваться, и только на дрека он действовал. Отец давно хотел уничтожить артефакт, угрожающий шаткому миру на этой земле одним своим существованием, но совет кланов выступил против. И вот мы едва не потеряли его. Ворам почти удалось покинуть территорию клана вместе с похищенным, но они были замечены одним ребенком, поднявшим тревогу. Ребенок погиб, а в результате подоспевшие к месту трагедии дреки просто разорвали всех троих на куски. Тогда у одного из них и был найден ошейник. Дети всегда были для нашего народа самым дорогим сокровищем, поэтому дреков, убивших людей, никто не винил, но, к сожалению, допросить воров нам тоже не удалось. Только спустя десять дней, специально приглашенный некромант смог призвать дух одного из них для допроса, но ничего особенного нам узнать так и не удалось. Он не видел лицо заказчика, тот был в маске. Знает только, что человек. В сокровищницу проникал не он. Сам он, как и еще один человек, только стояли на страже. А с заказчиком для расчета они должны были встретиться седьмого дня в оговоренном месте в городе Ларк.

Ко времени встречи мы уже опоздали, но отец все-таки настоял на моем отъезде. А сам отправился на спешно созданный совет кланов, чтобы решить вопрос со смертельным артефактом. Еще до моего отъезда вперед был послан флан с известием, так что к моему приезду наш информатор должен был собрать всю возможную и невозможную информацию о таинственном покупателе.

В тот день, когда мы встретились с Нарисом, я ехал по лесной тропе с особой осторожностью. До Ларка оставалось меньше суток пути, дреки здесь встречались редко, так что я скрывал свое происхождение всеми доступными мне средствами, то есть – плащом.

Вскоре после полудня мне почудилось, что за мной следят, но все было тихо. А потом чувство чужого внимания пропало, оставив после себя какой-то странный след, словно сожаление. В тот день я планировал ехать до темноты, но, слава Великой Сиэле, на Клапе лопнул один из седельных ремней. В принципе, ничего страшного, можно было бы ехать и дальше, но я решил остановиться на ночь пораньше и починить упряжь.

Несколько позже, когда я заканчивал ужин, мне снова почудилось чужое внимание. Просканировав пространство, я точно определил, где засел невидимый наблюдатель. Угрозы от него не исходило, поэтому я решил подождать и посмотреть, что он будет делать.

Доев кашу, я расстелил одеяло, лег и сделал вид, что заснул, не сомневаясь в том, что вскоре наблюдатель, уверенный в своей безопасности, проявит себя. Так оно и получилось.

Вскоре кусты слегка зашуршали, и на поляне появился он. Тогда я принял Нариса за смешного зверька – жертву эксперимента какого-то мага. Зверек тихо крался к оставленному мной пустому котелку, время от времени замирая, пока, наконец, не добрался до цели. Заглянув в котелок, зверек разочарованно вздохнул, а затем полез в мой мешок с остатками припасов. Зверек, конечно, был забавным, но голодать из-за него я не собирался. Поэтому, переместившись к нему за спину, я ухватил его за шкирку, отрывая от земли.

Испуганные зеленые глаза на миг привлекли мое внимание, поэтому я и пропустил удар в грудь, заставивший меня выпустить добычу. Моментально развернувшись в воздухе, зверюшка устремилась к деревьям, на ходу вытаскивая колбасу из мешка. Ругнувшись, я бросился следом. Почему-то из головы вылетело, что я мог бы переместиться вперед и встретить его там. Я вообще обо всем забыл, увлеченный погоней. Я уже готов был схватить зверя, когда он метнулся на дерево и залез почти на самый верх. Вот удачливый воришка! Я мог, конечно, влезть следом, но как-то не солидно было мне, знатному дреку, по деревьям лазить как ребенку. Поэтому я попытался уговорить зверька спуститься. Не получилось. Ни на уговоры, ни на обещания он не реагировал. Сидел на ветке, вцепившись в нее когтями и даже хвостом, а колбасу, из-за которой и разгорелся весь сыр-бор, он держал в зубах. Странно, мог бы уже давно съесть ее, а не ждать неизвестно чего.

Чем больше я ждал под деревом, тем больше злился. Зверь на мое присутствие совсем не реагировал, так что я решил немного пугнуть его, стукнув несколько раз по дереву. Я ожидал чего угодно, но не того, что последовало за этим. Зверек вдруг расплакался. Небывалое зрелище – плачущий навзрыд зверь. Мне сразу стало ужасно стыдно, словно я ребенка обидел. А тут до меня еще дошло, что зверек, видимо, высоты боится, именно поэтому он так вцепился в злосчастное дерево. Значит, сам он спуститься не сможет, придется доставать.

Скинув плащ, я расправил крылья, сделав ими несколько взмахов, и взлетел. Зависнув в воздухе возле зверька, я уговорами и силой стащил его таки с ветки, при этом он вцепился всеми своими когтями в меня. К счастью, на мне почти все быстро заживает. Так что к тому моменту, как голодный и испуганный зверек проглотил последний кусок колбасы, на мне даже следов от его когтей не осталось. Поначалу он повел себя, как вполне разумный зверь, но когда пушистик заговорил, я понял, что передо мной не зверь, а разумное существо. Просто оно не из нашего мира, судя по тому, что оно ничего о нас не знало. Назвал себя этот зверек – нек, а имя выбрал, с моей подачи, весьма подходящее – Нарис. Милый такой цветочек, нежный и маленький, но стоило его чуть тронуть, как он превращался в колючку, и горе посягнувшему на него. Пушистик был страшно голоден, он слопал почти все мои продукты, а уж к хмельну присосался так, что я еле бурдюк у него отобрал. После этого мне удалось его немного разговорить. Он и, правда, оказался из другого мира. Более того, он не рвался вернуться в него, что меня обрадовало. Я уже решил оставить Нариса себе, а тут он спросил про мой хвост. Мало того, он мне свой начал демонстрировать. Это же равносильно предложению провести вместе ночь. Великая Сиэла, он, конечно, не понимал, что делает, но я-то начинал чувствовать к нему зарождающуюся симпатию. Причем, не просто симпатию, я, кажется, начал влюбляться в это непосредственное чудо. Он был наивен и открыт, словно ребенок, и мне стало вдруг страшно, что кто-то может причинить ему вред. Защитить любой ценой! – требовал мой внутренний голос. А какое у него аппетитное тело, руки так и тянутся пощупать, погладить, прижать. Так что, когда он повторил предложение стать моей парой, пусть и не совсем согласно традициям, я ответил положительно. Ему бы радоваться, что он приобрел себе самого сильного защитника в этом мире, а он расплакался, утверждая, что не хочет замуж. Пришлось утешать, уверяя, что я ничего не сделаю без его согласия. Наконец, наплакавшись, малыш заснул. Я обнял его, прижал к себе и заснул рядом с ним, представляя, как приведу домой свою половинку. Нарис – мой Ариэ, мой возлюбленный, хранитель моего сердца. Смешной маленький пушистик, сумевший украсть мою любовь. Нет, никуда я не отпущу это чудо.

Утром меня разбудила возня пушистика. Оказалось, что ему приспичило отойти в кустики. Я отпустил, предупредив, чтобы не отходил далеко. Стич всегда кричит, если рядом хищник. Около меня ему опасаться нечего, ни один зверь даже близко не подойдет к дреку, так что я был совершенно спокоен. Когда Нарис отошел, я еще немного повалялся под одеялом, пока меня не поднял сигнал опасности. Тут же я услышал крик пушистика:

– Саршан!

Меня словно резанули раскаленным железом по нервам. Мгновенный переход, и я возле него. Чуть не опоздал, на моего пушистика вздумал охотиться риск. Отбросив зверя в сторону, я закрыл собой Нариса, показывая, что зверь покусился на мое. Так что коту пришлось быстро уносить ноги, пока я добрый. Вот если бы он хотя бы немного задел Нариса, я бы его шкуру пустил на шапку для своего малыша, а так – пусть живет. Пока.

Прогнав зверя, я обернулся к Нарису и увидел, что малыш сидит на земле, испуганно глядя на меня. Сразу же возникла мысль, что я чуть не потерял его. Захотелось немедленно увезти его домой и запереть в самой дальней комнате, чтобы никто не то, что обидеть, даже тронуть не посмел. Так что, не особо церемонясь, я отнес пушистика обратно к костру. Выдал ему последние оставшиеся у меня лепешки с медом и пошел собираться в дорогу. Случайно оглянувшись через некоторое время, я вдруг увидел, как он весьма возбуждающе облизывает пальцы. Великая Сиэла, как я мог сдержаться? Никак. Я целовал Нариса самозабвенно. Мой пушистик, мой сладкий мальчик, и вкус меда на его губах тут совсем не причем.

Чтобы оторваться от Нариса и двинуться в путь, мне понадобилась вся моя сила воли. Приложив титанические усилия, я разорвал поцелуй. Нам надо было выезжать как можно скорее, чтобы быть в городе до вечера, но Нарис вдруг заявил, что голым ехать не желает. Пришлось отдать ему мои запасные штаны. Сиэла, до чего же смешно он в них смотрелся, но я сдержался и не подал виду, чтобы не обидеть.

На Клапа его пришлось буквально втаскивать, потом пообещать, что расчешу его примятую шерстку, как только приедем в город. В общем, выехали с благословения богов, но сама поездка не была легкой. Попробуйте сами ехать спокойно, когда впереди вас ерзает такая аппетитная маленькая попка. В результате, я не выдержал и посадил его к себе на колени боком, ну и без поцелуя не обошлось, конечно.

В общем, намучился я с ним в дороге, а перед въездом в город закрыл плащом и себя, и его, чтобы не привлекать лишнего внимания. Стража на воротах пропустила нас без слов, только лениво проводив взглядом, так что я без проблем добрался до одного из лучших постоялых дворов Ларка. Хозяин «Золотой Луны» вышел навстречу, стоило мне остановить Клапа возле дверей его гостиницы.

– Прошу Вас, господин, проходите. Желаете отдохнуть с дороги или поселиться? – хозяин был вежлив и предупредителен, впрочем, как и все вилги, за что я их и ценю.

– Поселиться. На три дня. Лучшая комната с большой кроватью, горячей ванной и полным столом.

– Конечно, господин, прошу за мной, слуги позаботятся о Вашем ласне.

Глава 5

Спуститься вниз, все еще держа на руках под плащом Нариса, было бы невозможно, если бы не один маленький трюк, которому я обучил Клапа. Свистнув особым образом, я дал команду ласну опуститься, и он медленно лег на землю. Теперь я мог спокойно встать, не выпуская свое чудо из рук, а плащ только чуть колыхнулся.

Хозяин лично проводил меня на второй этаж в предназначенные мне комнаты, выслушал распоряжения на счет обеда и ванны, оставил мне ключ и, пожелав приятного отдыха, удалился. Теперь можно было вздохнуть спокойно и выпустить пушистика на волю.

Нарис посмотрел на меня немного обижено и заявил:

– Теперь тебе точно расчесывать меня придется.

Я рассмеялся.

– Причешу, только сначала мы пообедаем, а потом мне придется уйти, у меня очень важная встреча в три пополудни. И не дуйся, это действительно очень важно. Меня не будет часа два– три, а вот после возвращения я тебя и причешу, и все, что захочешь.

– Одежду хочу, – Нарис повозил мои штаны по своей талии, – нормальную. И обувь.

– Будет тебе одежда и обувь, а пока иди, мойся. Судя по стуку в дверь, ванная готова.

Что мне нравится в дорогих гостиницах, так это расположение ванной комнаты. Она имеет два входа. Один – для гостей, и идет он из гостевой комнаты, а второй из коридора – для слуг. Слуги наполняли ванну, не мешая гостям, потом можно было закрыться изнутри. А когда воду нужно было уже сливать, достаточно открыть защелку и позвать слуг. Все. Никакого мельтешения слуг с ведрами туда и обратно. Нарис тоже оценил такое удобство, но помогать себе не позволил, выставил за дверь, заявив, что сам справится. Жаль, я бы помог, спинку бы потер и все такое.

Пока Нарис купался, нам принесли обед. Слуги скоро расставили все на маленьком столике и удалились, как раз вовремя. Мокрый пушистик, завернутый в полотенце, вышел из ванной, привлеченный запахом.

– М-мясо!

– Жареная курица, каша из слогра, овощной суп, пирог с ягодами и горячий напиток – ланг, – озвучил я меню, но пушистику, похоже, было все равно, что есть. Он жадно ухватился за курицу и, не успев прожевать первый кусок, уже потянул в рот ложку с кашей.

Поглядев на оголодавшего Нариса, я усмехнулся и в свою очередь отправился мыться. Приятное ароматное мыло и вода освежили меня настолько, что хоть сейчас могу отправляться на подвиги.

Пока я принимал ванну, этот маленький проглот умудрился умять половину всего, что принесли слуги, а потом сидел и голодными глазами провожал каждый съеденный мной кусок. Сколько же он может съесть?

Не выдержав голодного блеска зеленых глаз, я отдал ему свой пирог и начал собираться на встречу.

– Запри за мной дверь, никому не открывай, – попросил я Нариса, уходя, – и даже не вздумай выходить без меня, а то опять будут неприятности.

– Хорошо, только ты сильно не задерживайся.

Дождавшись щелчка задвижки под дверью, я спустился вниз, дал распоряжение хозяину относительно своего номера и вышел.

До места встречи мне нужно было добираться через весь город, но я пришел вовремя. К сожалению, информатор ничего нового сообщить так и не смог. По его сведениям похищение действительно было заказано человеческим магом, но лично он присутствовал на встрече или через посредника договаривался, никто не знает. В то время, на которое была оговорена вторая встреча, в городе присутствовали три человеческих мага и около шестнадцати человеческих наемников или торговцев. По идее, любой из них мог быть посредником, но я сильно сомневаюсь, что маг, заказавший похищение, мог отсиживаться, ожидая результатов где-то далеко. Не в человеческой натуре долготерпение. Скорее всего, он и был одним из трех магов. Но который? Информатор, пришедший к тем же выводам, предоставил мне письменные сведенья по всем трем людям. Так что на досуге я сам мог поломать голову над этим вопросом.

Поскольку больше ничем он мне помочь не мог, я расплатился за предоставленные сведения, убрал бумаги в личный «пространственный карман», где хранил все самое важное, в том числе и оружие, и отправился обратно.

Путь мой пролегал через рыночную площадь. День близился к вечеру, и в торговых рядах было немноголюдно. Я совершенно забыл о том, что обещал Нарису обновки, и если бы не вялые крики зазывалы, прошел бы мимо, задумавшись о предполагаемом похитителе.

– Лучшие наряды в Ларке! Не проходите мимо! Лучшие западные ткани и восточные шелка!

То, что надо. Зайдя в лавку, я выбрал пару тонких рубашек зеленого цвета, чтобы они сочетались с глазами моего пушистика, и черные штанишки, такие, чтобы позволили ему спокойно ехать верхом. Только надо будет посмотреть, не помешает ли ему хвост надеть их. В крайнем случае, сделаю дырку и выпущу его наружу. Он не дрек, так что наши законы на него не распространяются.

Представив себе, какой поднялся бы переполох, если бы я вышел на люди с открытым хвостом, я чуть не прыснул со смеху. Побродив еще немного по лавке, я выбрал еще один тончайший костюм из почти прозрачного желтого шелка, в котором малыш будет выглядеть весьма соблазнительно. Но надевать он его будет только в нашей спальне. И еще несколько мелочей вроде носочков и нижнего белья. Оплатив покупки, я приказал доставить их завтра утром в свой номер в гостинице и поспешил дальше вдоль торговых рядов. В результате, я приобрел две пары сапожек, плащ, ремень для брюк, а напоследок заглянул еще и в золотую лавку. Конечно, покупать ему здесь украшения я не собирался, для этого у нас есть клановые ювелиры, но кое-что выставленное в витрине привлекло мое внимание. Это был гребень из белой кости северных плавунов, с серебряными листьями-узорами по рукояти и вдоль зубцов. Красивая тонкая работа, достойная моего пушистика. Этот гребень, в отличие от остальных покупок, я забрал с собой сразу, решив сегодня же опробовать его в деле.

Выйдя из торговых рядов, я вдруг понял, что уже начинает смеркаться. А это значит, что отсутствовал я больше трех часов. Почти бегом я устремился в «Золотую луну», ругая себя на все лады.

Войдя в гостиницу, я хотел было сразу подняться наверх, но аппетитный аромат с кухни заставил меня остановиться рядом с хозяином, заказывая ужин на двоих, а заодно и завтрак. Кроме того, я предупредил его о предстоящей утром доставке товаров. Хозяин закивал, записывая за мной оба заказа, и пообещал сделать все в лучшем виде. Расплатившись наперед, я поднялся наверх.

Дверь в мою комнату была открыта! Злость мгновенно вспыхнула во мне, рыком прорываясь наружу. Рванувшись вперед, я увидел пятящегося Нариса и наступающего на него человеческого мага.

Кто посмел?! Пушистик мой! Плевать на то, что с магами заключен договор. Если он, хоть пальцем... раздеру на ленточки!!!

Переместившись, я встал перед Нарисом, закрывая его собой. Маг, мужчина средних лет, поднял на меня лихорадочно блестящие глаза.

– Это твой зверек? Сколько ты за него хочешь?

– Он не зверек и не продается. Вон из моей комнаты, пока я тебя в окно не выкинул.

Я с трудом сдерживался, и он, видимо, это понял, потому что, отступив на два шага, поднял вверх пустые ладони, демонстрируя свою неагрессивность.

– Даю сто золотых орлов за клок шерсти, кусок кожи и полпинты крови.

– Вон!

– Двести орлов.

Нарис позади меня как-то испуганно пискнул. Он напугал моего пушистика!

– Вон!! – я начал наступать на мага, как он это недавно делал с Нарисом.

– Триста. Пятьсот. Подумай, больше тебе никто не даст, даже за целого.

Маг, пятясь, выбрался в коридор, споткнувшись о порог. Жаль, что не упал.

– Он мой Ариэ, так что я тебе за него глотку вырву! – с этими словами я захлопнул дверь с такой силой, что стены вздрогнули, и обернулся к Нарису.

Пушистик сидел на полу, испуганно глядя на меня огромными глазами. Коленки он прижал к груди, обхватив их руками, и мелко дрожал.

– Испугался? – я медленно приблизился к Нарису. – Не бойся, мой хороший, я тебя никому никогда не отдам.

Подняв на руки пушистика, я сел на кровать, усадив его к себе на колени. Я хотел погладить Нариса по голове, когда он, всхлипнув, извернулся, обхватив меня руками за шею и ногами за талию. При этом, лицом он уткнулся мне в шею, тяжело и часто дыша.

– Саршан.

Я не могу передать то чувство, которое охватило меня при этом, потому что в нем было слишком много всего: любовь, стремление защитить, нежность. С каким удовольствием я сделал бы пушистика своим прямо сейчас, но, к сожалению, это пока невозможно.

– Ариэ мой. Пушистик милый, – я погладил его по спинке, ощущая, как скользит между пальцами его нежная шерстка.

– Сейчас нам принесут покушать, а потом я расчешу тебя, как обещал. Хорошо?

– Ты мне еще одежду обещал, – напомнил мне Нарис, тихим голосом.

Я облегченно рассмеялся. Раз малыш начал требовать подарки, значит, все не так плохо.

– Все будет, но только утром. А пока посмотри, какой гребешок я тебе купил.

Достав подарок, я сунул его в руки Нариса. Тот оглядел подарок, а потом посмотрел на меня. Нижняя губа Нариса чуть дрогнула, глаза увлажнились и заблестели.

– Мне? Это мне? – он погладил гребень пальчиками, едва касаясь серебряного узора. – Спасибо, Саршан, мне никто, кроме родителей, ничего не дарил, никогда.

Нарис прижал гребень к груди, словно это самая дорогая вещь в целом мире.

Бедный малыш, как же тебе жилось, если простой гребешок, даже не позолоченный, может вызвать твои слезы.

– Не плачь, Ариэ, теперь у тебя будет все самое лучшее. Как только домой вернемся, я тебя с ног до головы украшу. Лучшие ювелиры будут работать день и ночь, чтобы у моего пушистика было все, чего он пожелает.

Ну вот, он уже улыбается.

– С ног до головы не надо, а то я ходить не смогу от тяжести. А где твой дом, и что значит Ариэ?

– Значит, я буду тебя носить на руках. Клан мой живет в горах на востоке, там очень красиво. Ариэ – это тот, кому я доверяю свое сердце. Ариэ – это значит возлюбленный.

Теперь Нарис покраснел и потупился.

– Я не могу. Я тебе очень благодарен, но стать твоим супругом...

– Нет, – я провел пальцами по его губам, не давая сорваться тем словам, – тебе не надо отвечать сейчас. Я обещал ждать, и я буду ждать столько, сколько потребуется.

Стук в дверь прервал разговор. Это принесли наш ужин. Я впустил слуг, а пока они расставляли блюда, отнес пушистика умыться. Все это время я думал: как дать понять Нарису, что он для меня не просто каприз, что он – моя жизнь. Я и сам не понял, как этот смешной малыш стал так много для меня значить. И, кажется, я придумал. Я соблазню его! Медленно, шаг за шагом, и он скоро будет моим. Да, именно так, прекрасный план.

Кормил я своего Ариэ, усадив его к себе на колени и выбирая лучшие куски. Когда с тарелок исчез последний кусок, он откинулся назад, тяжело отдуваясь. Упс, кажется, перестарался. И как я его соблазнять буду, когда он едва дышит?