Текст книги "Возвращение Семена, или Орден Совенка (СИ)"
Автор книги: CHASER_JZX81
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 31 страниц)
Пока Ульянка куда-то убежала-вернулась, мы нашли с Мику 2й «котел». Теперь будет похоже. Но как эту катастрофу затащить сюда в мирное русло? Я подсказал Мику, что можно сделать педаль. Я нажимаю, и происходит удар в барабан. Только настроить, чтоб оно срабатывало точно. А теперь выход Ульяны! Начинаем! Я еле успел открыть рот и прикрыть ухо плечом. Мало ли…
Удар в барабан был такой, что сознание расщепилось на мелкие кусочки. Я лежу. Мику открывает рот и что-то говорит. Ульянка тоже открывает рот и что-то говорит. Но ничего не слышно. Мику указывает на меня, вот у него проси прощения.
–Семен!!! Семен!!! Очнись!!! – Ульянка уже тут, пытается привести в чувство.
Я еле поднялся, но со слухом еще минут 10 были проблемы. Ульянку я простил, попросив в следующий раз стараться на сцене, а не в замкнутом помещении. Но было еще не все. Звук удара походил на взрыв, и стоило ждать «гостей», в зависимости от того, кто услышал. Долго ждать себя не заставили. Сначала какая-то женщина, наверняка, обитатель администрации, потом вошел Толик, вытер пот.
–У вас тут все в порядке?
Я его понимал. Если что-то испортилось, придется писать объяснительные и списывать через бухгалтерию, а потом выбивать деньги, выбивать инструмент, что в 1987 году с планово-распределительной системой являлось очень большим геморроем! Тем более, в перестройку, когда вся эта система стала трещать по швам.
Но, к удивлению Толика, имущество было цело. Даже барабаны. Мику оправилась от шока. Ему объяснили, что неудачно ударили в барабан, и что надо бы педаль.
–А она, вообще, существует? – спросил Толик. – Мику, ты просишь невозможного! То какие-то барокамеры сенсорные /2/, то аудиоредактор. Это в Японии только изобрели.
Мы с Мику объяснили, что ничего сложного. И эту самую педаль можно сделать «на коленке». Объяснили, как она должна работать, в каком порядке.
В итоге, Толик лично встал за барабаны. Итак, B.Sarius. Kustenennebel. Исполняет квартет «Совенок» – Толик, Семен, Мику и Аня. Дубль 2. Погнали!
Толик ударил в барабан очень аккуратно и тихо, а дальше ясно. Сначала я вжариваю на синтезаторе, пока не кончится соло. Закончил – эстафету берет Мику, а у меня аккомпанемент. Теперь еще мигнуть Толику, когда ему надо вступить.
С 3го раза уже стало на что-то похоже. Я уже знал, когда щелкать кнопками, а Аня – когда ее очередь солировать. Именно на 3 разе возле кружка собрались зрители-слушатели. Пара пионеров, еще кто-то из административного корпуса, и, конечно, Ярик с фотоаппаратом «Зенит».
–Толик, Вас! – сказали ему.
–Простите, юные дарования, зовут! – Толик отправился по своим делам, а наше теперь уже трио – на пляж. Я думал… но сначала спросил, нет ли у меня потеков крови. Обошлось, Не было. Значит, перепонки целы, и в медпункте не будут доставать с сотрясением мозга. Теперь ополоснуться, проверить телефон! Не забыл! Преимуществом музыкального кружка было еще и то, что можно было спокойно подзаряжать свой SonyEricsson без страха разборок с вожатой. Похоже, и у Мику есть такой. И не кирпич, как я успел подумать! Только откуда? А ведь как интересно получилось! Был бы век XXI на дворе, бухнули в барабан – и уже через Jabber или ICQ сообщение, «что случилось». А тут пригнали Толика, решив, что часть инструментов отправится в утиль, а он еще подыграл!
На пляж, отдохнуть. Идем. Народу немного, кто-то говорит, что поспела черешня в лесу. Кто-то говорит, что будет поход. Только Генда стоит молча и взирает на всех. А мне опять интересно, в честь какого Генды памятник? Революционера? Или японского адмирала, одного из авторов нападения на Перл-Харбор? Или? Неужели в честь Генды Икари? «Мику, ты что думаешь?»
–Hai, kore wa Shinseki Evangerion no Genda Ikari des! /3/ – произнесла в ответ Мику на японском, чтоб не смущать Аню.
ТААК, в каком году вышло аниме ЕВАНГЕЛИОН?Тут поиск, увы, не рулит. /4/
Почти весь лагерь был на пляже. Кто-то подался на остров. Я еще спросил Мику, что она там такого видела, что меня выгнала из столовой к ней?
–Славя ведет дневник, сидит на крыльце и вздыхает. А еще сегодня какой-то физкультурник приезжал, со всеми девочками перессорился и удрал. Алиса сказала, что таких тупых еще в жизни не видела, он как будто в 90х застрял.
–Arigatou gozaimasu! – ответил я тоже по-японски. Хотя, что это? В 80е такие приблатненные личности были популярны, особенно из-за нарастающей преступности, кооперативов и верного их спутника рэкета. А вот нашим девушкам такой не понравился! Очень интересно! Что ж это значит? В «Совенке» обнаруживаешь, что даже банальные вещи или незначительные детали имеют вес.
Долго пролежать не удалось – пошел помогать Славе с сеткой и младшим отрядом. Ольга Дмитриевна тоже хотела меня припахать, но ей Мику объяснила, что я вступил в ее музыкальный кружок, и у нас будет репетиция. Вожатая ограничилась объявлением, что черешню есть пока нельзя. Даже мытую. Все поняли?
–Хорошо, не буду, – ответил я, держа сетку. Славя смотрела и улыбалась. Она успевала и следить за ребятами, и чтоб сетка была на месте. Пусть тут мелко, но положено, чтоб сетка была. Славя прекрасна. Красивая фигурка, пусть и прикрытая купальником. 2 косы. Улыбка на лице. Неужели, я в нее влюбился? Уже 3й день, как мне везет оказаться с ней рядом. И ни милая зеленоглазая Лена, ни Алиса, ни даже худышка Мику в циановом купальнике меня не заводят, как это солнце с пшеничными волосами!
–Семен! – «беда» в лице Ульяны пришла, откуда не ждали. – Что у тебя с руками?
–Точно, точно! – заметила Лена. Она прошла рядом в своем закрытом купальнике и ахнула.
–Семен! Быстро в медпункт! – вынесла приговор вожатая. – Сам дойдешь?
–А как же мы? Семен, приходи!
Увы, из-за воздействия воды раны вскрылись и стали ныть. Пришлось идти. Мелькнула Женя. На лице – круглые очки, волосы в хвост. Только форма сменилась купальником, еще и с мини-мини юбочкой. Удивительно! Красивая девушка, но характер у нее совсем не ангельский. Скорее, даже не к Алисе, а к ней относится определение «Не подходи, убьет. Точнее, «Не подходи, убьет, да еще будет издевательски комментировать».
–Семен! – что-то сказала она, наверняка, колкость и что-то про лестницу. Я пошел дальше, не слушая.
Процедуры в медпункте не заняли много времени, но было больно. Обе руки и ногу пришлось перевязать и еще намазать какими-то лекарствами. Нагноения, вроде, нет. Виола поинтересовалась, что, вообще, там произошло. Почему я туда полез. Я так и рассказал, какие были мотивы.
–Эта грустная зеленоглазая девочка сегодня ходила довольная. Даже приоделась, чтобы все было видно. Она и в самом деле тебе нравится?
–Ну, э…
–Можешь говорить, как есть, – ответила Виола. Ее кот, что сидел на полу и смотрел тут на всех, как главврач, кивнул.
–Другая.
–Поняла. Слушай, пионер, ты уж определись. Любовь, все такое, возраст. Но мне не нужны мокрые подушки или что похуже.
–Вот и не знаю… То есть, Лена в меня влюбилась?
–Так ты спокойно объясни ей, что любишь другую. Чтоб она не строила надежд и планов. Ей помогут. А ты в кого? Уж не в спортсменку-комсомолку? Рассказывай, ты мой должник, а тут никакого развлечения.
–Да. Да вот не знаю…
–Что «не знаю»? Семен, прояви инициативу! Покажи, что ради нее готов на все! Будете вместе и вам никто не помешает. Первая любовь… чуть что не так – у кого мокрая подушка, а кто потом сидит в одиночестве…
Вот уже точно, прямое попадание! Мне даже показалось, что я сейчас покраснею.
–А еще, Семен, про черешню ничего не слышал?
–Какую черешню? А, слышал! Сегодня на площади ребята из 2 или 3 отряда говорили.
–Опять нашли… Если будут угощать, не ешь и сам никого не угощай.
–Понял!
Выйдя на улицу, я столкнулся со Славей.
–Семен! Как ты?
–Жить буду. Спасибо, Славя, лучшее лекарство – это ты.
–Спасибо, – ответила Славя и покраснела. Потом взяла за руку, проверяя подвижность локтя.
–Двигается, двигается. Сейчас опять к Мику.
–О, вечер добрый! – раздался голос, и из кустов вылез Ярик.
–Ярик!
–Семен, как ты? Что с тобой? – он хотел добавить про Славю, но сдержался. Сделал вид, что временно ослеп.
–Нормально. Содрал кожу. Сотрясения нет.
–Давай, держись. Тебе сильно повезло, спина не болит?
–Нет.
Ярик ушел, а Славя самолично прошлась своей нежной рукой по позвоночнику. Не болит? Вдруг ты не сказал Виоле? Там очень высоко.
–У меня все нормально, Славя. Даже не ноет. – ответил я.
–Тебе повезло, – ответила Славя, и наши взгляды встретились. Она в самом деле хотела убедиться, что я не пострадал. Ее взгляд был живым и одновременно выражал сомнение, и она пыталась заглянуть мне в душу, понять, не рисуюсь ли я. Похоже, поняла.
–Семен, ты не молчи. Это же здоровье…
–Славя, я не молчал. Я и сам весьма удивлен.
–А почему? Почему? – спросила Славя, пытаясь понять причины моей закрытости.
–Славя, расскажу как-нибудь потом. Мне просто тяжело и неприятно об этом вспоминать. Тем более, здесь и с тобой рядом. Я, наверное, сюда и приехал, чтоб стать другим человеком.
Славя в ответ улыбнулась, потом мы еще о чем-то говорили, пока не послышались шаги. Нас видела только белая кошка, а Мику и Аня – нет.
–Пойдешь играть? – спросила Славя. – Будешь выступать?
–Да. А тебе будет сюрприз!
Славя улыбнулась.
–Давай вечером увидимся, пройдемся, – предложил я.
–Давай, – ответила она. Согласилась! И тут же куда-то убежала.
А теперь у нас тут репетиция. Сначала я не попадал в ноты, все не мог забыть взгляд Слави. После прошлого я не мог поверить, что она действительно переживает. Даже из-за несуществующих проблем! А как я с ней себя веду? Как бравый гусар, что готов хоть сейчас в бой, хотя ему срочно надо к санитарам. Вот, наваждение! А ведь с Шафран было именно так! Какие бы проблемы ни беспокоили, улыбку на лицо и все хорошо. Дескать, «фиксируй материю», и делай вид, что все прекрасно, и не важно, что загибаешься. «Хорошо». Захотелось выматериться от души, но, увы, уши девушек такого не перенесут.
–Семен! Что случилось? – Мику уже рядом. – Поссорились?
–Нет. Все нормально. Нахлынуло.
–Ты просто начни с чистого листа, – ответила Аня. – Сема, а что
у тебя с руками? Тебе играть не больно? Не мешает?
–Упал неудачно, подлечили.
После японского чая стало легче. Отыграли хорошо, и даже успели на ужин. Снова очередь в столовую, но не слишком большая. После «спортивного праздника» народ кто в душ, кто, сдав ГТО, устал и еле-еле передвигает ноги. Снова прекрасный теплый вечер. Ярко светит закатное солнце, опускаясь за деревья, щебечут птицы, а на крыше «Волги» загорает кот. Видно, как со спортплощадки бредет грустная Ульянка с каким-то хромающим пионером. В футбол они проиграли Ярику – после «спортивного праздника» ее команда понесла потери. Ярослав еще на поле, выходит со своими футболистами – они победили.
–Семен! Пойдешь играть?
–Ульяна, я занят. Сочувствую, ничего, завтра матч-реванш…
–Костик и Серый выбыли, Костик на 2-3 дня, – вздохнула
Ульяна. – А ты сам-то живой? – ее вопрос касался повязок на руках.
–Завтра еще перевязку будут делать, – ответил я. – Ульяна, а еще тут какая-то черешня появилась…
–О! Говорят, она тут каждый год! – обрадовалась Ульяна. – Что, уже достали?
Мы вошли в столовую, Мику смотрела с некоторым неудовольствием. Вон, видно, еще народ подтягивается. Славя. Стоит и смотрит, чем закончится наш разговор.
–Уля, Виола сказала НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ ЧЕРЕШНЮ ЭТУ НЕ ЕСТЬ. Иначе в футбол будет играть просто некому!
–Игорь! – Ульяна взяла поднос и села за столик к младшему. – Можешь спросить у Виолы, что там с черешней? Говорят, нельзя ее.
Ко мне села Славя. Ужин сегодня был хороший – картошка с мясом и колбасой, а также помидоры. Я принялся спокойно есть.
–Помирился с Ульяной?
–Как видишь, – ответил я.
–Минуточку внимания! – раздался голос. Это был какой-то полный мужчина в костюме и очках.
–Это наш директор, Алексей Максимович, наконец-то, приехал, – заметила Славя. – Обычно вместо него заместитель сидит.
–Сегодня у нас годовщина установления товарищеских связей с санаторием (далее – непроизносимое название) на озере Балатон в Венгерской Народной Республике.
–Ура! – раздались выкрики и аплодисменты.
–Наши венгерские товарищи из лагеря братских социалистических стран прислали нам поздравительную телеграмму и вымпел!
–Вот, интересно! – сказаля.
–Слушай давай! – ответила Славя.
Мне раньше было не интересно, но сейчас… в мое время страны «соцлагеря» стали какой-то серой зоной. Кто-то помнил об автобусах «Икарус», кто-то об озере Балатон. Или о санатории, куда удалось выбить путевку, а кто-то о кровопролитных боях в Великую Отечественную, когда фашисты попытались деблокировать свою группировку в Будапеште и нанесли мощный контрудар.
Директор рассказал, что в прошлом году тут отдыхали пионеры, дети рабочих завода RABA, в другую смену – дети активистов ВСРП и работников общества MOGURT, и сегодня исполнился год, и в адрес лагеря пришло письмо. /5/
Письмо было зачитано вслух на русском и встречено аплодисментами, и начался ужин. «Мисата» встала и заметила, что венгры прислали памятные подарки. Тут и одежда, и угощения, и аудиокассеты групп Omega и Neoton Familia.Самые опрятные и дисциплинированные пионеры увезут их с собой.
–Уже интересно, – ответил я. – Славя, тебя касается!
Она в ответ улыбнулась и покраснела. Мне же… Впрочем, если понравится, интернет в помощь! А пока ужин продолжался, в столовой пустили запись Neoton. В отличие от записей Шурика, фирменная звучала даже на невзыскательный слух ощутимо чище. Красивая музыка, а потом текст.
Volt egy lány, vázlatrajz csupán.
Az álom rálehelt egy őrült éjszakán…
És a lány az újság oldalán,
a fénybe nézhetett; mégse volt vidám.
–Красивый язык, – заметила Славя. – Интересно, о чем там речь?
–Увы, не понимаю. Так что остается только наслаждаться. – ответил я. Увы, без интернета тут ничего не узнать.
–Что там Ярик делает? – спросила Славя.
–Сеть, кажись, ищет, – ответил я, видя, как он чем-то водит по воздуху.
–Не натанцевался на дискотеке, – улыбнулась девушка.
–А ты? Можно и повторить, – ответил я. – Возьмем как-нибудь магнитофон и кассету, скажем, завтра, придем на пляж, отдохнем. Да, солнце?
–Семен, ты такой смелый стал, – игриво улыбнулась Славя в ответ.
–Стараемся, – улыбнулся я в ответ. Славя снова лучезарно улыбнулась. Мое маленькое чудо!
Вскоре мы поужинали, а вместо Neoton на радость Алисе и паре-тройке человек включили «Омегу». Я еще отметил, что там был стенд с венгерскими флагами, фотографиями и заметкой из газеты Népújság /6/, похоже, о визите венгерских пионеров. На улице уже закат, солнце заходит, и повсюду лучи красного и оранжевого цвета. Со стороны пляжа веет прохладой.
–Как ты, Семен?
–Спасибо, вроде, ничего.
–А спина?
–Нормально. Если б болела, я бы сейчас тут не ходил, не бегал, а лежал в медпункте на обезболивающих, или скорая повезла в райцентр на рентген.
–Логично, – ответила Славя. – Но я все равно не пойму, как так. Тут много загадок и тайн, – продолжила девушка, улыбнувшись и вдыхая свежий воздух.
–Так, пионеры, о чем задумались? – нас отвлекла Ольга Дмитриевна. Где она успела натренировать навык подходить практически бесшумно? – Как вам сегодняшний ужин.
–Отлично! Мне так понравилось, – ответила Славя и улыбнулась.
–Было очень интересно, Ольга Дмитриевна, – ответил я, про себя решив, что бонусов отсюда мне не светит. Погром в столовой – это не шутки.
–Семен, Славя, надо отнести пару ящиков в администрацию. Славя, покажешь, куда.
–Давайте, – ответил я. – Где ящики?
–В столовой лежат.
Вскоре я в сопровождении Слави потащил ящик в администрацию через площадь. Я отметил, что со стороны памятника Генде курится какой-то густой пар. Трубу с горячей водой, что ли, прорвало?
–Славя, что там за пар?
–Не знаю, – ответила девушка, указывая дорогу.
А у администрации стоял УАЗ-469 с тентом, немного потрепанный, с какой-то эмблемой. Мы прошли мимо и занесли ящик. В администрации я еще не был. Тут и портрет Ленина, и список кабинетов. «Завхоз». «Директор». «Бухгалтерия». «Заместитель директора по НИиСР» и обязательный «Партком». Славя привела меня к местному складу, где какая-то женщина из обитателей этой локации открыла дверь и проверила, чтоб ящик был цел.
–Заноси! Поставь справа.
Я поставил, а потом мы поспешили за 2м. Снова стоит «УАЗ», возле него отирается водитель в потертых штанах и кепке.
–О, какие пионерки тут ходят! Девушка, не хотите с нами в экспедицию?
Прости, товарищ, но обойдешься.
–А вы что тут делаете? Геологоразведка? – спросил я. – Или…
–Допустим, – ответил он. – Ищем тут уголь.
–Геосканирование или?
–А ты что, такой умный? – спросил товарищ.
–Родители в геологоразведке. Уже видно, чем тут занимаетесь. У моего отца был, ну, точно такой же «Газик».
–Петя. – представился тот.
–Семен.
–Семен, пошли, – сказала Славя, а на ее личике отобразилось недовольство. – Мы еще не закончили!
–Можно познакомиться…
–Увы, с ней нет, – ответил я.
Мы поспешили дальше. Пар по-прежнему выходил. Где там Толик с ключом?
–Что им тут надо? – спросила Славя. – Кто это?
–Геологоразведка. Славя, ты тут уже давно, не знаешь, что они ищут?
–Семен, долго говорить. Давай, потом.
Опять загадка. Что тут можно искать? Нефть? Уголь? Вышек разведывательного бурения я не видел. Может, пока еще рановато.
Вот второй ящик. Когда несли мимо 469го, Пети там не было. Ящик снова был занесен, теперь пойдем…
А на площади что-то стряслось! Петя вел под руку какого-то мужика и тащил какие-то приборы.
–Вам помочь? Я медсестру позову! – Славя уже рядом. Я тоже. Его обожгло паром? Что-то не похоже!
–Не надо, не надо, – ответил старший геолог.
Мы лишь проследили, как они быстро дошли до своего авто, уселись и умчались, так и не сказав вышедшим работникам администрации, которые тоже собрались по домам, что случилось. Туман продолжал выходить, но уже не такой густой. Перекрыли-таки вентиль?
–Славя, это… – я указал на сидящую на скамейке пионерку. На вид – ровесница Ульяны. Черные волосы, и на вид побольше Ульяны. Хохлушка? Только вот что-то с ней было не то… у нее все в порядке со здоровьем?
–Ольга Дмитриевна, посмотрите, – позвали мы вожатую, что появилась на площади с книжкой и уже двигалась в нашу сторону, и все 3е подбежали к девочке.
–В медпункт! – выдала вердикт Ольга Дмитриевна.
Мы со Славей подхватили пионерку и повели в медпункт. У нее было бледное лицо, и сильно частил пульс. Ольга Дмитриевна, убедившись, что все в порядке, куда-то делась.
Виола, на наше удивление, была на месте! У меня даже сложилось впечатление, что она уже нас ждала, и происшедшее её нисколько не удивляет.
–Оксана, что, опять? Иди, ложись! – спросила она. – Спасибо, что помогли!
–А что с ней? – спросил я. – Что-то с пульсом.
–Ничего страшного, пионеры, – ответила Виола, и кивком дала понять, что аудиенция окончена, да из-за двери раздался звонок телефона.
–Вроде, все… – ответил я. – Пойдем?
–Давай, я забегу, возьму купальник, – ответила Славя, увлекая меня в сторону своего домика.
–Семен, Славяна! Что с Оксаной? – нас нагнала «Мисата». Красивая девушка с каштановыми волосами и темными глазами, ровесница Ольги Дмитриевны. И очень похожа на Мисату Кацураги из «Евангелиона», оперативную командующую службой NERV, созданную Гендой Икари (который стоит на площади?) для защиты Земли от пришельцев. Да кто тут персонал подбирал?! Столько прекрасных, и, главное, чистых душой людей! Пионеров, впрочем, тоже – никто не курит, мата тоже пока не слышал, единственная хулиганка тут Ульянка, и Славя что-то говорила, будто у нее есть пара друзей. Хотя чему удивляться, если даже небожители из администрации ходят с покрашенными волосами. Или от Мику подхватили? Кстати, директор не производит впечатления заскорузлого догматика. Интересно, как он директором стал? Где раньше работал? Случаем, не какой-нибудь всесоюзной стройке или в экспедициях?
Мы со Славей объяснили, что случилось, и что препроводили ее подопечную в медпункт. Где нашли? Сидела на скамейке напротив Генды. Конфликт? Нет, не видели, мы бегали, ящики носили.
–А где ваш заместитель, такой в очках? Артем? – спросила Славя. – Она с ним ходила, а сейчас его не вижу.
–Он уехал, а я попросила, чтобы проследил за Оксаной. Я же говорила ей не волноваться… – Мисата сказала «спасибо», вздохнула и отправилась в сторону медпункта. Я сам вспомнил, что остался без плавок! К счастью, домик вожатой тут близко. Позавчера, вроде, просил помочь. Так, не люблю бег! Но надо, не срывать же свидание!
Ольги Дмитриевны не было. Я заглянул в шкаф, сказал «спасибо», взял их и дал драпу, пока вожатая не появилась. Повезло, похоже, издалека ее фигура. Так, успел!
Домик Слави. Внутри кто-то есть, горит слабый свет. А вот появилась Женя. Одна. Без метлы. Красивая, в овальных очках. Она смотрелась бы лучше без пионерской формы, а в бальном платье, в ажурных чулках на подвязках, словно героиня французского кино 80 годов, например, Parfume de Lingenes, да хоть La petit etrangere! И отрастить волосы подлиннее, а-ля Сильвия Кристель. Но куда ей такой недовольный взгляд из-под очков? Имидж femme fatale ей не идет!
–А ты чего тут потерял? Книги до конца не протерли, и, вообще… – библиотекарь была, похоже, не в духе. Сильно не в духе. Не выспалась? Или кот пометил как прочтенный том очередного классика марксизма?
–Во всяком случае, не тебя, – ответил я.
–Знаем-знаем, сам от Дня спорта откосил в медпункте. Ты, небось, и Ульянку не поднимешь! – ехидно ответила Женя. – А Славю… Вообще, рассыплешься на части.
–Давай на тебе испробуем!
–ЧТО-О-О-О???? – Женя приняла боевую стойку, но тут вышла Славя, кивнула мне, типа «ты случайно», и прошла мимо.
–Что слышала, – я развернулся и отошел, а Женя скрылась в домике, хлопнув дверью. Теперь поворот, и иду к Славе, благо, она меня ждет.
–Что у тебя за соседка! – вырвалось у меня.
–Это наша Женя, она такая.
–Славя, у тебя точно ангельское терпение.
–Семен, не надо. Женя днями пропадает в библиотеке, и приходит только переночевать. Не надо с ней ругаться, ты ее не переделаешь. Я уверена, что она смягчится, если ее не задевать.
У меня возникла мысль, что наша библиотекарша смягчится только в одном случае. Если тут найдется кавалер типа Рокко Зиффреди, удовлетворяющий ее по всем параметрам, включая знание литературы и верность социалистическому строю и тоже носящий очки. Только он здесь вряд ли появится, визу в СССР не дадут.
Мы уже вышли на площадь. Миновали памятник Генде, а пара уже и нет.
–Семен, – сказала Славя. – Посмотри…
–Вон, Ульяна с кем-то.
–Нет, нет, – Славя показала на котов. Раньше они тут сидели, лежали, совещались, то сейчас их не было! Только серый брутальный котище и какая-то черненькая кошурка с опаской пробирались на свои скамейки. Так, а там что? Ульяна о чем-то говорила с каким-то мальчиком. «Даня, так что случилось?»
–Ульяна, что тут? Что с пионером? – спросила Славя. Я тоже подошел. Похоже, что-то у них тут и в самом деле произошло.
–Э, ну, хотел над Оксюхой подшутить, она спряталась в тумане, и я. Так ей потом плохо стало, и мне тоже. Нездоровится, – ответил Даня. Судя по лицу Слави, по вопросам в глазенках Ульяны, да даже мне было понятно, что он сильно темнит и пропускает факты, скрывая их даже от своей предводительницы.
–Иди в медпункт, нечего тебе тут делать! – сказала Славя. – Ульяна, проводи своего друга, иначе кто с тобой будет в футбол играть?
–У Оксаны проблемы с сердцем. Тебе тоже надо? – спросил я.
–Да у нее и так проблемы… – вздохнул Даня и потащился под конвоем Ульяны в сторону медпункта.
–Так скажи, что ты там… – просила, удаляясь, Ульяна, а тот только отмахивался.
А мы со Славей прошли через лесок и оказались на пляже. Уже темно, солнце догорает за деревьями, а на чистом небе одна за другой, как фонарики, зажигаются звезды. Наконец, мы пришли. Славя еще в первый день обещала мне его показать. Я уже тут побывал, но еще не купался. Настало время заполнить этот пробел.
Из знакомых на пляже никого. Алисы или Ульяны не видно: Славя сняла форму и предстала в купальнике. Я сидел и любовался, пожирал ее глазами. Она просто прекрасна! Хрупкие плечи и, одновременно, упругие бедра умеренной широты, некрупные твердые ягодицы, выглядывающие из-под трусиков, завораживающий изгиб спины, стройные ножки, стройные икры, выдающие любительницу бегать, и 2 косы. Интересно, она с какого времени? Если она также помолодела, то какой она будет в нашем мире? Я бы точно тогда бы ослеп.
–Семен, чего смотришь? – с улыбкой спросила она.
–Я не смотрю на тебя, я тобой любуюсь!
Славя в ответ улыбнулась и покраснела. Ее улыбка просто освещала все вокруг, а тепла, исходящего от нее, хватило бы, чтобы растопить лед.
–Славя, ты всегда такое солнышко? Наверное, отличница. В лагере ты вообще как ангел, всем помогаешь. Я просто удивлен, ни разу не встречал таких людей.
–Да. В школе была. И сейчас, собираюсь поступать. Понимаешь, мне просто нравится. Не спорю, улыбки и благодарность окружающих, как твоя, мне приятны, но я делаю для себя. Я так чувствую себя нужной. Сема, это ж так интересно и здорово – менять мир вокруг!
По буквам. Благодарность. Как. Твоя!
–Славя, это здорово! Ты молодец!
–Спасибо, очень приятно слышать. Семен, а теперь повернись и сними рубашку..
–Э…
–Повернись, – нежно проговорила Славя и стала меня ощупывать. Не как Виола. От прикосновений ее нежных пальцев то как будто коротило, то ощущалось какое-то неземное тепло и чувство счастья. Самая. Лучшая. Девочка. Рядом!
–Я все равно не пойму…. Слушай, как закончится смена, сходи к хирургу. На всякий случай…
–Да.
–Семен, а чего ты такой красный? Пойдем, поплаваем!
–С удовольствием, Славя!
Девушка вошла в воду и поплыла. Вода, несомненно, была ее стихией. Она сама была как вода – когда надо, твердая, а когда – нежная, мягкая и живая. Я же заходил осторожно, и в ответ она подплыла поближе и окатила водой! Я услышал ее живой, детский смех!
–Ах ты, проказница, ну, держись! – и я бросился за ней и в ответ выпустил тучу брызг.
–Держись! – ответила Славя, и прыгнула на меня сзади. Я грохнулся в воду, а милая Славя попыталась от меня отплыть… Попыталась…
–Я тебя сейчас…
Нет, такое счастье я не упущу, и она была поймана, взгляды наши встретились, а губы впились друг в друга в долгом поцелуе. Мне так не хотелось ее отпускать, но пришлось – мы дошли до глубины.
–Семен, – улыбнулась девушка…
–Солнышко мое… Славя… Славушка...
–А, давай наперегонки! – предложила она и поплыла к берегу. Скоро мы снова сидели на песке рядом друг с другом и обсыхали.
–Семен…
–Да, Славь…
–Скажи, а почему ты так не любишь бегать? Давай вместе! Это же так бодрит, придает столько сил, чтобы все сделать! Когда бежишь, ты пробуждаешься!
–Я очень плохо бегаю. Не люблю…
–Но ты пробежал очень даже хорошо. Потренируешься, и будешь ставить рекорды. – Славя повернулась ко мне, ее голубые глаза светились в ночи, словно 2 путеводных звезды.
–Очень хорошо?
–Семен, опять ты себя недооцениваешь…
–В самом деле. Наверное, просто себя накрутил. На самом деле, у меня другая стихия, Славя. Хочешь, покажу?
–Давай, – с нотками сомнения произнесла Славя.
–Так… Сядь на полотенце. Согни ножки в коленях. А руки поставь за спину. А теперь закрой глаза… – у меня возникла мысль, что в следующий раз провести по ее телу лепестками розы. Но где розу тут возьмешь? И денег советских у меня нет…
Я вытянул руки, и поднял Славю. Она оказалась не такой тяжелой, как я думал. На стройке бывало и хуже.
–Открывай глаза!
Славя открыла глаза и обнаружила, что она в воздухе, и что ее ножки не касаются земли. «Семен… так приятно… – прошептала она. – Еще… мне нравится!»
Я прошелся с ней немного, вглядываясь в ее глаза и слушая ее мурлыкающий голос. Наслаждайся, солнышко! Наверное, все тобой восхищаются, благодарят, но на ручки никто не берет! А вот зря! И что сейчас будет дальше? Не пора бы уже сказать самое главное???
Треск кустов вернул в реальность. Славя встала на ноги, прижалась ко мне.
–Сейчас, стой здесь, – я развернулся, выхватил откуда-то камень и побежал в ту сторону, откуда доносился шум. В кустах никого. На полянке стоит какая-то девочка в буром платье, но в темноте разглядеть ее трудно.
–Извините, фотографа не видели?
–Нет, его не было. Простите, что помешала, вы не против?
–Нет, все нормально, думал, это Ярослав.
–Да он в другом месте, – ответила она.
Я вернулся к Слави, сел с ней рядом. Ночь уже вступила в свои права.
–Это Ярослав со своим фотоаппаратом?
–Какая-то пионерка пошла искупаться.
–Поняла. Я переоденусь, прикроешь? Не хватало, чтобы этот товарищ нас тут снимал. Точно, не он? – спросила Славя, разглядывая темные кусты за нами.
–Точно, точно.
–А, вон, вижу… – ответила Славя, указав на участок между пляжем и лодочной станцией. Там кто-то поплыл, похоже, та самая девочка. И не боится ведь!
Я завернул Славю в простыню и стоял, загородив ее от посторонних взглядов. Но было тихо. Только где-то ухала сова, да пару раз ссорились коты. Теперь моя очередь. «Отвернись!» – сказал я Славии, а сам повернулся к кустам спиной. Снимай, не жалко. Однако, похоже, если моя тушка кому-то интересна, так вот этой малышке, и она уже наверняка успела рассмотреть все, что ей надо. Но в кустах никого нет, ветки не шевелятся, а народ, что был с нашим приходом, уже разошелся. Пора и нам.
Лес. Только слышно цикад, а сверху редкое уханье сов. Площадь с Гендой.
–Смотри, линейка кошачьего отряда, – заметил я. Перед ним расселись около десятка котов и кошек и слушали их «вожатого» – брутального серого котищу.
–Он им план на ночь рассказывает, – улыбнулась Славя. – Семен, а ты заметил, что после ужина их не было?
–Да, заметил. А почему? И что тут за пар такой? От него должны были наступить ожоги, но я ни у кого не заметил.
–Семен, – ответила Славя и задумалась. – Тут, порой, творится такое, что не объяснишь. И плохое, и хорошее. Место, где сбываются мечты.
–А, например…
–Твоя спина. Ты слетел с высоты и ничего не повредил. Ты
помнишь момент? – спросила Славя и вдруг осеклась, и тут же, чтобы смягчить вопрос, взяла меня за руку, посмотрела просящими голубыми бездонными глазами. Она словно знала, что я не смогу ей отказать.
–Помню. Провал. Потом какие-то голоса, открываю глаза – ты. А пар тут…
–Это не пар, это туман. Водяной. Откуда он тут и почему выходит – неизвестно. Но я видела, что когда его выбрасывало, проходящим мимо пионерам становилось нехорошо.
–Я и сам видел.
–Я говорила Ольге Дмитриевне поднять вопрос, чтобы в это время не пускать никого к памятнику, но она считает все совпадением.
–Интересно, а сегодня? Сегодня 3 человека… минимум… – ответил я.
–Оксана, Даниил, а 3й кто?
