Текст книги "Возвращение Семена, или Орден Совенка (СИ)"
Автор книги: CHASER_JZX81
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)
– Konnitiwa! Садись!
Мику приземлилась, сказала «Итэдэкимас» и принялась то завтракать, то говорить.
– Как говорил мой па, ценно любое время, которое ты живешь. А время с близкими людьми – бесценно! – заметила японка.
– Как хорошо сказано, – заметил я.
– Поверить не могу, последний день… – вздохнула Мику.
– Как хочется, чтоб он продолжался, – ответила Славя. – Надо успеть все сделать, все сказать.
– А Ярослав все сказал, – ответила Мику, указав на Ярика. Он сидел рядом с Алисой и о чем-то ворковал со своим «рыжем счастьем». Славя в ответ улыбнулась. – А то все валялся на пляже, и отлынивал.
– Он Алису спас в первый день, – вспомнила Мику. Славя нахмурилась в ее сторону, дескать, не напоминай. – А потом Алиса ему помогла.
– Когда? – спросил я.
– Когда искали Шурика, – ответила Мику. – И зачем он полез в подземелье?
– Ты ж не ждешь, Мику, – заметила Славя, – Когда у тебя мелодия в голове уложится. Бежишь записывать, не так ли?
– Ну, да.
– И, порой, нарушая режим… – продолжила Славя.
– А ты бы на моем месте как бы поступила? – спросила Мику. Девушки вроде как ругались, но, похоже, им этот спор доставлял удовольствие.
– Так и Шурик, – вклинился я. – Срочно детали найти хотел.
– Но режим зачем нарушать? – спросила Славя. – Для кого пишут правила? Мику, разве у тебя в Японии все нарушают? Вот и тут!
Мику крыть в ответ было нечем. Она пробурчала что-то по-японски и вернулась к еде. Я же слушал, о чем говорит народ. Как-никак, интересно ведь! Когда выпадет шанс услышать вживую разговоры людей из прошлого? Не умудренных жизнью, а еще молодых? У кого речь, что нового будет в «Березке», кто-то мечтает посмотреть новых кукол в «Детском мире». А у кого огорчение – папу посылают в Афганистан. Казалось бы, папа там уже был, что-то строил, а теперь опять – восстанавливать, что афганские моджахеды разрушили.
– А почему там война началась? Кому мы там «помогаем»? Кто там белый, кто красный? – спросила Венера.
– Сейчас уже не поймешь, – ответила Оксана. – Сначала Амина, потом он стал заодно с американцами, а после него местные дикари делят власть и влияние. А наши солдатики гибнут, чтоб афганцы не перерезали друг друга во время междоусобицы. Помните, по истории про удельные княжества? Там примерно так же.
– Ты откуда знаешь? Это же братский народ!
– Братский народ так себя не ведет! Откуда… Мой папа там воевал, ранен.
Славя не вставая попросила не ссориться. Ее послушались.
Завтрак закончен. Пионеры разбежались, кто куда. Кто собирать вещи, кто в берлогу Жени сдать книги, кто-то – на прощальный матч по футболу. Славя о чем-то переговорила с вожатыми, и снова вышла на крыльцо.
– Позовите Советову, – сказала наша незабвенная Ольга Дмитриевна. – Семен, а то лучшая пионерка тебя прогонит.
– Звать меня не надо, если только на конфеты! – ответила Ульяна в сопровождении «гвардии». – Если на конфеты.
Ульяна была в своей любимой красной майке с надписью СССР, а на ноге красовалась очередная ссадина. Издержки спортивной карьеры.
– У нас свечка!
– Ну, ОльДмитриевна!
– Тогда свечку проведем в медпункте, а убежишь – у тебя на дереве, но проведем.
– У нас свечка? Как интересно? Это когда закрыться в темной комнате и рассказывать о призраках и духах? – из столовой, покачивая длинными волосами, вышла Мику. – Семен, идешь? Лена?
– Иду, иду, – ответила с неохотой Лена. Не улыбается, но и особо не грустит.
Шурик с Электроником тоже тут. Шурик что-то говорит о каких-то конденсаторах, Электроник кивает. Как будто, они остаются на 2ю смену.
Пришла вожатая со свечкой. Алиса материализовалась из ниоткуда. Высокая. Загорелая. С фирменными рыжими косами. Прямо королева пляжного фитнеса, даже с подоткнутой рубашкой.
Ольга Дмитриевна начала:
«Раньше пионерами называли людей, которые открывали новые земли. Их жизнь была связана с риском. Им не всегда сопутствовала удача. Но каждый вечер они собирались у костра и подводили итоги, отдыхали, обсуждали планы. И чувствовали, что они не одиноки. Теперь же пионерами называют тех, кто ищет новые земли и вершины не на карте, а в жизни. День за днем мы идем по жизни и иногда с друзьями. Поэтому нам тоже необходимо иногда собираться вокруг огня, чтобы почувствовать, что мы вместе, рассказывать о том, что произошло с нами, предупредить об опасностях. Огонек свечки небольшой. Но он притягивает взгляды, слова, мысли и, услышав нас всех, может сотворить чудо».
– Что тут за коллективная медитация? – спросил Ярик.
– А мы поручим зажечь свечу тому, кто несет нам прекрасное, кто нас вдохновляет, и кого, порой, мы не замечаем за сценическим образом. – сказала вожатая. – Мику!
– Domo arigato, Ольга Дмитриевна – сенсей! – японка подошла и с алисиной зажигалки зажгла огонек свечи в лампе с полукруглым абажуром. Он сначала дернулся, а потом стал ровно. Крышка закрылась, спрятав огонек от ветра и кошки, что уже заводила мордой, сидя рядом на спинке.
– Для чего мы приходим на свечу? – спросила вожатая.
– Поговорить, – ответила Алиса.
– Послушать, – вмешалась Женя. Электроник кивнул.
– Для сплочения, – ответил Шурик.
– Посидеть всем вместе, – сказала Славя.
Ярослав что-то хотел сказать, но Алиса его остановила. Лена задумалась.
– Мы приходим, чтобы говорить и слушать, – сказала вожатая. – Мы собрались. Мы зажгли свечу. Теперь ее надо доставить к месту сбора и не дать ей погаснуть. Громкий крик, злой взгляд, недовольство, гнев – все может задуть свечу. Поэтому мы будем идти тихо и слушать, как горит огонь. Все за мной.
– А понесет кто? Робот? – спросил Шурик.
– А нести его мы доверим тому, кому больше всего доверяем, – заметила вожатая. – Советова! Ульяна! На лодочную станцию!
– Спасибо! – Ульяна взяла лампу, и мы пошли. Организованной толпой, без муштры и криков. Славя шла рядом со мной, расправив плечи, чтоб можно было оценить ее достоинства (бюстик, похоже, чем-то в этот раз провинился), и задумалась. Слушала? Поют птицы, народа не видать, а мы идем, только впереди подрагивает пламя.
Мы так вышли к дебаркадеру. Там нас встретил дед Иван с его котами, что-то сказал, вручил брезент, и мы пошли дальше, придерживая того, кто шел у воды. Я на всякий случай взял за руку Славю. Остановились. Брезентом прикрыли Ульяну от ветра.
– Начинай! – сказала Ольга Дмитриевна.
Ульяна прошла вдоль строя и раздала каждому по вырезанному деревянному кораблику. Пусть неказистому, с выщерблинами. Вернулась в свой шатер.
– Давным давно, – начала Ульяна. – на земле был город. Закрытый город детства, город мечты! Путь туда пролегал через сопки, леса и Пустоши, и попасть могли только те, кто знал Дорогу. В городе жили дети, они делали все сами, они строили дома и прокладывали улицы, ели мороженое и конфеты и не ложились спать в 10 часов. Но его жители оттуда исчезли. Может, выросли?
[ Как в поэме Цветаевой… ]
– Сейчас город пуст, там можно поселиться. И там на каждом доме висит табличка «добро пожаловать, живите, кто хотите, – сказала Ульяна.
– Так вот. Представьте, что после смены вы попали в этот город, – заговорила Ольга Дмитриевна. – Хотите там поселиться? Что бы вы хотели там построить? Для себя или для кого-то? Кто начнет?
– Концертный зал, – ответила Алиса, а Ульяна вручила ей маленькую свечку.
– Будешь там выступать? А для меня? – спросил Ярослав, немного подумав.
– Вместе будем выступать! И только попробуй отвертеться!
– Придете на концерт? – спросил Ярослав. – Вижу, вижу, придете!
– Д-да, – ответила Лена. – Но…
– Я понял. И ему буду рад.
Очередь Мику.
– А я хочу построить большой дом, чтобы мы жили вместе и не терялись, порой собирались во дворе поиграть и потанцевать.
– Хорошо, – не удержался я. В самом деле. Я обвел глазами отряд. Пусть Алиса порой может и нахамить, Ульяна что-нибудь сморозить. Пусть Ярослав иногда со своим фотоаппаратом сует нос в чужой вопрос. Мику строчит как пулемет, пусть даже быстро успокаивается. Но за неделю эти ребята стали мне как родными. Своего рода, маленькая семья. Или... как называется? Тайное братство? – Мику, я за.
– Да, – кивнул Ярослав.
– А еще пленэр, – тихо добавила Лена.
– Ребята, и чтоб еще были люди, кому мы будем помогать, – заметила Славя. – И где не будет ссор и вражды. Женя…
Женя, что сидела в сторонке на помосте, спустив ноги к воде, повернулась:
– Я бы построила хороший университет с библиотекой и лабораториями. Чтоб все не только учились по книгам, но приобретали практический опыт. Теория без практики мертва. И практику надо бы описать в теории. А то получится, что мы больше умеем, чем знаем… – она вздохнула и снова устремила взгляд из-под очков на реку и острова, лишь взяла свечку и воткнула в своей кораблик.
– Лена… – чуть слышно сказала вожатая.
– Н-наверное… Большую поляну для рисования и любования, – ответила Лена. – И большой д-дом д-для с-семьи и мастерскую. – покраснела и отвернулась. Понятно, о чем, точнее, о ком она думает. – Художественную школу.
Теперь очередь Слави.
– Я бы разбила большой парк с березовой рощей, сосновым бором, озерами и фигурными мостками – ответила Славя. – Пусть люди приходят, отдыхают в единстве с природой и становятся чище и добрее.
Электроник. Он хотел открыть завод по производству электроники с опытным производством и НИИ, где они с Шуриком и его КБ занимались бы проектированием искусственного интеллекта и различных решений на его основе.
– Спасибо, Серега. – ответил Шурик. – Я бы хотел оснастить дома подъемниками, чтобы пожилые люди и инвалиды могли свободно передвигаться. А еще установить в доме автоматический кондиционер, подогрев воды, умное освещение.
– «Умный дом!» – заметил я. – Это так называется. Или «умное здание». Еще и автоматическая система пожаротушения и дымоотвода! Автономная система отопления с дистанционным управлением.
– Семен, мы поняли друг друга, – Шурик протянул руку, я пожал ее в ответ.
Ярослав. Он подумал и выдал:
– Вообще, хороший аэропорт или скоростную линию «синкансен». А, город закрытый? Извините! Ресторан на набережной. Это будет красивое здание с янтарной подсветкой внутри и возможностью заказать ужин при свечах. А еще там рядом будет пекарня и цех кондитеров, на крыше – площадка, с которой открывается вид на водоем, а рядом скалу как на Пханг Нга. А Семен как строитель мне поможет.
– Чем помочь? Внешний вид и интерьер тебе дизайнер сделает. Я же переведу в чертеж, и с меня коммуникации.
– Семен? – спросила вожатая.
Что пожелать? Что? А, ладно, дипломный проект! Нет, что-то другое! Что? Если подумать, то…
– Наверное, что-то типа «Совенка», в зеленой зоне. Для помощи тем, кто попал в город, но устал от всего.
Я покраснел, взял свечку и вставил в трещину кораблика.
Кораблики готовы. Теперь работа Слави – она подносила каждый к свечке, Ульяна руками закрывала нарождающийся огонек от ветра, и ждали, ждали, пока он разгорится. Каждый. Готово.
И кто бы мог подумать, что у нее в голосе столько серьезного! Но дело свое она знает. Флотилия огоньков заняла место на воде, покачиваясь на маленьких волнах. Мы встали полукругом, в центре – Ульяна со свечой.
– А сейчас загадываем желание, и мысленно отправляем свой Огонек, чтоб оно осуществилось. Нас много, – продолжала Ульяна, – и только вместе мы можем отправить наши огоньки вдаль. Сейчас мы дадим им направление, а потом задуем свечу….
– Чтоб ее энергия передалась огонькам? – спросила Славя.
– Да. Начали! – заговорила Ульяна, – Повторяем! Тай-тай, налетай, ветерки-подружки, мечтам выход найти, помоги наружу!
А потом все нагнулись и поставили кораблики на воду. Выпрямились, и, встав у Ульяны, дружно задули свечу. Флотилия огоньков медленно-медленно уплывала по реке куда-то вдаль.
Народ стоял, кто-то заговорил, Ярослав снял на фотоаппарат, потом Лена вытащила телефон и сделала пару снимков. Славя о чем-то задумалась, глядя вдаль. У Шурика вид был, что это, конечно, ненаучно, но интересно. Алиса тоже о чем-то задумалась. Вот оторва, «не влезай-убью», а ведь стоит, протирает украдкой глаза, чтоб никто не забрался под ее маску. Ярослав подошел к ней, обнял, я же сел рядом со Славей. Задумался. Что дальше? Время истекает. Скоро нежданные каникулы закончатся.
– Грустишь? – спросила Славя.
– Да.
– Погрустим вместе? – Славя положила мне голову на плечо, я взял ее руку в свою. Кораблики продолжали плыть, огоньки трепетали на ветру. Мое счастье сидит рядом. Веет прохладой.
– МРРР, мяу! – к нам на колени пришел и лег кот смотрителя.
– Глядите, голубки! – сказала Ульянка.
– УГУ! – пробурчал кот и с неудовольствием спрыгнул и был пойман Ульяной, потискан. Я с неохотой поднялся и дал руку Слави.
– Уля, – произнесла Славя, – Оставь кота в покое!
– Кот, кот, а угощенье хочешь? – спросила Ульяна
– УГУ! МУРЯЯУ! – так же недовольно ответил кот. Дескать, не нужно мне твое угощение, только отпусти котяру!
– Видите, он хочет кушать! – ответила Ульяна.
– Кот сказал, что он от тебя ничего не хочет, если только цапнуть за нос, – заметила вожатая. Стоило Ульяне отвлечься на вопрос Мику, как пушистый тут же выпрыгнул с «добрых ручек» и скрылся на чердаке, мастерски забравшись по лестнице.
– Кис-кис-кис! – сказала Ульяна. Кот даже не удостоил ее взглядом.
– Ульяна, у себя котов наловишь! – ответила Мику.
– Да тут кошки такие хорошие! – последовал ответ.
– Наверное, на ее родине все коты от нее бегают и котят учат держаться подальше, – заметила мне Славя. – Встаем.
Я глянул, как у остальных дела. Ярослав и Алиса улыбнулись, я подмигнул Электронику, а тот подал руку своему сокровищу.
В это время раздался гудок со стороны лагеря.
– Пойдем!
– Мир спасать? – спросил Ярослав.
– Помогать! – ответила Славя
– Ну, тогда удачи!
– Уже отъезд? – спросила Лена, а мы набрали ход.
– Нам еще рано, – ответила Ольга Дмитриевна.
Славя торопилась, увлекая меня за руку к толпе пионеров. 4 отряд. 3 отряд. 2 отряд. Все с сумками, рюкзаками. Кто-то идет, едва сгибается. Вожатые командуют.
– Славя! Славя!
– Семен, помоги Ильнуру донести вещи!
У авиамоделистов – их изделия. Во-первых, «Петляков», пусть даже разобранный на составные части, занимал отдельную коробку. Во-вторых, они утащили с собой какие-то заготовки, рассудив, что следующая смена не осилит.
– Вы же хотели «Лавочкина» сделать… – заметил я.
– Вот и сделаем, – ответил Рамиль. – Мы приедем сюда на следующий год.
– Ну, И-16 для директора уже сделали, – ответил Ильнур. – Этот, как его, Большой Толян, просил, чтоб мы еще ему несколько моделей. Семен, если приедешь, айда к нам, у нас тоже рук не хватает. Чертежи читать умеешь?
– Допустим. Но строительные.
– Он обещал нам прислать характеристики как особо активным, – ответил Рамиль. – Так что по-любому! Семен, будешь еще тут отдыхать, иди к нам.
– У Шурика видик есть, – вздохнул Ильнур. – И он еще всякие магнитофоны умеет чинить. А в нашем селе видака ни у кого, мы в Уфе в видеосалоне были, помнишь?
– Да, – ответил Рамиль и тяжело вздохнул.
Ворота. Стоянка. 2 автобуса – белый ЛАЗ-697 с зелеными полосами и красный Икарус 255.71. Сначала грузился 4й отряд, Славя помогала его вожатой. Пионеры прощались с девушкой, благодарили, кто-то даже ей что-то подарил из рукоделия. Прибежал водитель, вскочил, захлопнул двери. Автобус зарычал, развернулся и поехал прочь. Теперь очередь «Икаруса». Славя проводила его взглядом, расстроилась. А со стороны пионеров был слышен гомон, беседы, пару раз громкое МЯЯЯЯ!!! МИИИИИ! У кого-то киса вырвалась и убежала в ворота – не захотела жить с хозяином (хозяйкой).
– Славя! – ее окружили остальные.
– Славя, спасибо! – раздались голоса.
– Славя, что ж ты нас не позвала? – спросила Оксана. – Мы бы за тебя на конкурсе проголосовали!
– Семен, помоги Славе! – сказала Аня.
– Все хорошо, – ответила Славя. – Жалко расставаться. Вы такие хорошие ребята!
– Славя, спасибо! Приезжай в следующий раз! И Семена не забудь! – сказала Венера. А потом, когда их вожатая Мисата сказала речь, и все начали грузиться и потихоньку заходить, заметила, – На свадьбу позовете? А еще лучше, приезжайте к нам!
– Не, Сеня, к нам! – ответила Оксана. Стоит и улыбается, светится счастьем.
– Оксан, как твой папа? – спросил я.
– Идет на поправку. Он сейчас в Чите, в э-ва-ко-гос-пи-та-ле!
– А как себя чувствуешь? Тебе лечение помогло?
– Спасибо, Сеня, прошло, вроде. Но как вернусь, пойду кардиограмму делать!
Рядом появился Ярослав, нашел Игоря.
– Мой телефон? Вот, визитка, там мой номер!
– Островский? А что за номера у тебя? 8-964-… и 8-66-950-…
– Да, сохрани! Это мой контактный в Томске, а второй – оператора DTAC
в Тае. Не теряй, пожалуйста, сохрани! Позвони мне через 24 года, вот, будет
встреча!
– Славя, мы тебя любим! – пионерки обняли Славю на прощанье, а потом отправились в автобус. Их водитель – южного вида мужичок – помог погрузить в багажный отсек их сумки, а потом заскочил в автобус, сунул на приборную панель путевой лист. Славя что-то сказала вожатой, те осмотрелись – нет, никто не потерялся! А кто сигналит?
Славя попрощалась, ей хором ответили голоса пионеров и громко мяукнул котенок.
– Оксанка, береги своего друга! – Славя вышла на улицу, мотор уже глухо заурчал, дверь закрылась. Народ махал руками, прощаясь. Я тоже замахал в ответ, понимая, что больше их не увижу. «Икарус» выехал на дорогу и скрылся за деревьями. Я им не завидую. Совсем скоро у этих ребят кончится детство, развалится великая Империя, оставив их по разные лагеря, не то, что по границам. Прекрасное время юношества, взросления придется на разгул бандитизма, дикого капитализма, дибилизма, идиотизма и ельцинизма. А скоро они почувствуют начало кризиса и развала с горбачем.
– Прощайте! – вздохнула Славя.
– До свиданья, младшие братья, – ответил я, когда Славя вывела меня из раздумий.
– Пионеры, извините, где тут начальство ваше?
Рядом с нами стояла «Волга»-универсал, 24я модель. Сиреневый цвет, потертые шины, поднятая антенна. Стекло правой двери опущено, и на нас смотрит мужчина в темных очках, с усами, в рубашке с коротким рукавом, загорелый. На руке – часы «Полет». Еще водитель, и 2е на заднем сиденье.
– А вы откуда? – спросил я.
– Прямо, к площади и налево, – ответила Славя.
– Мы ученые-геологи, – ответил мужчина. – А тут есть пионерка такая, Катя… Катя Москалева. 3 отряд, по-моему…
– Вы ее отец? – спросил я.
– Она, вроде как, осталась, – вспомнила Славя.
– Да. Спасибо, надеемся, не уехала.
Волга завелась со 2й попытки и проехала в ворота, потом закатилась к администрации. Мы шли рядом и направляли. Славя, похоже, расклеилась, молчала. Площадь. «Волга» встала у администрации, седоки направились, кто куда. Один закурил, водитель полез под капот, еще 2 отправились внутрь.
– Семен, а кто это приехал? – раздался голос. – Славя, ты чего? Вы ж тут рядом! Семен! Почему Славя расстроена!
Рядом с нами стояла Катя в форме, а я ее сначала не увидел – глядел на «Волгу» и на Женю, что общалась с вчерашним гостем! Было впечатление, что они друг друга знают.
– Вон, какой-то мужчина Катю Москалеву спрашивал, – заметил я и указал на 24ю.
– Спасибо! – пионерка пулей убежала в их сторону. А Славя… что ж делать?
– Славя! Не раскисай! – я подхватил девушку на руки и понес.
– Вот и встретились, – заметила Славя, увидев, как Катя обнимается со своим папой и зовет его отойти на пару слов, как напряглось лицо директора. Но потом Алексей Максимович чуть расслабился, поняв, что его лагерь и его персона не при чем.
Я донес Славю до домика и вспомнил, что хотел.
– Славя! Мы когда уезжаем?
– Через 4 часа, а что, Семушка? – спросила она. – Я не знаю… собираться надо…
– Я помогу. Славянушка, любимая, ты все помогала, тебя оценили, тебя будут помнить! Ты заметила, как наши младшие друзья улыбались?
– Спасибо, – ответила Славя. – Я полюбила это место, этот лагерь. я провела, наверное, лучший момент жизни.
– Малыш… Что такое? Не говори так! – ответил я.
Мы вместе собрали сумки. Славя молчала. Солнышко поугасло. Но…
– Славя, переодевайся! – сказал я. – Пойдем!
– Куда?
– Помнишь, ты хотела мне что-то показать? Давай, давай! Я понял, что! – я снова взял Славю на ручки.
– Что, скажешь?
– Не хочешь сыграть в волейбол? Или бадминтон?
Она дернулась, ее тело налилось теплом, а глаза снова вспыхнули! Славушка!
– Помоги переодеться!
Ее одежда полетела на пол – юбка, галстук, рубашка. Солнышко осталось в одних трусиках, закрыв свою потрясающую грудь рукой. Но и этого хватало – подзагоревшая, с сочной упругой попкой, скрытой тканью. Прекрасное тело, прямо как с картины. Синие бездонные глаза.
– Ты прекрасна… дай, поцелую!
Несколько минут мы стояли, обнявшись и целуя друг друга, а потом Славя мягко остранилась, попросила не смотреть. Я зажмурил глаза, пока она не позвала. Трусики лежат на кровати, а она рядом в купальнике. Я помог ей надеть спортивный костюм. Ее нежная кожа отзывалась на прикосновения, ее глаза ярко сияли. Любимая! Моя! Мой ангел! Не раскисай! Ты нужна мне! Я не выдержал, снова прижал ее к себе, поцеловал в макушку, вдохнув аромат ее волос, в лоб.
– Пойдем! – сказала она.
Мы вышли. Лагерь опустел. Никого. Не слышно смеха, никто не бежит. Только Лена сидит и рисует у входа в свой домик. Рядом сидит Черныш и умывается, словно ничего не происходит.
– Вы чего?
– Где Мику? – спросил я.
– Сдает инструменты по описи, – ответила грустная Лена. – А вы что надумали?
– Давай завершим смену на позитиве! – предложил я.
– Пошли в волейбол! – задорно сказала Славя.
– Д-да?
– Давай, давай! – ответил я. Лена скрылась в домике. Мы ждали. И вот она снова тут, но уже в поношенном спортивном костюме, как на 4й день моего пребывания.
– Сеня, – ответила Лена. – Ты только без глупостей. Не лезь никуда! Хорошо?
– Хорошо.
– Не полезет, я не дам, – ответила Славя.
– Смотри, ты тоже за него отвечаешь. И думать должна о нем в первую очередь! – ответила Лена. – Что тебе весь этот мир, если человек, что тебя любит, будет несчастен, потому что ты о нем забыла? Умей уже расставлять приоритеты.
Славя напряглась, что-то хотела сказать. Не смогла. Я же чувствовал, что и сам прихожу в норму. Все мучило ощущение последнего дня, что сказка скоро закончится. Но теперь, рядом с моим солнышком, стало спокойно. Я не дам ей потеряться! А пока надо как-то провести оставшееся время. Площадь. Я, Славя, Лена. Слева слышен шум – в районе библиотеки и щита стоят фургон на базе старого «ЕРАЗ» и «Газон» с будкой: меняют трансформатор, если не поменяли. Седоки ереванского чуда техники изо всех сил пытаются его завести, и с –надцатой попытки у них таки получилось!
– Я кое-что, – сказал я и пошел к ним.
– Сем. Я с тобой, – ответила Славя. – Любимый! Возьми меня под ручку, пусть все видят, как я счастлива! Пусть Совенок видит, что я тут не напрасно!
Я взял своего ангелочка под руку, и мы пошли. «ЕРАЗ», треща и погромыхивая уже разболтанным кузовом, проехал мимо. Вот фургон-летучка, у щита – 5 работяг, Родион и Толик. Старший посмотрел мимо нас, заметил:
– Вот, мученики! Наверное, точно в передовиках не ходят.
– Лексеич, – ответил другой рабочий. – С таким хламом я б тоже в передовиках не ходил, поэтому уволился с автобазы. Туда все дерьмо и брак с заводов гнали. Карбюратор говно, генератор развалился, стартер в кашу, шланги расползлись. Тормоза никакие, панели кривые, в салон вода течет.
– А заводские бракоделы получили премии за «досрочное выполнение» и «победу в соцсоревновании»… – вздохнул еще один.
– У моего свояка была такая машина, ох, намучились! Сначала лежали каждый день, потом скинулись, поставили нормальные узлы с «Волги», этот драндулет как подменили! Секунду! – Лексеич, крепкий мужик с большими глазищами и округлой головой с седыми волосами обратился к нам. – Пионеры, чего хотите? Лучше пионерь свою пионерку, чем наш металл! (смех)
– Анатолий Анатольевич, – сказал я. – Мне бы…
– А, Семен, понял, держи! – Анатолий протянул мне ключ.
– Спасибо!
Мы поспешили дальше. Я взял ключ, ощутил металл. Рука сама нашла положение, баланс. Теперь махнуть пару раз, вспомнить.
– Ты с кем воевать собрался? – спросила Славя.
– Это ты Славю защищал? – спросила Лена.
– Да. Вспомнил. Ладно, идем!
Вот площадка для волейбола. Пустая. Мы решили поиграть сами.
– На что играем? – спросила Лена.
– Ради спорта! – ответила Славя.
– Не! – добавил я. – Проигравший оплачивает подачу заявления нами со Славей в ЗАГС!
Лена рассмеялась, а Славя откуда-то вытащила сетку, и мы ее натянули. В то время заглянула Ульяна. Узнав, что будет бесплатное зрелище, она сбегала-вернулась с Алисой и Ярославом, а сама устроилась в тени с конфетой «Кузнечик».
Команда в составе меня, Лены и Ярослава против Слави и Алисы. Перепасовка, и…
– Вот вы где!
– Да, времени не теряют. А вон этого дрища я ни разу не видел, – раздались голоса. Первый принадлежал Ольге Дмитриевне, другой – Борису Александровичу. Вот и они. Вожатая в купальнике и физрук.
– Дядя Боря, сыграете? – спросила Ульяна.
– Нет, я буду судьей.
Но, оказалось, помимо вожатой и физрука пришли 4еро геологов. За ними шла Виола, испуская плотоядные взгляды: «Мальчики, покажете, на что способны?». Потом подошли Нюра с Натальей, принесли угощение. Перекусили, можно сыграть. Сборная «Совенка» против сборной НИИ геологов. Я, Славя, Лена и Алиса. Ярик и Ульянка уселись болеть – они предпочитали футбол. К ним присоединились Виола и Катя еще с какими-то пионерами, причем 3х я уже видел. Саныч пошел судить, да еще приготовил фотоаппарат.
– Дрищ, решил спортом заняться? – удивился он. – Правильно! А то твоя пионерка тебя загонит.
Геологи засмеялись, один, тот, что вел машину, подскочил к Санычу и начал что-то спрашивать и указывать на его камеру. Не зря – у Саныча была “Praktica B100”, да еще физрук показал гостю, чуть не стерев в порошок, коробочку с надписью ORWO. Москалев в ответ предъявил камеру ФЭД-35. Дескать, с автоматом и цветной пленкой, правда, SOVCOLOR, но на рабочем фотоаппарате у него стоит Konika на 1000 единиц. Завидно?
– Мальчики, хватит меряться своими приборами, давайте уж играть, – заметила Виола томным голосом. Алиса прыснула, Славя проговорила, подойдя:
– Сема, пошли уже.
Саныч дал свисток, мяч в игре. Вселенская битва началась. Красивые девушки «Совенка» и я против четверых гостей. Выяснилось, что играют хорошо там 2, а остальные борются с гипнозом при виде кос Слави или глаз Алисы. Вскоре образовался перерыв, когда мяч куда-то улетел, отскочив от рук Лены.
– Так нечестно! У вас тут пионерки… Вон, рыжая… – заговорил один.
– Или которая с косами… – это второй. – Вот, русская красавица! Повезет же ее мужу, все будут завидовать! Или все мужики ее станут!
– Да, в Сочи приедет или в Пицунду… Ей там прохода не дадут!
– Рыжая, наверное, страстная будет… Огонь-девка! В стройотряде на БАМ у меня была такая, – тот аж закатил глаза.
– ХОРОШ! Вы просто давно не бегали и не играли, – ответил Москалев. – Соберитесь!
– У нас все красивые, – ответила Славя и лукаво улыбнулась.
Лена, от того, что ее не упомянули, нисколько не обиделась. Даже когда Алиса ей лишний раз напомнила.
– Зато мой уже оценил, а эти меня не волнуют! А ты как не глазки не строила, его только запугала!
– А мне показалось, что он меня тоже оценил.
– Что теперь ты ему в страшном сне снишься!
– А ты ему? Почему он свалил?
Я спросил у Слави:
– Вмешаться…
– Не стоит, они часто так ругаются. Соперницы, – улыбнулась Славя, перебросив через плечико пшеничную косу. Я заворожено смотрел на ее слабую улыбку и в бездонные глаза, что светились радостью. – Но порой стоят друг за друга, как вчера…
– Семушка! Очнись! – ответила Славя, когда перерыв прошел.
– Готов! – ответил я и перехватил пас, а там уже Лена со всей злобой вколотила мяч в сторону тех 2х, кто пялился на Алису и мою Славю. Те среагировать не успели.
– Совенок – Ученые, 18:9, – констатировал Саныч, держа фотоаппарат.
Я же увидел Ярослава – и он держал фотоаппарат, свою цифровую мыльницу. Только вот фотолюбители на него не смотрели, решили, что у него нечто простенькое, не заслуживающее их внимания.
– Мяч в игру!
Партию мы выиграли, со счетом 20:9. Пора сполоснуться. Всей гурьбой – бегом на пляж. Ярослав и Ульяна шли за нами. Я же торопился и смотрел по сторонам, прощался. В лагере осталась частичка меня. Самые необычные каникулы. Неужели, скоро опять суровая сибирская зима?
Я разделся и бросился в воду. Ярослав встал, обвел всех, делая панораму. Алиса заплыла далеко-далеко и махнула рукой, а потом присоединилась к Лене и Славе, играющим в мяч.
– Сема, иди к нам! – позвала Славя.
– Ярослав, тебя за ручку вести надо?
– А, приведи! – раздался голос Ярослава.
Когда Алиса пошла, игра остановилась. Славя мило улыбалась, склонив голову на правый бок, а рукой гладя левую косу, Лена тоже улыбнулась. Ярослав же скинул форму, покрасовался перед Ульяной, что одним глазом смотрела в фотоаппарат, другим на Алису.
Алиса подошла к Ярославу, и он с Ульянкой пошел к воде, вошел. А тут ему подставили подножку, Алиса с Ульяной подхватили его и кинули в воду. Брызги и обещание устроить всем сладкую жизнь. Ярик отфыркался и подплыл к нам сыграть в волейбол. «Семен, лето!»
–Я знаю.
– А раз так, оторвемся на прощанье!
К нам еще присоединилась Мику, что смеялась и говорила на японском. Собрался почти весь отряд, кроме электронщиков.
Оторвались, пора идти по домикам. Все сдавать. Лагерь пуст – никого! Никто не носится, никто не играет в футбол. Катя и еще 3 человека остались, но ненадолго. Вот площадь. Генда. Несколько котов в тени на скамейке. Славя прошлась, погладила каждого, а потом снова взяла меня за руку.
– Я поняла…
– Что?
– Люблю. Люблю весь этот мир, лагерь. За то, что послал тебя! Пошли!
Домик. Славя упаковала костюм в сумку и принялась переодеваться.
– Отвернись хоть!
– Да что я у тебя не видел! – Я привлек стоящую Славю к себе и поцеловал ее в спину, в полушария, потом встал и в затылок, за ухом…
–Семушка, – ответила девушка. – Смущаешь! А мы еще не расписаны. Отвернись!
Славя встала за мной, переоделась, скрыла свою грудь под лифчиком, а потом свое прекрасное тело под белой майкой и серым сарафаном.
– ВОТ Я ГОТОВА. Пошли форму сдавать?
– Я сейчас, – я попросил Славю не смотреть. Вытащил из карманов содержимое. Надел рубашку и джинсы. Славя же сидела на кровати и гладила кошку, а потом улыбнулась.
– Я же просил… – ответил я, укладывая в карманы ее подарок-платок, документы и ключи от квартиры.
– А я не смотрела…
– Любовалась?
Лицо у Слави было: Сема, спрашиваешь? Во всех ли ракурсах я тобой любовалась? Ответ положительный.
– Сем, а тебе жарко не будет? а это что? Славя увидела, как я вытащил сложенное пальто. – Ты откуда?
– Славя, тогда вопрос – а ты?
– Я с лета приехала. А ты – с зимы?
