Текст книги ""Собачья работа" (СИ)"
Автор книги: Calime
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)
Скорость, с которой он несся, во много раз превосходила скорость обычного пса. Погони можно было не опасаться. Валинорские волкодавы бегают невообразимо быстро, а потому уже через несколько часов, ближе к полудню, Хуан и Лютиэн достигли спасительного леса.
На его опушке было странно тихо и совсем не холодно, несмотря на самое начало весны. Хуан заметил, что там, где Госпожа прошла или присела, начинали вылезать из-под влажной, еще промерзлой земли нежно-белые подснежники, а воздух становился намного теплее, согревая почву, словно нагретый ярким солнечным светом.
Устроились на залитой солнцем небольшой поляне. Закутавшись в свой волшебный плащ, Госпожа начала беседу:
– Благодарю тебя за спасение, благородный Хуан. Если бы не ты, не знаю, что бы они со мной сделали, – она покачала головой. – Сейчас я немного переведу дух и отправлюсь на север – Берен нуждается в моей помощи. Я слышу, особенно по ночам, его стенания, чувствую его мучения и страх. Это невыносимо! Нужно спешить!
«Вот сумасшедшая! Она же сгинет, не достигнув цели, или, того хуже, попадёт в плен к Ту и его волколакам…» – подумал Хуан и ответил:
– Не благодари Госпожа, и прошу, перейдем в осанвэ – мне не так часто позволено говорить, подобно детям Эру.
Далее он продолжил свою речь с помощью языка мыслей:
«Я отправлюсь с тобой на Остров Волколаков, где держат твоего Берена. Ведь я – волкодав, а где место волкодаву, как ни там, где кишмя кишат волколаки?»
«Ты поможешь мне найти и спасти Берена, милый Хуан?»
Лютиэн казалась воодушевленной идеей о том, чтобы заполучить его в сопровождающие.
«Вообще-то, я просто стараюсь следовать пророчеству и не допустить очередной распри среди нолдор. Если при этом я смогу помочь тебе, Госпожа, то буду вознагражден и счастлив вдвойне».
Ответив так, Хуан не кривил душой. Прекрасная Лютиэн полюбилась ему не меньше, а то и больше, чем Хозяину и его беспутному братцу. А потому Хуан стремился помочь ей избежать тягот и опасностей неблизкого пути и, по возможности, содействовать освобождению ее возлюбленного.
Отдохнув немного, они вновь пустились в путь, лежавший вдоль западной окраины леса Бретиль, вверх по течению Сириона.
«Предстоит отличная работенка!» – думал Хуан, предвкушая жестокую схватку с чудовищным злым духом в волчьем обличье.
Пока они добирались, ему приходилось добывать себе и Госпоже пропитание, охранять ее денно и нощно от хищников и рыскавших по лесам орков, заботиться об ее удобстве, пока она ехала на его широкой спине. Все эти заботы были Хуану в радость. За свои труды он был щедро вознаграждён Госпожой нежной привязанностью и лаской, стремясь с еще большим рвением услужить ей.
Следуя вдоль течения Сириона, повернув на восток, к ущелью, они, по завершении третьего дня пути, издали увидели мрачно возвышавшуюся над местностью главную башню островной крепости. Сам Остров Оборотней казался скрытым черной мглой, как если бы ночь никогда не покидала окрестных земель.
У моста, связывавшего остров и крепость с правым берегом Сириона, Госпожа стала призывать возлюбленного волшебной песней, давая ему знать, что она здесь. Хуан же решил залечь в засаде под мостом. Оттуда он любовался поющей заклинательную песнь Лютиэн.
Она словно плыла над каменной громадой моста в неизменном изящном одеянии из темно-синего переливчатого шелка, которое было ей очень к лицу и плотно облегало статную фигуру. Золотые лилии, вытканные на подоле платья, переливались, украшавшая голову диадема из дорогих камней искрилась и блестела, как и прочие украшения на ее шее и тонких белых запястьях. Тяжелые темные волосы, волнами рассыпавшиеся по спине, отливали синевой ночи, и даже свежая бледно-перламутровая кожа Госпожи, казалось, светилась.
Тем временем их заметили с главной башни. Ту уже знал, что Госпожа здесь – невозможно было не услышать ее чарующий, необыкновенный голос.
Вскоре на мосту показался противник. Хуан почувствовал укол разочарования – это был обычный волколак, не выдававшийся из рядов подобных ему ни размером, ни силой, ни злобой. Нужно ли говорить, что он окончил свой век под мостом?
Сбрасывать трупы убитых им волколаков под мост Хуан решил для удобства и чтобы сбить противника с толку. Почему-то они выходили из ворот крепости по одиночке, облегчая тем самым задачу Хуану, который на раз перегрызал им горло одному за другим, не чувствуя при этом особого азарта.
Он оживился и по-настоящему настроился на борьбу только тогда, когда в арочном проеме показалась взъерошенная, ощетинившаяся черной жесткой шерстью фигура Драуглуина – прародителя всех волколаков Белерианда. Глаза этого злого духа в облике зверя горели холодным голубым светом. Его хищный оскал и низкий вой внушали ужас не смолкавшей ни на миг Госпоже, но не пугали Хуана.
Как известно, истинный валинорский волкодав не думает о победе или поражении, он бесстрашно бросается навстречу смерти. Именно так поступил и Хуан. Он ничего не подумал, серым вихрем появившись на пути Драуглуина и смело кинувшись на него, увлекая в смертельную схватку.
========== Часть 5 ==========
Не без труда покончив с Драуглуином, Хуан насторожился. Он успел приготовиться к смерти, но подводить Госпожу не хотелось, а потому, увидев самого Ту, принявшего волчий облик, он смело в который раз за ночь ринулся в бой.
По правде сказать, такое самомнение как у прозванного Гортхауром злого майа, надо было еще поискать. Даже Феанаро и Курво блекли в сравнении с ним в том, что касалось самоуверенности.
Умелый боец и опытный противник, Хуан сумел доказать злодею, что эта самоуверенность, как и желание угодить Морготу, отдав ему Госпожу, совершенно необоснованны. Гортхаур заметно уступал даже успевшему устать после драки с Драуглуином Хуану в быстроте и силе.
«Все-таки надо было его придушить…» – подумал Хуан, когда Ту, уступив угрозам Госпожи и его хватке, выдал ключи-заклинания от крепости и исчез, оставив в его лапах бездыханную звериную тушу.
С отвращением оттолкнув от себя останки волчьего обличья Гортхаура, Хуан отправился вслед за Госпожой. Они бежали по камням рухнувшего моста среди бурлящих речных вод. За их спинами начинал брезжить красноватый свет. Рассветало.
«Этой ночью пролилось много крови…» – оглянувшись, чтобы взглянуть на восходившее солнце, сказал про себя Хуан.
Берена они нашли над растерзанным телом короля Фелагунда. Хуан узнал его больше по запаху, чем по виду. Мертвый король совсем не походил на себя живого, каким Хуан его помнил. Да и Берен, и в первую их короткую встречу не блиставший чистотой одежд и ухоженностью, теперь выглядел просто ужасно.
Другие узники каменных подвалов бывшей крепости на Тол-ин-Гаурхот выходили из своих темниц, дивясь случившемуся и глядя на медленно поднимавшееся солнце. Многие из них были подданными покойного Фелагунда, а потому, оплакав и захоронив его, поспешили в Нарготронд с вестями о печальных событиях и чудесном освобождении.
«Пожалуй, и мне пора…» – решил Хуан, глядя на обмороки, заламывание рук, объятия и слезы воссоединившихся влюбленных.
Он представил, как должно быть зол сейчас на него Хозяин. Увести желанную деву прямо у него из-под носа! Неделю не давать о себе вестей! Помочь тому, кто желает заполучить сильмарил! Прегрешения Хуана были действительно тяжки, а потому он, мысленно пожелав счастья Берену и несравненной Лютиэн, почел нужным возвратиться во дворец Нарготронда, куда тихо и незаметно прокрался под покровом темноты.
Обнаруживший его наутро в изножье кровати, преданно гревшим холодной ночью его ступни, Хозяин был вне себя.
– Что мешает мне тебя прибить? – задал он безответный вопрос, глядя на склонившегося перед ним Хуана, прятавшего морду за передними лапами.
Словно учуяв его присутствие в хозяйских комнатах, как из-под земли появился Курво.
– Ах, ты, шкодливая шельма! Взяли тебя в Эндорэ на свою голову, чтобы ты все портил и выкрадывал наших женщин! Говори, где она, пес! Я знаю, что ты умеешь говорить! – распалялся Курво, не решаясь, однако, приближаться к крупному, коренастому Хуану.
– Бесполезно! – констатировал Хозяин. – Из него клещами слова не вытянешь! Оставь, Курво. Хуан знает, что виноват перед нами, и будет искупать свою вину…
Насчет искупления Хуан уверенности не испытывал. Но момент для возражений был неподходящий. Он решил, что просто выслушает все упреки и брань, а потом сделает вид, что все как прежде, и Леди Лютиэн никогда не встречалась на их пути.
Внезапно дверь распахнулась: на пороге стояла целая толпа во главе с Ородретом – несколько воинов охраны и приближенные Фелагунда, составлявшие городской совет. Среди них Хуан узнал и нескольких бывших пленников Ту с Острова Волков.
– Приказываю вам двоим немедля собрать пожитки и покинуть Нарготронд! – уверенным голосом произнес Ородрет.
– Кузен, послушай меня, – начал было Хозяин, но был прерван.
– Я сказал, пошли вон! – неожиданно громогласно прозвучал голос наместника. – Теперь, когда мы знаем, что брат погиб, я здесь король! И я с позором изгоняю вас, как недостойных подлецов!
Хозяин закатил глаза, а Курво, как всегда, глумливо и коварно улыбался.
Одно радовало – перед лицом угрозы позорного выдворения из города братья, казалось, вновь сплотились и действовали заодно. А потому Хуан совсем не расстроился из-за необходимости паковать вещи. Наоборот, он с воодушевлением принялся помогать в этом хлопотном деле хозяйским слугам.
***
Свою миссию в отношении Госпожи и ее смертного возлюбленного Хуан считал выполненной. Теперь он целиком и полностью сосредоточился на помощи Хозяину и его искусному в интригах брату.
За вес долгий век Хуан так привык во всем помогать своему Тьелкормо, так привязался к нему, что с трудом мог представить собственную жизнь без того, чтобы охранять его, согревать по ночам изножье его кровати, приносить ему требуемое, охотиться с ним, защищать в бою, поддерживать в невзгодах и радостях.
Хозяин был мужественен, а потому не плакал, даже прощаясь с матерью, раздавленной горем и осознанием огромной потери огненной Леди Махтаниель.
Тогда он, подобно старшему из братьев, старался разуверить ее, с беспечным выражением лица говорил обнадеживающие слова, заверял, что будет беречь себя и остальных, обещал с честью нести гордое звание принца Первого Дома. Хуан был рядом, крутился у его ног, садился и тут же вставал, и снова принимался крутиться вокруг Хозяина, демонстрируя воодушевление и уверенность в его словах.
Лишь раз Хозяин позволил себе заплакать, точнее, разрыдаться словно малое потерявшееся дитя, обняв шею Хуана и уткнувшись лицом в густую жесткую шерсть. Это случилось, когда пал Лорд Феанаро. Они отошли немного от общей стоянки, укрылись в темноте, среди влажных холодных скал, чтобы никто не видел. Там-то Хозяин в первый раз и дал волю слезам, а верный Хуан, забыв о еде и сне, был рядом со своим Тьелкормо, стараясь как мог успокоить его.
«Я с тобой, Хозяин. Я здесь, рядом. Я всегда буду рядом…» – говорил он тогда в осанвэ, часто дыша и норовя лизнуть его красивое лицо. А Хозяин твердил, что ему плохо, что он тоже сейчас умрет, что не понимает, что происходит и как, и зачем они все здесь оказались.
«Хуан, Хуан, я умираю… Я не могу больше, понимаешь? Я больше не могу!»
«Нет, Хозяин, ты не умрешь. Пока я рядом, с тобой ничего не случится, обещаю…»
И вот теперь, спустя почти пять сотен лет, Хуан снова почувствовал это. Он уловил то гнетущее ощущение, испытанное тогда. В последнюю ночь, которую они с Курво проводили под крышей королевского дворца Нарготронда, Хозяин лежал в своей постели, с головой укрывшись плотным шерстяным покрывалом, и горько плакал.
Просунув голову под покрывало, Хуан осторожно лизнул сначала руку, а потом и кончик носа Хозяина. Но тот лишь болезненно скривился, резко повернулся на другой бок и уткнулся в смятую подушку.
«Что ты наделал, Хуан?! Она – моя Вечность!..» – прозвучало в осанвэ.
Сердце Хуана разрывалось на части.
С поникшей головой бежал он на следующее утро рядом с резвым хозяйским конем, изредка взглядывая взглядом побитой собаки снизу-вверх на гордо державшегося в седле Хозяина, норовя коснуться головой хозяйской голени или бедра. Хуан чувствовал себя виноватым, но понимал, что действовал правильно – Госпожа не захотела бы стать женой Хозяина, да и несговорчивый Курво не согласился бы просто так уступить ее старшему брату.
«И все же я виноват» – думал Хуан. Он решил, что найдет способ загладить вину, а пока будет выжидать.
Их небольшой отряд через семь дней пути вступил в пределы темного, пугающего леса Таур-ну-Фуин.
Хуан неотступно следовал за хозяйским скакуном. Курво тоже ехал рядом. Присущая ему насмешливая удаль исчезла без следа. Он сидел в седле молча, сдвинув брови и поджав полнокровные губы. Из глаз Атаринкэ, казалось, вот-вот посыплются молнии. Виной упадку его духа была не потеря Лютиэн и не бесславное выдворение из Нарготронда, а отсутствие среди воинов отряда Тьелпе, не пожелавшего иметь с отцом и дядей ничего общего после бегства Госпожи и Хуана. Атаринкэ и Тьелпе, отец и сын, даже не простились. Курво страдал. Разрыв с единственным отпрыском был одним из немногих обстоятельств, способных задеть его чувства и причинить настоящую боль.
Умевший читать в душах, Хуан прекрасно видел терзания братьев, как видел и их молчаливое примирение. Теперь, когда надежды обоих на благосклонность Госпожи остались в прошлом, они вновь сплотились, чтобы сообща противостоять очередным свалившимся на их плечи невзгодам. Курво, как негласный лидер, принял решение отправиться в Химринг, к Нельо, рассудив, что там они найдут хлеб и кров на первое время.
Конечно, и в гостях у старшего из братьев неразлучная пара Хозяина и Курво не могла рассчитывать на радушный прием. Лорд Нельяфинвэ не преминул бы упрекнуть их за потерю Аглона и оставление Химлада, а Курво досталось бы еще и за потерю Тьелпе, и все же уехать в Химринг было лучше, чем разбойничать и скитаться в лесах, словно безродные дикари.
Увлеченный размышлениями, Хуан не сразу заметил впереди, чуть слева от их колонны, две шагавших в сумерках фигуры. Путники были скрыты от посторонних взглядов тенетами, мглистой дымкой и кустарниками, но обладавший острым зрением Хуан смог заметить их и, учуяв знакомый запах, узнать Госпожу Лютиэн и ее возлюбленного Берена.
========== Часть 6 ==========
Подняв громкий лай, Хуан кинулся вправо, увлекая за собой остальную свору, а заодно и коней воинов отряда.
– Хуан! Что на тебя нашло?! Стой! – кричал Хозяин, повернув коня и погнав его вдогонку.
Его примеру последовали и остальные во главе с Курво.
«Нужно отвлечь их и дать Госпоже время уйти на безопасное расстояние…» – решил Хуан, углубляясь в чащу, словно загоняя невидимого зверя.
– Остановись, лживый предатель! Хуан! – слышался позади крик Хозяина.
На миг замерев, давая остальным возможность приблизиться к нему, Хуан вновь с громким лаем стремглав понесся сквозь чащу, как если бы преследовал волколака.
В нужный момент он затаился, распластавшись под кустами болиголова, скрывшего его от глаз Хозяина, Курво и их свиты, и пролежал так, не двигаясь и бесшумно дыша, много часов. Постепенно крики, конский топот и собачий лай стали отдаляться.
Когда все вокруг стихло, и лес показался пустынным и безмолвным, Хуан поднялся на лапы и отправился на поиски Госпожи и Берена.
Он недолго плутал наугад, учуяв вскоре ее неповторимый, свежий, чуть сладковатый запах – смесь лаванды и жасмина с ароматом лесной клубники и секвойи. Это был запах красоты.
Чутье никогда не обманывало Хуана, а потому вскоре он настиг их, шедших второпях на северо-запад.
«Это я, Госпожа моя, твой преданный Хуан!» – приветствовал он Лютиэн в осанвэ, появившись из зарослей перед ними.
– Хуан! Но как же твой хозяин?
– Мы услышали его и его верных совсем рядом с нами, – сказал Берен.
– А потому спрятались и решили переждать, пока они отойдут подальше, а потом снова отправились в путь, – продолжила за него Лютиэн.
«Хозяин очень рассержен, а потому сейчас вам лучше с ним не сталкиваться. Да и мне самому в эти дни лучше быть подальше от него и его брата. Оба они грозны в гневе…»
«Но почему ты здесь?» – вопрошала Госпожа.
«Хотел просить твоего дозволения остаться подле тебя и верно служить. Я помогу тебе всем, чем смогу, прекрасная моя Госпожа» – Хуан заискивающе склонился перед ней.
– Я буду рада, если ты отправишься вместе с нами туда, откуда мало кто возвращается… Мы идем в Ангбанд.
«Путь в Железный Ад долог и труден, он таит множество опасностей. Но даже если вы прибудете туда невредимы, похитить у Моргота один из сильмарилов – безумная в своей отчаянной дерзости цель. В этом я вам не помощник».
– Я поклялся, что принесу сильмарил ее отцу, – заявил Берен, кивнув на Госпожу. – И не отступлюсь от клятвы, хоть и вижу, что зря принес ее, ведь она подвергает опасности единственную, что мне дороже жизни.
«Она и мне дорога, – подумал про себя Хуан. – но и Хозяин мне по-прежнему дорог…»
После казавшегося бесконечно долгим спора, куда же им все-таки отправиться, влюбленные порешили повернуть назад и идти прямой дорогой к Дориату. Хуан без колебаний последовал за ними.
Госпожа была готова сопровождать Берена в самое пекло ангбандских застенков, он же наоборот – не хотел, чтобы она шла туда за ним, стремясь уберечь любимую.
Вступив в границы Сокрытого Королевства, защищенного магией Мелиан, влюбленные, казалось, пребывали в безмятежности под неусыпной охраной Хуана. Все невзгоды и испытания остались позади. Впереди Берена и Госпожу ожидала счастливая жизнь в лесах, наполненная взаимной любовью.
Однако не проходило и дня, чтобы Хуан, втайне от них, не думал с тоской о Хозяине. Как он там, в холодном Химринге? Помнит ли еще об их дружбе? Желает ли увидеть и обнять своего верного Хуана?
Когда одним прохладным утром Берен неслышно ушел, поручив спящую Лютиэн его заботам, Хуан готов был выть волком. Сама судьба в очередной раз упрямо ставила его перед тяжелым выбором – помогать прекрасной Госпоже или служить любимому Хозяину. А тот, у кого есть выбор, обречен на страдания.
Хуан не спускал глаз с лежавшей перед ним Лютиэн. Соблазн был велик… Вот она, безмятежно спит: закинуть на спину и бежать что есть сил на северо-восток, к нависающим над перевалом Аглон горным вершинам, к высящимся вдалеке сторожевым башням неприступной крепости… к Хозяину.
***
Так Хуан боролся некоторое время с самим собой, но в итоге долг перед Госпожой пересилил.
«Я обещал защищать ее и не могу отдать Хозяину, сделав несчастной» – подумал Хуан.
И когда Лютиэн пробудилась, не обнаружив рядом Берена, он не раздумывая выполнил ее просьбу.
«Отнеси меня к нему, где бы он ни был…» – так она звучала.
Не мешкая, они отправились в путь на север, к мрачным границам морготовых земель. И вновь, как когда они добирались до Тол-ин-Гаурхот, Хуан взял на себя заботы о полюбившейся ему деве, почувствовав себя обласканным щедро подаренными ему благодарностью и нежным вниманием.
Беглец-Берен не успел далеко уйти, они настигли его через два дня, однако Госпожа предпочла не показываться сразу, а идти по его следу. Так Хуан мог наблюдать за ним, уничтожая попадавшихся на пути волков и вепрей, распугивая отряды орков и летучих мышей-шпионов, которых Враг во множестве расплодил в Белерианде.
Следуя за Береном, они достигли нагорья Дортониона, с которого смогли оглядеть раскинувшуюся перед ними на севере долину Анфауглит, что звалась не так давно Ард-Гален – Зеленый Простор. Сейчас она совсем не выглядела зеленой, превратившись после Дагор Браголлах в мертвую пустыню, хранящую прах павших на ней воинов нолдор Финголфина, полков Ангрода и Аэгнора, храбрейших из эрухини.
Едва он заслышал песнь, что пел Берен, прославляя красоту и любовь Госпожи, Хуана осенило. «У меня есть план!» – подумал он и немедля приступил к выполнению задуманного.
Ссадив Лютиэн со спины, он кинулся со всех ног к Острову Волков. Долетев до заброшенного острова и разрушенной крепости, Хуан нашел среди развалин труп Драуглуина и гигантского нетопыря, служившего посланцем Ту, схватил их и, не сбавляя скорости, побежал обратно к месту, где оставил влюбленных. Они дожидались его, тревожась и радуясь новой встрече в столь опасном краю.
– Зачем ты это принес? – спросил Берен, указывая на шкуры нетопыря и волка.
Хуан вздохнул, но решил, что словами объяснит доходчивей и быстрее.
– Раз решил идти за сильмарилом, то не мешкай. Иди в Ангбанд вместе с Госпожой. Она умрет, если оттолкнешь ее вновь, пытаясь уберечь. Скройте ваш облик от глаз врагов, надев эти личины – волка и крылатого вампира. Моя служба вам окончена. Путь ваш завел вас в беду, увы. Будущее темно, а поход ваш безнадежен. Но, кто знает, возможно, нам еще суждено будет встретиться…
Произнеся эти слова, Хуан прыгнул во мглу, что густым туманом покрывала низину, в которой лежал лес Таур-ну-Фуин. Он бежал без оглядки, чувствуя себя свободным как ветер. Хуан спешил. Путь его лежал на восток, сквозь полный волколаков черный лес, к горам Эред Горгорот, через кишащий орками и троллями перевал Аглон, к нагорью Химринг и венчавшей его крепости.
«О, Таврос! – мысленно воззвал Хуан к Оромэ, не сбавляя скорости. – Ты – великий покровитель воинов и охотников, чьи глаза сияют светом благих звезд! Прошу, помоги Берену и Госпоже Лютиэн, передай Владыке Арды и Ветров, что без его могучих, свободолюбивых и гордых орлов им не покинуть страшной ангбандской земли! Молю, помоги Хозяину, в память о вашей дружбе, не дай ему впасть в безумие и запятнать себя злыми делами!»
Преодолев множество лиг, Хуан прибыл к подножью холма, на котором старший феаноринг воздвиг свою твердыню, запыхавшийся, с высунутым языком, запыленной шерстью и горящими глазами. Его узнали слуги Хозяина и на свой страх и риск пропустили в предел крепостных врат.
Сам Хозяин отсутствовал в крепости и возвратился только поздним вечером. Хуан все это время преданно дожидался его в главной зале. Наконец, в коридоре послышались шаги, которые он узнал бы из тысяч и тысяч.
– Пришел-таки? – устало спросил Хозяин, войдя в залу тяжелой походкой и хмуро оглядев бросившегося ему в ноги Хуана. – Ну и где тебя носило? Я думал, ты нас совсем бросил…
– Явился не запылился! – констатировал вошедший вместе с Хозяином Курво. – А мы тебя уже оплакать и похоронить успели! Живучий, шельма!
Перевернувшись на спину, животом вверх, поскуливая, словно щенок, и подогнув передние лапы, Хуан признал себя побежденным и, преданно глядя на Хозяина, ожидал кары. Тот взглянул на него, вздохнул и сказал:
– Ты весь в грязи, да и я не лучше, – он посмотрел на свой покрытый дорожной пылью и крупинками влажной земли охотничий камзол. – Хватит валяться здесь! Пойдем мыться!
В его родном голосе чувствовалась радость от их встречи. И вмиг обретший свежие силы Хуан молнией кинулся за Хозяином, удалявшимся в направлении широкой лестницы, ведущей в верхние этажи, где находились жилые комнаты и купальни.
========== Часть 7 ==========
Настали исполненные внешнего спокойствия погожие весенние дни. Укрепленная крепость на холме Химринг жила своей устоявшейся полувоенной жизнью под управлением двух старших братьев-феанарионов.
Верный Хуан не покидал Хозяина ни на миг, следуя за ним повсюду, как и было заведено меж ними до встречи с Госпожой. Они, не опасаясь орков, вдвоем выезжали на прогулки по гористой местности, охотились, резвились на молодой нежно-зеленой траве. Хозяин был все тот же – гордый, самолюбивый, прекрасный его Тьелкормо, и все-таки что-то в нем изменилось. Хуану казалось, он стал задумчивей, посерьезнел, словно сделавшись старше.
Неугомонный Курво старался примириться с потерей Тьелпе и тоже много времени проводил с братом, бывшим одновременно его другом и ближайшим союзником в любом деле. Кроме того, он собрал вокруг себя лучших кузнецов Химринга, взявшись совершенствовать их технику выплавки стали, а также ковки оружия и доспехов. Что ни говори, а любимое дело, призвание, для которого он был рожден, изобретательный, пытливый ум и недюжинная сила прирожденного кузнеца делали свое дело – Атаринкэ постепенно приходил в себя. И вот уже на его сосредоточенном мужественном лице можно было заметить былую ироничную полуулыбку.
Стараясь не показывать вида, Хуан с нетерпением ожидал вестей о Госпоже и ее возлюбленном. Он был уверен – рано или поздно до их крепости дойдет молва, и вскоре его терпение было вознаграждено: в Химринг прибыло посольство из Дориата.
Никто не ожидал подобного, ведь Эльвэ Синголло больше других властителей Белерианда презирал и ненавидел сыновей Феанора, насмехаясь над ними и грозя пойти на них войной. Но, вопреки ожиданиям, владыка Сокрытого Королевства смирил гнев и крутой нрав, выслав послов к старшему из братьев с просьбой помочь в поисках мятежной принцессы. Как оказалось, до него дошли вести о том, что Госпожа Лютиэн бежала из Нарготронда вслед за смертным возлюбленным и, предположительно, направилась в Ангбанд, обрекая себя на верную гибель.
Просить заклятых врагов из Первого Дома о помощи было, несомненно, отчаянным шагом обеспокоенного родителя, а не взвешенным политическим решением мудрого короля и опытного политика-интригана.
– Мы поможем! – дал послам ответ за всех братьев Нельо. – Но в обмен на помощь просим награду – принадлежащий нам по праву сильмарил. Если наш поход увенчается успехом, и мы найдем дочь вашего владыки и привезем ее в Менегрот, взамен мы хотим получить его клятвенные заверения в том, что сильмарил, буде сей самоцвет попадет к нему в руки, он добровольно передаст нам, его законным владельцам и наследникам Феанаро.
Глава делегации синдар был в нерешительности, явно не зная, что ответить на выдвинутое условие. Но посовещавшись с другими, согласился передать сказанное королю Среброманту. Посольство из Дориата поспешило возвратиться в его пределы, а Нельо объявил братьям:
– Не будем терять времени! Отправимся сей же час на поиски дочери синдарского упрямца и, если повезет, найдем ее, привезем сюда, а потом обменяем на сильмарил. Если же сильмарила у Тингола не окажется, мы попросим у него воинов и отправимся большим войском в поход на Ангбанд. Что же до его дочери… – Нельо сделал паузу и выразительно взглянул на побледневшего Хозяина. Сердце Хуана замерло. – Кое-кто здесь до сих пор по ней сохнет…
– Где будем искать? – деловито спросил вдруг оживившийся Курво, выгнув черную бровь.
Решив, что момент настал, Хуан громко залаял, первым бросившись к выходу из приемной-гостиной.
– Хуан подскажет нам, куда направить шаги, – ответил брату Хозяин.
На что сам Хуан принялся кивать головой и кружиться в нетерпении у закрытой двери.
***
Выехали тем же вечером, в сгущавшихся над башнями крепости сумерках. Хуан вел отряд во главе с Нельо и Хозяином. Курво и Кано следовали чуть позади.
– Он найдет ее по запаху даже на другом конце Арды! – громко говорил Хозяин старшему из братьев.
На что тот безмолвно кивал и посматривал холодным взглядом зелено-серых глаз на бежавшего в авангарде Хуана.
«Хозяин прав – ее запах я учую за сотни лиг!» – думал Хуан, с силой втягивая ноздрями прохладный влажный воздух степи.
Он решил, что они отправятся напрямик, через Химлад, брод Ароссиах и Дор Динен, к границам Дориата, к тем лесам, из которых преследуемый Госпожой Берен двинулся в свой безнадежный поход на Ангбанд. Эта дорога была намного короче и намного опаснее той, что шла через Аглон и Таур-ну-Фуин. Но их числом немало, а кроме того, отряд хорошо вооружен и подготовлен ко встрече с порождениями тьмы.
Предвидение, которым он был наделен, сообщало Хуану, что именно там, в пределах Сокрытого Королевства, в его зеленых нехоженых чащах, они отыщут Лютиэн. Он быстро бежал, зорко следя за мелькавшими слева и справа валунами, пригорками, одиноко растущими соснами и редкими осиновыми рощами, казавшимися в сгустившейся зловещей тьме обгоревшими палками, оставшимися торчать на пепелище сгоревшего подворья.
Зажгли факелы и после краткого отдыха продолжили передвижение. Кони самоотверженно скакали сквозь ночь. Ездоки, казалось, тоже не чувствовали ни страха, ни усталости. Воодушевленный Хуан смог заразить их своей отвагой и силой. Он чувствовал, что Лютиэн и ее возлюбленный живы вопреки всем выпавшим им испытаниям, не зря же он через Оромэ просил самого Манвэ отправить на подмогу влюбленным своих орлов.
«Правильно ли я поступаю? – спрашивал себя Хуан, с мерцающими в темноте изумрудно-зеленым глазами пробегая мимо очередного гористого холма, – Правильно, потому что Госпоже и Берену, возможно, прямо сейчас нужна моя помощь, и я не замедлю им ее оказать! Орлы наверняка отнесли их в Дориат…»
Их путешествие длилось три дня и четыре ночи. К рассвету четвёртого дня, едва приблизившись к северной границе леса Нелдорет, Хуан наконец уловил желанный благоуханный запах. То был запах самой красоты, способной повергнуть ниц любого, от смертного мужа до всесильного Вала.
Заливистым лаем предупреждая Нельо и Хозяина о находке, Хуан рванулся сквозь чащу прямо к цели. Кони его сопровождающих не замедлили последовать за ним, и вскоре оказались на той поляне, на которой Берен оставил спящую Госпожу, когда решил один отправиться в Ангбанд.
Сейчас Берен сам лежал навзничь на молодой травянистой поросли и казался спящим. Хуан понял, что он без сознания и, скорее всего, ранен.
«Это я, Госпожа, твой верный Хуан» – оповестил он, низко склонившись перед ней, сидевшей рядом с возлюбленным.
– Привет тебе, моя леди, – помертвело молвил Хозяин, выехав вместе с братьями на поляну.
– Давно не виделись, – мрачно констатировал Куруфин, хищно шмыгнув носом.
В расширенных глазах Госпожи, молча оглядевшей отряд феанорингов, Хуан прочел замешательство и страх.
– Привет тебе, принцесса Сокрытой Страны, – заговорил с ней Нельо, спешиваясь. – Я – Руссандол, глава Первого Дома нолдор. Мы здесь по поручению твоего родителя и владыки. Он просил нас разыскать тебя и привезти к нему в столицу. Не страшись, обещаю – никто не причинит вреда ни тебе, ни атану. Скажи, что мы можем для вас сделать? Мы готовы оказать любую помощь, какая потребуется.
Приблизившись, обнюхав и осмотрев Берена, Хуан сделал вывод, что сильмарила при влюбленных нет.
– Берен ранен, – заговорила сдавленным от слез голосом Лютиэн. – Ужасный зверь откусил ему кисть правой руки… а потом нас принесли сюда орлы…
– Знакомая история… Поверь, это не так страшно, как может показаться, – поспешил успокоить ее Нельо. – Если позволишь, наш целитель осмотрит рану…
Госпожа кивала головой, утирая слезы.
