Текст книги "История Дауда (СИ)"
Автор книги: brinar1992
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
Стиснув зубы, Дауд тихо выругался, и принялся чистить клинок специальной тряпкой. Нет уж. Этот свой шанс он не упустит. Очистив клинок, мастер – ассасин перезарядил в арбалет вместо болтов, усыпляющие дротики. С него довольно убийств на всю оставшуюся жизнь.
Убрав клинок в ножны, Дауд решительно подошёл к краю крыши. Раз уж судьба с чего-то решила сжалиться над ним и дать ему шанс начать всё с чистого листа, он его не упустит. Нет уж, он найдёт в этом удивительном городе себе место. На лице Дауда появилась мрачная усмешка. Ну что же, для начала нужно произвести разведку. А для этого стоит сменить одежду на что-нибудь менее выделяющиеся.
========== Глава 4. ==========
Настроение утром у Погорелова было полной противоположностью погоде за окном. На небе не было ни одного облачка, солнце сияло весело и ярко, а старший следователь был раздражен и мрачен. Вчера он попал домой в пол – первого ночи. Сил хватило лишь на то, чтобы почистить зубы, принять душ и рухнуть в постель. Проснувшись в семь часов и подавив в себе желание разбить мобильный о стенку, Погорелов понял, что он ничуть не выспался.
Собрав волю в кулак, старший следователь отправился в ванную. Закончив водные процедуры, побритый и мрачный старший следователь поставил греться чайник и включил телевизор. Там как раз шли утренние новости, которые совершенно не подняли ему настроения.
– …по факту взрыва в здании одного из ВУЗов Санкт-Петербурга возбуждено уголовное дело. Следователи не исключают версию теракта, но пока не спешат с выводами. Специалисты продолжают работы на месте происшествия…
Взглянув на экран, Погорелов хмыкнул. Всегда приятно узнать, что не только у тебя на работе всё хреново. Можно не сомневаться, у питерских коллег сейчас такой же аврал, как и у него. Словно прочитав мысли старшего следователя, ведущая перешла к следующему сюжету:
– К другим новостям. Вчерашнее происшествие в столичном парке отдыха «Царицыно» шокировало всю страну. Неизвестный мужчина, вооружённый, предположительно, холодным оружием, напал на компанию молодых людей, отдыхавших в парке. Пострадали трое юношей и девушка. Все они получили травмы разной степени тяжести, и сейчас находятся в больнице. Так же, погибли двое сотрудников полиции, попытавшихся остановить преступника. Правоохранительные органы переведены на усиленный режим несения службы, в городе введён план «Перехват». Министр Внутренних Дел выразил соболезнования семьям погибших полицейских, и пообещал, что это чудовищное преступление не останется безнаказанным. Интервью с главой Следственного Комитета…
Тихо выругавшись, Погорелов выключил телевизор. Журналисты, чтоб их. Нетрудно представить, какой у них вчера был праздник. Ещё бы, такой горячий материал – в столичном парке на глазах у десятков свидетелей среди бела дня убиты двое сотрудников полиции, а убийца как сквозь землю провалился.
Закончив завтракать и быстро одевшись, Погорелов вышел из подъезда и сел в машину. Первым делом он отправился в больницу, где лежали пострадавшие молодые люди. Вокруг главного входа в здание стояла небольшая толпа журналистов, окруживших щуплого мужчину в белом халате. Когда Погорелов проходил мимо него, тот усталым голосом, похоже, уже не в первый раз, повторял, что жизням всех пострадавших ничего не угрожает, всем им была оказана своевременная медицинская помощь и всё в том же духе.
На этаже, где лежали в палатах пострадавшие, дежурили двое сотрудников полиции. Увидев удостоверение следователя, они без вопросов пропустили Погорелова. Нужные палаты он определил без труда по небольшой толпе родственников, оккупировавших часть коридора. Достав из портфеля свой рабочий блокнот и включив на телефоне диктофон, Погорелов вошёл в первую палату и принялся за работу.
На то чтобы опросить всех пострадавших у него ушло почти три часа. Следователем Погорелов был дотошным, с каждым из пострадавших он долго и въедливо беседовал. Хорошо ещё, что состояние больных это позволяло и врачи не особо препятствовали общению. На выходе из больницы его уже ждали журналисты, прознавшие, что он из СК.
– Есть ли подозреваемые?
– Какие меры предприняты для поимки преступника?!
– Есть какие-нибудь версии?
С каменным выражением лица, уклоняясь от летящих в лицо микрофонов и диктофонов, Погорелов, как заведённый, повторял: «Без комментариев», пока буквально не запрыгнул в свою машину. Вырулив со стоянки, он бодро помчался по московским улицам. Хорошо, что сейчас лето, все разъехались, и дороги почти пустые. Следующей остановкой на его маршруте была лаборатория судмедэкспертов, куда доставили тела погибших полицейских.
Там Погорелова встретил начальник лаборатории лично. Выглядел он уставшим, глаза красные, лицо серое. Похоже, что работать ему пришлось всю ночь. Поздоровавшись, он провёл Погорелова в свой кабинет.
– Кофе будешь?
– Не откажусь, Виктор Анатольевич.
– У меня, правда, только растворимый.
– Сойдёт.
– Сахар, сливки?
– И то и то, спасибо.
Налив кофе, главный судмедэксперт уселся за свой рабочий стол и тяжело вздохнул.
– Ну ладно, перейдём к делу. По поводу погибших. Причина смерти первого – повреждения головного мозга, вызванные вот этим.
С этими словами Виктор Анатольевич достал из сейфа полиэтиленовый пакет с каким-то небольшим продолговатым предметом.
– Что это?
– Какая-то стрела, насколько я могу судить. Раньше мне с подобным сталкиваться не приходилось.
Погорелов несколько секунд рассматривал содержимое пакета. Небольшая, сантиметров двадцать в длину металлическая стрела с искусственным оперением.
– Ваш убийца либо очень меткий стрелок, либо ему очень повезло. Он попал погибшему прямо в глаз. Стрела пронзила весь мозг, наконечник застрял в затылочной кости. Смерть наступила мгновенно.
– Есть предположение, что это за оружие?
– Лук? Арбалет? Не могу сказать точно, повторюсь, раньше мне с подобным сталкиваться не приходилось.
– Ясно. Что со вторым?
– У второго погибшего полицейского практически отрезана голова. Горло разрезано до позвоночника. Помимо этого, ему отрезали правую руку. Оружие – клинок из высококачественной закалённой стали, прекрасно заточенный. Могу с уверенностью заявить, что убийца мастерски владеет холодным оружием.
– Основание?
Виктор Анатольевич откинулся на спинку кресла:
– Характер ран. Всё выполнено очень чисто. К тому же, чтобы отрезать руку человека одним ударом, нужен должный навык.
– Ясно.
– Все наши выводы и заключения содержатся в отчёте.
Главный судмедэксперт протянул Погорелову папку с распечатанными документами. Допив кофе, старший следователь попрощался с Виктором Анатольевичем, забрал вещ – док и отчёты и поехал в офис.
Там с раннего утра кипела работа. Одни помощники допрашивали свидетелей происшествия, которых было немало, учитывая, что всё произошло в весьма людном месте. Другие шерстили базы данных сотрудников спецподразделений, выискивая среди них потенциального убийцу. Убрав все документы и вещ – док в свой рабочий сейф, Погорелов подозвал одного из своих помощников:
– Найди мне специалиста по лукам.
– Чему?
– По лукам! Блин, не по тем которые овощи, а по тем из которых стрелами стреляют. Мне нужен кто-нибудь, кто разбирается в них.
– Ясно, сделаю.
– Свободен.
Выслушав краткие отчёты подчинённых, Погорелов достал свой блокнот и включил запись допросов на диктофоне. Почти час он сосредоточенно анализировал полученную информацию. И чем больше размышлял, тем больше мрачнел. Картина преступления вырисовывалась какая-то дикая и абсурдная. В какой-то момент его размышления прервал стук в дверь.
– Войдите.
В кабинет осторожно зашёл невысокий, чуть лысоватый мужчина в возрасте, в очках и старом сереньком костюме. В руках он держал лист бумаги формата А3. Погорелов пожал мужчине руку:
– Здравствуйте, Лаврентий Маркович!
– Здравствуй Гриша. Вот, принёс тебе…
Лаврентий Маркович был Художником, причём именно с большой буквы. Больше трех десятков лет он служил в правоохранительных органах. По возрасту ему уже давно было пора на пенсию, но начальство ни в какую не хотело его отпускать. Потому что Лаврентий Маркович как никто другой умел написать портрет преступника на основании даже самого скромного и сбивчивого описания свидетеля. И непросто написать, а так, что портрет получался не хуже современной фотографии в HD разрешении. И сегодня старый профессионал, как всегда, справился на отлично.
С листа бумаги на Погорелова мрачно смотрел мужчина лет сорока, с короткими тёмными волосами, суровым и грубым лицом, украшенным шрамом. Посмотрев в глаза портрету, старший следователь почувствовал себя неуютно. Глаза настолько хорошо удались Лаврентию Марковичу, что казались живыми, злыми и недобрыми.
– Я уже нескольким свидетелям показал, говорят, что очень похоже получилось…
– Лаврентий Маркович, я в вас не сомневался! Вы как всегда на высоте!
– Ну что вы, обычное дело…
– Не скромничайте! Вы нас здорово выручили. Подумать только, ни один из свидетелей, бывших в парке, не заснял толком преступника. И это в наше-то время, когда при виде ЧП люди сначала включают камеру на мобильнике, чтобы первыми успеть выложить это в сеть и прославиться на час, и лишь потом вызывают скорую, полицию или пожарных.
– Что поделать, такое уж сейчас нынче время. В Союзе-то нас по-другому воспитывали…
Несколько минут пожилой художник вздыхал на вечную тему старшего поколения, что раньше «небо было голубее, трава зеленее, а колбаса без бумаги», после чего распрощался с Погореловым, а старший следователь вызвал помощника, которому передал работу Лаврентия Марковича. Помощник незамедлительно отсканировал портрет преступника и разослал его всюду куда следовало. Погорелов же вернулся к работе.
До вечера он просидел в своём кабинете, анализируя показания свидетелей, как опрошенных им лично, так и тех, что опрашивали его помощники. Пообедал тут же, на рабочем месте, разогрев пару бутербродов с сыром в микроволновке. Когда, под конец рабочего дня, его вызвал Шеф, настроение у старшего следователя, с самого утра бывшее мрачным, ничуть не улучшилось.
Постучав в дверь, Погорелов вошёл в кабинет Шефа. Тот сидел откинувшись на спинку в своём чёрном кожаном кресле. Перед ним на столе лежала пепельница полная окурков и полупустая чашка кофе. Выглядел Шеф не менее мрачно, чем его подчинённый. Когда Погорелов вошёл, тот с угрюмым выражением лица прижимал к уху трубку стационарного телефона и слушал, что говорили на другом конце провода.
Стараясь издавать как можно меньше шума, Погорелов опустился на один из стульев и замер. Шеф тем временем проворчал «Понял, так точно. Выполняю» и повесил трубку, после чего перевёл взгляд на старшего следователя:
– Только что говорил с первым замом главы МВД. Что у нас с этим «Царицынским Потрошителем»?
Погорелов удивлённо вскинул брови:
– С кем?
– С нашим убийцей! – громыхнул шеф. – Новости что ли не смотришь? Журналюги, чтоб их, уже успели окрестить его так.
– Мне было не до новостей сегодня.
– Это хорошо, – одобрил шеф. – Ну, так что у тебя?
Собравшись с духом, Погорелов спросил:
– Разрешите говорить откровенно?
Шеф нахмурился ещё сильнее и медленно кивнул.
– Это какой-то бред, Шеф. Всё это преступление, это просто бессмыслица какая-то. Нет абсолютно никакого мотива! Та компания, которых наш «Потрошитель» избил, обычные студенты, в парке просто отдыхали. Погибшие ППСники тоже ничем не примечательны. Я имею в виду, что никто из них не является племянником или сынком кого-то из депутатов или генералов, которого могли убрать чтобы отомстить влиятельному родственнику. Да даже если бы они и были, профессиональные киллеры так – это слово он устно выделил – не работают. Ну а сама картина преступления: «Потрошитель» внезапно и без причины набрасывается на компанию молодых людей, жестоко их избивает, после чего убивает двух оказавшихся рядом сотрудников полиции и сбегает. Ну это же бред! Ради чего? Ради двух пистолетов Макарова? Я уже не говорю про орудия убийства. Кинжал и какой-то лук или арбалет.
– Чего? – удивить шефа было не так-то просто, но Погорелову это удалось.
– Из головы одного из погибших извлекли небольшую стрелу, или болт, не знаю, как это точно называется. Я сказал одному из своих помощников, чтобы нашёл специалиста. Второго полицейского зарезали каким-то холодным оружием. Свидетели, как всегда, разнятся в показаниях, называют от шашки казачьей, до катаны японской.
– Чудесно…
Несколько секунд Шеф молчал, после чего достал из нагрудного кармана пачку сигарет и зажигалку. Закурив, медленно произнёс:
– Да, и впрямь какой-то бред вырисовывается… А что с подозреваемыми? Удалось кого-нибудь нащупать?
– Пока глухо. Нашли нескольких сотрудников спецподразделений с шрамами на правой стороне головы, но ни один не подошёл.
– Понятно. Сам-то что думаешь?
Несколько секунд Погорелов размышлял, после чего осторожно произнёс:
– Ну, если сложить воедино все имеющиеся у нас факты и отбросить заведомо невозможные варианты…
– Меньше слов!
– Понял. В общем, я бы предположил, что мы имеем дело с психически нездоровым человеком, имеющим спецподготовку, и, скорее всего, увлекающегося реконструкцией, ну или как это называется, когда учатся драться на мечах и стрелять из луков…
– Я тебя понял. Хм…
Затянувшись, Шеф, почти минуту о чём-то размышлял, после чего залпом допил кофе и процедил:
– Начальству это не понравится. Представляешь, что будет, если я им скажу, что у меня по городу бродит псих с мечом и луком, убивающий полицейских?
– Не представляю, – честно ответил Погорелов.
– Ничего хорошего, поверь мне на слово. Господи, только психопата мне для счастья не хватало…
В этот момент телефон на столе Шефа требовательно зазвонил. Выпустив клуб дыма, начальник Погорелова снял трубку и мрачно произнёс:
– Слушаю. Что? ГДЕ?!
Володька пару мгновений смотрел в пустоту, где ещё несколько секунд назад стоял Чужой. Не дьявол и не Бог, бросил на прощание «Постарайся не умереть» и просто растворился в воздухе. Впрочем, долго размышлять надо всем этим Володьке не дали.
– Какого чёрта ты творишь, урод?!
Обернувшись, Володька увидел всё того же тощего стражника, что приносил ему еду. Лицо его не предвещало заключённому ничего хорошего, а обнажённый палаш в руке подтверждал всю серьезность его намерений. В мозгу питерского студента забился один из двух вечных для России вопросов: «Что делать?»
– Я тебя спрашиваю, подонок, какого чёрта ты тут творишь? Захотел в карцер, где тебя сожрут крысы, а?!
Проклятье, да что же делать? Володька бросил взгляд на свою ладонь, где отпечатался Знак Чужого. Воспользоваться им? Но как?! Инструкции к нему не прилагалось. Нанести удар воздухом на манер джедая? Что это даст? Этого охранника он может и одолеет, но на шум, наверняка, сбегутся другие. Минутку! А что если…
– Ты что глухой?! Хочешь меня разозлить!? Ну так знай, тебе это…
– Ты не злишься.
– …
Свои слова Володька сопроводил характерным движением кисти, бессовестно украденным у маленького зелёного магистра. При этом, в слова свои он вложил частичку той новой Силы, что он ощутил в себе, после того как Чужой одарил его Знаком. По спине пробежал холодок, но результат был на лицо. Точнее на лице стражника. Гримаса гнева разгладилась, и оно приобрело выражение клинического идиота. Вытаращив глаза и открыв рот, он тупо смотрел на Володьку.
– Почему бы тебе не зайти ко мне? Нам есть о чём поговорить.
– Э… Ну… Я сейчас на дежурстве…
– Ничего страшного, твой командир не против.
– А, ну тогда ладно… Только быстро…
– Конечно.
С самым дружелюбным выражением лица, Володька смотрел, как тощий стражник ковыряется ключом в замке. При этом, питерский студент едва стоял на ногах. Кожа покрылась мурашками, в животе словно разлили жидкого азота, ступни онемели, пальцы ног вообще не чувствовались. Силы, которой его наделил Чужой, у него оказалось не так уж и много. Меньше, чем понадобилось на то, чтобы убедить стражника войти в камеру. Особенно, если учесть, что после первого раза Володька буквально физически начал ощущать сопротивление его воли, когда посылал ему свои мысли на джедайский манер.
Если первая просьба не злиться была воспринята им вполне спокойно, так как не сильно противоречила его желаниям, то последующие явно шли в разрез, как с его намерениями, так и с должностными инструкциями. И чтобы вбить их ему в мозг, пришлось тратить больше Силы для преодоления сопротивления. Когда же Сила практически закончилась, знак начал буквально высасывать тепло, и, похоже, жизнь из Володьки.
Так что, когда стражник, наконец, зашёл в камеру, студент ист – фака чувствовал себя отнюдь не хорошо. А ведь дело сделано лишь наполовину. Предстояло ещё справиться со стражником. А он, войдя в камеру, тупо огляделся и уставился на Володьку:
– Так о чём ты хотел поговорить? – недовольно произнёс он.
– Ты должен был это увидеть. Там, в углу камеры.
– Что?
– Подойди поближе и поймёшь, – прохрипел Володька.
Нахмурившись, стражник направился в тёмный угол камеры, вглядываясь в тень. Едва он оказался спиной к студенту, Володька выдохнул и ударил. Кулаком, со всей силы, какая осталась после применения Знака. Широко замахнувшись и точно в основание шеи. Стражник, не ожидавший атаки и не отличавшийся габаритами, полетел головой вперёд и с коротким вскриком ударился головой о стену. Не давая ему опомниться Володька снова ударил его по голове. А потом ещё раз. И ещё. После третьего удара, стражник, уже лежавший на полу, затих. Тяжело дыша, Володька рухнул рядом с ним на колени.
Проклятье, как же хочется лечь и уснуть. Всё из-за этого Знака, все силы вытянул. Сейчас бы вздремнуть часок другой. Вот только времени нет. Так теперь надо:
– Какого хрена ты там творишь, Стен?! – раздался крик откуда-то из коридора.
На мгновение Володька замер, парализованный страхом. После чего хрипло крикнул, пытаясь подражать голосу тощего стражника:
– Выбиваю дерьмо из одного засранца, чтобы знал своё место!
Коллега стражника из глубин коридора издал короткое ругательство, после чего посоветовал:
– Давай быстрее, скоро капитан должен начать обход постов.
– Понял, – крикнул Володька и неожиданно замер.
До него неожиданно дошло, что со стражниками, и тощим, и его коллегой в коридоре, он разговаривал на ИХ языке. Нет, конечно Володька знал английский, но чтобы вот так, свободно и без запинки, как будто это твой родной русский… «Считай это бесплатным приложением к Знаку» – раздался тихий шёпот на грани самой слышимости. Володька резко обернулся, но никого не увидел. Ясно, Чужой…
Так, нельзя терять время, из тюрьмы ещё надо сбежать. Тихо матерясь про себя, Володька принялся торопливо раздеваться. Скинув с себя безнадежно изгвазданные рубашку и летние штаны, студент ист – фака принялся раздевать оглушенного стражника. Сдерживая отвращение, Володька напялил на себя пропахший потом и чем-то ещё засаленный китель. Штаны оказались для Володьки немного малы, но кое-как он в них влез, а вот от сапог пришлось отказаться и остаться в кроссовках. Оставалось надеяться, что встречные не будут внимательно разглядывать его обувь. Хорошо ещё, что они успели так износиться, что вполне смогли бы сойти за обувь местных. Опоясавшись портупеей с висящим на ней палашом, питерский студент надел на голову кепку стражника и невольно поёжился. О таком понятии, как личная гигиена, предыдущий владелец формы, похоже, никогда не слышал. Володька сильно сомневался, что её вообще хоть раз стирали.
Буквально физически чувствуя, как уходит время, студент ист – фака кое-как одел оглушённого стражника в свою одежду и закинул его на нары. После чего, несколько раз глубоко вздохнул и вышел из камеры, натянув козырёк едва ли не до подбородка.
Нервы у Володьки были натянуты как струна, когда он шёл по коридору тюрьмы, тускло освещённому лампами. Теперь всё зависело от того, хватит ли у него сил. Первого стражника он встретил за поворотом. Увидев Володьку, он открыл рот, но не успел ничего сказать:
– Меня послал капитан, мне нужно передать письмо курьеру, он ждёт у ворот тюрьмы, – уверенно сказал Володька, делая жест рукой.
Внутри снова похолодело, но лицо встречного стражника разгладилось. Он кивнул Володьке и прошёл мимо. Студент успел сделать едва ли пару шагов, как услышал за спиной:
– Эй!
Резко обернувшись, Володька приготовился к худшему:
– Выход – то там, приятель! Ты не в ту сторону идёшь.
– Точно, совсем уже рехнулся на этой службе, – выдавил из себя улыбку студент ист – фака.
– Бывает, – хмыкнул стражник.
Неизвестно каким чудом, но Володьке всё же удалось добраться до выхода из тюрьмы. Ещё пять раз ему приходилось «внушать» попавшимся по дороге стражникам нужные мысли. Сложнее всего оказалось убедить караул у выхода. В какой-то момент он даже испугался, что всё пропало, но пронесло. Нехотя, Володьку всё-таки выпустили. Повезло ещё, что ему не попался тот самый капитан, поручением которого он прикрывался.
Когда же мост наконец остался у него позади, студента ист – фака шатало как пьяного. Казалось, что во всём теле не осталось вообще тепла, перед глазами плыл туман. Как Володька добрался до какого-то заброшенного дома с выломанной дверью он уже не помнил. Не увидел он, как от него шарахнулись двое оборванцев, сидевших у парадной, приняв Володьку за чумного. В голове у него шумело, ноги подкашивались. На пороге одной из комнат на первом этаже пустого дома, силы его окончательно покинули и он рухнул на пол.
Временное убежище в глубине заброшенного здания освещал слабый костерок. Света он давал мало, и в полупустой комнате царил полумрак. Из мебели в ней остался лишь поваленный на бок дешёвый шкаф, и колченогий стул. Высокий мужчина в бордовом пальто, увешанный подсумками для различных стрел и гранат, сидевший на стуле, смотрелся здесь совсем неуместно. В руках он держал короткий клинок, который не спеша протирал мягкой тряпкой. Рядом с ним на полу лежало несколько спортивных сумок.
На мрачном лице мужчины нет-нет, но проскальзывала довольная улыбка. День выдался удачным. Сразу несколько проблем, вставших перед ним после того как он попал в этот удивительный город, ему удалось решить. Прошлой ночью он отыскал это заброшенное здание. Прыгая с крыши на крышу при помощи телепортации, он осматривал дома с помощью своего магического зрения и наткнулся на это заброшенное здание. Не считая пары бродяг, оно было полностью покинутым, что вполне устраивало Дауда.
Весь следующий день он провёл в наблюдениях. Нужно было решить две насущные проблемы. Первая – сменить одежду, чтобы не выделяться среди местных. Вторая – раздобыть денег. Решить первую удалось с наступлением темноты. Покинув своё убежище, Дауд проник в огромное здание, располагавшееся неподалёку. Это было несложно. Достаточно было дождаться пока двое сторожей выйдут на улицу покурить, и, замедлив время, проскочить мимо них в проход для прислуги. Внутри, правда, пришлось быть осторожным.
В здании обнаружилось огромное количество различных лавок с самым разным товаром. Одежда, домашняя мебель и ещё множество предметов, назначение которых ему, пока что, было неизвестно. Душу терзало искушение осмотреть всё что только можно, но мастер – ассасин ему не поддался. В одной из лавок он нашёл две непривычного вида сумки, правда, весьма вместительные и с удобными ремнями для ношения за спиной. В них он быстро сложил несколько комплектов разной одежды, собранной по другим лавкам, и кое-какое снаряжение, которое обнаружил в лавке с товарами для путешественников.
На всё про всё у него ушло почти два часа. Причина была проста – все лавки охранялись, но не людьми, а хитрыми механизмами. Волшебное зрение позволяло Дауду увидеть спрятанные в стенах провода, готовые поднять тревогу, если задеть их. Это не считая механических глаз, как больших, так и маленьких, скрытых. Некоторые из них даже двигались, цепко выискивая любых нарушителей. «Наверняка изобретение здешнего Соколова» – мрачно подумал Дауд. Если бы не способности, дарованные Чужим, проскочить мимо бдительных механических очей было бы просто невозможно, не говоря уже о том, чтобы проникнуть в закрытые на ночь лавки. Но он недаром считался лучшим убийцей в Дануолле.
Когда всё что ему было нужно или приглянулось было убрано, Дауд осторожно покинул здание. И на выходе ему неожиданно улыбнулась удача. Выжидая удобного момента, чтобы проскочить мимо стражников, он заметил при помощи своего зрения, как к входу для прислуги подъехала одна из здешних механических колесниц. С охраной и деньгами. Причём денег было много. Их Дауд видел чётко и ясно даже сквозь стены здания и борта колесницы. Несколько секунд мастер – ассасин колебался, после чего решился. Достав свой арбалет, он дождался пока охранники откроют двери колесницы. После чего, он сорвался с места, на ходу замедляя время. Четверо охранников, двое вылезших из колесницы, и двое встречавших их застыли неподвижными статуями.
Выстрел! Дротик со снотворным устремляется вперёд и застывает в воздухе. Перезарядка на бегу. Выстрел! Второй дротик, нацеленный в шею охраннику, устремляется вперёд, и, точно так же, как и предыдущий, замирает в воздухе. Перезарядка. Выстрел почти в упор. Четвёртого охранника подбежавший к колеснице Дауд просто придушил своим захватом. В тот самый миг, когда он почувствовал, как слабо сопротивлявшийся охранник обмяк в его руках, время потекло в привычном темпе.
Свистнули три дротика, вонзившиеся точно в шеи трём охранникам, не успевшим ничего понять. Три секунды, и все они рухнули на землю. Остался пятый, не покинувший кабины колесницы. И не похоже было, чтобы он собирался вылезать. Пришлось действовать грубо и быстро. Использовав силу Знака, Дауд резко притянул мужика к себе. С приглушенным криком того рвануло вперёд и он сильно ударился головой о стекло кабины. К удивлению Дауда, оно выдержало. Хотя, этого стоило ожидать, раз на этой колеснице возят деньги, она должна быть хорошо защищена.
Вскинув левую руку, он снова рванул охранника на себя, не давая ему опомниться. После третьего раза, мужик, похоже, лишился чувств, стекло украсила кровавая клякса, но оно даже не треснуло. Убедившись, что вся охрана нейтрализована, Дауд быстро, но без суеты забрал две сумки с деньгами, находившиеся в машине, пистолеты двоих охранников из колесницы, после чего подобрал сумки с вещами из лавок и быстро удалился.
Теперь, сидя в своём временном убежище, он с удовлетворением разглядывал свои трофеи. Одежда есть, так что теперь он не будет привлекать лишнего внимания и сможет спокойно передвигаться по городу. И главное, теперь у него есть деньги. Довольно странные, не золотые или серебряные, а бумажные, но всё же. А деньги, как известно позволяют решить множество проблем. Дауд криво усмехнулся. В том, что теперь ему удастся неплохо устроится в этом огромном городе другого мира, он не сомневался.
========== Глава 5. ==========
До дома Погорелов так и не добрался. Прямо из кабинета Шефа ему пришлось ехать на место нового преступления, у одного из торговых центров. Там он и провёл большую часть ночи, вместе с оперативниками и различными экспертами-криминалистами. Когда он, наконец, освободился, на часах было без пяти шесть. Ехать домой смысла не было, поэтому старший следователь сразу направился к себе в офис. Поспать ему удалось почти три часа, откинувшись в кресле своего рабочего кабинета. Разбудил его один из помощников, пришедших на работу.
Выпив едва ли не литр кофе, Погорелов, с красными от недосыпа глазами, уставился на кипу бумаг, лежавших на рабочем столе. Обречённо вздохнув, он принялся за работу. Вчера вечером Шеф потребовал, чтобы к утру у него на столе лежал доклад по ограблению инкассаторов у торгового центра. Без пяти одиннадцать, старший следователь собрал в папку несколько документов с выжимкой и пошёл отчитываться. В дверях его нагнал один из помощников – прибыл специалист по лукам. Пришлось возвращаться в кабинет, доставать из сейфа вещдок. Заодно, он вручил помощнику, помимо стрелы, которой был убит полицейский в парке, ещё три дротика, которые вчера обнаружили на месте происшествия оперативники.
Выдав помощнику вещдоки и раздав ряд ЦУ, Погорелов поспешил на доклад. Когда старший следователь зашёл в кабинет, Шеф привычно сидел за столом и разговаривал по телефону. Надо сказать, выглядел он не менее уставшим, чем его подчинённый. Знаком велев Погорелову садиться, он продолжил разговор:
– Я всё понимаю, но… Послушайте, мои сотрудники делают всё возможное… Да. Да. Нет! Вас понял, до связи.
Швырнув трубку стационарного телефона на место, Шеф достал из нагрудного кармана пачку сигарет и закурил. Сделав пару затяжек, он выпустил облако дыма и устало произнёс:
– Докладывай, что там с ограблением у торгового центра? Это точно был наш клиент?
– В тёмном кожаном пальто, сапогах и перчатках до локтей, с кинжалом на поясе? Уверен. Его засняла одна из камер наружного наблюдения, расположенная на фонарном столбе у парковки торгового центра…
– Короче!
– Прошу прощения. Если коротко, то…
Не вдаваясь в подробности, Погорелов описал Шефу случившееся ограбление. Чем ближе старший следователь подходил к концу рассказа, тем мрачнее становился Шеф. Когда Погорелов закончил, он сделал большой глоток кофе и злобно процедил:
– Прекрасно. Просто чудесно. Сначала он убивает посреди парка среди бела дня двоих полицейских и избивает группу студентов. Потом играючи умыкает почти пять миллионов рублей. Что дальше? Он захватит Кремль? Обчистит алмазный фонд? Ох, за что мне это…
Тяжело выдохнув, Шеф откинулся на спинку кресла.
– Можешь идти, Погорелов. Что делать ты знаешь.
Молча кивнув, старший следователь вернулся в свой кабинет. Там его уже ждал один из помощников с отчётом по стрелам. Усевшись в своё рабочее кресло, Погорелов достал свой блокнот и устало произнёс:
– Ну, что там по стрелам?
– По поводу той, которой был убит полицейский. Специалист однозначен – это арбалетный болт, для какой-то миниатюрной модели этого оружия. Какой точно, он сказать не может, но предоставил нам список возможных вариантов различных спортивных и охотничьих арбалетов, из которых можно было бы стрелять таким болтом.
– Ясно, – Погорелов сделал пометку в своём блокноте.
– Что по поводу остальных?
– Остальные три это не болты, а скорее дротики, наполненные каким-то сильнодействующим снотворным и предназначенные для стрельбы из той же разновидности арбалета, что и стальной болт.
– Хм, – старший следователь сделал ещё несколько пометок.
– А что говорят наши эксперты?
– Много чего. Для начала, они однозначно заявили, что и болт и дротики изготовлены не в заводских, а в кустарных условиях. Возможно в какой-нибудь мастерской. Но делал их профессионал. Ещё их очень заинтересовало снотворное, бывшее в дротиках.
