Текст книги "История Дауда (СИ)"
Автор книги: brinar1992
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Ленинградская область. Примерно девять тысяч лет назад.
Небольшое стойбище приютилось на берегу реки. В центре горел костёр, вокруг которого стояли три простых укрытия. Каркасом им служили бивни Владык Тундры, которых спустя тысячелетия назовут мамонтами. Стенами служили простые, грубо обработанные шкуры. Полтора десятка людей, одетых в шкуры зверей, несколько мужчин, женщин и детей занимались разными делами. Две женщины готовили скудную добычу на костре, мужчины сосредоточенно, при помощи заострённых костей, откалывали каменные чешуйки от кусков кремня, изготавливая из них наконечники для стрел и копий. Несколько детей носились вокруг стойбища, самые маленькие спали у костра.
Ближе всех к огню сидел глубокий старик. Его длинные спутанные волосы давно уже были полностью седыми, но из – за грязи всё равно казались почти чёрными. Одет он был лучше остальных своих соплеменников – его одежды были изготовлены из хороших пушных шкур маленьких хищных зверьков. На шее старика висело несколько костяных ожерелий. Одни бусы были совсем маленькие, другие были размером с лесной орех. В руках он держал результат многомесячных трудов – часть цельного куска бивня Владыки Тундры, которому он придал округлённую форму. На верхней части изделия, был с большим мастерством выжжен сложный рисунок, основой которого служило изображение человека, вооружённого копьём. А узором служил древний знак солнцеворота, который спустя тысячелетия будет незаслуженно опорочен, и на долгие столетия станет для людей символом зла.
Похожий рисунок темнел и на левой ладони старика. Ещё раз осмотрев творение своих рук, старик глубоко вздохнул: конец был близок. Столько зим, сколько у него было пальцев на руках и ногах, минуло с того дня, когда последний из Владык Тундры нашёл свою смерть на дне обрыва, куда его сбросил страх перед самым страшным оружием, какое было в те времена у людей – огня. Именно из его бивня был изготовлен артефакт, который старик сейчас держал в руках.
Пододвинувшись к костру почти вплотную, старик швырнул в него несколько сухих веток, и огонь стал заметно ярче. Сжав в руке своё изделие, старик почти беззвучно зашептал непонятные слова. Знак на его руке вспыхнул голубым светом, так же, как и знак на изделии из бивня. Соплеменники с благоговейным страхом уставились на старика, чьи глаза изменились – исчезли зрачки и радужка, остались лишь белки. Для старика же мир изменился – исчезли стойбище и окружавшие его леса, исчез берег реки и сама река. Остался лишь небольшой клочок земли, парящий в пустоте, и костёр, чьё пламя стало тёмно-фиолетовым, а дым чёрным, как безлунная ночь.
Сжав своё изделие в правой руке, старик вскинул левую, на которой ярко вспыхнул знак, и в бесчисленный раз воззвал к пустоте, окружавшей его. Но ответа он не получил. Тяжело вздохнув, старик опустился на колени перед костром. На что он надеялся? Последний раз Мудрый являлся ему и говорил с ним многие зимы назад, незадолго до того, как пал последний из Владык Тундры. Уже тогда он предупреждал, что конец его близок, так же, как и конец для многих племён. На вопрос, будет ли это концом и для племени Старика, Мудрый прямого ответа не дал, туманно сказав – “От тебя всё зависеть будет”.
Старик покачал головой. Для его племени настало тяжёлое время. Исчезли Владыки Тундры и многие другие звери, что кормили его племя. Менялся и сам мир. Вечные льды немыслимой высоты таяли с каждым годом. Из – за края света начали приходить чужие люди. Их было много, они стали вступать в бой с племенами, что века жили в здешних лесах. В этих битвах племя старика потеряло почти всех своих охотников. Старик как мог старался использовать силы, что давным-давно, ещё мальчишкой получил от Мудрого. Не раз это спасало племя от гибели. Изготовленные им амулеты укрывали охотников от взора диких зверей, заговорённые им копья били без промаха. Он знал, в какой стороне прячутся звери, видел на охоте самые незначительные следы, те что не мог разглядеть больше никто. Но годы брали своё, его тело всё больше подводило его. Да и сила, полученная от Мудрого, была уже не та. С каждым годом она слабела всё больше.
Было ли тому виной то, что Мудрый перестал говорить с ним, или его старость, на это у старика не было ответа. Больше всего его угнетало то, что он, как ни старался, не смог найти преемника. Ни один из детей, или взрослых охотников не перенял даже малой толики полученных стариком сил. И с его смертью, дыхание которой он ощущал всё отчётливее, племя лишиться последней надежды выжить. Горькие мысли старика прервал какой-то шум. Нахмурившись, но попытался понять, откуда он исходит. Здесь, посреди пустоты не было ничего, что могло бы шуметь…
Внезапно он понял, что шум слышит его тело, что осталось сидеть у костра в стойбище. Сосредоточившись, старик зажмурился, а после открыл глаза. В следующий миг мир снова резко изменился, пустота исчезла, он сидел у уже догорающего костра. Время замерло для старика, и это позволило ему осознать происходящее. Вокруг отовсюду раздавались истошные крики – по стойбищу бегали незнакомые люди. Чужаки, пришедшие из-за края земли!
Охотники его племени лежали там же, где делали оружие из кремня. У одного был размозжен череп, у второго был вспорот живот – его внутренности вывалились наружу. Третий был утыкан стрелами, но он по прежнему сжимал глотку чужака, чья голова была неестественно вывернута.
А прямо перед стариком стоял другой чужак, уже замахнувшийся огромной суковатой дубинкой, для решающего удара. Зарычав, старик вскинул руку – знак Мудрого на руке вспыхнул, и чужака отбросило далеко назад. Прямо на поваленное дерево, точно на хищно торчащие острые сучки, проткнувшие тело человека насквозь.
Это действие отняло у старика почти все силы. А ведь когда-то он мог проделывать такое несколько раз подряд без отдыха… Но думать об этом было некогда. Старик вскочил на ноги и тут же взвыл от боли – только сейчас он почувствовал, что из спины торчат несколько стрел. Хрипя, он попытался вытащить их, но не успел. Копьё, направленное умелой и сильной рукой, пронзило грудь. Старик мгновение разглядывал торчащее у него из груди древко, потом мощный удар отшвырнул его, и он упал у одной из хижин.
Жизнь быстро вытекала из него, разум захлёстывала темнота. Сквозь застилавшую глаза пелену он увидел одного из чужаков, за волосы тащившего отчаянно сопротивляющуюся женщину, в то время, как другой методично добивал детей копьём. Ещё один чужак уже устроился у костра и вовсю уплетал готовившуюся на нём пищу. На умиравшего старика никто из грабителей-чужаков внимания уже не обращал, и потому не заметил, что губы его что-то шепчут, а вытекавшая из раны кровь устремилась к изделию из бивня Владыки Тундры, которое старик по-прежнему сжимал в руке. С тихим шипением кровь словно впитывалась в артефакт, отчего рисунок постепенно начинал светиться огнём.
На следующее утро, когда отряд налётчиков стал собираться назад в родное стойбище, один из чужаков заметил что-то в руке убитого накануне старика. Заинтересовавшись, он взял в руки добычу старика, но спустя мгновение взвыл от боли. Непонятная штуковина из бивня мамонта страшно обожгла ему руку, оставив на ней жуткую обугленную рану. В бешенстве он зашвырнул её в лес, попав, сам того не ведая, точно в нору лисицы.
На следующий день, уже в родном стойбище, обожженная рука опухла и перестала двигаться. Через два дня, к утру она почернела, а вечером охотник умер, хрипя и кашляя кровью. Через неделю кашляя кровью умерло трое охотников, вождь, несколько женщин и четверо детей. Через месяц могучее племя, наводившее своими набегами ужас на соседей перестало существовать.
Ленинградская область. 201х год.
Металлодетектор радостно заверещал, показывая наличие в комке грязи цвет – мета. Значит добыча уже выкопана, и теперь надо просеивать землю. Володька положил детектор и принялся подносить куски земли к поисковой части. Поводив несколько раз перед металлоискателем горстью земли, он отбрасывал её в сторону. Наконец, при поднесении очередного комка к детектору, раздался радостный писк. Вот оно!
Аккуратно разломив комок глинистой почвы пополам, Володька поднёс сначала одну часть к детектору (тишина), затем вторую (радостный писк). Поскольку комок уже был небольшой, Володька начал аккуратно его разгребать прямо на ладони. И через несколько мгновений лес огласился досадными:
– Твою же мать! Чтоб тебя, зараза!
На ладони лежала частичка пояска от снаряда размером с ноготь. Делались такие пояски из меди, и поэтому звенят они очень хорошо.
– Блин, полчаса убил на тебя! Эх!
С трудом подавив желание зашвырнуть небольшой кусочек меди подальше в лес, Володька отнёс его к лежавшей на земле плащ-палатке и кинул к остальным находкам. Выкинешь – потом опять сам же наткнёшься на него.
Охотничий азарт, появившийся, пока Володька упорно выкапывал из густо пронизанной корнями земли частичку пояска, сменился досадой. А он-то надеялся, что там монета. Раскрыв лежавший там же на плащ-палатке вещмешок, Володька достал из него двухлитровую бутылку воды сделал несколько жадных глотков. Уф, хорошо. Убрав бутылку назад в вещмешок, он огляделся. Вокруг него простирался относительно молодой лес, с густым подлеском.
На дворе стоял июль месяц, лето выдалось не по – Питерски жарким, и в лесу было очень душно. Дико хотелось скинуть пропотевший армейский камуфляж, но тогда точно сожрут комары. Спрей от кровососущих вредителей был давно уже израсходован. Да и не помогал он особо. То ли качество плохое, то ли комары выработали иммунитет, то ли кровососам настолько хотелось жрать, что они готовы были игнорировать любой запах, лишь бы утолить свою жажду крови.
– Кого вы тут интересно жрёте, когда меня нет? – проворчал Володька, беря лопату и закапывая с таким трудом вырытую ямку.
Закопав её, молодой человек огляделся, и почесал щетинистую щёку. Эх, вот так вот стоишь в лесу, и если не знаешь, то ни за что не скажешь, что меньше ста лет назад тут была деревня. Причём большая и вполне зажиточная. Но началась Первая Мировая Война, потом она перетекла в Гражданскую Войну. Затем были тяжёлые послевоенные годы.
А потом, на деревню обрушилась Вторая Мировая Война. Сначала немцы, выбивая отступавшую Красную Армию, разрушили артиллерийскими ударами половину деревни. А потом, когда стало известно, что в оккупированной деревне разместился штаб немецкой пехотной дивизии, уже Красная Армия обрушила на неё мощь своей авиации. Мощь была внушительная – в деревне не осталось ни одного целого дома, и немецкому штабу пришлось перебраться в расположенную неподалёку церковь, с толстыми кирпичными стенами и хорошим подвалом.
А деревня так и не восстановилась – нечего было восстанавливать, да и некому. И вот, спустя три четверти столетия, на месте где когда-то жили люди, теперь растёт лес. Мать природа торжествует и ехидно потирает руки. Но там где когда-то жили люди можно найти много чего интересного. И именно этим Володька и занимался в свободное время.
Копателем он стал не так давно, спасибо приятелю с параллельного курса. Как-то раз он вытащил Володьку на рыбалку за город, а чтобы было чем заняться, если клёва не будет, приятель захватил простой, на любителя, металлодетектор. Рыбалка не заладилась, и приятели пошли в лес. И как это часто бывает, новичку повезло. Володька в первые десять минут наткнулся на пятикопеечную монету тысяча девятисотого года, причём в неплохом состоянии. После этого он с диким азартом два часа прочёсывал лес, откопав в добавок к монете три консервные банки и несколько пивных крышек.
Всё! Это стало началом конца. Новое увлечение захватило парня с головой. Предыдущие увлечения компьютерными играми и фантастикой ушли даже не на второй, а на десятый план. Все накопленные деньги, почти тридцать тысяч, были потрачены на металлоискатель.
В первые же свободные выходные Володька сел на электричку, и отправился за город в лес, копать. И потратив три часа, ничего не нашёл, кроме пустой бутылки, судя по на половину стёртой этикетке, из под дешёвого армянского коньяка (наверняка поддельного) с металлической крышкой. В добавок ко всему, он не додумался взять с собой поесть, оделся в шорты, футболку и сандалии, и при этом, не взял ничего от комаров.
Как итог, он потерял выходные, не меньше полу – литра крови, но зато приобрёл опыт. К следующему походу он подготовился вместе с приятелем весьма основательно. Собрал еды и воды, средство от клещей и комаров, запасные батарейки для металлодетектора, сапёрную лопатку, охотничий нож. В мобильный был загружен навигатор последней версии, в интернете были распечатаны старые карты, на которых были обозначены давно исчезнувшие деревни. С дачи был привезён армейский камуфляж, в который, к своему облегчению, Володька ещё влезал. Хотя и с трудом. Уже перед самым выходом приятель вспомнил про туалетную бумагу (И нечего улыбаться! Вот прихватит вас посреди леса, тогда посмотрим кто будет улыбаться, особенно если рядом не будет лопухов (имеется ввиду растение с широкими листьями)).
Должная подготовка и толика удачи принесла свои плоды. Из того похода они с приятелем вернулись оба с добычей, хотя и разного профиля. Приятель откопал ржавый и погнутый штык-нож, Володька же откопал две копейки, правда не в лучшем состоянии. И это не считая почти килограмма патронов и стрелянных гильз, множества осколков от снарядов и пары танковых треков.
С тех пор двое студентов как за зарплатой ездили в лес, на место уничтоженной во время войны деревни, и методично шерстили землю с металлоискателем в руках. Правда, цели поисков у них были разные. Приятель мечтал откопать винтовку. Или автомат. А лучше пулемёт. Немецкий МГ-34 или 42.
На скептические замечания Володьки: А) Всё уже давно сгнило; Б) Это незаконно и могут посадить; приятель только отмахивался. Мол, их и так можно сажать уже, как чёрных археологов, это раз, два, он лично закон об оружии считает несправедливым, принятым властями для того, чтобы легче было контролировать народ. А все заверения, что российскому народу нельзя давать в руки оружие, потому что сразу по – пьяни все друг друга перестреляют, это байка, выдуманная самими властями. Потому что, чем меньше вооружён народ, тем легче его контролировать и тем больший беспредел себе могут позволить власти, не опасаясь вооруженного восстания. И вообще, он же не собирается бегать с ним по улицам. Пусть лежит дома. На всякий случай. А насчёт сгнило, это смотря где лежало. Если в земле, то скорее всего да, времени прошло не мало. Но если в болоте, то там в безвоздушной среде кое-что вполне могло сохраниться в рабочем состоянии.
В чём-то Володька был с ним согласен. Положа руку на сердце, он бы тоже не отказался иметь дома верный АК – 74М, с которым он пробегал срочную службу. И цинк другой патронов. Так что, если всё-таки попадётся что-нибудь, он против не будет. Но всё же главной целью его поисков были монеты. И на то была причина. Его подруга, Юлька, поначалу не одобрившая его новое увлечение, резко изменила своё мнение, когда он подарил ей свою первую найденную монету. Воспоминания о её благодарности до сих пор вызывали глупую улыбку на лице и напряжение внизу живота. Причина была проста – Юлька, как и её мать, страстно коллекционировала монеты. Причём, коллекция у них была одна на двоих, и весьма неплохая. Были там и современные юбилейные червонцы, советские монеты, заграничные, даже несколько царских. Хотя, коллекция была и не совсем законная. Но что поделать, если российское государство предпочитает, чтобы предметы культурного наследия сгнили в земле, чем, не дай Бог, их откопает простой человек. Нет, пусть лучше сгниют в земле.
Отдохнув, Володька взял металлодетектор и пошёл дальше прочёсывать землю. Жалко что в этот раз он один. Но что поделать, у приятеля был уважительный повод пропустить сегодняшние раскопки – стал дядей. Его сестра на днях родила дочку, и на выходных вся семья собралась отметить это радостно событие. Но в любом случае, пусть и в одиночку, этот выезд прошёл не зря. На плащ-палатке помимо осколков и стрелянных гильз лежала кованая петля от ворот, погнутый ухват и самое ценное – монета времён Екатерины. Сохранность, правда, была ужасной, но разобрать двухголового орла всё же было возможно. Судя по справочнику, который Володька всегда брал с собой на раскопки, это были пять копеек. Точно понять было сложно, монета была стёрта почти в ноль.
Детектор то и дело пищал, указывая на наличие железа, но Володька не обращал внимание – в местах где шли бои вся земля усеяна им, никакого времени не хватит останавливаться у каждого зазвонившего места. Тем более, что в большинстве своём это были ржавые осколки, или, как их называли на своём сленге копатели – шмурдяк. Поэтому, Володька останавливался лишь там, где детектор показывал цвет – мет.
Увы, до темноты ничего стоящего больше не попалось. Вздохнув, Володька собрал свои трофеи и, сверившись с навигатором, направился в сторону ближайшей деревни, где находилась железнодорожная станция. Расстояние было приличным, почти десять километров через лес. На обратном пути копатель-любитель по привычке водил перед собой включённым детектором. Изредка раздавался писк железа, а так ничего, пока недалеко от мелкого лесного ручья детектор вдруг не заверещал благим матом.
Володька резко остановился, поводил детектором из стороны в сторону. Место обозначилось очень точно, но вот с металлом детектор никак не мог определиться, выдавая то медь, то никель, то серебро, то золото, то латунь. Та – ак. А вот это было уже интересно. Глубина была приличная, почти метр – на самом пределе возможностей детектора. Но раз так пищит, значит там что-то точно есть и не маленькое.
Взглянув на часы, Володька задумался. Если сейчас начать выкапывать чтобы это ни было, то он точно опоздает на электричку, а значит домой вернется не раньше трёх-четырёх часов утра. С другой стороны… Воображение быстро нарисовало студенту древний клад, полный серебряных монет и золотых украшений.
Решение было принято. Положив в сторону вещмешок и детектор, Володька схватил лопату и принялся копать. Дело шло медленно – рядом росло множество деревьев, корней было много и, как назло, все толстые. Надежда управиться за час быстро умерла. Через полтора часа, взмыленный студент уже начал опасаться, что может опоздать и на ночную электричку. Когда яма стала напоминать окоп на одного человека, а заветный клад по прежнему не показывался, Володька не утерпел и схватил детектор. Пятнадцать сантиметров. Ну ладно…
С новыми силами он снова вгрызся в землю. Наконец, штык лопаты упёрся во что-то твёрдое. Ещё через минуту Володька при свете мобильника разглядывал свою находку. Это был предмет, толщиной сантиметров семь, округлой формы, и диаметром сантиметров двадцать. Нахмурившись, Володька поднёс его к детектору и тот взорвался звоном и визгом.
Это привело паренька в ступор. Найденная им штуковина однозначно не была металлом – слишком лёгкая, да и на ощупь видно, что не металл. Хм. Камень? Нет, слишком лёгкий. Дерево? Не похоже, слишком твёрдый. Ладно, фиг с ним, дома разберёмся, а сейчас надо поспешить, или ночевать ему на станции. Закинув откопанный артефакт в вещмешок, Володька поспешил на электричку.
Домой он вернулся поздно, быстро сходил в душ и завалился спать. Проснулся Володька только во второй половине дня и в холодном поту. Всю ночь его мучили кошмары, но проснувшись он не смог вспомнить ни одного из них. Позавтракав и приведя себя в порядок, он достал свою вчерашнюю находку, аккуратно смыл с неё грязь и наконец рассмотрел её при свете дня.
Вот это да… Будучи студентом ист – фака добросовестно посещавшим лекции по археологии, Володька понял, что у него в руках кость или рог какого-то очень крупного зверя. Может быть мамонта. Но самое главное, на ней было что-то изображено! С невероятным мастерством древний создатель этой вещи то ли вырезал, то ли выжег на одной стороне находки рисунок – человек с копьём в кругу из орнамента, в котором доминирующим знаком была свастика.
Обалдеть, похоже он вчера наткнулся на стоянку людей каменного века. Только вот непонятно, с чего это детектор среагировал на кость? Проверив ещё раз – так и есть, верещит как дурной на находку, Володька достал мобильный и набрал номер деканата ист – фака.
– Алло, добрый день, это Акимкин Владимир. Вы не могли бы подсказать номер Захара Викторовича? Да, записываю. Большое спасибо.
– Алло, Захар Викторович? Добрый день, извините, что беспокою вас, это Акимкин, второй курс, исторического. Точнее, уже третий. Вы сегодня в институте, мне нужно с вами увидеться? До пяти? Хорошо, уже бегу, буду через полчаса.
Через сорок минут, запыхавшийся Володька, стоял перед дверью в кабинет заведующего кафедрой археологии Масленникова Захара Викторовича. Постучавшись, он вошёл. Преподаватель сидел за столом и пил чай, попутно что-то читая в компьютере.
– Добрый день молодой человек. Ну, присаживайтесь, рассказывайте, что у вас случилось?
Присев напротив преподавателя, Володька заговорил:
– Если коротко, дело вот в чём. Вчера я в лесу, примерно в ста километрах от Питера, искал монеты. Там раньше деревня была. И на обратном пути, засёк детектором вот это вот. Думаю, вам оно будет интересно.
С этими словами он выложил из рюкзака свою находку. Едва Захар Викторович увидел её, как в глазах академика зажёгся неподдельный интерес:
– Позвольте, Владимир…
Взяв находку, он включил настольную лампу, надел очки и принялся внимательно разглядывать её. Буквально через минуту, он не скрывая волнения спросил:
– Где вы это откопали?
– В лесу, примерно в десяти километрах от станции.
– Место запомнили?
– Ну, найти смогу… А что это?
– Владимир! И этот вопрос мне задает человек, которому я поставил “хорошо” на экзамене! Это изделие явно из бивня мамонта! Вы понимаете, что наткнулись на неизвестную ранее стоянку первобытных людей?
Следующие полчаса Захар Викторович буквально засыпал Володьку вопросами – где нашёл, на какой глубине, не было ли там ещё чего-нибудь, куда он выкидывал землю и так далее. В конце он строго отчитал Володьку за самовольные раскопки, напомнив, что это вообще-то незаконно, и к тому же, то как он копал, это варварство и наглядный пример как НЕ НАДО делать.
– Я понял Захар Викторович. Послушайте, а всё-таки, что это такое?
Академик откинулся на спинку стула и заговорил более спокойным голосом, чем отчитывал Володьку:
– Произведение искусства первобытных людей, возможно, предмет культа. В данный момент, отечественные и зарубежные археологи спорят о назначении подобных находок. Впрочем, на сегодняшний день их насчитывается всего несколько единиц. Если не ошибаюсь, их было всего три найдено, не считая вашей, так что, вас можно поздравить, своё имя в историю отечественной археологии вы вписали. Но это не суть. Куда более интересно другое, остальные три были найдены в Западной Сибири, при этом, ваша как две капли воды похожа на них. Начиная от материала, заканчивая сюжетом орнамента. Что наводит на очень любопытные мысли о возможных маршрутах миграции древних людей и откуда пришли наши предки…
Всё, Захар Викторович пропал. Мыслями академик уже был в ленинградской области, с лопатой в руках. Его вполне можно было понять – буквально с неба свалилась такая удача – да уже одна эта находка давала материала на несколько научных статей. В мечтах академик уже заканчивал писать монографию и публиковался в ведущих западных журналах, что являлось одним из важнейших критериев эффективности вуза, для нынешнего министерства науки и образования.
– Несомненно, это важнейшее археологическое открытие! Я сейчас же позвоню ректору и…
– Осторожно!
– Ох! Вот невезение…
В порыве эмоций Академик случайно задел рукой свою стеклянную кружку с чаем и она упала на пол, разбившись на осколки.
– Я помогу! – сказал Володька и кинулся собирать их.
– Осторожнее, совок в шкафу есть.
– Ать! Зараза…
Володька еле удержался от мата – это же надо умудриться так напороться пальцем на осколок! Кровь брызнула так, словно он перерезал сосуд.
– Ну что же вы, Владимир! Одну минуту, у меня тут был носовой платок – засуетился академик.
– Спасибо, блин, это же надо так…
В суете, ни студент ни академик не заметили, что несколько капель крови попали на находку. Едва первая капля коснулась её, как знак вспыхнул слабым голубым светом и постепенно начал разгораться.
– В администраторской должна быть аптечка, сейчас сходим и забинтуем.
– Спасибо большое, а то… Что за х**ня?!
Академик и студент открыли рты – на столе Захара Викторовича горел настоящий костёр фиолетового цвета, и с каждым мгновением он разгорался всё сильнее. Первым сориентировался Володька:
– Пожар!
Скинув летнюю куртку, он бросился к столу, намереваясь сбить пламя, но сделать ничего не успел. Едва он подошёл к огню, раздался мощный взрыв. В здании института выбило почти все стёкла, как и в нескольких соседних жилых домах. Когда приехали спасатели, полицейские, ФСБшники и прочие оперативные службы, они обнаружили полностью развороченный кабинет и оглушённого академика, погребённого в руинах книжного шкафа. Никаких следов огня, Володьки или его находки не было видно.
========== Глава 1. ==========
Взрыв на какое-то мгновение оглушил Володьку, в глазах потемнело, а в ушах не стихал звон. Но очень быстро это прошло и сознание прояснилось. Впрочем, в его ясности Володька тут же усомнился, едва огляделся. Вокруг него была безграничная пустота. И он падал! Определённо точно, он с огромной скоростью падал вниз. Мимо него пронеслось что-то, кажется, часть какой-то улицы, парившая в пустоте прямо вместе с землёй.
– Какого хрена!
Ответа на свой вопль Володька так и не получил, а тем временем падение с огромной скоростью продолжалось. Мимо стали пролетать самые разные и невозможные предметы, разглядеть которые удавалось лишь мельком. Кажется, Володька видел корабль, чем-то напомнившей крейсер “Аврору”. И ещё он был уверен, что пролетел мимо огромного кита. Продолжая падать, Володька лихорадочно соображал, что чёрт возьми происходит. Самое логичное объяснение, что это сон. Вот только какого чёрта он тогда осознает что это сон и не просыпается?! Так, надо проверить себя! Сунув ладонь в рот, Володька изо всех сил сжал челюсти. Ать мля! Больно! Так почему сон не проходит?!
Додумать эту мысль студент ист – фака не успел. Внизу вдруг появилось пятно белого света и он влетел в него на огромной скорости. А в следующий миг упал на землю плашмя, да так, что дух вышибло.
– Ох, да чтоб тебя – прохрипел Володька.
Кое-как встав на четвереньки, он попытался отдышаться. Когда это ему удалось, он поднялся на ноги и огляделся.
– Что за херня?..
Больше ничего он сказать не смог. С открытым ртом он осматривался, куда он попал. Володька стоял на тротуаре рядом с домом, стоявшим на берегу какой-то реки, но это точно была не его родная Нева. По обеим сторонам вдоль набережной стояли трех-четырёх этажные дома, напомнившие ему Лондон девятнадцатого века, каким он его видел в фильмах. Выглядели, правда, дома крайне паршиво. У многих из них были выбиты стёкла, большинство окон заколочены. Да и вообще, весь окружающий пейзаж выглядел мрачным, серым и угрюмым. Размышления его были прерваны смехом, раздавшимся со спины. Обернувшись, Володька напрягся, увидев смеявшихся.
Это были двое мужиков, одетые как в фильмах про девятнадцатый век, с цилиндрами на головах, стоявшие неподалёку. В руках у обоих было по длинному ножу, у одного к тому же висел какой-то предмет, похожий на пистолет семнадцатого века. При этом рожи у обоих были самые что ни на есть бандитские. На них, разве что, большими буквами не было написано о судимости за тяжкие преступления.
Но самым хреновым было то, что оба показывали пальцами на Володьку, и явно шли к нему. Не дожидаясь, пока ему зададут традиционный вопрос “Как пройти в библиотеку?”, Володька развернулся и, на всех парах, припустил вдоль домов вниз по улице. Сзади раздались крики и топот ног. Кричали, похоже, на ломаном английском. Блин, да что это за бред!? Мысли неслись в голове студента так же резво, как сам он драпал по набережной. А топот позади не прекращался, как и ругань. Володька даже различил несколько угроз.
Потом неожиданно раздался мощный выстрел и что-то просвистело рядом с головой. Бля! Это придало Володьке сил и он помчался ещё быстрее. Топот позади между тем стих, но Володька продолжал нестись, пока на повороте не врезался на полной скорости в какого-то мужика, появившегося из-за угла. С воплем оба упали на тротуар. Володька ещё и умудрился схлопотать удар в живот. Хватая ртом воздух, он перевернулся на спину, и увидел склонившегося над собой ещё одного мужчину.
Мужчина был одет в форму, напоминавшую чем-то военную форму англичан викторианской эпохи. На голове у него была каска, на поясе висел короткий меч, а на груди, похоже, кремневый пистолет. Несколько секунд Володька разглядывал его, а он Володьку. Затем мужик с выражением лютой ненависти на лице нанёс удар сапогом прямо в лицо Володьке, и мир потемнел.
Лорд Джеймс Кастерлок нахмурился. Чего-то не хватало. Определённо, какой-то детали, маленькой, но очень важной. Она ускользала от него и он никак не мог её вычленить. Проклятье! Без неё его шедевр, как торт без вишенки! Хорош, вкусен, но не полон. Втянув воздух через стиснутые зубы, Джеймс изо всех сил напрягся. Что же это? Что он упустил?!
В этот момент, обнаженная девушка, привязанная к деревянному кресту кожаными ремнями, замычала и завертела головой. Джеймс раздражённо спросил:
– Ну что ещё?
Бессмысленный вопрос, ответить девушка всё равно не смогла бы – её рот был заткнут кляпом. Вместо ответа она продолжила мычать и мотать головой. Обречённо вздохнув, Джеймс подошёл к ней и выдернул кляп:
– В чём дело Криста?
– Господин, я больше не могу терпеть, пожалуйста… – жалобно протянула девушка.
– Ох, ладно…
Обреченно взмахнув руками, Джеймс принялся отстёгивать кожаные ремни. Освободившись, Криста сразу же метнулась в небольшую комнатку, располагавшуюся в углу мастерской, а Джеймс вернулся к своему мольберту, на котором был установлен огромный холст, для портретов в натуральную величину. На нём была нарисована Карда Фолески, пожалуй, самая известная фанатичка, поклонявшаяся Чужому, и сожжённая Смотрителями почти сто лет назад. Как раз момент сожжения на кресте и изобразил Джеймс. Надо признать, художником он был неплохим.
Конечно, до великого Соколова ему было далеко, но тем не менее, его мастерство было признано. И, что ещё выгодно отличало его от признанного гения, Джеймс не писал свои картины по нескольку месяцев. Обычно, на это у него уходила одна-две недели. Правда, при одном условии – если, у него было вдохновение. Не чувствуя его, Джеймс мог несколько часов простоять перед холстом, не сделав и десятка мазков, как бы он себя ни напрягал. Но когда вдохновение посещало лорда, тот начинал писать как одержимый, только успевая смешивать цвета и наносить краски на холст.
