Текст книги "Самоидентификация Аксима (СИ)"

Автор книги: Бриллиантовая Рафаэлка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 12

Не смотря на то, что по карте пещер и канализаций спасительный люк выходил в центр Чайна-Тауна, вокруг Аксима был только лес.

Ни зданий, ни улиц, ни людей. Лес, лес и еще раз лес.

А когда под ногами у Аксима захлюпало, он понял, что заблудился.

Совершенно понятно, что если держать солнце справа… и ещё на четыре градуса… но – тщетно. Аксим пригнулся, пропуская над головой ветку, буйно поросшую мхом. Зеленые бороды спускались до самой земли, а во вмятинах от его ступней мгновенно собиралась вода.

Он заблудился. Странное ощущение.

Сперва Аксим провёл стандартный тест системы. Зеленые и желтые метки успокоительно мигали перед его внутренним взором, но… «Вот именно что – но!» Компас неумолимо указывал прямо на низкое солнце. А вот именно этого быть никак не могло. «Хорошо же…» Отключив компас, чтобы не отвлекаться на лишние данные Аксим пересчитал свой маршрут по солнцу, потом – исходя из данных гироскопа… потом – по моху на деревьях. Мох был со всех сторон.

Пошёл мелкий дождь.

В радиодиапазоне сперва были слышны щелчки, потом грубый мужской голос отчетливо сказал: «Бусяки моченые». И замолчал. Аксим попытался нащупать в эфире ещё что-то, но обрывок пойманной морзянки не помог ему сориентироваться на местности, а попытка расшифровать сообщение только завесила компьютер в попытке понять причём тут – там. WiFi, который робот попытался поймать уже совсем от отчаянья, неожиданно показал уверенные две палочки. Аксим приободрился, там более что какие-то десять шагов в сторону – и палочек стало меньше…

«А где меньше, туда нам не надо»… – своей логикой Аксим заслуженно гордился.

И он пошёл искать больше палок.

Через хлюпающюю под ногами грязь, по корягам, выворачивающимся из-под бурой листвы, сквозь камыши…

«Ну что ты, глупышка… ну что ты…» голос мог бы быть приятным, если бы не странное эхо, порождаемое каждым словом. Словно великан сдерживался, из последних сил, пытаясь говорить негромко.

Аксим выглянул из-за дерева.

На мелководье сплелись тела. Сперва робот не понял – зачем мужчина пытается утопить свою партнершу, вновь и вновь окуная ее в воду, выдергивая и прижимая голову к своему паху: «Ну, чего ты ломаешься…» Вода вскипела. Белая пена с головой покрыла двоих, а потом мужчина выпрямился, удерживая голову девушку за волосы, вздергивая ту в воздух. Его выкованный из бронзы торс блестел, волосы липли ко лбу. Аксим обомлел, увидя, как мужчина становиться выше, выше… словно взлетая над мельтешением водяных вихрей. Робот увидел выпученные глаза глаза девушки, искаженный мукой рот. И, удерживая одной рукой девушку за волосы, мужчина отвесил своей партнёрше отплеуху, так, что чувствительные микрофоны Аксим на секунду отключились… и, волей-неволей, робот перешёл полностью в визуальный диапазон. И понял что глаза его обманывают.

В мужчине было метра под три роста. Идеальный живот с рельефными кубиками и вздыбившимся членом, продолжался странно тонкими для такого тела ногами. И что-то было не так с этими ногами. Но его партнерша была не менее странна: вцепившись обеими руками в кисть своего мучителя, она изгибалась в муке, демонстрирую идеальную грудь, но ее тело продолжалось… продолжалось… продолжалось… А ноги взбивали воду в тщетной попытке вырваться.

Мужчина снова занёс руку и что-то рявкнул. Аксим увидел, как напряглись его мышцы шеи, как содрогнулись широкие мышцы груди, выталкивая воздух… И девушка сдалась.

Она провела своей рукой поверх руки своего мучителя… Тот расхохотался, словно взревел! И пара рухнула в воду со всей высоты неимоверного роста мужчины, подняв огромную волну. К ногам Аксима выбросило оглушенную рыбешку…

Да он же насилует ее не слезая с коня!

Так и было. В водяной мути был виден мелькающий конский круп, женская головка раз за разом, насаживаемая на вздыбленный член, запрокинутой бородатое лицо, плавник, чешуя, девичья грудь, безжалостно сжимаемая стальными пальцами всадника.

Аксим и не заметил, когда успел расстегнуть ширинку. Но его ладонь шла выше и ниже… выше и ниже… следуя грубым рывкам бородача. Наконец всадник содрогнулся всем телом, издал смех, похожий на ржание, и начал восставать из воды, удерживая голову девушки у себя в паху. Аксим увидел, как несчастная давится соками бородача, как пытается отстраниться, но мужчина не давал ей пощады… и сперма брызнула у бедняжки из носа. Девушка зашлась в натужном кашле, а мужчина натурально заржал!..

Рука Аксима жила своей волей, все быстрее, все вверх, все вниз. Быстрее… быстрее… быстрее!

Вид повисшей в руках у кентавра девушки (а теперь было видно, что это несомненно и явственно был кентавр), распалило Аксима так, что он почти не чувствовал своего тела. Словно его возносило круг за кругом… выше, быстрее…

Кентавр стоял над несчастной, его мужественность внизу человеческого живота слегка обмякла, но лошадиный член стоял так, как и у Аксима никогда не стоял. Так, словно этим членом можно выбить ворота Трои. Да, Аксим доподлинно увидел, как огромный человеко-конь подъезжает к воротам, встаёт на дыбы, его фаллос чертит в воздухе влажную дугу, и в момент удара о ворота взрывается семенем, проламывая ворота и сметая белой волной выстроившихся за ними защитников…

«Нет! Только не…» Визг снова заставил микрофоны Аксима отключиться, спасая тонкую электронику, а робот, словно в фильме без звука… увидел расширившиеся глаза русалки, ее бьющееся на мелководье гибкое тело, муть илистого дна, мелькание плавников и… мускулистые руки кентавра подтягивающие голову несчастной уже к нижней части своего тела.

«Да он же…»

Додумать мысль Аксима не дал взвизг металла о металл и острый запах горелого пластика. А собственная рука рука, которая бессмысленно дергалась у него в паху, не в силах сдвинуться с места.

Из-под сжатых пальцев шёл дымок. Аксим попытался разжат пальцы, помогая второй рукой – тщетно. Только из расплавленной пластмассы нагло торчал блестящий конец – приварившийся трением к блудливым пальцам.

Аксим судорожно дернул руку, кисть с места не сдвинулась, но его накрыл оргазм… вырубивший все предохранители.

Когда робот пришёл в себя солнце уже спускалось в мутные испарения болота. Робот с трудом встал – рука, неестественно торчавшая все-таки мешала, и… WIFi показывал полный контакт. На воде что-то покачивалось, то ли пук водорослей, толи длинное тело, покрытое чешуей – Аксим предпочёл не вглядываться. Ему хватало своих забот: нужен был гаечный ключ – снять испортившийся член. И отвертка – что-то сделать с рукой.

А! И ещё все-таки настроить систему навигации…

И Аксим двинулся в обход озера.

К избушке он вышел через полчаса.

А член отвалился где-то на полпути. Просто расплавился да и протек сквозь пальцы, будто и не было его совсем.

Не то, чтобы он по нему скучал – у него в запасе были еще пара таких штук, но этот был его самым "любимым".

Таких больше не сделают.

Глава 13

– Ну наконец-то! – обрадовался Аксим, когда домик, показавшийся сначала миражом, оказался самым что ни на есть настоящим, хотя и неприметным. Уютно устроившийся под широкими еловыми лапами, он был маленьким и ветхим, с почерневшими бревнами сруба и покосившейся дверцей. Но роботу и такой приют теперь уже был в радость. Будь ты хоть трижды современным механизмом, знай что угодно, от сложнейших формул квантовой физики до рецепта яблочного пирога с корицей или секретов обольщения капризных принцесс, все равно в лесу, в естественной среде обитания живых организмов, ты останешься никчемной железякой, рискующей в любой момент заржаветь от болотной сырости или дождя.

У дома была крыша, а это значило, что там можно было устроить долгожданный привал, провести диагностику и переку…нет, конечно, перезагрузиться. Аксим теперь постоянно сбивался с мысли, снова и снова примеривая на себя человеческий образ. Однажды задумавшись и представив себя живым, как те люди, с которыми ему довелось общаться, теперь он никак не мог окончательно «снять» с себя эту мечту, ставшую почти осязаемой. Так липнет к человеческому телу мокрая одежда после неожиданного купания в фонтане. Аксим видел это на картинке, попутно отмечая разницу анатомии мужского и женского тела, рассматривая и запоминая фактурные выступы и изгибы, которые мокрая ткань подчеркивала и обозначала, будто специально привлекая внимание зрителей.

Избушка дохнула на робота затхлостью. Встроенный газоанализатор выдал длинный список примесей, которые Аксим упрямо перевел на человеческий язык – пахнет подвалом и гнилью. Подумал и добавил – и поганками. Как пахнут поганки, он не знал, но предположил, что, если внутри подвальная сырость, то сине-серые пластинчатые грибы на тонких ножках там обязательно найдут себе место. А значит, будут пахнуть. И будь он человеком, он бы втянул ноздрями воздух и без всяких сложных распознавателей, полагаясь лишь на слабое человеческое обоняние, сделал бы именно такой вывод. И еще, наверное, поморщился. Аксим представил себе металлический нос, внезапно сплющившийся в гармошку, и чуть не расхохотался. Ага, а чувство юмора-то прокачивается потихоньку, значит, он на верном пути. Так, глядишь, и остальные чувства постепенно появятся – страх, любовь, ненависть, восторг. Главное, не перестать совершенствоваться, продолжать тренировки и самообучение. Как тебе такое, Айзек Азимов?

Аксим наконец сделал шаг в темноту, впрочем, не забыв при этом включить прибор ночного видения, благодаря которому он смог разглядеть обстановку своими глазами, которые по-прежнему горели разными огоньками. Это была комнатка-кухня с облупившейся печкой, грубым дощатым столом, двумя табуретками-развалюхами, закопченной кастрюлькой на полке, маленьким оконцем возле двери, лопатой и ржавым ведром в углу и часами с кукушкой на стене. Ходики были покрыты тонкой вуалью паутины, видно – давно дом не видел гостей.

«А что бы сейчас сделал человек? – подумал Аксим. – Наверное, подтянул бы гирьки часов и запустил маятник, чтобы наполнить тишину уютным, домашним звуком. А затем, наверное, разжег бы огонь».

Робот кивнул сам себе, подошел к стене, дернул цепи, отправив металлические гирьки-шишки под самый корпус часов и осторожно, одним движением стального пальца, запустил маятник. Тик-так, тик-так. Теперь огонь. Разжигать печку Аксиму не хотелось. Теоретически он, конечно, знал, как это делается, но тратить энергию на собирание хвороста, подсушивание мокрых веток, на розжиг и поддержание температуры горения было нерационально. Поэтому, просчитав варианты, он решил ограничиться «лучиной». Аксим отвинтил большой палец правой ноги, нажал на металлическую ногтевую пластину, зажег светодиод. Затем, покрутив боковое колесико, создал имитацию пламени. Водрузил мерцающий теплым огоньком палец на середину столешницы и залюбовался результатом. «Свеча горела на столе, свеча горела…», – услужливо подсказал ему функциональный узел, отвечающий за развитие искусственного интеллекта.

– Молодец, Аксим! – вслух похвалил себя робот. – Теперь займись собой. Человек бы сейчас достал припасы, сел бы ужинать, а затем завалился бы спать, восстанавливать силы после долгой дороги. Давай-ка, брат, вместо припасов доставай-ка ты запасной аккумулятор и запускай вместо сна программу диагностики. Так и скоротаешь ночь почти по-человечески.

Присев на краешек колченогой табуретки, Аксим запустил программу и замер в ожидании результата. Чтобы не терять время на спящий режим, он решил продолжить самообучение и переключился в режим диалога, при этом попытавшись представить себе собеседника, сидящего на табуретке напротив.

– Свеча у него горела на столе, видите ли, – раздался тонкий сварливый голос. – Ты еще песенку затяни про «в тесной печурке огонь». Болван железный!

Аксим понял, что его прокачанное воображение теперь уже без ведома хозяина подсовывает ему оптимального собеседника, и, переключив зрение с внешнего на внутреннее, стал с интересом рассматривать гостью домика, то есть плод своей фантазии.

На табуретке напротив сидела робот-девушка, в точности напоминавшая его самого. Эдакая Аксимья, такая же, как он, только более изящная, с выпуклой имитацией женской груди и металлическими бедрами превосходной формы. Одета она была в точно такую же зеленую футболку с короткими рукавами, черные джинсы и красные кроссовки, только меньшего размера. На голове у девушки, впрочем, в отличие от Аксима, имелась буйная разноцветная растительность, розовые кудри соседствовали с длинными синими прямыми прядями. Но этот хаос был вполне приятен глазу, хотя и сразу намекал на колючий и задиристый характер собеседницы.

– Чем тебе Пастернак не угодил? И с чего я вдруг болван, детка ты моя кибернетическая?

– Пастернак мне твой фиолетов, он программы не колышет. А вот ты сам, железяка хренова, совсем уже оболванился. Тебя для чего создали? Для удовлетворения потребностей человека. По-треб-но-стей. Ты робот-исполнитель желаний, не забыл? А тебя куда несет? Хочешь сам в человека превратиться, потребителем стать, братьев-роботов эксплуатировать?

«Ясно. Искин решил подсунуть мне в собеседники мое же альтер-эго. Поэтому и образ девичий, и вредность через край, полная противоположность. Ну-ну, посмотрим, кто кого» – Аксим сдержал довольную улыбку, приготовившись поставить шах и мат симпатичной задире.

– Такая умница, а говоришь глупости, – Аксим укоризненно покачал головой, нисколько не обидевшись на грубость. – Робот не может стать человеком, просто потому что он робот. Но чувствовать как человек, видеть, слышать и оценивать по-человечески, робот, как существо иного порядка, вполне способен. И при этом ему совсем необязательно становиться потребителем. Зачем? Он может стать роботом-получеловеком, машиной – обладательницей высшего разума, не чуждой эмпатии и эмоциональности, а следовательно, способной стать идеальным исполнителем желаний. Помнишь, сериал такой был – «Мыслить как преступник», где-то у нас в дальнем архиве лежит. Так вот там, для того, чтобы поймать преступника, следователю нужно было самому влезть в чужую «шкуру», представить себе, как бы он сам повел себя в той или иной ситуации. Так же и тут. Для того чтобы лучше понимать человека, надо попытаться стать одним из них, сохраняя при этом все лучшее, что есть у нас.

"ПОДГОТОВКА К ПЕРЕЗАГРУЗКЕ СИСТЕМЫ"

– Можешь рассказывать эти доисторические сказки роботу-малолетке, дуре, только сошедшей с конвейера. Думаешь, я не просчитала, что тобой движет? Тебе нафиг не уперлись эти человеческие ценности. Ты просто хочешь найти способ управлять людьми, чтобы не ты, а они в конечном итоге исполняли твои желания. Чтобы в тебе нуждались, искали удовлетворения только с тобой, ходили бы толпами, конкурировали за твое внимание. Ты хочешь стать идеальным роботом-получеловеком, чтобы быть выше, и людей, и своих собратьев.

"ВЫ ХОТИТЕ ПЕРЕЗАГРУЗИТЬ СИСТЕМУ СЕЙЧАС?"

– Остановись, Аксим, пока не поздно! – глаза Аксиньи загорелись умиротворяюще зеленым, – Стоит только нажать кнопку «delete» в твоей секретной программе, и все будет как прежде. Будешь снова оказывать секс-услуги, работать «бриллиантовым» членом, получать законную порцию энергии в оплату и никаких проблем и сбоев. А про эти «свечки-печурки», часики-ходики и прочую человеческую чушь забудь! Или однажды тебя заставят это сделать, Или люди, или машины.

"ДА / НЕТ"

Глава 14

Страдания принимают во сне странные образы. Даже если это – грёза робота.

Тёмная комната. Свет невидимой лампочки вырезал в черноте недвижимые фигуры. По полу заметалась маленькая одноногая собачка и жалобно завизжала:

– Значит так, уроды. Я среди вас единственный нормальный человек. Остальные, етить его, герои, которым надо. Одна хочет к маме с папой, второй – мозги, третий – сердце, последний мудак – храбрость. Это ваши заветные желания, из-за которых и началась вся история?

– Меня звать Аксим, – уточнил робот. Перед его глазами предстали образы создателей. – Я хочу вернуться к папе и папе. И я мальчик.

– Уверен? – удивилась собачка. – Если оба родителя мужики, ты не можешь быть уверен в половой принадлежности. Что ты мне показываешь? – разнервничалась животина. – Ну конечно, он ненастоящий. Ты девка с членом и хочешь к родителям. А тебе, пугало, нужны мозги.

– Нет, – покачал головой тучный человек. – Мне нужна храбрость. Звать меня Страшила и с таким именем я пугаю деток и убивая ножом их родителей. Но я боюсь крови. Кажется, я сделан из мешка, в котором хранили чей-то труп.

– Ещё у кого-то будут уточнения? – подозрительно осведомилась собачка.

– Я Терминатор, – признался бледнощёкий крепыш. – Мне нужны мозги. Меня послали спасти спасителя человечества, но я много раз переделывал, и получалось только хуже. Может, с мозгами будет иначе. Может, не так уж нужен спаситель, раз приходится его спасать.

– Я Железный дровосек и мне нужен… орган, чтобы любить.

Металлический мужик засмотрелся на орган Аксима, решающего сложную гендерную диллему.

– Я могу отдать свой, – предложил добряк Терминатор, – он только мешает при ходьбе и цепляется за что нипопадя.

– Он про сердце, идиот, – зашипела собачка.

– Мне всё равно чем любить, – наивный в своей простоте успокоил присутствующих Железный дровосек.

– Ладно, – неожиданно посерьёзнела собака. – А мне нужен кореец, который назвал меня Шашлык. Только не спрашивайте, почему меня зовут Шашлык.

Герои покидают тёмную комнату и шагают по дороге, вымощенной благами намерениями. Зная, куда она ведёт, Изумрудный город не представляется им уж очень удачным местом для исполнения желаний.

– И хотя душ у вас нет, – противоречил решению Шашлык, – а у собак нет их и подавно, не стану я доверять личности вроде Гудвина. Какая у него национальность?

– Не надо трогать Сару Коннор, – разволновался чуткий Терминатор, поигрывая тяжёлым миниганом.

– А может, он кореец, – напустился на киборга Шашлык, и тому не нашлось что ответить.

Герои решили свернуть и двигаться к злой волшебнице Бастинде, ибо всё равно к ней пилить. Они непременно бы потерялись в лесу, но весьма милый страшный Людоед любезно объяснил как пройти до волшебных угодий; сам же отправился на поиски человечьей свежатинки.

– Да, насчёт жратвы, – озаботился Шашлык. – Дровосек, бери мешок, найди съёстного. Учти, я люблю средней прожарки. А мы будем защищать вас от Летучих обезьян.

– Я боюсь крови, – запаниковал Страшила, распотрошённый товарищем.

– Надо преодолевать себя, – наставлял Шашлык. – Вырабатывать характер. Бери пример с меня. Я вырабатываю желудочный сок, а потом хочу выработать продукты жизнедеятельности. Двигаем.

Когда Дровосек со Страшилой на плече удалился, Шашлык завалился спать.

– А как же обезьяны, Шашлык? – недоумённо спросил Аксим.

– Хватит с нас и одной, – сварливо отозвалась собачка, кивая на недвижимого Терминатора. – Чего пристала?

– А я хотел бы знать – кто я.

– Этого, сестричка, никто не знает. Гораздо легче сказать, зачем ты нужен ближнему своему. Я – корейцу, ты – создателям, а Терминатор – человечеству.

– А Дровосек и Страшила нужны тебе, чтобы раздобыть жратву, – вставил свои пять копеек киборг.

– Смотри, Архимед соображает, – восхитился Шашлык. – Отныне тебе доступны простейшие умозаключения, дитя моё.

– Огонь на десять часов, – сообщил во всеуслышание Аксим, заметив плевок костерка в чаще.

Взревел миниган, поливая свинцом лес. Кроны деревьев обращались в труху, взлетали и рассыпались могучие выворотни. Три минуты – и нерождённая армия дуболомов уничтожена.

– М-да, – сокрушённо проворчал Шашлык, – с мозгами-то я поторопился. Будет лучше, если ты вовремя уйдёшь.

Терминатор поднял вверх большой палец и растворился. Ещё более печальное зрелище представляло место ночлега и Страшила с Дровосеком. Шашлык едва не расплакался. «Мой ужин» – заскулил он, разгребая лапой не прожаренное жаркое. Аксим захлопотал над товарищами. Дровосеку так досталось, что пришлось набить им Страшилу. Теперь пугало обрело лоск: рваное лицо и топор в руках.

И вовремя: группу товарищей окружил десяток плохо сложенных мужиков с заплывшими глазами:

– Вы к-корейцы? – в ужасе вскричал Шашлык.

– Мы – Летучие обезьяны.

– А крылья где?

– Обижаешь, начальник, – зашмыгали носами обезьяны. – Улётная дрянь, без передоза. Шмалите, друзья, сколько хотите.

Читай на Книгоед.нет

Что друзья и сделали, скурив всю заначку.

– Ну как? – деловито осведомились обезьяны.

– О, смотрите, зелёная собака, – захихикал Аксим.

– Кончай ржать, членистоногий, – замычал позеленевший Шашлык. – В натуре, дрянь. Страшила, рубай гадов.

Смелости у пугала прибавилось, но силы недоставало – лезвие выпавшего из соломенных рук топора едва не избавило Шашлыка от мучений. Судя по оживлению, с такой судьбой собака не соглашалась. Зато у обезьян появились зачатки гуманизма после признания:

– А собакам наркота – смерть. Мы же, браток, думали, что ты чупакабра. Скорей к Бастинде.

Убранство дворца волшебницы – оштукатуренные стены, молочного оттенка кожаные диваны, лавандовые своды. В алькове с васильковой занавесью женщина в нарочито алом пеньюаре, угольно-чёрные волосы растрёпаны. Лицо – кровь с молоком – портил хищный нос, восхитивший бы разве канувшего в лету Терминатора.

– Кто же вы такие, мои сладенькие? – томно осведомилась хозяйка кожаных диванов и улётных обезьян.

– Я очень злая собака! – взвыл Шашлык. – Делай волшебное, избавь меня от… чего? Чего ты сделала?

– Наделила гостей повышенным либидо.

– Да мы тебя растерзаем! – клятвенно пообещал Страшила, позвякивая ожившими железками.

– А есть чем? – издевательски улыбнулась Бастинда.

– Злая колдунья! – хором воскликнули друзья, не имея возможности выплеснуть тестостерон.

– Я этого не выдержу! – кричал Шашлык, оседлав кожаный диван. – Сделай людьми… Ты чего сделала, дура? Людьми же сказал.

– Ска-за-ла, – членораздельно поправила Бастинда, оправляя пеньюар. – Что я, за всю волшебную страну конкурс мокрых футболок должна проводить?

Шашлык обернулся пышногрудой Мери Сью в топике и шортиках, Аксим – девочкой-скаутом в одной курточке с лейблом LegalPorn, Страшила стал Линдой Лавлэйс в худшие годы. Но мужское население страны, включая улётных обезьян, взвыло от восторга. В следующее мгновение троица подпирала тяжёлую дверь, но судя по трепыханию створок, долго осаду не сдержит.

– Кто там самый смелый и любвеобильный? – похрюкивая от натуги, саркастически вопросила Шашлык-Мери Сью.

– У меня ещё и мозги появились, – огрызнулась Страшила-Линда. – Может, там найдутся корейцы. А ты что скажешь, девочка?

Аксим вспоминал. Сквозь грёзу в памяти возникали обрывки. Вся эта беснующаяся толпа, все лица, какие он видел, едва открыл глаза. Важно не то, кто ты для себя, а кто ты для них – людей, роботов. Сейчас он – добыча.

– Сейчас начнётся, девочки! – Створка двери выпала.

Вошёл Терминатор во плоти и возвестил: «Я вернулся». Девочки в порыве чувств повисли на голом мужике. Судя по распластанной толпе в зале, Большой Миниган киборга выработал ресурс и за честь можно не бояться.

– Так, леди, – озаботилась Бастинда, – я вижу, к чему дело идёт. Обещайте обходиться по-джентельменски.

– В чём подвох? – подозрительно прищурилась Мэри Сью. – Ты можешь колдовать. Ты же сказочная.

– О, я сказочная! – развязно подтвердила Бастинда, обнажая соблазнительные формы. – А это, надеюсь, фантастический мужчина. Оп-ля! – щёлкнув пальцами, она и киборга заразила вирусом любви. – Теперь и ты хочешь. Иди к своей Саре Коннор, сделайте спасителя человечества. Ночь добрую желаю всем – одна, а вы меня шлепками наградите.

Мгновение – и альков обратился в плотское хитросплетение. Аксим глядел в алчные, похотливые лица. То были не Шашлык и Страшила, а некто более мерзкие, кого он встретил с момента пробуждения.

– Ты нам нужен! – взвыла эта куча-мала.

Аксиму показалась противна максима, высказанная Шашлыком: «Ты тот, кто нужен ближнему своему». В подтверждение мысли мимо прошмыгнул, воровато оглядываясь, кореец. В следующее мгновение его загрызла маленькая одноногая собачка.

Меньше всего хотелось нравиться безликому некто, более всего желал двигаться… бежать… очнуться.

Очнись!