Текст книги "Институт разврата и стекла (СИ)"

Автор книги: BrallyL

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

В машине повисла пауза, Антон смотрел в глаза Никите, Никита в глаза Антону.

– Тоха, ты совсем ёбнулся что ли?! Это грабёж! Или разбойное нападение… что ещё хуже!

– Да похую мне ваще, как это называется! – начал злиться Ричбич.

– Слушай, почему бы нам просто не пойти и тупо их не выкупить! Они же по любому не секут какие они дорогие. Или вообще пойти в полицию!

– Ник, ты головой ударился, когда из дома выходил?! Ты мне предлагаешь купить мои же колёса, которые их дружки пидоры у меня украли?!

Антон повернул зеркало заднего вида в сторону Никиты.

– Кого ты там видишь, Ник?

– Себя!

– Лоха ты видишь! Одевай очки, вежи платок на рожу и поехали забирать мои колпаки!

Глава 14. Буэнос Диас

Двое в платках, натянутых по самые глаза, ехали по пустой дороге.

– Вон она. Короче, заходим, ты стой держи дубину крепче, я сам там всем рулить буду… Тебе какое имя нравиться мужское? Мне вот Артём.

– Чё? – возмутился Ник и огрызнулся. – Да мне вообще никакие мужские имена не нравятся. Женские имена люблю!

– Да? И какое женское имя тебе нравиться?

Никита выдержал паузу, потом ответил:

– Марина!

– Красивое. Когда зайдём в мастерскую, если чё надо мне сказать обращайся ко мне «Артём»? Андестенд ми, Марина? – съехидничал Антоха.

– Пошёл ты в жопу! Димой меня зови!

Машина притормозила у больших дверей-гармошки, они открыты и как бы приглашали внутрь бокса. Никого нигде не видно, но изнутри слышался магнитофон и песня: «А наш притончик гонит самогончик…».

Ник и Ричбич одели солнцезащитные очки.

– Ну, чё готов? Бери биту, сожми очко по крепче и пошли… – скомандовал Антоха и дёрнул дверь.

Ник вышел следом, ноги немного дрожали. Воздух казался холодным и колючим. Он шёл за парнем уверенно шагающем в белоснежных кроссовках, шортах и розовой футболке с пальмами и надписью «Miami Beach».

Ник вошёл следом за Антоном, шаг в шаг. Солнце над головой сменилось тенью потолка мастерской, у дальней стены трое мужиков рубились в карты и пока не обратили никакого внимания на доморощенных гангстеров в очках и платках на лице.

– Буэнос диас, педрилас!!! – громко позвал Ричбич.

С размаха врезал битой по маленькой канистре с маслом, та стояла на какой-то тумбе и теперь летела в сторону мужиков, разбрызгиваясь по кругу. Глухо приземлилась на бетонный пол у самых ног.

Сердце Никиты колотилось сильно, через тёмные стёкла очков видел, как лица сменялись с удивления на злость. Пока они сидели, казались ему не такими большими, сейчас же двое превратились в таких бугаев, что одного хватит и на Никиту, и на Антона. Ник чувствовал, что у него дрожат колени, и даже если он успеет кому-нибудь дать битой, после от него и пятна не оставят.

– Вы кто такие, оболтусы!? – прогудел один из бугаев.

Ник чувствовал, что через пару секунд они просто рванут на них с Антохой, сжал биту по крепче.

– Ну, вот считай поздоровались! – крикнул Ричбич.

И тут же выхватил из-за пояса пистолет:

– А теперь на пол, суки! НА ПОЛ!!!

Ник охренел не меньше мужиков. Рожи стали злее, но все как один медленно подняли руки, переглянулись. Центральный махнул товарищам головой и все трое медленно потянулись к полу.

– Слышь, пацаны, вы кина пиндосов пересмотрели? – начал один из троих. – Вы чё автомастерскую грабануть решили?

Тут же подхватил второй:

– Так у нас денег нема, дебилы…

– Ебальники свои оффнули, и смотрим в пол!.. – рявкнул Антоха. – Слышь, Диман, загляни в подсобку, чую там наши колпаки…

– Аа-а, так не ты ли дура нам звонила утром? Ну, сучёнок, мы тебя из-под земли достанем…

Ник продолжал смотреть на мужиков и слушать их бормотания, пока Ричбич не повернул голову, медленно и чётко процедил:

– Диман, батонами шевели!

– А вы хуле маски на рожу напялили, как ниггеры? – не унимался мужик.

– Ковид по городу гуляет, ебало завали…

Ник быстро направился к маленькой подсобке, такой большой короб с дверью, словно комната в комнате. Зашёл, горит маленькая лампочка сверху, справа ряды шин, сложенных друг на друга, слева длинный узкий стол вдоль всей стены. Четыре хромированных колпака аккуратно поблёскивали от тусклой лампочки. Между рядами шин показалось шевеление. В узкий проход выскочил небольшой паренёк, с хищными глазами и лицом загнанного в угол зверька. В руке щёлкнул выкидной нож. Ник смотрел ему прямо в глаза, паренёк смотрел куда-то во внутрь глухих очков, и Никите казалось он смотрит куда-то сквозь. Пацан рванул вперёд, Ник испугался. Сердце хотело выпрыгнуть, а ком перекрыл горло, хотелось вскрикнуть. Руки сами извернулись и запустили биту снизу вверх по диагонали справа и налево. Всё произошло так быстро, что Ник не сразу отдал отчёт своим действиям. Голова пацанёнка глухо щёлкнуло о бейсбольную биту, как хрустит спелое яблоко при укусе. Рухнул мешком на пол заваливая за собой набор инструментов со стола и целую колонну шин.

– Диман, браза, всё в порядке?! – отозвался бодро Ричбич.

Никита тихо прохрипел «Да». Ком не давал звуку выйти наружу полностью.

– ДИМАН! – уже с нервно крикнул Ричбич.

– Нор. маль. но! – громко, но хрипло отозвался Ник.

– Колпаки там?!

– Да!

– Хватай и валим уже отсюда! – громко крикнул он. А дальше уже тише обратился к мужикам на полу: – а вы, господа, дальше разглядывайте пол…

Ник крутил головой, чуть приспустил очки. Лампочка ярко отдала в глаза, оказывается она светила, как полагается. В узкой комнатушке на полу лежал парень, с головы тянулась струйка крови и набиралась в маленькую лужицу. Сердце Ника стучалось всё тяжелее и тяжелее. Он увидел большую тряпку, похожую на простыню и принялся закручивать в неё колпаки.

Выскочил из подсобки, Антоха держал мужиков на мушке и подпевал за магнитофоном:

– … Вагончик жизни покатился под уклончик. Не надо пива и вина, опустошай стакан до дна… Всё готово!? – резко закончил петь Ричбич. – Давай погнали отсюда.

Ник рванул на выход пулей. Антоха заглянул в подсобку и присвистнул:

– Парнише своему карету вызовите. Чао, бамбино!

И тут же выскочил из мастерской.

Ник уже залез на заднее сидение, бросил рядом колпаки в простыне. Смотрел как Антоха бежит, прыгает через капот и лезет в тачку.

– Погнали, погнали, погнали!!! – верещал он.

Машину Антоха не глушил, а потому стартанул так быстро, что Ника впечатало в сидение и уже не отпускало. Через заднее стекло увидел, как из бокса выбежали один за одним мужики, один даже метнул какую-то бутылку, но та не могла и близко долететь до машины. Ричбич и Ник быстро уматывали с района.

– Ну, ты и гондон, Антон! Ты гондон! – снимал маскировку Никита.

– Йоу, браза, чё за слова такие? Всё же прошло отлично!

– Кого отлично!? Какой пистолет вообще!?

– Ааа, так никакого пистолета не было! Это же жига, брат! – Антоха взял с сидения пистолет и нажал на спусковой крючок, из ствола показалось маленькая струйка пламени. – Заправить бы ещё, а то плохо горит…

– Ебааать! Ты в натуре гондон! Антон-гондон!

– Никитос, у тебя уже форменная истерика…

– Да я какого-то пацана там битой уебал! Он сразу в отключке упал! Там всё в кровище!

Антоха вырулил на дорогу ведущую прямиком из промки, в одно движение снял платок и очки, развернулся к Нику:

– Кстати, да… – серьёзно посмотрел он. – Ты нахарена его в нокаут отправил?

– А ЧЁ МНЕ ДЕЛАТЬ ОСТАВАЛСЬ!? ОН С НОЖОМ НА МЕНЯ ПОПЁР!!! – заорал во всю глотку Ник.

– Воу, воу, брат! Ну, чего ты так кричишь? Если с ножом, тогда вопросов нет, твоя правда…

– Какая правда, твою мать!? А если я его убил?!

– Ай, да никого ты не убил. Ты когда по тапкам дал, я ещё заглянул в комнатушку, он уже оклемался, головой вертел. Братушки ему скорую вызовут, зеленкой помажут и будет «ОК»!.. Давай тормознём, не дело без номеров по городу гонять, и колпаки проверить надо, а то мало ли, что ты там упёр…

Антоха прикручивал номера. Рядом проносились машины, обдавая ветром пушистые головы одуванчиков с обочины и унося их волоски вдоль магистрали. Никита ходил туда-сюда вдоль машины и не находил себе место.

– Да чего ты так мельтешишь? Нормально всё будет… – пытался успокоить его Антон.

– Ага! А если они в полицию накатают, я одному голову разбил, а ты угрожал пистолетом! А ещё мы так-то колпаки украли!

– Да не пойдут они ни в какую полицию, для них их это западло. А если бы и пошли? И чё? Сказали бы, что их ограбили? А что унесли? Краденые колпаки от «копейки»? Да к ним самим больше вопрос будет, чем к нам.

– Ты чокнутый, слышь? Ты чокнутый! Антон-гондон!

– Ой, да хватит уже. Гондон так гондон, чё повторять это по сорок раз, как попугай. Поехали газировки выпьешь, говорят она нервы успокаивает…

– Я сегодня накидаюсь в дрова!

– Ого! Ну, это вечером, не в четыре же часа дня глаза заливать. Поехали в гараж «копеечку» обувать.

Антоха и Никитос крутились в гараже где-то в центре города. Антон бережно возился с колпаками и колёсами, затем уже крутил эти колёса на машину. Называл их «тапками». Никита мало чего понимал в автомобилях и просто суетился рядом, подавал то ключ, то домкрат, то катил колесо. Антоха сетовал на то, что нужно отдать автомобиль на покраску. Грубую надпись заклеил плёнкой, чтобы глаза не мозолила. Ник рассказал о том, что после восьми надо ехать до Бигбрейна и продавать кобуру, а потом обязательно накидаться. Утром ехать домой, собирать вещи и переезжать. А ехать в ту черту города теперь страшно. Антоха успокаивал и настаивал на том, что беспокоиться ни о чём не стоит. Лиц их никто не видел, в полицию никто не пойдёт, парень с разбитой головой «жив здоров» и вообще стоит вести себя, как «лев львиный».

История за историей, байка за байкой и над городом навалился вечер. Антоха вылез из-под машины:

– Чё давай щас переоденусь, умоюсь и погнали до нашего хакера. Он там про кастет ничё не говорил кстати?

– Говорил. Но ничего такого, типа не знает ещё что да как. Типа кастет какой-то странный и боссу промки не принадлежит, и типа не для меня он вообще.

– Это как?

– Вот так, я тоже спросил. Говорит пока пытается понять, что да как. Пока результатов нет.

– Ладно, давай я гараж закрываю и поехали…

Пока ехали по городу, Никита подметил, что гараж, в котором они с Антохой крутили машину рассчитан на одно место. Антон подхватил этот вопрос, который плавно перекатил в рассказы о его жизни…

– … Вообще гараж с «копейкой» мой. А эту япошку я ставлю в гараж отца. Он от моего недалеко находиться. Так мои родители в разводе вообще. Маман уже как лет пять в какой-то консалтинговой компании работает, ездит по городам постоянно, в нашем на недельку остановиться и снова в командировку на месяц. Папан примерно тогда же на какую-то фирму по оборонке устроился, по образованию инженер, вот катается тоже туда-сюда, заводы инспектирует. Разошлись, когда мне лет шесть было. Жил то у одного, то у другого. Дел до меня им особо не было. Знаешь, я сейчас только понимать начал, что они скидывали меня друг другу, потому что ни тому ни другому не было до меня дела. А я малой и по старше думал, что они за меня постоянно дерутся. Типа мама говорит: «Сына, отец покоя не даёт всё хочет с тобой повидаться. Просит на недельку тебя к нему отвезти. Поедешь? Хочешь?». А я мелкий, чё я ещё могу сказать? Говорю: «Конечно, хочу!», я же по бате скучаю. Там обязательно игрушки, сюси-пуси, любимый сынок. Ну, меня не обижал, но через пару дней уже больше своими делами занимался, работа, другие женщины туда-сюда. И к выходным такой же: «Сынок, мама там уже с ума сходит, поехали к маме?», а я: «Поехали!». Вот так, как мячик меня и пинали. Ни бабушек, ни дедушек, ни тёть, ни дядь, никого у меня не было. Школа только одна и была, в ней и куролесили с пацанами и девчонками. А так всё как у всех: покурить за гаражами, выпить за гаражами. С девчонкой пососаться и полапать, где? Правильно, за гаражами…

– А подраться?

– Не, подраться это мы за школой. Любая стрелка, один на один, толпа на толпу, это всегда за школой. Так и рос, туда-сюда. Класс ещё такой либо очкарики-задроты, либо отморозки, что пиздец! И я где-то по середине. Ну, вот так и вышло, половина класса после девятого в шарагу, из них половина либо в тюрьму, либо скуксилась. Другая в одиннадцатый и кто куда потом, кто в столицу, кто за границу учиться. А я как обычно, где-то между. В наш политехнический, на программиста. Ну, и по новой, пьянки, гулянки. А так двигаюсь сам по себе, как и всю жизнь… Ты-то сам чё кого?

– Ээ-эм, – замялся Никита, – да чё сказать… Родился, вырос в деревне в области. Село Болоткино, может слышал?

– Чё угораешь что ли? – засмеялся Антоха. – Нет, конечно! Какое ещё Болоткино… название, конечно то ещё. Ну-ну…

– Ну, вот. Деревня глухая, и доехать тяжело и связи почти нет…

– Ещё бы! БОЛОТКИНО! – Антоха заржал в голос. – Без обид, брат. Ну-ну…

– Учился, обычная школа, деревянная у нас была…

– Деревянная?! Серьёзно? – выпучил глаза от удивления Антон. – А ложки, ну, в смысле ели ложками какими? Деревянными?

Антоха уставился любопытным взглядом ребёнка. Никита смотрел и не мог понять это он серьёзно или это сарказм.

– Ты заебал, ты щас в жопу пойдёшь! – отрезал Ник.

– Аахах, браза! Да ты чё? Я не в обиду, я же сам городской. Я ваще в шоке с деревянной школы… Ну, я понял ложки обычные были, давай дальше.

– Ну, чё дальше. Особо ничего такого, школа маленькая, нас в классе в школе до девятого восемь человек было, после трое…

– Е-бать! – перебил Антоха. – Я щас прям на ходу из тачки выйду! Восемь человек?! Трое после девятого?! Да ты пиздишь, я тебе не верю!

– Да я серьёзно говорю! – засмеялся Ник. – И никаких драк у нас таких не было…

– Конечно! Вас там раз, два и… и всё!

– А так рыбалка, лес, скотина домашняя…

– Скотина? Животным не обидно слова такие слушать? Скотина… у нас не каждого человека так назовут, а вы на коровок и свинушек так говорили?

Антоха закатил глаза и потряс головой, видимо пытался примирить полученную информацию с ожиданиями. Никита глупый вопрос проигнорировал и продолжил:

– Из такого, ну, типа из цивилизации, дядя привёз ноутбук, подарил. Ну и всё, одиннадцатый класс закончил, и в город в аграрку на лесное дело. А там я уже рассказывал. И возвращаться не хочется, если честно…

– Ещё бы! Болоткино! А семья? Мать, отец, братья там, сёстры…

– Мать, отец да. Всё нормально, всё хорошо, отец тракторист, мать бухгалтер в администрации, есть сестра младшая и брат ещё младше… Ну, чё опять?!

Никита так воскликнул, потому что не мог смотреть, как Антоха опять поднял брови выше лба, а на лоб выкатил глаза.

– Ну, говори! НУ! – весело раздражался Ник.

– У вас есть администрация?! Чё там администрировать вообще? Курей?

– ОЙ! Да иди ты в жопу, короче! Всё ничё больше не расскажу…

Они уже подъехали к Бигбрейну, Антоха ворчал про «зажопинский» район с частным сектором.

– Кто? – отозвался домофон.

– Ник и Ричбич.

Маленькая дверь отмагнитилась.

В гараже, если его можно было так называть, всё осталось так же, как и в первый раз. Только свет от ламп отдавал фиолетовым. Хмурый охранник принялся хлопать по рукам, ногам и туловищу.

– Слышь, брат. – обратился Антоха к охраннику, когда тот его хлопал по ноге. – Может тебе детектор подарить, ну, как его там, пиу-пиу который. Металлоискатель!.. Или тебе так приятней?

Охранник ни на мгновение не переменился в лице, молча протянул коробку. Парни скинули свои телефоны.

Через минуту люк над головой Никиты закрылся.

– Здорова, Бигбрейн! – весело крикнул Антоха.

– И тебе не хворать, Ричбич. – отозвалось от стены. – Есть что на продажу?

– Не, нету.

– Тогда сядь, не мельтеши перед камерами. Вон диванчик какой поставил. Ник, ты готов?

– Готов!

– Тогда садись…

Никита потянулся к креслу, Антоха завалился на маленький, кожаный диван.

Подключение прошло быстро, и Никита любовался белым ничего.

– Так, Ник. – зазвучал голос сразу из ниоткуда и отовсюду. – Ты говорить по-прежнему не можешь, всё никак не допилю комнату. Пока будет отвязываться твоя кобура, есть время по беседовать. Хотя, если быть до конца точным, она знаешь, не то, чтобы отвязывается. Её можно передать любому игроку напрямую, но думаю ты не будешь бегать по всему «Сити Сэвантин» предлагая продать свою кобуру за рубли. Поэтому справедливее будет сказать, что ты её как будто удаляешь из инвентаря, но на самом деле она попадает мне и я чищу историю её прежних хозяев. Хотя вообще мы отвлеклись. Мы бы могли с тобой поговорить тет-а-тет. То есть просто без Ричбича, будь он не в комнате. Я всё пытаюсь понять, что за хрень у тебя на руке. И я тебе хочу сказать, что это не баг. Точнее сказать так: это баг с точки зрения игры, но с точки зрения того, кто написал код этого кастета, всё работает нормально. А ещё я просмотрел логи программы, которая в игре именуется «Шоколад». Да-да, босс промки, как в игре говориться. Короче, кто-то как-то занёс туда этот кастет, и, судя по всему, это было сделано аккурат к тому времени, когда ты его себе заполучил. Буквально за пару дней до этого. Всё, больше ничего не известно, понятно точно, что это сделали не разрабы, кто-то со стороны, кто-то очень способный… или тот, у кого есть доступ ко всему коду игры, но это может быть только у пары человек из разработчиков. Короче, я пока понятия не имею, что это может быть и зачем это сделано. Хотя вообще есть у меня догадки… но пока они слишком беспочвенны, и отдают моей паранойей, как видишь вся эта анонимность не просто так. Ладно, поговорим об этом позже и как-нибудь с глазу на глаз. То есть на едине. Так будет правильней сказать… Хорошо кобура снята. Отключаю тебя из комнаты.

– Ты в порядке? – спросил Антоха, поднимаясь с дивана.

– Да-да, голова только кружиться…

– Я уже говорил, это нормально, через пять минут пройдёт. Деньги сейчас придут по пневмотрубе. Бывайте.

Колонка наглухо отрубилась. По пластиковой трубе с гулким звуком прилетел пухлый конверт. Ник его вытащил, и провёл пальцами по купюрам, пересчитывать не стал, поверил авторитету Бигбрейна.

Через пять минут сидели в машине.

– Ну, чё Никитос!? Поехали отметим удачную операцию по спасению моих колпаков, а заодно подлечим твои слабые нервишки!

Глава 15. Грозовая Туча

Антоха, на удивление Нику, гнал совсем не в центр города. А в какие-то дебри между спальным районом и промкой. Антоха сразу смекнул, что Ник ничего не понимает ни в барах, ни в клубах.

– Самые лучше клубы ваще никогда не бывают центре, как и бары. Клубы в центре: либо для мажоров, либо для лохов, которые никогда не видели нормальной тусы… В центре цыпы ищут себе петухов, ценник на всё летит в космос и выпивка говно попсовая! Нормальный рейв диджеи мутят только на своих площадках. В центральные клубы их зовут, когда они становятся знамениты, а те туда идут только за бабками. Тоже и с барами. Если хочешь выпить маргариту и Кровавую Мэри, подцепить какую-то чику и пойти драть её в отель через дорогу, то тебе в центр, это да. А если тебе надо развеется по-настоящему, то дорога только в проверенные места. Ты должен понимать, что ты можешь накидаться за десять минут и уснуть в туалете, а бармен тебя в три часа ночи за ноги оттащит на улицу и оставит валяться. Сам домой пойдёт, а ты с псами вонючими спать будешь. Для нормальной тусы публику нужную надо, понимаешь? Такая заряженная чтобы была… такая, что у тебя нет уверенности, что ты живой обратно выйдешь, как за порог бара или клуба ступишь. Эти все «тусовщики» из центра, которые по выходным каждый раз в бар ходят, это чё вообще? Мы едем туда, куда потом возвращаться стрёмно, но после ходить в другие места просто скучно…

Они подъехали на плохо освещённую парковку, рядом толи небольшой ангар, толи очень большой гараж.

– Это оно? – сомневаясь спросил Никита.

– Это оно! – уверенно ответил Антоха.

Сверху над маленькой дверью светили три прожектора, но они светили не вниз, а вверх. Подсвечивали название бара: «Грозовая Туча».

– Пока не пошли садить печень, дам совет. У тебя котлета на пятьдесят кусков, если ты зайдёшь в бар с ними, там же все и спустишь! По опыту говорю. Поэтому советую оставить часть в тачке.

Ник отсчитал пятнадцать штук и сунул в карман, остальные бросил в бардачок.

– Погнали…

Ричбич громко постучал в железную дверь.

– Закрыта что ли? – недоумевал Ник.

– Конечно!

– Почему так?

– А если копы?

– А если в штатском?

– Ну, тогда всё! Хана тусе…

На двери открылась заслонка, сразу послышалась лёгкое «электро», а в щёлке любопытное и подозрительное лицо охранника. Затем так же резко закрылось. Послышался звук заслонки. Дверь распахнулась, охранник приветливо махнул головой приглашая внутрь.

Внутри помещение оказалась больше, чем снаружи, по крайней мере так показалось Нику. Недоумевал, как такое место могло оказаться на отшибе города на полуразрушенной улице рядом с заброшенными заводами. В дальнем левом углу длинная барная стойка, длинная неновая лампа мягко светила в налитые напитки, а лицо бармена и посетителей приглушено в лёгком полумраке. Вся левая часть помещения заставлена столиками и кожаными диванами. Справа небольшая танцевальная зона, выстелена светящимися квадратами. Сейчас на площадке танцевали три девушки, и квадраты под их ногами загорались разными цветами, каждый раз, когда ноги девушек на них наступали.

– Пошли пить. – позвал Ричбич.

Белые кроссовки ступили на белые квадраты, и под его ногами они стали чёрными. Дело в том, что дорожка оказалась такой же как на танцполе. От входа вела до середины бара, дальше разветвлялась: уходила налево к стойке и направо к туалетам. Ник пошёл за Ричбичем.

– Ола, Амиго! – поприветствовал бармена Антоха. А Нику шепнул: – это испанский.

– Здоров! – тоже поприветствовал бармена Никита.

– Буэнос ночес, амигос! – развёл руки в стороны бармен и улыбнулся. – Что будем пить?

– Два «Харакири» и чего-нить закусить, поесть охота!

На стойку звонко приземлились два стакана с красной жидкостью.

– Бахнем, браза! – толкнул стакан Нику Антоха. – За хромированные колпаки!

– За крепкие нервы! – поддержал Ник.

И понеслась. «Харакири», затем ещё одна порция и ещё. Ник чувствовал малиновый вкус во рту и опьянение. Бармен предложил разнообразить вкусы и выставил двенадцать коктейлей, дал игральные кости и сказал Нику кидать. Какие числа выпадали, такой номер коктейля бармен наливал. Время приблизилось к полночи. Ник уже изрядно набрался и пошёл танцевать, людей приходило всё больше и больше, и на небольшом танцполе так же прибавилось народу. В мозгу вместо мыслей звучали электро и техно. Никогда до того не танцевавший Ник, разносил танцпол, по крайней мере так ему казалось. В мелькающем свете перед лицом показывались девушки, и каждый раз разные и каждый раз красивые, очень красивые. В какой-то миг мелькнула она. Никиту, как током ударило, он не успел ничего разглядеть, потому что свет мелькнул очень быстро, но ускоренный мозг от звука и напитков запомнил очертания. Ник ждал, следующую вспышку, чтобы ещё раз увидеть её. Те четверть секунды между вспышками, казались растянулись на вечность. Вспышка, и вот она опять…

«Ктооо-оо-о этооо-оо-о?..» – растянулось в голове Ника, он замедлил движение. В голове чертился образ безумной причёски, совершенно фантастический профиль головы и шеи. Третья вспышка, Ник не был к ней готов, мозг пока обрисовывал силуэт раз за разом. Теперь его прожгли ярко-розовые глаза. Вспышка, чьи-то волосы мелькнули. Вспышка. Лицо кареглазой брюнетки. Вспышка. Локоны блондинки. Вспышка. Вспышка. Вспышка. Перед глазами мелькнули сотни лиц, тысячи лиц, миллионы вспышек. Все не она. Ник совсем перестал танцевать. Поднял голову вверх на тот свет, что соткал её для него. Свет бил в глаза быстрее и быстрее, пока не слился в один поток, но перед ним всё равно стоял выжигающий розовый взгляд. Он хотел, чтобы свет унёс его в тот рай, откуда она…

– Йоу, браза! Ты в порядке?!

Перед глазами возник Антоха. Его лицо не исчезало в череде вспышек, и не уплывало в волнах танцующего моря.

– Зачем ты не дал мне полететь за ней в рай?! – недовольно выкрикнул Ник.

– Ёёёёёбаанааая жииизнь… Пойдём-отойдём, нужно привезти тебя в чувство…

Двери туалета захлопнулись, гипнотическая музыка перестала плавить мозг и стали слышны другие звуки окружающего мира. Например, протекающий бочок унитаза из первой кабинки, и чих мужика во второй с последующим: «Охбля…» от него же.

– Тоха-Тоха-Тоха-Тоха, она-она-она-она… она была… была… как, как Богиня! – тряс за шиворот Ник Антоху.

– Да-да-да. Они тут все, как богини! Отпусти мою футболку и давай умоемся, хорошо?

Ник ничего не ответил, впрочем, Антон и не ждал никакого ответа, сам убрал руки и подвёл друга к умывальнику…

– Ты не понимаешь… Она… Она… Она, ну, как валькирия! Понимаешь? У неё такие… такие… мм-м… – Ник тёр виски, пытаясь пригладить волосы. – Голова, как ананас! Понимаешь?

– Ахах, чего?! – засмеялся Антоха.

Но Никите было не до смеха, он по-прежнему смотрел круглыми глазами на высокого друга.

– А ты чего смеешься, Антон? Я тебя сейчас ударю, слышишь? Я ударю.

– Слышу, брат. Но давай потом, когда умоешься.

– А, давай! Я умоюсь и ударю тебя, слышишь? Ударю! А знаешь куда?

– Ну, куда? – нетерпеливо спросил Ричбич.

– А я тебя в пятку ударю! Слышишь? Как Ахиллеса! И ты умрёшь.

– Да-да, умывайся давай… Господи, что они подмешивают…

Ник плеснул в лицо ледяную воду, а затем ещё раз и ещё. Обтирал горящее лицо, испаряющее жидкость раз за разом. Наконец остановился и принялся смотреть в зеркало, затем повернулся к Антохе, тот серьёзно спросил:

– Ботинок снимать?

– Чё? Какой ботинок?

– Никакой, поехали домой, кажется нам уже пора.

– Не, не, не. Постой. Я без неё никуда не поеду. Я видел… я видел… я видееел…

Ник уставился куда-то в стену, но судя по стеклянному взгляду ковырялся в памяти.

– Никого ты не видел. Поехали…

– Да подожди… У неё… у неё такие бритые виски. Вот такие. – Ник принялся их показывать на себе. – И ещё волосы, такие, как их там? Ну эти… Дреды! И в пучок такой собраны. И глаза… розовые.

– Ясно, но идти всё равно же надо, не будем же мы стоять до утра в туалете.

– Пошли.

Никита вышел первым сделал два шага и принялся выискивать её в небольшой танцующей группе на светящемся полу.

– Брат, не твой ли ананас сидит за барной стойкой?

Ник развернул голову. Антоха оказался прав, потому что Ник сразу направился к стойке. Сел так, что между ними оказались два пустых места. За баром, кроме них двоих и подсаживающегося рядом к Нику Антохи, никого не было.

– Это она. – шепнул Ник.

– Вижу, только у неё не дреды…

Девушка с сотней тугих пепельных косичек, собранных в хвсот, пила прозрачный коктейль. Ник опёрся рукой на стойку и прикрыв лицо рукой, аккуратно пожирал её глазами. Одна маленькая и тонкая коса свисала вдоль виска, ухо проколото в нескольких местах колечками. На виске красовался вытатуированный кружок.

– Антоха! – зашипел Ник. – У неё татуха на виске, как чип, который мы крепим, когда в игру входим.

– Даа-а. Вижу.

– Антоха! Я без неё никуда не поеду! – напористо прошипел Ник.

– Без обид, брат. Но должен сказать тебе две вещи, во-первых, она пошёл тебя нахуй. А, во-вторых, не хочу тебя разочаровывать, но она разобьёт тебе сердце.

– Чё это? С чего ты взял?!

– Фриковатая девочка: бритые виски, татуха не на лице, конечно, но можно и так сказать. Пирсинг. Смотри на её рваные джинсы и ботинки до колен, курточка ещё ничего, но вот эти маленькие шипы на плечах… Неформалка, колкая цыпочка. Пошлёт тебя нахуй, как только ты скажешь ей слово.

Никита уставился на друга, пережёвывая губы, пытался подобрать нужные слова для контраргумента.

– Ты Антон-гондон! – выпалил в итоге он. – Давай подскажи чего тут выпить такого самого мощного, и я погнал к этой валькирии…

– Брат, может не стоит?

Но Никита смотрел таким взглядом, что спорить бесполезно.

– Амиго! – подозвал Антоха бармена. – Фирменного, одну «Грозовую тучу»

– Ун минуто! – отозвался тот и принялся смешивать ингредиенты.

– А почему «Грозовая туча»? – спросил Ник.

– Потому что, когда сделаешь шот, – начал объяснять Антон, – тебя станет немного морозить и начнёт казаться, что бросило в холодный пот. Ещё будет неописуемый приступ страха. Но всё быстро пройдёт, штука убойная, но вырубит тебя только через час другой, чего бы ты после неё не пил. Вот так, брат. Только вдохни поглубже перед тем, как выпить. Это важно.

На стойку опустилась очень маленькая стопка, с мутной серой жидкостью. Ник заглянул в терпеливые глаза Антохи, посмотрел на веселого бармена и принял шот внутрь.

Рот обожгло, но больше ничего не произошло, и Ник уже хотел повернуться к другу. Но в глазах начало слегка темнеть, тело начало покалывать и морозить. В мыслях предстал снежный берег. В руках топор и круглый щит. На мелкую воду с драккара прыгали десятки викингов, с боевым раскрасом. Они кричали. И Ник готовился принять бой. Вот уже двое бегут прямо на него, он готов отразить атаку. Но руки леденеют, ноги занесены снегом и невозможно пошевелиться. Поднял голову, злобные лица викингов совсем рядом. Сердце сжало страх. Сильной удар. Рукоять топора торчит из груди. Невозможно пошевелиться. Невозможно дышать. Ник почувствовал, как растёт давления в глазах. Острый удар в спину. Белое, снежно небо. Из облаков показалась валькирия, с огромными белыми крыльями, она стремительно приближалась, чтобы забрать с собой. Белое небо исчезло, возникли розовые глаза, красивое лицо, тонкая белая косичка свисает прямо на лицо.

Никита сделал такой резкий и громкий вздох ртом, что казалось высосал весь воздух на планете. Выдохнул. Жадно схватил воздух ещё раз. Выдохнул.

– Я умер?! – спросил он у розовоглазой валькирии.

– Ага… – послышался рядом голос Антохи. – Теперь в Вальхалле!

– Ты не объяснил своему другу, что перед «Грозовой тучей» нужно вдохнуть?! – с укором спросила девушка и выключила фонарик, которым до того светила в глаза упавшему с барного стула парню.

– Объяснил…

– Хуёво объяснил! У него сердце на минуту остановилось, сосуды в глазах полопались. Он уже на том свете был. Идиоты.

Валькирия с розовыми глазами и пепельными косичками поднялась, прошла к своему стулу у барной стойки.

Перед глазами возник Антоха, протянул руку:

– Давай, брат. Помогу подняться. Пошли на диванчике посидишь…

Вместе они плюхнулись на свободный диван поближе к барной стойке:

– Я такое видел, Тоха. Типа я викинг, но меня убили. Задыхался. А потом она.

– Ты чё не вдохнул перед шотом?!

– Да я чё-то… забыл. Слушай, я пошёл к ней!

– Погоди секунду. – не дал встать Антоха уперев руку в грудь, – ты это… листву сбросил уже?

– Чё? Какую листву? Ты о чём вообще? – пьяный голосом выпалил Ник.

– У вас там, на селе… Ну, девушек, наверное, мало… А! Ты же тут в городе сколько был, да. Ну, чё ты вылупился на меня?! С девчулей шуры-муры…