Текст книги "Большая Советская Энциклопедия (МЫ)"
Автор книги: Большая Советская Энциклопедия
Жанр:
Энциклопедии
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
Мышечное сокращение
Мы'шечное сокраще'ние, укорочение мышцы, в результате которого она производит механическую работу. М. с. обеспечивает способность животных и человека к произвольным движениям. Наиболее важная составная часть мышечной ткани – белки (16,5—20,9%), в том числе контрактильные, обусловливающие способность мышцы к сокращению. Значительный интерес представляют механоактивные миофибриллярные белки, изучение которых было начато В. Кюне (1864). Важные данные, характеризующие физико-химические и биохимические свойства механоактивных мышечных белков, были получены А. Я. Данилевским (1881—88). В 1-й половине 20 в. В. А. Энгельгардт и М. Н. Любимова (1939) установили, что основной контрактильный белок мышц – миозин – обладает аденозинтрифосфатазной активностью, а А. Сент-Дьёрдьи и Ф. Б. Штрауб показали (1942—43), что входящий в состав миофибрилл белок состоит в основном из 2 компонентов – миозина и актина. Взаимодействие этих фибриллярных белков и лежит в основе феномена сокращения самых различных контрактильных органелл и органов движения (см. Мышцы). Периодические изменение физического состояния мышечных белков, обусловливающее возможность попеременного сокращения и расслабления мышц и выполнения ими механической работы, очевидно, связано с определёнными дающими энергию биохимическими процессами. Энгельгардтом и Любимовой (1939—42) было обнаружено, что особым образом приготовленные из миозина нити при взаимодействии с раствором АТФ резко изменяют свои механические свойства (эластичность и растяжимость). Одновременно происходит расщепление АТФ с образованием АДФ и неорганического фосфата. Это открытие заложило фундамент для нового направления в биохимии – механохимии М. с. В дальнейшем Сент-Дьёрдьи и Штрауб показали, что истинным сократительным белком является не миозин, а его комплекс с актином – актомиозин. Сокращению при взаимодействии с АТФ подвергаются как вымоченные в воде или 50%-ном глицерине мышечные волокна, так и нити, приготовленные из актомиозиновых гелей (синерезис геля). Эти опыты подтверждают, что энергия, необходимая для сокращения мышц, освобождается в результате взаимодействия актомиозина с АТФ с расщеплением последнего на АДФ и H3PO4. При этом освобождается большое количество энергии (8—10 ккал, или 33,5—41,9 кдж, на 1 моль АТФ). Однако истинный механизм этой реакции остаётся всё ещё неясным. Полагают, что терминальная фосфатная группировка АТФ при взаимодействии с актомиозином переносится на миозин без промежуточного образования тепла с образованием богатой энергией фосфорилированной формы актомиозина, способной к сокращению. Молекулярная масса миозина, определённая методом ультрацентрифугирования, близка к 500 тыс. Молекула миозина может быть расщеплена без разрыва ковалентных связей на более мелкие субъединицы (рис. 1): 2 «тяжёлые» полипептидные цепочки с молекулярной массой свыше 210 000 и 2 (по др. данным, 3) коротких («лёгких») полипептида с молекулярной массой около 20 000 каждый. По данным электронной микроскопии, молекула миозина состоит как бы из 2 частей – утолщённой «головки» и длинного «хвоста». Общая длина молекулы – около 1600 А. Большое число соответственно расположенных в пространстве макромолекул миозина образует в поперечнополосатом волокне толстые (миозиновые) нити. В образовании поперечных мостиков между толстыми (миозиновыми) и тонкими (актиновыми) нитями непосредственно участвуют, по-видимому, «головки» миозиновых молекул. Молекулярная масса мономера актина близка к 46 000 (ранее принималась около 70 000). Установлена и его первичная структура: число, природа и последовательность включения в полипептидную цепь аминокислотных остатков. Молекулы фибриллярного актина (Ф-актина) образованы 2 спиральными цепочками, состоящими из множества бусинок – молекул глобулярного актина (мономера актина, или Г-актина). В саркомерах поперечнополосатого волокна нити Ф-актина пространственно отграничены от нитей миозина. Взаимодействие систем двух типов нитей осуществляется за счёт энергии, освобождающейся при расщеплении АТФ в присутствии ионов Ca2+ (рис. 2). Т. к. при работе мышц АТФ постоянно потребляется, для длительного осуществления двухфазной мышечной деятельности необходимо непрерывное восстановление АТФ – её ресинтез. Ресинтез АТФ из АДФ и H3PO4 сопряжён с рядом дающих энергию превращений. Важнейшие из них: 1) перенос фосфатной группы с фосфокреатина (КрФ) на АДФ. Эта реакция обеспечивает быстрый, происходящий уже во время сокращения мышцы, ресинтез АТФ за счёт потребления креатинфосфата; 2) гликогенолиз, или гликолиз (расщепление гликогена или глюкозы с образованием молочной кислоты); 3) тканевое дыхание (образование АТФ в митохондриях мышечных волокон за счёт энергии окисления главным образом углеводов, жирных кислот и ненасыщенных фосфолипидов). Некоторое количество АТФ может образовываться также в результате миокиназной реакции из АДФ: 2 АДФ >< АМФ + АТФ. Фосфорилирование креатина за счёт АТФ с образованием КрФ осуществляется в процессе гликолиза и тканевого дыхания. Ре-синтез КрФ и гликогена происходит главным образом в фазе отдыха после расслабления мышцы. Скелетная мышца, находящаяся в анаэробных условиях или в условиях кислородного голодания (гипоксии), способна к выполнению некоторого количества работы. Однако утомление в этих случаях наступает значительно раньше, чем в присутствии кислорода, и сопровождается накоплением в мышце молочной кислоты.
А. В. Палладиным, Д. Л. Фердманом, Н. Н. Яковлевым и др. получены данные о биохимической сущности тренировки мышц. С. Е. Севериным продемонстрирована способность дипептидов (карнозина, анзерина) восстанавливать работоспособность утомлённых мышц и влиять на передачу нервных импульсов с нерва на мышцу.
После сокращения, вызванного раздражением с нерва или электрическим током, мышца вскоре переходит в расслабленное состояние, хотя содержание АТФ в мышечных волокнах почти не меняется. Установлено, что миофибриллы обладают способностью взаимодействовать с АТФ и сокращаться в её присутствии лишь при наличии в среде ионов Ca2+. Наибольшая сократительная активность наблюдается при концентрации Ca2+ около 10-6—10-5моль. При понижении содержания Ca2+ до 10-7моль или ниже мышечные волокна теряют способность к укорочению и развитию напряжения (тянущей силы) в присутствии АТФ. По современным представлениям, в покоящейся мышце концентрация ионов Ca2+ поддерживается ниже этой пороговой величины вследствие их связывания структурами (трубочками и пузырьками) саркоплазматической сети. Связывание – это не простая адсорбция, а активный физиологический процесс, осуществляемый за счёт энергии, освобождающейся при расщеплении АТФ в присутствии ионов Mg. Этот механизм получил название Са-насоса (по аналогии с «натриевым насосом»). Т. о., пребывание живой мышцы (при наличии в ней достаточного количества АТФ) в расслабленном состоянии – результат снижения под действием Са-насоса концентрации ионов Ca2+ в среде, окружающей миофибриллы, ниже предела, при котором ещё возможно проявление АТФ-азной активности и сократимости актомиозиновых структур волокна. Сокращение волокна при раздражении с нерва (или электрическим током) – результат внезапного изменения проницаемости и, как следствие, выхода из цистерн и трубочек саркоплазматической сети и так называемой Т-системы ионов Ca2+ в межфибриллярное пространство. Поперечные трубочки Т-системы, расположенные на уровне Z-дисков и содержащие Ca2+, сообщаются с поверхностной мембраной волокна; поэтому волна деполяризации быстро распространяется по системе трубочек и достигает глубоко расположенных участков волокна. После затухания нервного импульса в результате действия Са-насоса концентрация Ca2+ в межфибриллярном пространстве быстро снижается до пороговой величины и мышца переходит в исходное расслабленное состояние, пока новый импульс не вызовет повторение всего цикла. Потерю актомиозином способности расщеплять АТФ и сокращаться при снижении концентрации ионов Ca2+ ниже 10-7моль связывают с присутствием в контрактильной системе особого белка – тропонина. При его отсутствии актомиозин реагирует in vitro (в пробирке) с АТФ практически и в отсутствии Ca2+. В физиологических условиях (in vivo) тропонин – постоянный компонент контрактильной системы мышечного волокна (тропонин-тропомиозиновый комплекс).
Двухфазный механизм М. с. не исчерпывается изложенными представлениями. У некоторых насекомых (жуки, пчёлы, мухи, комары и др.) частота сокращений мышц крыльев много выше частоты поступающих нервных импульсов. Эти мышцы подчинены не нейрогенному, а миогенному ритму. Они могут совершать колебания (осциллировать) несколько сот раз в 1 сек. Осцилляция этих мышц не связана с изменением концентрации Ca2+ в саркоплазме мышечных волокон. Возможность автоматической двухфазной деятельности клеточных органелл движения в присутствии АТФ можно наблюдать на клеточных моделях – сперматозоидах, мерцательном эпителии, ундулирующих мембранах трипаносом и др. Осцилляция органелл движения происходит с обычной для данного вида клеток скоростью при постоянной концентрации Ca и продолжается до тех пор, пока в растворе сохраняется известный избыток АТФ. Механизм такой осцилляции органелл движения, а также миофибрилл, по-видимому, может быть понят лишь исходя из существования взаимосвязи между ферментативной активностью (способностью расщеплять АТФ) и состоянием (конформацией) макромолекул сократительного субстрата.
Лит. см. при ст. Мышцы.
И. И. Иванов.
Рис. 2. Гипотетические схемы мышечного сокращения: а – конфигурация толстых и тонких нитей в расслабленной мышце; изменение положения нитей при сокращении: б – модель скольжения (по Х. Хаксли); в – модель скручивания (по Подольскому).
Рис. 1. Структура молекулы миозина. Молекула состоит из 2 больших и 2 малых (коротких) цепей. Большие цепи образуют длинный «хвост» молекулы; её «головка» состоит из концов больших цепей и 2 малых цепей. (Молекулярная масса отдельных цепей определялась методом ультрацентрифугирования после дезагрегации молекулы миозина 5 М солянокислым гуанидином, а также трипсином.)
Мышечное чувство
Мы'шечное чу'вство, мышечно-суставная рецепция, проприорецепция, способность человека и животных воспринимать и оценивать изменение в относительном положении частей тела и их перемещение. На роль информации о положении той или иной части тела в пространстве и о степени сокращения каждой из мышц в регуляции движений и познании окружающей среды впервые указал И. М. Сеченов, назвавший М. ч. «тёмным мышечным чувством». Нервные импульсы, возникающие в мышечно-суставных (кинестетических) рецепторах – проприорецепторах (к ним относятся мышечные веретёна, тельца Гольджи, а возможно, и Пачини) при сокращении и растяжении мышц, по чувствительным нервным волокнам достигают центральной нервной системы. Совокупность участвующих в анализе этой информации периферических и центральных нервных образований названа И. П. Павловым двигательным анализатором. Совершенство и тонкость координации двигательных реакций, в том числе и локомоций, осуществляемых животным и человеком, объясняются накоплением в течение жизни организма всё новых связей между нейронами двигательного анализатора и др. анализаторов (зрительного, слухового и др.). М. ч. играет важнейшую роль в развитии восприятий организма, т. к. служит основным контролем остальных органов чувств. Так, зрительная оценка удалённости какого-либо предмета вырабатывается с помощью М. ч. при приближении к предмету.
О. М. Бенюмов.
Мыши
Мы'ши (Muridae), семейство млекопитающих отряда грызунов. Длина тела 5—50 см; хвоста до 45 см. Подразделяется на 2 подсемейства – мышиные (Murinae) и австралийские водяные крысы (Hydromyinae); некоторые зоологи выделяют 5 и более подсемейств. Всего 80 современных родов и 12 вымерших с более 400 видов; распространены всесветно, большинство видов – в лесах тропиков и субтропиков. Завезены в Северную и Южную Америку и на многие острова. В СССР 11 видов из 5 родов. Активны в сумерках и ночью. Большинство ведёт полуназемный образ жизни, питаясь семенами, часть – животной пищей. Некоторые – синантропные животные (домовая мышь, некоторые крысы). Размножаются в тёплое время года; в жилищах человека – круглогодично. Половозрелыми становятся в 1,5—3 месяца. М. – природные носители большого числа паразитов и хранители возбудителей многих болезней человека и домашних животных, включая опасные инфекции. Вредят зерновому и лесному хозяйству, повреждают материалы и продукты питания. Наибольший вред приносят М. из родов Mus и Apodemus (например, домовая мышь) и крысы. Меры борьбы: механические, химические и бактериологические.
Лит.: Аргиропуло А. И., Сем. Muridae – Мыши, М. – Л., 1940 (Фауна СССР, т. 3, В. 5); Misonne X., African and indo-australian Muridae, evolutionary trends, «Annales du Musée Royal de l'Afrique Centrale», 1969, sér. 8, № 172.
И. М. Громов.
Мышиный гиацинт
Мыши'ный гиаци'нт, род растений семейства лилейных; то же, что гадючий лук.
Мышиный горошек
Мыши'ный горо'шек, вика многоцветковая (Vicia cracca), многолетнее травянистое растение семейства бобовых из рода горошек. Стебель длиной до 1,5 м, ветвистый. Листья парноперистосложные, с 5—20 парами линейных или продолговато-яйцевидных листочков, на верхушке с усиком, цепляющимся за окружающие травы. Цветки от сине-фиолетовых до голубых, редко белые, в многоцветковых кистевидных соцветиях. Плод – боб с 4—8 семенами. Произрастает в Евразии, Северной Африке и как заносное в Северной Америке; в СССР – почти по всей территории, но главным образом в лесной и лесостепной зонах. Растёт по лугам, кустарникам, опушкам, разреженным лесам, у жилья, иногда как сорное в посевах зерновых культур. Ценная кормовая трава, хорошо поедается скотом на пастбищах и в сене. Медонос. Горьковатый вкус семян М. г. обусловлен присутствием в них гликозида вицианина.
Лит.: Кормовые растения сенокосов и пастбищ СССР, т. 2, М. – Л., 1951.
Мышиный горошек; а – цветок, б – плоды.
Мышкин Ипполит Никитич
Мы'шкин Ипполит Никитич [22.1(3.2). 1848, Псков, – 26.1(7.2). 1885, Шлиссельбург], русский революционер, народник. Сын военного писаря, унтер-офицера, и крепостной крестьянки. Окончил школу кантонистов в Пскове (1860) и училище колонновожатых (1864) в Петербурге. В 1864—68 в чине унтер-офицера служил топографом в Петербурге и правительственным стенографом в Москве. Оставив военную службу, сдал экзамен на звание домашнего учителя, работал стенографом, сотрудничал в периодической печати. В 1873 приобрёл в Москве типографию, в которой в 1874 совместно с П. И. Войнаральским организовал печатание запрещённых народнических изданий. После разгрома типографии М. скрылся за границу. Весной 1875 отправился в Сибирь, намереваясь освободить Н. Г. Чернышевского. В Вилюйске после вооружённого сопротивления арестован в июле 1875, отправлен в Петербург и заключён в Петропавловскую крепость. М. – один из главных обвиняемых по «процессу 193-х». 15 ноября 1877 выступил на суде с яркой революционной речью. Приговорён к 10 годам каторжных работ. Наказание отбывал в центральных каторжных тюрьмах (Новобелгородской и Новоборисоглебской), в 1881 отправлен в Восточную Сибирь. В начале 1882 приговорён дополнительно к 15 годам каторжных работ за речь, произнесённую в Иркутской тюрьме при прощании с умершим Л. А. Дмоховским. Бежал с Карийской каторги 19 апреля 1882, арестован во Владивостоке 24 мая, заключён в Шлиссельбургскую крепость. Расстрелян по приговору военного суда за протест против тюремного режима.
Лит.: Ленин В. И., Что делать?, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 5; Революционное народничество 70-х гг. XIX в., т. 1, 1870—1875, М., 1964; Язвицкий В., Непобежденный пленник, М., 1972; Островер Л., И. Мышкин, М., 1959; Антонов В. С., И. Мышкин – один из блестящей плеяды революционеров 70-х гг., М., 1959; его же, Общественно-политические взгляды И. Н. Мышкина, в сб.: Исторические записки, т. 72, М., 1962; Базанов В., И. Мышкин и его речь на процессе 193-х, «Русская литература», 1963, № 2.
В. С. Антонов.
И. Н. Мышкин.
Мышкин Николай Филиппович
Мы'шкин Николай Филиппович (1864—1948), советский ветеринарный акушёр, профессор (1919). Окончил Юрьевский (Дерптский) ветеринарный институт (1891). Организовал (1919) и возглавил в Московском ветеринарном институте первую в СССР кафедру акушерства. Разработал эффективный метод клинической диагностики ранних сроков стельности коров, получивший распространение в ветеринарной практике СССР.
Соч.: Акушерство и гинекология сельскохозяйственных животных, 4 изд., М., 1943; Наружные методы определения беременности сельскохозяйственных животных, М., 1936.
Лит.: Коропов В. М., История ветеринарии в СССР, М., 1954.
Мышкино
Мы'шкино, посёлок городского типа, центр Мышкинского района Ярославской области РСФСР. Пристань на левом берегу р. Волги, в 21 км к Ю. от ж.-д. станции Волга (на линии Сонково – Рыбинск) и в 126 км к С.-З. от г. Ярославля. Кирпичный завод, птицефабрика. В районе М. – компрессорная станция газопровода «Сияние Севера».
Мышлаевский Александр Захарьевич
Мышлае'вский Александр Захарьевич [12(24).3.1856 – 1920], русский военный деятель и историк, генерал от инфантерии (1912). Окончил Михайловское артиллерийское училище (1877) и Академию Генштаба (1884). С 1898 профессор Академии Генштаба и в 1899—1904 одновременно начальник Военно-учёного архива Главного штаба. В 1908—09 начальник Главного штаба, в марте – сентябре 1909 – начальник Генерального штаба. С 1913 помощник наместника на Кавказе по военной части. В начале 1-й мировой войны 1914—18 помощник главнокомандующего Кавказской армией, с марта 1915 в отставке. С декабря 1915 председатель Металлургического комитета и уполномоченный по делам металлургической промышленности Особого совещания по обороне государства. С августа 1916 главный уполномоченный по снабжению металлами. В марте – июне 1917 командующий войсками Казанского военного округа. В октябре 1917 прикомандирован к штабу Кавказского фронта, с декабря 1917 председатель Кавказской военно-исторической комиссии. Занимался изучением русской военной истории 18 в., отстаивая идею самобытности русского военной искусства. М. принадлежит большая заслуга в публикации значительного числа архивных материалов.
Соч.: Северная война на Ингерманландском и Финляндском театрах в 1708—1714, СПБ, 1893; Петр Великий. Военные законы и инструкции, СПБ, 1894; Война с Турцией 1711 г., СПБ, 1898; Офицерский вопрос в XVIII веке, СПБ, 1899; Две катастрофы. Суворов в Швейцарии, Петр на Пруте, СПБ, 1901; Северная война 1708 г. От реки Уллы и Березины за рекой Днепр, СПБ, 1901.
Л. Б. Леонидов.
Мышление
Мышле'ние, процесс отражения объективной действительности, составляющий высшую ступень человеческого познания. Хотя М. имеет своим единственным источником ощущения, оно переходит границы непосредственно-чувственного отражения и позволяет получать знание о таких объектах, свойствах и отношениях реального мира, которые не могут быть непосредственно восприняты человеком (см. Ф. Энгельс, в кн.: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 20, с. 554—555). М. составляет предмет изучения теории познания и логики, психологии и нейрофизиологии; оно изучается также в кибернетике в связи с задачами технического моделирования мыслительных операций.
М. является функцией мозга и в этом смысле представляет собой естественный процесс. Однако каждый отдельный человек становится субъектом М., лишь овладевая языком, понятиями, логикой, которые суть продукты развития общественной практики. Даже задачи, которые он ставит перед своим М., порождаются общественными условиями его жизни. Т. о., М. человека имеет общественно-историческую природу.
Вопрос о природе М., взаимоотношении М. (сознания) и бытия был центральной проблемой на протяжении всей истории философской мысли (см. Основной вопрос философии, Материализм, Идеализм).
Конкретно-научное изучение М., развернувшееся в 19 в., находилось под влиянием представлений формальной логики и учения об ассоциациях. Психологический анализ М. сводился главным образом к выделению отдельных мыслительных процессов: сравнения, абстрагирования признаков, классификации. В духе формальной «школьной» логики освещался вопрос о природе понятий, которые изображались как продукт наслаивания друг на друга чувственных образов и представлений, выделения в них общих признаков и устранения несовпадающих. Соответственно процессы М. представлялись в виде сложных сочетаний представлений и понятий. Это понимание М. наталкивалось на неразрешимые трудности при объяснении, например, целенаправленного и творческого характера мыслительных процессов. Натуралистические и механистические представления о М. развивались позднее бихевиоризмом, который истолковывал мыслительную деятельность как совокупность беззвучных речевых навыков, формирующихся по схеме «стимул – реакция». Этим ассоцианистским и механистическим концепциям М. противостояли идеалистические направления, подчёркивавшие несводимость мыслительных процессов к ассоциированию отдельных представлений, свойственную им безо'бразность и подчинённость их «детерминирующим тенденциям» (Вюрцбургская школа). С др. стороны, представители теории целостных форм (гештальтпсихология) понимали М. как процесс «переструктурирования» субъектом проблемной ситуации, открывающий новые заключённые в ней отношения и функциональные связи и невыводимый из опыта поведения и накопленных в нём ассоциаций. Истолковывая М. как «автохтонный» самопорождающийся процесс, представители гештальтпсихологии смыкались при этом с интуитивизмом.
Общей чертой этих концепций является их антиисторизм, отказ от изучения происхождения и исторического развития человеческого М. Только в начале 20 в. появились работы, в которых систематизировались накопленные данные о М. народов, стоящих на относительно низких ступенях общественно-экономического и культурного развития. Эти работы показали несостоятельность положения о неизменности законов М. и внесли идею о качественных изменениях М. в процессе его исторического развития (Л. Леви-Брюль, Франция, и др.). Одновременно начались экспериментальные исследования зачатков М. в животном мире (В. Кёлер, Германия; Р. Йеркс, США; Н. Н. Ладыгина-Котс, СССР), выявившие у высших животных процессы поведения, сходные с человеческим мышлением («практический интеллект» или, по И. П. Павлову, «ручное мышление»). Эти исследования не только углубили понимание генетических корней М., но и дали толчок изучению М., протекающего в форме внешнего действия с объектами («наглядно-действенное М.», «технический интеллект») и у человека. Открытие мыслительной деятельности в виде внешних действий в сложных предметных ситуациях, операций с наглядными схемами, макетами конструкций и т. д. разрушало старое представление о М. как только внутреннем, словесно-логическом процессе и вело к признанию существования у человека различных форм высокоразвитого М., теснейшим образом переплетающихся между собой и переходящих друг в друга.
Научное диалектико-материалистическое понимание природы М. было дано в трудах классиков марксизма. Отвергая взгляды на М. как на проявление особого духовного начала, марксизм преодолевает вместе с тем ограниченность метафизического материализма, его созерцательность и сведе'ние мыслительной деятельности к элементарным процессам анализа и обобщения чувственных впечатлений. Рассматривая М. как продукт общественно-исторического развития, как особую форму человеческой деятельности, марксизм подчёркивает изначальную связь М. с практической деятельностью людей. «Производство идей, представлений, сознания первоначально непосредственно вплетено в материальную деятельность... Образование представлений, мышление, духовное общение людей является здесь ещё непосредственным порождением материального общения людей» (Маркс К. и Энгельс Ф., там же, т. 3, с. 24). Труд посредством орудий ставит человека не только перед материальными объектами, но и перед их взаимодействием, в процессе которого обнаруживаются свойства, недоступные непосредственно нашим ощущениям и постигаемые лишь опосредствованно, путём умозаключений. Познавательные результаты предметных действий закрепляются в словесной форме и, передаваясь в процессе речевого общения др. людям, входят в систему знаний, составляющих содержание сознания коллектива, общества. Языковая форма выражения создаёт условие, благодаря которому отдельные звенья внешнепредметной познавательной деятельности могут выполняться уже только во внутреннем речевом плане, в плане сознания. Исходные чувственные данные и практическое действие опосредствуются всё более длинным рядом мыслительных процессов, приобретающих впоследствии способность отделяться от внешней практической деятельности. При этом общественное разделение труда, развитие частной собственности и дифференциация общества на антагонистические классы приводят к отрыву умственного труда от физического, так что внутренняя мыслительная деятельность начинает всё более противопоставляться деятельности материальной. Это противопоставление закрепляется позднее в идеалистических теориях М.
Утрата М. в его развитых формах прямой и непосредственной связи с практической деятельностью приводит к тому, что оно может давать ложные, иллюзорные знания; это ставит проблему критерия истинности М., адекватности его результатов объективной реальности. Таким критерием является практика; теоретические результаты, к которым приходит М., должны проверяться в практической деятельности и в эксперименте. Однако под практикой следует понимать здесь не индивидуальную, а совокупную общественную практику, что делает необходимым подчинение процессов М. определенным правилам или предписаниям, выработанным в историческом опыте познания. Созданная человечеством система такого рода правил и предписаний («законов» М.) и составляет содержание особой дисциплины – логики.
В противоположность идеалистическим взглядам на логические законы как имманентно присущие М. марксизм рассматривает их как обобщённое отражение объективных отношений действительности, осваиваемых практикой. «... Практическая деятельность человека миллиарды раз должна была приводить сознание человека к повторению разных логических фигур, дабы эти фигуры могли получить значение аксиом» (Ленин В. И., Полное собрание соч., 5 изд., т. 29, с. 172). Общественная практика служит не только критерием истинности М., но является также той основой, на которой вырастают логические правила и законы. Поэтому М. не может быть сведено к совокупности мыслительных операций, образующих его состав, и, следовательно, к «мышлению» логических машин, выполняющих лишь те процессы, которые так или иначе задаются им человеком. Машины являются лишь«... созданными человеческой рукой органами человеческого мозга...» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 46, ч. 2, с. 215), истинным же субъектом М. остаётся управляющий им человек.
Огромное усложнение задач, решаемых современной наукой, потребовало дальнейшего развития логического аппарата М., что привело к созданию новых направлений формальной логики. Изучение М., однако, не может ограничиваться только исследованием формально-логических правил. Оно включает в себя прежде всего проблемы отношения М. к объективной реальности и общего метода познания. Единство познавательных и логических аспектов М. нашло своё наиболее полное выражение в марксистской диалектической логике, представляющей собой учение о развитии, самодвижении предмета познания, как оно отражается в движении понятий М.
А. Н. Леонтьев.
Расстройства мышления находят своё отражение в речи, письме и изобразительном творчестве. Возможны заметные колебания темпа М. Ускорение потока мыслей на фоне эмоционального возбуждения способно достичь степени «скачки идей» – нецеленаправленных, поверхностных. Заторможенность М., напротив, характеризуется скудным и замедленным возникновением представлений, образованием понятий и суждений, что согласуется с подавленным настроением больного и субъективным ощущением интеллектуального опустошения. Другие проявления нарушений М.: его бессвязность (инкогеренция); инертность с преобладанием какой-либо одной мысли, одного представления (персеверация); тугоподвижность, обстоятельность, при которых изложение существа тонет в массе ненужных подробностей, а также бесплодное, далёкое от реальной действительности М.; вычурность понятий, тенденция к символике, парадоксальное применение общеизвестных понятий и неоправданное словотворчество; параллельное течение нескольких мыслей; обрывы мыслей и, наконец, полная разорванность содержания М., но с грамматически правильной структурой предложений. В дифференциальной диагностике психических заболеваний симптомы расстройств М. имеют большое значение (см., например, Шизофрения).
Б. И. Франкштейн.
Лит.: Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология, Соч., 2 изд., т. 3; Энгельс Ф., Диалектика природы, там же, т. 20; Ленин В. И., Философские тетради, Полн. собр. соч., 5 изд., т. 29; Бинэ А., Механизм мышления, пер. с англ., Од., 1894; Психология мышления, СПБ, 1914 (Новые идеи в философии, в. 16); Леви-Брюль Л., Первобытное мышление, пер. с франц., М., 1930; Валлон А., От действия к мысли, пер. с франц., М., 1956; Выготский Л. С., Мышление и речь. Избранные психологические исследования, М., 1956; Рубинштейн С. Л., О мышлении и путях его исследования, М., 1958; Пономарёв Я. А., Психология творческого мышления, М., 1960; Зейгарник Б. В., Патология мышления, [М.], 1962; Психология мышления, сб. пер., М., 1965; Тихомиров О. К., Структура мыслительной деятельности человека, М., 1969; Пиаже Ж., Психология интеллекта, в его кн.: Избранные психологические труды, [пер. с франц.], М., 1969; Леонтьев А. Н., Проблемы развития психики, 3 изд., М., 1972; Ach N., Über die Begriffsbildung, Bamberg, 1921; Koffka K., Bemerkungen zur Denkpsychologie, «Psychologische Forschung», 1927, Bd 9, [H. 1,2]; Hartley D. M., Observation on man, his frame, his duty and his expectations, 6 ed., L., 1934; A study of thinking, N. Y., 1956.
