355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Большая Советская Энциклопедия » Большая Советская Энциклопедия (ЭТ) » Текст книги (страница 2)
Большая Советская Энциклопедия (ЭТ)
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 19:14

Текст книги "Большая Советская Энциклопедия (ЭТ)"


Автор книги: Большая Советская Энциклопедия


Жанр:

   

Энциклопедии


сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Этбай

Этба'й, горная страна на В. Африки, в АРЕ и Судане, протягивающаяся вдоль берега Красного моря от дельты Нила на С.-3. до отрогов Эфиопского нагорья на Ю.-В. Средняя высота около 1000 м (наибольшая до 2259 м — г. Ода). Сложен докеморийскими кристаллическими сланцами, гнейсами. Круто обрывается на В. к побережью и ступенчато спускается на 3. Небольшое кол-во осадков (зимой) выпадает лишь на восточных склонах. В сухих долинах скудная древесная растительность (тамариски, сикоморы, акации) и ксерофильные злаки.

Этвеш (единица градиента ускор. свободн. падения)

Э'твеш , внесистемная единица градиента ускорения свободного падения в гравитационном поле, равная изменению ускорения на 10—6м/сек при изменении высоты на 1 км, т. е. равная 10—9сек—2 . Названа в честь Л. Этвеша .

Этвеш Йожеф

Э'твеш (Eötvös) Йожеф (3.9. 1813, Буда, – 2. 2. 1871, Пешт), барон, венгерский писатель, политический деятель, член Венгерской АН (1839). В своих романах обличал социальное неравенство, несправедливость феодально-крепостнических отношений. Примыкая к прогрессивным кругам дворянства, придерживался умеренно либеральных позиций. Видел путь к преобразованию венгерского общества в проведении буржуазных реформ и в просвещении. В период Революции 1848—49 в правительстве Баттяни занимал в апреле – сентябре 1848 пост министра культов и просвещения. Противник свержения Габсбургов с престола, осенью 1848 эмигрировал в Мюнхен. Вернулся в Венгрию в 1851. В 1867 примкнул к Деака партии . С февраля 1867 министр культов и просвещения в правительстве Андраши . Автор социально-критических романов «Деревенский нотариус» (1845), «Венгрия в 1514 году» (1847) и др.

  Соч.: A falu jegyzőjt, köt. 1—2, Bdpst, 1969.

  Лит.: Sőter 1., Eötvös József, Bdpst, 1967.

Этвеш Лоранд

Э'твеш (Eötvös) Лоранд (Роланд) барон фон (27. 7, 1848, Будапешт, – 8. 4. 1919, там же), венгерский физик, член (1883) и президент (с 1889) Венгерской АН. Сын И. Этвеша . Учился в Будапештском, Кенигсбергском и Гейдельбергском (окончил в 1870) университетах. С 1871 работал в Будапештском университете (с 1872 профессор). В 1894—1895 был министром просвещения Венгрии. Изучая явления капиллярности, в 1886 сформулировал зависимость силы поверхностного натяжения от температуры. С 1890 занимался проблемами земного магнетизма и гравитации. Изобрел гравитационный вариометр , получивший применение в разведке полезных ископаемых. Доказал равенство инертной и гравитационной масс (с точностью ~10—8 ). Установил, что вес тел на движущихся объектах зависит от скорости и направления движения (вследствие вращения Земли; Этвеша эффект ). Именем Э. названа единица измерения ускорения силы тяжести (этвеш ).

  Лит.: Pekár D., «Naturwissenschaften», 1919, Bd 7, № 10, S. 149; его же, там же, 1928, Bd 16, № 51, S. 1079; Vassails G., Lórand Eötvös, «Revue d'historie des sciences». 1953, t. 6, № 1.

Этвеша эффект

Э'твеша эффе'кт, явление, заключающееся в том, что в одном и том же месте у предмета, находящегося в покое, и предмета, движущегося относительно Земли, ускорение силы тяжести имеет различные значения. Э. э. обусловлен изменением центробежной составляющей силы тяжести, зависящей от скорости движения предмета. При движении в направлении вращения Земли, т. е. с З. на В., скорость предмета складывается со скоростью вращения и центробежная сила увеличивается, а следовательно, уменьшается действующая сила тяжести; и, наоборот, – сила тяжести увеличивается при движении против вращения Земли. Величина Э. э.галах ) равна

  Dg = 0,00405V cos j sin А + 0,00000121V2 ,

  где (j – широта, A — азимут движения, отсчитываемый по часовой стрелке от направления на север, V – скорость предмета относительно Земли (в км/ч ). Э. э. учитывается при измерениях силы тяжести маятниковыми приборами и гравиметрами , установленными на движущихся кораблях и самолетах. Член с V2 является практически пренебрежимо малым только при скоростях движения V<15 км/ч. Эффект назван по имени Л. Этвеша , впервые указавшего на его существование и создавшего прибор для демонстрации Э. э. в лабораторных условиях.

  М. У. Сагитов.

Этезии

Эте'зии (греч. etesíai), северные ветры в восточной части Средиземного моря и прибрежных районах, преобладающие с апреля по октябрь. Возникновение Э. обусловлено образованием термической депрессии над сильно нагретой Западной Азией. С ними связана ясная погода, т. к. воздушные массы, переносимые этими ветрами из более высоких широт, нагреваются над теплым Средиземноморьем и относительная влажность воздуха в них понижается.

Этерикан

Этерика'н, пролив между островами М. Ляховский и Б. Ляховский в архипелаге Новосибирские острова, соединяет моря Лаптевых и Восточно-Сибирское. Длина около 30 км, наименьшая ширина 5 км. Берега низменные. Глубина 5—8 м. Большую часть года покрыт льдом.

Этерина теория

Этери'на тео'рия, одна из ранних теорий в органической химии. Согласно Э. т., этилен, назван Й. Берцелиусом этерином из-за присущего ему слабого эфирного запаха (от греч. aither – эфир), считался атомной группой, входящей без изменения в состав этилового спирта и некоторых других органических соединений, подобно тому как аммиак является составной частью аммониевых солей. Авторы Э. т. французские химики Ж. Дюма и П. Булле (1828) опирались на экспериментальные данные, полученные в 1815 Ж. Гей-Люссаком (плотность паров этилового спирта равна сумме плотностей равных объемов этилена и паров воды, а плотность паров этилового эфира – сумме плотностей одного объема паров воды и двух объемов этилена), и на результаты собственных исследований состава этилсерной кислоты и других сложных эфиров этилового спирта. Э. т. – предшественник радикалов теории .

Этерификация

Этерифика'ция (от греч. aither– эфир и ...фикация ), получение эфиров сложных взаимодействием спиртов с кислотами. Например, в случае карбоновых кислот уравнение Э. имеет следующий вид:

Э. – обратимая реакция: вода разлагает сложные эфиры с образованием исходных веществ (см. Гидролиз ). Положение равновесия существенным образом зависит от природы и количества кислоты и спирта. Так, для этилового спирта и уксусной кислоты, если они взяты в эквимолекулярных количествах, равновесие устанавливается, когда две трети спирта и кислоты превращаются в эфир (этилацетат ). На скорость достижения предела Э. большое влияние оказывает температура. Так, в указанном примере при комнатной температуре через 368 сут образуется всего 55% эфира, при 100°С через 32 ч – 55,7%, а при 150°С через 24 ч образуется 66% эфира. Реакция ускоряется при добавлении сильных кислот, т. к. при этом увеличивается концентрация ионов водорода, являющихся катализаторами Э. По закону действия масс для повышения выхода сложного эфира необходимо увеличивать концентрацию одного из исходных веществ или удалять из сферы реакции образующийся эфир или воду. В последнем случае в реакционную смесь иногда добавляют вещества, образующие с водой азеотропные смеси, что облегчает ее отгонку. Н. А. Меншуткиным было установлено (1877—79), что легче всего этерифицируются первичные спирты, а наиболее трудно – третичные. В 1938 американские химики Д. Роберте и Г. Юри, используя метод меченых атомов, показали, что гидроксильная группа отщепляется от молекулы кислоты:

Среди разнообразных методов получения сложных эфиров Э. является самым простым и удобным способом, имеющим наибольшее практическое значение. Э. – одна из хорошо исследованных и широко применяемых органических реакций; ее изучение впервые было предпринято в 1862—63 П. Бертло . Реакции Э. широко распространены в живых клетках. Важное значение имеет Э. для образования сложноэфирной связи между отдельными молекулами нуклеотидов в нуклеиновых кислотах. Эта связь соединяет остаток фосфорной кислоты у 5-го углеродного атома углевода пентозы одного мононуклеотида со спиртовой группой у 3-го углеродного атома пентозы другого мононуклеотида. Ее образование катализируют специфические ферменты класса лигаз – аминоацил-РНК-синтетазы. Реакция циклизации с отщеплением пирофосфата при образовании циклических нуклеотидов из соответствующих нуклеозидтрифосфатов по существу представляет собой также Э., происходящую между кислотной и спиртовой группой внутри одной молекулы. Она осуществляется специфическими ферментами – аденилатциклазой и гуанилатциклазой.

  Е. А. Поленов, Е. П. Феденко.

Этиго (горный хребет в Японии)

Э'тиго , горный хребет в Японии, на С.-3. о. Хонсю. Ограничивает с Ю.-В. равнину Этиго . Длина около 170 км. Высота до 2176 м (вулкан Сиране). Сложен преимущественно гранитами и вулканическими породами, расчленен глубокими долинами. До высоты 1000 м преобладают широколиста, леса, выше – хвойные; на вершинах – заросли кустарников и пустоши.

Этиго (равнина в Японии)

Э'тиго , равнина в Японии, на С.-3. о. Хонсю. Протягивается на 150 км вдоль побережья Японского моря. Ширина до 35 км. Сложена аллювием р. Синано и морскими отложениями. Осадков 1500—2000 мм в год, зимой мощный снежный покров. Добыча нефти и горючего газа (близ Ниигаты). Посевы риса, овощей и бахчевых культур. Катастрофическое землетрясение 1964. На Э. – города Ниигата, Нагаока.

Этика

Э'тика (греч. ethiká, от ethikós – касающийся нравственности, выражающий нравственные убеждения, ethos – привычка, обыкновение, нрав), философская наука, объектом изучения которой является мораль , нравственность как форма общественного сознания, как одна из важнейших сторон жизнедеятельности человека, специфическое явление общественно-исторической жизни. Э. выясняет место морали в системе других общественных отношений, анализирует её природу и внутреннюю структуру, изучает происхождение и историческое развитие нравственности, теоретически обосновывает ту или иную её систему.

  В восточной и античной мысли Э. была вначале слита воедино с философией и правом и имела характер преимущественно практического нравоучения, преподающего телесную и психическую гигиену жизни. Афористическая форма таких нравоучений восходила к устной традиции, закреплявшей уже в позднеродовом обществе практически полезное для социального целого (общины, племени) в поведении отдельного индивида. Положения Э. выводились непосредственно из природы мироздания, всего живого, в том числе человека, что было связано с космологическим характером восточной и античной философии. Характерно, что защита одной системы морали и осуждение другой базировались на противопоставлении «вечного закона природы» «человеческим установлениям» (Лао-цзы в Древнем Китае, Гесиод в Древней Греции и др.). Даже обращение к духовному миру личности (Будда, Сократ) приводило не к выделению Э. в самостоятельную теорию, а к нравственному осмыслению философского мироучения в целом.

  В особую дисциплину Э. была выделена Аристотелем (ввёл и самый термин – в название работ «Никомахова этика», «Большая этика», «Эвдемова этика»), который поместил её между учением о душе (психологией) и учением о государстве (политикой): базируясь на первом, она служит второму, поскольку её целью является формирование добродетельного гражданина государства. Хотя центральной частью Э. у Аристотеля оказалось учение о добродетелях как нравственных качествах личности, в его системе уже нашли выражение многие т. н. «вечные вопросы» Э.: о природе и источнике морали, о свободе воли и основах нравственного поступка, смысле жизни и высшем благе, справедливости и т. п.

  От стоиков (см. Стоицизм ) идёт традиционное разделение философии на три области – логику, физику (в т. ч. метафизику) и Э. Оно проходит через средние века и принимается философией Возрождения и 17 в. Это разделение принимается и И. Кантом, который лишь обосновывает его как разграничение учений о методе, природе и свободе (нравственности). Однако вплоть до нового времени Э. часто понималась как наука о природе человека, причинах и целях его действий вообще, т. е. совпадала с философской антропологией (например, у французских просветителей, Д. Юма) или даже сливалась с натурфилософией (у Ж. Б. Робине , Б. Спинозы, главный труд которого – «Этика» – это учение о субстанции и её модусах). Такое расширение предмета Э. вытекало из трактовки её задач: Э. была призвана научить человека правильной жизни, исходя из его же собственной (естественной или божественной) природы. Поэтому Э. совмещала в себе теорию бытия человека, изучение страстей и аффектов психики (души) и одновременно учение о путях достижения благой жизни (общей пользы, счастья, спасения). Т. о., докантовская Э. неосознанно исходила из тезиса о единстве сущего и должного.

  Кант подверг критике совмещение в Э. натуралистических и нравственных аспектов. По Канту, Э. – наука лишь о должном, а не о том, что есть и причинно обусловлено, она должна искать свои основания не в сущем, природе или общественном бытии человека, а в чистых внеэмпирических постулатах разума. Попытка Канта выделить специфический предмет Э. (область долженствования) привела к устранению из неё проблем происхождения и общественной обусловленности морали. Вместе с тем «практическая философия» (каковой Кант считал Э.) оказалась неспособной решать вопрос о практической возможности осуществления обосновываемых ею принципов в реальной истории. Кантовское переосмысление предмета Э. получило широкое распространение в буржуазной Э. 20 в., причём если позитивисты исключают нормативную Э. из сферы научно-философского исследования, то этики-иррационалисты отрицают её возможность в качестве общей теории, относя решение нравственных проблем к прерогативам личного морального сознания, действующего в рамках неповторимой жизненной ситуации.

  Марксистская Э. выделяет свой предмет принципиально иным способом, отвергая противопоставление «чисто теоретического» и «практического», поскольку всякое знание есть лишь сторона предметно-практической деятельности человека по освоению мира. Марксистское понимание Э. является многосторонним, включает нормативно-нравственные, исторические, логико-познавательные, социологические и психологические аспекты в качестве органичных моментов единого целого. Предмет марксистской Э. включает философский анализ природы, сущности, структуры и функций морали, нормативную этику, исследующую проблемы критерия, принципов, норм и категорий определенной моральной системы (в составе нормативной Э. разрабатываются также проблемы профессиональной Э.), историю нравственного воспитания.

  Главной проблемой Э. всегда был вопрос о природе и происхождении морали, однако в истории этических учений он обычно ставился в виде вопроса об основании представлений морального сознания о должном, о критерии нравственной оценки. В зависимости от того, в чём усматривалось основание морали, все имеющиеся в истории Э. учения можно отнести к двум типам. Первый включает теории, выводящие нравственные требования из наличной действительности человеческого бытия – «природы человека», естественных потребностей или стремлений людей, прирождённых им чувств или каких-либо фактов их жизни, рассматриваемых как самоочевидное внеисторическое основание морали. Теории этого типа обычно тяготеют к биоантропологическому детерминизму; содержат в себе элементы материализма (древнегреческие материалисты, Аристотель, Спиноза, Гоббс, французские материалисты 18 в., утилитаризм , Л. Фейербах, русские революционные демократы), но часто в них преобладают тенденции субъективного идеализма (английская школа нравственного чувства 17—18 вв., Дж. Батлер; в современной буржуазной Э. – Дж. Дьюи , Р. Б. Перри , Э. Вестермарк , Э.Дюркгейм , В. Парето , У. Самнер и др.). В теориях другого типа основанием морали считается некоторое безусловное и внеисторическое начало, внешнее бытию человека. Это начало может пониматься натуралистически («закон природы» стоиков, закон «космической телеологии», эволюции органической жизни) или же идеалистически: «высшее благо» (Платон), абсолютная идея (Г. Гегель), божественный закон (томизм и неотомизм ), априорный моральный закон (Кант), простые и самоочевидные идеи или отношения, не зависящие от природы мироздания (кембриджские платоники ). В истории Э. следует особо выделить авторитарные концепции морали, согласно которым единственным основанием её требований является некий авторитет – божественный или личный.

  В современной буржуазной Э. проблема основания морали часто представляется вообще неразрешимой. В интуитивизме основные моральные понятия считаются не связанными с природой всего сущего, а потому самоочевидными, недоказуемыми и неопровержимыми. Сторонники неопозитивизма , противопоставляя «факты» и «ценности», приходят к выводу о невозможности научного обоснования моральных суждений. Представители экзистенциализма считают, что сущность человека не имеет общих определений и поэтому не может дать основания для формулирования каких-либо конкретных нравственных принципов. Правда, в так называемой натуралистической Э. 1950—60-х гг. (Э. Эдел, Р. Брандт – США, и др.), выступающей против иррационализма и формализма в Э., основания морали выводятся из потребностей общественной жизни, данных антропологии, этнографии, социологических исследований.

  Вопрос о природе морали в истории этической мысли иногда приобретал и другой вид: является ли нравственная деятельность по своей сущности целесообразной, служащей осуществлению каких-либо практических целей и достижению конкретных результатов, или же она целиком внецелесообразна, представляет собой лишь исполнение закона, требований некоторого абсолютного долженствования, предшествующего всякой потребности и цели. Эта же альтернатива облекалась в форму вопроса о соотношении в морали понятий внеморального блага и морально должного: либо требования долга основаны на том благе, которое может быть достигнуто (этой точки зрения придерживалось подавляющее большинство этиков), либо, наоборот, само понятие блага следует определять и обосновывать посредством должного (Кант, английские философы Ч. Брод, Э. Юинг). Первое решение обычно приводило к концепции так называемой консеквенциальной Э. (лат. consequentia – последствия), согласно которой моральные действия должны выбираться и оцениваться в зависимости от тех практических результатов, к каким они приводят (гедонизм , эвдемонизм , утилитаризм и др.). Такое решение упрощало нравственную проблему: оказывались неважными мотивы поступка и следование общему принципу. Противники консеквенциальной Э. доказывали, что в морали важен в первую очередь мотив и сам поступок во исполнение закона, а не последствия (Кант); намерение, стремление, приложенные усилия, а не их результат, который не всегда зависит от человека (Д. Росс, Э. Кэррит, Великобритания); важно не содержание действия, а то, в каком отношении к нему стоит его субъект (то, что выбор совершен свободно, – Ж. П. Сартр ; что человек критически относится к самым моральным своим действиям и побуждениям, каковы бы они ни были, – К. Барт , Э. Бруннер ).

  Наконец, вопрос о природе морали в истории Э. часто выступал в виде вопроса о характере самой нравственной деятельности, соотношении её с остальной повседневной жизнедеятельностью человека. От древности до наших дней в Э. прослеживаются две противоположные традиции: гедонистически-эвдемонистическая и ригористическая. В первой проблема основания морали сливается с вопросом о путях реализации нравственных требований. Так как мораль выводится здесь из «естественной» природы человека и его жизненных запросов, то предполагается, что люди в конечном счёте сами заинтересованы в осуществлении её требований. Эта традиция достигла своего апогея в концепции «разумного эгоизма». Однако в истории классово антагонистического общества требования морали часто вступали в острое противоречие с устремлениями индивида. В нравственном сознании это отразилось в виде мысли об извечном конфликте между склонностью и долгом, практическим расчётом и возвышенным мотивом, а в Э. послужило основой для второй традиции, в русле которой находятся этические концепции стоицизма, кантианства, христианства, восточных религий. Представители этой традиции считают невозможным исходить из «природы» человека и истолковывают мораль как нечто изначально-противоположное практическим интересам и естественным склонностям людей. Из этого противопоставления вытекало аскетическое понимание моральной деятельности как сурового подвижничества и подавления человеком своих естественных побуждений, с этим же была связана и пессимистическая оценка нравственной дееспособности человека. Идеи невыводимости морального начала из бытия человека, о невозможности найти основание морали в сфере сущего вылились в философско-теоретическом плане в концепцию автономной этики , которая в буржуазной Э. 20 в. выразилась в отрицании социально-целесообразного характера нравственной деятельности (экзистенциализм, протестантская неортодоксия и др.). Особую трудность для немарксистской Э. представляет проблема соотношения общечеловеческого и конкретно-исторического в морали: конкретное содержание нравственных требований либо понимается как вечное и универсальное (этический абсолютизм), либо в нём усматривается нечто лишь частное, относительное, преходящее (этический релятивизм).

  Опираясь на предшествующую историю развития этической мысли, марксистская Э. возводит на новую ступень традиции материализма и гуманизма в Э. в силу органического соединения объективного изучения законов истории с признанием действительных интересов и вытекающих отсюда жизненных прав человека. Основание морали – нравственных идей, целей и устремлений – марксистская Э. усматривает в конечном итоге в объективных законах поступательного развития человечества. Благодаря социально-историческому подходу к анализу морали, марксистская Э. преодолевает антитезу этического релятивизма и абсолютизма. Та или иная классовая мораль выражает положение различных социальных групп в процессе общественного производства культуры и её исторического развития и в конечном счёте так или иначе отражает и объективные законы истории. При этом, если общественная позиция данного класса исторически прогрессивна и, особенно, если это позиция трудящихся масс, испытывающих на себе гнёт эксплуатации, неравенства, насилия, а потому объективно заинтересованных в установлении более гуманных, равноправных и свободных отношений, то данная мораль, оставаясь классовой, вносит вклад в нравственный прогресс общества в целом, формирует элементы общечеловеческой нравственности. Особенно это относится к революционной морали рабочего класса, который, «... исходя из своего особого положения, предпринимает эмансипацию всего общества» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 1, с. 425), впервые ставит цель уничтожения классов вообще и тем самым утверждения действительно общечеловеческой нравственности. Таким образом, конкретно-исторический подход марксистской Э. к явлениям морали только и позволяет понять соотношение частных, классовых точек зрения в морали с едиными законами поступательного развития нравственности, выявить в противоречивом характере формирования морали в классовом обществе единую линию общечеловеческого нравственного прогресса.

  В решении вопросов морали правомочно не только коллективное, но и индивидуальное сознание: нравственный авторитет кого-либо зависит от того, насколько правильно он осознаёт общие моральные принципы и идеалы общества (или революционного движения) и отражённую в них историческую необходимость. Объективность нравственного основания как раз и позволяет личности самостоятельно, в меру собственной сознательности, воспринимать и реализовывать общественные требования, принимать решения, вырабатывать для себя правила жизни и оценивать происходящее. Здесь встаёт проблема соотношения свободы и необходимости. Правильное определение общего основания морали ещё не означает однозначного выведения из него конкретных нравственных норм и принципов или непосредственного следования индивида «исторической тенденции». Нравственная деятельность включает не только исполнение, но и творчество новых норм и принципов, нахождение наиболее отвечающих современности идеалов и путей их осуществления.

  Это определяет и постановку вопроса о нравственном критерии в марксистской Э. Законы исторического развития обусловливают содержание нравственных идей лишь в самом общем виде, не предопределяя их специфической формы. Поскольку всякая конкретно-целесообразная общественная деятельность предписывается и оценивается моралью с точки зрения исполнения единого для всех людей и множества частных ситуаций закона – нормы, принципа, идеала, которые выступают как собственно моральные критерии, это означает, что экономические, политические, идеологические и другие конкретные задачи не только не предопределяют решения каждой отдельной нравственной проблемы, но, напротив, способы и методы осуществления этих задач оцениваются моралью с точки зрения критериев добра, справедливости, гуманности, честности и т. д. Относительная самостоятельность этих критериев вовсе не в том, что они происходят из какого-либо другого источника, чем конкретные общественные потребности, а в том, что они отражают эти потребности в наиболее универсальном виде и имеют в виду не просто достижение некоторых особых целей, а разносторонние потребности общественной жизни на данной ступени её культурного развития. Поэтому моралью иногда воспрещаются и осуждаются действия, которые могут представляться наиболее эффективными и целесообразными с точки зрения текущего момента, частных задач того или иного конкретного дела.

  Встречаясь с этим противоречием, этики-немарксисты обычно либо склоняются к прагматически-утилитарной трактовке нравственных критериев, либо усматривают извечный конфликт между требованиями морали и целесообразности, нравственности и политики (экономики). В действительности же это противоречие не имеет абсолютного характера, а само является выражением определенных социально-исторических противоречий. В ходе прогресса общества и особенно революционных преобразований каждый раз обнаруживалось, что требования общественной целесообразности, рассматриваемые с точки зрения общих перспектив поступательного развития общества, в конечном итоге совпадают с критериями справедливости, свободы, гуманности, коль скоро нравственное сознание масс выражает их в перспективно-исторической, а потому наиболее универсальной форме. Утилитарный, конъюнктурный подход к решению конкретных задач не только противоречит требованиям коммунистической нравственности, но и является политически недальновидным, нецелесообразным с точки зрения более широких и отдалённых общественных целей и последствий. Понимание нерасторжимого единства общесоциального и морального позволяет марксистской Э. впервые рационально разрешить противоречие между моралью и политикой, между целями и средствами, практическими нуждами и нравственными требованиями, общественной необходимостью и критериями гуманности, между общим моральным принципом и частной целесообразностью. Марксистской Э. равно чужды как дух утилитаризма, так и точка зрения абсолютного морализирования, претендующая на «высший» нравственный суд над объективной необходимостью законов истории.

  Марксистская Э. разрешает и традиционную альтернативу мотива и деяния в оценке нравственной деятельности. Моральный поступок человека всегда должен оцениваться как целостный акт, как единство цели и её осуществления, помысла и свершения. Но это возможно только в том случае, если поступок рассматривается как частный момент всей общественной деятельности человека. Если применительно к отдельному действию его достоинство проявляется лишь через его социально-полезный или вредный результат, то при анализе всей линии поведения человека (индивида или же общественной группы, партии) вскрываются и становятся очевидными мотивы действий, преследуемые цели, общее отношение данного субъекта к обществу в целом, различным классам, окружающим людям. Такой подход к проблеме позволяет марксистской Э. преодолеть традиционное противопоставление «внешнего» деяния как очевидного для окружающих и «внутреннего» побуждения как недоступного для достоверного знания других людей. Реальная проблема соотношения мотива и деяния в оценке приобретает вид связи между общим и частным в поведении, отдельным поступком и всей нравственной деятельностью.

  Марксистская Э. преодолевает и другие традиционные альтернативы моральных учений – гедонизма и аскетизма, эгоизма и альтруизма, морали спонтанного стремления и ригористической морали долга. Раскрывая истоки этой альтернативы, заключенные в противоречивой природе антагонистического общества, наличии в нем противоположных интересов, марксистская Э. ставит эту проблему не в моралистическом плане нравственной проповеди наслаждения или аскетизма, а в социально-историческом плане практического устранения их противоположности как абсолютной и универсальной. «... Коммунисты не выдвигают ни эгоизма против самоотверженности, ни самоотверженности против эгоизма и не воспринимают теоретически эту противоположность ни в ее сентиментальной, ни в ее выспренней идеологической форме; они, наоборот, раскрывают ее материальные корни, с исчезновением которых она исчезает сама собой» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 3, с. 236). Выбор между выполнением внешней обязанности и осуществлением внутренней потребности должен всегда совершаться в зависимости от решения другого вопроса – нахождения наиболее адекватных путей сочетания в каждом конкретном случае общественных и личных интересов, так чтобы в конечном итоге вырисовывалась историческая перспектива приведения их к единству. Движение к этой цели и является нравственным оправданием самопожертвования, необходимость в котором возникает в противоречивых и кризисных ситуациях. Таков путь к научному, марксистскому решению проблемы гуманизма.

  Таким образом, решение этих проблем в марксистской Э. не является чисто теоретическим устранением заблуждений этической мысли прошлого. В отличие от всей предшествующей и современной буржуазной Э., исходящей из констатации существующих отношений и противоречий (которые либо апологетически оправдываются, либо просто осуждаются), марксистская Э. исходит из исторической необходимости преодоления этих противоречий, что и определяет действенно-практический характер марксистской Э.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю