Текст книги " Свет горизонта (СИ)"

Автор книги: BlackRaven

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)

Саске тем временем вновь нащупал рукоять Кусанаги и обнажил меч, пропустив по нему чакру молнии. Фугаку метнулся было к сыну с деревяшкой в руке, но на пути у него оказались Итачи и Микото.

 Одновременная атака двух Учих заставила Фугаку отступить, прикрываясь деревяшкой, как щитом. После того, как та после мощного удара ноги Итачи разлетелась на щепки, в руке Фугаку вновь сверкнул кунай, изъятый из кармана халата.

 Блеск искр ослепил Итачи, и тот и глазом моргнуть не успел, как отец отвел вооруженную руку Микото в сторону и вонзил оружие ей в живот. Женщина замерла, из ее рта вырвался не крик, всего лишь тихий стон, затем она упала на колени и рухнула на покрытую шифером поверхность крыши, скатившись близко к ее краю, но не сорвавшись во второй раз.

 Увидев это, он на секунду застыл, не веря своим глазам, а затем пришел в себя, понимая, что сейчас нельзя предаваться чувствам, иначе инициатива в бою окончательно перейдет в руки отца. Саске же наоборот не смог взять себя под контроль.

 – Нет! – закричал Саске, увидев эту страшную картину. Перед ним будто вновь пронеслись те часы, что он провел в гендзюцу Шисуи, безвольно наблюдая, как тот кромсает и рубит на куски всю его семью.

Учиха стиснул зубы от ярости и со скоростью молнии рванулся вперед, схватив катану наперевес.

 – А-а-а! – заорал он, нанося размашистый удар, заставивший не только Фугаку, но и Итачи отскочить в разные стороны. Но Саске продолжил атаковать, разрубая воздух с такой мощью, что волосы ускользающего от ударов отца взъерошились от сопровождающих удары порывов ветра.

 Саске нанес диагональный удар. Фугаку, не уклоняясь, решил блокировать его и подставил свой кунай. Однако удар был настолько сильный, что тот не смог удержать оружие сына, и длинное искрящееся молниями лезвие вонзилось ему в плечо. Фугаку покачнулся и упал пятой точкой на поверхность крыши.

 Томоэ в шаринганах Саске закрутились с бешеной скоростью, и тот занес меч для нового удара. Но отца этот удар не прикончил. Лезвие рассекло шифер и доски, оставив в крыше длинную узкую щель. Фугаку вовремя пришел в себя и выскочил из под Саске, совершив задний кувырок через голову.

 Брюнет в белой порванной рубахе вновь ринулся вперед. Фугаку теперь уже не рисковал блокировать удары, понимая, что ярость подпитывает сына. Он перескочил на соседнюю крышу, когда почувствовал, что еще шаг назад, и он сорвется в пропасть. Саске тенью проследовал за ним, нещадно продолжая серию атак. Он даже не целился, не пытался обмануть отца, а, словно сумасшедший маньяк, продолжал рубить и рубить пространство перед собой, не задумываясь о том, что отец под удары не попадает.

 За ними ринулся Итачи, оставивший Микото на той крыше.

 – Саске! – крикнул он, но брат не слышал.

 Итачи показалось, что молодого Учиху начинает окутывать оранжевая чакра, а это могло значить только одно.

Наконец Фугаку выбрал подходящий момент и нанес встречный удар ногой сыну в грудь. Тот отлетел назад, но Итачи вовремя поймал Саске, не давая ему упасть. Младший брат попытался вырваться, чтобы продолжить свою стремительную серию ударов, но Итачи удержал его.

 – Саске, послушай меня. Не давай волю эмоциям! Ты становишься предсказуем!

 – Отпусти меня! – прошипел Саске, пытаясь вырваться.

 – Успокойся! Он только этого и ждет. Ты сейчас очень уязвим.

 – Мне плевать!

Итачи вздохнул.

 – Обуздай свою ненависть. Если ты хочешь выжить и одержать верх в этой битве, то должен слушать меня. Нам удастся одолеть его только совместными усилиями, – прошептал он брату на ухо.

Тот еще раз рванулся и успокоился, тяжело вдыхая воздух и не сводя взгляд с отца, остановившегося в пяти метрах от сыновей. Учиха выдохся от своих неплодотворных порывов ярости и теперь приходил в себя. Саске был окутан тонкой оранжевой оболочкой чакры. Он помнил, что произошло в прошлый раз. Эта ярость придаст ему сил, сейчас Саске будет силен как никогда.

 – Хорошо. Если ты тоже хочешь умыться его кровью, давай прибьем этого ублюдка вместе, – прорычал Саске.

 Итачи, заглянув ему в глаза, убедился, что зрачки вытянуты вертикально, а радужка приняла желтый цвет. Более того, на щеках младшего брата проступили полосы на щеках.

 – Слушай, чакры у меня осталось мало, поэтому нужно действовать быстро и слажено, – произнес он.

  – Я могу поделиться своей, – ответствовал Саске, посмотрев на свои руки, которые теперь были окутаны оранжевым сиянием, – я чувствую, как ее много.

 – Лучше не надо, – отказался брат, – надо зайти с двух сторон. Только тогда он будет уязвим…

 – С двух сторон. Понял, – кивнул Саске и ринулся вперед, не дослушав брата. Итачи задумчиво покосился на Кусанаги, лезвие которого искрилось рыжими молниями, после чего незамедлительно последовал за Саске.

 Он обнажил свой меч вакидзаши и оказался сзади отца. Саске же несся, как кошка с пылающим хвостом, приближаясь к нему спереди. И вот он размахнулся, после чего нанес ужасающий по силе удар.

Силуэт Фугаку смазался, и он оказался на соседней крыше, а лезвия Кусанаги и вакидзаши Итачи пересеклись перпендикулярно друг другу, а затем оружие Итачи укоротилось вдвое.

 – Черт! – выругался Учиха, отбрасывая в сторону испорченное оружие.

«Похоже, в ближнем бою нам его не одолеть. Придется вновь использовать это…» – подумал он.

 Саске уже исчез впереди, приближаясь к Фугаку со скоростью поезда. Отец же вновь изловчился, поднырнув под руку Саске и ударил того снизу в подбородок. Юный Учиха в который раз отлетел назад, но на этот раз Итачи его не поймал. Брат был занял другим.

Итачи дождался, пока отец встретится с ним взглядом, а потом резко открыл прикрытый глаз.

 – Тсукуёми!

По щеке Итачи скатилась капелька крови, оставляя после себя длинный след. Отец на секунду застыл.

 «Неужели получилось?» – с надеждой подумал Итачи, внимательно глядя на противника.

Но вдруг Фугаку дернулся, согнувшись от боли напополам.

 «Вырвался? Как это вообще возможно?»

Фугаку поднял на Итачи взгляд, и тот вздрогнул. Рисунок на радужке отца изменился. Вместо трех томоэ на нем появились шесть прямых линий, отходящих от зрачка во все стороны, как лучи от солнца.

 – У тебя есть… Мангеке шаринган?

 Отец лишь усмехнулся, довольный впечатлением, произведенным на Итачи и Саске.

 – Но ты говорил мне, что никто не должен обладать этой проклятой силой. Когда ты узнал о моем Мангеке… Ты же… – пролепетал Итачи. Впервые за несколько лет он был серьезно озадачен.

 – Я не мог судить об этом объективно, не зная всех возможностей Мангеке. Мои глаза уже почти потеряли цвет, поскольку я пользуюсь этой силой гораздо дольше тебя, – произнес Фугаку, – все это время у меня был Мангеке, и я берег его на черный день.

Младший Учиха поднялся, тупо уставившись на отца.

 – Саске, это очень плохо. Не смотри ему в глаза! – крикнул Итачи.

 – Ты за все заплатишь, – прорычал Саске. В его глазах вновь загорелся шаринган, но радужка осталась желтого цвета. Вокруг вытянутого звериного зрачка выстроились три томоэ.

 Фугаку вновь перевел взгляд с Итачи на младшего сына, наблюдая, как его оболочка демонической чакры становится все ярче и ярче. Саске сгорбился от боли, выронив Кусанаги. Он с ужасом смотрел на свои руки с длинными острыми когтями.

Учиха выгнулся, издав громкий рык, после чего за его спиной стал образовываться полупрозрачный хвост из оранжевой чакры.

 – Так вот, что сделал с тобой Четвертый. Превратил в животное… Итачи, ты все еще считаешь Четвертого героем? Посмотри на своего брата. Во что он его превратил! – пробормотал Фугаку.

Саске почувствовал, как длинные клыки упираются в нижнюю губу. Все тело горело адским огнем. Учиха не выдержал и сорвал с себя дырявую белоснежную рубаху с кровавыми пятнами.

Вскоре он понял, что стоять на ногах становится все труднее. Центр тяжести у генина сместился, и он припал на все четыре конечности.

Когда он поднял взгляд на отца, то увидел в его глазах только отвращение. Тогда Саске устремил узор в темнеющее небо и завыл, словно волк.

 «Выпусти меня! Давай же! Не бойся! Я его порву на куски. Ты же этого хочешь», – шептал ему внутренний голос.

 – Я убью тебя! – рявкнул Саске и метнулся вперед, оставляя за собой едва заметный след от оранженой чакры.

 Фугаку и моргнуть не успел, как сын оказался прямо перед ним. Саске полоснул его голой рукой по груди, и острые когти оставили там четыре глубоких длинных царапины. Отец стиснул зубы, почувствовав, как демоническая чакра проникает в его тело и обжигает все внутри.

 Он отскочил назад, торопливо складывая печати.

 – Стихия Земли: Заточение в камне!

По бокам от Саске прямо из крыши выдвинулись громадные плиты и в следующий же миг с грохотом сомкнулись, слившись между собой.

 – Саске! – крикнул Итачи, подхвативая Кусанаги с крыши и устремляясь вперед. На полпути к отцу, находясь от него всего в семи метрах, Учиха подпрыгнул, прицелившись, после чего открыл правый глаз, сфокульсировав энергию на отце.

 – Аматерасу! – прокричал он.

Главу клана окутало черное пламя, но в следующий миг погасло. Фугаку находился внутри зеленого цвета огромного полупрозрачного скелета с чем-то, похожим на косу в огромной руке. Желтые глаза призрачного исполина сверкнули, и Итачи мигом понял, с чем имеет дело.

 – Сусаноо, – произнес Фугаку, подтвердив его самые страшные опасения.

 Каменная глыба, возле которой приземлился Итачи, вдруг с грохотом треснула, разлетевшись во все стороны огромными валунами. Учиха чудом не пострадал от нового всплеска ярости брата, а отца от тяжелых камней защитила призрачная броня.

 Целый и невредимый, из облака пыли показался Саске. За его спиной развевалось уже целых два хвоста. Свечение демонической ауры стало более концентрированным. Волосы встопорщились длинным ежом остроконечных прядей, глаза и губы очертились черным. Саске все меньше походил на человека.

 Он окинул оценивающим взглядом зеленую громадину перед собой, после чего ринулся вперед, оскалив зубы в страшной улыбке сумасшедшего.

 Когти Учихи ударились о полупрозрачную преграду, и тот недовольно зарычал, нанося все более и более частые удары, полосуя когтями по призрачному скелету.

 – Что? Невозможно… – прошептал Фугаку, увидев, как на одном ребре Сусаноо, по которому наносил новые и новые удары сын, пошла трещина. Еще несколько секунд, и Саске пробился внутрь нерушимой защиты. Фугаку поспешил отскочить назад, перемахнув на крышу уже третьего дома.

Брешь в его Сусаноо  еще в воздухе мигом затянулась. Фугаку моргнул, после чего в его глазах вновь крутанулся рисунок Мангеке в форме солнца с шестью лучами, и Сусаноо стало менять свою форму, увеличившись вдвое, превращаясь из скелета в закованного в доспехи воина. По щеке Фугаку потек кровавый ручеек.

 Саске уставился на летящего в небе огромного призрачного исполина. Зеленый свет, который разбрасывало вокруг себя Сусаноо Фугаку, веял холодом и смертью.

 Учиха приземлился на крышу дома, вытянув руки к небу. Огромный призрачный воин повторил его движения. Тогда Фугаку махнул рукой, и Сусаноо резко ударило косой, у которой вытянулось древко, по крыше дома, где еще находились Саске и Итачи.

Саске оранжевой полосой перепрыгнул на соседнюю крышу, а Итачи превратился в стаю ворон, полетевших в сторону отца. Огромное оружие ударило по дому сверху, разрубив его пополам. С оглушительным грохотом коса уничтожила еще один особняк Учих.

Весь квартал великого клана был охвачен пламенем. В некоторых участках на местах домов остались лишь ямы и кратеры – следы убийственных техник Фугаку. Дым непроницаемой завесой заполонил темнеющее вечернее небо.

Итачи потерял счет времени этой битвы. Повсюду царил хаос. Не только квартал Учиха был практически стерт с лица Конохи. Вся деревня разом превратилась в огромное кострище с редкими уцелевшими зданиями. Такое творилось везде, и Учиха знал, что есть места и пожарче. В квартале Учиха не было ни единой души из посторонних кланов, иначе их схватке с Фугаку помешали бы бойцы АНБУ или кто-нибудь еще, слепо доверяя свое тело печати.

Он сосредоточился на нынешнем моменте. Вряд ли где-то еще происходило столь зрелищное сражение. Гении своего дела, шиноби самого легендарного клана готовились пустить в ход опаснейшие запретные техники.

Саске вновь попробовал атаковать Фугаку, совершив невероятный прыжок с крыши, где только стоял, оставив на ней отпечатки босых ног, до крыши, на которой внутри зеленого исполина стоял отец.

Мангеке Фугаку позволил ему уследить за движениями сына, и в следующий миг Сусаноо вновь нанесло удар. Саске ударило древком косы, и он, словно брошенный камень, пролетел над крышами домов, описав дугу в воздухе. Оранжевое пятно врезалось в один из домов, проделав в нем дыру и исчезнув внутри.

Фугаку устремил взгляд в тот дом, в котором исчез младший сын, после чего проделал длинную комбинацию печатей и произнес:

 – Стихия Земли: Каменные джунгли!

Итачи вновь собрался из воронов, оказавшись за спиной отца на противоположном конце крыши огромного дома. Краем глаза он увидел все произошедшее с братом, и сейчас лицезрел поднимающийся вдали лес из каменных столбов, уничтожающий дома, заборы, в общем, все на своем пути. Не было времени волноваться за Саске. Его должен был спасти покров Кьюби. Главное, Фугаку не разрубил его надвое лезвием косы, свойства которой все еще оставались неизвестными.

Фугаку резко развернулся, и отец с сыном встретились взглядами. У обоих были активированы Мангеке.

 Вокруг Итачи начало появляться красно-оранжевое пламя чакры, принимая очертания скелета, а затем призрачного воина с большим щитом и огненным мечом. Сусаноо Фугаку вытянуло косу в сторону Сусаноо Итачи.

 – Это обещает быть интересным, – ухмыльнулся Фугаку, стирая с щеки кровавый след.

«Его сила сравнима с уровнем Каге. Мне надо быть предельно осторожным!»

Итачи ничего не ответил вслух, краем глаза заметив фиолетовую вспышку на дальней крыше сквозь броню полупрозрачного огненно-оранжевого исполина.

Наруто появился на самом краю квартала Учиха. Блондин ужаснулся, лицезрев, во что превратился один из самых красивых уголков Конохи.

 Обугленные конструкции, которые когда-то были домами, горящие деревья, поломанные заборы, трупы членов Полиции Конохи тут и там. Похоже, кто-то уже опередил его, прорываясь в квартал и уничтожая всех на своем пути. Наруто знал только одного Учиху, кому под силу было вырезать половину клана. Это без сомнения был Итачи, прорывающийся в самое пекло и разносящий в щепки все на своем пути.

 Узумаки устремил взгляд куда-то вдаль, и его охватил ужас. Дом Саске… на его месте горел огромный костер, расползаясь все дальше и дальше. Наруто не поверил своим глазам и, сосредоточившись, телепортировался к дереву напротив когда-то величественного красивого здания.

Появившись фиолетовой вспышкой возле обугленного пенька, на котором засветилась на миг печать Наруто, Узумаки закашлялся и поспешил ретироваться, чувствуя, как плавятся подошвы кроссовок. Он взмыл в воздух, осматривая все вокруг.

Штук пять домов вокруг жилища Саске было стерто с лица Конохи жарким пламенем. Еще по трем сейчас уверенно карабкался огонь. Но что это? Вдали сверкали два ярких огня, перемахивающие с крыши на крышу.

 – Стихия Воды: Водная пушка! – быстро произнес Наруто, проделывая себе путь через огненную землю, как только приземлился. Он уверенно понесся вперед, приготовившись увидеть самое жуткое. Вспрыгнув на дом, который уже вот-вот должен был обрушиться, Узумаки вздрогнул.

На краю крыши лежала женщина с длинными черными волосами и бледным красивым лицом. А бледным потому, что под ней растекалась лужа крови. Одета она была в рваное темно-синее платье.

Узумаки сразу узнал ее. Это была Микото Учиха, мать Саске, тепло принявшая его у них в доме, когда Наруто только попал в этот искаженный историей мир.

 – Микото! Ты как? – подскочил к ней Наруто, увидев, что в руках бессознательная женщина сжимает кунай, который, похоже, был причиной ее ранения.

 Узумаки увидел, что едва заметно вздымается и опускается грудь женщины и, не раздумывая, подхватил ее на руки. Он знал, что не зря поставил одну из своих печатей возле больницы. Сейчас эта печать ему очень пригодится.

Прежде чем Наруто телепортировался, он поднял взгляд, и, сощурившись, увидел, что две сияющие фигуры вдали, снующие с крыши на крышу ему что-то напоминают. Но времени на раздумия не было, и блондин вместе с Микото на руках перенесся к больнице.

Ему нужно было скорее отыскать Ино или Сакуру, чтобы те оказали срочную скорую помощь матери Саске.

«Лишь бы успеть», – взмолился Наруто про себя, чувствуя, как его тянет за собой сверкающая нить.

Наруто ведь еще не знал, что ждало его впереди.

========== Глава 37 ==========

        Наруто оказался возле некогда белоснежного огромного здания Больницы Конохи. По сравнению с этим местом в квартале клана Учиха царили тишина и порядок.

Воздух потерял свою прозрачность, превратившись в плотную завесу дыма. Блондин сразу закашлялся, с непривычки вдохнув дыму полной грудью.

Всюду доносились отчаянные крики и вопли, лязг металла, шипение пламени и треск обваливающихся деревянных домов, который вскоре прекратился.

Как ни странно, охваченная пламенем больница с потемневшими от копоти стенами, была единственным уцелевшим зданием во всей округе. Остальные здания на противоположной улице превратились в большие пылающие груды обугленных деревяшек. Когда доски и бревна полностью превращались в пепел, от домов оставался лишь фундамент.

Наруто вновь перевел взгляд на уже не белое, а черное здание Больницы с побитыми стеклами и следами крови на стенах, где были видны черные отпечатки подошв сандалий шиноби. Железный забор в некоторых местах был погнут, на одном штыре висел труп с торчащей из груди железной остроконечной палкой.

Все это напоминало ему то, во что превратилась Коноха после нападения Пейна.

Узумаки увидел, что шиноби торопливо тушат пожар водными техниками, а из здания выбегают пациенты с застывшим на лицах ужасом. Это были и мирные жители, толкающие друг друга, чтобы скорее покинуть Больницу, и медики, пытающиеся организовать их эвакуацию, и шиноби со свежими ранами.

– Сакура! – крикнул Наруто, без труда заметив в толпе розововолосую девушку.

Харуно, пытавшаяся выбраться из толпы, которая подобно реке тянула ее за собой, удивленно уставилась на Наруто. Девушке потребовалось еще несколько секунд, чтобы силой прорваться сквозь стену из людей.

– Наруто? Что ты здесь делаешь? – удивилась она, лицезрев блондина в черных брюках и местами порванной черной куртке с оранжевой спиралью на спине и плечах.

– Мне нужна твоя помощь, – быстро произнес он.

Сакура уставилась на Микото, из раны которой до сих пор сочилась кровь, как вода из носика чайника. Несомненно, в умирающей женщине она узнала мать Саске, своего возлюбленного.

– Положи ее, дубина! – процедила она, угрожающе хрустнув костяшками пальцев, и Узумаки послушался. Хоть теперь Харуно и не была ученицей Тсунаде, но выучила многие ее техники благодаря помощи Шизуне и Хару, которая оказалась племянницей одной из Великой Троицы, и Наруто по-прежнему боялся ее кулаков.

Узумаки отодвинулся в сторону, пропустив девушку, и, не мешая ее работе, стал с беспокойством наблюдать за ее действиями.

Харуно склонилась над Микото, приложив ладони к ране на животе, и ее руки окутало зеленое сияние чакры. На глазах Наруто рана стала затягиваться, но Учиха по-прежнему не приходила в себя.

– Ее состояние хуже не бывает, – сообщила ученица Обито Учихи, – Я боюсь, теперь остается только ждать. Шансы выжить очень низкие.

Узумаки увидел, что лицо девушки стало очень печальным. Видимо, добрая Микото смогла помочь не только самому блондину, но и Сакуре, которая была в одной команде с ее сыном.

– Если бы тут была Тсунаде-сама или Шизуне-сама, можно было бы еще что-то сделать. Я остановила кровотечение и залечила рану, но Микото потеряла слишком много крови.

– И что, больше ничего нельзя сделать? – воскликнул Наруто обеспокоенно.

Эта женщина когда-то приютила его у себя, а сейчас он не мог отплатить ей добром за добро. К тому же, Узумаки догадывался, что произойдет с Саске, если он узнает, что его мать умерла.

– Я и так сделала все, что смогла. Если мне удастся найти Шизуне-са…

Вдруг на крыше больницы раздался громкий взрыв, и весь верхний этаж здания разлетелся огромными кирпичными глыбами во все стороны.

Наруто увидел, что на том, что теперь считалось крышей, – на остатках вехрнего этажа Больницы Конохи происходит сражение. Двух или трех шиноби окружало плотное кольцо бойцов в форме АНБУ.

«Сначала Полиция, теперь АНБУ!» – подумал Узумаки.

– Я должен им помочь, – произнес Наруто.

– Ты?! Это АНБУ, они тебя в фарш превратят, – возразила Сакура.

«Да, если вспомнить, какие затруднения у меня возникли при первой встрече с АНБУ тогда, в лесу, когда я украл свиток… и с членами Полиции Конохи в квартале Учиха. Она права, у меня низкие шансы», – пронеслось в голове: «Пожалуй, опыт Четвертой Мировой войны пойдет мне на руку, но их гораздо больше!»

Тушащие пожар шиноби заметили появившихся на крыше людей в масках и, вскочив на стены, понеслись вверх. АНБУ не растерялись, скидывая противников со здания огненными техниками и перерубая им руки, которыми ниндзя отчаянно хватались за выступы, подтягиваясь вверх.

Но героизм и отвага, бурлящие в душе неугомонного блондина, взяли верх над здравым смыслом.

– Я не могу просто так стоять и смотреть, – прошептал он, – позаботься о ней.

Сакура подняла бровь и смерила его насмешливым взглядом. В руке Узумаки появился нож Асумы, который блондин незамедлительно метнул в небо прямо над Больницей. Дождавшись, пока оружие достигнет нужной точки, Узумаки представил себе нить, соединяющую его с оружием, на котором пылала печать, и потянулся за ней.

– И чего только Ино в тебе нашла? Дурак дураком… – успел услышать блондин, в последний раз увидев изумленное лицо Сакуры, озаренное фиолетовой вспышкой.

Блондин материзовался в трех метрах над Больницей, и в его руках сверкнуло полыхающее синей чакрой оружие. Два одинковых ножа-кастета без рукоятки были грозным оружием в руках такого бойца, как Наруто. Узумаки оказался прямо над окруженными шиноби. Бойцы АНБУ никак не ожидали атаки сверху, поэтому приземлившийся в самом эпиценре боя Наруто сразу поразил одного из них атакой крест-накрест.

Узумаки понял, что, если он не наплюет на принцип «никого не убивать», то собственной жизни ему точно не сохранить. Шиноби, атакованный двумя лезвиями чакры, распался на куски, превратившись в кучу мяса, которое когда-то было человеком. Кровь обагрила черную куртку Наруто, его руки и лицо. Он скривился, вспомнив то самое ощущение, которое преследовало его на войне.

АНБУ увидели, что пришло подкрепление и отпрыгнули назад, расширив круг.

– Наруто? – изумленно промолвил один из трех шиноби, спасенных блондином. Узумаки услышал знакомый голос и обернулся через плечо.

– Мидзуки? – удивился он.

Одним из защищающих больницу бойцов действительно был парень лет двадцати на вид с длинными белыми волосами до плеч, повязанными черной банданой с железной пластиной протектора. Как и товарищи, на Мидзуки была стандартная черная форма, поверх которой был одет зеленый военный жилет с множеством карманов. За спиной парня виднелся знакомый огромный сюрикен.

С этим человеком у блондина были сложные взаимоотношения, во многом непонятные самому генину. В прошлой жизни Мидзуки оказался первым врагом, с которым Узумаки пришлось столкнуться на своем только начавшемся пути шиноби. Тогда Мидзуки потребовался свиток с запретными техниками, и он решил хитростью и обманом получить его с помощью Наруто, а потом расквитаться с мальчиком. Ему воспрепятствовал только Ирука, прикрывший Узумаки от огромного сюрикена. Тогда Наруто понял, что есть люди, которые принимают его таким, какой он есть, и одолел отступника Конохи с помощью своей новой техники – теневого клонирования. Спустя около года после того, как Наруто удалось победить предателя, оказалось, что он работает на Орочимару. Мидзуки сбежал из тюрьмы и попытался отомстить Ируке и Наруто. За то время он сильно изменился, превратившись из хилого рядового чунина Конохи в мощного качка. Но, не смотря ни на что, Наруто сумел вновь победить старого врага и спасти Ируку Умино, который попал в западню бывшего напарника.

В памяти Наруто Мидзуки все еще вспыхивал, как жаждущий силы злодей, коварный и безжалостный. Но, стоит отметить, с прибытием Наруто в другую реальность весь мир вокруг него резко изменился. Давние соперники стали лучшими друзьями, а бывшие друзья повернулись к Узумаки спиной. Давний злодей, Учиха Мадара, стал Первым Хокаге и почитаемым в деревне героем, Данзо, прячущийся в тени старика Сарутоби, вышел на свет и взял власть в свои руки, заняв пост Хокаге. Отец, запомнившийся тысячам людей в качестве героя, спасшего когда-то Коноху от Девятихвостого Демона, превратился в преступника, хладнокровно убивающего всех, кто встанет у него на пути. Теперь Киба, который ранее испытывал к блондину неприязнь, стал его верным товарищем, а Ино, прежде насмехающаяся над Наруто, наконец, обратила на него внимание. Саске, Какаши и Сакура постепенно исчезли из постоянного круга общения. Так и Ирука с Мидзуки незаметно поменялись местами.

Когда Умино попал под действие контролирующей печати, попытавшись убить Наруто, Мидзуки встал на его защиту, пытаясь остановить товарища. Наверняка, раз Мидзуки проникся такой добротой к Наруто, Ирука продолжал его втайне ненавидеть. К сожалению, теперь Узумаки никогда этого не узнает. Умино был убит при нападении Акацуки на деревню, и Наруто так и не успел с ним пообщаться, продолжая думать и верить, что в этом теле жила душа доброго и веселого человека.

Мидзуки же в его глазах продолжал появляться отступником и преступником, нарушившим все законы деревни. От призраков прошлого было не так уж легко избавиться.

Но сейчас у блондина не было времени разбираться в своих чувствах, поскольку со всех сторон их окружали враги.

– Что ты здесь делаешь? – прошептал Мидзуки, пытаясь понять, как блондин здесь очутился.

– Один раз вы спасли меня, пришло время вернуть должок, – усмехнулся Наруто, внимательно отслеживая каждое движение противников, ожидающих дальнейших действий генина.

Мидзуки искренне улыбнулся.

– Пора показать, на что мы способны! Трансформация! – произнес он, вернее, конец фразы прорычал.

Наруто уставился на беловолосого чунина, который согнулся пополам. Мышцы на его руках и ногах вздулись, порвав рукава одежды. Плечи стали шире. В следующий миг на коже парня стала быстро расти рыжая и черная шерсть. Спустя всего лишь несколько секунд Мидзуки превратился в … человека-тигра, как бы это странно ни звучало.

«Где-то я это уже видел!» – пронеслось у Узумаки в голове, но сейчас не было времени удивляться. Помощники беловолосого чунина ничуть не удивились, очевидно они были знакомы с такими способностями.

– Подмога бы не помешала, – промолвил один из напарников Мидзуки.

– Сейчас устроим. Техника Теневого Клонирования, – произнес Узумаки, складывая печать.

Вокруг шиноби появилась целая орава клонов блондина, сформировавшая вокруг беловолосого шиноби и его команды живую стену.

– Понеслась, – произнес настоящий Узумаки, сверкнув глазами.

Итачи вновь оказался на земле, так как крыши для отступления закончились. Огромный полупрозрачный огненно-оранжевый исполин, внутри которого находился гениальный Учиха, сверлил противника желтыми глазами.

Фугаку как раз приземлился напротив сына и столкнулся с ним взглядом, в то время как два Сусаноо уставились друг на друга горящими в глазницах желтыми фонарями бездны.

– Твоя чакра на исходе, – усмехнулся Фугаку.

– Твоя тоже, – ответствовал Итачи.

Отец кивнул.

– Тсукуеми на тебя не действует, Аматерасу не берет, а Сусаноо не способно пробить защиту себе подобного, – прошептал Итачи, внимательно глядя на главу клана Учиха, – О стихийных техниках можно вообще забыть, это пустая трата чакры.

– Прекрасно проанализировал, – похвалил его Фугаку.

Его зеленое Сусаноо в самурайских доспехах покрепче перехватило двуручную косу, и мужчина перешел в нападение. Полупрозрачный гигант, защищающий Итачи, успел подставить пылающий огненной струей меч. Над двумя Учихами вспыхнула яркая вспышка от столкновения двух призрачных оружий, после чего оба отскочили назад в разные стороны, вновь увеличив дистанцию.

– Ясака но Магатама. Камень восьми склонов, – выкрикнул Итачи, и в правой руке призрачного исполина на миг исчез меч, но появилась быстро раскручивающаяся связка из трех томоэ, сотканных из какой-то черной материи.

Метнуть ее в отца оказалось легко, но вот попасть непросто. Глава Полиции даже не стал уворачиваться от удара или отбивать снаряд. Камень восьми склонов отскочил от призрачной брони, и Фугаку устремил довольный взгляд на Итачи.

– Чего ты пытаешься добиться? Это бесполезно. Пока Сусаноо действует, мы не можем нанести друг другу никакой урон, – обратился он к сыну.

Итачи понял, что отец прав. Сейчас он бездумно тратил последнюю чакру, приберегаемую для последних минут активности Мангеке Шарингана.

Откуда-то издали донесся душеразрывающий крик, и Фугаку ухмыльнулся.

– Похоже, на этот раз Саске не смог высвободиться из техники. Остался только ты, Итачи. Сколько ты продержишься? Минуту? Две? Пять?

Итачи тяжело вздохнул. Тело содрогалось от перенапряжения. В голове беспокойным роем копошились мысли.

«Нет, Саске не мог так просто умереть. То, что сделал с ним Четвертый, должно было его защитить!»

– Может, ты просто сдашься? – усмехнулся он.

– Ты предлагаешь мне сдаться после всего, что сделал? – поднял бровь Итачи.

Фугаку сплюнул.

– Не глупи. Данзо-сама сохраняет мир и порядок в Конохе. Единственное препятствие на пути к полному покою – это вы, сброд, считающий правила пустым звуком.

Итачи дышал чаще. Последние силы уходили на то, чтобы не погасить Сусаноо. Он знал, что, когда техника прекратится, его жизнь оборвется.

– Нет. Мы боремся за свободу, – прохрипел Итачи, падая на колени, – То, что Орочимару и Данзо делают с людьми – это бесчеловечно. Мы в первую очередь люди, а потом уже шиноби. Третий забыл об этом и пошел против самой природы. Сколько людей заплатили жизнями за то, что ты называешь порядком?! Сколько членов клана Учиха он убил ради своих экспериментов…

Сусаноо Итачи вновь потускнел, приобретя очертания скелета без брони, а потом и развеявшись вовсе.

– Пора прощаться, сын. Твое время вышло, – промолвил Фугаку, и Сусаноо занесло косу для последнего удара.