Текст книги "Откуда ты знаешь (СИ)"
Автор книги: BimboBoop
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Но теперь он бессознательно обнял Блэр, потирая ее плечи, позволяя девушке упереться подбородком в его шею.
– По-моему, твой отец не звонил тебе, потому что чувствует себя виноватым и смущенным, после того как оставил тебя. И может быть, все это время он был с твоей матерью только ради тебя. Ты обязательно увидишь его снова.
Блэр вздохнула и взглянула на друга, её глаза всё ещё блестели от слёз:
– Ты так думаешь, Басс?
– Я знаю это, Уолдорф. Ни один человек не в силах держаться от тебя в стороне.
Блэр улыбнулась, в первый раз за эти дни, и шлепнула Чака по руке:
– Ах, а вот ты не в силах упустить шанс все свести в эту сторону.
Чак усмехнулся:
– Но это то, что ты любишь во мне.
Блэр фыркнула:
– Это одна из многих вещей в тебе, которые приводят меня в бешенство.
Чак наморщил лоб:
– По этому поводу… Ты ведь знаешь, что могла мне позвонить, когда все это случилось. Я имею в виду, что знаю, мы поссорились две недели назад, когда я не смог приехать к тебе в то воскресенье, но ты-то знаешь, что независимо от того, что между нами происходит, если ты действительно будешь нуждаться во мне, я буду рядом.
Блэр поморщилась, втайне польщенная тем, что обычно холодный и непреклонный Чак Басс сделал ей такое искреннее признание:
– Фактически, это та причина, по которой я хотела, чтобы ты пришел в то воскресенье. Я услышала разговор папы с Романом по телефону, и хотела рассказать кому-то об этом. Я нашла в себе силы, чтобы провести то утро за чашкой кофе и круассанами, но ты так и не пришел. Был слишком занят в постели с мисс Развратные трусики.
Чак вздохнул. Теперь он понял, почему Блэр была так зла. Ему было жаль, что он проспал то воскресенье. Честно, та девушка не стоила этого. И это было отчасти трогательно, что Блэр доверилась ему, а не своему парню или одной из своих подруг. Хотя и немного странно, на самом деле.
Как будто предчувствуя направление его мыслей, Блэр продолжила:
– Я думала, ты поможешь мне придумать план, которого следовало бы придерживаться дальше. Я наивно полагала, что мы сможем найти способ это исправить. Но моя жизнь разрушена. И никто не может исправить это.
Чак сжал руку Блэр:
– Да, мы сможем. По крайней мере, мы сможем вытащить тебя из этой домашней могилы, чтобы дать некоторое время прийти в себя. Поскольку сейчас школьные каникулы и частный самолет моего отца свободен, мы можем полететь в Барселону, или Ниццу, или Шанхай, куда бы ты ни захотела, чтобы отправиться на вечеринку, расслабиться и забыть обо всем этом.
Блэр слабо улыбнулась:
– Я хочу выйти из этой квартиры. Но в то же время все, чего мне сейчас действительно хочется, так это остаться с конфетами, мартини и фильмами, где у главных героинь все всегда хорошо кончается. Ты знаешь такое место?
Чак ухмыльнулся:
– Я знаю отличное место.
Нейт грелся на солнце у бассейна своей семьи, когда, наконец, хотя и неохотно, проверил сообщения на своем телефоне. Прочитав, благодаря Чаку и Сплетнице, о том, что происходит в семье Блэр, он пришел в ужас. Арчибальд сразу же собрал свои вещи и сказал родителям, что должен вернуться в город на неопределённое время.
Он был паршивым парнем, раз в такое время не находился рядом со своей девушкой. С момента развода прошла уже неделя. Блэр, наверное, была полностью разбита, и он должен быть с ней, а не мечтать о ее лучшей подруге.
Нейт почувствовал себя еще более разочарованным, когда отправился в резиденцию Уолдорф, и услышал, что мисс Блэр сбежала несколько дней назад.
С тяжким вздохом парень направился к Чаку, полагая, что его лучший друг должен знать, где она и что делает.
Однако, когда он постучал в дверь номера 1812, он не получил никакого ответа. Предполагая, что друг куда-то вышел и позже вернется, Нейт воспользовался своим запасным ключом, чтобы зайти и подождать возвращения Чака.
Однако, войдя в гостиную, он был шокирован представшим зрелищем – Чак и Блэр свернулись вместе калачиком на диване и смотрели черно-белое кино по телевизору. Журнальный столик был обставлен пустыми бутылками мартини и виски, а также остатками обслуживания номеров в Palace, которое главным образом состояло из фруктового мороженого. Самое удивительное было то, что Чак обнимал Блэр.
Как только он увидел Нейта, Чак отдернул руки, а Блэр вскочила с дивана и побежала к Нейту.
– Нейт! Я так по тебе скучала. Все было так ужасно, – застонала она.
Нейт погладил макушку Блэр:
– Я знаю. Мне очень жаль, Би. Я слышал, что произошло, но теперь я здесь. Ты можешь все мне рассказать.
Девушка вырвалась из рук Нейта.
– На самом деле я не хочу об этом говорить, Нейт, – сообщила Блэр, она уже достаточно излила душу Чаку за эти дни. – Я просто хочу сбежать, – закончила она, еще раз обнимая его.
– Я могу помочь с этим, – успокаивающе сказал Нейт. – Мои родители и я хотим, чтобы ты присоединилась к нам в поместье Вандербильтов и провела там оставшуюся часть праздников.
– О Нейт, это правда? – воскликнула Блэр в восторге от перспективы провести целую неделю со своим идеальным бойфрендом.
– Я только спущусь и захвачу свои чемоданы, – она направилась к спальне Чака.
– Блэр остановилась тут? – смущенно спросил Нейт.
– Как она уже сказала, она хотела сбежать, – небрежно обронил Чак. – Я сделал все возможное, чтобы успокоить ее.
– Да, спасибо чувак, – кивнул Нейт в благодарность. Укол ревности, который он почувствовал, когда увидел, как Чак обнимал Блэр, был смешон. Басс просто был хорошим другом для них обоих, поскольку был с ней, пока его не было. Он, вероятно, все еще чувствовал вину перед Блэр из-за того, что случилось с Сереной.
Нейт не заметил смесь разочарования и зависти на лице Чака, когда Нейт сообщил Блэр, о том, что они уезжают. Но, может быть, оно и к лучшему. Он слишком привык к прикосновениям Блэр за эти несколько дней. Особенно, когда она так очевидно была рада уехать.
Как только Блэр затолкала в сумку несколько последних вещей, она облегченно вздохнула. Это ведь хорошо, что она уезжает. Она уже начинала привыкать к прикосновениям Чака. И все же, в то время, как девушка с радостью предвкушала целую неделю с Нейтом, она ощущала маленькое чувство тревоги, ведь то время, когда она так уютно устраивалась в объятиях Чака, чувствуя себя в безопасности, было закончено.
========== 8 Глава. ==========
Можете смело начинать волноваться по поводу своей девушки и лучшего друга, если посторонние люди по ошибке принимают их за пару.
Никто и никогда не мог сравниться с Чаком и Блэр на светских раутах и приёмах.
И в то же время они, казалось, совсем не прилагали к этому никаких усилий. Просто они знали, как плавно перейти от одной компании к другой так, чтобы увидеть и поприветствовать каждого. Знали, как завязать разговор с незнакомыми людьми, выведать последние сплетни и лакомые пикантные подробности у друзей и, якобы невзначай, задеть врагов смертельно ядовитыми замечаниями. Ещё они каким-то чудесным образом ни разу не были пойманы разговаривающими с набитым ртом или стоящими с отвратительно теплыми напитками, оттого что слишком долго вертели в руках бокалы.
Для Нэйта же всё вышеперечисленное было сущим наказанием. Какая это пытка – поддерживать беседу с людьми, которые явно умнее тебя и не интересуются ни футболом, ни лакроссом, ни последними блокбастерами. Какая скука перебрасываться малозначащими фразами с одними и теми же пустозвонами на каждом подобном мероприятии и терпеть снисходительные шуточки друзей родителей. Какой позор давиться непонятными, но, без сомнения, неприлично дорогими закусками, которые разносят надоедливые официанты, в попытках решить, то ли всё-таки проглотить противную субстанцию, то ли попытаться незаметно сплюнуть эту гадость в салфетку.
И какое же утончённое издевательство – наблюдать, как твоя девушка порхает вокруг, под руку с твоим лучшим другом, и понимать, что им это нравится. И что все присутствующие полагают, будто они – пара, а ты – несчастный третий лишний.
Последняя мысль никогда не посещала Нэйта до того, как Лолита Гамильтон, амбициозная, бессовестная выскочка и новоиспечённая статусная жена (молодая и эффектная супруга пожилого богатого мужчины – прим. переводчика) очередного магната, не устроила в конце лета вечеринку для своих злопамятных падчериц в честь их предпоследнего года в школе Констанс. К несчастью для Нэйта, она пригласила туда всех без исключения одноклассников сестричек Гамильтон, а также их родителей, и значит, Арчибальду тоже пришлось надеть галстук.
Зная, что Нэйту всегда не по себе на таких мероприятиях, Блэр, как обычно, крепко держала его за руку, побуждая парня пройтись вместе с ней вокруг и стремясь поддержать его в разговорах с прочими гостями.
Особенно с теми, добавляла она (и её красивые тёмные глаза озарял невинный энтузиазм), кто мог бы стать полезным ему в будущем. В основном это были занудные бизнесмены и их напыщенные жёны.
Между тем, Чак с беззаботно равнодушным видом скользил рядом. На губах его играла ни то ухмылка, ни то улыбка, пока он следовал за своим другом и его девушкой. Возможно, Басс и разделял мнение Натаниэля о местных воротилах, но, тем не менее, это никак не мешало ему перешучиваться с ними по поводу частных турниров по гольфу или техник подачи теннисного мяча. И, пока Блэр искусно отвлекала мужчин, Чак так неотразимо очаровывал их жён, что они обещали незамедлительно ему позвонить, как только их благоверные отлучатся из города по вопросам бизнеса, что означало пропуск на горячую приватную вечеринку. Или, как это галантно называл сам Басс, праздник любви.
Однако, даже несмотря на то, что Чак, как завзятый бабник, флиртовал со всеми женщинами в доме, он каким-то образом успевал ещё и следить за своей спутницей. Когда её бокал пустел, он щелчком пальцев подзывал официанта. Когда жалкий менеджер средних лет со зловонным дыханием, каким-то чудом добившийся приглашения, становился чересчур фамильярным с миниатюрной темноволосой красавицей, Басс шептал ему пару слов и незадачливый поклонник удирал во всю прыть. А когда нахальный первокурсник-яппи из какого-нибудь Принстона теснил Уолдорф в темное местечко, Чак осторожно, но твёрдо давал тому понять, что девушка не одна.
Нэйт апатично плёлся следом. Как ни старались Чак и Блэр вовлечь его в общий разговор, он отделывался невнятными междометиями. Ко всему прочему, он умирал от голода из-за своей утренней пробежки и баскетбольной тренировки и теперь усиленно косился на разносимые по залу закуски, на которые его друзья лишь взглянули из вежливости.
Набив, наконец, рот несколькими канапе и успокоив на время желудок, Арчибальд просеменил к Чаку и Блэр, которые в это время были увлечены беседой с пожилой, но элегантной леди с необычайно юными блестящими глазами. Нэйт узнал в ней Лидию Деверо, всеобщую любимицу и жену в высшей степени уважаемого бывшего губернатора.
– Я сама – выпускница Констанс, – проинформировала их Лидия, – И надо признать, наши девочки всегда обречены на успех, – улыбнулась она Блэр.
– Школа действительно превосходно готовит нас к жизни наверху, – согласилась Уолдорф.
– Да, судя по моему опыту, девушки из Констанс невероятно хороши наверху, – игриво протянул Басс, заработав чувствительный укол каблучком в ботинок от Блэр и озадаченную улыбку и кивок от госпожи Деверо.
Чак вздрогнул от боли.
– Что ж, на самом деле, я полагаю, успеху выпускниц Констанс-Биллард способствуют не столько заслуги школы в области образования, сколько традиция принимать в ученицы лишь самых красивых девушек Манхэттена, – добавил он без запинки.
Но хотя, без сомнения, этот комплимент предназначался всё ещё изысканной в свои годы мадам Деверо, взгляд Чака при этих словах был прикован к Блэр. Лидия заподозрила, что подобный пыл был вызван вовсе не болезненными ощущениями в ноге юноши, а скорее безудержной страстью в других частях его тела.
– Но для того, чтобы подняться на вершину элиты Манхэттена, одной красоты недостаточно, – пожурила она Чака, изогнув бровь, – И уверена, мисс Уолдорф понимает это. Я тут слышала, что вы свергли внучку моего давнего заклятого недруга, Гертруды Соренсон, и лишили её титула королевы Констанс.
Блэр улыбнулась, удивлённая, но польщённая.
– Так вы враждовали с бабушкой Джэсинты Соренсон? – участливо осведомилась она.
– Ужасно вульгарная женщина, – фыркнула Лидия, – и, держу пари, молодое яблочко недалеко укатилось от своей яблони.
– О, совсем нет, – подтвердил Чак с осведомлённой усмешкой, – но, после нескольких ловких манёвров Блэр, очень маловероятно, что она осмелится вернуться в Констанс, по крайней мере, в этом году.
А вот о стычках Блэр с Джэсинтой Нэйт слышал впервые. Соренсон училась классом старше и слыла красоткой весьма и весьма лёгкого поведения. Большая часть девочек в Констанс пытались подражать ей, поскольку большая часть мальчиков из Сент-Джуд хотели с ней переспать.
– Превосходно, – сказала мадам Деверо с явным удовлетворением. – С того момента, как я вас заметила, я знала, что вы – точное олицетворение идеальной воспитанницы Констанс-Биллард – красота, ум и безжалостное коварство, – пожилая леди подняла свой бокал за Уолдорф и отпила глоток.
– Что касается последнего, тут мне на самом деле потребовалась небольшая помощь, – сдержанно ответила «идеальная воспитанница», с напускной скромностью улыбаясь Чаку.
– Я считал своим долгом лично убедиться в том, что нашей школой правит достойная королева, – протянул Басс, неосознанно наклоняясь еще ближе к Блэр.
Внезапно Арчибальд почувствовал, что в зале стало слишком душно. Пробормотав дежурные извинения, он направился к балкону.
Разглядывая городские огни, Нэйт снова задумался о том, где сейчас находится Серена и что она там делает. И с кем она это делает. Должно быть, на время каникул она покинула свой интернат. Может, она в Европе? С местными мужчинами.
Парень встряхнулся. Нет, пора всё это прекратить. Это нечестно по отношению к Блэр. Они вместе пришли на этот вечер и, как её кавалер, он должен быть там, рядом с ней. Она, наверное, уже ищет его.
Но когда он вернулся обратно, стало ясно, что его и не теряли. Ещё из дверей он заметил, как Чак и Блэр уединились в уголке и украдкой перешёптывались. Заговор Басса и Уолдорф против Джэсинты в принципе не стал для Нэйта сюрпризом. Единственной причиной, которая могла заставить этих двоих добровольно покинуть великосветское собрание, было совместное составление планов по чьему-нибудь социальному уничтожению.
Арчибальд замешкался у шведского стола, не желая прерывать тет-а-тет парочки. Никем не замеченный, он остановился рядом с маленькой группой взрослых, чьё внимание, похоже, тоже оказалось привлечено дьявольским дуэтом ангельски привлекательных брюнетов. В этой группе Нэйт узнал Лидию Деверо, своих родителей, мать Блэр и отца Чака, обнимавшего юную супермодель, звезду Victoria’s Secret.
– Ваша дочь такая прелестная девочка, – обратилась мадам Деверо к довольной Элеонор.
– Совершенно верно, – восторженно подхватил Капитан, его лицо раскраснелось от чересчур большого количества виски, – мы ждём – не дождёмся того дня, когда она войдёт в нашу семью, правда, дорогая? – он обернулся к жене. Мать Нэйта издала какой-то полуутвердительный полууспокаивающий звук.
– О, так вы отец её очаровательного спутника? Ваш Чак, хотя и большой негодник, но невероятно мил, – миссис Деверо излучала благодушие.
Арчибальд-старший пришёл в замешательство, явно задетый.
– Вообще-то отец Чака – я, – елейным тоном произнёс Барт с типичной Бассовской усмешкой.
– Чак – лучший друг Нэйта, молодого человека Блэр, – поспешно пояснила Элеонор, так как Капитан всё ещё казался оскорблённым.
– Ох, да-да, я, помнится, видела его с ними тогда, – сухо и как-то неуверенно заметила Лидия в доказательство того, что она его всё-таки заметила, однако вряд ли молодой Арчибальд сумел произвести на неё приятное впечатление.
– Нэйт и Блэр встречаются уже больше десяти лет, – холодным тоном ответил обиженный Капитан. Он хотел, чтобы все присутствующие здесь чётко уяснили для себя раз и навсегда – будущее дочери Элеонор Уолдорф крепко связано с будущим его сына. От этого могло зависеть и его собственное будущее.
– Ну, так ошибиться немудрено, – позлорадствовал Барт. – Чак и Блэр действительно проводят много времени друг с другом.
Он перевёл оценивающий взгляд на своего отпрыска, который в этот момент, по-видимому, отпустил какую-то шутку, заставившую хорошенькую наследницу Уолдорфов заразительно расхохотаться.
Нэйту очень не понравилось мимолётное выражение в глазах старшего Басса – удовлетворённое и вместе с тем изучающее.
Миссис Деверо энергично закивала:
– И правда, между ними сразу же чувствуется некая гармония, такая лёгкость в общении друг с другом. Когда видишь, как они разговаривают, как взаимодействуют, словно наблюдаешь за парой танцоров, где один всегда предвосхищает и отвечает на каждое движение второго. В последнее время щебетание зелёных юнцов чересчур однообразно для меня, но, слушая их, я не скучала ни секунды.
Обычно такой суровый Барт сейчас определённо веселился, тогда, как Арчибальд-старший был близок к инфаркту. Но только Элеонор попыталась перевести разговор с щекотливой темы, как зазвучала музыка и пары приготовились танцевать.
Компания у шведского стола, а вместе с ними и Нэйт, со своего места отлично видели, как Чак лениво приобнял Блэр и закружил её по комнате. Годы совместных занятий у хореографа не прошли даром, они двигались с большей грацией и изяществом, чем все прочие на этом вечере.
Но даже практика никак не могла объяснить явную химию между этими двумя, покачивающимися во вполне пристойном, но всё же крепком объятии, и то, как они смотрели друг на друга, посмеиваясь, размышлял Барт.
И решил ещё больнее уколоть Капитана. Ему никогда не нравился этот слизняк, больше того, он его презирал.
– Не знаю, как насчёт бесед, но в танце они точно смотрятся как пара, – нарочито громко сказал миллиардер Лидии.
Нэйт понял, что если он сейчас же не вмешается, его отец устроит скандал. Он быстро прошёл к Чаку и Блэр и тронул друга за плечо.
– Не возражаешь, если я прерву вас, старина? – улыбнулся он.
Что бы там Чак ни думал по этому поводу, ему, как всегда, удалось успешно это скрыть. – Конечно, Натаниэль, – вальяжно протянул Басс, не подавая виду, как приятно было чувствовать тело Блэр в такой интимной близости от своего. В такие моменты он с удовольствием послал бы лучшего друга вдаль светлую, дав ему при этом для скорости смачного пинка, и утащил бы девушку в свой номер, – в лучших традициях пещерного человека.
Но перед тем как уступить место Арчибальду, Чак на мгновение прижал маленькую кисть к своим губам, таким нехарактерным для него жестом благодаря Уолдорф за танец.
Блэр вздрогнула. Это было неожиданно, но приятно, так же как и пристальное внимание, которое уделял ей Нэйт весь остаток вечера. Хотя втайне пришлось признаться самой себе, что время, проведённое с Чаком, доставило девушке куда больше удовольствия, чем компания её бойфренда.
Нэйт же, глядя на улыбающееся лицо Блэр, был уверен, что ему не о чём беспокоиться, и неважно, что там навоображали себе мадам Деверо и Барт Басс.
Но всё же, он не мог не заметить, как часто его ушей достигала фраза «Чак и Блэр» в обрывках случайно подслушанной болтовни. Среди общей какофонии звуков, она назойливым эхом снова и снова повторялась то там, то здесь.
Люди не имели абсолютно никакого права называть их имена так, будто его девушка и друг имели настолько давнюю «историю», что были неразрывно связаны в общественном сознании, решил он. Всё равно что Берт и Эрни, Бен и Джерри, Ромео и Джульетта.*
Тем более что никто и никогда не произносил “Нэйт и Блэр” с той же интонацией.
Комментарий к 8 Глава.
* – Берт и Эрни – герои популярной детской телепередачи “Улица Сезам”; Бен Коэн и Джерри Гринфилд – лучшие друзья, основатели всемирно известной американской марки мороженого “Ben &Jerry’s”; ну а Ромео и Джульетта, надо полагать, в представлении не нуждаются))).
========== 9 Глава. ==========
Если вы поймали их за тем, как они признаются друг другу в любви, вполне возможно, что ваш лучший друг и ваша девушка на самом деле… ну вы понимаете… влюблены друг в друга.
Лимузин Басса, в конце лета, ускорил свой маршрут, оставляя далеко позади беззаботные пляжи Хемптона в направлении к Верхнему Ист-Сайду и младшему году учебы.
Три подростка лежали, развалившись на задних сидениях. Нейт слушал свой iPod с закрытыми глазами, закинув ноги на сиденья. Было невозможно определить, бодрствовал ли он.
На противоположной стороне от Нейта сидел Чак, видимо погруженный в Financial Times.
Между ними, как всегда, была Блэр. Она была раздраженна тем, что Нейт предпочел слушать свой iPod вместо того, чтобы поговорить с ней. Блэр хотела поспать в автомобиле во время пути домой. Задремав, ее голова соскользнула на плечо Чака.
Чак не двигался, когда голова Блэр покоилась на нем. Как он мог сконцентрироваться на цене Доу, когда до него доносился сладкий запах волос Блэр? Это был свежий и богатый аромат, созданный, как Чак подозревал, Сефором и шампуни из герани. Он должен узнать об этом у Дороты. Возможно, он мог бы купить для Блэр всю коллекцию этих роскошных косметических товаров на ее день рождение. Цена такой покупки определенно стоила этих опьяняющих небес, которыми он наслаждался сейчас.
Но частично в этих небесах была приличная доза ада, потому что он не должен был вдыхать запах шампуня девушки своего лучшего друга, как влюбленный подросток. Он не должен был удивляться тому, насколько мягкой и теплой была ее кожа, там, где она опиралась на него. Он, на самом деле, не должен фантазировать о вещах, которые хотел бы сделать с ней на заднем сидение лимузина, если бы только Нейта тут не было.
Чак мысленно встряхнулся. Это было не похоже на него. Чак Басс не тоскует. Он просто берет то, чего хочет, делает все, что желает.
С одним исключением, подумал Чак, скривившись. И этим исключением была брюнетка ростом в пять футов, с такими губами, при виде на которые многие желали делать недобрые вещи с ними.
Таким образом, она была горяча, размышлял Чак. Очень красива. Манхэттен был заполнен горячими, красивыми девушками, большинство из которых слишком стремились оказаться в мыслях Чака. У него не было никакой причины сожалеть о своем статусе, кроме одной маленькой соблазнительной принцессы.
Не имело значения то, что она заставляла его смеяться, или то, что у нее было сверхъестественная способность всегда знать, о чем он думает. Не имело значения и то, что она была рядом с ним с тех пор, как они были детьми. Она была не для него.
И почему, черт возьми, плейбой, думает над тем, что подарить девушке на день рождения, так или иначе? Особенно, если до дня рождения еще несколько месяцев? Он, наверное, не стал бы покупать ей вообще ничего, думал он упрямо. Его присутствие на ее вечеринке уже было бы подарком.
Это было только потому, что влюбляться в нее было запрещено. Это было табу, из-за того кем она была и тем, кем она была с Чаком, думал он серьезно. Ведь, даже если бы Блэр не поклонялась перед Нейтом Арчибальдом со времен, когда ей было пять лет, она по-прежнему была в недосягаемости Чака. Блэр была достойной девушкой, приличной девушкой. Королевой. Девственницей.
Пульс Чака мчался быстрее мысли, поскольку он почувствовал знакомую боль в паху. Боже, как Нейт мог не чувствовать того же? Разве он не чувствовал, что невинность Блэр была приманкой? Каждый раз, когда Чак думал об этом, он просто хотел перетащить ее на свои колени, прижать свой рот к ее губам и отменить как собственность, как завоеванную Новую Землю. Нарушить ее совершенство.
Чак представлял себе, что значило быть у Блэр первым. Зная Блэр, она, вероятно, подходила бы к сексу с той же огненной решительностью, что и в других аспектах ее жизни. Это могло бы быть… довольно интересно.
Чак задавался вопросом, будет ли она стремиться узнать все о физической близости? Он будет только рад научить ее неизученное тело. Блэр оказалась очень внимательной ученицей, когда в прошлом он давал ей уроки о том, как добиться общественного уничтожения общих врагов… она с таким же упорством посвящала себя изучению других удовольствий?
Чак предусмотрел вещи, которым он будет учить Блэр, если она разрешит ему. Прежде всего, это будет поцелуй. Нейт никогда не целовал ее должным образом. Он всегда был слишком сдержан. Чак показал бы ей, что истинный поцелуй оставляет тебя затаить дыхание, дрожа от страсти, наполненный безумной потребностью добраться физически так близко, как это позволено силами человека.
Затем он учил бы ее прикасаться. Медленно прикоснуться к себе, выскальзывая из своей одежды и выставляя себя под его холодный взгляд. Прикасаться к нему нерешительно, распущенно, зверски, пока не осталось бы части тела, которую она бы ни знала. Тогда он учил бы ее позволять ему трогать себя, чтобы погладить, протереть, зажать, облизать, сосать ее, пока она не сможет выдержать больше.
Чак вообразил Блэр на коленях перед ним в этом лимузине. В белом женском белье – цвет невинности. Он научил бы ее некоторым неприличным вещам.
Чак не боролся с эротическими фантазиями, которые начали посещать его голову. Было безопасно баловаться ими у себя в уме, решил он.
И вдруг Блэр проснулась и с кошачьей грацией потянулась, что заставила материал на груди немного растянуться.
Глаза Чака округлились при этом виде.
Прежде, чем у Блэр было время оправиться от замешательства первого пробуждения, Чак положил газету себе на колени.
Чтобы отвлечь ее от своего затруднительного положения, он растягивал слова. – Итак, Спящая Красавица, наконец, проснулась? Я пришлю счет тебе счет из химчистки за то, что ты пускала слюни на мой жакет на протяжении всей поездки, между прочим.
Блэр впивалась взглядом в Чака. Тогда она схватила его за воротник и притянула к себе так, что их лица находились в миллиметре друг от друга. Сердце Чака перестало биться.
– Слушай, Басс, я не пускаю слюни. Ни при каких обстоятельствах. И ты никогда НИКОМУ не скажешь, что я заснула на твоем плече.
– Возможно, ты хочешь уменьшить звук, принцесса, – прошептал Чак. – Очаровательный принц еще спит, – он указал на лежащего Нейта.
Блэр отпустил воротник Чака, выглядя немного виновато.
– Ты такая задница, – прошептала она яростно. Пробуждение смутило Блэр, а когда Блэр была смущена, она была склона набрасываться на тех, кто был в радиусе от нее. Чак ухмыльнулся ей.
– А только наделю назад, ты говорила, что любишь меня, – протянул Чак.
Блэр покраснела. Не поддаваясь Чаку, она скрыла слабость. Двое могут играть в эту игру.
– Насколько я помню Басс, я не была той, кто сказал это первой, – ответила Блэр резко.
– Только потому, что ты практически умоляла меня, – усмехнулся Чак.
И белый слон, который жил с ними в течение прошлых нескольких дней, был, наконец, признан.
Наряду с большинством их одноклассников, да и большинством жителей Верхнего Ист-Сайда, Чак, Нейт и Блэр сбежали из Манхэттена в Хемптон в начале лета.
Все трое остановились в резиденции Арчибальдов. Отцу Чака не принадлежал дом в Хемптоне, который не верил в каникулы. Родители Блэр продали свой загородный дом в качестве предстоящего урегулирования развода.
Это обещало быть действительно спокойным летом. И в течение нескольких недель так и было. Нейт обращал внимание на Блэр, и она была причиной зависти для других одетых в бикини любительниц пляжей. Чак преследовал девушек и, чаще всего, завлекал их. Нейт казался более довольным и счастливым, когда болтал со своей девушкой и лучшим другом. Они просто весело проводили время, а неудобные моменты и нежелательные эмоции прошлого года, казалось, были подавлены.
Тогда Кэти решила устроить большую пляжную вечеринку в доме своих родителей, когда они были вынужденный вернуться в город ночью. Это превратилось в истинный ночной беспредел. Ранним утром кто-то предложил искупаться нагишом на частном пляже.
Некоторые из завсегдатаев вечеринок были за, другие же отказывались.
Нейт сказал, что будет очень холодно в воде ночью, и он не хочет отморозить задницу. Кэти рассмеялась и назвала его трусом.
Чак поймал боль и разочарование на лице Блэр, перед тем, как показал себя.
– Так мы будем это делать или как? – спросила она, повернувшись к группе.
– Ты реально понимаешь, что это требует, чтобы ты сняла белье? – протянул Чак. Ему было трудно представить, что аккуратная и правильная королева Констанс будет плавать голышом со смешанной группой их одноклассников.
– Ты знаешь меня, Чак, – сказала она, глядя ему прямо в глаза, от чего заставила мчаться кровь по его венам быстрее. – Я никогда не отстаю от вызова, – после этого она последовала вниз, на пляж.
В течение нескольких минут мнение Чака о ночном купание изменилось.
Все возможные последствия всплыли в его голове. Ему бы никогда не пришло в голову думать о собственной безопасности или безопасности других, но теперь он понял, что Блэр будет участвовать в этой авантюре, и это заставляло его тревожиться.
Было темно, и они были пьяны. Для кого-то легко было бы попасть в беду, даже утонуть, и этого бы никто не заменил. И Чак слышал, что акулы приближаются к берегам в ночное время. Океан был заполнен ими. И вода была холодной.
А Блэр была такая худая, даже после преодоления своей “проблемы”. Она будет чувствовать холод намного сильнее остальных.
– Блэр, подожди, – закричал он.
Но прежде, чем он смог догнать ее, она уже разделась.
Он только мельком увидел ее прежде, чем она погрузилась в воду, но этого было достаточно, чтобы заставить его забыть на мгновение, что у него когда-либо был друг по имени Нейт Арчибальд.
Он оказался в воде с другими, большинство из которых смеялись и хихикали друг с другом. Чак, однако, был полностью сосредоточен на Блэр, которая поплыла немного дальше.
Она смотрела на лунный свет, казалось бы, потерявшись в своих мыслях и криво улыбаясь.
– Ты… – Чак сделал паузу, ища прилагательное, которое выражало бы, как он переживал за Блэр Волдорф. – Удивительна, ты знаешь это?
Блэр насмешливо улыбнулась. – Я иногда думаю, что ты единственный кто так считает, Басс.
– Нейт не знает, как хорошо провести время.
– В отличие от тебя.
– В отличие от нас, – поправил Чак.
Блэр прекратила смотреть на луну и повернулась к Чаку.
– Некоторые люди думают, что я скучная.
– Некоторые люди думают, что веганизм дает им экстрасенсорные способности.
– Серена была веселой.
– Не для меня.
– Не думай, что я – педантичная зануда, которая выделяет специальным цветом каждый новый абзац в своей тетрадке.
