сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
- Ричард! Мать твою, Ричард! Какими судьбами? – Джон влетает в комнату с грохотом и криками, мешая сосредоточиться, прерывая нить рассуждений.
- Джон, да ты отъелся на гражданке, я смотрю! – И Ричард стискивает в медвежьих объятьях ничуть не возражающего Джона.
Когда все приличествующие случаю приветствия остаются позади, Ричард рассказывает, что его переводят в другую часть и он, пользуясь возможностью, выпросил отпуск на несколько дней, повидать родных. И по дороге заехал в Лондон.
А раз уж он тут…
Десять минут спустя на лестнице стоит Джон, облаченный в парадную форму войск Ее Величества Королевы. Он оправляет китель, прилаживает фуражку, и чуть смущенно улыбается, глядя на застывшего Шерлока и одобрительно кивающего Ричарда. А затем весело хохочет, когда Ричард выкладывает план на сегодняшний вечер.
Встретиться с остальными ребятами. Не думать о Шерлоке. Направиться в бар. Не думать о чертовом Шерлоке. Как следует напиться, вспоминая былое. И даже не вспоминать о Шерлоке. Пойти к девочкам. А там точно мысли о Шерлоке будут весьма неуместны.
***
Он возвращается рано. Непозволительно рано, - как прокомментировали его бегство друзья.
Но Шерлок, видимо, так не считает. Он встречает его упреками, претензиями, а потом и вовсе – убегает на очередное дело.
И Джон, одинокий, несчастный и, будем откровенны, совсем чуть-чуть пьяный, падает, как был, на диван и крепко засыпает, обнимая подушку, его подушку…
Нет, об этом он думать не будет.
Не сейчас.
***
Эмоции кружатся вокруг его разума, будто черные химеры, стараясь проникнуть внутрь и посеять хаос на своем пути.
Алгоритм был отработан до автоматизма. Каждый раз, когда такое происходило, Шерлок находил и стирал причину. Удалял ее.
Но сейчас, когда эта причина мирно готовила чай на кухне, помогала в расследованиях и как-то незаметно стала частью всей жизни, совершенно не хотелось этого делать.
Шерлок был уверен, что подобное мирное сосуществование могло продлиться вечность.
Но Джон стал периодически являться ему во снах. Обрывками неизвестных воспоминаний, шепотом стертых мыслей, облаком непонятных чувств. И Шерлок не знал, что с этим делать. То, что он стирал из памяти, никогда не возвращалось.
До сих пор.
Шерлок ненавидит полутона еще больше, чем Джон. Поэтому, когда молчать уже невозможно, когда он окончательно запутывается в реальности и снах, в доводах и измышлениях, он делает первый шаг. Подходит, долго и изучающе смотрит на Джона, отчего тот чувствует себя крайне интересной лягушкой под микроскопом, и требовательно спрашивает: - Что-то произошло между нами? В Афганистане? Почему я это стер?
- Ничего такого, о чем тебе было бы стыдно рассказать маме. – Прямой вопрос, прямой ответ.
- Но почему я это стер? – Молчание.
- Майкрофт попросил тебя быть здесь?
- Скорее я настоял. – Джон хмыкает, вспоминая, как аргумент весом почти в два килограмма просвистел угрожающе близко от черепа Майкрофта, прежде, чем они (включая костыль) пришли к взаимопониманию.
- Хорошо. – Шерлок прикрывает глаза и пытается проанализировать поступившую информацию. – Джон, я не могу восстановить то, что удалил. Это невозможно.
- Ты так уверен, что там было что-то важное?
- Все, что касается тебя – важно. – И они оба замолкают, удивленные весомостью неожиданно прозвучавших слов.
И вот теперь все становится правильным.
- И что мы будем делать?
- Начнем сначала? – И они оба прыскают со смеху.
Начать сначала. Что может быть проще для солдата и человека, стирающего кусочки своей жизни по мановению волшебной палочки?
- Но я хочу, чтобы ты рассказал мне. С чего все началось?
- Ты уверен, что тебе это нужно?
- Да. Определенно.
- Ну, хорошо. – Джон усаживается на диван, показывая жестом на место рядом с собой. - Тогда слушай.
Солнце палит так, что, кажется, еще немного – и в мире не останется ничего, кроме раскаленного марева, опускающегося на землю…
