Текст книги "Mad Love in Gotham (СИ)"

Автор книги: Bella Yoters

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== Часть 1 ==========

За стенами психиатрической лечебницы Аркхэм скучно. А как иначе? Здесь только беседами с другими сумасшедшими можно разбавить безделье с небольшой примесью лечебных процедур и четырехразового питания. Разговоры с бугаями, которые могут думать только о трупах, но делать это с совершено серьезным лицом, не приносят никакого веселья. И вот мы снова возвращаемся к итогу: скучно.

Особенно плохо здесь молодому парню, которому так тяжело, но, к сожалению, необходимо сдерживать громкий безумный смех буквально каждые пять минут.

Вот и новая заключенная. Симпатичная молодая блондинка: светлые глаза, довольно милая мордашка, неплохая фигурка. Прибыла сюда вчера, а сегодня уже сидит недалеко от остальных заключенных, читает журнал, закинув ногу на ногу.

– Привет, красотка! – с улыбкой говорит парень, запрыгивая на стул рядом с девушкой, – Я Джером.

– Иди куда шел, рыжий, – отвечает она, не отрывая глаз от страниц.

Грубая. Прекрасно.

– Ну я же из вежливости, – расслабляется он и на его лицо возвращается фирменная злодейская улыбка. – За что посадили?

– Убила родителей. – совершенно невозмутимо отвечает собеседница.

– Надо же! – наигранно удивился парень, – Я тоже. Ну, вообще-то маму. Это такую свободу дает…

Ответом был безразличный взгляд.

– Окей, – он сдался и от такой любимой темы перешел к тому, зачем сюда пришел.

Он рассказал, что один чувак тут заглядывается на нее и хочет подружиться. «И что?» – снова сказала блондинка так, что сразу стал понятен истинный смысл этой фразы – «Отвали уже».

«Девушке здесь нужен друг. Видишь ли, охранники здесь считают, что с плохими людьми должны происходить плохие вещи. И они происходят. Постоянно.» – это было практически посвящение в истинные Аркхемцы.

Желая поскорее спровадить рыжего, женщина позвала одного лысого громилу. Неплохой выбор, отметил Джером. Ростом выше всех на голову, в плечах шире раза в два, но тупой просто как… Даже змея его матери была умнее.

С умилением на лице парень смотрел, как из того мужика делает ручного зверька женская хитрость и один лишь беззащитный взгляд, как оказалось, Барбары.

Очаровашка. Грех с такой не подружиться.

Поддаваясь основному инстинкту, Джером порой оценивал Барбару как женщину, хоть и забывал об этом через пару секунд. К слову, здесь уже была девушка, на которую вполне можно заглядываться.

В последнее время сюда зачастила одна девчонка. На вид она – ровесница Джерома, что уже плюс. Парень сразу отметил, что у неё темно-русые волосы, отливающие рыжиной, почти как у него самого, и тонкие губы, которые тем не менее могли растягиваться в довольно широкую улыбку. Да, и на злую гримасу, и на безразличное лицо он мог примерить улыбку, а затем оценить ее красоту и искренность. Но поверх черной рубашки девушки был надет белый докторский халат. Этот факт отбивал у парня все желание улыбаться в ответ, когда та строила ему глазки через железные прутья.

Она раздражала его. Эта аккуратная коса, болтающаяся за спиной, очки на вздернутом носике и глаза с опущенными уголками, из-за которых казалось, будто девушка постоянно грустит. У них нет шансов просто начать общение. Поэтому Джером снова мечтательно смотрит на Барбару.

Но на следующий день, когда мисс Кин слишком увлеченно злорадствовала, получив телефон, Джерома повели в процедурный кабинет. Раз в три дня заключенных обследовали, а потом кормили жуткими противными таблетками и ставили какие-то уколы, будто прививки от бешенства собакам. Врачи здесь особо не церемонились, поэтому вены на руках психов были как у заядлых наркоманов.

Охранники заломили парню руки за спину и повели в коридор. Как обычно, Джером заработал пару лишних ссадин, неосторожно бросая им злые шутки. Неудивительно, но Валеска ещё громче смеялся, когда рассерженные смотрители били его.

Это был победный смех. Парень их унизил. Разозлил. Заставил выйти из себя. Достиг того, чего хотел в данный момент.

Войдя в просторную комнату с белыми стенами, а не зелеными, как в других частях лечебницы, Джером тут же замолчал. Каково было его удивление, когда оказалось, что его ждет та самая девушка, что регулярно проверяла сумасшедших и делала какие-то заметки в своем блокноте. Сама она была удивлена нисколько не меньше. Она стояла напротив, легонько ударяла пальцами по стеклянному шприцу, и смотрела на парня, широко раскрыв зеленые глаза.

– Мисс Маккарти, может я все-таки останусь с вами? Этот человек опасен. – сразу забеспокоился охранник.

– Нет, – прокашлявшись, ответила доктор, – Я совершенно уверена, что за пять минут ничего плохого не произойдет.

– Да, я буду хорошим мальчиком. – с улыбкой протянул Валеска и провоцирующим взглядом исподлобья смерил девушку, – Если бы я хотел навредить кому-то из врачей, то сделал бы это еще в прошлые разы.

Она прямо перед ним. Эта девчонка-ботаничка, строящая из себя специалиста. Как-то по-детски Джерому захотелось втоптать ее в грязь. Просто так. Из-за характера, определенного по паре взглядов.

– Не знаю, что вы имели в виду, но эта фраза внушила мне доверие, – уголки её губ тоже слегка приподнялись, – присаживайтесь, заключенный.

– Джером, – отмахнулся парень, садясь на стул. – А тебя как звать?

– Хейли. – просто отвечает доктор, снова выводя буквы в неизменном блокноте.

Джерому нравится то, что она не просит называть себя полным именем, состоящим из еще пяти, плюс гордый титул «доктор» в начале.

– Тебе не страшно? – парень неожиданно перешел к нормальным вопросам. Конечно, они – лишь прелюдия.

– Почему мне должно быть страшно? – девушка осторожно взглянула на него.

В ответ парень лишь хмыкнул и пожал плечами, но через пару секунд продолжил:

– Здесь ведь кругом преступники. А ты совсем девчонка. Сколько тебе вообще лет?

– Восемнадцать.

– Ты вундеркинд или отсосала у кого-то из начальников, чтобы тебя так рано взяли на работу? – Джером облокотился локтем о стол и провоцирующе посмотрел в глаза девушке.

А она сразу поняла, что этот вопрос был риторическим и представлял из себя ничто иное, как элементарное оскорбление, одно из многих, которыми бы здесь ее могли осыпать, как лепестками роз.

– Нет. Я хотела стать актрисой, – серьезно отвечает доктор, – но мой дед, тот самый начальник, настоял, чтобы его внучка стала такой же, как он. Знает, что врач из меня в любом случае ужасный, вот и устроил сюда без института. Теперь я наблюдаю за жизнью психов и подрабатываю медсестрой. Уже три месяца. А до этого с пятнадцати лет носилась по Аркхему за другими докторами с просьбами объяснить или показать мне что-либо. Ох уж этот старый лысый хрыч… – процедила сквозь зубы, – За что тебя сюда упекли?

– Убил мать. – невозмутимо, как Барбара на этот же вопрос, отвечает Джером.

– Завидую… – вздохнула Хейли и, позабыв о том, что только что её пациент мог найти в ней своего соратника, принялась снова проделывать со шприцом непонятные манипуляции.

Такой поворот событий заставил Джерома одобряюще хихикнуть. Теперь эта девушка несомненно заинтересовала его. Он практически забыл про то, что она – гордая носительница белого халата.

– А мне все больше везет на плохих девочек. Прямо глаза разбегаются! – в этих глазах будто запрыгали чертики.

А её он заставил смотреть на себя сразу же. Среди других заключенных он сильно выделялся. В первую очередь, смехом, что порой начинал существовать отдельно от ровного гула. Вторая отличительная черта – внешность. Взъерошенные рыжие волосы, под конец дня напоминающие сосульки, свисающие с поехавшей крыши. Широкая улыбка. Взгляд исподлобья, направленный прямо в душу, заставляющий её обнажаться и перестать скрывать какие-либо пороки.

– И что, по кому пока эти глаза бегают медленнее всего? – Хейли решила, что узнать о личной жизни заключенного было бы не лишним.

– Ни по кому. – отрезал Джером после пары секунд раздумий, – Мне это не интересно.

Услышав последнюю фразу, доктор удивленно посмотрела на него и, сдвинув круглые очки в тонкой оправе к кончику носа, изогнула бровь.

Парень понял, о чем она подумала и начал было оправдываться:

– В том смысле, что… Это не то, о чем ты подумала. Я не… Черт, чего я тут перед тобой распинаюсь?! – эта беседа перестала быть приятной, – Давай, приступай. – он закатал рукав полосатой рубашки и положил руку на стол, добровольно подставляя ее под укол.

А у неё специфическое чувство юмора, отметил Джером. Она умеет заставить человека чувствовать себя неловко.

А у него тонкая бледная кожа, отметила девушка. В такую укол нужно ставить нежно. Она аккуратно протерла место, где виднелись синие вены, кусочком ваты, пропитанной спиртом.

Всё должно было пройти хорошо, но в тот момент, когда Хейли уже наполовину ввела иглу под кожу пациента, охраннику внезапно приспичило постучать по железным прутьям.

Джером дернулся от неожиданности, а игла вошла намного глубже чем надо.

– Ох, черт!

Дед придушит её за этот неприятный инцидент. Хейли охватила паника.

– Сиди смирно! – скомандовала она.

Парень начал истерично смеяться, из-за чего всё его тело подпрыгивало и ни одна из попыток вытащить чертов шприц из его руки не увенчалась успехом. Наоборот, вскоре игла сломалась и лишь пара миллиметров металла держала и его и доктора вдалеке от пренеприятнейших последствий.

– Замри!

Джером не переставал заливаться хохотом. Попытки ухватиться за кончик иглы были тщетны. Из ранки тонкой струйкой потекла кровь, кожа вокруг стала розовой.

– Да заткнись ты уже!

Удивительно или наоборот, но из-за крика взбешенной девушки Валеска мигом перестал смеяться и удивленно уставился на Хейли.

Не упуская шанс, та схватила остаток шприца пинцетом и потянула. «Ай!» Джерома и все позади. Она принялась судорожно вытирать выступившую красную жидкость, дезинфицировать кожу, заклеивать пластырем образовавшуюся небольшую дырку. Так увлеченно, что умудрилась порезаться той самой иглой.

Раздался короткий, но громкий визг. Джером демонстративно дернул головой, поморщился и поковырял пальцем в ухе. Хейли, тяжело дыша, села на стул и теперь суетилась из-за своей царапины. Дед тысячу раз говорил, сколько дряни может течь по преступным жилам и насколько далеко нужно выбрасывать шприцы. Легкие будто уменьшились, стало невероятно жарко, на лбу выступили капельки пота… Стресс еще никому не шел на пользу.

Девушка мысленно молилась, чтобы эти сумасшедшие минуты поскорее пролетели, но за дверью послышались громкие шаги.

– Джером Валеска! – с криком ворвался в кабинет охранник.

Никто не успел и вздрогнуть, как тот зарядил парню кулаком прямо в челюсть. Удар был такой силы, что Джером упал со стула на пол.

– Что вы творите?! – закричала Хейли, осознав произошедшее.

– Я услышал крики. Не бойтесь, он больше ничего вам не сделает. – говорил здоровый мужлан с глупым лицом, избивая парня. Тот в свою очередь снова начал безудержно смеяться.

– Идиот! Он ничего не сделал! – доктор вскочила со стула.

Такая грубость мягко говоря поразила громилу, и он прекратил лупить заключенного.

– Вставай, – дернул парня за плечи вверх после нескольких секунд тишины.

Джером улыбался и хихикал сквозь зубы. Разбитые губы покраснели от крови. В этот момент Хейли хотелось как можно сильнее ударить охранника, но тот уже уводил парня прочь.

– Удачи со следующими пациентами! – издевательским тоном крикнул Валеска, и его неровно двигающийся силуэт исчез за дверью.

Девушка прислонилась спиной к стене и обессиленно съехала вниз.

Вот так встреча! Хочется громко смеяться.

========== Часть 2 ==========

В Аркхеме становится немного веселее. Барбара умудрилась подмять под себя самых лучших психов, тех, которые могут принести пользу. Джером сидит немного в стороне и наблюдает за тем, как новая армия «подружек» ухаживает за блондинкой. Несколько мужчин работают ее персональной мягкой периной, несколько – массажерами для ног и головы.

Это выглядит забавно.

А на другом конце лечебницы трясущимися руками доктора Маккарти было поставлено еще около тридцати, как оказалось, всего лишь прививок. Кстати, вполне удачно, без новых неприятных инцидентов. Хейли кажется, что она не забудет свой медицинский провал с тем рыжеволосым пареньком ближайшие три дня как минимум. Но это было забавно. Все происходило так поразительно нелепо и сумбурно. Никак не получалось выбросить из головы изображение его лица. Душа каждый раз леденела, как только вспоминался этот взгляд…

Доктор Маккарти была невероятно рада тому, что сегодня ей поручили дневной обход пациентов. Дело простое, к тому же и обходить почти ничего не придется, так как большинство из них обычно сидят в одной комнате, где нужно развлекаться, насколько это возможно. На ней пятнадцать человек, среди которых Валеска и его приятели, если конечно их можно таковыми назвать. Уж больно этот Джером интересный экземпляр. Нужно извиниться перед парнем, как бы неловко это было делать доктору перед пациентом. Но главное, что ее, несмотря ни на что, непреодолимо тянуло к нему. Просто редко когда можно встретить такого человека.

В подобные моменты в Хейли просыпался психолог, которого она так старается погубить, а её дед – наоборот, вытащить из маленького Аркхема. Какая ирония…

Девушка берет свой любимый блокнот, лист, который нужно будет сдать начальству, поправляет белый халат, очки и, шумно выдохнув, идет на обход пациентов.

В комнату, где Джером старается не уснуть, слушая рассказы Ричарда Сиониса, что должны быть смешными, привели нового психа. Жирдяй со смешной прической, назвавшийся Заардоном – пожирателем душ, требует подчиниться ему и угрожает полакомиться их мучениями в случае отказа.

Вот идиот. Но это забавно.

Внезапно этот чудик начинает кашлять и падает на стол, куда забрался ранее, с оглушительным грохотом.

Вот и славно. Сбил Рича с мысли, нахалюга.

Оставшиеся заключенные вскочили с мест, когда из его рта полетел странный пар. Его становилось все больше, все пространство заполнялось вонючим синим дымом. При одном его вдохе легкие начинает жечь, во всем теле появляется боль, а потом невероятная слабость, глаза слипаются, жутко клонит в сон.

Каждый из психопатов падает без сознания и практически в тот самый момент железная дверь, ведущая в наше крыло больницы, взрывается. Решительным шагом по коридору идут двое здоровяков во главе с красивой женщиной. На ее смуглом лице маска, на стройной фигуре – серый кожаный костюм, а в руке – ствол, которым приходится застрелить всех охранников. Кроме них здесь больше ни души, по крайней мере так должно быть. Скоро план по освобождению психов будет с блеском осуществлен…

По крайней мере так кажется. Тот факт, что женщина убила не всех, кто был от них в радиусе десяти метров, аукнулся проблемой: в паре шагов от них уже стояла девушка и, испуганно прижавшись к стене, что-то искала в карманах белого халата. Рядом с ней лежали уже секунд десять как забытые блокнот, лист и ручка.

Хейли незаметно, как мышка, маленькая и тихая, пробралась сюда и, к своему же великому удивлению, только увидев людей, совсем не похожих на обитателей Аркхема, не бросилась звать охрану, а решила не упускать шанс, а помочь бандитам, как их уже окрестила доктор, освободить заключенных. Не было сомнений, что они здесь именно для этого.

Шок женщины был настолько велик, когда ее похлопали по плечу, что, обернувшись и увидев девчонку, протягивающую ей ключ, она не застрелила её, а лишь взяла тот ключ и убедилась, что та, сделав своё дело, всего лишь раз шагнула в сторону и не побежала за подмогой. Мужчины не стреляли без приказа, коего не последовало, что было огромной удачей для Хейли.

Глава этой небольшой банды передала ключ одному из своих подручных и вскоре они уже вытаскивали психов из камеры.

– Зачем ты это делаешь? – спросила женщина, оставшись снаружи.

– Им не место в этом аду, – ответила мисс Маккарти и немного отошла, чтобы посмотреть, не пришли ли еще охранники. Вернувшись, она решила дать бандитам несколько полезных указаний и уйти, пока ее не хватились. – Уходите через черный ход. Налево по коридору, последняя дверь. Ключей нет, но пары выстрелов в замок вполне хватит.

Ей вполне можно доверять, подумала женщина. Она слишком искренне помогает ей. Проблем с начальством ей уже не избежать, а вот для тех же целей, что и психопаты, девчонка вполне может пригодиться. К тому же так она точно никому ничего не расскажет.

– Стой! – кричит глава маленькой банды, когда та уже сделала несколько шагов прочь.

Она подходит к обернувшейся девушке и ударяет её по голове пистолетом. Та теряет сознание и её уносят с остальными сумасшедшими.

Совет Хейли оказался хорошим. Похищение прошло успешно.

***

Шестеро людей в костюмах в черно-белую полоску были связаны прочными ремнями и не могли делать что-то иное, кроме как слушать мужчину, уверяющего, что он сделает всех их звездами, даст всё, что они только пожелают. После его слов бежать и не хотелось. «Все видят в вас лишь сумасшедших преступников, а я вижу гениальный интеллект». Подобные слова невероятно льстили. Один, уже не клюющий на подобное Ричард Сионис, не оценил этого и был убит.

– Ну, кто еще хочет уйти?

Где-то на этих словах очнулась Хейли. У кого-то первым делом закружилась голова, у кого-то началась ужасная боль в легких. Девушка ощутила всё это, дополненное приступом паники, несмотря на то, что не вдыхала тот проклятый синий дым. Как и любой нормальный пленник, она начала вырываться из креплений, мычать, так как скотч на губах позволял делать только это.

– Очнулась, наконец, – будто сквозь воду послышался голос мужчины в костюме, не спеша ходившего по комнате, – Тебя взяла сестра. Не знаю зачем, но обычно она не совершает глупых поступков. Кстати, спасибо за помощь.

Он встал прямо перед ней и, когда шумы из головы Хейли ушли (казалось, он знал с точностью до секунды, когда что-то будет происходить с психопатами и одним доктором), начал говорить то, что задумывалось очень красивым и убедительным:

– Ты и шестеро… – он бросил брезгливый взгляд в сторону, – уже пятеро психов…

Девушка завизжала, когда увидела зверски изрезанного мужчину, лежащего в луже крови, увеличивающейся с каждой минутой. Черт возьми, куда её занесло, что происходит?!

– …теперь вы будете работать на меня. Табита говорит, что ты талантливая и не зависящая от правил. Твоими поступками двигает мораль. Собственная мораль, далёкая от общепринятой. Если ты признаешь, что можешь найти свое место среди нас – останешься здесь и не пожалеешь. Тебя ждет блестящее будущее.

Вот уж не ожидала доктор Маккарти, что желание помочь последним прибывшим заключенным сделает её такой же, как они в глазах этого человека. А что, если она откажет?

– А если нет – можешь идти, но уйдешь ты не дальше него. – ответил мужчина на её мысленный вопрос, будто настоящий телепат, и показал на труп.

Было страшно снова смотреть в ту сторону, но в этот момент стало понятно, что её похитили вместе с остальными психами. Вот вам и благодарность за помощь. Хотелось хоть одним глазком взглянуть на тех, к кому сегодня днем она отправлялась на обход: немного стервозная блондинка, мисс Кин, посаженная с мужчинами из-за нехватки мест и сумевшая подчинить себе толпу парней, прославившаяся на весь медперсонал Аркхэма; каннибал, которого еще показывали по телевизору; неприметный шизофреник; бугай, сломавший нос охраннику и он…

Джером Валеска, тот самый безумец, до сих пор тихо смеющийся, глядя на окровавленное тело миллионера, которого кстати показывали на другом канале. Сейчас стало отчетливо заметно, что рыжеволосый – единственный настоящий псих среди бывших пациентов лечебницы. Жертвы обстоятельств, люди, что не в силах совладать с психическими заболеваниями, просто подонки и садисты… Звериный оскал и взгляд, который буквально нарушает твое личное пространство, выдавали истинное безумие Джерома. Он не такой, как все. Внутренний психолог снова просыпается и его сердце начинает бешено биться от счастья, что в его практике появилось общение с настолько невероятным экземпляром. Он несомненно заинтересовал Хейли и начал постепенно лишать её рассудка. Девушка не уверена, что внутренний психолог не перешел границу нормального интереса доктора к пациенту. Внутренний психолог будет счастлив настолько много находиться рядом с парнем. Хейли утешает себя этим и вполне успешно.

– И что ты скажешь? – мужчина, который теперь, наверное, уже стал её новым боссом, аккуратно отклеил клейкую ленту от её губ.

В последний раз выбросив из головы картинку, где её собственное тело лежало в кровавой луже, девушка, наконец, ответила:

– Разве у адекватного человека есть возможность отказаться?..

***

Мужчина, снова представившийся Хейли, как Тео Галаван, сразу же попытался прогнать любые страхи у своих новых «подопечных» и заставить их чувствовать себя как можно более комфортно. Вынос трупа так, будто это сущий пустяк, новая небольшая жизнеутверждающая беседа, хороший обед, начало общения между психами через перепалку Хельзингера и Гринвуда. Мужская часть сразу же начала бороться за титул главаря, услышав план действий на ближайшее время: теперь они – банда «Маньяки» и совсем скоро им нужно заявить о себе, сбросив с крыши офиса одной из готэмских газет тела людей, буквы на одежде которых должны сложиться в название их команды. Посмотрев в окна своих кабинетов, работники офиса увидят идею для нового заголовка. Барбара Кин и Табита восхитились идеей и ушли в другой конец дома знакомиться поближе.

А Хейли неподвижно сидела в углу на стуле и ужасалась, слушая Галавана. Она не хотела плакать или умолять нормально отпустить её, нет. Она чувствовала, что все они – другие. Она не понимает их ценностей. Ей захотелось отпустить психов по своей доброте и из-за своего собственного понимания, что они имеют право на реализацию своих идей, хоть и ужасных… Вот идиотка… Что это за бред? Переступила закон ради того, чтобы сумасшедшие убили как можно больше людей и потом сами погибли от рук полиции. А ведь она говорила деду, что эти ненормальные сводят её с ума в буквальном смысле! Но назад дороги уже нет. Нужно вливаться в коллектив. И начать это дело, конечно же, с Джерома. Именно общение с этим психопатом – единственный луч света в темном царстве Тео Галавана. К тому же, парень как раз заскучал.

Собрав всю волю в кулак, Хейли поднимается со стула и решительно направляется в сторону кресла, в которое сел Джером и с демонстративным непониманием и презрением начал листать газету.

– Хей, – только и смогла произнести она.

– Ох, какие люди! – тут же перебил Валеска, – А я уж думал, что ты до ночи будешь в своем уголочке посиживать и изображать паиньку.

– Ты хотел, чтобы я вышла? – смущенно улыбнулась девушка, уже уверенная в том, что рыжий настроен доброжелательно.

– Нет. – отрезал тот и уткнулся носом в газету.

Воодушевление мигом ушло и Хейли просто начала, потому, что нуждалась в этом разговоре:

– Слушай, думаю…

– Думать – не твой конек. – не отрывая взгляд от черно-белых страниц, бросил Джером.

Вот козел. Девушка на секунду застыла с открытым ртом, а в следующую обиженно поджала губы. В третью – выдохнула и продолжила:

– Если мы вынуждены быть коллегами, было бы неплохо подружиться.

– Мы не можем подружиться. – ответил парень, убрав, наконец, газету, – В Аркхеме ты сильно меня обидела.

– И неужели ты собираешься на меня дуться? – спросила доктор, не думая о том, что мужчине не положено обижаться, а лишь пытаясь не давать шансу на нормальное общение исчезнуть.

– Вообще-то да. Ручка до сих пор болит! – он сделал наигранно-жалобное лицо и нежно погладил свое плечо, забыв, что укол был сделан в вену.

– Тогда сделай так, чтобы мы были квитыми!

Валеска изогнул одну бровь, глядя на Хейли. Обдумав предложение расквитаться, он поднялся с кресла и теперь стоял напротив и возвышался над ней.

Высокий, мысленно восхитилась она.

Низенькая, мысленно хихикнул он.

Внезапно Джером со всего размаху ударил её кулаком по лицу. Удар был такой силы, что девушка не удержала равновесия и упала к его ногам.

Такого она не ожидала, но ведь всё правильно. Наверное, ему было настолько же больно. Она не проронила ни слезинки, не издала ни звука.

Парень пинает её по ноге, чуть ниже колена.

И она снова молча отмечает, что будет неплохо, если в одном из холодильников этого дома окажется лёд.

Он делает шаг в сторону и присаживается на корточки, так, чтобы их лица были чуть ближе друг к другу.

– Не хочешь ударить взамен? Плюнуть? Крикнуть парочку плохих слов?

– Зачем? – тихо искренне недоумевает Хейли, мысленно молясь, чтобы кровь из порванной губы перестала, наконец, течь по шее на белоснежный халат, пусть он уже и не нужен. – Я хочу, чтобы мы оставались квитыми.

Джером начинает громко истерично смеяться так, как может только он. Он поднимается и уходит, не прекращая хохотать.

Он понял, что из неё выйдет неплохая марионетка.

Она поняла, что он больше не злится.

========== Часть 3 ==========

– Двое суток назад шестерых психически нездоровых преступников вытащили из психиатрической лечебницы Аркхем. – громко объявляла Комиссар Эссен сотрудникам G.C.P.D. – Так же с ними исчезла одна из работниц медперсонала. Вчера четверо из них проникли в Эллен и похитили семерых рабочих, после чего сбросили их с крыши Газеты Готэма. На данный момент нам не известно, кто организовал побег. Главным в этом деле будет Джим Гордон.

– Вот наши цели, – детектив включил проектор и вот уже все полицейские видели фотографии из личных дел сумасшедших.

На экране появился рыжеволосый парень, злобно ухмыляющийся в камеру:

– Джером Валеска, 18 лет, убил мать.

На следующем изображении был мужчина с глупыми широко распахнутыми глазами:

– Арнольд Допкинс, шизофреник, маньяк-отравитель, насильник.

Высоченный лысый тип со взглядом «Все это хреново, но ты думаешь, будто хоть что-то меня остановит?»:

– Аарон Хельзингер, голыми руками убил всю свою семью.

Лохматый толстяк с кровью на губах, растянутых в улыбку:

– Роберт Гринвуд, убил, а после съел дюжину женщин.

Гордон представил человека, выглядевшего самым адекватным:

– Ричард Сионис, миллиардер, известный бизнесмен, расстрелял 25 человек на площади.

При виде красивой блондинки в синем платье, очень неестественно выглядящей среди остальных, его голос слегка дрогнул:

– Барбара Кин, убила своих родителей.

Вскоре все увидели фотографию из удостоверения работника Аркхема юной девушки с аккуратной прической:

– Хейли Маккарти, 18 лет, стажируется медсестрой в Аркхеме.

Детектив выключил проектор и развернулся лицом к остальным копам.

– В группах будет по четыре человека, – начал отрывистыми фразами давать приказания, – Я буду распределять задачи. Связь осуществляется через Альвареса. Есть вопросы?

Ответом была тишина.

– Тогда за работу.

В полицейском участке все оживились и приступили к своим делам.

Вся эта суета стала главным признаком того, что приветственное шоу от «Маньяков» прошло крайне успешно.

***

Пару дней назад единственным желанием Хейли было бежать. Бежать как можно дальше от этих сумасшедших. Но по непонятным причинам это желание с каждым часом, проведенным в компании Барбары и Табиты, становилось все меньше и меньше.

Психи были не такими, какими казались на первый взгляд. Возможно, девушка была понимающим человеком, возможно, неплохим психологом, но в любом случае она, как и Галаван, еще в начале разглядела в бывших заключенных Аркхема что-то кроме судимостей и диагнозов. Аарон Хельзингер, например, становился истинной милашкой, когда рядом с ним появлялась Барбара, будто ребенок, выросший в плохом окружении и разочарованный во всем мире, встречающий в песочнице соседскую девчонку с бантиками в косичках. Арнольд Допкинс тоже был похож на маленького мальчика, постоянно играющего с пистолетиками и непривычно вежливо разговаривающий. Про Джерома можно было и не думать, так как ему всегда было уделено больше всего внимания доктора Маккарти. Парень отличался блестящим умом, непостоянным, но все же остроумием, а еще поразительной харизмой. О Барбаре – отдельная история. Роскошная женщина и стервозная сучка, уже через пять часов после знакомства целующаяся в коридоре с Табитой. Такого не ожидал никто. Кого забыли? Ах, да, Гринвуда объективно оценить не удалось, так как он так же быстро начал приставать к Хейли. Она начинала жутко громко визжать, когда каннибал пытался залезть под её юбку, вспоминая, чем это заканчивалось до того, как он попал в лечебницу.

В любом случае, было жутко интересно посмотреть на то, какое шоу все они несомненно устроят в конце.

– Хорошее начало, – хвалил Галаван «джентльменов», сидящих за столом и с удовольствием уплетающих непривычно вкусную еду, – Мы привлекли внимание Готэма, а значит, настало время «маньякам» выйти на сцену.

– А до этого что было? – недоумевает Валеска, крайне довольный уже проделанной работой.

– Лишь прелюдия, – отвечает босс, явно планирующий то, что должно вызвать у «маньяков» полный восторг, – наши зрители замерли в ожидании. Занавес поднимается…

– А дальше что? – нетерпеливо интересуется Джером.

– Дальше мы представим Готэму первородный страх, – Галаван встает позади парня и одобрительно кладет ему руки на плечи, – мы отнимем у них всё, что дорого и свято.

– А дальше что? – с фирменной злобной улыбкой спрашивает тот, предвкушая новые слова, обещающие желанный хаос.

– А после даруем им спасение, – завершает Тео, совсем чуть-чуть разочаровывая безумца, – И они будут наши.

– Тогда за дело, чувак, – одобряет Гринвуд, уплетая булку, что удивительно, с фруктовым джемом, а не человеческим фаршем.

– Терпение, – босс остужает его пыл, – Для начала вам надо научиться выступать на сцене.

– На сцене? – с ноткой страха в голосе недоумевает каннибал.

– Вас покажут по телевизору, – объясняет Галаван суть своей мысли, – Ваш образ должен быть стильным, ярким. Допкинс, скажи: «Добрый вечер, леди и джентльмены!».

– Добрый вечер, леди и джентльмены, – говорит Арнольд так, будто те, к кому он обращается – призраки.

– Еще раз, с улыбкой.

Ничего особо не меняется.

– Гринвуд, ты попробуй.

Вторая попытка вышла получше – представительно, зловеще. Просить Хельзингера никто даже не стал.

А Джером все это время думал, как можно быть настолько бездарными и демонстративно зевал.

– Джером, – пришла его очередь.

Принимая вызов своему актерскому мастерству, предвкушая восхищение и признание его таланта, сражение всех наповал, он запрыгивает на стул, встает, как на маленькую сцену и звонко, с каждым словом переходя от высокого голоска к басу, произносит, активно жестикулируя:

– Леди и джентльмены, добрый вечер!