Текст книги "Жизнь царицы цариц Тамар"
Автор книги: Басили
Жанр:
Альтернативная история
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)
Нет ничего неожиданного в появлении такого суждения. Уже в царствовании Тамар порубежники стремились превратить врученные им в управление приграничные эриставства в наследственную собственность. Автору приходится детально объяснять читателю, что именно представляло собой порубежное эриставство. Видимо, к тому времени, когда писалось произведение, институт порубежников уже окончательно переродился (в их устройстве уже нет прежней централизации). А перерождение это началось в конце царствования Тамар. На юге страны автором названы два приграничных эриставства – «Дзоракерт и Ташир, откуда Захария и Иванэ начали сперва воевать как львы» (Перевод, с. 37). Но и Дзоракерт и Ташир к концу царствования Тамар стали уже внутренними областями государства. Прибрежными эриставствами к этому времени могли быть Ани и Двин. Но оба эти города с округами были переданы во владение высокородным феодалам (в данном случае, представителям дома Мхаргрдзели). Историку известно, что всеми крепостями в Анийском и Двинском округах владели представители дома Мхаргрдзели («пусть бросит взгляд хотя бы только на верхние края, чтобы видеть, какими владеют крепостями одни лишь дома Мхаргрдзели в верхних нижних областях», – Перевод, с. 47), но, тем не менее, он проводит мысль о централизации института порубежников, и делает историк это с вполне определенной целью – показать читателю, что страна при царице Тамар была централизована.
Второй историк Тамар по своему убеждению является приверженцем абсолютной царской власти. В царствование царицы Тамар четыре раза имели место выступления высокородных феодалов, в результате которых они приобрели право принимать участие в решении важных государственных вопросов. Наш историк об этих выступлениях упоминает только вскользь, не вдаваясь в подробности (Перевод, с. 32, 39), следуя намеченной цели, – показать страну централизованной, а царскую власть неограниченной.
Но эта предвзятая цель, однако, не мешает автору быть объективным в оценке некоторых действий вернейших сотрудников царицы. Например, он критически относится к выбору Юрия Боголюбского в качестве супруга царицы, так как «и человека не послали достойного такого поручения, и того они не ведали, кого он должен был привезти» (Перевод, с. 30). О передаче города Гандзы персу Мирмирану наш автор говорит: «Тут Захария и Иванэ неудачно повели дело, и это было единственным изъяном для полной их победы» (см. Перевод, с 35-36).
Автор «Жизни царицы цариц Тамар» образованный историк. По словам И. А. Джавахишвили, он широко начитан, особенно в Священном писании и греческой историографии, влияние же мусульманской художественной или исторической литературы на нем не отразилось[44]. Автор, безусловно, знаком с произведением историка Давида Строителя. Когда он рассказывает о противниках царицы, пяти братьях Кахаберис-дзе, отпрысков рода Липарита, сравнивает их, как и историк Давида Строителя, с собачьим хвостом, который нельзя выпрямить[45]. Кроме того, он знаком с летописями, восхваляющими царей древнего и нового времени» (Перевод, с 43).
Наш автор в должной степени и подробно информирован в истории соседних стран его времени. Он подробно осведомлен о жизни византийского императора Алексея Ангела (1195-1203); знает, что Алексей Ангел отнял трон у своего брата Исаака, которого ослепил в 1195 г. Ему известно, что именно в царствовании этого императора Константинополь был занят крестоносцами, Алексей же лишился трона. Нашему историку известна и дальнейшая судьба бывшего императора, – скитаясь по странам Малой Азии и устраивая разные интриги с целью возвращения себе трона, он кончил жизнь в плену своего зятя, Никейского царя Ласкаря в 1211 г. (Но историк в изложении этих событий допускает некоторую неточность, вместо Ласкаря[46] называет другого зятя Алексея, «царя болгар»).
Часть сведений, приведенных нашим автором, была известна и из сочинения первого историка царицы Тамар, часть же совершенно отсутствует в «Истории и восхвалении». К таковым относится сообщение, например, о церковном соборе, созванном в начале царствования царицы Тамар, о создании Трапезунтской империи, об институте порубежников и т.д.
Иногда один и тот же факт передан у обоих истериков по-разному, расходятся они и в передаче деталей и последовательности описания некоторых событий. В таких случаях, по-нашему наблюдению, большей частью предпочтение следует отдать автору «Жизни царицы цариц Тамар». Произведение это является достаточно надежным источником и содержит немало достоверных и ценных сведений.
*
**
Перевод В. Д. Дондуа, как говорилось, был издан в 1938 году с некоторыми купюрами – в издании опущено несколько мест текста и почти полностью его заключительная часть. Пробел этот восполнен на основе хранящейся в архиве В. Д. Дондуа рукописи перевода. В рукописи (44 машинописных страниц) дан полный текст перевода. К сожалению, несколько страниц рукописи (с. 38, 39, 42) утеряно и нам пришлось восполнить некоторые пассажи (в квадратных скобках заключены принадлежащие редакции строки).
Рукопись в некоторых местах стилистически отличается от изданного перевода. Эти разночтения учтены при подготовке сочинения к печати. В соответствии с «Правилами перевода на русский язык и издания памятников грузинской исторической литературы» уточнено написание некоторых собственных имен, географических названий и терминов.
М. М. Бердзнишвили
[1] И. А. Джавахишвили, Новооткрытый список «Картлис цховреба» и сочинение второго, до сих пор неизвестного историка царицы Тамар. – Сочинения, т. VIII, Тбилиси, 1977, с. 356 – 388 (на груз. яз.).
[2] Жизнь царицы цариц Тамары. – В сборнике: «Памятники эпохи Руставели», М, – Л., 1938, с. 33 – 76.
[3] Басили, История царицы Тамары, издание И. А. Джавахишвили. Материал И. А. Джавахишвили подготовили к печати Н. И. Джавахишвили и М. Л. Кахадзе, Тбилиси, 1944 (на груз. яз.).
[4] Картлис цховреба (История Грузии). Грузинский текст, подготовил к изданию по всем основным рукописям С. Г. Каухчишвили, т. II, Тбилиси, 1959, с. 115 – 150.
[5] И. А. Лолашвили, Руставели и проблема личности историков Тамар. Тбилиси, 1961, с. 31 (на груз. яз.).
[6] К. Г. Григолия, К вопросу о принадлежности концовки истории царицы Тамар Вахтанговской редакции. – «Материалы по этнографии Грузии», XVI-XVII, Тбилиси, 1972, с. 327 (на груз. яз.).
[7] См. С. Г. Каухчишвили, Введение. – В кн.: «Картлис цховреба», т. II, Тбилиси, 1959, с. 121.
[8] И. В. Абуладзе, К вопросу об историческом произведении Шота Руставели – «Сборник Руставели», Тбилиси, 1938, с. 161 – 169 (на груз. яз.).
[9] К. С. Кекелидзе, История грузинской литературы, П. Тбилиси, 1958, с. 176 – 277 (на груз. яз.).
[10] И. А. Лолашвили, Руставели и проблема личности историков царицы Тамар. Тбилиси, 1961, с. 36 (на груз. яз.).
[11] С. Н. Какабадзе, К датировке иерусалимского портрета Руставели (газ. «Литературули газети», 1961, № 1); он же, Из биографии Ш. Руставели (ж. «Сабчота хеловнеба», 1961. № 1, с. 42); он же, Руставели и его поэма «Витязь в тигровой шкуре», Тбилиси, 1966, с. 110 (все на груз. яз.).
[12] К. Г. Григолия, К вопросу о выяснении личности второго историка царицы Тамар и датировки его сочинения. – Труды ТГУ, т. 108, Тбилиси, 1964, с. 359 – 373 (на груз. яз.).
[13] И. А. Джавахишвили, Новооткрытый список «Картлис цховреба» и сочинение второго, до сих пор неизвестного историка царицы Тамар, с. 366.
[14] И. А. Джавахишвили на основе косвенных данных годом: смерти царицы Тамар условно считал 1213 г. На основе прямых указаний грузинских, армянских и арабских источников ряд ученых этот факт датирует 1207 годом.
[15] В тексте описано вторжение грузинского войска на территорию Ирана, имевшее место, по предположению И. А. Джавахишвили, в 1210 году.
[16] К. Г. Григолия, К вопросу о выяснении личности второго историка царицы Тамар, с. 359 – 373.
[17] П. И. Ингороква. Чахрухадзе, поэт-путешественник, ж. «Кавкасиони», 1924, № 1-2, с. 277 (на груз. яз.).
[18] С. Н. Какабадзе, Руставели и его поэма «Витязь в тигровой шкуре», с. 112.
[19] К. С. Кекелидзе. История грузинской литературы, т. II, Тбилиси, 1958, с. 277 (на груз. яз.).
[20] И. А. Лолашвили, Руставели и проблема личности историков Тамар, с. 36.
[21] А. Г. Шанидзе, К чтению и толкованию одного искаженного места в историческом сочинении Басили Эзосмодзгвари, Труды ТГУ, т. 99, 1962, с. 248 (на груз. яз.).
[22] К. С. Кекелидзе, Руствелологические штудии, Труды ТГУ, т. III, I серия, с. 118; он же, Введение к «Истории и восхвалению венценосцев», Тбилиси, 1941, с. 33 (на груз. яз.).
[23] С. Н. Какабадзе, Руставели и его поэма…, с. 112-113.
[24] В. Д. Дондуа, Сестра царицы Тамар Русудан. – Исторические разыскания, I, Тбилиси, 1967, с. 82 (на груз. яз.).
[25] И. А. Лолашвили, Руставели и проблема личности историков Тамар, с. 36.
[26] А. Г. Шанидзе, К чтению и толкованию одного искаженного места в историческом сочинении Басили Эзосмодзгвари, с. 247.
[27] К. Г. Григолия. К вопросу о выяснении личности второго историка Тамар и датировки его сочинения, с. 371.
[28] Картлис цховреба, том I, Тбилиси, 1955, с. 369.
[29] И.А.Джавахишвили, Древнегрузинская историческая литература, Тбилиси, 1945, с. 245 (на груз. яз.). И. П. Антелава предполагает, что сочинение анонимного летописца времени Георгия Лаши состоит из двух частей, первая часть создана при жизни царицы Тамар, вторая – в 30-х г. XIII в. (И. П. Антелава, К датировке сочинения летописца времени Георгия Лаши. – В сб.: «Грузия и Восток», Тбилиси, 1984, с. 145). Н. Ф. Шошиашвили считает, что произведение это в сущности является краткой хроникой, созданной в конце XVI или в начале XVII вв. на основании выдержек из разных исторических произведений (Н. Ф. Шошиашвили. Датировка копии списка царицы Анны «Картлис цховреба». – В кн.: «Мравалтави», т. V, Тбилиси, 1975, с. 45 – 55).
[30] История и восхваление венценосцев, грузинский текст перевел К. С Кекелидзе, Тбилиси, 1954, с. 53.
[31] В. Д. Дондуа, Сестра царицы Тамар Русудан. – Исторические разыскания, I, Тбилиси, 1967, с. 84 – 85. Г. Н. Чубинашвили считает, что надпись эта сделана от имени Русудан, дочери Деметре I (Г. Н. Чубинашвили, Грузинское чеканное искусство, Тбилиси, 1959, с. 570).
[32] История и восхваление венценосцев, русский перевод, с. 33.
[33] С. Н. Какабадзе обратил внимание на это несоответствие и решил, что царевна Русудан была незаконнорожденной дочерью Георгия III, родившейся примерно в 1134-1140 гг. (С. Н. Какабадзе, Руставели и его поэма «Витязь в тигровой шкуре», с. 113). Но о незаконнорожденных детях царей источники отзываются весьма пренебрежительно. Например, об одной такой дочери Георгия III сказано: «была одна, рожденная от наложницы, которую называли дочерью царя» (История и восхваление…, русский перевод, с. 45). Русудан же, дочь Георгия, во всех источниках упомянута таким образом, что о ее незаконнорождении не может быть и речи.
[34] К. Г. Григолия, К вопросу о выяснении личности второго историка царицы Тамар, с. 371.
[35] Это перемирие имело место в 1167 г. (Б. Г. Силагадзе, Некоторые вопросы истории Грузии эпохи Руставели в свете сведений Ибн ал-Асира. – В сборнике: «Грузия в эпоху Руставели», Тбилиси, 1966, с. 112 (на груз. яз.).
[36] История и восхваление, русский перевод, с. 36.
[37] Там же, с. 26.
[38] Картлис цховреба, II, с. 115. Точно также дочь царя Давида IV Строителя Тамар, супруга ширваншаха, овдовев, вернулась в Грузию; на родине она воспитывала своего племянника, будущего царя Георгия III (Картлис цховреба, II, с. 10).
[39] К. Э. Босворт, Мусульманские династии, М., 1971, с. 162. С. Н. Какабадзе предлагает маловероятную биографию царицы Русудан. По его мнению, Русудан, дочь царя Деметре I, в 1154 г. была выдана замуж за престарелого Изяслава, великого князя Киевского. В том же году она овдовела и вернулась на родину. Около 1156 г. она вторично вышла замуж. На этот раз ее супругом был Арслан-шах, внучатый племянник верховного султана Сельджукского рода Муизз ад-Дина Санджара, впоследствии иракский султан (1161 – 1176). Овдовев вторично, в 1177 г. она вернулась в Грузию уже окончательно (С. Н. Какабадзе, Руставели и его поэма «Витязь в тигровой шкуре», с. 107-108). Но Русудан в 1167 г. уже упоминается в источниках как вдова и поэтому не могла быть женой Арслан-шаха, умершего лишь в 11:76 г. (Босворт, Мусульманские династии, с. 162).
[40] История и восхваление, русский перевод, с. 33, 40, 46, 51, 57.
[41] Г. Чубинашвили, Грузинское чеканное искусство. Иллюстрации № 419-420; В. Д. Дондуа, Сестра царицы Тамар Русудан, с. 84.
[42] История и восхваление, русский перевод, с. 47.
[43] Босворт, Мусульманские династии, с. 162.
[44] И. А. Джавахишвили, Новооткрытый…, с. 371.
[45] См. Перевод, с. 51-52; Картлис цховреба, I, с. 325.
[46] Серб Степан Неманя, сын сербского короля Стефана I Немани, был женат на дочери Алексея Ангела Евдокии (Ф. И. Успенский, История Византийской империи, М. – Л., 1948, с. 350).
ЖИЗНЬ ЦАРИЦЫ ЦАРИЦ ТАМАР
ЦХОВРЕБА МЕПЕТ МЕПИСА ТАМАРИСИ
Перевод
Воссел на царский престол Георгий1, сын Деметре, сына Давида, в короникон2 триста семьдесят пятый*. Он провел все дни своей жизни в довольстве, царствовал счастливо, приумножая милости в пользу церквей, монастырей и епископов. Он не имел детей и этим был опечален. Наконец, соизволил свыше господь, стал дуть приятный ветерок, и родилась у них дочь, прекрасное создание, не имевшее никакого недостатка. Отец дал ей имя Тамар.
Прошло после этого несколько лет, и умер царь Георгий. Воцарились скорбь и безмерная печаль, в особенности у сестры его Русудан3. Эта последняя была бывшей невесткой великих шамирамских4 султанов и царицей, носительницей власти всех хорасанских владык. Она, по причине овдовения привезенная из султанских владений обратно на свою родину, села царицей Грузии, но, прежде всего, явилась славой своего дома и всего нашего царства. В это время Тамар находилась у нее, у своей тетки, вместе со своей сестрой, которая тоже носила имя Русудан5. Предлежащее повествовавание здесь лишает меня возможности рассказать о царице Русудан, сколько ею было обнаружено красоты и превосходства** сравнительно со всеми царицами, какие жили до нее. Впрочем, дерзнем хоть что-нибудь сказать о ней, например, что она, будучи уже восьмидесятилетней, крепко возлюбила девство6, святость и добродетель во всей их полноте.
Но мы продолжим прерванное слово. Была скорбь у достойнейших его родных, но не пожелали знатные нашего царства продолжать ее, видя пред собой Тамар. Отряхнули с себя скорбь, затрубили в трубу, как некогда во имя Соломона7, и поставили счастливый трон вахтанговский8, престол давидовский, который прежде для луны9 приготовил царь царей Саваоф Элогим10, чтобы владеть миром от моря до моря и от реки до края земли11. Вельможи воздвигли скипетр, древо креста, и с ним вместе знамя Давида, никогда не подвергавшееся дуновению противных ветров. Весь народ при дружных возгласах предложил Тамар саблю родительскую вместе с троном, который был ей дарован отцом.
Смело ли приняла их она – этот великий разум? Нет, и быть этого не могло. Не по достоинству ли получила их она – венец и олицетворение царства? Или разве не стала она магнитом для всякого созерцавшего ее глаза? Говоря здесь старым слогом, «рожденный слепым – слепым и ушел из мира сего», – подразумевается всякий, не видевший Тамар. Правильно сложенное тело, темный цвет глаз и розовая окраска белых ланит; застенчивый взгляд, манера царственно вольно метать взоры вокруг себя, приятный язык, веселая и чуждая всякой развязности, услаждающая слух речь, чуждый всякой порочности разговор. Недаром наделил бог Тамар такими украшениями, по поводу чего не считаю лишним казать, что образ ее изначально был прославлен во исполнение слов Давида, сказавшего, чтобы поклонялись ему цари и князья и приносили дары племена.
Так был возвеличен бог устами всех. Когда увидели властедержатели и священноучители царицу венценосную, поклонились и воспели ей славу, достойной высшей хвалы, при трубных звуках. Увидев это, сказали бы, что все небесные силы помогают выразить радость обитателям земли. Более всего удивительным мне кажется то, что в то время не появлялось другого такого доблестного воина на царском троне. И все, как испытанные, в уповании на милость ее, опережая, вели за собой один другого, и полные радости, благодарили бога и восхваляли царицу, чувствуя себя счастливыми.
Воссела волею божьею Тамар в лето от начала сотворения мира шесть тысяч шестьсот восемьдесят шестое***, в короникон четыреста третий12, – дочь царя царей Георгия, сына Деметре, рожденная от жены Георгия Бурдухан – дочери осетинского царя, той, которая превосходила всех добродетельных женщин во всех отношениях, кроме того, что она была матерью Тамар; другой ей подобной невестки те времена не видела страна грузин, – она достойна того, чтобы потомки чтили ее и из поколения в поколение восхваляли.
С этих пор, о чем следует рассказать относительно Тамар, кроме как об ее роли наместника господа на пользу царству и народу. Потому что, возвысив свой ум, со смиренной душой узрела тяжесть ей порученного дела и, направив взоры к своему небесному руководителю, стала управлять, как то внушал ей святой дух. Обозрела всех вокруг себя с радостью познания и мигом распознала, одним взглядом, искренних и криводушных, коварных и непорочных, верных и двоедушных. И рассудив мудро, сперва всех щедро осыпала милостями, чтобы при ведении дел верные по верности своей были благодарны ей, а прочие были бы вынуждены молчать при воздаянии мзды.
А в отношении веры она являлась вторым Константином и так же, как и он, имела в виду начать божье дело. Потому что стала точить обоюдоострый меч, чтобы истребить злые семена, и выразила волю, чтобы был созван собор и были на нем избраны определения великих и вселенских соборов.
Сперва призвала из святого города Иерусалима Николая Гулаберис-дзе13, который, по скромности своей, в свое время бежал от сана картлийского католикоса. Когда он прибыл в Картли, она собрала всех священноучителей, монахов и пустынников своего царства и людей, знатоков закона божьего, стремясь к тому, чтобы злые семена, проросшие в почве православия, были изничтожены в ее царстве. И в этом тоже скоро одержала она победу, имея благонравное упование на бога.
Так собрались епископы обоих царств, во главе которых стояли вышеупомянутый Николай, подобный своему тезке, и Антоний, архиепископ кутаисский, Сагирис-дзе, широко прославленный благодаря своим добродетелям и могущественный в деле и в слове.
Принимала их Тамар с великой простотой, как человек, а не царица, как ангелов, а не людей; собрала всех в одном помещении и усадила их на престолы, а сама села поодаль отдельно, а не по достоинству царицы, и говорила им так: «О, святые отцы, вы богом назначены в качестве наших наставников и правителей святой церкви, и надлежит вам сказать слово для душ наших. Исследуйте хорошо все и утвердите прямое и изгоните кривое. Начните с меня, потому что ореол этот, меня окружающий, есть ореол царского величия, а не богоборства. Не будьте лицеприятны в отношении князей из-за их богатства и не пренебрегайте нищими из-за скудности. Вы словом, а я делом, вы учением, а я поучением, вы наставлением, а я установлением подадим все друг другу руку помощи, чтобы сохранить божьи законы непоруганными, чтобы мы все вместе не подверглись взысканию: вы – как священники, а я – как царица, вы как управители, а я – как страж».
Услышав эти слова, собрание отцов благодарило бога и вместе с тем царицу, богом умудренную. Сидела Тамар, таким образом, среди них немного времени, затем получила от них благословение и удалилась в свой покой.
А руководители собрания, Николай и Антоний, которые наподобие утренней зари опережали остальных и блистали как звездный сонм на небосводе, не пожелали, чтобы в их среде пребывал тогдашний картлийский католикос, потому что стал он допускать вещи, совсем искажавшие церковные правила, сумел коварством получить от господа власть архиепископа чкондидского и архиепископа ацкурского, также и мцигнобартухуцеса14. Но не смогли отлучить, хотя и много потрудились. Зато его скоро отлучила кара божья. А из прочих епископов некоторые были смещены, и вместо них посадили божьих людей, кроме того, исправили и некоторые церковные правила, которые были искажены людьми пренебрегавшими порядок.
Когда собор подходил к концу, вошли вместе спасалары15 и эриставы царства и доложили отцам о необходимости общими усилиями добиться введения в царский дом жениха для Тамар. Это и было сделано. Собрались перед царицей Русудан и, по единогласному решению, отправили какого-то человека в русское царство, ввиду принадлежности русских племен к христианству и православию. А это они нехорошо сделали, потому что и человека не послали достойного такого поручения, и того они не ведали, кого он должен был привезти.
После известного времени прибыл посланный и привез человека весьма родовитого, сильнее всех царей той страны, и лицом тоже не неподходящего16. Когда его увидели, всем он понравился, потому что ничего не ведали об его нравах. Собрались перед царицей Русудан патриарх17 и дидебулы18, спаспеты19 и эриставы20, дали знать Тамар, предлагали ей соединиться брачными узами, торопя ее в этом. А она отвечала: «Как можно сделать такой необдуманный шаг? Мы не знаем ни о поведении этого чужеродного человека, ни об его делах, ни об его воинской доблести, ни об его природе и ни о нравах. Дайте мне переждать, пока не увидите достоинства или недостатки его». Но они оказывали ей сопротивление, говорили о бездетности, сокрушались по поводу бесплодия ее дома, требовали себе предводителя войск и всячески стесняли ей душу. Таким образом, они походили на оленя по обыкновению видеть только лицо; подобно слону, они не разглядывали того, к чему они прислонялись, и всячески стесняли ей душу и брались за такое трудное дело легкомысленно.
Что много говорить, после долгих пререканий и помимо ее воли справили свадьбу. Продолжительное время пребывали они в веселье, таком, какое соответствовало важности дела.
Немного дней спустя, исполнилось предсказание Тамар. У русского стали обнаруживаться скифские нравы: при омерзительном пьянстве стал он совершать много неприличных дел, о которых излишне писать, чтобы мой рассказ не затянулся.
Два с половиной года, как наковальня, терпела бодрая духом Тамар пороки русского, но уже никто другой не мог этого терпеть. Стали все сокрушаться, вместе с тем испытывая стыд перед Тамар за прежние свои пререкания с ней. А мудрая Тамар стала искать много разных средств для его исцеления; много раз обращалась к нему через достойных монахов с увещеваниями, хоть и совсем не впрок шло это русскому. Поэтому, наконец, сама лицом к лицу стала обличать его. Но русский еще более рассвирепел, как человек, с которого содран богом спасительный покров, как о том гласит писание: «Врачевали мы Вавилон, но не исцелился»21. Не только не уразумел советов, но стал совершать, еще более губительные проступки; он даже подверг без причины избиению почетных людей и пыткам путем вырывания у них членов.
Все это невыносимо стало и для Тамар, и сказала она ему в присутствии всех так: «Хоть и научена я законом божьим, что нельзя покидать первое брачное ложе22, но с человеком, который не будет сохранять это свое ложе в чистоте, не следует терпеливо оставаться, потому что он предает поруганию храм божий. И я не в силах выпрямить тень кривого дерева и, не имея за собою вины, отряхаю и пыль, которая пристала ко мне через тебя». Сказала она это, встала и покинула его. А царица Русудан и все князья изгнали его так, что можно было его пожалеть, причем он был несчастен не столько в виду низвержения его с царского престола, сколько вследствие лишения прелестей Тамар.
Снова стали все сокрушаться, потому что видели Тамар бездетной и одинокой обитательницей своего дома.
А был сын осетинского царя, воспитанный царицей Русудан, юноша прекрасный по наружности, как подобает царскому сыну, прекрасен и в других отношениях; в смысле воспитания, хорошо воспитанный, мужественный, воин могущественный, рыцарь, не имеющий равного, стрелок отважный, телом мощный, совершенный во всех добродетелях.
Все возымели желание соединить его с Тамар и дело доверили богу. Тамар тоже покорилась их воле, так как знала юношу. Не замедлили, собрались в Дидубе и соединили брачными узами Давида23 с Тамар. Оттуда вступили в Тбилиси, воссели на счастливые троны два светила, два освещающих землю солнца. Возрадовался от мала до велика весь народ.
Знамение счастливой жизни уже тогда стало видно над ними: были победоносные походы в верхние и нижние области, и ниоткуда не было видно супостата.
Умер католикос картлийский, чкондидели-мцигнобартухцеси, сын Мириана, Микаэл, который имел и Самтависи24, и никто из-за него не предавался горю, ни великий, ни малый, потому что все презирали его.
Умер амирспасалар25 Гамрекели и по нем все погрузились в скорбь.
В это время небольшое восстание устроили имеры и сваны по привычному им беззаконию. И привезли с собой русского, дабы снова воцарить его. Месхов тоже побуждали присоединиться к ним, чего они не смогли добиться, наоборот, еще более восстановили их против себя… Восставших обратили в бегство, и они посрамленные ушли к себе, потому что бог заботился о Тамар.
А Тамар молилась богу и обдумывала, кому препоручить Давида и войско свое и все, подчиненное власти ее дома. И в этом отношении тоже не посрамил ее бог, но преисполнил мудрости и знания. И она обозрела свыше всех именитых людей своего царства и рассмотрела мысленным оком все, доверила дело богу, вызвала из Гареджи Антония Глониставис-дзе, который одно время был чкондидели, но Микаэл, католикос картлийский, отобрал у него этот сан благодаря коварству некоторых царских советников. Привезли его. Был он человек воистину достойный хвалы, истинный христианин, правдивый, искренний, непорочный, добрый, милостивый ко всем, приятный, скромный, безмерно преданный патрону. Об его радении о церквах и монастырях нет нужды говорить: сами свидетельствуют дела его везде, как в Мгвиме и в Кларджети, в монастыре им же созданном, так и во всех прочих местах. Его посадили в качестве вазира, дали ему Чкондиди, Самтависи, Кисисхеви и должность мцигнобартухуцеса. Потому что, если честный человек и споткнется, все-таки не упадет.
Стали судить и определять хорошее для царства, лучшее – для народа.
Призвали двух сыновей амирспасалара Саргиса Мхаргрдзели: Захарию и Иванэ, людей мудрых, мужественных, хорошо воспитанных, к тому же и по родовым преданиям верных царям, за что они были сильно любимы дедами самой Тамар, а также и отцами. К ним обратила взоры Тамар, – это тоже богу доверила она, – и пожаловала их и дала Захарии милостиво должность амирспасалара, а младшему по годам Иванэ – должность мсахуртуцухеса26. Эти люди достойны были быть людьми: хотя они по вере были армяне, но зато всячески почитали православие. Иванэ был прекрасным знатоком священного писания, в силу чего постиг он кривизну веры армян27, перекрестился и стал истинным христианином.
Вслед за тем призвали Чиабера, тоже человека честного и верного, и дали ему должность мандатуртухуцеса28.
С каждым днем все успешнее шли дела Тамар, в зависимости от того, что управление государством делалось еще мудрее и еще правильнее.
С этих пор требуется широкий ум и мудро повествующий язык тому, кто хотел бы вписать успехи Тамар в ее делах. Потому что, как никто не может сосчитать по одному волосы на голове, также никто не сможет описать эти дела, а если бы кто-нибудь и смог, кажется сомнительным, чтобы грядущие поколения могли ему поверить.
Но лев по когтям узнается, а Тамар – по делам; кто пожелает знать, пусть посмотрит города, крепости и области, принадлежавшие султанам, ею взятые, границы, вдвое ею расширенные против тех, которые она, воцарившись, застала, как крайние пределы царства, – и ищущий правды о делах Тамар уже по одному этому узнает ее. Затем, пусть узнает он о дани, наложенной ею на земли, раскинутые от Грузии до Ирака и на стороне Багдада до Мараги29. И, наконец, достаточно, что сам халиф, напуганный, сидя на корточках, молит о пощаде творца.
По такой милости бога, народ христианский жил счастливо, но все беспокоились и печалились, что Тамар была бездетна.
Но бог, который вначале обратил взоры на Маное и Авраама, также и на женщин, Анну и Елизавету, не стал медлить и здесь30. Потому что, спустя немного времени, забеременела Тамар. И когда узнали все, стали, совершая литии, молить бога, при постах, молитвах и слезах, чтобы, бог дал сына. Это и случилось, и родила сына, совсем похожего на деда. И дали ему имя Георгий. И возрадовались все радостью непередаваемой.
Спустя год, еще раз забеременела и родила дочь, подобие свое, Русудан, по поводу чего снова еще большая радость охватила всех.
И еще счастливее стала страна, как ввиду накопленных, всяких земных благ, так и в силу побед, которые одерживали войска.
Начали грузины со всех сторон опустошать Персию, и одерживались поразительные победы: владетели крепостей по одному только приказу покидали их. Каждый стал богат пленными и военной добычей. А те из неприятелей, кто спаслись, укрывались как лисицы, и заползали, как кроты, в землю.
Персы со всех сторон были стеснены, бессилие овладело ими, и только одну надежду обрели они на жизнь, именно, надежду смертью спасти себя. Поэтому, сговорившись, собрались они, перекрасили одежды и лица, явились к халифу, дали ему знать о своей беде и стали просить повелеть всей Персии помочь им. Это и сделал халиф: открыл древние сокровищницы и тайно разослал людей по всей Персии, дал им неисчислимое золото, чтобы собрали со всех стран Персии31 как можно больше войска. И повелел, чтобы, если из которых-нибудь княжеств персидских не выступили бы отряды, напасть на них и опустошить. Это так и случилось.
Стали стекаться войска, устремляясь снизу вверх из областей Ромгур32 и Индии и далее из Самарканда и Дербента. Собралось их столько, что ни числа им не было и ни возможности уместиться в одной какой-нибудь стране. Собрались в Адарбадагане33 и тогда только обнаружились их враждебные намерения.
Обо всем этом дошло до слуха Тамар. Она призвала всех вазиров своих, и начался совет. Велела Антонию чкондидели34 не грубо, но и не по-женски безвольно, так: «Спешите написать и распространите указ, чтобы немедленно собралось войско и затем сообщите во все церкви и монастыри, чтобы повсеместно совершались всенощные бдения и литии. И пошлите побольше денег и все потребное для нищих, чтобы они нашли время для моления и умилостивили бы бога, дабы неверные не могли спросить: «Где бог их?»