Текст книги "Чёрное Солнце (СИ)"
Автор книги: Bafometka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
– Не просто раритет, детектив! А феноменальный раритет! – воскликнул доктор. – Я бы дорого дал за то, чтобы рассмотреть это оружие как следует, ибо ни в одном музее не видел ничего подобного! А уж выяснить, для кого в своё время изготовили этот клинок, подстёгивает моё любопытство до небес, ибо эту личность уж точно нельзя назвать посредственной! Только представьте, меч целиком выкован из благороднейшего металла, которому во все времена приписывали мистические свойства, символизирующие солнце и божественное происхождение!
– И это ещё не всё, – заметила мисс Мэйо, переключая внимание на себя. – Пусть орудие убийства из золота, однако, химический анализ поверг меня в настоящий ступор… Я бы подумала, что это ошибка, если бы этот анализ не проводили три раза!
С этими словами она нажала кнопку на своём ноутбуке и развернула монитор ко всем присутствующим.
– То, что вы сейчас видите, – пояснила мисс Мэйо, – это данные, полученные при рентгенофлуоресцентном анализе, чтобы выяснить состав сплава металлического фрагмента. Так вот, спектрометр показал, что это золото. Причём стопроцентное и без примесей… – она выдержала паузу и загрузила следующий слайд. – А вот это результат химической экспертизы по определению пробы золота и хочу заметить, что это мифическая 1000 проба, которой в принципе не существует…
– А почему не существует? – удивился Мотоки.
– Потому что самая высокая проба золота на сегодняшний момент, которое получается путём химической очистки от примесей – это 999 проба в 24 карат. Перед нами же образец 1000 пробы наичистейшего золота… И оно по каким-то причинам твёрдое словно сталь…
– Вы хотите сказать, доктор Мэйо… – потрясённо начал доктор Симидзу.
– Я хочу сказать, – перебила его мисс Мэйо, переключив следующий слайд, – что перед нами чистейшее золото, которое по всем правилам физики должно быть мягким, словно ноготь, но оно отчего-то имеет кристаллическую решётку железа и соответствующую твёрдость! Вот микроснимки данного фрагмента…
Рассмотрев изображение на мониторе, Акира Симидзу нахмурился.
– В лаборатории могли ошибиться, – предположил он.
– В том-то и дело, что нет! – ответила мисс Сэцуна Мэйо. – Третью экспертизу я в срочном порядке заказывала в другой научной лаборатории, которая прислала точно такой же результат пару минут назад!
Доктор задумался.
– Но… Но это невозможно… Чистое золото не может быть твёрдым… – наконец, промямлил он, уставившись на экран монитора.
– Возможно… Если это алхимическое золото, – неожиданно для самой себя ответила Ами.
Шесть пар глаз как по щелчку пальцев одновременно уставились на девушку, отчего она вспыхнула.
– Я… Я читала, что в древности проводились алхимические опыты по превращению одного металла в другой… Вот я и подумала… – запинаясь, пробормотала Ами.
Диван, на котором сидел доктор Симидзу, жалобно заскрипел, когда он, заинтересованный ответом девушки, подвинулся к ней ближе.
– Ваш ответ, мисс Мицуно, можно было бы назвать стопроцентным попаданием, если бы он не подрывал фундаментальные основы химии и физики! – снисходительно заметил он. – Превращение одного металла в другой невозможно…
– В самом деле? – неожиданно вмешалась Сэцуна Мэйо. – А я всегда считала, что это оттого, что официальная наука просто пока не в курсе КАК это делать.
– Но позвольте, доктор Мэйо! – потрясённо отозвался доктор Симидзу, разворачиваясь к ней. – Как вы с вашим аналитическим умом можете утверждать нечто подобное?! Превращение одного металла в другой…
– И, тем не менее, образец, который по идее не может существовать, находится сейчас перед нами, – ответила мисс Мэйо, пожав плечами. – А что касается алхимии, хочу заметить, что в 1947 году американские физики Ингрем, Гесс и Гайдн проводили эксперимент по измерению эффективного сечения поглощения нейтронов ядрами ртути. В качестве побочного эффекта эксперимента было получено около 35 мкг золота. Таким образом, была осуществлена многовековая мечта алхимиков – трансмутация ртути в золото. И только благодаря тому, что этот способ получения золота слишком дорогой, о нём мало кто знает, и он не используется в промышленности… Однако это не отрицает самой возможности трансмутации одного металла в другой… И Ами может оказаться не так уж и не права.
– Значит, нам нужно искать оружие, сделанное из этого самого алхимического золота? Не уверен, что в интернет-магазине можно найти нечто подобное! – фыркнул Мотоки.
– Если орудие убийства настолько редкая и уникальная вещь, – начал Мамору, – то я думаю, следует побеседовать с частными коллекционерами холодного оружия…
Внезапно Катарина Айно резко поднялась со своего места. Всё это время она буравила Ами пристальным взглядом, и сердце девушки буквально ёкнуло, когда она услышала её холодный и презрительный голос.
– Всё это, конечно, очень замечательно, господа! Но меня больше интересуют показания мисс Мицуно, чем поиски золотой побрякушки. Почему, скажите на милость, вторая её подруга попадает к вам на секционный стол, а другая в больницу? Мне видится, что она знает намного больше, чем хочет всех нас уверить. Я бы с удовольствием её допросила прямо сейчас!
С этими словами молодая женщина подошла к Ами и снова пристально на неё посмотрела, скрестив руки на груди, заставляя девушку вжаться в спинку дивана. Гневный окрик послужил ответом на её заявление. В едином порыве Мотоки и Мамору вскочили со своих мест и встали между доктором и Ами.
– Вот уж чего мы вам не позволим сделать, так это допрашивать мисс Мицуно, пока этого не сделала Токийская полиция! – крикнул детектив Джиба высоким голосом.
– Мне вновь напомнить ваше место, детектив? – процедила сквозь зубы Катарина Айно, сузив глаза.
– Моё место вас не касается, доктор Айно. А вот допрашивать гражданку Японии без соответствующих предписаний Интерполу запрещает закон страны, в которой вы сейчас находитесь. И только если Ами сама изъявит желание с вами побеседовать, я посмотрю на это сквозь пальцы! – спокойным тоном сказал Мамору.
Бледное лицо Катарины Айно передёрнуло от ярости. Показывая на Ами пальцем и дрожа от гнева, она крикнула:
– Вы совершаете ошибку! Токийская полиция ни черта не сможет выяснить! Эта девчонка явно что-то знает! Бьюсь об заклад, она покрывает имя убийцы, но вам не удастся на неё надавить! Её надо посадить за решётку и допросить с пристрастием!
Ами закрыла глаза и поняла, что пропала. Девушка стала лихорадочно соображать, что она уже успела рассказать доктору Айно и какой линии ей придерживаться далее, если её все-таки арестуют. Единственное, что она знала точно – упоминать про Чёрное Солнце, улику, которую она стащила и которую у неё украли, категорически нельзя. И про Зоя, пока она сама все не выяснит, тоже.
– Как допрашивать Ами, Токийская полиция решит и без вас, доктор Айно, – вступился Мотоки. – Не хотите уважать законы нашей страны, то могу посоветовать вам вернуться в Лондон, если не желаете, чтобы мы подали официальную жалобу.
Катарина Айно открыла было рот, чтобы возразить, но в последний момент передумала. И Ами едва сдержала вздох облегчения, когда доктор грязно выругалась и стремительным шагом направилась на выход. Её напарник Аллан Блэк предложил ей руку и оба агента Интерпола вышли из кабинета, оставив после себя напряжённую атмосферу, оставшуюся висеть в воздухе, словно удушливый дым.
– Пожалуй, я тоже пойду, – сказал доктор Симидзу, вставая с дивана.
И как только за ним закрылась дверь, детективы плюхнулись на диван рядом с Ами. Молодые люди явно чувствовали себя разбитыми, как после схватки с опасным хищником.
– Эта доктор Айно настоящая стерва, – выдохнул Мотоки. – Шеф уже не знает, куда деваться от её требований и бесконечных жалоб, что наш отдел ничего не делает, расследование стоит на месте и происходит постоянная утечка информации в прессу!
– А на самом деле вы уже что-то выяснили? – спросила Ами.
– По правде говоря, нет, – признался Мамору, вытирая рукой свой влажный лоб. – Мы прошерстили международную базу убийств с обезглавливанием и не нашли стопроцентных совпадений по нашему делу… Если что-то и было, то эти данные есть только у Интерпола и они имеют гриф секретности.
– Понятно… – сказала Ами. – А как же Усаги? Она уже дала показания?
– Конечно, – кивнул Мамору. – Но она не сообщила ничего нового… Как мы и предполагали, мисс Цукино просто обнаружила тело подруги и всё…
Ами с мольбой посмотрела на детектива.
– Раз Усаги лучше… Я могу с ней повидаться?
Мамору задумался.
– Думаю, да – ответил он спустя мгновение. – Если я проведу тебя в больницу, то ты сможешь её навестить в палате. Сейчас к ней так же как и к мисс Тэно приставили охрану… Всё-таки они главные свидетели и есть вероятность, что… В общем девушек сейчас берегут, как зеницу ока.
– Спасибо, Мамору, – сердечно поблагодарила Ами полицейского.
Наконец, после всего она увидит Усаги – о такой возможности она не смела и мечтать. К тому же девушка сгорала от нетерпения самой задать ей вопросы.
***
– Вот так все и произошло, – закончила Ами своё объяснение Мамору.
Девушка рассказала, как она нашла тело Мичиру, когда детектив подвозил её к зданию психиатрической лечебницы, которая так же входила в состав Университетского Госпиталя Токио. Правда располагалась отдельно от центрального корпуса. Ами умолчала о своём визите в Королевство Тьмы, объяснив, что просто была у друзей, а по дороге назад решила заехать к Харуке с Мичиру. Мамору не стал уточнять, у каких именно друзей она гостила, и Ами поблагодарила небо, что ей не пришлось ему врать. Она не хотела упоминать Зоя и его братьев до поры до времени. И хотя золотой фрагмент клинка, найденный в позвонке Мичиру, указывал именно на них, всё же девушке хотелось верить, что это просто совпадение, ибо при мысли о том, что в убийстве её подруг мог быть замешан Зой, у неё отчего-то разрывалось на части сердце.
– Ами, – окликнул Мамору девушку, когда та выходила из его машины. Она обернулась, встретив его обеспокоенный взгляд. – Я… Я хотел бы тебя попросить не упоминать о смерти мисс Кайо и состоянии мисс Тэно, когда ты будешь с Усаги… То есть с мисс Цукино… Ей пришлось несладко, и она только начала приходить в себя…
Ами с удивлением посмотрела на молодого человека. Конечно, она и не собиралась говорить своей подруге об этом, и неожиданная забота детектива показалась ей странной. Однако Ами решила не подавать виду и простодушно ему улыбнулась.
– Обязательно, Мамору. Я всё прекрасно понимаю, – заверила она молодого человека.
– Вот и славно, – вырвался вздох облегчения у детектива. – Я позвонил на пульт охраны и предупредил медперсонал, так что тебя пропустят к мисс Цукино беспрепятственно.
Поблагодарив ещё раз Мамору, девушка отправилась в больницу.
Когда Ами зашла в палату, Усаги лежала на кровати и читала сёдзё мангу. Солнечный свет отражался от потолка и придавал золотистый оттенок стенам, выкрашенных в цвет слоновой кости, а также длинным белокурым волосам девушки, заплетённых в смешную причёску оданго. Плотно закрытые окна удерживали стойкий аромат красных роз, стоящих в огромной хрустальной вазе на прикроватном столике, отчего Ами поначалу испытала лёгкое головокружение, которое впрочем, быстро прошло.
Заметив вошедшую гостью, голубые глаза Усаги потрясённо расширились.
Она подскочила с кровати и радостным воплем бросилась Ами на шею.
– Господи, Ами! Я так рада! Наконец-то! – лепетала блондинка, стискивая подругу в объятиях.
– Как ты, Уса? – спросила Ами, когда первая радость встречи немного улеглась.
Девушки присели на небольшой диванчик в углу палаты.
– Знаешь, теперь неплохо! – улыбнулась Усаги. – Теперь я, по крайней мере, не лежу пластом, находясь в прострации, и не пускаю слюни в подушку!
Для девушки пережившей сильнейший стресс, Усаги действительно выглядела неплохо.
– Я рада, что тебе лучше, – заверила подругу Ами, погладив её по руке.
– Да… – рассеянно кивнула Усаги, и по её лицу внезапно пробежала тень. – Правда… Правда… Меня до сих пор мучают кошмары по ночам… Но это ничего, – она попыталась выдавить из себя улыбку.
Усаги бросила короткий взгляд на букет красных роз и её глаза вмиг просветлели.
– Но знаешь, КТО оказался самым лучшим? – спросила она.
– Нет, и кто же? – удивилась Ами, проследив за взглядом подруги.
– Тот симпатичный темноволосый детектив с добрыми синими глазами! – хихикнула девушка, заливаясь краской. – Он оказался таким милым и внимательным… Приносит мне красные розы почти каждый день, а ты ведь знаешь, как я люблю именно эти цветы!
– Я очень рада за тебя, Усаги, – искренне ответила Ами.
– Ох, я и сама в восторге! Наверное, я влюбилась! – воодушевилась Усаги, и на её лице появилось мечтательное выражение. – Хотя после всего, что случилось… Наверное, это нехорошо – испытывать такие эмоции…
– Брось, Усаги! Если тебе нравится детектив Джиба и твои чувства взаимны, здесь нет ничего плохого… – возразила Ами, заметив, как вновь сникла её подруга. Девушка немного помолчала. – Я знаю, как больно тебе возвращаться к тем воспоминаниям, но всё же я бы хотела узнать, что случилось тогда, когда ты… нашла Нару… Я тоже, как и полиция, веду расследование, но своё собственное, и очень хочу узнать правду…
– Да, Мамору говорил мне, что ты тоже пытаешься узнать кто это сделал… – вздохнула Усаги, обхватив себя руками, пытаясь унять внезапно подступившую дрожь. – Но я не скажу тебе ничего интересного… В тот вечер мы решили выпить и погадать на суженного… Пока Нару была у меня в комнате наверху, я возилась с коктейлями и закусками на кухне внизу. Я ничего не слышала, потому что в ушах у меня был mp3 плеер, а потом… Не знаю… Мне показалось, что я услышала вскрик сквозь музыку… Я вытащила наушники и пошла наверх, машинально прихватив с собою нож, которым резала овощи… И там… В общем, ты знаешь…
– В твоей комнате нашли скрипку Нару… Она что-нибудь играла?
– Нет… – замотала головой Усаги. – Но она хотела… Сказала, что сыграет мне нечто очень интересное, что поможет ей и мне завоевать любовь всей жизни.
– Она так сказала? – удивилась Ами.
– Ну, да… Ты же знаешь о её увлечении эзотерикой… Нару вечно выдумывала что-нибудь эдакое… То йогой занималась, то спиритическими вызовами духов, то гаданием на картах… Поэтому я и не удивилась, когда она предложила очередную мистическую замутку… Я думала, будет весело…
Ами ненадолго задумалась.
– А ты случайно не знаешь, могла ли Харука чем-то обидеть Нару… Ну, или сделать какую-нибудь нехорошую вещь по отношению к ней?
Глаза Усаги округлились.
– Харука? – выдохнула она. – Да быть такого не может! Ты же знаешь, как все мы дружим! Харука бы никогда не поступила дурно! Хотя Нару в последнее время так изменилась…
– В каком смысле?
– Не знаю, замечала ли ты, но в последнее время она была такой дёрганной… То смеялась без причины, то резко замыкалась в себе… Думаю, что это всё из-за парня, который не отвечал на её чувства… Мичиру как-то обмолвилась, что Нару была в какого-то влюблена. Но сама я не знаю больше, тебе лучше поговорить с самой Мичиру…
– Я уже с ней поговорила, – призналась Ами.
– Правда? И что она сказала?
– Да ничего особенного, – передёрнула плечами Ами. Ей не хотелось рассказывать Усаги больше из-за беспокойства за ее здоровье, а также, потому что она могла что-нибудь разболтать детективу Джиба. – Кто этот парень, она не знала…
– Как жаль, – печально пробормотала Усаги. – Знаешь, я бы никому не пожелала испытать то, что испытала бедная Нару… Быть отвергнутой любимым человеком, а потом еще такая ужасная смерть…
Ами не успела ответить, поскольку дверь палаты резко отворилась, и вошла медсестра.
– Добрый, предобрый день, Усаги! – улыбнулась она. – Время принимать лекарство и ставить укольчик…
Её взгляд впился в лицо Ами и брови медсестры сошлись на переносице.
– Время посещений уже закончено, – с вызовом заявила она. – Я попрошу вас уйти. Пациентке противопоказано перенапрягаться, к тому же мне нужно подготовить её к процедурам.
– Да-да, конечно, – отозвалась Ами, поспешно вскакивая с диванчика. – Я не буду мешать…
– Вот и отлично, – фыркнула медсестра, ставя на столик с розами поднос, на котором громоздились пузырьки и упаковки со стерильными салфетками.
Попрощавшись с Усаги, Ами направилась на выход из психиатрического отделения. Девушка была рада узнать, что её подруге стало лучше. И хотя Усаги не рассказала ей ничего нового, всё же она почувствовала, что нашла нужный кусочек паззла. И этим кусочком являлась вера Нару в то, что композиция “Чёрное Солнце” должна была непременно помочь ей в любовных делах. Именно за этим её подруга взяла скрипку и ноты в дом Усаги. Ами знала, что Нару ездила к профессору Минь, чтобы получить консультацию. А значит, поначалу она была не уверена в том, что ей попало в руки. И тем не менее, Нару с уверенностью заявила Усаги, что музыка каким-то образом должна помочь… Выходит, что-то всё же её подруга успела выяснить… А единственным человеком, который мог просветить её, был молодой человек по имени Умино, проконсультировавший Нару вместо профессора. Недолго думая, Ами открыла сумочку, достала телефон и набрала номер кафедры истории колледжа Джубан.
========== Глава 12 ==========
Ами и Умино сидели за дальним столиком заведения “Under the Sea”, излюбленного кафе студентов колледжа Джубан, где обычно собиралась огромная толпа молодых людей, желавших подкрепить свои силы обедом на любой вкус и кошелёк. Однако в пять часов вечера здесь уже было почти безлюдно. Лишь только несколько посетителей с Гималаями книг и тетрадей на столиках находились в зале. Ами любила это уютное местечко, декорированное в стиле морской тематики: всюду были расставлены огромные ракушки, вазочки из прозрачного стекла, наполненные цветным песком и галькой, а также искусственно состаренные выцветшие морские карты с указанием зарытых пиратами кладов. Оригинальные светильники в виде старинных корабельных фонарей, которые создавали приглушенное освещение, слегка раскачивались из стороны в сторону, будто по залу проносился настоящий морской ветерок, а одетые в матросские блузы официанты разносили по залу мятное мороженное и рыбу в кляре. Вдохнув аппетитные запахи кухни, Ами поняла, что проголодалась. Она заказала креветки на гриле, рисовые шарики и зелёный чай. И пока официант принимал её заказ, Умино растерянно озирался по сторонам. Очевидно, он был в этом заведении впервые и сильно нервничал, потому что-то и дело ёрзал на стуле и бесконечно поправлял свои круглые очки, превращавшие глаза молодого человека в огромные плошки.
– Рыба в кляре и суп с моллюсками здесь очень вкусные, – предложила Ами, когда официант обратился к Умино.
– Я… Я ем только домашнюю еду, – тихо сказал молодой человек. – Поэтому ничего не надо. Спасибо.
Официант ушёл, и Ами с Умино какое-то время сидели, соблюдая неловкое молчание. За столиком рядом с ними расположилась парочка влюблённых, которая всё это время хихикала и держалась за руки.
Умино бросил на них неодобрительный взгляд и его щёки слегка порозовели.
– Некоторые личности совершенно не умеют сдерживаться. Вот поэтому я и не люблю находиться в общественных местах, – фыркнул молодой человек, нервно теребя краешек салфетки.
Ами понимающе улыбнулась.
– Прости, Умино, что мне пришлось вытащить тебя сюда, но я не нашла ничего получше, чтобы можно было спокойно поговорить и заодно перекусить. Я очень устала за целый день и сильно проголодалась…
Услышав слова девушки, огромные глаза-плошки молодого человека стали ещё больше. Быстрым движением руки он схватил свой рюкзак, висевший на спинке стула, расстегнул молнию, достал оттуда какой-то свёрток и развернул его. На льняной салфетке лежал небольшой кусочек жёлтого кекса.
– Вот! Угощайся! – сказал Умино отрывисто, пододвигая выпечку к девушке. – Это фирменный рецепт моей бабушки. Я научился печь этот лимонный кекс, когда был ребёнком. Он очень сытный и уж точно лучше для пищеварения, чем вся эта еда с общепита!
Ами с подозрением посмотрела на кекс, но все же решила из вежливости попробовать, чтобы не обидеть Умино. Она боялась, что молодой человек может замкнуться в себе и умолчать важные детали разговора с Нару. Ведь именно от его откровенности зависела возможность получить ещё один кусочек паззла для решения загадки убийств её подруг.
Ами впилась зубами в кекс, который на удивление оказался очень вкусным – не сильно сладким, с лёгкой цитрусовой кислинкой и щедро приправленный имбирём.
– Ну и как? – спросил Умино, выжидающе посмотрев на девушку, когда она доела кекс.
– Очень вкусно. Спасибо, – искренне ответила Ами, вытирая рот салфеткой.
Лицо молодого человека просияло.
– А я что говорил! Вот уже пять поколений Гурио готовят имбирный кекс, не изменяя рецептуры! Думаю, его по праву можно считать нашим семейным достоянием!
– Безусловно, – кивнула Ами, озираясь по сторонам.
Она боялась, что сотрудники кафе могли сделать ей замечание, ведь приносить свои напитки и еду в заведение было запрещено. Однако Умино вовсе не замечал её замешательства. Молодой человек гордо выпятил грудь вперёд, и окрылённый произведённым впечатлением, принялся посвящать девушку в тонкости выпечки имбирного кекса. Его пламенную речь смог прервать лишь официант, принёсший заказ Ами. Под его насмешливым взглядом молодой человек неожиданно стушевался, и весь пыл моментально сошёл на нет. Несколько секунд прошли в молчании, и когда официант отошёл, пожелав девушке приятного аппетита, она решила повернуть разговор в нужное ей русло.
– Скажи мне, Умино… – начала она мягко, стараясь подбодрить его улыбкой. – Я бы очень хотела знать, о чём ты проконсультировал Нару… Что ты ей рассказал про Чёрное Солнце?
От вопроса девушки Умино вздрогнул, как будто её голос неожиданно вырвал его из глубоких размышлений.
– Думаю, профессор Минь смог полностью удовлетворить твоё любопытство, – поджал губы молодой человек.
– И, тем не менее, я хотела бы ещё послушать, о чём вы с Нару разговаривали… Какие вопросы она задавала, – не сдавалась Ами. – Это бы сильно облегчило мне задачу, понять, что представляет собой Чёрное Солнце, и почему моя подруга так им заинтересовалась.
– Она заинтересовалась им только по одной причине. Твоя подруга искала могущества, – фыркнул Умино.
– Могущества? – удивилась Ами. – Вот уж это точно не про неё. Нару не интересовало могущество. Единственное чего она хотела, это добиться взаимной любви одного парня…
– Вот именно! – заявил молодой человек, быстрым яростным движением комкая салфетку. – Большинство девчонок такие! Парень не отвечает взаимностью, значит необходимо сделать всё, чтобы изменить положение вещей… Согнуть добрую волю и даже пойти на риск – пробудить силы, которые могут нанести непоправимый вред. И всё ради того, чтобы потешить своё ЭГО!
– Нару вовсе не была такой! – нахмурилась Ами.
– Да? А почему же её глаза засверкали, как звезды, когда я стал рассказывать ей о значении символа Чёрного Солнца? Уж явно не из интереса к истории!
Ами ненадолго задумалась. Возможно ли такое, чтобы Нару хотела приобрести некое могущество для обретения любви? Вспомнив разговор с Усаги, когда подруга рассказала ей, какой Нару была нервной и дёрганной в последнее время, она невольно усомнилась в своих первоначальных предположениях. Могло ли отчаянье и боль от неразделённой любви толкнуть Нару в пропасть?
Девушка вздохнула.
– А что конкретно означает Чёрное Солнце? Профессор Минь рассказал мне о его связи с нацистами…
Умино швырнул на стол скомканную салфетку и посмотрел в растерянное лицо девушки.
– Профессор Минь отличный специалист периода Второй Мировой Войны. Однако он не силен в деталях всего, что касается мифов и верований древних народов. Третий Рейх лишь подхватил то, что уже существовало до него. И решил использовать в своих целях, немного извратив смысл для оболванивания масс. Поэтому существует огромное количество теорий, ЧТО из себя на самом деле представляет Чёрное Солнце, знак которого был изображён на полу зала замка Вевельсбург. Ведь именно там он предстаёт в своём современном варианте – в виде своеобразного циферблата, состоящего из Зиг-Рун.
– Профессор Минь говорил, что это солярный символ…
– Вот именно, что солярный, – вздохнул Умино. – Символ, который восходит к ещё более древнему – свастике или “коловрату”, как было принято у древних славян. Свастика предполагает идею движения в двух направлениях: по часовой и против часовой стрелки. То есть мужскую и женскую составляющие, Инь и Янь. В русской традиции правая и левая сторона всегда трактовалась немного иначе. Одна обозначала движение по солнцу, то есть правую, мужскую, и считалась добрым знаком, а другая – против солнца и считалась женским, недобрым. Что же касается Чёрного Солнца, то у древних славян и некоторых скандинавских племён оно имело привилегированное положение и относилось исключительно к жреческой касте. Если свастику изображали на одежде, монетах и предметах быта, то изображение Чёрного Солнца – очень редкое явление, как раз из-за сакральности этого символа. Это то же солнце, но чёрное… Тайное… Сокрытое… По одной из легенд считается, что жрецам все же однажды пришлось открыть его людям около 5000 лет назад перед приходом Ночи Сварога, когда наша Солнечная Система двигалась через тёмные миры. Эта Ночь была предсказана главой славянского пантеона Перуном и являлась своеобразным аналогом Апокалипсиса, принятым в христианской религии. Однако именно Чёрное Солнце помогло славянскому народу выстоять в тяжелейшие времена…
– Выходит, что Черное Солнце имеет обереговое качество? – предположила Ами.
– И да, и нет, – ответил Умино. – Оно, безусловно, несёт необыкновенную мощь. Однако связывает человека с миром «Навь»…
– Что ещё за мир «Навь»? – удивилась Ами, впервые услышав это слово.
– По воззрению славян мир был поделён на несколько составляющих: “Навь”, “Правь”, “Явь”. Так вот, “Явь” – это явный мир, мир смертных людей, “Правь” – мир богов, “Навь” считалась вотчиной умерших предков, миром мёртвых, куда могли заглядывать только жрецы. Если непосвящённый касался Чёрного Солнца, то вместо защитных функций, дающих необыкновенные силы и связь с предками, оно могло уничтожить и сжечь душу.
– Сжечь? – выдохнула девушка, вспомнив ожоги на внутренних органах Мичиру и Нару.
Умино кивнул.
– Ну да. Поэтому неподготовленному человеку Чёрное Солнце несёт лишь погибель, а посвящённому силы, дарующие победу в любом начинании и мощь, о чём свидетельствуют двенадцать Зиг-рун символа. Именно поэтому к практикам в замок Вевельсбург допускались лишь немногие члены СС. По слухам, а документальных подтверждений этому нет, их было двенадцать. Двенадцать великих посвящённых, члены Чёрного Ордена, имена которых навсегда остались в тени истории. Однако считается, что именно они на самом деле руководили Третьим Рейхом…
– А как же Адольф Гитлер?
– Я считаю, что Гитлер и его ближний круг были всего лишь пешками. Выгодными пешками, которым дали возможность осуществить мечту, отхлебнув власти и могущества. Третий Рейх и его идеология, основанная на фашизме, являлась ширмой для Чёрного Ордена, который занимался своим делом, особо не вмешиваясь в политику государства.
– Но если этот Орден обладал таким влиянием, почему же Гитлер проиграл войну?
– Полагаю потому что пешка выполнила свою функцию и оказалась ненужной, – пожал плечами молодой человек. – К концу войны из состава военного флота исчезло около шестидесяти подводных лодок. Куда они делись, до сих пор остаётся загадкой. Генерал СС Ганс Каммлер – руководитель наиболее засекреченных программ Германии исчез в 1945 году вместе с 6000 сотрудников и учёных, работавших в подразделении СС Е-4. И хотя его официально объявили мёртвым, судом Берлин-Шарлоттенбурга в 1948 году, всё же осталось очень много противоречивых документов касаемо его предполагаемой смерти, ведь труп так и не нашли…
Ами ненадолго задумалась.
– А как же ноты Чёрное Солнце? Как ты думаешь, для чего был написан этот вальс?
– Уж явно не для бракосочетания членов СС, как сказал тебе профессор Минь, – фыркнул молодой человек. – Написанная кровью композиция на пергаменте из человеческой кожи… Не знаю, не знаю… К тому же зал с символом на полу в замке Вевельсбург обладает необычайной акустикой. Сама подумай, ЧТО это может быть за музыка и ДЛЯ ЧЕГО!
– Один мой знакомый предположил, что ноты были выдраны из книги, очень похожую на “Никрономикон”, вымышленную книгу Говарда Лавкрафта, в которой описаны магические ритуалы. Та тоже была изготовлена из человеческой кожи и написана кровью…
Глаза Умино расширились.
– Вот уж сложно представить более точной ассоциации! – выдохнул молодой человек. – Знаешь ли ты, ЧТО Лавкрафт написал о значении названия “Никрономикон” в переводе с греческого? – Ами замотала головой, и он тут же продолжил: – Nekros – мертвец, nomos – закон, eikon – воплощение. Таким образом, мы получаем что-то вроде “воплощение закона мертвых” или “книгу о мёртвых”. Иначе говоря, в “Никрономикон” содержались способы вызова Мёртвых Богов из другого мира, которых он называл Древними… Что если Говард Лавкрафт вовсе не выдумал “Никрономикон”, а списал его с некоего реального прототипа? Что, если композиция Чёрное Солнце есть не что иное, как один из способов контакта с “Навь”, миром мёртвых?
Слова молодого человека, словно холодное дуновение зимнего ветра, заставили кожу Ами похолодеть. Она внезапно почувствовала, как поднялись волоски на шее, и неприятные мурашки пробежали вниз по позвоночнику.
– Умино, пожалуйста, прекрати. Я не могу больше об этом слышать, – пробормотала она охрипшим голосом. – Всё это… Всё это звучит ужасно и не может иметь никакого здравого смысла!
– Ты сама меня попросила высказать предположение, и я это сделал, – обиделся молодой человек.
– Почему же ты не рассказал мне этого всего в колледже, когда я встречалась с профессором Минь?! Ведь я тебя спрашивала об этом…
– Потому что все эти доводы не признаются историками официально, а профессор ох как не любит слышать подобные рассуждения от кого бы то ни было! Зачем мне лишние проблемы в преддверии защиты диссертации?
Ами опустила глаза на свои нетронутые креветки и рисовые шарики.
– Извини, – сказала девушка тихо. – Я очень благодарна тебе за то, что ты мне рассказал, но по правде говоря… Всё это не укладывается у меня в голове… Чёрное Солнце… Чёрный Орден… Мир мёртвых… Убийца моих подруг – реальный человек из плоти и крови и он жестоким способом лишил жизни одних из самых близких для меня людей… Всему этому должно быть разумное объяснение…
