Текст книги "Чёрное Солнце (СИ)"
Автор книги: Bafometka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
За окном сгущались сумерки. Освежающая вечерняя прохлада просачивалась через открытую створку окна. Ами ужинала курицей терияки и яичной лапшой под ангельские голоса “Spem in alium” Томаса Таллиса. Музыка накатывала мощным потоком, захватывая её в сладостный и одухотворённый плен. Однако, как бы ни была прекрасна музыка и отлично приготовлен её ужин, еда всё равно казалась пресной и безвкусной.
Девушка отложила палочки и вдруг неожиданно для себя самой отчаянно разрыдалась. Ами плакала навзрыд, терзая своё горло и грудь болезненными спазмами. Казалось всё напряжение и отчаянье сегодняшнего дня, которое она старательно закупорила и выбросила куда-то на задворки своей души, вдруг неожиданно всплыло на поверхность. Девушка оплакивала свою слабость, никчёмность и неспособность оправдать возложенные на неё ожидания. Ами продолжала плакать, пока все слёзы не были выплаканы, и она уставшая, слегка пошатываясь, побрела к себе в комнату, где улеглась на кровать и тут же провалилась в глубокий сон.
Ами снилось, будто бы она оказалась одна посреди бушующего чёрного океана. Молнии рассекали чернильное небо, а громовой голос доктора Томо: “Или умейте держать удар, или убирайтесь к чёртовой матери из моей команды” и ядовитый смех Каоринайт обрушивались на неё, подобно хищным стервятникам. И вот посреди этой разыгравшейся стихии и атак адских птиц Ами внезапно увидела свет, который окутал её нежным ароматом персика, наполняя каждую клеточку тела невероятным теплом. Этот волшебный свет подхватил её лёгкую, словно пёрышко, и стремительно понёс прочь. Девушка летела над заснеженными горами, быстрыми реками, лугами, где росла сочная зелёная трава и цветы всех оттенков радуги, порхали бабочки и на все лады пели птицы. Ей было так легко и хорошо. Мир вокруг стал звонким и подвижным, словно отражение в кристальной чистой воде, перепутав все свои измерения. Внезапно Ами почувствовала на себе чей-то взгляд. Казалось, захвативший её в плен свет, был живым. Она подняла глаза, и в тот же момент ощутила поцелуй на своих губах, такой лёгкий, воздушный и невесомый, как будто её коснулись лепестками цветов. Это было утешение и тихая радость. Это была сама любовь…
Ами резко проснулась, ощущая, как сердце бешено колотилось, а губы горели огнём. За окном уже вовсю занялся рассвет, а в воздухе комнаты царил еле уловимый аромат персика. Кто-то был здесь? Ей послышался шум? Почему она так резко проснулась?
Ами замерла, вслушиваясь в тишину квартиры, боясь шевельнуться. Ничего. Совсем ничего. Она села на кровати и зажгла лампу. Комната озарилась желтоватым светом, однако что-то в ней было не так… Девушка оглядела книги, которые были расставлены на полках строго в алфавитном порядке, шкаф, тумбу с лампой. Идеальный порядок был во всём. Её взгляд скользнул по письменному столу, на котором стоял ноутбук, письменные принадлежности и рамочки с фотографиями. Впрочем, одна из них была опущена. Ами подскочила с кровати и взяла в руки рамку. Это была фотография её и Тайки, сделанная на одной студенческой научной конференции. Девушка вернула рамку на стол и задумалась, каким образом она могла поменять положение. Ами была неисправимой перфекционисткой и девушка готова была поклясться на чем угодно, что ещё вчера, когда она вернулась домой, фотография стояла на своём месте…
Недолго думая, Ами метнулась из своей комнаты и стала обходить квартиру, включая повсюду свет. Она понимала, что никакой злоумышленник не мог проникнуть сюда через закрытую дверь или окно, да и Нару вряд ли бы явилась от Усаги раньше полудня, но всё равно не могла успокоиться, пока не убедилась в собственной безопасности. Странный сон и эта опущенная фотографией вниз рамка вывели её из колеи.
Чтобы окончательно успокоиться под тёплыми струями воды, Ами взяла из шкафа полотенце и направилась в ванную. Однако не успела она сделать и шага, как неожиданно замерла у открытой двери кладовки, где стояла корзина с грязным бельём, уставившись на маленький тёмный предмет, лежавший на полу. Девушка присела на корточки и подцепила двумя пальцами свою находку, которой оказалась обычная визитка чёрного цвета.
– Зой Сайто. Магазин эзотерических товаров “Тёмное Королевство” (редкие книги, свечи, талисманы и прочее), – прочитала девушка вслух отпечатанный золотыми буквами текст на визитке. Она потянула носом воздух и ощутила еле уловимый аромат персиков.
Сердце девушки ёкнуло и забилось необыкновенно быстро. “Это же ЕГО визитка! Того парня с книгами!” – пронеслось у Ами в голове, воскрешая образ рыжеволосого незнакомца с ангельской внешностью и хамоватой манерой разговора. Девушка потрясённо уставилась на кусочек картона. Каким образом это могло попасть к ней домой? Неужели ОН был здесь? Но она тут же отбросила эту мысль. Входная дверь закрыта, окна тоже, если конечно этот рыжий не обладал способностью проходить сквозь стены…
Девушка тряхнула головой. Нет, так не пойдёт. Всё можно объяснить естественными причинами. Визитка могла случайно попасть к ней в карман халата, когда она столкнулась с незнакомцем в коридоре больницы, а потом выпасть, когда швырнула его в корзину с бельём. Успокоившись этой мыслью, девушка решительно поднялась на ноги, выкинула визитку в мусорное ведро и отправилась в душ.
Без пятнадцати восемь она уже была на рабочем месте – в Токийском Институте Судебной Медицины. Когда Ами шла по коридору в прозекторскую, её нагнала лаборантка, сообщившая, что в отделение доставили новый труп, по которому через тридцать минут будет назначено срочное вскрытие, и проводить его будет доктор Сэцуна Мэйо. А это означало, что Ами следовало поторопиться и всё подготовить до того, как она явится.
– Что-то новенькое… – удивилась девушка, глядя на лаборантку во все глаза.
Молодая женщина пожала плечами.
– На самом деле ничего необычного, если это убийство и полиция очень сильно заинтересована получить результаты как можно скорее.
– Но при мне столько раз доставляли трупы с места убийств, и ещё ни разу вскрытие не требовалось проводить так срочно, а особенно выдёргивать мисс Мэйо на полчаса раньше…
– Говорят, запрос поступил откуда-то сверху, потому что расследование приобрело какой-то важный статус, поэтому ничего удивительного, что вокруг поднялась такая суета.
Ами распрощалась с лаборанткой и поспешила в прозекторскую, где её уже ждали двое знакомых полицейских Мамору Джиба и Мотоки Фурухата. Труп лежал на секционном столе, но его ещё не выложили из тёмного мешка.
– Привет, ранняя пташка, а мы к тебе уже с «подарочком», – усмехнулся Мотоки.
– Здравствуйте, ребята, – поприветствовала полицейских Ами – Я слышала, вам нужно срочно узнать результаты вскрытия?
– Да, это не нам, а Интерполу. Подняли весь Токийский убойный отдел, как будто пришили политика, а не обычную девчонку, – хмыкнул Мотоки.
– Интерпол влез в ваше дело? – удивилась Ами. – Жертва что, иностранка?
– В том-то и дело, что нет, – заметил Мамору. – Обычная японская студентка. Личность сейчас наши ребята устанавливают. Мы и сами не понимаем, каким образом Интерпол пронюхал про это убийство так быстро. Не прошло и часа, как на место преступления явились двое сотрудников из Лондонского отделения, которые были в Токио на какой-то конференции.
– Ну что ж, вам повезло – вскрытие будет проводить лучший судебный медэксперт Токио, а я пока подготовлю всё необходимое.
С этими словами девушка расписалась в документах полицейских о передачи тела номер 1300, надела перчатки и взялась за бегунок молнии чёрного пластикового мешка. Она совсем не нервничала, потому что уже давно привыкла к виду мёртвой плоти, которая для неё больше не являлась живым человеком, а представляла собой материал для тщательного изучения. Мисс Мэйо учила её проявлять уважение к усопшим не меньше того, что она проявляла к живым и девушка всегда чётко следовала этому правилу.
– Ты там поосторожней, зрелище не из приятных, – предупредил Ами Мамору Джиба, задержавшийся в дверях.
Рука девушки замерла, она обернулась и только сейчас заметила бледность лица полицейского и небольшую испарину на висках.
– Почему? – удивилась Ами.
Мамору ещё сильнее побледнел.
– Я такого в жизни никогда не видел… – ответил он и его голос дрогнул. – Многие матерые детективы блевали, словно курсанты, впервые увидевшие труп… Столько крови… А та блондинка просто сидела в кровавой луже своей подруги и сжимала огромный кухонный нож, раскачиваясь из стороны в сторону…
Ами поджала губы.
– Я буду аккуратна.
– Удачи…
Полицейский вышел из прозекторской, а девушка рванула молнию, извлекая тело на свет ламп. В нос ударил запах сырого мяса, и девушка непроизвольно поморщилась. Однако когда она посмотрела на труп, крик ужаса застыл на её губах, заставляя сердце ёкнуть от увиденного кошмара. Ами рефлекторно отпрянула в сторону, но одним резким, неловким движением случайно задела тело, и часть его, точнее, отсечённая голова, упала со стола и покатилась по кафельному полу к столику, на котором стоял лоток с хирургическими инструментами, оставляя за собой кровавый след. А когда она остановилась, в лицо Ами уставились навеки застывшие, будто бы удивлённо вылупленные, синие глаза Нару Осака.
***
Шло время, а Ами продолжала стоять, словно каменное изваяние, глядя на отсечённую голову подруги, не веря своим глазам. Зрелище напоминало настоящий кошмар. Вот она сейчас проснётся у себя в кровати, Нару сварит ароматный кофе и согреет в микроволновке булочки с корицей, а потом они вдвоём посмеются над её дурацким сном.
Но нет… Не будет больше кофе, булочек, задушевных бесед… И Нару. Её подруга умерла… А изуродованное тело сейчас лежало перед ней на секционном столе. Первым намереньем, возникшим у Ами после пережитого шока, было желание броситься вон из прозекторской и позвать на помощь кого-нибудь из сотрудников отделения. И девушка уже направилась к дверям, как неожиданно замерла.
“Или умейте держать удар, или убирайтесь к чёртовой матери из моей команды!” – послышался надменный голос доктора Томо у неё в голове.
Ами сжала руки в кулаки. Нет, она не будет бежать и звать на помощь. Случись это хотя бы день назад, возможно она бы так и поступила. Но не теперь… не после вчерашнего обморока в операционной. Конечно, у патологоанатомов и судмедэкспертов существовало негласное табу, не препарировать мёртвых, которых ты знал при жизни, однако в сложившихся обстоятельствах отказ Ами ассистировать Сецуне Мэйо при вскрытии тела Нару, будет означать одно – она никогда не узнает правды о том, что с ней случилось. А это ей нужно было узнать, во что бы то ни стало. Мамору сказал, что на месте преступления в луже крови сидела блондинка и сжимала кухонный нож. Была ли это Усаги или кто-то другой? Усаги бы точно этого никогда не сделала… Тогда, кого задержала полиция? Всё это ещё предстояло выяснить, а пока нужно было сосредоточиться на теле.
Подавив рвотный рефлекс, Ами положила голову назад на стол, вытерла кровавые лужицы с пола и утилизировала пластиковый мешок, в котором перевозили труп. Она сделала несколько снимков тела, а потом принялась его раздевать, что было довольно-таки нелегко из-за трупного окоченения. Девушка сложила окровавленную одежду, состоявшую из знакомых пижамных штанов и майки, в специальный пакет и наклеила на него стикер с пометками. Всё это надлежало отправить в лабораторию для изучения. Ами сделала ещё несколько снимков теперь уже обнажённого тела для уголовного дела, а затем принялась смывать с него кровь. Под немного присохшим липким слоем обнаружилась колотая рана в районе сердца. В остальном на мраморной коже больше не было изъянов.
Ами скорбно вздохнула, убрала ведро с тряпочкой и приступила к взятию образцов из-под ногтей и отпечатков пальцев. На правой руке Нару красовались золотые часики с сапфирами, подарке матери на её двадцатилетие. Ами пришлось снять и их, а потом отправить в пластиковый пакет к остальным вещам. Взяв образцы с правой руки, она подошла к левой и неожиданно заметила какой-то листок бумаги, зажатый в окоченевшем кулаке. Приложив значительные усилия, девушке с трудом удалось его вытащить.
Внутри оказались рукописные ноты, написанные красными чернилами. Бумага листка выглядела старой и имела странный желтовато-серый оттенок. По рваному краю с левой стороны можно было сделать вывод, что его откуда-то выдрали. Возможно даже из книги.
– Schwarze Sonne*, – прочитала Ами заголовок композиции.
Девушка знала, что Нару неплохо владела скрипкой. Ничего сверхвыдающегося, однако, её способностей хватало, чтобы играть в составе студенческого оркестра на различных мероприятиях и торжествах. Зачем же ей потребовались эти ноты, и откуда она их вообще взяла перед своей смертью?
Скрип двери прозекторской возвести о приходе доктора Мэйо. Ами вздрогнула, её рука сжала листок бумаги и рефлекторно сунула в карман. Однако судмедэксперт была не одна. Рядом с ней шла невысокая, облачённая в хирургический халат, женщина с надменным лицом. Её короткие каштановые волосы были аккуратно подстрижены и тщательно уложены, а не умеющие мигать мутноватые синие глаза смотрели прямо перед собой, прожигая окружающее пространство, словно лучами лазера.
– Доктор Катарина Айно, познакомьтесь, это мой ассистент, весьма талантливая и перспективная студентка колледжа Джубан, Ами Мицуно, – представила девушку мисс Мэйо.
– Здравствуйте, – поздоровалась Ами, чувствуя, что заливается краской под этими глазами-сканерами, которые, казалось, видели её насквозь.
Листочек в кармане “жёг” девушке карман, однако она почему-то сильно растерялась и не смогла теперь вот так просто достать его, демонстрируя, что спрятала вещдок в своей одежде. Однако Ами ответила на пристальный взгляд женщины, который показался ей до неприятности испытывающим и липким.
Доктор Айно слегка кивнула девушке и повернулась к Сэцуне Мэйо.
– Давайте, приступим к вскрытию, доктор Мэйо. Мы и так задержались!
Однако её недовольный и холодный тон не произвели на судмедэксперта никакого впечатления. Она мягко улыбнулась и обратилась к своей ассистентке.
– Ами, доктор Айно – специалист из Интерпола. Она сегодня будет присутствовать на вскрытии в качестве наблюдателя. Поэтому не стесняйся и выполняй мои указания, как обычно.
– Хорошо, мисс Мэйо, – кивнула Ами.
Доктор Катарина Айно ничего не сказала. Она лишь скрестила руки и сосредоточенно уставилась на тело Нару немигающим взглядом, всем своим видом демонстрируя, что готова к началу демонстрации, а остальное её не волновало.
Доктор Мэйо надела перчатки и маску, взяла масштабную линейку и измерила рану на груди. Ами тут же занесла данные в специальный протокол о вскрытии, прикреплённый зажимом к планшету. Судмедэксперт взяла увеличительное стекло, перевернула голову и стала внимательно изучать срез тканей.
– Здесь нет никаких зазубрин или синяков. Голову отсекли одним махом, – заключила доктор Мэйо.
– Одним махом? Значит, это был не нож, который был в руках у другой девушки? – удивилась Ами.
Мутные глаза доктора Айно сузились.
– Похоже, ваши полицейские не умеют держать язык за зубами. Не удивлюсь, что подробности этого дела уже завтра появятся в газетах! Выдающийся непрофессионализм!
Мисс Мэйо пропустила мимо ушей её замечание и ответила Ами:
– Если это и был нож, то огромный и очень острый… Что-то вроде мачете… Однако кухонным ножом такое точно не проделать. Насколько я знаю, другого холодного оружия в доме не обнаружили, а значит, некое неустановленное лицо вынесло его…
– Выводы будут делать следственные органы, доктор Мэйо, – сварливо заметила Катарина Айно. – Ваше дело составить экспертное заключение по вскрытию. Не больше и не меньше.
– А ваше дело – наблюдать за ходом вскрытия, доктор Айно, а не работать суфлёром. Ваши комментарии здесь неуместны, – парировала Сэцуна Мэйо, делая на теле «Y»-образный надрез.
Катарина Айно вспыхнула, но промолчала, поджав свои тонкие карминовые губы.
– Перикардинальная тампонада, – заключила судмедэксперт, вскрыв грудную клетку. – Лезвие прошло точно в сердце, в результате возникла смертельная аритмия. Убийца действовал быстро и наверняка… Возможно это был профессионал, ведь умудриться отсечь голову одним махом тоже ещё нужно суметь, несмотря на то, что лезвие острое… Так что причина смерти более чем ясна… А это ещё что такое?
Внезапно мисс Мэйо осеклась, разглядывая внутренние органы.
– Похоже на ожоги… – выдохнула судмедэксперт. – Не покрывающие всю поверхность, сильные ожоги… Они лежат как будто на поверхности фиброзных капсулах печени, почек, мочевого пузыря, перикарда…
– Но как ожоги могли попасть внутрь, исключая кожный покров, – удивилась Ами.
– Я видела один раз такое, когда делала вскрытие человека, попавшего под СВЧ излучение, которого доставили в морг с военной базы… Но откуда этому излучению взяться в Токио? Если только девушку не засунули в гигантскую микроволновку с большой интенсивностью…
– Что ж, я вынуждена откланяться, – сказала доктор Айно, направляясь к выходу, на ходу снимая халат.
– Но я же ещё не завершила вскрытие, – ответила мисс Мэйо, с недоумением глядя уходящей женщине в спину.
– Я видела вполне достаточно. Отчёт пришлите по форме в полицию и ещё одну копию на моё имя в Интерпол.
Хлопнула дверь, и Катарина Айно исчезла из прозекторской также внезапно, как и появилась.
– Какая странная женщина! – фыркнула доктор Мэйо, продолжив свою работу.
– Она вовсе не странная, – пробормотала Ами, повернувшись к судмедэксперту лицом. – Доктор Айно увидела ТО, ЗАЧЕМ приходила. А это значит, что Интерпол в курсе, что случилось с На… То есть с этой девушкой.
========== Глава 3 ==========
Подруги Ами Мичиру Кайо и Харука Тэнно жили в престижнейшем районе Токио – Гиндза, напоминавшем современную Мекку, состоявшую из дорогих ресторанов, галерей, и бутиков, на неоновые вывески которых днём и ночью, словно пчелы на мёд, слетались состоятельные японцы и туристы. Здесь запросто можно было встретить политиков, успешных бизнесменов, кинозвёзд и даже миллионеров, чинно расхаживающих по тротуару в окружении телохранителей. Гиндза – район, который никогда не спит, милостиво открывал объятия своим посетителям и предлагал самое высококлассное круглосуточное обслуживание людям, у которых никогда не переведутся большие деньги. И всё же, глядя на это пульсирующее сердце роскоши для избранных, стоимость недвижимости в котором являлась одной из самых высоких в Японии, трудно было поверить, что ещё в 17-18 веках здесь находились неряшливые грязные улочки торгового и ремесленного кварталов. Однако если копнуть в историю, стоит отметить, что Гиндза по праву заслуживал такой элитарный статус. Ведь ни пожар 1872-го года, полностью уничтоживший район, ни пережитое ужасное землетрясение 1932 года, ни трудности Второй Мировой войны, когда Токио был подвержен многочисленным бомбардировкам, не смогли убить дух этого места, каждый раз возрождающегося буквально из пепелища ещё более совершенным и ослепительным, будто мифический феникс.
И хотя Гиндза считался торговым кварталом, всё же здесь располагался огромный сектор самых фешенебельных отелей высокого класса. В одном из таких отелей и жили талантливая скрипачка, студентка Токийского Университета Искусств, и помешанная на скорости гонщица, магистр факультета менеджмент при колледже Джубан, чьи отношения уже давно пересилили дружбу и даже физическую любовь, и теперь являлись оплотом невероятно крепкого союза, больше напоминавшего семейную жизнь, нежели совместное проживание любовников.
– Cheri, – улыбнулась Харука, распахивая перед Ами и Тайки дверь, – спасибо, что забежала нас повидать!
Она по обыкновению сердечно расцеловала девушку в обе щеки, а молодому человеку достался лишь сдержанный, холодный кивок, что было не удивительно, ведь мисс Тэнно на дух не выносила особ мужского пола. Зато испытывала слабость к хорошеньким девушкам и постоянно флиртовала, уверяя, что мечтала бы найти ещё одну подружку, чтобы переименовать дуэт Мичуру-Хару в триумвират. Однако подобная манера, свойственная Харуке, была не более чем игрой, ведь в сердце её, и это было всем хорошо известно, жила только одна Мичиру, взиравшая на шалости своей возлюбленной словно мать на разыгравшееся дитя – с умилением и достоинством истинной леди.
Харука обхватила Ами за талию и, задержавшись немного перед зеркалом, чтобы художественно взъерошить свои короткие светлые волосы и поправить костюм мужского кроя, словно она собиралась выйти на сцену, повела девушку из отделанной мрамором прихожей в роскошную гостиную, из которой открывался потрясающий вид на вечерний Токио. Ами всегда удивлялась, откуда у её подруг могут быть такие деньги, чтобы жить на столь широкую ногу, словно царские особы. Ведь кроме, как слухов о том, что у них были некие богатые покровители, она ничего не знала ни о финансовом состоянии девушек, ни об их семьях, а спрашивать напрямую, находила невежливым. Харука и Мичуру, не терпевшие расспросов на личные темы, были очень благодарны Ами за это, считая её на редкость деликатной и тонкой личностью.
История их дружбы началась совершенно случайно – в VIP кабинке одного пафосного ночного клуба, куда Ами, Нару и Усаги смогли попасть исключительно благодаря знакомству семьи Тайки с владельцем. В ту ночь клуб был сильно переполнен, и когда в дверях их кабинки появилась сногсшибательная пара с просьбой провести вместе вечер, ввиду отсутствия свободных столиков, девушки тут же согласились, пожирая глазами невероятно красивого молодого человека и “его” девушку с манерами аристократки. Вот так и произошло это на первый взгляд не обязывающее ни к чему «клубное» знакомство, которое позднее переросло в тёплые дружеские отношения.
Мичиру сидела в гостиной на обтянутом шёлком антикварном диване, смакуя отличный чай с бергамотом, небрежно постукивая ногой, обутой в изящную темно-зелёную туфельку по ножке кофейного столика. Заметив вошедших гостей, она отложила чашку, изящно поднялась с дивана и бросилась к Ами, раскрывая объятия.
– Дорогая, о Боже! – воскликнула она приятным контральто. – Как ты? Когда позавчера я услышала про смерть Нару, ей-богу я прорыдала целый вечер! Такая внезапная смерть, да ещё в убийстве обвиняют Усаги! Ни за что не поверю, что она могла такое совершить!
– Тем не менее, Усаги Цукино – главная подозреваемая, – заметил Тайки. – И хоть она сейчас в невменяемом состоянии, чтобы что-то прокомментировать, полиция больше склоняется к версии, что это сделала именно она.
– Не говори так, Тайки. Я тоже не верю, что это Усаги. К тому же факты говорят сами за себя – ведь орудия убийства нет… – возразила Ами.
Молодой человек пожал плечами.
– Отсутствие орудия убийства говорит лишь о том, что полиции его просто не удалось отыскать. При желании в доме можно спрятать все, что угодно. По мне так девчонки перебрали с алкоголем и возможно выкурили что-то не то или съели наркотик, от которого Цукино снесло крышу. А когда она поняла, что сделала, спрятала орудие и притворилась невменяемой, пока её не нашли вернувшиеся родители.
– Усаги и Нару никогда бы не стали принимать наркотики! – воскликнула девушка, сжимая кулаки.
Губы молодого человека презрительно скривились.
– Все когда-то бывает впервые, малышка. Если бы изначально можно было бы знать, кто на что способен, в мире бы было меньше зла. К тому же в доме отсутствуют следы взлома и присутствия каких бы то ни было посторонних лиц… Ты ведь сама слышала, как детективы об этом говорили, когда приходили к тебе домой осматривать вещи Нару…
Его речь прервала трель телефона. Молодой человек извинился и отправился в смежную комнату, где находился кабинет, чтобы ответить на звонок. И как только он скрылся из виду, Мичиру поспешно усадила Ами на диван и внимательно на неё посмотрела.
– А теперь, выкладывай, что произошло, и почему ты не приехала к нам сразу?
– О, Мичиру… – тон у Ами стал довольно-таки унылый, однако она нашла в себе силы всё рассказать.
– Боже мой! – потрясённо выдохнула Харука, когда она закончила. – Ты серьёзно смогла присутствовать при вскрытии Нару и стащить вещдок из-под носа полиции?
Ами смахнула набежавшие слёзы и виновато кивнула.
– Не узнаю нашу тихоню! – хмыкнула Харука. – И что же ты со всем этим хочешь теперь делать? Тайки вообще в курсе?
– Я всё ему рассказала, кроме того, что скрыла улику… Он не одобрит этого и потребует вернуть всё в полицию…
– Может, как раз в этом твой бойфренд не окажется так уж и не прав? – заметила Мичиру, поджав губы.
Ами отчаянно замотала головой.
– Нет, и речи быть не может. В дело об убийстве вмешались сотрудники Интерпола, а это намного серьёзнее. Токийская полиция ведёт расследование, но дело могут забрать у них в любой момент, и тогда мы никогда не узнаем правды… Я хочу попытаться выяснить все сама… К тому же у меня есть ощущение, что именно этот листок с написанными нотами, может являться той самой ниточкой, которая поможет распутать загадку смерти Нару.
– Хоть это звучит глупо, самоуверенно и противоречит здравому смыслу, но с твоей стороны это довольно храбрый поступок, – вздохнула Харука, наливая себе чай из фарфорового чайника.
– А ты можешь показать, что за ноты ты нашла в руке Нару? – спросила Мичиру.
– Да, конечно, – кивнула Ами. – Для этого я и привезла их, чтобы ты взглянула… В комнате Усаги обнаружили скрипку Нару… Возможно она играла эту мелодию перед смертью. Здесь только копия…
Девушка извлекла небольшой конверт из сумочки и протянула подруге, которая тут же его открыла и достала оттуда несколько изображений, отпечатанных на цветном принтере, а затем стала внимательно их рассматривать. Прошло, наверное, несколько минут, прежде чем Мичиру вновь заговорила.
– Очень необычная вещь… – задумчиво пробормотала девушка – Она начинается довольно просто в ми миноре, а с тринадцатого такта сильно усложняется… У меня даже мурашки пробежали от подобного безумного водоворота нот… Так просто это не сыграешь…
Ами удивлённо уставилась на подругу.
– Неужели настолько сложно, что даже ТЕБЕ не удастся? Я думала, таких вещей в природе не существует.
– Спасибо, что веришь в мои скромные способности так сильно, – мягко улыбнулась Мичиру. – Сыграть-то мне может и удастся, однако потребуется много часов, чтобы освоить арпеджио и попасть на высокие ноты… Однако, спустя время я, наверное, смогу воспроизвести этот вальс без ошибок…
– Так это вальс?
– По крайней мере очень похоже… Видишь ли, я могу “слышать” музыку в голове, если вижу ноты, но я никогда не сталкивалась ни с чем похожим… Звучит очень необычно… Я бы даже сказала дьявольски прекрасно… Кем бы ни был композитор, сочинивший эту мелодию, он бы явно претендовал на гениальность…
– То есть авторство этого вальса тебе не знакомо? – разочарованно вздохнула Ами. – Я уже искала информацию в Интернете, но с названием “Schwarze Sohne” ничего не нашла …
Мичиру покачала головой.
– Нет, но вероятно композитор немец, раз мелодия называется по-немецки… К тому же внизу есть дата 1939 год и ещё стоит личная подпись…
– Да, я тоже заметила это, но разобрать трудно… То ли Генрих, то ли еще кто… – ответила Ами.
Мичиру передала изображения Харуке и та с интересом взглянула на него.
– Да, действительно неразборчиво… – согласилась блондинка – Однако у меня появилась идея, кто может помочь. Почему бы тебе не сходить к профессору Минь с кафедры истории нашего колледжа. Старик обожает вещи времён Второй Мировой Войны и знает всё о нацисткой Германии.
– Я тоже об этом думала, однако меня больше заботит вопрос, ОТКУДА Нару могла взять вальс такой высокой сложности, который как будто нарочно был выдран из какой-то старой книги или блокнота… – нахмурилась Ами. – Подобные вещи трудно отыскать просто так…
Мичиру ненадолго задумалась.
– Знаешь, Ами, я припоминаю, что около месяца назад Нару обмолвилась, что хотела бы устроиться на подработку в книжный магазин…
– Что? – потрясенно выдохнула Ами. – А почему я об этом ничего не знаю? Да и вообще, зачем ей работать в книжном, если она помогала в ювелирном магазине своей матери?
– Не знаю, – пожала плечами Мичиру. – Нару просто упомянула парня, который ей сильно понравился и чтобы быть к нему поближе, она решила устроиться консультантом туда, где он работал…
– А что это за магазин Нару не говорила?
– Говорила… Что-то вроде Королевства… какого-то…
Сердце Ами пропустило удар.
– Может “Тёмное Королевство”, магазин редких книг, свечей, талисманов и прочего? – спросила девушка, будто не своим голосом, вспоминая чёрную визитку с именем Зоя Сайто, которую она выбросила в мусорное ведро пару дней тому назад.
– Да, именно… Причём Нару говорила, что магазин этот находится в Санья, самом криминальном районе Токио… А мы с Хару советовали ей отказаться от этой идеи, потому как хорошей девочке из приличной семьи там явно не место, пусть даже дело касается любви… – Мичиру ненадолго замолчала, будто погружаясь в собственные мысли, а затем её глаза потрясённо расширились и уставились на Ами. – О, Господи! Ты думаешь, она все же могла туда пойти работать и… Потом её выследили и убили какие-то отморозки?
Ами судорожно сглотнула слюну. Она постаралась отвлечься от ужасных мыслей и принялась намазывать поджаренный тост вареньем под встревоженными взглядами своих подруг. Девушка попыталась придать своему голосу уверенность и твёрдость:
– Я не знаю, но этот магазин – уже кое-что… Какая-никакая ниточка… Вдруг найденный листок действительно оттуда, а персонал что-нибудь видел или знает…
– Ты это о чём? – послышался голос Тайки.
Вся компания обернулась. Молодой человек стоял в проёме двери, скрестив руки на груди, и хмурился. По всей видимости, он уже давно закончил телефонный разговор и слышал то, о чём говорили девушки.
Ами судорожно сглотнула слюну. Она улыбнулась Тайки, но голос её дрожал.
– Мичиру рассказала мне, что Нару хотела устроиться на подработку в книжный магазин в районе Санья. Возможно там она и взяла эти ноты, которые… Которые я нашла у неё вещах…
Молодой человек закатил глаза.
– Снова ты про этот листок! Детка, по-моему, ты становишься одержимой. Эти ноты не имеют никакого отношения к смерти твоей подруги. То, что ты обнаружила какую-то странную штуку среди её личных вещей, ещё ничего не значит, я говорил тебе об этом миллион раз!
– Но…
– Никаких “но”. Мне нужно срочно встретиться с отцом по поводу организации благотворительного вечера. Поэтому нам пора…
С этими словами Тайки подошёл к Ами, схватил её за руку и стремительно потащил к выходу. Девушка слабо запротестовала, потому что хотела еще немного побыть с Харукой и Мичиру, однако вспомнила, что в Гиндза они приехали на её машине. И если Тайки нужно было срочно уходить, то ей, конечно же, придётся его отвезти. Она поспешно попрощалась с подругами и буквально вылетела вслед за молодым человеком.
