Текст книги "Обломки тысячи миров (СИ)"

Автор книги: Avada Kadavra

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Дальше все происходило быстро, приятно и очень унизительно. Обычно способность связно мыслить возвращалась к нему где-то после второго, чаще третьего, оргазма. Весь потный, испачканный собственным семенем, Драко просто отключался на часик-другой. Придя в себя, он каждый раз обещал что отправится в больничное крыло, а то и напишет отцу, чтобы тот организовал проверку на внешние воздействия… Обещал, но не делал, постоянно откладывая на минутку, другую, еще пару секунд, пока идея о необходимости что-либо проверять не исчезала из его головы.

Вот и сейчас, юный Малфой изо всех сил старался сосредоточится на необходимости похода в вотчину мадам Помфри, когда…

– Мистер Малфой, прошу вас задержаться. – Голос профессора тоже оказывал на Драко ощутимое и однозначное воздействие. Строгий, требующий, проникающий в каждую клеточку, он заставлял тело покрываться мурашками и туманил разум.

– Да, профессор. – Даже самому Драко ответ показался каким-то непривычно кротким.

Кивнув Кребу и Гойлу, отправляя их на обед Драко подошел к преподавательскому столу. Сама Макгонагалл сидела на стуле, внимательно вчитываясь в какой-то свиток. Прерывать ее занятие парень не решился.

В голове промелькнуло опасение – он все же подозревает влияние на свой разум, а значит одному конкретному слизеренцу лучше бы держаться подальше от объекта своей… фиксации. Уже подумывая отпросится в медицинское крыло, а то и просто выйти без спросу, наплевав на последствия, Драко внезапно понял

Мне нечего опасаться. Я в безопасности рядом с профессором Макгонагалл.

что совсем уж в паранойю ударяться тоже не стоит, а то можно и до всякого нехорошего додуматься. Уж где-где, а под носом у профессора Макгонагалл он может чувствовать себя в полной безопасности. Тем более, пока он стоит здесь, ему открывается прекрасный вид на чуть распахнутую мантию сидящей за столом женщины. И пусть ее торс был прикрыт белой рубашкой с высоким воротником, сам вид ткани обтягивающей восхитительную грудь мог заставить кровь закипеть. Если бы еще суметь прикоснуться к этим полушариям, в идеале когда на них не будет одежды, а потом покрыть поцелуями ее нежный животик, опускаясь все ниже и ниже, постепенно достигая горячей, невероятно сочной и такой сладкой…

– Мистер Малфой, вы меня слушаете?

Драко пожелал провалится сквозь землю – он так увлекся своими фантазиями, что чуть не попался. Оставалось только надеяться на то, что профессор не заметила куда он пялился все это время.

– Нет профессор, в смысле да профессор, прошу прощения профессор.

Строгий, но какой-то насмешливый взгляд голубых глаз направленный на него из-под очков пронзил Драко насквозь, заставить подавится заготовленными оправданиями.

– Ваша успеваемость на последних занятиях вызывает опасения за ваши СОВы, мистер Малфой. За последние две недели ни одно ваше домашнее задание не было сдано, а практические задания едва были вытянуты на Удовлетворительно, что, между нами, было немалой лестью в сторону вашего исполнения. Ко всему вы так и не сдали еще два эссе.

Тщательно следа за тем, чтобы его взгляд не сьехал обратно на грудь Макгонагалл, Драко выслушивал типичную профессорскую нотацию. Как и всяческого нормального ученика подобное нудное отчитывание приводило его в уныние…

Мне нравится когда меня отчитывает профессор Макгонагалл.

…нудное отчитывание ему даже нравилось, так как позволяло подольше послушать ее восхитительный голос, однако это не отменяло того что Драко терпеть не мог находится в дураках…

Меня возбуждает ругающая меня профессор Макгонагалл.

…однако это не отменяло того, что стоять вот так, как идиоту, пока эта роскошная женщина так унизительно проходилась по его интеллекту, едва не заставляло Малфоя тут же пачкать собственное белье.

Я буду ласкать себя пока профессор Макгонагалл говорит со мной.

Понимая, что терять подобный момент будет очень глупо, Драко аккуратно засовывает руку в карман мантии и начинает сжимать стоящий колом член. Он знает, что если его поймают на этом, то ситуация станет просто катастрофичной, а пятно на репутации несмываемым, но удержаться не может – стоит только профессору поругать его еще немного и он и так кончит. Так почему бы ему не поторопить оргазм?

Немного поигравшись с собственным стержнем, то сжимая его то разжимая, Драко начинает потихоньку надрачивать себе, вновь уставившись на грудь Макгонагалл.

Главное кончить до того, как она заметит чем он занимается.

Главное кончить.

– …Мистер Малфой? Вы вновь отвлекаетесь на мою грудь, да еще и занимаетесь онанизмом в моем присутствии?

Мордред!

Она заметила!

Она знает!

Что же мне, Моргана забери, теперь делать…

Дрочить на профессора Макгонагалл это нормально, я не должен этого стеснятся.

…вот же! Она прикрыла мантию!

Нет. Он не будет кончать, пока вновь не увидит как ее рубашечка обтягивает эти два волшебных, прекрасных полушария.

– Прошу прощения профессор, но я уже почти кончил, не могли бы обратно вы приоткрыть вашу мантию?

– Боюсь что нет, мистер Малфой. Увы, но ваше катастрофическое отставание по моему предмету вынуждает меня назначить вам дополнительное занятие по прикладной трансфигурации.

Прикладная трансфигурация?

Прикладная трансфигурация, да, он помнит что-то об этом.

Нужно только сосредоточится и ему удастся вспомнить что же это за дисциплина такая. Немного сосредоточится.

Совсем немного.

Он уже почти вспомнил.

– Мистер Малфой, посмотрите сюда. – Он тут же переводит взгляд на поднятую вверх, где-то на уровне его лица, руку Макгонагалл.

Щелк.

Щелчок? Это значит…

Щелк.

Двойной щелчок, и тут же палец преподавательницы указывает вверх, на потолок кабинета. Драко послушно переводит взгляд вверх изучая ровную, но слегка пыльную, поверхность потолка.

Считая пятнышка.

Наблюдая за колыхающейся на сквозняке паутиной.

Выискивая трещинки в фактуре.

Сравнивая цвет на разных участках.

– Внимание, мистер Малфой, ваше занятие начинается.

Драко приходит в себя и переводит взгляд обратно на профессора. Пока он смотрел на потолок, она успела снять с себя всю одежду ниже пояса, правда оставив мантию, и сейчас как раз стягивала с себя высокие, до колена, сапоги из драконьей кожи. Драко удовлетворенно отметил, что на пальчиках ее ног действительно есть аккуратный педикюр, прямо как в его фантазиях.

Не давая парню ощупать себя взглядом, Минерва Макгонагалл садится прямо на стол, немного раздвинув ноги и прикрыв обнаженную промежность мантией.

– Занимайте обучающую позицию, мистер Малфой.

Драко не мешкая становится коленями на небольшой мягкий коврик, так чтобы его лицо оказалось прямо напротив все еще прикрытой киски его преподавательницы.

– Отлично. Итак мистер Малфой смотрите на меня. – Это она могла бы и не говорить, он и так взгляда не отрывал от ее тела. – А теперь начинайте повторять правила трансфигурации.

О!

Повезло же!

Драко эти правила знал, и знал очень хорошо. Казалось, что кто-то прямо таки выписал эти правила на стенках его черепной коробки.

– Первое правило трансфигурации – пальчики на ножках профессора Макгонагалл нужно целовать от мизинца к большому, стараясь при этом облизать каждый пальчик! – Как по написанному отвечает парень.

– Неплохо, мистер Малфой, основы теории вы усвоили. Продемонстрируйте, пожалуйста на практике.

Это он с радостью. Как можно нежнее взяв в руки изящную ступню преподавательницы, Драко опускается так низко, что едва не распластывается на полу, и начинает отработку урока.

Левая ножка.

Мизинчик.

Безымянный.

Средний.

Указательный.

Большой.

Несколько секунд обождать, дабы от перевозбуждения не кончить раньше времени, и теперь перейти ко второй ножке.

И, теперь уже правую.

Мизинчик.

Безымянный.

Средний.

Указательный.

Большой.

Теперь немного передохнуть и успокоить страсть, и начать заново весь цикл. Драко даже на секунду позволил себе возгордится. Как же иначе, если он настолько хорошо выучил тему занятия! А его самоконтроль и вовсе достоин всяческого восхищения – он пошел уже на пятый заход, но до сих пор сдерживает рвущийся из него оргазм.

Профессор Макгонагалл тоже по достоинству оценила его успехи, довольным голосом высказав скупую, но такую приятную похвалу:

– Хорошо. Ваш уровень удовлетворителен. Теперь переходите ко второму правилу.

Потратив едва ли несколько ударов сердца, Драко вспоминает нужное правило и вновь безукоризненно цитирует оное правило.

– Второе правило трансфигурации – перед тем как ласкать языком цветок профессора Макгонагалл, нужно целовать ее ноги. Поцелуи должны подыматься вверх от ступней до внутренней стороны бедер, пока взгляд не упрется в раскрытый бутон. Чем выше будет подыматься целующий тем больше его разума будет перетекать из головы в его член, пока весь разум не покинет целующего. В этот момент целующий не сможет думать, поэтому мыслительные функции берет на себя профессор Макгонагалл.

И вновь на сердце Малфоя становится тепло-тепло, ведь профессор опять хвалит его все такой же скупой, но от того еще более желанной похвалой.

– И снова хорошо. Теперь приступайте к практике, мистер Малфой.

Юноша начинает со ступней.

Шелковистая кожа на которой не видно ни единого изъяна, нежная настолько что Драко с трудом удерживается от того, чтобы просто не прижаться на секунду щекой, пытаясь впитать как можно больше этой восхитительной мягкости, срастись с ней, навеки застыв в подобном наслаждении. Он не выдерживает и все же отвлекается на мгновение, проведя ножкой по своему лицу, но тут же вновь сосредотачиваясь на задаче.

Теперь икры.

Мягкая шелковистая кожа занимает все поле зрения, все мысли, все чувства. Куда-то утекают все желания и тщания, а волнение постепенно утихает, сменяясь каким-то медитативным спокойствием.

Подбираясь к бедрам.

Мягкость манит. Мягкость пленит. Так тепло. Так приятно. Чувств почти нет. Мыслей почти нет. Нечего не видя и не слыша. Поцелуй за поцелуем. Все выше и выше.

Пока внезапно…

Киска. Мягкая. Красивая. Желанная. Он хочет. Он жаждет. Лизать. Целовать. Хотеть. Киска. Запах. Приятно. Вдыхать. Хотеть. Лизать. Лизать. Киска. Хотеть. Хотеть. Лизать. Вдыхать. Целовать. Обладать. Подчинятся. Голос.

– Третье правило трансфигурации – цветок профессора Макгонагалл подчиняет разум. Цветок нужно ласкать. Прямо сейчас.

Эти слова были пустым набором звуков, пока рука женщины не легла на затылок Драко Малфоя направив его к жаждущей ласк промежности.

Будь Драко в своем уме, он бы кончил в этот же момент, но все мысли покинули его надежно спрятавшись в головке его члена и, пока Макгонагалл их оттуда не вытащит, возвращаться она не станут.

Женщина наслаждалась языком своего студента около часа, благо двери в кабинет были тщательно запечатаны чарами. После своего второго оргазма, Минерва оторвала парня от своей киски, чтобы уложить его спиной на стол. Драко в этот момент отчаянно водил языком в воздухе, будто бы пытаясь отыскать пропавшее лакомство.

Уложив свою жертву на стол, Минерва вернула свою киску на лицо юноши, стараясь, однако, следить за тем, чтобы тот не задохнулся. Выждав еще немного, женщина слезла с его лица и наклонилась вниз, шепча прямо на ухо ничего не соображающему студенту.

Драко очнулся от неимоверно приятных ощущений – часть его, очень чувствительную часть словно зажали в чем-то мягком, горячем, влажном и таком восхитительном, что ему хотелось кричать и стонать. Он уже набрал воздуха, дабы разразится преисполненным наслаждения воплем, но…

Я не должен издавать ни звука.

…но все же сдерживает низменный порыв. Вместо криков, он наконец-то открывает глаза и теперь он может лицезреть оседлавшую его женщину. Минерва взобралась на него подобно наезднице на породистого жеребца, пленив его плоть в самую сладкую и самую надежную темницу, какую только можно вообразить. Женщина так и не сняла одежду, что выше пояса, и это заставляет Драко с некоторой обидой понять – увидеть ее обнаженную грудь ему сегодня не суждено. Но даже покрытые тканью, эти сферы так восхитительно колышутся, пока она его объезжает.

Где-то глубоко внутри него бьется невысказанная мысль, этакое чувство неправильности, и Драко, привыкший с детства доверять своему чутью…

Все в порядке. Профессор Макгонагал может делать со мной все, что пожелает.

…попросту отбросил эти ощущения в сторону. Он слишком занят наслаждением, слишком жаждет все новых и новых движений своей наездницы, слишком… слишком…

Он неподвижен – за те минуты (мгновения? часы?) пока он лежит на спине, отдаваясь наслаждению под равнодушным и спокойным взглядом темно-синих глаз, юноша не пошевелил даже пальцем. Он ни в коим случае не парализован и не связан. Он просто не хочет шевелится, не хочет прервать хоть на кратчайший миг акт соития, что связал его гораздо надежнее любых чар.

Движения ее бедер сильны и ритмичны – казалось в этих длинных, размеренных фрикциях заложена частичка уверенности и властности использующей его женщины. Именно использующей, ибо в сей час, Драко, наследник Древнейшего и Благороднейшего, опытный и искусный (особенно для своего возраста) любовник, чувствует себя всего лишь инструментом, бездушной деталью, чья цель заключена лишь в одном – дать ей насладится собой.

В совершенно постой голове проносится одинокая и довольно низменная мысль:

“Похоже в этот раз трахают как раз меня”.

Оргазм настигает юношу со внезапностью рейда Аврората. Вот он кайфует под ее движениями, ощущая жар и вес ее тела, а вот, буквально в два движения, он бьется в экстазе выплескивая всего себя в обнявшее и проглотившее все его мысли лоно.

Так хорошо.

Так горячо.

Так приятно.

Так…

Покидая класс после длительного разбора всех его ошибок и проступков, что заняло едва ли не весь вечер, Драко был зол, мрачен и крайне раздражен. Да Мордред со временем, но с какого пикси Маккошка так достает ученика чужого факультета?

Нет, Драко не был против того, чтобы пощупать взглядом декана Грифов, но не тогда когда оный декан смешивает его с грязью за то, что он не может нормально работать на ее уроках! Особенно если учесть, что невозможность работать напрямую связана с ощупыванием взглядом.

В этот раз Драко точно собирался отправить письмо отцу, и пусть потом ему и придется выдержать длительную и неприятную процедуру полного ментального и магического сканирования, но подобное поведение не нормально и, уже совершенно точно, нехарактерно для него, Драко Малфоя.

Да, он напишет письмо, только сделает сначала это мордредово эссе по трансфигурации.

Комментарий к Прикладная трансфигурация (Минерва Макгонагалл/Драко Малфой)

1. https://pp.userapi.com/c616231/v616231274/922f/PQn7YAWizDY.jpg – Маккошка в этом минике. Только формами она побольше.

========== Жестокая Коноха. (Анко Митараши/Наруто Узумаки) ==========

Очень многие жители Деревни Скрытой в Листве категорически отказывались доверять Анко. Однако, следует уточнить, что причиной подобного отношения оказалось отнюдь не мифическая вероятность предательства деревни в пользу бывшего учителя. Никто, обладающий хоть каплей мозгов, не сомневался в совершенно искренней ненависти специального джонина к легендарному отступнику. И, тем не менее, ей не доверяли.

Отчасти недоверие исходило из нанесенной на тело Митараши Проклятой Печати. Она мало того, что не позволяла провести полноценную проверку у менталистов, так еще и могла в любой момент пойти в разнос. Плюс, не было до конца ясно, может ли Орочимару смотреть глазами того, кому он поставил свою метку.

Частично влияло и пресловутое общественное мнение – все же ученик часто становится похожим на учителя. Анко походила на Белого Змея намного сильнее чем ей хотелось признаваться даже самой себе. Походка, экстравагантность, манера боя – она была хорошей ученицей и не стеснялась впитывать науку.

Но главной причиной своеобразного остракизма есть и будет душевное состояние Митараши. Чрезвычайно тяжелые тренировки, запредельное напряжение как в обучении, так и после него… Психика девушки была в полнейшем хаосе. Не редкое, в общем-то, явление для шиноби. Только в конкретно этом случае оказать нормальную помощь с применением менталистики оказалось невозможным. И без того проблемное состояние мутировало в нечто совсем уж монструозное. Достаточно сказать, что лезть в ее голову, чтобы проверить те участки мозга, которые Печать не закрывала, решался только Иноичи лично. Да и он делал это ну очень неохотно.

К своим двадцати трем годам девушка уже давно смирилась со своей проблемой, научившись при этом извлекать из нее максимум пользы. Настолько максимум, что если бы не заступничество Третьего Хокаге, ее могли бы и ликвидировать от греха подальше.

Первым и самым очевидным отклонением является банальная, но очень сильная нимфомания. Оргазм очень долго был для юной Митараши единственным способом хоть как-то снять напряжение. Настолько эффективным, что к концу своего обучения, когда Орочимару сбежал из Конохи, малолетняя девчонка не вынимала рук из штанов, если ей выпадала свободнаа минута. Опять таки, будь ее учителю хоть какое-то дело до своей ученицы, он бы пресек ее зависимость. Но тому было плевать.

В результате – постоянное желание кончить. Без разницы от чего – мужчина, женщина, собственные руки, посторонний предмет. Анко подобное не волновало. Будь она просто излишне развратной это мало кого трогало бы – у шиноби встречаются закидоны и посерьезней. Она хотя бы не обожала резать своих партнеров.

Увы.

Второй аспект ее безумия заметили далеко не сразу. Просто кто-то обратил внимание, что наглой, бесстыдной, развратной девушке… крайне сложно отказать. Поначалу этому факту не придавали значения – мало кто откажется расслабиться в компании куноичи дружественной деревни. Пусть и такой неоднозначной, как Анко Митараши. Но после нескольких инцидентов с женатыми, или состоящими в отношениях мужчинами, которые тоже совершенно, для себя, внезапно оказались изменниками, Яманака все же провели проверку. Скорее для того, чтобы от них отстали, чем реально что-то подозревая. И тем большим было их удивление…

Анко крайне долго не могла понять, чего от нее вообще хотят. Девушка инстинктивно чувствовала чужое настроение, с одного мимолетного взгляда понимала, что и как сказать, чтобы зародить нужные ей мысли и желания. И попросту не могла понять, как этого не видят остальные.

Спустя несколько месяцев проверок был вынесен вердикт – в мире появилась первая медовая куноичи S-ранга. Анко могла затащить в койку кого угодно – дай только время чтобы пообщаться, оценить человека, и задурить тому голову. Никаких техник, только не особо сильный талант сенсора, позволяющий по течению чакры буквально читать собеседника, и напрочь перекрученные мозги, позволяющие прочитанное понять.

От того, чтобы стать очередным болванчиком Корня, девушку спас лично Хирузен. Он посчитал, что та и так настрадалась достаточно, чтобы еще больше калечить ее разум. Так Анко получила звание специального джонина, место в отделе дознания, под крылом у Морино Ибики, и возможность развивать свой талант к вящему удовольствию. Как своему, так и руководства.

Довольно быстро талант ее раскрылся вовсю. Без малейших пыток, без пролития крови, без длительных и изнурительных допросов, она щелкала пленных как орешки. Несколько непринужденных разговоров “пока дознаватель не придет”, пара жарких ночей в камере и практически любой чуунин уже готов стать двойным агентом Конохи. Зачастую даже не помня о том, что он на это соглашался. Время от времени таким давали “совершить побег” и новый информатор вскоре выходил на связь.

Естественно все было не столь радужно. Если шиноби невысокого ранга не могли сопротивляться ее чарам, то уже джонины достаточно уверенно контролировали себя и свою чакру, чтобы на провокации не поддаваться. Если они того ожидали. Потому и приходилось искать к каждому пленному джонину свой подход, порой по месяцу, а то и больше. Часто выгоднее было банально выпотрошить мозги техниками Яманак, или с помощью пыток, чем дождаться результата действий Митараши.

Как на зло, но со “своими” джонинами у той проблем не было. Расслабленные, насколько это вообще возможно для шиноби их ранга, находящиеся в родных стенах, они не могли постоянно пребывать в полной собранности, а потому и были легко соблазняемы очаровательной куноичи.

Вообще-то, Анко предпочитала мужчин постарше. Но отрицать прелесть того, как молоденькие мальчики, и иногда девушки, падали к ее ногам, она тоже не собиралась. Особой забавой Митараши считала соблазнить последовательно все выпуски Академии, когда те достигали нормального возраста.

Так, из всего выпуска LD9 единственными не попавшими в ее цепкие лапки оказались Шино Абураме и Узумаки Наруто. Первый был слишком экзотичным любовником даже для нее, а второй находился на долгосрочной миссии вне деревни. Новая смена пока не подросла, и Анко начинала подумывать о том, чтобы пойти по второму кругу. Особенно ей понравился юный наследник клана Нара. Тот мало того, что бегал от нее как от огня, так еще и явно подозревал, что она его, ха, догнала. Анко не сомневалась, что качественно убедила того не помнить ту встречу, но, видимо, аналитический ум мальчишки пришел к каким-то выводам по косвенным признакам.

Добраться до тела юного Нара она не успела, ибо увидела мелькнувший в толпе оранжевый комбинезон.

Пока Узумаки бродил по деревне, Анко мучалась извечным вопросом – брать, или не брать. Как доверенное лицо ныне покойного Хирузена, она знала о том, что мальчишка является носителем Девятихвостого. Из этого знания проистекала простая истина – если ее поймают за игрой с мозгами джинчурики, то ее не найдут. Нет, если бы выплыли ее похождения с теми же детишками глав сильнейших кланов ей тоже не поздоровилось бы, но там хоть шансы были. А вот попытаться оказать влияние на Узумаки, это просто смертный приговор.

С другой стороны, парень только сегодня прибыл обратно в Коноху, а значит соглядатаев к нему еще не приставили. Ко всему прочему, парень обладал очень яркой чакрой, которую, к тому же, очень плохо контролировал. Читать его было до обидного просто, что еще больше раззадоривало Митараши.

В конце-концов, она решилась.

Несильное, почти неощутимое гендзюцу, через которое даже генин пройдет как сквозь бумагу, даже не заметив воздействия, заставило всех гражданских немного изменить маршрут.

Еще одна иллюзия, чуть посильнее, заставляет Узумаки повернуть в относительно малолюдный проулок.

Короткая медитация, и вот уже Анко синхронизировалась с чакрой блондина.

Пора.

“Пожалуй в этот раз применю дезориентирующий подход.” – Подумала Анко, тихонько спрыгивая с крыши вне зоны обзора Наруто и направляясь в его сторону.

И вот, как бы случайно, два шиноби едва не врезаются друг в друга.

Вдох.

Выдох.

– Привет парень, тебя же Наруто вроде бы зовут? – Ее голос ровный и немного наглый, как и всегда. И даже не дожидаясь его ответа, Анко делает первый ход. – Ты не мог бы сказать, не слишком ли мои сиськи большие?

– Че-чего? – Парень инстинктивно провел взглядом по означенной части тела и тут же отвел его, стремительно заливаясь краской. Тот понятия не имел, почему кто-либо будет вдруг спрашивать такое. Сейчас он невольно задал себе вопрос – всерьез ли она интересовалась, или просто насмехалась.

– Ну… Они, ну, нормальные, в смысле, красивые, в смысле почему ты, ну, спрашиваешь? – Наруто явно прикладывал все силы, чтобы не запинаться. Не то чтобы у него получалось.

– Ну, я всегда, когда говорю с людьми, а они просто ну очень сильно отвлекаются на мои сиськи. – Ответила Анко. – Я говорю с ними, а ощущение такое, будто на моих сиськах какой-то магнит, и он притягивает их взгляды, и чем больше те стараются не пялиться, тем больше они пялятся, и они уже не слушают, что я говорю, потому что они, ну, рассматривают мои сиськи, будто бы мои сиськи это все, о чем они могут думать. Ну а я продолжаю говорить, а они меня слышат, но они перестают даже пытаться думать о том, что они слышат, потому что все о чем они могут думать, так это о моих сиськах. Будто бы они слишком большие чтобы думать о чем-то еще. – По ходу своего монолога, Анко внимательно наблюдала за реакцией парня. Движения зрачков, ритм дыхания, колебания чакры, мелкая моторика – девушка не упускала ничего, стараясь максимально усилить влияние сказанных слов.

Ей не нужно было быть менталистом, чтобы знать о мыслях своей жертвы. Сейчас он крайне дезориентирован, он не понимает действительно ли она всерьез говорит о своей груди, действительно ли чьи-то глаза могут быть притянуты к чьему-то телу, так, как она говорит. Для него это не имеет никакого смысла, но смысл здесь и не важен, ведь чем дольше он прислушивается к ее словам, тем легче ему понимать ее точку зрения. Чем дольше они слушает тем больше понимает, не замечая, как его взгляд задерживается на груди смутно знакомой куноичи намного дольше положенного правилами приличия.

– Да… это может… сбивать с толку… – Он по прежнему краснеет, но уже не отводит взгляд, словно стараясь понять, что именно заставляет остальных пялиться на его собеседницу.

Внутренне ухмыляясь, Анко подходит еще ближе, так что парень едва не утыкается носом в ее декольте. Не делая даже секундной паузы, девушка продолжает плести кружево слов:

– А потом, чем больше они смотрят на мои сиськи, тем меньше они думают, и, выходит, словно у них в голове нет ничего кроме моих сисек. Ни единой мысли. Вот они, получается, слышат мои слова, но не могут думать о них, они просто слушают меня и смотрят на мои сиськи. И, выходит, что пока я говорю с тобой, ты тоже пялишься на мои сиськи, и, чем дольше пялишься, тем меньше думаешь, и у тебя в голове тоже одни только мои сиськи, и чем дольше ты смотришь, тем больше ты хочешь смотреть, и чем больше смотришь, тем меньше думаешь, и мои сиськи, они такие большие и красивые, что тебе так нравится на них смотреть, и ты уже даже не можешь думать.

Парень кивает, уже не будучи уверенным в том, то ли ее грудь придвинулась ближе, то ли он сам подошел. Сейчас эти два полушария так сильно притягивают его, что он уже не может держать в поле зрения окружающее пространство. Наруто слышит, что она говорит, но ему так тяжело сфокусироваться на ее словах, пока перед его лицом маячит ее грудь, прикрытая лишь простой сеткой из чакростали. Даже когда он моргает, эти формы остаются перед его глазами, и они единственное, о чем он все еще думает. Анко уверена, что он даже не заметил, как начал кивать в такт ее словам, время от времени вставляя потерянное – “Угу”, – не отрывая взгляда.

– Ну а я продолжаю говорить, а твой мозг, он просто выключается из-за моих сисек. – Продолжает Анко, облизывая губы. – Они словно усыпляют тебя, ты реально выключаешься от того, что пялишься на мои сиськи. Я говорю тебе, стоит только коснуться их, и ты просто возьмешь и уснешь, уснешь на моих руках, оказавшись в моих руках, в моих руках.

Парень продолжает смотреть и слушать, уже не в состоянии ни оторвать взгляд, ни обдумать ситуацию – ее грудь реально вытеснила все остальные его мысли. Сейчас ему хочется только слушать ее голос и смотреть на ее грудь. Резким, внезапным движением, на пределе своей скорости, девушка хватает Узумаки за голову и одним рывком прикладывает его лицо к своей груди.

– Спи! Глубоко, глубоко засыпай, полностью расслаблен, полностью в моих руках, мои сиськи тебя полностью усыпили.

Когда Анко дернула его голову, Наруто на короткий миг услышал ее чрезвычайно четко, прежде чем весь мир обрушился под собственным весом и погрузился в темноту. Не было больше ни мыслей, ни идей, просто спящий юноша, чьи руки висели плетьми вдоль тела, каким-то образом все еще стоящий на ногах. С трудом удержав горделивый смешок, Анко продолжила свое дело, ощущая как в ее ноги упирается единственная не расслабленная часть тела ее жертвы.

– Глубокий, глубокий, спокойный сон у меня на руках, полностью в моей власти, слушаешь все что я говорю, мои слова – твои мысли, я вливаю в тебя свои мягкие, хорошие, теплые мысли. Мои мысли – это твои мысли, ты принимаешь их как свои собственные. – Она продолжала удерживать лицо парня в собственном декольте, и не переставала говорить, уже не утруждая себя сдерживанием победной усмешки. – Ты сейчас понимаешь, насколько я красива, настолько красива, что ты до безумия меня хочешь, хочешь касаться меня, моего тела, моего самого красивого тела в мире.

На секундочку сбившись с ритма, Анко осмотрелась вокруг и решила, что этот разговор можно закончить и в более приватной обстановке. Благо, живет она неподалеку.

– А сейчас, ты с радостью последуешь за моим таким красивым, нежным телом, при этом даже не собираясь просыпаться. – Отпустив голову мальчишки, Анко неспешно пошла в сторону своего дома, даже не сомневаясь в том, что тот последует за ней.

“Только бы сейчас не нарваться на АНБУ.” – Подумалось ей.

Она прекрасно знала что именно сейчас испытывает обработанный ей джинчурики. Единственной мыслью, которая бродит в его опустевшей голове является восхищение ее телом, и дикое, жгучее желание. Желание оказаться наедине с ней и… дальше зависит от опытности парня. В другой ситуации, даже самый заурядный генин осознал бы неправильность происходящего, попытавшись сбросить иллюзию. К счастью, ее техники были лишены подобного недостатка, а потому парень так и шел следом за ней, даже не пытаясь сопротивляться.

Стоило им обоим войти в слегка запущенные апартаменты куноичи, как та закрыла двери и как следует присмотрелась к своей добыче. Увиденным она осталась крайне довольна – среди шиноби вообще редко встречаются некрасивые особи, да и те, чаще всего, жертвы вражеских техник.

– Ты ведь хочешь меня, правда? Я же тебе нравлюсь? Нравлюсь больше чем кто-либо еще в твоей жизни? – Спросила она, проводя пальцем по его сонному лицу.

– Очень… никогда не встречал… красивее… – Тихо выдохнул парень.

– Верно! – Хихикнула Анко. – Я так красива, что ты уже думаешь всякие непристойности с моим участием. Такие жаркие грезы. О том, как ты лижешь меня. О том, как ты делаешь все, что я тебе только говорю. О том, как ты становишься моим личным футоном. Мягким, комфортным футоном. Хорошим футоном. Хорошим футоном, на котором я буду лежать, на котором я буду спать, о который я буду тереться всем своим горячим телом. Ты же хочешь быть моим футоном?

Вообще-то у разных шиноби реакция на конкретно этот ее фетиш тоже разнится. Кто-то сопротивляется сильнее, кто-то покоряется почти сразу. При этом никакой зависимости от внушаемости, уязвимости перед ментальными техниками и силы воли, она так и не заметила. Наверное, некоторым просто нравится представлять себя неодушевленным предметом. Анко внимательно следила за реакцией парня, стоит только тому начать сопротивляться и она его успокоит, а после попросту придумает другой способ воспользоватся его телом.