Текст книги "Загадка (СИ)"
Автор книги: Аспер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Речь директора она прослушала, очнувшись только тогда, когда на столе появилась еда. Лили взяла себя в руки и рискнула положить на тарелку немного картошки, горошка и сосиску, придя к здравой мысли, что вряд ли зелья будут во всей еде.
Легче подлить что-то в чай при личной беседе или добавить в конфеты, а то и просто, не мудрствуя лукаво, применить внушение. Снова оставалось надеяться на удачу.
Постепенно близко сидящие ученики перезнакомились друг с другом, пир закончился, и старосты поднялись, подзывая первокурсников, чтобы отвести их в гостиную. Уже выходя из Большого зала, Лили почудилось, что кто-то пристально её изучает, но тут они оказались за дверью и ощущение пропало.
До гостиной добрались быстро, благодаря старостам, показавшим короткую дорогу. Подземелья были совсем не страшные и не давили на психику. Подойдя к совершенно обычной стене, Малфой остановился и сказал:
– Здесь находится вход в гостиную факультета Слизерин. Дверь открывается паролем, на этой неделе это «чистота и верность», будьте внимательны, ученики других факультетов не должны узнать пароль.
На кодовую фразу дверь открылась, и ученики вошли в помещение, оказавшееся большим и величественным. Строгие кожаные диваны и кресла, расставленные группами, пушистый ковёр тёмно-зелёного цвета возле камина, каменные колонны, поддерживающие свод, монументальные люстры и магические светильники, основательные столы, за которыми можно было делать уроки, поместившись всем курсом.
Дав возможность новичкам рассмотреть гостиную, Малфой продолжил:
– К сожалению, в Хогвартсе спальни всех факультетов сделаны по одному принципу, поэтому нам приходится мириться с таким положением. Каждому курсу предоставлены две общие комнаты, одна для девочек, вторая для мальчиков.
В комнату мальчиков вы попадёте, отправившись в левый коридор, девочек – в правый. На двери вашей комнаты будет табличка с надписью «Первый курс», она ближайшая к гостиной, комнаты остальных курсов ниже, там вам делать нечего.
Мальчики идут за мной, девочек проводит мисс Абигайль Фоули, она тоже староста. Со всеми вопросами обращаться ко мне и к ней. Доброй ночи.
Закончив речь, Люциус вместе с шестью мальчиками, поступившими в этом году на Слизерин, отправился в левый коридор.
Лили посмотрела на оглянувшегося на неё Северуса и улыбнулась, давая понять, что не испугана и всё хорошо. Мальчика её улыбка не очень успокоила, но защитить подругу от её однокурсниц он не мог.
Лили порадовалась, что слизеринок в этом году совсем немного. Кроме неё было ещё три девочки. Понадеявшись, что для них четверых спальня не окажется мала, она с любопытством поспешила за старостой.
Массивная дверь с указанием курса обнаружилась действительно недалеко от входа в девичий коридор. От площадки, на которой они оказались, вниз спускалась лестница, освещённая небольшими магическими факелами. Как поняла Лили, каждый год им предстоит спускаться всё ниже и ниже.
Девочки зашли в комнату, оказавшуюся достаточно просторной. Здесь были четыре кровати под зелёными балдахинами и небольшие прикроватные столики. Лили было удивилась отсутствию шкафов, но потом увидела, что одна из стен – это ни что иное, как встроенный шкаф с четырьмя дверцами, на каждой из которых написано имя владелицы.
Дальше на этой же стене было большое окно, через которое сейчас было видно только тёмную воду и звёзды.
За дверью, обнаруженной любопытными соседками, оказались умывальники и душ. Неизвестно, что было на других факультетах, но Лили порадовалась, что здесь не надо будет бегать в душевую через общую гостиную, а уж трёх соседок она выдержит.
Разбирать вещи она пока не стала. Приняв душ и надев тёплую симпатичную пижаму, Лили улеглась в свою кровать, которая оказалась ближайшей к выходу, и задёрнула балдахин.
Её порадовало то, что соседки не навредили её вещам. Прочитав массу рассказов, в которых чистокровные портили жизнь полукровкам, оказавшимся на Слизерине, она опасалась за сохранность своего саквояжа. Но то ли здесь это было не принято, а может, девочки просто устали, но всё обошлось. Хотя, кто его знает, что будет дальше…
Заведя будильник на шесть часов, чтобы успеть до занятий разобрать вещи, Лили уснула. Начался её первый год в Хогвартсе.
========== Учёба ==========
Утро началось с того, что недовольные звоном будильника соседки, обозвали Лили маглой. Она совсем не обиделась, зато к тому моменту, когда к ним заглянула староста, была уже готова.
Мантию удалось разгладить, проведя по ней рукой. Этому она научилась ещё в детстве, так как предпочитала натуральные ткани новомодной синтетике, которой восторгались мать и сестра.
Петуния доводила Лили, что мятой одеждой она подражает своему дружку. Пришлось научиться разглаживать платья, чтобы не позорить своим видом мать, которая очень пеклась о том, чтобы всё было идеально.
Вспомнив о Северусе, Лили поспешила в гостиную, просто запихнув сумку в шкаф, решив, что закончит разбирать одежду после уроков. Учебники, пергамент, перья и чернильницу она сложила в сумочку, перекинутую через плечо. Та имела чары облегчения веса и была куплена на Диагон-Аллее.
Выскочив в гостиную, она увидела Снейпа, одиноко стоящего возле стены. Его соседей по комнате ещё не было.
– Северус, доброе утро! – улыбнулась она другу, подходя к нему поближе. – Как спалось?
– Нормально, – буркнул невыспавшийся Снейп.
Лили критически осмотрела его мантию и укоризненно покачав головой, разгладила её взмахом руки, вызвав заинтересованный взгляд старосты, белой лебедью выплывшего в гостиную.
Улыбнувшись сравнению Малфоя с лебёдушкой, она достала расчёску и молча вручила Севу, посмотрев на него умоляющим взглядом. Тот, не посмев перечить подруге и зная, что она не отстанет, быстро расчесался и предпочёл сбежать.
– Я заметил, ты пользуешься беспалочковой магией, – проговорил Люциус, неслышно подойдя к ней со спины. – Ты полукровка? Мне не знакома твоя фамилия…
– Я считаюсь маглорождённой, – ответила Лили.
Малфой задумчиво покачал головой и направился к выходу. Первокурсники, уже появившиеся из спален, присоединились к нему и паровозиком потянулись за дверь, спеша на завтрак.
Устроившись за столом рядом с Северусом, Лили почувствовала на себе изучающий взгляд. Догадываясь, откуда идёт это ощущение, она повернулась и обнаружила директора, добродушно посматривающего в их сторону.
Страх, холодной лапкой пройдясь по сердцу, заставил Лили собраться и мысленно запеть детскую весёлую песенку, разученную в начальной школе, простенькую и глупую. Она надеялась, что это помешает Дамблдору копаться в её мозгах.
В свете последних событий то, что она оказалась на разных факультетах с Мародёрами, радовало её несказанно. Брак с Поттером становился нереальным, да и общение с двумя шалопаями в поезде ясно показало, что она не выносит разбалованных детишек.
– Что от тебя хотел Малфой? – услышала она шёпот Снейпа.
– Вот не удрал бы от меня, знал бы, – поддразнила Лили Северуса, но тут же поспешила ответить на его вопрос, зная, как обидчив её друг. – Он интересовался моим статусом крови. Пойдём, а то опоздаем на урок.
***
Втянувшись в учёбу, Лили закопалась в библиотеке. Учиться магии оказалось очень интересно, и они с Северусом всё своё свободное время тратили на книги, в которых была масса заклинаний, оказавшихся вполне по силам первокурсникам.
Директор ни разу не пригласил её к себе, и Лили иногда даже сомневалась, что именно он её враг, но было ясно, что тот просто не торопил события, корректируя планы, подпорченные её поступлением на Слизерин.
А вот уроки действительно часто проходили совместно с гриффиндорцами, и Поттер с Блэком постоянно задирали слизеринцев. Часто объектом их шуточек становился Снейп. Ему не могли забыть словесную пикировку в поезде, с удовольствием поддержанную Лили, которую два оболтуса проиграли, за что и мстили теперь вполне в духе своего факультета – грязно и шумно.
***
На факультете её автоматически зачислили в полукровки, к которым относился и Северус. Правда, в отличие от него, она ни с кем не делилась сведениями о своей семье.
Отношение к полукровкам было тем лучше, чем больше пользы они могли принести факультету и окружающим, но если кто-то не желал принимать правила, его просто игнорировали, но не трогали. Такие неписанные правила очень удивили Лили.
Её однокурсницы, чистокровные Аманда Гойл и Камилла Паркинсон, поначалу смотревшие несколько презрительно, изменили своё к ней отношение, когда Лили помогла им с уроками, но не стала навязываться в подруги.
В ответ на это они приняли её в свой круг общения со статусом более высоким, чем у Лайзы Кёрли, ещё одной их соседки по комнате, тоже полукровки, которая почти сразу дала понять, что рассчитывает на покровительство и дружбу чистокровных подруг.
Северуса, которого почему-то сразу начал выделять Малфой, тоже никто не задирал. Лили не могло это не радовать. Выяснять отношения на своём факультете было бы утомительно, тем более, что нужно было быть настороже вне факультета.
***
Лили, как и обещала, серьёзно взялась за друга. Она проверяла, чистая ли у него мантия, умывался ли он утром, не забыл ли поужинать, засидевшись в библиотеке. Их сокурсники сначала пытались поддразнить их, но Северус, хоть и огрызался на соседей по комнате, заботу Лили сносил молча.
Он не хотел сознаваться в этом даже сам себе, но ему нравилось, что подруга заботится о нём. Его мама боялась лишний раз показать ему свою любовь, чтобы не раздражать отца, и он редко видел заботу и участие.
Теперь же он воспринимал любое, даже незначительное, действие подруги как благодать. Лили стала для него лучиком света, той, чьи руки так приятно прикасались к его волосам, расчёсывая их. Той, от чьих прикосновений становилось радостно на душе. И Северусу захотелось, чтобы Лили было приятно дотрагиваться до него.
Но он стеснялся своих поношенных мантий, купленных матерью в лавке подержанных вещей, стеснялся своих ботинок, которые держались только на честном слове.
Он решил, что должен каким-то образом заработать денег, чтобы не только лучше одеваться, но и иметь возможность в будущем дарить подруге так любимые девчонками конфеты, заколки и прочие девчоночьи безделицы.
Он мог бы писать эссе по зельям для Розье. Тот уже намекал на такую возможность, но Северус не хотел этим заниматься, предпочитая провести больше времени в библиотеке, но, возможно, это был неплохой выход.
Даже небольшая сумма ему не помешает. Впереди зима, а у него всего две пары тонких, несколько раз штопанных носков, что вкупе с разваливающейся обувью делало предстоящую зиму совсем не долгожданной.
Мать почти не смогла выкроить денег для того, чтобы собрать его в школу, и хорошо еще, что у матери сохранилась её старая, ещё детская палочка, которая более-менее подошла ему.
«Возможно, стоит посоветоваться с Малфоем, – решил Северус. Староста относился к нему неплохо, иногда помогая с уроками. – Может, он что-то посоветует?»
Снейп откинул эту идею. Показать свою слабость кому бы то ни было!.. Нет, никому он не даст возможности узнать, насколько ему тяжело и насколько он нуждался. Он решит свои проблемы сам.
***
Первый семестр пролетел быстро. Казалось, что вот только они впервые увидели Хогвартс, а вот уже зима и совсем скоро каникулы.
Лили настолько была занята учёбой, заботой о Северусе, библиотекой с таким количеством книг, что не прочесть за всю жизнь, что даже забыла о своих опасениях по поводу директора.
Она уже приготовила небольшие подарки соседкам по комнате, а также старосте, которая согласилась купить всё, что нужно Лили, в Хогсмиде. Также были куплены подарки Петунии и родителям.
Для Северуса тоже был приготовлен подарок и она с нетерпением ждала Рождества, чтобы его вручить.
========== Рождественские каникулы ==========
То, что Северус остаётся в Хогвартсе на Рождество, Лили обнаружила за несколько часов до отъезда. Из Слизерина, кроме него, оставался ещё пятикурсник Дерек Старк, но Северус пообещал расстроенной подруге, что ни за что не будет скучать. Он взял в библиотеке несколько книг, так что с пользой проведёт время, а дома его не очень-то и ждут.
Говоря это, он отводил глаза, и Лили понимала, что Северус хочет домой, а остаётся только из-за своего отца, который не желал его видеть. Она очень хотела остаться с другом, но родители не поймут, если она не приедет на каникулы.
Понимая, что Снейп не отступит от своего решения, она вытащила коробку с подарком, приготовленную для него и вручила со словами:
– Откроешь в Рождество. С наступающим тебя, Северус!
***
Каникулы явно не задались. Сначала к ней прицепились Поттер с Блэком, увидевшие, что она едет одна, без Снейпа. На вышедшую из купе Лили они попытались наслать рвотное заклинание, но она успела поставить щит, а тут же появившийся Малфой пообещал, что по возвращении в школу Гриффиндор лишится двадцати баллов, что ещё больше разозлило лоботрясов, чья пакость не увенчалась успехом.
Потом у машины спустило колесо и они с отцом, который её встречал, опоздали на ужин и заставили мать поволноваться. Само рождество, с застольем, речью королевы, просмотром передач в кругу семьи, показалось несколько нарочитым, будто родители радовались через силу.
Сестра злилась, и даже подарок от Лили, заключавшийся в книге, рассказывающей о магических растениях, вырастить которые могли лишь сквибы, из-за того, что они не нарушали магию растений, не пришёлся Петунии по душе.
От Северуса подарка не было, но она и не ждала, понимая, что у него нет денег для покупок. Совы принесли подарки от подруг – конфеты и наборы для письма.
Родители подарили красивую заколку с зелёными камнями, которую так и хотелось носить не снимая, и симпатичную шубку, которую Лили с удовольствием надела, собираясь в этот же день с родителями на прогулку.
Чувствуя сдержанность родителей, она решила поговорить с ними:
– Мама, папа, у вас что-то случилось? – спросила она дня через два после рождества, застав их за просмотром семейного фотоальбома.
Петуния ушла в гости к подруге и Лили впервые порадовалась тому факту, что та старается как можно меньше с ней общаться. Зато сейчас можно было поговорить свободно, без колкостей сестры.
– Почему ты так решила, доченька? – Розали отводила глаза, стараясь не сталкиваться с Лили взглядом.
– Вы будто не рады моему приезду? Или мне показалось?
– Что ты, мы рады, – поспешил уверить её в обратном Стивен. – Просто мы вспомнили кое-что и теперь пытаемся осмыслить…
– Вспомнили? Что-то важное?
– Нет, нет, – поспешила сказать Розали, только подтверждая этим сомнения дочери. – Расскажи, как твои успехи в школе? Директор говорит…
– Вы видели директора Дамблдора? Где? – Лили была действительно сильно удивлена.
«Это опасно, что-то произошло, опасно!» – в голове выл сигнал тревоги.
– Он приходил к нам в гости, – сообщил Стивен, укоризненно глянув на жену. – Мы с ним давно не виделись, а теперь, когда наша дочь поступила в Хогвартс, он пришёл поздравить лично и возобновить старое знакомство.
– Но почему вы раньше не говорили, что знакомы с директором Дамблдором?
– Вот я и говорю, вспомнили, – сказал Стивен. – Дело в том, доченька, что ты, когда была маленькой, стихийным выбросом заставила нас забыть многое из нашей жизни…
– Я? Зачем? Я не могла! – Лили похолодела, понимая, что случилось.
– Мы не виним тебя, ты не специально – успокаивающе произнёс отец, с некоторой опаской глядя на ту, что много лет считал дочерью, а ведь Альбус всего-то и попросил присмотреть несколько дней, пока не найдёт ей семью. – Когда пришёл директор, мы вспомнили всё окончательно. Но ты не волнуйся, всё будет по прежнему, мы тебя любим.
Слушая голос отца, Лили засомневалась, что это так на самом деле. Они воспитывали её много лет, почему же сейчас в них не чувствовалось той любви, что была раньше?
«Раньше… до прихода директора… Неужели он как-то воздействовал на родителей, и они теперь перестанут любить меня, и начнут бояться?.. О, боже! Тёмная волшебница, слизеринка!..
А я, чувствуя такое к себе отношение, постараюсь как можно больше времени проводить вне дома… Знакомая схема… Уж не по этой ли схеме жил мой потенциальный сын? Я сейчас сама себе очень напоминаю Гарри Поттера. Только я не верю директору и, думаю, что тот об этом догадывается.»
– Он даже принёс подарок для тебя, – услышала она голос Розали, рассказывающей что-то. – Жаль, конечно, что ты не поступила на Гриффиндор, но он рад за нас.
– Подарок для меня? Почему?
– Загладить вину за то, что не посещал нас, ну и поздравить тебя с поступлением. Ведь в школе он не может выделять тебя.
– И что это за подарок? – Лили, кажется, начала догадываться, но хотела узнать точно.
– Та красивая заколка для волос. Она ведь тебе понравилась? Он не хотел, правда, чтобы ты об этом знала. У него нет любимчиков в школе…
Лили, улыбаясь, сказала, что в школе сделает вид, будто не знает, от кого подарок, и попросила их поблагодарить его в следующий раз, когда он придёт.
Дракклова заколка, казалось, жгла руки, когда она срывала её с волос, после того, как ретировалась в свою комнату.
«Он явно что-то сделал с этой заколкой, не зря мне ведь хотелось носить её постоянно! К кому обратиться за помощью? Мне не выиграть эту битву самой!»
Лили обдумывала варианты.
«Обратиться к кому-то на Слизерине, значит, стать им обязанной. Пруэтты отпадают сразу, они не родня и глава рода её ненавидит. Надо узнать девичью фамилию моей матери и написать письмо её родственникам. Может, они примут и защитят меня? Или не захотят разговаривать, считая позором рода?.. Надо найти отца…»
Поиск отца перестал быть отдалённой проблемой, превратившись в насущную. Человек, который дал жизнь Лили, должен позаботиться о ней. И если он не знает, к чему привела его интрижка или любовь, он должен это узнать.
Правда, существовала вероятность, что он тоже откажется от неё, тогда ей останется только один путь – бежать, прихватив с собой Северуса и, если она захочет, его маму. Может, они смогут устроиться где-нибудь в другом месте?!
«Мерлин всемогущий, что я несу! Бежать! Дети и женщина… Куда мы убежим? Как сможем прожить, без образования, без денег? А если мать Северуса не захочет уйти от мужа или не сможет этого сделать? Глупая я, глупая!
Придётся делать вид, что я ни о чём не догадываюсь и может быть, если совсем припечёт, обратиться к Малфою или кому-то из будущих Пожирателей. И что, Волдеморт лучше Дамблдора?!»
Оставаться дома не хотелось, но и возвращаться в Хогвартс раньше времени… «А что, если он ждёт именно этого шага?..»
========== Проблемы и их решение ==========
Вернувшись в Хогвартс, Лили, несмотря на беспокойство, гложущее её изнутри, почувствовала себя увереннее. Здесь был Северус, и уже привычная жизнь в подземельях, которые, может, и казались кому-то мрачными и холодными, но ей как-то незаметно становились вторым домом.
От подарка директора она избавилась, но что он ещё придумает? Сначала у девочки была мысль просто «забыть» заколку дома, но родители могли тут же прислать забытый подарок. Подстричься был тоже не вариант, так как заколка неплохо смотрелась и на коротких волосах, а стричься под мальчика Лили была не готова.
Она гордилась своими волосами и тщательно ухаживала за ними, но обязательно заплетая их в косу или убирая в пучок. Волосы же, собранные с расчёски, сразу сжигались. Когда её чистокровные подружки увидели это в первый раз, Лили заслужила одобрительные взгляды и была обучена чарам, которые следовало наложить на расчёску. После этого сей артефакт вычёсывал за раз все волосы, которым пришла пора выпасть, и в этот день можно уже было не беспокоиться о причёске.
В итоге решение оказалось как-никогда простым, она просто основательно наступила на заколку и та треснула. Лили полдня ахала над потерей шикарной вещи, а потом тихонечко вынесла из дома и выкинула в речку, надеясь, что проточная вода скроет магический след.
Подумав о доме, Лили снова расстроилась.
«Как же так, они ведь любили меня все эти годы. Почему же на них так повлияло известие о том, что я им не родная дочь? Ведь не та мать, что родила, а та, что вырастила. Я же не виновата в том, что они забыли…»
***
Сразу по приезде найдя Северуса, ожидаемо сидящего в библиотеке, она обняла его, сказав, что соскучилась, на что смутившийся Снейп вытащил из кармана симпатичный маленький флакон, закупоренный притёртой стеклянной пробкой. Внутри него, плохо видимая через тёмное стекло, медленно колыхалась какая-то жидкость.
– Это тебе, Лили, с Рождеством и Новым годом, – произнёс Северус, переживая, как подруга отреагирует на его подарок. – Извини, что дарю только сейчас, но в начале каникул они были ещё не готовы, а посылать совой я не хотел.
– Спасибо, Северус, – Лили снова обняла друга, искренне радуясь подарку и возможности выразить свои чувства. – А что там? Ты сварил мне какое-то зелье?
– Открой и сразу поймёшь, надеюсь, тебе понравится, – Снейп улыбнулся, ободрённый её вниманием.
В этот момент библиотекарь сделала им замечание и они, извинившись, поспешили покинуть библиотеку.
Юркнув в ближайший класс, Лили осторожно откупорила подарок. По помещению тут же поплыл нежный аромат роз, неожиданно переплетаясь с запахом летнего дождя и травы. И сразу будто солнышко заглянуло в мрачный и пыльный класс.
– Ты сделал духи, Сев? – девочка была потрясена.
Её друг не только гениальный волшебник, будущий знаток зелий и Тёмных искусств, но и гениальный парфюмер.
– Это не совсем духи, это розовое масло, соединённое… – тут же принялся объяснять мальчик, а Лили, плотно закупорив подарок, осторожно опустила его в карман мантии и, протянув руку, аккуратно заправила за ухо другу прядь волос, мешающую смотреть ему в глаза. Тот, не ожидав такого жеста от подруги, замер.
– Знаешь, это самый лучший подарок на рождество из тех, что я когда-либо получала, – проговорила Эванс и поцеловала его в щёку, заставив зардеться. – Спасибо!
Северус, не веря тому, что сейчас произошло, застыв мраморной статуей, медленно поднял руку и прикоснулся к щеке в том месте, куда его поцеловала Лили. Он потерял дар речи, слишком счастливый из-за произошедшего.
– Северус, не стой столбом, – заговорила Лили, наколдовывая темпус и делая вид, что ничего не произошло. – Пойдём ужинать, а то всё съедят без нас. Я не хочу лечь спать голодной.
***
На день рождения Северуса Лили подарила ему тёплый шерстяной свитер изумрудного цвета, связанный ею специально на вырост, и отлично гревший её худенького друга. А подарок на прошедшее Рождество, подаренный ей перед отъездом на каникулы, тоже включал в себя не только пару шоколадных лягушек и лабораторную тетрадь, у которой долго не заканчивались листы, но и две пары тёплых носков, связанных ею и полдюжины обычных, хлопковых, чёрного и серого цвета.
Северус, знавший по опыту прежних праздников, что попытка отказаться от подарка вызовет у подруги неизменное возмущение, даже не пытался в этот раз вернуть подарок, в глубине души радуясь тому, что Лили беспокоится о его здоровье и внешнем виде.
***
Возобновившиеся после каникул занятия снова затянули Лили в круговорот уроков. А вот Северус неожиданно нашёл возможность подзаработать. Девичьему населению Слизерина понравился запах духов и они поинтересовались у Эванс, где она их купила…
С этого момента время от времени Северус делал духи, старшекурсницы даже договорились со Слагхорном, и он позволил Снейпу под присмотром кого-то из старших занимать учебную лабораторию, издавна используемую учениками змеиного факультета.
Кстати, декан был впечатлён, а когда узнал, чей Северус сын, сообщил, что ничуть не удивлён – Принцы всегда были превосходными зельеварами. Мальчик поспешил рассказать подруге про такую высокую оценку своих способностей, а Лили захотела узнать о Принцах, но Северус отговорился тем, что мать ничего не говорила о родственниках.
Поиск родни по матери Лили решила начать с элементарной вещи – с родословной. В библиотеку она идти не хотела. Все книги, которые брались учениками даже самостоятельно, минуя библиотекаря, всё равно сразу записывались в их личные формуляры, автоматически заводимые на каждого, кто хоть раз воспользовался библиотекой.
Это Лили выяснила, поболтав с мисс Пинс, молоденькой и общительной женщиной, которая в этом году заняла место хранителя книг. Глядя на неё, Лили не могла поверить, что через тридцать лет эта весёлая и улыбчивая мисс превратится в строгую мадам, делающую замечания за малейшую провинность и закопавшуюся в пыльные фолианты так, что казалась такой же древней и пыльной, как гримуары, за которыми она присматривала.
Так что библиотека отпадала, если Лили не хотела, чтобы о её поисках узнал директор. И тут она вспомнила о выручай-комнате. Только учёбой и периодом привыкания к новому месту можно было объяснить то, что она не подумала о ней раньше.
Надо было проверить, откроется ли она ей, и заодно, кстати, посмотреть на диадему Ровены, ставшую крестражем. Сейчас она ничего не могла с ним сделать, и даже в руки брать сей предмет было опасно. Но постараться запрятать его получше стоило, ведь она собиралась показать эту комнату Северусу и совсем не хотела, чтобы он пострадал.
Вспомнив точное расположение картины с танцующими троллями, она выбрала момент, когда Люциус Малфой в очередной раз заставил Северуса продемонстрировать, чему тот научился на трансфигурации, которая ему плохо давалась, и теперь гонял его и Мальсибера с Эйвери заодно, заставляя раз за разом превращать пуговицу в ложку.
Убедившись, что друг занят и не заметит её ухода, она выскользнула из гостиной и поспешила на восьмой этаж, костеря лестницы, так и норовившие уехать не туда, куда ей было нужно.
Без особых приключений (ведь не считать же приключением то, что она удачно разминулась с двумя надоевшими ей гриффиндурками) она добралась до нужного ей этажа и принялась искать картину. Та не замедлила обнаружиться, и перед Лили встала дилемма – сначала найти родословную или диадему?
Решив, что безопасность, её и Северуса, важнее, она принялась ходить вдоль стены, думая о месте, где можно спрятать диадему.
Дверь, появившаяся в стене, очень удивила Лили, несмотря на то, что она знала о её существовании. Но знать и видеть перед собой – это разные, совершенно несоизмеримые вещи. Потянув за массивную ручку тяжёлую дверь, она очутилась в помещении, стены которого терялись где-то вдали, настолько оно было огромным.
Высящиеся горы разнообразного хлама, с разбегающимися между ними тропками, поражали воображение. Хотелось всё рассмотреть, потрогать и, в какой-то мере, почувствовать себя кладоискателем. Но времени было мало и Лили, припомнив примерное расположение чучела тролля и исчезательного шкафа, служащих ориентиром, отправилась на поиски. Через полчаса блужданий она наткнулась на буфет, рядом с которым находился бюстик какого-то волшебника.
Вот только диадемы Ровены нигде не было. Лили обыскала всё пространство вокруг, но диадема как сквозь землю провалилась. Лили не понимала, как такое могло быть. Как же так, где диадема?! Ведь Волдеморт принёс её в Хогвартс ещё несколько лет назад. Так где она, неужели она была спрятана в другом месте этих нескончаемых завалов ненужных и забытых вещей, а потом пересена кем-то поближе, так, чтобы её поиски не заняли много времени?
Успокоившись, она вернулась к двери и вышла в коридор. Оглянувшись, она вновь увидела только стену. Следовало признать, что если она решит искать крестраж, то поиски придётся начинать с нуля.
========== Родственники ==========
Неудача с диадемой не разочаровала, а вот потраченного времени было жаль. Лили выскользнула из хламосборника и с грустью посмотрела на стену, в которой больше не было даже намёка на дверь.
Начинать поиски родословной было уже поздно, вот-вот её начнёт искать Северус, значит, придется отложить на другой день. Приняв это решение, Эванс поспешила в гостиную. Домашние задания никто не отменял.
Снова выбраться в выручай-комнату она смогла только через пару дней. В этот раз она чётко думала о том, что хочет узнать родословную и поэтому, открыв дверь, попала в помещение, сильно смахивающее на архив. Стеллажи, заставленные папками, были пронумерованы и снабжены буквенными обозначениями, что очень облегчило ей поиск.
Мысль, что стоит только найти папку со своей фамилией, как всё станет ясно, недолго грела душу. Папка была тоненькая, с единственным листочком, на котором было написано её имя… Без роду, без племени, просто Лили Эванс…
Сглотнув неуместный комок в горле, Лили принялась за поиск. Найдя стеллаж, на котором были расположены родословные людей, фамилии которых начинались на «П», она высмотрела папку, на корешке которой значилась фамилия Пруэтт.
К вящей её радости, на соседнем стеллаже обнаружилась папка с родословной Принцев, оказавшаяся несколько тоньше, чем папка её почти родственников. Первой она решила посмотреть папку, касающуюся лично её. Лили интересовало только девичье имя её матери.
Открыв папку с конца, она увидела то, что её интересовало. Линия брака соединяла Элджерона Пруэтта и Корделию Скримджер, от них тянулись веточки с именами Гидеон, Фабиан и Молли. Имени самой Лили там не было, да и не удивительно, ведь она не была признана и введена в род.
Девочка не сомневалась, что это именно та информация, что она искала, так как ей хорошо запомнилось имя Пруэтта, женатого на её матери.
«Значит, Скримджер…» Найдя папку с этой фамилией, Лили узнала, что на данный момент имеются несколько представителей этой фамилии. Брутус Скримджер, его жена Ноэль, урождённая Гамп и их сыновья Фергус и Руфус. Были ещё пара побочных ветвей, но они её не заинтересовали. Брутус же Скримджер был братом Корделии и, возможно, помог бы дочери сестры.
«Подумать только, у меня в родственниках будущий министр магии! Вот только захотят ли они признать меня?»
Поставив папку на место, она вернулась к стеллажу, на котором находилась папка Принцев. Сунув в неё любопытный нос, Лили увидела, что деда Северуса уже нет в живых, хотя бабка ещё имелась. Эйлин была показана с замком на дочерней связи, что означало, как она узнала из примечаний, частичное изгнание. Она могла вернуться в род на определённых условиях, оговорённых главой семьи.
Узнав всё, что на данный момент её интересовало, Лили отправилась писать письмо.
***
«О чём я думала, когда рассчитывала на помощь?! Дура, кому я нужна?!»
Лили сидела в выручай-комнате и лила слёзы, капавшие на письмо, в котором мистер Брутус Скримджер очень культурно объяснял, что не может быть даже речи о том, что у его покойной сестры, бывшей добропорядочной ведьмой, есть внебрачная дочь.
