Текст книги "Пачка билетов (СИ)"

Автор книги: Ashatry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

========== Часть 1 ==========

Глубоко вздохнув, Рей поднесла палец к звонку и надавила на кнопку. В глубине дома раздался звон.

Первое, чему учили их в шелтере: не бойтесь просить помощи. Просить помощи не стыдно. Беда может случиться с любым. Рей была согласна с последним утверждением на все сто процентов, но все же чувствовала себя неловко, собираясь попросить помощи у человека, которого не видела больше двух лет.

Послышались шаги, дверь открылась, и Рей встретилась взглядом с По Дэмероном.

– Рей, – сказал он дружелюбно. – Привет! Сто лет тебя не видел! – и обнял ее, прежде, чем Рей успела что-то сказать.

Жизнь не была идеальной, но она явно к этому стремилась. Рей успешно закрыла кредит за учебу, буквально выгрызла себе стажировку в «Ileenium Mobil» и теперь только и ждала ее начала, собирая вещи, готовясь к переезду и подрабатывая по случаю где придется. Жизнь ее была простой и довольно приятной. Пускай ее омрачали странности, вроде приступов слабости, но Рей списывала все на недосып и на то, что очень много времени проводила на ногах. У нее всегда был нерегулярный цикл, так что крайне длинный перерыв и несколько капель крови вместо обычного количества ее не смущали. И когда врач сообщил ей, что она беременна, Рей сказала:

– Этого не может быть.

Она ни с кем не встречалась, у нее уже давно никого не было, кроме редких свиданий, которые ни к чему не приводили.

– Вы ошиблись с анализом.

– Нет, все верно. И срок уже большой.

Когда врач назвал срок, в мозгу Рей что-то щелкнуло. Что-то малозначимое, какая-то деталь, на которую она не обращала внимания, встала на место.

Их выпускной и удачное завершение конференции. Поход в ночной клуб. Рей не пила и не любила пьяных, но решила, что один раз можно попробовать, и, придя в себя дома с полным отсутствием воспоминаний о вчерашнем вечере, лишь в очередной раз уверилась: алкоголь – это мерзость. Созвонилась с Джессикой, чтобы уточнить подробности вчерашнего, но та чувствовала себя ненамного лучше.

– Кстати, с тем парнем телефонами обменялись? – спросила она.

– С каким парнем? – спросила Рей в ответ.

– Ну… Высокий. В черном… Я плохо помню, я вас издалека видела. Он тебе еще коктейль купил.

– Вряд ли, – ответила Рей на это и выбросила из головы этот малозначащий эпизод. У нее были планы на жизнь.

Были.

По законам штата она уже пролетала со сроками. Можно было поехать в соседний штат, но в таком случае она пролетала с деньгами. Пока одно, пока второе, и каким-то неведомым образом Рей пришла к решению, что она родит и оставит ребенка.

Хреновое решение, надо сказать.

Спустя приличное количество времени в шелтере для женщин, попавших в трудную ситуацию, с диагнозом «постродовая депрессия», Рей иногда задумывалась: где все эти люди, вещавшие ей о счастье материнства, о чуде рождения и прочем? Почему бы им, черт подери, не помочь ей сейчас? Не помочь ей с оформлением документов на соцпомощь, не помочь ей с прохождением врача еще раньше? Где все эти люди, уверенные, что аборт – абсолютное зло, прославляющие решение оставить ребенка? Какого хера они занимаются ерундой и устраивают свои идиотские митинги возле больниц, вместо того, чтобы сделать что-то полезное?

– Бывает, – сказала ей врач тогда. – Люди вытаскивают несчастливый билет.

Рей же казалось, что она вытащила целую пачку таких.

– Значит, решила вернуться домой? – спросил По. Они сидели у него в гостиной, а его пес, пушистая бело-рыжая тумбочка, то и дело пытался запрыгнуть Рей на колени. Рей пыталась пить чай и не облить себя, пса и диван, что было затруднительно.

– Ага, – ответила Рей. – Нашла работу по специальности.

– Круто, – искренне восхитился По. – Где?

– STRKLR Oil, – ответила Рей.

– Инженером?

– Что ты, – Рей улыбнулась, но улыбка вышла немного нервной. – Пока просто оператором. Потом, может быть, когда появится опыт работы… Ну, ты знаешь.

– Конечно знаю, – фыркнул По. Они не только были земляками, но и когда-то вместе уезжали поступать в колледж, По тогда бредил самолетами. У него что-то не задалось, и он тоже вернулся домой и занялся машинами – это было гораздо более простое и надежное занятие, нежели проектировать двигатели в конструкторском бюро.

Наверное.

– Сейчас ищу подходящий садик для Бена, чтобы не слишком дорого и не слишком далеко… Машины у меня пока нет… В общем, – Рей наконец собралась с духом, – По, так как ты тут живешь давно, я решила обратиться к тебе. У тебя нет знакомых, которые могут сдать комнату или домишко по низкой цене? Просто у нас с Беном сейчас серьезные проблемы с жильем.

– Там плесень на потолке. И за шкафом тоже, я не смогла его выдвинуть, но она уже проступает на задней стенке. Нужно что-то сделать.

Ункар Платт глянул на нее из-под набрякших век, безразлично, долго – как гигантская жирная жаба, увидевшая очередную муху. Совсем сытая жаба, которая пока оставит муху в живых.

– Ну так сделай, – сказал он.

– Я бы сделала, – ответила Рей. – Если бы это была обычная плесень. Или если бы шкаф можно было выдвигать. Но там все черное, это очень вредно. Тут нужны дезинсекторы.

– Вызывай, – просто ответил Платт. – За свои деньги.

– Вы хозяин трейлерного парка! – возмутилась Рей. – Это ваша задача, а не моя!

– Если тебе что-то не нравится, ты знаешь где выход, – заметил Платт. – За следующий месяц ты еще не заплатила.

– Отлично, – процедила Рей. – Думаю, к началу следующего месяца нас тут уже не будет.

– Скатертью дорога, – ответил Платт.

Хотя на словах Рей была полна решимости, на деле все было гораздо хуже. В следующем месяце соцпомощь ей отменят, потому что она устроилась на работу официально. А ведь нужно еще найти деньги на няню, пока ее не будет дома, или садик. А еще нужно арендовать машину: заводской автобус – это прекрасно, но он ходит по конкретному маршруту, а не развозит сотрудников по домам.

Возможно, стоило остаться в городе. Там было больше возможностей быстро заработать, даже с ребенком. Рей родилась в глуши, где единственными процветающими предприятиями были бары, церковь и нефтеперерабатывающий завод. И причинами, по которым она вернулась сюда, были нехватка денег и ее образование инженера-технолога, позволявшее гарантированно найти тут работу. Жилье здесь было дешевым, местные жители, преимущественно, не имели высшего образования и очень многие тут жили на пособие или перебивались случайными сезонными заработками. Как она рада была когда-то, когда уехала отсюда.

А теперь вот вернулась обратно.

– Знаешь, кажется у меня есть решение, – сказал По, когда Рей обрисовала ему ситуацию. – Прекрасное. Экономия сто процентов. Переезжайте ко мне.

– Нет, – сказала Рей. – Ты что. Я не хочу тебя стеснять.

– Вы не стесните, – ответил По. – У меня огромная гостиная, – он обвел рукой эту «огромную» гостиную. – А еще есть летняя гостиная, только там надо сетки на окнах починить.

– Нет, спасибо, – Рей неловко улыбнулась. – Не стоит. Я же не одна, в конце концов. У тебя своя жизнь, а тут мать-одиночка с ребенком…

– Ничего, – ответил По. – Моя личная жизнь редко покидает пределы моей спальни. А еще у меня есть отличный задний двор, это тебе не загаженный караван-парк. Давай. Как все установится, так и съедете. А пока я совершенно не против.

Рей задумалась. Предложение было настолько заманчивым, насколько может быть заманчивым предложение пожить бесплатно. И, вроде как, этот сыр не в мышеловке. С другой стороны, вот так въезжать к человеку…

– Хорошо, – сказала Рей. – Но я буду покупать продукты.

– Разумеется, – сказал По. – А ты как думала. Можешь записать еще и стирку, я вечно про нее забываю, а потом бегаю в панике с феном и утюгом, высушивая мокрые вещи, – По усмехнулся. – Не переживай. Разберемся с обязанностями. Что я, квартиры напополам не снимал?

Рей хотелось сказать, что тут все совсем иначе, и со съемом квартиры напополам тут мало общего. Но сказала только «спасибо», зато несколько раз подряд.

– Бен, – сказала Рей, крепко держа сына за руку. – Это Бри Восьмой.

Бен едва только увидел огромный пушистый шар на ножках ростом почти с него и сразу же возжелал с ним обняться, и тыкал пальцем в сторону Бри, повторяя возбужденно:

– Ав-ав! Ав-ав!..

А дело было так – когда-то у маленького По был любимый пес по имени Бри (такое вот имя). Потом Бри умер, и родители По завели другого пса – это был Бри Второй. Потом По стал жить отдельно и завел свою собаку – Бри Третьего, и начиная с него с собаками у По не задалось: они травились, попадали под машины, болели. Хороня очередного пса после многочисленных визитов к ветеринарам, По чувствовал, что его моральные силы на исходе, и на седьмом Бри остановился и сказал: больше никаких собак. Хватит. Еще одного питомца, умирающего у него на руках Дэмерон не выдержит.

Но его безпитомцевая жизнь продолжалась недолго: знакомый заводчик умудрился подарить Дэмерону гроссшпица. Гроссшпиц был, как и полагается, пушистый и активный. Но в отличие от своих братьев и сестер, белых, как снег, у него были рыжие уши и пара рыжих пятен на хвосте, а еще он слегка не дотягивал до них в росте. В разведение его было нельзя, официального паспорта у него не было. Можно было продать подешевле, но заводчик тот отчего-то решил, что По Дэмерону необходим дома гроссшпиц. И Бри Восьмой пока держался дольше своих предшественников.

…Рей полагала, что пальца таким образом можно и лишиться. Зря, потому что когда Бри обратил внимание на Бена, то тут же замахал хвостом, обнюхал указанный палец и лизнул его.

– Ой, – сказал Бен удивленно и радостно. – Мама! Ав-ав! – и продемонстрировал Рей палец.

– Не бойся, – сказал По, усмехаясь. – Не съест.

– Бен, – повторила Рей. – Это Бри.

– Би, – сказал Бен. – Би-би! Би-би! Ав-ав! Би-би!

По рассмеялся.

– Ладно, – сказал он. – Биби – значит Биби.

В целом, все оказалось не так уж и ужасно. От По до остановки было меньше двух минут пешком. У его соседей была дочь-подросток, готовая посидеть с ребенком за небольшую плату и смотреть при этом не только в экран своего смартфона. И через пару месяцев должно было освободиться место в муниципальном садике. Рей пока работала сутки через трое, готовясь перейти на режим два через два, и, кажется, все было даже хорошо.

– Знаешь, я даже рад, что вы тут теперь живете, – заметил По как-то вечером. – Сам я иногда слегка забивал на необходимость выгуливать и играть с Бри, а теперь… – он кивнул в сторону носящихся по заднему двору мальчика и собаки. – Эти двое точно друг друга нашли.

Бен просыпался со словами «Ав-ав» и вертел головой в поисках нового товарища, а Бри, чутко спавший где-нибудь в коридоре или в спальне По, тут же прибегал и плюхался в их постель.

Все было хорошо.

Кроме работы.

Рей знала, что ее ждет, но, почему-то, раньше ей не казались столь утомительными постоянный шум и гул. Установки голосили, каждая на свой лад, кое-где приходилось общаться знаками, потому что перекричать шум было невозможно. И запах. Наверное, она уже никогда не сможет ничего почувствовать, потому что запах отбивал нюх начисто. Те, кто работал тут давно, его не замечали. Рей пока только не замечала всех остальных запахов.

Ее напарником был хороший парень по имени Финн, ставший ее негласным куратором. Гласным куратором и начальником цеха был мудак. И начальником начальника был тоже мудак, но он был мудак, который не снисходил к простым смертным, обитая на своем начальническом Олимпе. А вот Кайло Рен, к сожалению, снисходил.

Его лицо показалось Рей знакомым, но это было неудивительно: в свое время она перебывала на множестве встреч и конференций, где были представители разных компаний, и она вполне могла видеть его там. Что было удивительно так это неприязнь, которую Рен проявил к ней с первого дня.

– Не переживай, – сказал ей Финн во время перерыва. – Он ко всем так относится.

Рей же продолжало казаться, что Рен ее выделяет. В их цеху она была единственной женщиной, возможно поэтому?

Однажды, задержавшись, Рей опоздала на автобус. Уже была поздняя ночь, и следующий автобус уходил лишь через четыре часа. Можно было дойти до шоссе и попытаться поймать машину. Или вызвать такси.

Рей взвешивала, что же лучше, когда одна из машин, выезжавших со стоянки, остановилась возле нее. Стекло со стороны пассажира опустилось, и Рей наклонилась, заглядывая внутрь. Уж кого-кого, а начцеха она увидеть не ожидала. Возможно, он хотел высказать ей еще что-то в довесок тому, что сказал сегодня немного раньше? Менее всего ожидаешь увидеть человека, который при любой возможности песочит тебя в хвост и гриву, останавливающимся, чтобы тебя подвезти.

– Подбросить? – спросил Рен.

– Да, – ответила Рей, не раздумывая. Ночь на дворе, уже прохладно, и Бен наверняка уже лег спать, не дождавшись ее, перед этим изведя няню, которая потребует надбавки за задержку, и По, который, вообще-то, не подписывался сидеть с двухлеткой.

Щелкнул замок, и Рей взявшись за ручку, потянула дверь на себя. Ее окатило волной неловкости, и это была лишь первая волна из целого прилива.

Начцеха ездил на черной машине. Совсем черной, и внутри все было черное, матовое. И сам он предпочитал одежду либо черную, либо темных тонов, хороших фирм, а не из ближайшего молла. Рей чувствовала себя крайне неуместно посреди этой черноты со своей старой сумкой, и красными кедами, и потрепанной курткой с забавными патчами. Она пристегнулась, и Рен повел машину к выезду. В салоне царила тишина, ни радио, ни музыки, а о чем говорить с начальником Рей не могла придумать. Только не о работе.

Она достала телефон и посмотрела на время: без пяти час. Бен точно спит. А ведь завтра вставать рано и вести его на пробный визит в садик…

– Это твой сын?

Вопрос прозвучал так неожиданно, что Рей вздрогнула и не сразу сообразила, откуда Рен узнал о Бене. Потом до нее дошло, что он имел в виду фоновую фотографию на телефоне.

– Да, – ответила она. – Ему два года.

Бен, даже при том, что она не желала его и не представляла, как его можно будет полюбить, был ярким лучиком в ее жизни. Одним из счастливых билетов, в противовес всем тем несчастливым, которые Рей вытягивала с завидной регулярностью. Здоровый, умный ребенок, хорошо переносящий прививки, не страдающий от аллергий, распространенных детских болячек и быстро ко всему привыкающий… Настоящее золото, хоть и показывающее иногда свой характер. Чертами лица он – пока – пошел в Рей, но вот «расцветкой» – в своего неизвестного отца, того гипотетического парня с коктейлем. Темноволосый, темноглазый, с бледной кожей, чуть вытянутым лицом… Иногда, глядя на него, Рей тщетно пыталась вспомнить тот вечер в клубе, но не могла извлечь из памяти ничего.

– В основном используют снотворные препараты, – сказала ей тогда руководитель шелтера по фамилии Фазма, – для изнасилования на свидании. Жертва потом просто думает, что перебрала, без тестов или обострённой реакции на препарат их не определить.

Рей и сама уже вычитала в интернете про это. И, хотя часть ее все же полагала, что она вполне могла напиться в хлам с непривычки, Рей не сбрасывала со счетов и такой вариант. Хотя ей было сложно в него поверить. Она тогда даже не готовилась заранее, спонтанно решив присоединиться к подругам, никаких причесок и каблуков, шорты, кеды и короткая футболка с забавным принтом с героями Adventure Times. Почти без макияжа. Явно не тот типаж, на который реагируют и который пытаются затащить в постель.

– Насильники, – заметила тогда Фазма, – не выбирают только ярких или «доступно», – она показала в воздухе кавычки, – выглядящих. Это стереотип. Они могут выбрать кого угодно, вне зависимости от внешности или возраста. Не важно, как ты выглядишь, как ведешь себя. Иногда тебе просто не везет.

Это был единственный вопрос, заданный Реном ей за всю поездку. Но когда они подъехали к дому По, и Рей с нарастающим беспокойством отметила, что в окнах горит свет, а сам По устраивает заплаканного Бена в машине, Рен спросил:

– Это отец?

– Нет, – ответила Рей обеспокоенно. – Это мой друг, мы у него временно живем. Спасибо, что подбросили, – она торопливо выскочила из машины и бросилась к сыну.

– Рей, прости, – сразу сказал По, увидев ее.

– Что случилось? – спросила Рей.

– Мы едем в центр неотложной помощи, – ответил По виновато. – Бен… он… в общем он облизнул крышку от жидкости для мытья плиты.

– Что?! – голос Рей взлетел до невиданных высот. – Как?!

– Это я виноват, – ответил По. – Она просто прямо как крышка от шоколадного сиропа, а я даже подумать не мог, что он может их перепутать… Но он не глотал, он просто дотронулся языком и ему начало жечь… И тут же выплюнул.

– Бен! – Рей склонилась к ребенку. – Бен, все хорошо? Животик не болит?

– А, – сказал Бен и показал на рот. На губе белело пятнышко ожога.

– Как можно было… – Рей осеклась. В конце концов, это не обязанность По – следить за ее сыном. Это ее обязанность. Которую она только что успешно завалила. Именно об этом она скажет врачам «скорой», а потом и полицейским: она облажалась. Понимаете, офицер, я вытащила несчастливый билет. Я была на работе, пока мой сын облизывал крышку от жидкости для мытья плиты.

– Бен, нельзя брать в рот что попало! Ты уже большой! Если хочешь сладкого, нужно попросить, а не брать, понимаешь! Я столько раз тебе говорила!

– Рей, не кричи, – попросил По. – Он уже понял. Он больше не будет.

– Да какая разница! – рявкнула Рей. – Мы поедем в больницу, и… черт знает, что там будет, может его придется положить в стационар… А сколько может стоить осмотр!.. – Рей не договорила, притянув Бена к себе и обняв его. Он тихо хлюпнул носом и устроил голову поудобнее на ее плече.

– Я оплачу, – сказал По. – Это же я крышки раскидал. Поехали.

Усаживаясь рядом с Беном и устраивая его так, чтобы ремень не давил ему (ведь детского сиденья у них не было), Рей заметила, что машина начальника как стояла, так и стоит на месте.

«Отлично, – подумалось ей. – Теперь у нас еще и зрители есть. Лишь бы на работе не приложил, что я ни с детьми, ни с реактором обращаться не умею…»

На перерыве оставшись в операторской в одиночестве Рей устроилась в кресле со стаканом кофе (что, в общем-то, было запрещено, но это правило частенько игнорировалось, особенно во время ночных смен), выпутавшись из форменной куртки и оставшись в одной тонкой майке. Сегодня было жарче чем обычно: кондиционер сломался, его никак не могли починить, и под своей спецовкой Рей обливалась потом.

Обеденный перерыв короток, и сегодня Рей чувствовала себя слишком вымотанной, чтобы идти куда-то: Бен не давал ей спать всю ночь, и Рей со страхом ожидала звонка от няни, что у него поднялась температура. Откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза, Рей слегка задремала и не заметила, как кто-то вошел.

– Кеноби, ты в курсе, что есть нужно в кафетерии, а не где придется?

Рей дернулась от неожиданности, чудом не разлив кофе, и обернулась. В дверях стоял Рен.

«Ты-то какого дьявола на обед не ушел?» – подумала она, вскакивая.

Начцеха окинул ее мрачным взглядом с ног до головы, задержавшись на груди под тонкой хлопчатобумажной тканью. Рей тут же захотелось надеть куртку, наглухо застегнуться, а лучше вообще облачиться в противопожарную амуницию. Чтобы наверняка.

– Оденься, – буркнул Рен. – Ты ещё домой не уходишь.

– Жарко же, – заметила Рей.

– Потерпишь.

– Хорошо, – ответила Рей. По крайней мере про злосчастный кофе Рен забыл, и она тихо задвинула его за стул, когда потянулась за спецовкой. – Я поняла, сэр.

Рен ещё немного недовольно помолчал.

«Наверняка придумывает, к чему бы ещё придраться», – подумала Рей.

– Как… хм… – начал Рен, – твой сын?

– Что? – опешила Рей.

«Неужели я тогда орала на всю улицу?» – подумала она. – А… Нормально. Все хорошо.

– Хорошо, – Рен взглянул на свои наручные часы и сказал:

– Для еды кафетерий, а на производстве нужно в форме ходить. Вне работы – хоть голышом.

– У меня такое ощущение, – заметила Рей дома, когда они втроём с По и Беном (и с Бри) сидели за столом. По пил кофе, Бен пытался отвертеться от еды, – что он изо всех сил старается быть со мной вежливым вне работы… А во время работы спускает на меня всех собак.

– Ав-ав! – тут же сказал Бен. – Ав-ав? Би-би!

Бри высунул любопытную морду из-под стола и коротко гавкнул.

– Тихо, – По убрал пса и обратился к Рей:

– Может ему совестно, что приходится на тебя орать? Внутренний джентльмен протестует?

– Странный у него внутренний джентльмен, – ответила Рей, отбирая у Бена хлеб, с которым он играл. После короткой перепалки она продолжила:

– Лучше бы этот внутренний джентльмен не давал ему срываться на нас из-за мелочей. Ко всему может придраться, выволочки по любому пустяку…

– Возможно у него просто нет другой возможности спустить пар? – По ухмыльнулся и сделал несколько движений рукой.

– Такая возможность есть у каждого, – ответила Рей, сдержав смешок. Картина, представившаяся ей была довольно забавной и позволила ей сделать неожиданный вывод:

– Если он на что и станет передёргивать, то только на свою драгоценную установку.

По хмыкнул, а потом будто задумался.

– А ведь на этом заводе, – начал он, – действительно были проблемы с термической установкой, давно, когда он ещё принадлежал другой компании. Случился пожар, много народу погибло… – По осекся. – Извини. Ты об этом конечно знаешь.

– Ничего, – ответила Рей. – Продолжай.

– Тогдашний начальник цеха был уволен, но он и сам считал себя виноватым. Поселился где-то в глуши… Так вот, не уверен, что ваш начцеха тогда работал, но оборудование вряд ли меняли с тех пор. Понимаю его беспокойство.

– Это точно, – Рей вздохнула. – Там у нас главный принцип: если работает – не трогай. Но это ненадолго.

– Почему?

– Собираются провести модернизацию. Специалисты приедут через пару месяцев, – Рей вздохнула. – Может быть кого-нибудь знакомого увижу…

– Ты слишком хорошего мнения о бывших однокурсниках, – утешил ее По. – Приедут мужики, такие, как твой Рен, по сорок лет, и на лице заведомое недовольство происходящим…

– Ладно, – ответила Рей. – Все равно он в командировку уезжает на две недели, хоть отдохнем от него немного… Бен, все, вылезаем из-за стола. Ты уже не ешь, а балуешься.

========== Часть 2 ==========

О том, что он уделяет слишком много времени мыслям о Рей Кеноби, Кайло задумался не сразу. В конце концов, у него был повод, и даже не один, и вечер того дня, когда девчонка появилась у них в цеху, Кайло провел в баре, размышляя, чем он прогневил мироздание.

Он совершал в жизни много всякого, в том числе такого, о чем раскаивался впоследствии. Но жизнь щадила Кайло, и никогда ему не приходилось отвечать за сделанное.

Так было раньше.

Где-то он слышал такую мысль, мол, все возвращается туда, откуда пришло. Или как-то так. Эта мысль не давала ему покоя весь день, с тех пор, как он увидел нового оператора термической установки.

Из сотен возможных судьба привела сюда девушку, о которой он и думать забыл.

Он на удивление неплохо помнил тот вечер, хотя набрался по самую маковку. От стыда, должно быть, от злости и обиды запомнил. Потому что тот вечер должен был закончиться иначе. В его номере, с девушкой, которую он уже давно обхаживал, с шампанским и всей этой положенной чушью.

А вместо этого он остался в гордом одиночестве в каком-то клубе, на прощание получив характеристики «грёбаный сталкер» и «деревенщина».

От злости и обиды он напился, и уже тогда решил, что незачем зря пропадать вечеру, тем более гарант сговорчивости жёг ему карман. Девица в кедах и коротких шортах показалась ему достаточно симпатичной и… подходящей какой-то. Дёрнул его черт.

Вместо его номера в неплохой гостинице – первый попавшийся мотель, куда девицу пришлось нести на руках. Как в гребаной романтической комедии.

Только получилось совсем не смешно.

Потом, кое-как выпытав у нее адрес, Кайло отправил девицу домой на такси, выписался из номера и уехал к себе. Тоже на такси.

И надо было такому случиться, что тогда из всех девиц в клубе он выбрал приезжую. Совершенно точно она была отсюда, Кайло знал ее фамилию.

Вот же жопа!

Впрочем, Рей Кеноби его не запомнила, а вот он чувствовал себя в ее присутствии, словно кто-то его на сковородке изжаривает на медленном огне. В конце концов он решил, что судьба даёт ему шанс в этот раз сделать все правильно. Закрыть гештальт.

Последующие события показали, что возможно так и есть, вот только в процессе судьба с удовольствием отвешивала ему пинки. Сидя в машине с Кеноби, Кайло заметил заставку на ее телефоне, и в желудке у него что-то провернулось. Когда Кеноби озвучила возраст ребенка, ровно на секунду на него накатило кретинское облегчение: два года, а он ведь встретил ее больше двух лет назад… Кретин! Как раз все сходится! Два года плюс еще немного, ебаная арифметика!.. Какого дьявола она оставила ребенка?

Кайло почувствовал, что под его сковородкой только что прибавили огонь.

Если это его ребенок, конечно. Кайло в упор не помнил, пользовался ли он презервативами. Может да, а может и нет.

Это может быть чей угодно ребенок. С чего ему взбрело в голову, что он его?

А может быть это действительно шанс сделать все как надо?

Что ж, очень плохо, если так. Потому что все, что было не связано с работой, Кайло делал через жопу.

В конце концов, сказал он себе, выброси это из головы. Это не твой ребенок. И это тебя никак не касается.

Уезжая на две недели, Кайло надеялся, что к его возвращению Рей Кеноби волшебным образом исчезнет из цеха, с завода и вообще из города, забрав с собой удушающее неприятное ощущение, которое заполняло его изнутри, как вода, когда он видел ее.

Увы, чуда не произошло.

– Рей?!

Обернувшись на голос, Рей с удивлением и, хотя ей не хотелось этого признавать, с толикой раздражения встретилась взглядом с Джесс – ее бывшей однокурсницей и соседкой. Теперь Джессику было не узнать – костюм вместо джинс, минимум макияжа. Вместе с группой приглашенных специалистов, нанятых компанией, она направлялась на обед, а Рей как раз оттуда возвращалась – такая вот неожиданная встреча в коридоре.

– Привет, Джесс, – ответила Рей. – С ума сойти! Ты, значит, технический специалист?

– Как видишь, – Джесс усмехнулась. – Правда пока толку от нас мало, – она вздохнула и подошла ближе, по-свойски обняв Рей за плечи. – Рей, сто лет тебя не видела!.. У вас тут черт ногу сломит, вся документация потерялась, как работают иные установки мы даже не знаем, а они работают себе! Магия какая-то. И вот теперь мы должны в этом разобраться, чтобы понять, что и как усовершенствовать. Будем архивы поднимать, старые чертежи… Работа мечты! Кстати, – Джесс чуть отодвинулась, и окинула ее любопытным взглядом, – а кем ты тут работаешь?

– Оператором, – ответила Рей, старательно загоняя неуместное смущение куда подальше.

– Оператором. Ну и ну, – заметила Джесс, а потом ее осенило:

– Слушай! Вот ты нам тут все и покажешь, что к чему!

– Джесс, я тут работаю без году неделя! И знаю только что к чему в моем цеху… – возразила Рей и добавила вполголоса:

– И то не везде…

– Да ладно! – Джесс улыбнулась, и эта улыбка, приятная, располагающая к себе, растопила тот немногий лед, что скопился в сердце Рей. Джессика рассмотрела Рей как следует, будто впервые видела ее:

– Рей, мне о стольком надо тебя расспросить, – Джесс покачала головой. – У меня миллиард вопросов.

– Да и у меня есть парочка, – Рей улыбнулась… Но мрачный голос, прервавший их, тут же стер с ее лица улыбку:

– Мисс Кеноби, кажется у нас был разговор насчет рабочего и свободного времени. Все разговоры не по работе – потом.

– Извините, но разговор у нас как раз рабочий, – возразила Рей, оборачиваясь и встречаясь взглядом с начцеха. – Мисс Пава просила объяснить ей кое-что: оборудование устаревшее, и выяснилось, что не все приглашенные специалисты в нем разбираются.

– Мисс Кеноби оказала неоценимую помощь, – поддакнула Джесс с самым серьезным видом.

Рен с сомнением посмотрел на Рей, внимательным взглядом окинул Джессику и сказал:

– Хорошо. Впредь, пожалуйста, не отвлекайте персонал от работы, мисс… Неважно.

Когда Рен, наконец, ушел, Рей облегченно вздохнула.

– Ну и ну, – повторила Джесс. – Начальник твой? Типчик…

– Джесс, давай встретимся потом, – предложила Рей. – Поговорим обо всем… Сейчас и правда много дел, – она задумалась. – Слушай, какие у тебя планы на выходные? В смысле, вы ведь не уедете до этого времени?

– Не знаю, – Джесс пожала плечами. – Могу и остаться. А что?

– Давай-ка лучше встретимся в субботу. Тут как раз небольшое мероприятие намечается, – Рей улыбнулась. – Тебе понравится.

– Ярмарка, – озадаченно сказала Джесс. – Ну да, ну да… я на таких мероприятиях не бывала… никогда.

Они созвонились с утра, и Рей поджидала Джесс у входа, когда та, наконец, добралась туда и припарковалась, с некоторым трудом найдя свободное место.

– Да, именно она, – подтвердила Рей. – Не смотри так, это серьезное мероприятие! Ты еще не видела выступления местных групп!

– Горю от нетерпения, – кисло ответила Джесс. Рей, увидев выражение ее лица, расхохоталась. Джесс тоже улыбнулась, но неуверенно, будто бы чувствовала себя не в своей тарелке.

– Да ладно, – сказала Рей, отсмеявшись. – Никто не заставляет тебя это все слушать… Пойдем, я знаю, где наливают отличный безалкогольный пунш.

Джесс позволила увести себя. Жительница большого города, она редко выезжала за его пределы, а если выезжала, то обычно самолетом, до другого такого же большого города. И никаких ярмарок, конечно. Поэтому интерес, с которым она оглядывалась, был скорее этнографического плана.

– Слушай, а разве из воды не яблоки надо ловить? – спросила Пава, увидев одно из местных народных развлечений.

– Вообще-то яблоки, да. Но у нас – окорока, – ответила Рей. – Мы уже пришли. Так тебе яблочный или что-нибудь экзотическое?

Джесс не пожелала экзотики. Девушки взяли по стакану пунша и отошли в сторону. Солнце палило нещадно, будто лето и не собиралось заканчиваться, и они с трудом отыскали себе место в тени.

– Ну так, рассказывай, – потребовала Джесс, когда они уселись недалеко от сцены, на которой выступали какие-то местные самодеятельные ансамбли. – Ты так внезапно исчезла, что я уж думала, что ты умерла. Если бы не статус онлайн в Фэйсбуке – точно бы думала, что умерла.

– У меня были проблемы, – сказала Рей. – И поэтому я здесь. И поэтому в «Ileenium Mobil» я не устроилась.

– Господи, это должны были быть серьезные проблемы, – протянула Джесс.

– У меня есть ребенок, – добавила Рей. Джесс некоторое время молчала, глядя на нее, а потом острожно сказала:

– Ну ты даешь.

Рей кивнула.

– И ты ничего не сказала? – Джесс быстро возвращалась в исходное состояние, а потому Рей уже морально готовила себя к шквалу вопросов, порой неудобных.