Текст книги "Дружба, магия и... сиськи? (СИ)"

Автор книги: Asdfwrip / Подрыв Устоев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 104 страниц)

Ночной кошмар молчал. У него был замечательный план с приличествующей случаю прощальной речью. Его речью. А затем душа Юмы отправлялась бы в ад. Но «в ад» – это было фигуральное выражение. После применения навыков, доступных Ночному кошмару от души Юмы оставались бы жалкие ошмётки, бесследно растворяющиеся в небытии. Никакого ада, рая, перерождения или посмертия. Ничего.

Но, как оказалось, не всё так легко проходит, как в воображаемых планах. Краем глаза Ночной кошмар видел, что Риас уже вот-вот испепелит Рейналь своей магией. Но, опять-таки, ничего не делал. И ничего не говорил.

Риас Гремори терпеть не могла падших. За тысячи лет существования её клана немало её родственников умерло от рук обычных и падших ангелов. Ещё Риас не переносила падших потому, что при использовании заклинаний с элементом Света любые демоны испытывали неприятные ощущения. Не такие, как от святой воды и креста, но всё равно неприятно. Согласитесь, когда рядом кто-то царапает гвоздём по тарелке или пенопластом по стеклу – это неприятно. А ещё Риас не любила стерв, воображающих себя интриганками уровня Медичи. И в данном контексте речь Рейналь стала последней каплей и Риас со словами: «Сгори!» высвободила свою разрушительную магию на падшую. Последнее, что успела ощутить в этой жизни Рейналь был огромный, всепоглощающий СТРАХ!

А затем всё вдруг резко прошло. И страх и боль. А случилось это потому, что в данный момент тело Рейналь мелким пеплом оседало на пол заброшенной церквушки. Преодолевая накатившую слабость Рейналь оглянулась по сторонам. Непроглядный мрак был везде. Разве что перед душой Рейналь, и именно одна душа от неё и осталась, он был более концентрированным и напоминал очертаниями человеческую фигуру. «ОТМЕНА ИЛЛЮЗИИ!», – раздался потусторонний голос и перед Рейналь предстал Иссей-кун. Вообще-то, это был Ночной кошмар, в его антропоморфной версии, но Рейналь была не в курсе подобных тонкостей.

– Где я? – спросила девушка, замечая, что вид Иссея, мягко говоря оставляет желать лучшего. Отчётливо можно было разглядеть смертельную рану, оставленную Световым копьём падшей. Да и верхней части груди можно разглядеть не менее опасную рану с дымящимися краями. Так уж устроен этот мир, что внешний вид духовных сущностей полностью отражает их душевное состояние. И несмотря на то, что ранили Иссея на прошлой неделе, раны выглядели так, как будто их нанесли только что.

– Я… умерла? – дрожащим голосом произнесла падшая. Поднесённая к глазам ладонь выглядела как обычно, но вот, от руки отделилась маленькая светящаяся искорка и Рейналь почувствовал, как слабеет её «тело». Её «собеседник» продолжал молчать. Для него всё происходящее было очевидно. Без материальной оболочки души демонов и ангелов прекращают своё существование. Окончательно и бесповоротно. Без каких-либо вариантов.

– Это конец? – смиряясь с неизбежным, задала вопрос девушка. Сейчас она вовсе не походила на падшую, готовую идти по трупам, лишь бы не прозябать внизу пищевой цепочки. Сейчас она походила на обычную девушку, когда-то пригласившую Иссея на свидание.

А затем Рейналь почувствовала, как невидимая сила подхватила её и потащила к некой светящейся зелёным светом конструкции, состоящей из переплетения каких-то блоков и сияющих нитей. Рейналь было невдомёк, что именно так выглядит созданный из божественной энергии святой механизм Сумеречный целитель. И то, что неведомые силы, сейчас сжимающие её до размеров точки и проталкивающие её внутрь какой-то детали этого механизма – это демонические силы Ночного кошмара. Да, Ночной кошмар, как полноценный демон сейчас мог и подвергнуть душу Рейналь невообразимым мучениям, и просто развеять, и даже, поглотить, съев её, как какой-то гамбургер.

Но ничего из перечисленного Ночной кошмар не сделал. Он просто поместил душу Рейналь внутрь божественного механизма. Его интуиция отчётливо говорила ему, что, будучи помещённой внутрь этого святого механизма, душа разумного существа не будет бесполезно терять энергию в окружающем пространстве. А если ещё и подсоединить этот механизм к душе человека… например, обратно к душе бывшей монашки Асии Ардженто, то поступающая по вот этому каналу духовная энергия будет подпитывать душу Рейналь.

И из всех возможных вариантов действий, выбранный Ночным кошмаром вариант – ничего не делать, оказался самым проблематичным. Потому что отложить проблему – это не значит её решить. Нет смысла гадать, что было бы, реши Ночной кошмар воспользоваться одним из напрашивающихся вариантов – рассеяние или поглощение души Рейналь. Но, возможно, рана, нанесённая Рейналь тут же затянулась бы, и в дальнейшем, Ночной кошмар действовал бы жёстко и даже жестоко, не пытаясь взглянуть на ситуацию под разными углами или хотя бы взять тайм-аут на размышления. Но что сделано, то сделано. Душа Рейналь оказалась внутри священного механизма. Механизм оказался вновь подключен к Асии Ардженто. И даже, если бы Ночной кошмар захотел бы переиграть ситуацию, у него бы это не вышло. Потому что божественная энергия неподвластна демонам. Даже таким опасным, как Ночной кошмар.

====== Глава 5. С ночными кошмарами бороться несложно? ======

К величайшему удивлению Риас Гремори на месте казни падшего ангела священный механизм отсутствовал. Тяжело вздохнув, Риас утешила себя мыслью, что не всё в жизни происходит так, как ты этого хочешь. И что не будет у неё новой фигуры со священным механизмом. И что ей предстоит долгий разговор с чересчур заботливым старшим братиком, который примчится из Ада, бросив все текущие дела, и будет несколько часов подряд читать нотации «своей милой сестрёнке» о недопустимости, неправильности, непродуманности и прочих вещах, начинающихся на «не».

И ещё раз тяжело вздохнув, Риас крем глаза, буквально боковым зрением, глянула на Иссея, дабы оценить его психическое состояние. И это было очень правильное, хоть и несколько запоздалое действие. Потому что взгляд искоса показал, что на месте Иссея на самом деле стоит маленький чёрный единорог. А при попытке взглянуть прямо, глаза видят только стоящего с отсутствующим видом Иссея. По спине Риас Гремори побежали мурашки. И вовсе не потому, что Риас Гремори, принцесса клана, какая-то там жалкая трусиха. Просто она в детстве видела один страшный сон. Со временем он забылся, но сейчас неприятные воспоминания нахлынули во всей своей первозданной красе. В этом сне она, ещё маленькая девочка Риас, была на званом приёме. Вокруг мелькали знакомые и родные лица. Но тут внимание Риас привлекло какое-то странное шевеление, видимое лишь краем глаза. Сосредоточившись, маленькая Риас поняла, что боковым зрением она видит совсем другое. Совсем другую реальность. Что ни на каком она не на званом приёме, а где в каких-то развалинах. И что вокруг не друзья-родственники-знакомые, а когтистые и клыкастые чудовища с капающей из пастей голодной слюной. И что все они потихоньку маневрируют, подбираясь к ней поближе. И что прямой взгляд на них показывает милые улыбающиеся лица, а боковым зрением видны жуткие оскалы. На этом моменте Риас с криком ужаса проснулась. Тогда её быстро успокоили, сказав, что это всего лишь ночной кошмар. И что ночные кошмары никогда-никогда не становятся реальностью. Но сейчас, спустя года, Риас Гремори поняла, что иногда ночные кошмары всё-таки становятся реальностью.

С холодными мурашками по телу, Риас обнаружила, что боковым зрением в окнах церкви виден отнюдь не солнечный день, а тёмная-претёмная ночь с кровавой луной на небе. Бочком-бочком Риас переместилась к Акено, Кибе и Конеко и шепотом сказала им посмотреть краем глаза на Иссея. Те, выполнив указание, изменились в лице, но потом взяли себя в руки и приготовились к бою. «Иссей» в это время продолжал игнорировать окружающий мир, стоя с отсутствующим видом.

Вернул к реальности Ночного кошмара синхронный выкрик четверых демонов: «Элементы гармонии!». Ночной кошмар устало вздохнул и скосил на них глаза. Естественно он видел, появившиеся на указательных пальцах демонов волшебные кольца – Элементы гармонии. Но также он видел, что на этот раз никакое волшебное сияние они не испускали. Как волшебный пони, обладающий кьюти-маркой, Ночной кошмар чувствовал, что в первый раз Элементы гармонии работают даже в самых неподходящих руках. Но только в первый раз!

Ночной кошмар молчал. Демоны тоже не знали, что сказать в такой ситуации. Ведь они думали, что после их выкрика «Элементы гармонии!» ударит волшебная радуга и развеет это странное и страшное нечто от которого мурашки страха бегут по коже. Но ничего не произошло. Вообще НИЧЕГО! Неловкость момента давно пересекла уровень, когда принц на белом коне пытается обнажить волшебный меч, дабы сразить князя тьмы, а оный меч, застревает в ножнах. Пожалуй, она даже пересекла уровень того, что испытывали бы два юных героя в течении четырёх томов добиравшиеся к вулкану, дабы бросить в жерло оного некое волшебное колечко, но обнаружившие у подножия табличку: «Ородруин потух. Извините за беспокойство. Саурон».

Но демоны, как и прочие разумные существа с инстинктом самосохранения, так просто не сдаются. На клич Риас: «Да мы и по старинке – сталью и магией справимся!» её слуги отреагировали обнажением мечей, принятием боевых стоек и созданием рунных кругов убойных заклинаний.

– СПРАВИТЕСЬ? – холодно переспросил совсем не настроенный на долгий разговор Ночной кошмар, – АКТИВАЦИЯ БЕСКОНЕЧНОГО КОШМАРА!

Риас Гремори

Сознание возвращалось медленно. Голова была тяжелая, как свинцом налитая. Да ещё и мучало какое-то странное ощущение, что она забыла о каком-то важном деле. И ещё эта темнота вокруг. Пошевелившись, Риас поняла, что находится в какой-то картонной коробке. «Что это со мной? Я же не Гаспар, чтобы спать в коробке», – вяло подумала девушка. Свет резанул по глазам, выбравшейся на свежий воздух Риас. Внезапно девушку окружили служанки и тараторя что-то о прекрасном дне и её чудесном виде, начали её наряжать в платье. И не успела Риас и глазом моргнуть, как её нарядили в белое платье и вручили букет. «Белое… свадебное…», – дошло до сознания демоницы. Чувствуя, как силы покидают её, Риас взмахнула руками, дабы удержать равновесие. И кто-то любезно подхватил её под локоток и повлёк к закрытым дверям зала. «Куда вы меня тащите?», – дрожащим голосом попыталась возмутиться Риас. «Конечно же на нашу свадьбу, моя дорогая Риас!», – услышала она голос, от которого дрожь страха пробежала по её телу. Ни жива, ни мертва – так можно было описать состояние Риас Гремори в этот момент. Еле-еле переставляя налитые свинцом ноги она под ручку со своим будущим мужем, которому она страшилась взглянуть в лицо, продвигалась вперед. К свадебному алтарю. Внезапно что-то привлекло внимание Риас. Это была обычная картонная коробка. Достаточно большая, чтобы в ней поместился человек. И тут Риас поняла, что она зря так пренебрежительно относилась к своему слуге Гаспару. И что спрятаться от окружающего мира в коробке – это просто замечательная идея. И, отбросив в сторону мерзкий букет, Риас юркнула в коробку. Снаружи доносились крики и требования немедленно выйти, но Риас повторяла: «Нет, нет, нет…». И голоса постепенно затихли. А затем, Риас и сама не заметила, как её сморил тяжёлый сон, больше похожий на обморок от нервного перенапряжения.

…Сознание возвращалось медленно. Голова была тяжелая, как свинцом налитая. И ещё эта темнота вокруг. Пошевелившись, Риас поняла, что находится в какой-то картонной коробке. «Что это со мной? Я же не Гаспар, чтобы спать в коробке», – вяло подумала девушка. Плюс ко всему, мучало какое-то странное ощущение, что она забыла о каком-то важном деле.

Акено Химеджима

Голова кружилось. Перед глазами всё плыло. «Это от голода… Сколько я уже не ела? Пять дней? Неделю?», – подумала девушка, но так и не нашла в своей памяти ответа. Мысли путались и всё время казалось, что забыл что-то важное. Кое-как сфокусировав зрение, Акено обнаружила себя валяющейся в канаве у ворот кланового квартала. «Химеджима» – было написано на гербе у ворот. «Голодный обморок», – подумала Акено с трудом поднимаясь на ноги. Открыть тяжеленые створки ворот было тем ещё испытанием для обессилившей девушки. Но при этом Акено точно знала, что члены её клана наблюдают за ней. Глянув, в с таким трудом отодвинутую створку, Акено убедилась, что так оно и есть. И никто из них даже пальцем не пошевелил, чтобы помочь ей с этой створкой ворот. Сгорбившись, Акено проследовала по дорожке к главному зданию. Шепотки: «Отродье! Монстр! Исчадие!» били не хуже кнута. Взглянуть в лицо главе клана она так и не решилась. Встав на колени, она попыталась прочистить горло, но из него вырвалось лишь какое-то слабое сипение. Впрочем, в её словах тут не нуждались. «Исчезни, мерзкое порождение зла! Клан экзорцистов Химеджима не знает никакой Акено и не желает тебя видеть!». Это был конец, любые дальнейшие слова девушки были отныне абсолютно бесполезны. Сглотнув подступившие к глазам слёзы, Акено сгорбившись направилась обратно к выходу. Кто первый бросил в Акено комок грязи девушка не видела. Да и какая разница. Прикрыв голову руками Акено побежала, а вслед ей неслись злобные выкрики. Но далеко убежать ей не дали. За воротами девушку уже ждали. Увидев палки в руках бывших соклановцев, Акено было попятилась назад, но куда могла убежать обессилевшая от голода девушка. От первого же удара мир завертелся и поплыл куда вбок. Нелепо взмахнув руками Акено мешком свалилась в придорожную канаву. Затем на неё обрушился град ударов, но Акено успела ощутить только первые два или три. А затем тьма обморока заволокла сознание девушки.

…Голова кружилось. Перед глазами всё плыло. «Это от голода… Сколько я уже не ела? Пять дней? Неделю?», – подумала девушка, но так и не нашла в своей памяти ответа. Мысли путались и всё время казалось, что забыл что-то важное. Кое-как сфокусировав зрение, Акено обнаружила себя валяющейся в канаве у ворот кланового квартала. «Да, надо встать и зайти в эти двери…».

Киба Юто

Голова была такой тяжелой, как будто Киба не спал всю ночь. С трудом разлепив веки парень обнаружил себя не на кровати, а в углу общей спальни сиротского приюта. Какая-то мысль стучала молоточками в висках. Мысль о том, что он что-то забыл. Но что именно он забыл Киба не мог вспомнить. Но долго предаваться раздумьям ему не дали. На пороге появился святой отец Бальба и радостно объявил, что его эксперименты вышли на финишную прямую, и что им выпала честь… Тут святой отец закруглил свою речи, ухватил за плечо ближайшего ребёнка и потащил его за собой. Через несколько секунд за стеной раздались душераздирающие крики. Все в спальне застыли как изваяния, боясь пошевелиться. Сколько длились эти крики Киба не мог сказать. Минута? Час? Что-то было не так с чувством времени Кибы. Затем страшные крики затихли, но ничего не закончилось. Снова на пороге возник отец Бальба и увёл за собой следующего ребёнка. Не в силах более слышать эти крики Киба забился в самый дальний и тёмный угол спальни и там заткнул себе уши пальцами. Не то чтобы это как-то сильно помогло, но всё же… От переживаемого стресса сознание Кибы казалось отделилось от тела, и он смотрит на себя откуда-то со стороны. В очередной раз возникший в дверном проёме отец Бальба, оглядев спальню, проговорил: «О! Подопытный материал закончился!». Забившегося в дальний и тёмный угол Кибу он не заметил. Хлопнула дверь. Святой отец ушёл. И тут всё сразу навалилось на Кибу. К нему пришло осознание, что его друзья мертвы. Что он никогда больше их не увидит. И что он должен был что-то сделать… Но что? Он слаб и беспомощен. Слёзы горя и отчаяния текли по лицу Кибы. Свернувшись в комочек и обхватив голову руками, он хотел только одного – забыть всё это. Рыдания сменились судорожными всхлипами без слёз, и мальчик наконец-то забылся в тяжелом, беспокойном сне.

…Голова была такой тяжелой, как будто Киба не спал всю ночь. С трудом разлепив веки парень обнаружил себя не на кровати, а в углу общей спальни сиротского приюта. Какая-то мысль стучала молоточками в висках. Мысль о том, что он что-то забыл. Но что именно он забыл Киба не мог вспомнить. Но долго предаваться раздумьям ему не дали. На пороге появился святой отец Бальба и радостно объявил, что его эксперименты вышли на финишную прямую…

Конеко Тоджо

Сознание возвращалось с огромным трудом. Во всем теле была страшная слабость, а в глаза как будто песка насыпали. Да ещё и мучало ощущение, что она забыла что-то важное. И не просто важное, а жизненно важное. И если она не вспомнит, то её жизнь просто-таки пойдёт под откос. Но додумать мысль Конеко не дали. В дверь заглянула одна из служанок господина-демона, приютившего их, её и старшую сестру, у себя. Господин звал её, Конеко, к себе. «А где сестра?», – мелькнуло в голове у девочки. В комнате её почему-то не было. Где же тогда она провела ночь? Ей почему-то казалось, что это очень важно. Но времени подумать совершенно не было. Ведь они уже добрались до покоев господина. Служанка постучала в дверь и со слова: «Мой господин, Конеко по вашему приказанию прибыла!» распахнула створки огромной двери в спальню господина. Увидев ЭТО, горничная за спиной Конеко пронзительно завизжала, а Конеко торопливо прикрыла рот ладошками борясь с тошнотой. На глаза девочки начали наворачиваться слёзы ведь с каждым мигом, с каждым рассмотренным штрихом открывающейся картины, до неё доходило – ЭТО могла сделать только её старшая сестра. Ведь только удар когтистой лапы, как у сестры и у неё самой, оставляет пять параллельных борозд на теле жертвы. Только с силой ёкая можно бить так, что брызги крови оказываются даже на потолке. И только обезумевшая неко способна покрыть ранами тело жертвы со всех сторон – и на груди, и на спине, и на животе, прежде чем жертва упадёт наземь от болевого шока. Мир расплылся перед глазами, это слёзы заполнили глаза Конеко. «Как ты могла, сестра?», – только и могла, что мысленно повторять Конеко. Вокруг слышались крики и топот ног, кто-то грубыми руками схватил Конеко за горло и тряс её как медведь яблоню. Конеко не сопротивлялась. Она была сломлена. Она плакала. Затем кто-то надел на неё противомагические кандалы и зашвырнул её, как мешок с мусором, обратно в их с сестрой комнату. В этой комнате Конеко стало только хуже. Взгляд в любую точку комнаты вызывал в памяти счастливые моменты жизни с сестрой. И от этого на сердце становилось невыносимо больно. Еле передвигая ноги от слабости из-за противомагических кандалов, Конеко добрела до своей кровати и, упав лицом в подушку, зарыдала ещё горестнее. От всего навалившегося на девочку горя, она чувствовала такую слабость, что, когда её разум начал погружаться в забытье, она этому не стала сопротивляться. Ещё несколько слезинок в подушку, ещё несколько всхлипов в неё же, и Конеко заснула.

… Сознание возвращалось с огромным трудом. Во всем теле была страшная слабость, а в глаза как будто песка насыпали. Да ещё и мучало ощущение, что она забыла что-то важное. И не просто важное, а жизненно важное. И если она не вспомнит, то её жизнь просто-таки пойдёт под откос. Но додумать мысль Конеко не дали. В дверь заглянула одна из служанок господина-демона, приютившего их, её и старшую сестру, у себя. Господин звал её, Конеко, к себе.

Падшие ангелы Силк, Калаварнер и Миттель. Один кошмар на троих

Миттель проснулась от того, что едва не навернулась во сне с дерева. «Это было бы иронично – уметь летать, но разбиться от падения», – пыталась настроить себя на позитивный лад девушка, но получалось откровенно плохо. Руки тряслись, тело бил озноб страха, а ноги казались ватными от непонятной слабости. Но разобраться в причинах своего ужасного самочувствия падшей не дали. На поляне замерцал рунный круг телепортации и в нём возникли две демоницы. Кто это такие Миттель не знала, и знать не желала. Но, решив, в кои-то веки сделать всё по инструкции, падшая вызвала Силка с Калаварнер, а сама принялась отвлекать внимание демонов до прихода подмоги.

– Я падший ангел Миттель, – представилась она, спрыгивая с дерева.

Что там говорили демоны, Миттель особо не вслушивалась.

– Я здесь для того, чтобы всякие демоны не прерывали важный ритуал, – продолжала она тянуть время.

И опять Миттель пропустила мимо ушей всё, что там говорили демоны. Ведь она просто тянула время. И таки дотянула. На поляне появились ещё два рунных круга и из них вышли Калаварнер и Силк.

Срочный вызов от Миттель разбудил Силка Донашика. «Какого?», – мысленно задал непонятно кому, то ли богам, то ли демонам, вопрос Силк. Если бы у него было побольше времени, он бы сформулировал вопрос так: «Почему мне так плохо, как будто смерть уже положила мне руку на плечо?». Но времени подумать у Силка не было, и с ощущением, что он забыл что-то жизненно важное, падший ангел телепортировался к Миттель.

Срочный вызов от Миттель разбудил Калаварнер. «Вот дерьмо!», – вслух выругалась Калаварнер. Эй было плохо, как никогда, а женщина не понимала почему. Руки дрожали, зубы лязгали, а во внутренности, казалось, запихнули льдину. «Я что… испугалась?», – почти уловила краешек забытой мысли Калаварнер. Но это была лишь близкая догадка, а не правильный ответ. И так и не найдя ответа на вопрос, что же такое важное она забыла, Калаварнер телепортировалась на помощь Миттель.

– Вот мы и встретились вновь, леди Гремори, – проговорил Силк.

– Вы ответите за вашу дерзость, – сказала Калаварнер

Две юные демоницы, казалось, ничуть не испугались. А одна из них, черноволосая и весело улыбающаяся, небрежным взмахом руки поставила над поляной универсальный барьер, блокирующий как магические, так и физические атаки. Телепортацию этот барьер также блокировал. Так что сбежать у падших никак не вышло бы. Но это не испугало трёх падших. Синхронно сформировав свои Световые копья, они метнули их в красноволосую демоницу. Толку от этой атаки было – ноль целых, ноль десятых. Мгновенно появившийся в руке Риас Гремори сгусток разрушительной магии просто-таки дезинтегрировал три Световых копья. До падших начало доходить, что в этой ситуации их шансы на выживание равны нулю. Но прежде чем они успели хоть что-то предпринять, Риас вся окуталась ореолом магии Разрушения и в падших ударил огромный столб разрушительной энергии. Шансов выжить у них не было. И перед смертью каждый из них это понял весьма и весьма отчётливо.

Вокруг была только пустота. И слабость. И отделяющиеся от тела светящиеся искорки, улетающие прочь. «Это конец?», – подумал Силк. Затем падший машинально моргнул, а когда он открыл глаза, то от его тела оставалась едва половина. Всё остальное уже обратилось в светящиеся искорки и улетало прочь. Силк хотел закричать, позвать на помощь, но не вышло. Сказывалось отсутствие тела, способного на всё это. «Есть лишь одиночество и страх», – успел подумать Силк прежде чем тьма заволокла его сознание.

«Нет, нет, нет», – повторяла одно «нет» за другим Миттель. Крепко зажмуренные глаза не сильно спасали от того, что она только что увидела. А видела она, как её замечательное, красивое тело распадается на маленькие светящиеся искорки, улетающие прочь. Момент, когда её духовное тело окончательно распалось Миттель не уловила. Просто сознание погрузилось куда-то во тьму.

Когда до Калаварнер дошло, что – это конец, финиш, последняя остановка и дальше ничего не будет, вообще ничего, на девушку напал ступор. Она даже забыла о том, что можно моргать. И зрелище того, как распадается её духовное тело она оценила по полной программе. Тьму, наступающее на её сознание она приняла с благодарностью, как спасение от этого ужаса, которое ей довелось наблюдать.

…Миттель проснулась от того, что едва не навернулась во сне с дерева. Руки тряслись, тело бил озноб страха, а ноги казались ватными от непонятной слабости. Но разобраться в причинах своего ужасного самочувствия падшей не дали. «Это было бы иронично – уметь летать, но разбиться от падения», – пыталась настроить себя на позитивный лад девушка, но получалось откровенно плохо.

Некто, нам ещё не знакомый

Ах ты ж Альбионово дерьмо, что ж так я себя плохо чувствую? Как будто этот, не к ночи помянутый Альбион, десять раз на мне применил своё «Ослабляю!». Лапы трясутся, хвост по земле волочится, а чешуя, казалось, поблекла. И в голове какая-то мысль вертится, а поймать ей никак. Вот гадство! Как будто что-то важное забыл, а что не вспомнить. Пойду успокою нервы созерцанием своих сокровищ…

– НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ! НЕТ! КАК!? ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ!!! – с соседней горы сошла снежная лавина от чудовищного крика существа, обнаружившего пропажу ВСЕХ накопленных за долгую жизнь сокровищ.

Тук! Бах! Хрясь! Бился головой о пол и стены бывший владелец несметных сокровищ, а ныне просто ограбленный неудачник. Но, как известно за фазой гнева приходит торг, принятие и депрессия. Устав от бесплодного разбивания камня своей головой существо улеглось на пол пещеры, прикрыло глаза и горестно застонало. А ещё через некоторое время разум существа, будучи не в силах более сопротивляться апатии, погрузился в пучину тревожного сна.

… Ах ты ж Альбионово дерьмо, что ж так я себя плохо чувствую? Как будто этот, не к ночи помянутый Альбион, десять раз на мне применил своё «Ослабляю!». И в голове какая-то мысль вертится, а поймать ей никак. Как будто что-то важное забыл, а что не вспомнить.

Избитые экзорцисты

– Неееет! Меня засасывает трясина!!!

– Помогите! За мной гонятся зубные врачи!!!

– Я невиновен! Вы не имеете права запирать меня на десять лет с этими грязными животными! Выпустите меня! Эй, а вы чего это идёте ко мне? И штаны вы зачем снимаете? ААААААААААА!!! Нееееееееет!!!

Асия Ардженто

Все тело болело от сна в неудобной позе на кровати из одних досок. Что ж поделать? Эта монашеская келья была предназначена не для VIP-персон, а для оступившихся монахов, дабы те в посте и молитвах проводили тут время, моля Бога об искуплении своих грехов. «Грех?», – подумала юная девушка. «То, что я исцелила нуждающегося в исцелении – это грех?». Перед мысленным взором девушки пронеслось событие вчерашнего дня. Только почему-то вместо брюнета с мелкими и изящными чертами лица, перед её мысленным взором предстал какой-то шатен, на спасённого ей демона ничуть не похожий. Почему-то заболела голова. Бедная Асия прикрыла усталые глаза и попыталась собрать мысли в единое целое. Результат был близким к нулю. В голове царил хаос, на глаза были готовы в любой момент навернуться слёзы, а единственное в чём была уверена девушка, так это в том, что она забыла что-то важное. И поняв, что от разума помощи не будет, Асия решила положиться на свое сердце. И что оно подскажет, то она и будет делать!

И сердце не подвело. Оно подсказало девушке, что в мире ещё полным-полно людей, нуждающихся в исцелении. И сидя в келье для отступников она им не сможет помочь! И тогда Асия поднатужилась и оторвала одну из досок грубой лежанки на которой она спала. Затем оную доску она просунула в щель под запертой дверью и воспользовалась сей доской, как рычагом. Дверь слетела с примитивных петель и открыла Асии путь на свободу. Но не всё было так просто.

Дорогу Асии преградила толстая монахиня. Асия знала её с детства. Сейчас лицо, когда-то мило улыбающейся ей женщины, было искажено от отвращения. «Еретичка! Ты исцелила демона!», – выплюнула она. Асия зажмурилась, прижала кулачки к груди и срывающимся голосом выкрикнула: «Если бы Боженька предоставил бы мне шанс прожить тот день ещё раз, то я поступила бы точно так же!». А затем она сломя голову бросилась прямо на загораживающую ей проход монахиню. Асия бежала с зажмуренными глазами и поэтому не видела, как толстая монахиня, при столкновении с ней, обратилась в чёрный дым и бесследно развеялась.

А дальше коридор привёл Асию в зал суда. Там её уже ждали. Вокруг было столько знакомых лиц, но сейчас все они кривились в отвращении. Отовсюду слышались выкрики: «Ведьма! Еретичка! Предательница!». От несправедливых обвинений слёзы уже были готовы пролиться из глаз Асии. А тут ещё и судья, стукнув молотком, сурово произнёс: «Подсудимая, проследуйте на своё место!». Нога Асию уже было дёрнулась, чтобы выполнить приказание судьи, но девичье сердце приказало Асии бороться. И тогда девушка подхватила подвернувшийся под руку стул, выкрикнула: «Если церковь против того, чтобы я лечила нуждающихся, то я всё равно буду это делать. Даже если мне придётся принять покровительство падших или даже демонов!». И швырнув изо всех сил стул в монахов, стоящих у неё на пути, Асия привычно зажмурилась и бросилась к выходу из зала. Она бежала и верила, что не запнётся, и что стул собьёт преследователей, и что они её не догонят, и что она успеет добежать до выхода, и что на этом кошмар закончится.

И сама того не подозревая, Асия нашла правильный рецепт борьбы с кошмаром. Для начала, если в твоём сердце есть слабость, страх и неуверенность, то отринь её. Провозгласи что-нибудь храброе! И верь, что у тебя всё получится!

Асия бежала и не видела, как замерли безмолвными истуканами, два стукнутых её стулом главных преследователя. Не видела, как еле-еле, с огромным трудом шевелили ногами остальные участники погони. И не видела, как чёрным туманом рассеялось помещение суда со всеми его участниками.

====== Глава 6. Фальстарт в захвате мира недопустим? ======

– А… что… где это я? – выдохнула Асия, – я в церкви? Что я тут делаю? И что это за кровавый след?

Для девушки, внезапно попавшей в кошмар, и вырвавшейся из него, только чтобы попасть в другой кошмар, Асия вела себя очень даже достойно. Прислушавшись к своему женскому сердцу, Асия рассудила, что пятна крови на полу мог оставлять только раненый, нуждающийся в помощи человек. И что её долг – помочь ему!

Стоящую на алтаре открытую шкатулку с каким-то светящимся кольцом Асия просто проигнорировала. Ведь, воспитанная в правильных традициях, девушка чужое брать не будет, а для рассматривания красивых колечек сейчас не время и не место. Её ждёт раненный! Асия так торопилась, что не заметила того, как волшебное колечко сверкнуло и оказалось на её мизинце.

А в это время Ночной кошмар стоял перед алтарём и раздражённо прядал ушами. И дело было вовсе не в том, что одна из жертв таки сломала проклятье «Бесконечного кошмара», погружающего жертву в бесконечно повторяющий кошмарный сон. И то, что оная жертва получила Элемент Гармонии его тоже ни капли не взволновало. В конце-то концов «Бесконечный кошмар» это всего лишь один из слабейших навыков его арсенала. Каковой всего лишь низводит разум жертвы до состояния растения. И после недели, максимум двух, отмена этого навыка уже ничего не даст – энцефалограмма жертвы покажет ровную линию. Да и один единственный Элемент Гармонии в руках человека, которому остаётся жить максимум час, не повод для беспокойства для повелителя кошмаров.