Текст книги "Дружба, магия и... сиськи? (СИ)"

Автор книги: Asdfwrip / Подрыв Устоев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 61 (всего у книги 104 страниц)

«Ну, извините», – мысленно сказал Киба, – «я тоже знаю, что у меня не такое выражение глаз, как у него. Но я работаю над собой. Уже почти полгода работаю…»

– Ты точно трижды попирал ногами Драйга? – в голосе Альбиона по-прежнему чувствовалось сомнение.

– Да, – ответил парень. Так оно и было в действительности. Правда же заключалась в том, что это были заранее подготовленные Найтом и Драйгом сценки… либо окружающие были в шоке от очередного странного поступка Найта… и он случайно наступал на мини-версию Драйга. Но объяснять сейчас это было глупо и… трусливо.

– И ты всегда стабильно побеждаешь Драйга в эти… «догонялки»?

– Да.

Близкое знакомство с Дискордом перевело любовь Кибы к большим скоростям в «ЖАЖДУ СКОРОСТИ». Пока что пальма первенства принадлежала Дискорду. Неоспоримо. Но Киба не собирался сдаваться. И ощущал, что день ото дня, но становится лучше. Так что почётное второе место в «Догонялках» принадлежало именно ему.

– И каковы правила этих… «догонялок»? – спросил Альбион.

В голове юного демона что-то с хрустом сломалось. В очередной, уже неизвестно который раз за время его знакомства с Найтом. В его голове всплыла сцена «приёма в ученики»… тогда ему ведь так и не сказали, по каким правилам пройдёт поединок с драконом. Потом в голове парня всплыла сцена на Небесах, когда все они невесть что подумали про Найта… А тот тогда сказал: «Все почему-то думают, что я только и делаю, что планирую, как бы мне кого-нибудь вскрыть».

И сглотнув ком в горле, Киба Юто мысленно произнёс: «Спасибо, учитель!». Безо всяких кавычек. И перед его мысленным взором предстала стилизованная сцена из старого фильма про восточные единоборства, где старый и седой мастер обращается к подозрительному и страшному типу со словами: «Есть у меня ученик… только и умеет, что быстро бегать… и думает, что я его убить хочу… проведи ему выпускной экзамен». А затем глаза старого мастера бестрепетно встречают убийственный взгляд подозрительного и страшного типа. И подозрительный тип, молча кивает.

И ощутив абсолютное спокойствие и уверенность в своих силах, Киба чётким и уверенным голосом начал объяснять незамысловатые правила этой игры.

Дискорд и Драйг

– Бумага! – выбросил Драйг.

– Ножницы! – одновременно с ним выбросил Дискорд.

[Звук щелбана!]

– Ауч! Что ж так больно-то? – потёр шишку на лбу Драйг, – Мы же в разных весовых категориях, так почему же так больно?

– Потому что я хорошо и быстро учусь, а папа всё так понятно объясняет.

– Что… и щелбаны тоже на уроках проходили?

– Ага! Удары, наполненные Волей – это азы. Без этого соваться в Духовный мир – самоубийство!

– Что-то мне расхотелось играть в «камень-ножницы-бумагу», – произнёс Драйг.

И, обернувшись к огромной сети, в которой вяло трепыхалось около тысячи нападавших, спросил:

– Эй! Есть желающие поиграть с Дискордом вместо меня?

Куча еле-еле стонущих тел… а вы бы решились громко стонать под взглядами стометрового Небесного дракона Драйга, стометрового ну-скажем-так-дракона Чичирютея и, особенно, этого страшного и ужасного Дискорда, который может служить наглядной иллюстрацией того, что в деле запугивания размер – не главное… В общем, куча тел замолкла.

А затем внимание Драйга привлекло кое-что.

– Я отойду на минуту, – сказал он, взлетая.

Киба Юто и Альбион

Воздух свистел под ударами хвоста. На земле оставались борозды от громадных когтей, которыми направо и налево лупил Альбион. Взлетали вверх вырванные с корнем деревья, тротуарная плитка и бетонная ограда. Невесть откуда возникали доски для скейта, после чего слышался звук «Шлёп!» и раздражённый драконий рёв. Всё вокруг было затянуто клубами пыли, как туманом. И в этом тумане смутно виднелись носящиеся по каким-то с виду хаотичным, но всё же имеющим правила, траекториям, два существа. Человек и огромный дракон.

И именно в гущу этих событий и приземлился небесный дракон Драйг.

– Здравствуй, брат, – обратился он к Альбиону.

От шока оба поединщика запутались в своих конечностях, и кубарем покатились по земле. А когда они всё же остановились, откуда-то из-под Альбиона раздался слабый стон.

– С ума сошёл? – раздражённо спросил Альбион, осторожно тыкая когтём более похожего на плоский блин, чем на человека, Кибу Юто, – Я здесь впервые за тысячелетие лапы размял, а ты тут как тут… И что ещё за «брат»? Совсем рехнулся, Драйг?

– Это долгая история, – вздохнул Драйг.

====== Глава 70. Мы победили? ======

Вали Люцифер и Найт

Когда пыль от взлетевшего Альбиона наконец рассеялась противники ещё некоторое время глядели друг другу в глаза. Затем оба парня синхронно согнули руки в локте. В руке Вали засиял рунный круг заклинания, которым он собирался наложить печать на глаза Найта, дабы лишить того возможности использовать зрение. Рука же Найта была просто сложена в положение для щелчка пальцами.

[Щелчок пальцами!]

Десятилетний Вали подтянул спадающие штанишки. «Где это я?», – мелькнуло в голове у ребёнка.

«Ой, да я же у входа в наш особняк!», – узнал он знакомые места.

Позади него был прекрасный летний сад, в котором щебетали птички, порхали бабочки, и лучи солнца играли на изумрудах росы на зелёной-презелёной траве. В общем, сад был великолепен.

А из дома позади Вали так и тянуло ощущением беды, пахло кровью, а в окнах особняка ничего нельзя было разглядеть, потому что всё внутри заволокла непроглядная тьма.

– Вали! Вали! Отзовись! – запищал томогочи в кармане ребёнка.

Вытащив игрушку из кармана Вали увидел на экранчике томогочи забавного белого дракончика. Тот что-то забавно пищал, про «скинуть иллюзию», и Вали догадался, что тот хочет кушать. И он нажал кнопочку «Покормить питомца».

– Тьфу! Тьфу! Тьфу! – начал отплёвываться забавный белый дракончик на экране, – Ты чего творишь? – возмущался он.

Решив, что обижать белого дракончика – не хорошо, Вали нажал кнопку «Почесать питомцу пузико». В ответ на нажатие кнопки дракончик стал издавать хихикающие звуки. Увидев через некоторое время, что дракончик устал, Вали отпустил кнопку «Почесать питомцу пузико» и положил игрушку в карман. Питомец ничего не говорил. Наверное, посчитал, что уже достаточно сыт и почёсан.

А затем Вали развернулся спиной к прекрасному саду и вошёл в страшный дом. А всё потому что у ночных кошмаров своя особая «логика», понятная спящим, но абсолютно не понятная бодрствующим людям.

Парадная дверь особняка захлопнулась за маленьким Вали с таким зловещим звуком, что он почему-то сразу же понял – обратно она уже не откроется. Никогда!

Быстрый взгляд по сторонам туда и сюда показал, что тени по углам какие неестественные. И двигаются совсем не в такт колебаниям пламени свечей, расставленных тут и там безо всякой системы. И Вали поспешил дальше. В коридор.

Освещение в коридоре было… тусклым. Так что дальний конец коридора скрывался в темноте. Идти в эту тьму не хотелось. И даже смотреть на неё не хотелось. Потому что при одном взгляде на неё начинали слабеть ноги и дрожать руки. И тогда Вали подёргал ручку ближайшей к нему двери. Ручка не поддавалась. Дверь не открывалась. Тогда Вали зачем-то приложил ухо к двери.

Некоторое время Вали прислушивался. Тишина была абсолютной. И когда Вали уже собирался отойти от двери, случилось это. И Вали понял, зачем люди заводят котов. Потому что когда ты посреди ночи весь в холодном поту, со стоящими дыбом волосами, и с пропустившим удар-другой сердцем, просыпаешься от того, что из соседней теоретически пустой комнаты, на практике раздаётся чуждый звук, то можно сказать себе: «Это кот!», и кое-как успокоив дыхание всё же заснуть. Но сказать себе: «Это кот!» Вали не мог. У него почему-то было стойкое ощущение, что такое простое объяснение тут не пройдёт. Так что некоторое время Вали просто стоял на месте, пытаясь успокоиться. А затем свет позади Вали стал угасать.

Ноги сами понесли Вали вперёд без указаний головы. Ручки всех следующих дверей под рукой Вали не поддавались. И двери не открывали. Но зато при каждом подёргивании ручки, тьма позади казалось делала один шаг к Вали. И так продолжалась пока перед ним не осталась одна единственная дверь.

Дверь была призывно полуоткрыта. Но Вали знал, что ему сюда нельзя. Ведь за то, что он только заглянет сюда, его ждёт страшное наказание. Что за наказание, Вали сказать не мог, но был абсолютно уверен, что оно будет страшным. Ведь это был кабинет его отца Люцифера. И Вали замер в страхе и нерешительности. И тут позади раздался шорох.

Вали и сам не понял, как он оказался в кабинете. Вот вроде только что стоял перед ним. Потом сзади что-то зашуршало… И вот он уже проскользнул в призывно полуоткрытую створку двери и захлопнул дверь за собой. И тут до него дошло что же он натворил. Он посмел нарушить приказ отца! И его теперь накажут! Руки и ноги Вали отнялись от страха. Он покачнулся и привалился к двери.

А затем его взгляд ухватил в полумраке кабинета кое-что. Это было лежащее в луже крови лицом в пол тело. И со спины это походило на его отца – Люцифера. И сам не понимая зачем, Вали на подгибающихся от страха ногах пошёл к нему.

Подойдя к телу покойного, Вали зачем-то присел рядом, потянул труп за плечо. Может для того, чтобы взглянуть тому в лицо? Но зачем? Кто его знает, у ночных кошмаров своя логика, понятная только спящим.

Труп перевернулся на спину на удивление легко. Вали не пришлось прилагать для этого особых усилий. Только вот глаза Вали при этом почему-то сами собой зажмурились. Но потом Вали открыл их и…

Увидел своего приёмного отца Азазеля. И застыл как громом поражённый. А затем труп открыл глаза. И ударил когтистой перчаткой, которая всё это время на его правой руке, по диагонали, от плеча до живота Вали.

Боль была нестерпимой. Руки и ноги отказали сразу. Тело ощущалось, как будто набитое ватой. Крови не было. Но из мест, по которым пришёлся удар когтистой перчатки, как будто шёл чёрный дым. Всё перед глазами заволокло кровавой пеленой. Зрение сузилось. И Вали единственное, что мог делать, так это смотреть. Смотреть, как его враг хватает его левой рукой за шею, а правой, с надетой на неё когтистой перчаткой, нацеливается нанести ему «пробивающий» удар в грудь. Даже пальцы сложил на манер копья.

Найт

Духовная сущность, вроде меня проникшая в Средоточие души жертвы, имеет над оной жертвой абсолютную власть. Я сейчас могу сделать с объектом «Вали» всё. И остановить меня в этом не сможет никто.

Незадолго до этого. Драйг и Альбион

– И ты утверждаешь, что вспомнил самое первое детское воспоминание, где якобы мы оба вылупились из одной кладки, и тут же поссорились… – со скепсисом в голосе протянул Альбион.

Драйг просто кивнул.

– …а затем ты в течении полугода наблюдал у своего нового Носителя… как ты сказал… правильные отношения между двумя братьями…

Драйг снова кивнул.

– …и потом ты понял, что был неправ и решил извиниться и… как ты сказал… прекратить вражду… и чтобы наши Носители не убивали один другого…

Опять кивок со стороны Драйга.

– Даже если допустить, что ты не сбрендил… – задумчиво протянул Альбион, – а это так и есть… сейчас Вали убьёт твоего Носителя… тебя затянет в Лонгин… и…

Тут Альбион махнул лапой, как бы говоря, что всё бессмысленно.

– Найт сражается с твоим Носителем? – чуточку обеспокоился Драйг, – знаешь, я больше беспокоюсь о жизни твоего Носителя.

Тут перед мысленным взором Драйга предстали воспоминания о первом знакомстве с Найтом… о Бесконечном кошмаре… о том, как из-за недопонимания Найт принял его за людоеда и едва не развеял… как улетал от одного единственного удара копыт, мгновенно превратившись в точку, Райзер Фенекс… как Найт спустился на Девятый круг Ада, чтобы бросить вызов первому Люциферу… а его ауре ощущалась лишь одна готовность к битве и ни капли сомнений, колебаний или, тем более, страха.

Взглянув в глаза Драйгу, и прочитав там нечто, Альбион задумчиво произнёс:

– Сейчас свяжусь с Вали.

Его глаза приняли отсутствующее выражение. Некоторое время ничего не происходило. А затем…

Альбион ни с того, ни с сего принялся отплёвываться. Как будто его пытаются чем-то накормить. А затем так и вовсе упал наземь, и принялся дрыгать лапами в воздухе, как от щекотки. Как будто ему кто-то чешет пузико…

А затем всё прошло.

– Ничего не говори! – предупредил Альбион, подымаясь с земли.

– Я и не говорю, – ответил Драйг.

– Вот так и не говори!

А затем, задумчиво почесав когтём лоб, произнёс:

– Мой носитель Вали попал в какую-то иллюзию. И сейчас воображает, что он маленький ребёнок и снова в доме своего покойного папаши.

– Это называется не иллюзия, – поправил того Драйг, – это называется ночной кошмар. И боюсь это закончится смертью твоего носителя.

– Дёрнуло же Вали угрожать смертью родителей этому Иссею-Найту, – с раздражением произнёс Альбион, – а мы только на днях с Вали так здорово подрались, потом поговорили о том, и о сём… и договорились называть друг друга – напарниками…

– Насчёт родителей… этот твой Вали зря такое сказал… Найт своих родителей любит… я сам видел, как он их выспрашивал о том, как они познакомились… дарил им волшебные штучки, чтобы повысить их выживаемость в этом мире… меня вытаскивал из Внутреннего мира, чтобы я с ними разговаривал…

А затем Альбион и Драйг, осенённые некой идеей, синхронно посмотрели друг другу в глаза, и хором протянули: «Есть идея!».

Найт

В общем, несколько, казалось бы, совершенно случайных событий… инициатором и участником которых был Найт… оказались судьбоносными… и привели к тому, что, казалось весь мир, решил сказать решительное «Нет!» Найту и его планам.

«Я сейчас могу сделать с объектом «Вали» всё. И остановить меня в этом не сможет никто», – думал Найт, складывая пальцы на манер «копья», чтобы нанести объекту «пробивающий» удар в грудь.

И тут его занесённую для удара руку схватили и остановили. И чей-то голос безэмоциональный голос сказал:

– Нет.

Вали Люцифер

«Неужели это конец?», – мелькнуло в голове у Вали, когда он проследил за нацеленной в его грудь рукой в когтистой перчатке.

А затем рядом с его отцом… а отцом ли? …возникла некая фигура. От фигуры шло ощущение невероятной подавляющей мощи. Мощи, от которой даже трудно было дышать.

Его «отец» прищёлкнул пальцами, и… куда-то пропала когтистая перчатка… да, и лицо Азазеля рассеялось, как туман, явив глазам Вали смутно знакомое обличье… Да это же мой противник! – вспомнил Вали.

А затем все мысли из головы парня, и так страдающего от ужасной боли в ране, куда-то улетучились оставив после себя лишь гулкую пустоту, потому что Найт встав с колен, и не глядя более на Вали, перевёл взгляд на старика излучающего чудовищную ауру мощи, и улыбнувшись тому, сказал:

– За прошедшие десять тысячелетий яркость и чистота образов в твоём сердце ничуть не уменьшились, Уроборос!

Вали Люцифер

Вали не понимал, что за чертовщина тут вообще происходит. Он лежал на диванчике возле столика, уставленного сладостями и напитками. А на стульях, напротив него сидели, Найт и Уроборос. И общались, не забывая взять время от времени со стола очередную вкусняшку и продегустировать её вкус. Но это он несколько забежал вперёд. А сперва…

– Меня зовут Ночной Кошмар, Nightmare, или просто Найт, без всяких хонорификов. И, нет, мы не знакомы, так что не надо напрягать память, пытаться меня вспомнить…

– Хорошо, не буду, – без эмоций кивнул старик.

А затем по щелчку пальцев этого… Найта кабинет слегка изменил свой внешний вид. Как он оказался на диванчике, Вали не помнил. Из-за боли в груди отдельные части разговора бесследно ускользнули прочь из его сознания.

– Угощайся, – услышал он слова Найта, адресованные Уроборосу, – пока ты дремал в межмировой пустоте антропоморфные сущности придумали много всего интересного. Например, печеньки. А также мороженки. Так что угощайся. Бери всё что видишь, и ни в чём себе не отказывай. Моя память хранит огромное количество образов вкусняшек, которые так любят кушать антропоморфные сущности.

Тут сознание ненадолго покинуло Вали.

– Если не секрет, как поживает Великий Красный, – вопросительно изогнул бровь Найт, – Всё ещё поёт? Декламирует стихи? Или мечтает?

Последнее слово Найт выделил интонациями. И похоже его собеседник понял Найта.

– Этот придурок, – тут голос Уробороса стал вполне эмоциональным, а выражение лица вполне живым, – делает это всё непрерывно… И громко! И… и…

– И ещё кучу всяких вещей, которые не описать словами материальных сущностей, – понимающе кивнул Найт, – но, я понимаю.

Тут сознание Вали снова пропустило некоторое время, находясь, вот каламбур, без сознания.

– Кстати, почему ты прячешься за этой фальшивой маской? – услышал Вали сквозь волны боли, захлёстывающей разум, – твой давешний облик, хоть и был выбран, чтобы внушать страх врагам, но он хоть немного отражал твою суть. А этот же…

И Найт замолк. Уроборос заинтересовался. Если так можно сказать про существо на лице которого не отобразилось ни одной эмоции.

– Почему это мой облик фальшивый? – спросил он.

– Потому что он виден только обычным зрением, а духовным зрением виден лишь какой-то туман, как будто ты не знаешь, кто ты.

Тут Вали снова захлестнула боль, а когда она схлынула, то… Вали чуть снова не потерял сознание. На этот раз от удивления.

– Так лучше? – детским голосом спросила у Найта девочка лет десяти в костюме готик-лоли.

– Ты очень буквально воспринял… восприняла? …мои слова, что образы в твоём сердце выглядят, как у десятилетней девочки, – ответил Найт, – Но… как духовная сущность, я считаю, что носить фальшивую маску – это всё равно, что врать самому себе. То есть глупо и вредно. И проблемы с истинным обликом, видимым в духовном зрении, это подтверждают.

– Я не поняла, – сказала девочка, – но запомню.

Тут из памяти Вали пропал ещё один фрагмент разговора.

– Давай я объясню ещё раз и ещё проще. Представь, что есть некое существо, которое подходило к тебе и просило у тебя печеньку…

– Никто так не делал, – перебила его девочка.

– Ты даешь им всем своих змеек. Это для них как печеньки. А сам такой метод сравнивания называется аналогией.

– Я запомню.

– Так вот, просили они у тебя печеньки и ты им давала. И эти люди привыкли к тому, что ты даёшь им печеньки. И планируют приходить к тебе и дальше за печеньками. И об этом узнают другие люди, и уже становятся в очередь к тебе, чтобы получить твои печеньки. А ещё некоторые люди ещё только выходят из дома, но у них уже в мыслях план, что они найдут тебя и получат от тебя печеньки. И знаешь, что в этом самое важное?

– Нет. А что?

– Они считают тебя лидером, а себя – твоими подчинёнными. Это создаёт между вами Духовную связь.

– Я ничего такого не чувствую.

– Ты со своей стороны не даешь этой связи создаться. Ты не ведёшь себя, как лидер.

– Не понимаю.

– Получая от тебя печеньки… то есть силу… или место в очереди на получение силы… они тем самым обязуются служить тебе. И идя в бой, они рассчитывают, что лидер их направит мудро, а не отправит на убой. А если они попадут в переделку, то лидер придёт, уничтожит врагов и спасёт их. Так понятно?

– Я запомнила. Но я не собиралась быть их лидером.

– Оно так часто бывает. Но ты уже им стала. И на тебе ответственность за жизни подчинённых. Это понятно?

– Сложно. Но я запомню.

Тут Вали снова ненадолго отключился.

– Отпустите моих подчинённых или я вас уничтожу. Это мой ультиматум, – совершенно неубедительным тоном произнесла десятилетняя девочка.

– Неубедительно, – констатировал Найт, – особо плохо удаётся слово «уничтожу».

– Мне никогда этого не хотелось.

– Я помню, – вздохнул Найт.

Время настоящее

Азазель

Перед глазами всё плыло. Последнее что вспоминалось это вспышка перед глазами. Потом в памяти был какой-то провал.

– Азазель! Не смей умирать пока не закончишь Пылающий Клинок Света и Тьмы! – донёсся до него до отвращения знакомый голос.

Злость придала сил, и падший смог не только открыть глаза, но встать, и гордо ответить:

– Поделись рецептом состава, которым ты красишь крылья.

А затем его внимание привлекло две вещи. Во-первых, вокруг было тихо. Нигде не лязгала сталь клинков, не сверкали вспышки рунных кругов боевых заклинаний. Тишина была почти что абсолютной. А во-вторых…

– Это ещё что такое? – ткнул он пальцем в сторону невесть откуда взявшегося особняка.

– Мы не знаем, – получил он ответ, – подойти к этому зданию невозможно. Как ни старайся…

– Да при чём здесь здание! – возмутился Азазель, – я про тех двоих веду речь! Ведь это же Драйг и Альбион! И я прекрасно помню, в какой ярости они были тысячу лет тому назад… и сколько ангелов, демонов и падших они уничтожили, даже не обратив на это внимания, просто потому что их ярость была сосредоточена друг на друге.

– Я помню, – кивнул Михаил.

– А я слишком юн для таких воспоминаний, – прокомментировал Сазекс.

Но Азазель их не слушал.

– А сейчас они… разговаривают!!! – закончил он свою мысль.

– Да, – согласился Михаил, – как начали это делать после появления Уробороса, так и не останавливались.

– Угу… ЧТО?! – дошло до Азазеля, – Уробороса!? Почему мы тогда ещё живы?!

– Потому что Уроборос всё ещё в том здании, где Найт и Вали.

– [Цензура!]

– И тут я с тобой впервые за много лет согласен. Ничего хорошего…

– И давно они там?

– Уже с четверть часа… Не понимаю, что там можно делать так долго, ведь мы все Уроборосу на один удар… Не чай же пить…

Найт

Щелчком пальцев развеяв столик с недоеденными сладостями и недопитым чаем, Найт взвалил на плечо полубессознательное тело Вали, и направился к выходу из особняка. За ним доедая печенюшку следовала входящая в топ-3 сильнейших существ… выглядящая как десятилетняя девочка в костюме готик-лоли… Уроборос.

Время настоящее. Вход в «особняк»

Сгрузив у парадных ворот тело Вали Люцифера, Найт направился к Драйгу.

– Принеси сюда пленных, – сказал он, обращаясь к Драйгу.

– А волшебное слово, напарник?

Найт того не понял. И предположил, что тому нужны, как и всем окружающим его существам, разъяснения.

– Это ультиматум Уроборос.

И Драйг внезапно понял, что слова «ультиматум Уроборос» действительно волшебные. Не сравнится с каким-то «пожалуйста», которое он хотел добиться от Найта. И эффект от таких вот «волшебных слов» так велик, что он готов прямо сейчас посоревноваться за первое место в «догонялки» с Дискордом.

[Щелчок пальцами!]

И внезапно Драйг понял, что бежит на месте. Ведь в кошмарах так часто бывает, что ты бежишь-бежишь от кошмара, а потом поворачиваешь голову и обнаруживаешь, что никуда не убежал.

– Будь здесь с пленниками через минуту, – дал он странное указание, и Драйг ощутил, что с окружающим пространством снова всё в порядке.

Ведь Найту нужно было озвучить ультиматум облечённым властью существам, и получить от них отрицательный ответ. Так что торопиться с доставкой пленников смысла не имело.

Михаил, Азазаель и Сазекс

– Эта аура… без сомнения Уроборос… но… почему маленькая девочка? – успели пошептаться лидеры трёх фракций, пока к ним шёл Найт. Уроборос осталась у ворот особняка. Потому как после нескольких репетиций ультиматума, Найт понял, что даже стимулы вроде печенюшек и пироженок не помогают придать правильное выражение глазам Уроборос на моменте, когда нужно говорить «уничтожу». Так что Найт решил всё сделать сам. Как обычно.

– Уроборос говорит, что, если вы не отпустите её людей, то она вас уничтожит. Это её ультиматум, – проинформировал он Азазеля, Михаила и Сазекса.

По плану Найта антропоморфные сущности не могли принять такой ультиматум. Ведь это означало, что практически выигранное ими сражение, превращается в проигранное, где они сохраняют лишь свою жизнь. Но не честь. А антропоморфные сущности, по наблюдениям Найта ценили своё самолюбие больше жизни. И должны были, чтобы не получить «позор» отвергнуть ультиматум… специально составленный Найтом в такой дерзкой форме… и тогда был бы шанс перевести всё в открытую конфронтацию. А вовремя отключенная Найтом Алая луна в сочетании с одним щелчком пальцев Уроборос, посылающей сгусток своей энергии… к примеру, в пять резервов небесного дракона… мелочь для Уроборос… но гарантированный распад на атомы всех и вся в радиусе десятка километров… решили бы, хоть и не все, но многие проблемы Найта.

– Я здесь только для того чтобы поставить свою подпись под скучными бумагами, а затем выпить и подраться, – сделал вид, что он тут не при чём, Азазель.

– А я за мир, доброту и прощение, – с улыбкой ушёл от ответа Михаил.

Сазекс понял, что всю ответственность переложил на его плечи. Оглядевшись в поисках плеч на которые он бы переложил ответственность в свою очередь, Сазекс никого подходящего поблизости не обнаружил. Хотя…

– Знаешь… Это ведь твои друзья их пленили… Так что это твои пленники. Тебе и решать их судьбу, – изящно нашёл решение Сазекс.

И Найт понял, что это провал. Не в том плане, что его как-то особо хитро переиграли. Нет. Просто такой реакции его разум от демонов и падших не ожидал. Михаил был всё ещё загадкой. Нужны были исследования ангелов. Но демоны и падшие… Их реакция была неправильной… Не было агрессии… Не было уязвлённой гордости… Даже желания подраться не наблюдалось…

Но духовные сущности не переживают. Ни по пустякам, ни по поводу провала грандиозных планов. Потому что после окончания одного плана, они тут же начинают продумывать следующий план. А может даже и несколько новых планов. Чем Найт сейчас и начал заниматься, идя к Уроборос.

Ведь надо завершить всю эту суету с пленниками, и навсегда попрощаться с Уроборос, раз уж ту не удалось использовать в плане уничтожения этих существ… Да, и… тут Найт констатировал, что, глядя в эти глаза и смотря на это сердце, он отнюдь не был уверен, что та нанесёт удар. Но, духовные сущности не сдаются и не опускают руки. И он со всем старанием объяснял, почему надо поступать именно так, и никак иначе.

Вали и Альбион

– Напарник, ты в порядке? – сквозь накатывающие на сознание волны боли услышал Вали.

«Надеюсь тому, кто придумал «Are you okey, partner?», уготовано особое место в аду… ну, там, где лижут языком раскалённые сковородки», – подумал Вали.

А затем, открыв глаза, он увидел перед собой огромную драконью морду Альбиона. И выражение глаз того, было… встревоженное?

– Лежи, и не шевелись, – сказал Альбион, – у тебя какая-то странная рана на груди…

Дальше Вали его не слушал. Он сам знал, что это не царапина. Ведь удар обычной когтистой перчаткой смог бы его лишь чуточку поцарапать. А эта рана и не думала заживать. Как будто его порезали каким-нибудь из прославленных волшебных мечей, имеющих собственное имя.

Найт

А затем Найт увидел, как стоящая за его спиной в сотне шагов от него Уроборос машет ему рукой. Это было совсем уж странно. И мысленно вздохнув, Найт развернулся и направился к ней.

Вали Люцифер

Сквозь боль Вали ощутил, как его, как гранитной плитой, придавило к земле аурой сильнейшего существа этого Мира – Уробороса. А ещё через некоторое время он услышал ещё одни шаги. Обоих собеседников Вали не видел, а только слышал.

– Я бы хотела встретится с тобой ещё раз, и поговорить, – раздался безэмоциональный голос девочки-Уробороса.

– Зачем? – голос собеседника тоже не блистал интонациями. И в нём, в этом голосе, Вали узнал его противника – Найта.

– Ты всё так понятно объясняешь…

Пауза. Тишина.

– И печеньки у тебя вкусные…

Пауза. Тишина.

– И я помню, что такие, как ты, никогда не врут…

Пауза. Тишина.

– И образы в твоём сердце тоже яркие и чистые…

– Хорошо, – услышал Вали голос Найта, – но у меня два условия. Ты не пристаешь ко мне с просьбами принять твою змею…

– Почему?

– Потому что для духовной сущности вроде меня капля её родной высокоструктурированной энергии ценнее, чем бочка хоть и универсальной драконьей, но всё же не его родной энергии.

– …

– И второе. Не приставать ко мне с просьбами убить Великого Красного.

– Почему?

– Потому что это не поможет. Ну, убьёшь ты его раз… другой… третий… А толку? Вспомни через что вам пришлось пройти тогда… А он, как был…

– Придурком, – в голосе Уроборос прорезался намёк на интонации.

– …мечтателем, так…

– Придурком, – повторила Уроборос.

– …мечтателем и остался.

– …

– Раз ты согласна, то скажешь: «Хочу увидеть ночной кошмар». Можешь приходить в любое время дня и ночи, ведь я никогда не сплю.

А затем прозвучал пробирающий до мурашек голос:

– ОТМЕНА!

И Алая луна исчезла с неба. И даже мир вокруг стал ощущаться, как-то по-другому. Или это просто вернулось родное ощущение от него?

А затем мир вокруг Вали мигнул, и он обнаружил, что лежит не на школьном плацу академии Куо, а на каменном полу одной из баз «Бригады Хаоса». А рядом с ним лежит огромная груда тел в балахонах магов. Поправка, стонущая от боли груда тел. Это Уроборос выполнила телепортацию всех членов «Бригады Хаоса».

А затем кто-то поблизости изумлённо присвистнул и произнёс:

– И кто же это вас так здорово отделал? Скажите мне его имя, и я возьму у этого человека автограф!

«Чёртов ёкай… Как там его… Бико», – подумал Вали, – «С какого перепугу он напрашивается в мою команду? Я одиночка и всегда им был… и буду». А затем Вали всё-таки потерял сознание.

Михаил, Азазель, Сазекс и Серафолл

– Вы тоже видите это? – с румянцем на щеках спросила Серафолл. Её руки были сцеплены в замок, а сама демонесса даже наклонилась вперёд, чтобы не упустить ничего из открывшейся её взору картины.

– Эм? Видим что? – синхронно спросили трое мужчин.

– Все мужчины такие слепые? – задала она риторический вопрос. И сама же на него ответила, – Да, все. Вы только посмотрите на них! Они же похожи на парочку, которую разлучили судьба, время и пространство. И вот они снова вместе. И снова рядом, и снова могут взглянуть друг другу в глаза!

А этот момент… впрочем, как в и в предыдущие… Найт и Уроборос смотрели друг другу в глаза. Найт так поступал всегда. А Уроборос… это же Уроборос…

– Эм, Серафолл, – начал Сазекс, – я и не знал, что ты бросила съёмки в сериале про девочку-волшебницу, и перешла на более взрослую тематику подростковых мелодрам.

Фырканье было ему ответом.

А затем с неба пропала алая луна. Безо всяких рунных кругов пропали Уроборос, Вали и замотанные в огромную сеть пленные нападавшие маги. И…

Неестественное, как будто нарисованное небо начало покрываться трещинами, и разлетаться на куски. Это прекратил свою работу владелец Лонгина «Потерянное измерение», увидев, что бой закончен.

– Мы победили? – кто-то из демонов-старшеклассников робко спросил у соседа. А затем до всех дошло – да, победили! И все взорвались радостными криками.

Найт

Конец одного плана – это начало следующего. И когда Уроборос предложила мне встретиться ещё раз я согласился потому, что есть шанс «неудачно проболтавшись» слить через Уроборос информацию на ту сторону. Ведь, увы, когда я говорил Уроборос, что та похожа на десятилетнюю девочку, я говорил правду. Как и всегда. Нет в ней нужной жёсткости. И решительности. И уверенности. И как я и предполагал… и как я потом нашёл подтверждение в её сердце… её просто используют. Несколько типичных антропоморфных сущностей, которым от Уроборос нужна лишь её заёмная сила, да символ в виде сильнейшего дракона.