Текст книги "Маяк (СИ)"

Автор книги: Аrwen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Любопытные у тебя фантазии, – я встала и подняла автомат, – однако одними разговорами цел не будешь. Отдохни еще, а я пройдусь, помониторю обстановку.

Лукавила – опасностей не предвиделось, мне просто хотелось закончить неприятную беседу. Под проницательным взглядом фон Миллера я оставила гостеприимную плешь.

Через полчаса я вернулась и, собрав вещи, отдала приказ покинуть стоянку. Ученый притих и больше не пытался ставить мне психологические диагнозы.

Преодолев несколько пологих холмов, мы направились к самому высокому из них. На его вершине стоял особняк Кэлвертов – большой основательный коттедж, некогда принадлежащий самым влиятельным в штате людям. Теперь же здание являлось средоточием самых темных и потаенных страхов – никто не знал, что находится за его дверьми. Все смельчаки, пытавшиеся разведать это, пропадали без вести, ни один не вернулся обратно. У нас не было определенной теории, но поговаривали, что там живут привидения или иные потусторонние духи. Звучало полным бредом, но по-другому объяснить свойства особняка мы не могли. Все нормальные люди старались обходить его десятой дорогой, даже бессердечный громила Варг на предложение залетного клиента изучить особняк выразился так крепко и конкретно, что последнего мгновенно сдуло со столика.

Сейчас же я по собственной воле приближалась к жуткому имению. Будь я в одиночестве, предпочла бы пройти вдоль реки, пробиваясь сквозь орды болотников, заполонивших побережье, но сейчас на мне лежала ответственность за сохранность заказчика, и приходилось жертвовать предубеждениями ради безопасности последнего.

Бесплодные деревья бывшего сада обступили нас со всех сторон, а над головами навис высокий двухэтажный дом. Его стены оплетали мертвые лозы плюща, а грязные стекла казались непроницаемо черными – ночами в них мелькали огоньки, о которых рассказывали редкие наблюдатели. Из каминных труб, выходящих на крышу, сочился дымок, говоря о том, что особняк обитаем. Обитаем неизвестными силами.

По мере приближения к строению меня охватывала нервная дрожь, а сердце ускоряло пульс, начиная биться о ребра, как пойманная в клетку птица. Страх, внушаемый особняком, был непонятным, необоснованным, иррациональным, но невероятно сильным. Зубы выбили дробь, автомат заплясал в руках, и я прижала его к себе, чтобы не показать спутнику своей слабости, не внушить и ему страха. С холма спускалась единственная тропинка к маяку, высокой свечой уже маячившему за деревьями. Иной дороги, кроме побережья, не было.

– Странный дом, – отозвался ученый, разглядывая поместье. – Там живет кто-нибудь?

– Не знаю, – ответила я. Мы как раз проходили мимо боковой стены. Я старалась держаться как можно дальше от нее, но крутые склоны обрыва не позволяли этого. – И никто не знает.

– От него исходит необычная энергия, – спутник, казалось, вовсе не был напуган, с интересом разглядывая кирпичную кладку, местами обнаженную полусгнившей деревянной обшивкой.

– Ты не был здесь? – удивилась я, все еще пытаясь справиться с собой. – Работал же поблизости.

– Не был. Нас привозили и увозили на лодке. Видел силуэт дома на холме, но никогда не приближался к нему.

– Твое счастье, – пробормотала я, минуя опасное расположение и спускаясь по крутому склону холма в сторону реки, которая уже виднелась под его подножием.

По мере удаления от особняка паранойя оставляла меня, но так и не удалось избавиться от чувства, что кто-то пристально смотрит в спину. Тем не менее, когда дом Кэлвертов остался позади, я почти успокоилась и смогла трезвым взглядом окинуть развернувшееся передо мной устье Потомака.

========== Глава 5. Гнездовье болотников ==========

Над мутно-зеленой акваторией, протянувшейся до самого горизонта, нависали тяжелые, начинающие темнеть тучи – постепенно сгущались сумерки. Ветер лениво колыхал поверхность воды, развеивая по берегу запах тины и водорослей.

Раскрашенный черно-белыми полосами маяк высился прямо перед нами, разместившись на небольшом островке, к которому вела полузатопленная дорожка-брод. Справа от нее местность патрулировали два болотника – здоровые, мерзкие на вид мутанты в человеческий рост, эволюционировавшие то ли от крабов, то ли от мечехвостов. Они передвигались на задних лапах, передние клешни использовали для разделывания добычи, а сзади их тело накрывал огромный хитиновый щит, практически неуязвимый для любого вида патронов. По справедливости сказать, и все тело болотника было покрыто прочнейшей хитиновой броней, но живот, и, особенно маленькая сморщенная мордочка были более уязвимы. С ними следовало бороться быстро и точно.

Прячась за камнями, вросшими в склон холма, я оценивала силы противника. Двое. Один ходит по берегу, другой плещется в радиоактивной воде. Пройдя по холму влево, обнаружила еще одну тварь, расположившуюся прямо между маяком и нами.

Оглянувшись на разломанную ограду поместья, я велела спутнику:

– Спрячься за столбом и не выходи, пока я не прикажу. Не высовывайся без команды, что бы ни случилось.

Предстоящий бой обещал быть достаточно сложным и, по-хорошему, клиенту лучше было залезть на дерево, на которое болотники не смогут забраться, но я не решилась испытывать скалолазные способности ученого.

Достав из кармана гранату, я сорвала кольцо, зажала скобу пальцами и подобралась к краю обрыва. После чего, разжав руку, выждала две секунды из трех, достаточных для срабатывания запала, и бросила ее вниз, прямо под ноги одинокого болотника. Я всегда пользовалась оборонительным видом гранат, обеспечивающим большую ударную силу и широкий радиус поражения.

Достигнув кромки воды, боеприпас взорвался с оглушительным грохотом, взметнув ввысь фонтан жидкости и отбросив болотника на несколько метров. Не став рассматривать, насколько получилось подранить врага, я бросилась к оставшейся парочке, на ходу засовывая снаряд в подствольник.

Отдыхающие болотники среагировали на взрыв и, безошибочно определив направление атаки и положение атакующего, уже направлялись ко мне по склону холма.

Я успела выпустить три гранаты им под ноги, после чего принялась поливать очередями из автомата, стараясь попасть в наименее защищенную морду. Один из мутантов споткнулся, и мерзкое членистоногое тело покатилось по откосу. Второй, прихрамывая, все еще пытался подняться. Однако короткая очередь, попавшая между сочленениями грудных пластин, сразила и его. Третий, выбравшись из-за скалы, нашел свою смерть в нескольких шагах от меня.

Рывком перезарядив автомат, я внимательно осмотрелась. В этой местности болотников было пруд пруди: в окрестностях маяка они, не тревожимые охотниками, устроили гнездовье и плодились, как псевдокролики. Пока дополнительные особи, привлеченные стрельбой, не подтянулись к театру боевых действий, нужно было прорываться. Я взмахнула рукой:

– Миллер, за мной! Поторапливайся, но и не обгоняй. Вперед!

Не оглядываясь на ученого, надеясь, что тот сумеет вовремя сориентироваться, я спустилась с холма, водя стволом из стороны в сторону.

Размеренный плеск воды за мной подтвердил, что я не ошиблась в реакции спутника. Мельком обернувшись, чтоб убедиться, что догоняет именно клиент, а не очередной болотник, я двинулась вперед.

Мы дошли уже до половины перешейка, соединяющего берег с островком, на котором стоял маяк, как из-за скал последнего показались сразу две твари: матерый, позеленевший от тины и старости мутировавший краб и детеныш, вдвое меньший по размерам, но не менее опасный.

– Стой! – закричала я. – Назад!

На таком близком расстоянии гранаты были бесполезны – нам они нанесли бы больше повреждений, чем бронированным мутантам, и мне ничего не оставалось, как пытаться подавить тех автоматным огнем, постепенно отступая.

Сзади защелкал пистолет. Пули неприцельно ложились вокруг маленького болотника, порой рикошетя от его хитинового покрова. Он замер на месте, не зная, на кого бросаться: на человека с автоматом, который находился ближе, или на второго, дальнего, но раздражающего своими свинцовыми камешками.

– Бесполезно! – отозвалась я, не отпуская спусковой крючок. – Лучше отходи!

Мои слова остались без внимания. Матерый болотник почти добрался до меня; его тело содрогалось от прямых попаданий, зеленоватая слизь, заменяющая кровь, струилась по груди и животу, но он продолжал идти. И только когда протянутая гипертрофированная клешня почти коснулась моего лица, сраженный противник упал замертво. После этого расстрелять детеныша не являлось большой проблемой.

Перезаряжая опустевший рожок, я бросила быстрый взгляд по сторонам и крикнула:

– Теперь быстро вперед, бегом, пока остальные не подтянулись!

Преодолев перешеек, я толкнула доктора по направлению к основанию маяка:

– Беги наверх, я прикрою!

– А наверху их нет? – тяжело дыша, спросил он, делая несколько шагов по извилистой дорожке островка.

– Нет, они живут только у воды! – я поднималась спиной вперед, внимательно рассматривая камни и готовясь в любой момент открыть огонь. И лишь когда сзади хлопнула дверь маяка, я решила развернуться и, опустив оружие, со всех ног бросилась к подножию морского осветительного прибора.

Вбежав внутрь, я опустила массивный деревянный засов, запирая дверь, и рухнула на стоявшую рядом скамейку. Фон Миллер, поджидавший у входа, с недоверием спросил:

– Они не проберутся внутрь?

– Нет, – пытаясь успокоить скачущее дыхание, произнесла я. – У них для этого ума не хватит, максимум – дверь клешнями поцарапают.

Можно было сделать передышку. Проверив магазин автомата, я потребовала у ученого пистолет:

– Давай перезаряжу. Ты зачем стрелял? Из пистолета болотников не убить, слишком слабое оружие. Его пули для них – что горох.

– Я не хотел его убить, – фон Миллер протянул пистолет и взглянул на меня широко распахнутыми глазами. – Я хотел его отвлечь, чтобы вам не пришлось сражаться одновременно с двумя противниками.

Моя рука замерла на рукоятке пистолета, который за ствол все еще держал ученый.

– Сам додумался? – вырвалось у меня.

– Да, – скромно ответил он, пряча руки за спину. – Старался вам помочь.

Я не смогла скрыть улыбки. Научник не так прост, как кажется. В критический момент не растерялся, не спасовал, не психанул. Похоже, мое первое впечатление о нем оказалось ошибочным.

– Молодец! – похвалила я спутника, и он улыбнулся в ответ. – Точно никогда не стрелял?

– Точно, – было видно, что ему приятно мое одобрение. – Но мне доводилось ходить по пустошам в сопровождении охраны, и я старался наблюдать за их действиями.

Закончив разбираться с оружием, я откинулась на скамейке, наблюдая, как фон Миллер ощупывает стены. Внутри маяк выглядел как маленькая круглая комната с убегающей вверх винтовой лестницей. На полу валялись обрывки бумаг, куски штукатурки и полуистлевший скелет бывшего неудачливого искателя приключений. А может, это был смотритель маяка, павший жертвой неведомых врагов.

Вдоволь обследовав каменную кладку стен и пару раз дернув неработающую лампу освещения, ученый повернулся ко мне и произнес:

– Все.

Плита на полу, прежде незаметная, вздрогнула и уехала вбок, открывая взору широкую лестницу, у основания которой угадывалась бронированная дверь.

– Это вход в лабораторию, – сообщил мой спутник.

========== Глава 6. Вниз по коридорам ==========

Фон Миллер раскрыл свой кейс, в темном нутре которого на мгновение показалась стопка бумаг, и достал белую пластиковую карту с зеленой полосой. Проведя ею по считывающему устройству, расположенному рядом с дверью, он решительно взялся за ручки штурвала.

– Подожди, – положив руку ему на плечо, остановила я. – Что за дверью?

– Коридор и комната охраны первого уровня. Своего рода пропускной пункт, – он несколько недоуменно обернулся ко мне.

– Она охраняется?

– Насколько помню, нет. Обычно там сидели специальные люди, проверяющие пропуска и дающие допуск к прохождению на работу.

– Иди сзади, так будет безопаснее, – откомандовала я, сама берясь за штурвал двери и поворачивая его по часовой стрелке.

Издав сдавленный звук, дверь поехала вбок, отворяясь. За ней простирался длинный коридор, под кривым уклоном уходящий вниз. Стены и пол были выложены светло-голубой плиткой, местами отвалившейся и обнажившей сетчатую строительную прослойку. Под потолком протянулись толстые трубы непонятного назначения и сплетения кабелей коммуникации, укрепленные через каждый метр металлическими заклепками. Где-то вдали тревожным звуком отдавался маячок аварийного освещения. Тусклые лампы, питаемые им, позволяли рассмотреть коридор.

Осторожно спускаясь по ступеням, я удерживала у плеча автомат. Его магазин был заполнен бронебойными патронами со стальным сердечником, поставленными мной перед спуском в лабораторию, и первый из них находился в патроннике. Вначале я хотела зарядить и подствольник, но потом передумала – не факт, что в узких помещениях лаборатории получится найти достойное укрытие от осколочно-шрапнельной начинки гранат.

Коридор свернул вправо и открыл глазам большую комнату ромбовидной формы. На левой стене ряд телевизионных экранов, ныне не работающих; их окаймляет стол с парой компьютеров и громоздкой кофеваркой. Рядом с экранами – стойка с ключами и пожарный шланг, а справа…

То, что находилось справа, я разглядеть не успела, так как, запечатлев кусок обстановки комнаты, заметила под потолком две массивные турели, и, пока их датчики не распознали движение, отступила назад, отталкивая ученого.

– Не спеши.

Позволив себе осторожно выглянуть с поднятым и готовым к огню оружием, я постепенно делала шаги в комнату. Турели не обращали на меня внимания. Возможно, они были отключены или неисправны – по опыту я знала, что подобные механизмы включаются сразу, реагируя на показания фотосенсора, и, раз с ходу не расстреляли нас, можно сильно их не опасаться. Но все равно следовало быть начеку.

Не торопясь, мы вошли в комнату. Справа стену прорезали два открытых дверных проема.

– Что там? – я кивнула в их сторону.

– Раздевалки, мужская и женская, – сообщил ученый, вновь копаясь в кейсе и доставая новую карту, на этот раз с желтой полосой.

Я подошла к одному из компьютеров и нажала на пусковую кнопку. Надо же, заработал! Ожидая, пока загрузится операционная система, жестом руки подозвала спутника:

– Иди сюда, доктор. Как, говоришь, отключается система охраны?

Фон Миллер послушно приблизился и заглянул в монитор. На темно-сером фоне выскочило окошко с предложением ввести пароль. Чуть выше продолговатой плашки светилось двадцать звездочек.

– Двадцатизначный пароль? Они это серьезно? – поразилась я.

– Вполне, – спокойно ответил ученый, не отрывая взгляд от экрана. – Более того, каждый месяц система автоматически пароль меняет и отсылает его начальнику безопасности. Точнее, отсылала, когда он у нас был…

– Можно как-то иначе деактивировать систему?

– Только введя правильный пароль или взломав компьютер, – спутник взглянул на меня заинтересованным взглядом. – Вы умеете взламывать компьютеры?

Этого я не умела. Совершенствуя в течение жизни навыки огневой и физической подготовки, я как-то упустила из виду интеллектуальное развитие. А, может, никогда и не имела к нему располагающих способностей.

– Не расстраивайтесь, – попытался утешить меня ученый. – Терминал отключает только пушки, роботы деактивируются с другого места.

– С какого? – скептически посмотрела я.

– Изнутри лаборатории.

– Как же вы тогда проходили на работу?

– Служба безопасности посылала сигнал на внутренние компьютеры, и те отключали роботов, – обезоруживающе сообщил фон Миллер.

Понятно… Ничего хорошего я и не ожидала.

С помощью новой полосатой карточки ученый заставил и вторую дверь отъехать в сторону, как вдруг оживились турели. Запели сервоприводы, а длинные стволы принялись водить из стороны в сторону, выискивая противника. Я не знала, способны ли они разворачиваться на 180 градусов, а потому втолкнула клиента в открывшийся коридор, прижимая к стене. Моя броня, прошитая изнутри металлической сеткой и снабженная железными пластинами, прикрывающими основные части тела и важные органы, все же надежнее бронежилета.

Свойства лабораторных турелей так и остались для меня загадкой, ибо, когда стволы провернулись наполовину, нас разделила дверь, вернувшаяся на законное место.

– Мы можем пойти дальше? – поинтересовался фон Миллер после того, как я отпустила его и отошла на середину коридора, обдумывая дальнейший путь.

– Что дальше?

– Офисные кабинеты, в каждом из которых находится механический охранник.

– На что реагируют? – я медленно спускалась вниз.

– На движение или инфракрасное излучение тел, смотря как запрограммировать.

Впереди вытянулся длинный коридор, заканчивающийся уже знакомой бронированной дверью со штурвалом.

– Вы нарушили частное пространство, – раздался металлический голос, и из ближнего кабинета, гулко отзываясь шагами от керамических стен, неторопливо вышел робот серии «Протектрон 5-Р», как назвал того бывший сотрудник лаборатории. – Немедленно покиньте территорию.

– Обязательно, – пообещала я, разряжая в него бронебойные заряды.

На лицевом противопульном куполе расцвели трещины, и вот одна из пуль пробила стекло и вгрызлась в электронную начинку робота. Протектрон, только сейчас среагировавший на агрессию, включил лазерную установку, целя мне в грудь, но автоматная очередь отклонила его тело, и выстрелы ушли в потолок. Механизм неуклюже завалился на спину, и, немного пожужжав приводами, перестал двигаться.

– Вы нарушили частное пространство… – раздалось из соседнего дверного проема. Какие настырные. Приблизившись к двери, я в упор расстреляла нового робота, еще не разобравшегося в ситуации.

Больше атак не последовало. Мы спокойно, но внимательно прошли мимо шести закрытых дверей к следующему коридору.

– Ты сказал, роботы в каждом кабинете, – предпочла уточнить я.

– Остальные не сработали, – с каким-то огорчением ответил ученый.

Следующим помещением на конце коридора, круто завивавшегося вниз, было новое помещение охраны.

Прежде чем проникнуть внутрь, пришлось уничтожить три турели, ожившие, как только мы показались в дверном проеме. Прикрывая собой клиента, я расстреляла первую, влепив ей две короткие очереди в основание механизма. Со второй пришлось подождать минут пять, пока фотодатчик не успокоится и охранный механизм не вернется в режим ожидания. Остатки рожка пошли на последнюю турель.

– Комната безопасности второго уровня, – бодро сообщил ученый. Казалось, его совсем не беспокоили перестрелки. Привык к местной защите? Не воспринимает всерьез? Но те же турели, пуская почти бесконечную очередь, ограниченную лишь длиной ленты в зарядном коробе, наполняют гулкие коридоры грохотом. Кафельные стены покрываются глубокими выщербинами и дырами, могущими возникнуть и в наших телах. Да, я иду впереди, готовая принять на себя первый залп, но в голосе доктора наук вообще не слышится страха!

Вновь стена потухших мониторов с кнопочными панелями, стол с компьютером и несколько шкафов. В стороне от последних – приоткрытая дверь.

– Что за ней? – я повела стволом в сторону проема.

– Арсенал, – охотно объяснил спутник.

– Почему не заперт?

– А смысл? Рядом все время дежурили люди, кроме того, если испытуемые… – он осекся, с тревогой взглянув на меня – не проговорился ли, не сболтнул лишнего.

Его реакция не укрылась от моего внимания.

– Давай, рассказывай, чем занималась твоя лаборатория! – я повернулась к ученому, удобно расположив автомат на сложенных на груди руках.

Тот отвернулся:

– Боюсь, вам не понравится то, что я могу рассказать…

– Думаешь? – я усмехнулась. – Каждый может совершать аморальные поступки, и кто скажет, где находится грань? Я, например, убиваю людей. И животных. Каждый день, – придвинувшись к спутнику, я заставила его сделать шаг назад. – А что плохого делал ты?

– Я… я… ничего, – фон Миллер внимательно смотрел на меня с искорками страха в глазах. – Мы изучали психологическую реакцию на разные раздражители, разные условия содержания и анализировали результаты. Полевыми испытаниями занимался другой отдел…

– Понятно, – ласково улыбнулась я, – можешь не продолжать. Слышала о подобных экспериментах над человеческим телом и психикой, предельно жестоких, подчас на грани пыток. Но, – пресекла я попытку собеседника возразить, – мне до этого нет никакого дела. Не против, если загляну в арсенал?

– Пожалуйста! – ученый сделал приглашающий жест.

========== Глава 7. Плазменное чудо ==========

Пол маленькой квадратной каморки заваливали пустые ящики из-под боеприпасов и вскрытые цинковые коробки. Полки, протянувшиеся по всему периметру комнаты, пустовали, лишь кое-где на них одиноко валялось несколько светошумовых гранат. Оружейные стойки выглядели побогаче – среди пустых отделений стояли лазерная винтовка, три автомата и… неужели это она? …

– Охрана собиралась в спешке, им последним сообщили об эвакуации лаборатории, – донеслось от двери. – Все забрать не успели.

– Что? – я не поняла ни слова из реплики ученого, все внимание сосредоточив на красавице, закрепленной в держателях оружейной стойки. Едва касаясь, провела пальцами по армированным проводам, обрамляющим ствол необычной формы, по облегченному прикладу, по микро-катушкам индуктивности, попарно расположенным с обеих сторон компенсатора… Дыхание на мгновение перехватило.

Плазменная винтовка. Очень дорогое и высокотехнологичное оружие, разработанное перед самой войной и так и не запущенное в серийное производство, из-за чего по пустошам ходили только его редкие экспериментальные образцы. Начиненная сложными механизмами винтовка стреляла раскаленными сгустками плазмы, формирующимися в особых внутренних камерах. Я видела такую только два раза, оба – издалека и оба – на Столичной пустоши, и была поражена ее убойной мощью против механизированных противников. Что она делает с живой органикой, оставалось только представлять.

– Нравится? – ученый неслышно подобрался вплотную и теперь стоял рядом, с интересом наблюдая за моей реакцией на необычное оружие.

– Неплохая вещь, – сдержанно произнесла я, пытаясь скрыть восхищение от проницательного взора психолога.

– Можете взять, если хотите.

– Серьезно? – я обернулась к спутнику. – Знаешь, сколько она стоит?

– Представляю, – пожал плечами тот, – но лично мне она не нужна, а торговать снаряжением лаборатории я не собирался. Пусть будет небольшим бонусом к основной оплате.

Небольшим… Ценность такой штуки на рынках бывшей столицы превышает мой полугодовой гонорар! Ну, раз навалилась такая удача, отказываться не стану. Порывшись в обломках ящиков, я нашла несколько зарядов – шестнадцать объемных металлических цилиндриков с микроядерными батареями внутри. Специальный держатель плотно обхватил один из них и развернул, погружая в недра винтовки. Механизм чуть прожужжал, и прозрачный стабилизатор на конце ствола ожил, засветившись мягким зеленым цветом. Лучи заряженной плазмы заиграли, облизывая прочное стекло.

Однако новое оружие нужно было пристрелять.

– Позволишь? – я бережно качнула стволом и взглянула на хозяина лаборатории.

– Пожалуйста! – тот был не против.

– Куда можно стрелять?

– Здесь – куда хотите. В этом помещении мне ничего не нужно.

Прицелившись в шкафчик у противоположной стены, я выжала спуск. Механизм глухо загудел, задрожал и плюнул зеленой молнией. Высокий железный шкаф скрутило, будто от удара невидимого великана, дверца вывернулась, наполовину расплавившись. Продолжая сгибаться, шкаф опустился почти до пола, где и застыл в неестественной позе.

Следующий выстрел пришелся на один из экранов. Стекло поплыло, обнажая электронные схемы, тоже постепенно съеживающиеся под воздействием высокотемпературного сгустка ионизированного газа.

– Потрясающе! – не удержалась я, подкидывая новое оружие в руках, примеряясь к удобному хвату.

Очередной коридор, выводящий к жилому сектору – казармам охраны и личным комнатам персонала, мы прошли играючи. «Пушки под потолком», как называл их фон Миллер, плавились с трех выстрелов, приборные панели протектронов – с двух. Плазменное чудо оказалось быстрозарядным, не накапливая энергию долгое время, а отзываясь на спуск почти мгновенно.

Снова бронированная дверь, и снова ученый копается в кейсе, доставая карточку уже с оранжевой полосой.

– Сколько всего уровней допуска? – поинтересовалась я, занимая боевую позицию, готовясь во всеоружии встретить сопротивление с той стороны двери.

– Четыре, – сообщил фон Миллер, вынимая карточку из приветливо пискнувшего приемного устройства, благосклонно разблокировавшего вход. – Это предпоследний, мы почти пришли. Начинаются испытательные помещения.

В новом отсеке роботов не оказалось, только четыре турели, уничтожить которые являлось только вопросом времени и еще одного микроядерного цилиндра-боеприпаса. Не спеша я шла по коридору, заглядывая в каждую дверь на предмет скрытой опасности. Доктор наук семенил следом.

Лаборатория постепенно раскрывалась передо мной, обнажая свои страшные тайны. В одних помещениях обнаружились привинченные к полу кресла с ремнями на подлокотниках и ножках. Рядом располагались медицинские стойки с приборами. Темные ржавые пятна, покрывавшие пол с ребристым отверстием для стока, недвусмысленно указывали на назначение помещений.

В других комнатах стояло несколько операционных кушеток, разделенных полупрозрачными ширмами. Третьи, служившие жилыми палатами, были заставлены сетчатыми кроватями с обрывками одеял. И везде – на стульях, кушетках, кроватях – ремни. Широкие, толстые, с множеством пряжек.

– Крики пациентов спать не мешали? – с усмешкой спросила я, рассматривая открывшееся царство вивисекции.

– У нас хорошая звукоизоляция… что? – идущий рядом ученый спохватился и взглянул на меня. – Нет, вы не так поняли, это… это просто оборудование. Оно не использовалось, когда я здесь работал.

– Охотно верю, – утвердительно кивнула я.

Испытательный отсек закончился, пошли подсобки, заполненные всяким лабораторным мусором: пробирками, баночками, реактивами; сантехнические и душевые отделения. Мы остановились перед очередной дверью.

В отличие от прежних, она была открыта – железная плита пряталась в углублении в толще стены, по порогу тянулись направляющие рейки.

– Что дальше? – спросила я, оглядывая пустую прямоугольную комнату, оснащенную лишь массивным столом со стопкой документации и панелью непонятного назначения, размещенной на стене перед ним.

– За следующей дверью, – ученый указал рукой вперед, – главный лабораторный зал с центральным компьютером, серверами и базами данных. То, куда мы и стремимся.

– Хорошо, – я вошла в комнату, поманив за собой фон Миллера.

Едва он переступил порог, как сзади взвыли сервоприводы, и дверь захлопнулась, отрезая путь обратно. Резко обернувшись, я ощупала холодную металлическую поверхность.

– Открой! – потребовала у спутника.

– Не могу, – извинился тот. – Открыть можно только снаружи или с главного компьютера.

Я вновь развернулась и сделала шаг вперед. Ничего не происходило, но ситуация мне не нравилась. За годы жизни рядом с опасностью, многократно встречаясь со смертью лицом к лицу, начинаешь нутром чувствовать ее – на уровне подсознания. И сейчас подсознание прямо-таки кричало о том, что нужно быть в крайней готовности к любому неожиданному повороту событий.

Шаг. Шаг. Еще. Сердце забилось в непонятном тревожном ожидании, совсем как у особняка Кэлвертов. Я сглотнула, продолжая медленно подходить к последней бронированной двери.

Большой зубчатый штурвал, отпирающий стойки, дрогнул и со скрипом начал раскручиваться. Я замерла на месте, сжимая в руках винтовку, ожидая встречу, которую готовил нам главный зал.

========== Глава 8. Усовершенствованная модель ==========

Бронированный лист стали отъехал в сторону, впуская в комнату странное механическое чудовище: цилиндрическое тело плотно сидело на двух треугольных гусеничных шасси, по бокам располагались гибкие «руки» – манипуляторы, а верх венчал плоский полукруглый купол, забранный несколькими слоями частой решетки.

Остановившись невдалеке от дверного проема, вновь закрытого автоматической дверью, неведомый монстр принялся не спеша поворачиваться на месте, мониторя помещение.

– Оно стреляет? – широко раскрыв от удивления глаза, спросила я.

Ответа я не услышала. Даже если он и последовал, звук человеческого голоса утонул в грохоте залпа. Подняв один из манипуляторов, робот раскрыл металлические лепестки, находящиеся на его концах и выстрелил сразу тремя лучами лазера в мою сторону.

Инстинкты сработали раньше, чем разум. Прыгнув вправо, я упала на бок и прокатилась по полу в сторону металлического стола, попутно опрокидывая его. Автомат соскользнул с плеча и, мотнувшись на ремне, с силой ударился о стену. Что-то в нем ощутимо хрустнуло. М-мать, похоже, прицелу конец.

Но оплакивать оптику было некогда. Сорвав с себя лишнее оружие, я согнулась под столом, пока в его поверхность били лазерные импульсы.

Хорошая вещь – боевой лазер! Сфокусированный световой луч бьет на далекое расстояние и оставляет трехсантиметровые сквозные дыры в живой плоти, но от металла рикошетит, отражаясь. Словно прочитав мои мысли, механический монстр прекратил обстрел и, едва я высунулась, раскрыл второй манипулятор, внутри которого закрутились спаренные стволы встроенного пулемета.

Успев сделать только два ответных выстрела и так и не поняв, попала ли, я снова упала под защиту стола. Загрохотали пули, выбивая на толстом металле ощутимые выпуклости с обратной стороны. Завизжали рикошеты.

Так не пойдет. Хрупкая защита долго не выдержит, а рикошеты могут задеть клиента. Клиент…

– Миллер! – вскрикнула я, отыскивая глазами ученого. Тот стоял у двери, через которую мы вошли, и завороженно разглядывал робота. Тот же, потеряв меня из виду, вновь прекратил огонь и, зажужжав приводами, принялся высматривать нового противника. Выглянув из-за края стола, я примеривалась к выстрелу, как вдруг внутри похолодело – выставив манипуляторы, как стволы, монстр поворачивался к ученому, который, казалось, и не думал прятаться.

– Миллер, уходи в сторону! – рявкнула я, стреляя. Раскаленная плазма оставила на цилиндрическом теле два подплывших следа, но робота не сразила. Из какого металла он сделан?

Времени не оставалось, он не успеет… Оттолкнувшись от стены, я бросилась на клиента, сбивая на пол и уходя вместе с ним в перекат. По ногам ударили пули, но нам удалось покинуть линию огня. Остановившись у противоположной стены, я скомандовала:

– Быстро вбок, под защиту стола. На какое-то время он тебя прикроет!

К счастью, ученый опомнился от оцепенения и бодро засеменил в угол, где лежал стол. Выпуская плазменные сгустки, я еще несколько раз поменяла дислокацию. Механическая тварь была достаточно неповоротливой, но в тесном пространстве комнаты маневрировать было негде, а пули на таком расстоянии могли пробить любую защиту.