Текст книги "Милан. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Arladaar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Анна Александровна надела молодёжный флисовый спортивный костюм, кроссовки и завязала волосы в пучок, торчащий фигушкой на макушке. По виду: обычная хабалка, крутящая на пальце ключи от машины и высокомерно взирающая на мир из-под густых нарощенных ресниц.

– Мама, ты же сама говорила, что я учусь в элитной школе, и что, посещая её, нужно одеваться прилично, что я медийная личность и всё такое, – недоумённо сказала Людмила, глядя на эти удивительные приготовления.

– Аря, это ты медийная личность, а я простая бедная женщина, – рассудительно сказала мама. – Неужели ты не догадываешься, о чём сейчас будет идти речь на этом долбаном родительском собрании? Там же эти блатные мамашки будут рассуждать, как справлять ваш выпускной вечер где-нибудь в Куршевеле, не меньше. Да ещё позвать какого-нибудь модного диджея-дегенерата. Извини, милая, но там скопище жён олигархов, а мы бедные люди. Поэтому скажем, что у нас нет денег и всё такое. И вообще, проще надо быть, тогда к тебе люди потянутся.

– Но ещё же учиться целый год, как это возможно, какой ещё выпускной вечер? – всё больше удивлялась Люда. – И что, прямо сейчас будут деньги трясти на этот выпускной?

– Глупышка, я не первый день в бизнесе, – усмехнулась мама. – Естественно, они будут трясти деньги прямо сейчас. Типа предоплата 100 процентов. Без всякой гарантии, что это действо вообще состоится. А нам это надо? Ты, может, вообще из этой школы уйдёшь в другую, через месяц. А денежки уже не вернёшь, они там торчать будут. Поэтому там будет такая мясорубка!

– Ну почему мясорубка? У нас в классе, вроде бы, все богатые люди, неужели у них нет денег? О чём они будут спорить? И вообще, это разве дело родителей, где будут отмечать выпускной вечер их дети?

– Чем богаче люди, тем они жаднее, запомни, милая, это аксиома! – наставительно сказала мама. – Я тебя уверяю, как только начнётся сбор денег, половина класса скажет, что у них все деньги в обороте, что они вложились в акции, облигации, купили недвижимость на Мальорке и сейчас у них нет ни копейки. Пардон муа, сушите вёсла. У богатых никогда нет денег, дорогая! А от детей ничего не зависит. Выпускной – это праздник родителей-дегенератов. И я в нём участвовать не намерена!

– Ну а ты-то что будешь делать? – рассмеялась Люда.

– То же, что и они, – подмигнула мама. – Скажу, что мы нищие, и у нас нет ни копейки. Что мы не за Куршевель, а за ресторан «Онегин» или «Арзамас»! И деньги сдадим только в конце года!

Людмила вздохнула и ничего не сказала. Это мир удивлял всё больше и больше…

Глава 5
Скандал на родительском собрании

Анна Александровна оказалась абсолютно права насчёт своего представления о родительском собрании в престижном лицее! Но сначала оно началось чинно-благородно и протекало по типовому образцу. Вначале выступил классный руководитель Виталий Сергеевич и рассказал про подготовку к Единому государственному экзамену, о том, что нужно отнестись к нему с полной серьезностью, добавил о необходимости репетиторства и дополнительной подготовке к экзаменам. В конце собрания слово взяла председатель родительского комитета 11 А класса, сорокалетняя женщина в очках и с очень уверенным видом, показывающим, что она привыкла руководить людьми. Женщина вышла к доске и, потрясая пухлой тетрадью, заявила, что у многих родителей долги с прошлого года по взносам в фонд класса и фонд лицея, а также на целевые сборы, из которых в класс нужно купить дорогой видеопроектор для более целенаправленной подготовки учащихся.

– Какие ещё целевые сборы? Какой проектор? – недовольно спросила чья-то мамаша, сидящая за первой партой в полосатом платье от Жан Поля Готье и с сумочкой от Джона Гальяно, стоящей на столе. – У нас вообще-то государственный лицей, а не частная богадельня! Вам что, вообще деньги не выделяют? Смотрите на других! Все учатся за счёт бюджета!

– У вас нет денег на вашего же ребёнка? – нелюбезно сказала сидящая рядом с ней другая мамаша, одетая в брючный костюм от Прада. – Может быть, вам стоит подыскать для своего детища другое место для обучения, более подходящее вашему финансовому положению?

Тут же разгорелся скандал с переходом на личности и взаимные упреки между председателем родительского комитета и отдельными родителями, у которых оказались большие недоборы по взносам. Классный руководитель старался погасить эти споры, но ничего не получалось, и вскоре разговоры на повышенных тонах переросли в бабье-визг. Самые умные родители заранее, бочком-бочком, вышли и убежали с родительского собрания.

Позже, когда страсти улеглись, начался сбор денег. Родители подходили, подавали купюры председателю родительского комитета, та считала, складывала их в пухлую пачку и давала расписаться в общей тетради тому, кто платил. Когда деньги были собраны, настал вопрос о выпускном вечере.

Та же самая мамаша, которая только что спрашивала о том, есть ли государственное финансирование у лицея, сказала сразу же, что нужно сделать так, чтобы вечер детям запомнился, и предложила отметить его в Куршевеле или на Ибице.

– Никаких ибиц! – решительно встряла в разговор Анна Александровна. – Мы лично люди небогатые, и ни на какие Ибицы я скидываться не буду. Я рабочий человек! Добываю свои деньги сама, в отличие от некоторых, которые сидят на подсосе у мужей и любовников. Ресторан «Арзамас» – максимально, на что я согласна выделить деньги! Кто хочет в Ибицу – велкам! Езжайте за свои бабки! Я скидываться не буду, если вы замыслите нечто подобное!

Тут уже поднялся настоящий визг… Впрочем, по всему видно, что Анне Александровне к такой атмосфере не привыкать, поэтому она только сидела и усмехалась, глядя на разошедшихся мамаш…

… После начала сентября всё вошло в обычную колею, и настала та самая рутина, знакомая каждому фигуристу, когда думаешь, что каждый день как дежавю. Утро, просыпание через силу, туалет, душ, скромный завтрак, поездка на тренировку, взвешивание, ОФП, хореография, обед, ледовая подготовка. В таком ритме прошло 2 недели, и Люда даже не заметила, как настала середина сентября, хотя это можно было определить по сильно укоротившемуся дню и холодным дождливым ночам. Всё более приближался этот самый Небельхорн, который должен был служить первым стартом для олимпийской чемпионки Арины Стольниковой в этом сезоне.

К этому турниру было приковано огромное внимание болельщиков со всего мира. Он стоял самый первый в сезоне и для людей, изголодавшихся по любимому виду спорта, был как манна небесная.

Турнир в Германии проводился уже более полувека. По традиции, он проходил в конце сентября, до главных стартов, когда большинство фигуристов ещё не в форме. Этот турнир служил как бы тренировочной площадкой, на которой именитые спортсмены показывали публике новые элементы, прыжки или вращения, и смотрели, как оценивают их судьи. Это был своего рода тренировочный каток с реальными оценками прокатов. Однако, если именитые фигуристы и мировые звёзды фигурного катания ехали на «Небельхорн Трофи» чтобы использовать его в качестве испытательного полигона, то фигуристы менее мастеровитые и даже ноунеймы заявлялись для того, чтобы отобраться на чемпионат мира, чемпионат Европы или олимпийские игры. Этот турнир был квалификационным, и фигурист, набравший определённое проходное количество баллов за короткую и произвольную программу, а также по сумме, подтверждал свою квалификацию как мастера спорта и получал допуск на главные старты сезона.

Турнир был старый, намоленный, знаковый, такой, который пользуется любовью болельщиков и всемирно известен. А известия о том, что на нём схлестнутся сразу две звезды фигурного катания из России: олимпийская чемпионка Арина Стольникова и чемпионка мира среди юниоров Александра Смелова, привлекли к нему повышенное внимание болельщиков со всего мира…

…– Завтра принесёте паспорта, согласия от родителей на выезд за границу и шенгенские визы, – сказал Бронгауз 15 сентября, в четверг. – Федерация закажет билеты на воскресенье, на 18 сентября. С 20 числа начнутся короткие программы.

– А что это такое? – с любопытством спросила Людмила. – Всё это вот? Шемкентские?

– А это значит, что у тебя слишком много юмора! – язвительно сказал Бронгауз. – В воскресенье, в 10:00 утра вылетаем в Мюнхен. 2 часа, и мы в Оберсдорфе. Так что готовьтесь уже сейчас. Документы, визы, разрешение на выезд, валюта, личные вещи, соревновательные и тренировочные костюмы, коньки, в общем, всё, что требуется. Только прошу вас, не переборщите с весом багажа, иначе будете сами доплачивать. Если кто хочет лететь бизнес-классом – только за свои деньги. Ещё раз говорю, в двадцать пятый раз: берите с собой те спортивные костюмы, которые вам выдала федерация, с логотипами её спонсоров. Вы должны на всех соревнованиях быть только в них, ещё раз повторяю для особо забывчивых: только в них. Все свои новомодные костюмы от ваших личных спонсоров, надевайте только на тренировки, и только когда вас не снимают на телекамеры. Всё ясно?

– А маму можно взять? – усмехнулась Смелая и подмигнула Людмиле.

Люда втихаря показала кулак Сашке, на что та отреагировала бурным смехом, из-за чего на неё Бронгауз посмотрел с большим удивлением.

– Я гляжу, вам весело, – с ехидством сказал он. – Прыгайте сейчас серии прыжков! Начинайте с двойных тулупов.

… Впрочем, без мамы всё равно не обошлось, она приняла самое деятельное участие в сборе Людмилы на соревнования.

– Милая, я с тобой в этот раз поехать не смогу, работа, понимаешь ли, – слегка виновато сказала Анна Александровна. – За всё будешь отвечать сама. Звони мне каждый день вечером. А сейчас давай соберём твои вещи.

– Тренер сказал, чтобы вес багажа не превышали, а то доплачивать самим придётся, – робко напомнила Люда, по пышущему энтузиазмом виду мамы заподозрившая недоброе.

– Ничего страшного, если будет превышение, доплатишь и всё, – решительно сказала мама. – И 32 килограмма всё-таки надо ухитриться превысить. Не тонну же ты повезёшь с собой. Вы как всегда, полетите в экономе?

– В какой экономии? – недоумевающе спросила Людмила.

– Милая, если хочешь лететь в бизнес-классе, лети в нём, – поучающим тоном сказала мама. – Но тогда придётся доплатить за билет. Хотя, до Германии два часа полёта, можно и потерпеть.

– Я полечу со всеми! – решительно сказала Люда. – Отдаляться от коллектива нехорошо.

– Ох, ты ещё такая наивная, – усмехнулась мама. – Я тебе говорю как опытный человек, повидавший многое. Этот коллектив переступит через тебя, и глазом не моргнёт, если ему будет надо. Думать надо только о себе. Больше о тебе никто не подумает, кроме меня, конечно.

Люда с унынием смотрела на громадный дорожный кейс на колёсиках и на большую спортивную сумку, тут же представляла, как она будет таскаться с этим добром по гостиницам, автобусам, аэропортам… Кажется, ездить на соревнования, особенно зарубежные, не такое уж лёгкое и желанное дело, как раньше казалось…

…Утром 18 сентября злая и невыспавшаяся Людмила Хмельницкая, одетая в спортивный костюм и кроссовки Найк, тащила за собой тяжеленный дорожный кейс на колёсиках, прямиком ко входу в аэропорт Шереметьево. Большую спортивную сумку предложила донести Нина.

– Ты что тут насобирала? – удивилась водитель.

– Не знаю, мама положила что-то, – пожала плечами Люда. – Наверное, там самое необходимое.

Мама напихала в рюкзаки всё, что пожелала нужным. Но, как впоследствии оказалось, всё это действительно оказалось необходимым. В багаже лежали: костюмы для короткой и произвольной программы, чёрное полупрозрачное платье для показательного выступления, два тренировочных костюма для занятий на льду, из них один спортивный костюм для занятий физической подготовкой, фирмы «Найк», от личного спонсора и рекламодателя Стольниковой, другой спортивный костюм с логотипами спонсоров Федерации, предназначенный для соревнований. Ещё были коньки, двое шортов, две футболки, джинсы, три красивые блузки, хлопчатобумажные штаны, красивое платье и туфли на шпильке для банкета, как сказала мама, средства ухода, гигиены, косметика, парфюмерия, бельё. Казалось бы, ничего тяжёлого, но всё вместе давало порядочный вес.

Плюс ещё современный аэропорт! В него просто так не пробраться! Люда сильно удивилась, когда увидела на входе какую-то рамку и рядом с ней большую машину, на которую нужно было класть багаж. Багаж пропускался через машину, и на экране было видно всё, что лежит внутри сумок и кофров. Самому при этом нужно было идти через рамку, которая пищала от металлических предметов.

Только для того, чтобы пройти внутрь аэропорта, ушло порядочно времени, хорошо, что мама сказала выезжать рано утром, задолго до 10 часов.

Люда с недоумением смотрела на подобную технику, думала: зачем всё это? В своём времени она несколько раз летала с родителями и своим классом на экскурсии в Москву и Ленинград и помнила, что в аэропорту не было никаких досмотров. Заходишь – и сразу на стойку регистрации, после которой садишься в зал ожидания и ожидаешь объявления своего рейса. Тут всё было не так, абсолютно не так. Что случилось? Сначала они просвечивали полностью всё тело и багаж, потом была регистрация рейса, где нужно было выстоять порядочную очередь. Почему-то столько много народу? Неужели это все летят в Германию или в целом за границу?

Окружающая действительность воспринималась как сцена из фантастического фильма про Алису Селезнёву и космопорт. Наверное, так и должен выглядеть космопорт? Современный, ярко освещённый, с громадными окнами и множеством светящихся табло.

Фантастикой похлеще космопорта было то, что Люда полетела в Германию! Да, это событие было чем-то сродни фантастической книге! В СССР за границу летали разве что уважаемые высокопоставленные лица, такие как отец Соколовский, директор Уралвагонзавода. Простому смертному полёты за границу были закрыты, если ты не спортсмен или артист.

А после регистрации рейса ещё и досмотр! Таможенный и пограничный! Это когда надо выкладывать из сумок абсолютно всё, до мельчайших вещей! Всё, что ты так тщательно складывал и упаковывал целые часы дома! И только после этого, когда тебя полностью просветят рентгеном, можно было пойти в зал ожидания и ждать свой рейс. Для Люды это было даже не то что удивительно, а вызвало крайне негативные чувства. Неужели здешние люди не понимают всего этого маразма??? Почему такие меры безопасности в аэропорту? Кто может сделать что-то с самолётом⁈ В советское время хватало одного милиционера, который следил за порядком в аэровокзале, здесь же целая команда и на каждом углу.

– Чё уставилась, как на привидение? – сзади подошла и слегка толкнула в спину Смелая.

Обозлённая Людмила, пойманная врасплох, развернулась и хотела толкнуть подружку в ответ, та сделала попытку увернуться, но не получилось, так как у неё тоже в руках был кофр с колёсиками. Смелая запнулась об него и свалилась на пол, пронзительно взвизгнув.

– Девочки, вы что устроили тут? – недовольно сказал пограничник, стоявший у оборудования для досмотра.

– Это она, – почти в один голос сказали Люда и Смелый, показывая друг на друга, и тут же одновременно рассмеялись.

Смелая тащила всего один кофр, и размером он был, наверное, вполовину от того, который катила Людмила.

– Тебя маман собирала? – с улыбкой спросила Сашка.

– Ну а кто же ещё, – мрачно ответила Люда. – Зато там есть всё, вплоть до детских подгузников.

…На удивление, команда на «Нибельхорн Трофи» оказалась порядочной. Кроме Люды и Смелой, на соревнования поехали Дима Самсонов и парники Саша с Димой, которых сопровождала Аделия Георгиевна. Из тренеров «Хрустальной звезды» одиночниц сопровождал Самуил Бронгауз. Дудин остался заправлять на катке дома.

Однако… К большому удивлению Людмилы, к зоне досмотра подошла Марина Соколовская в бейсболке с торчащим из неё сзади хвостиком волос, в белом тренировочном костюме, розовой жилетке и в кроссовках. Неужели её спортсмены тоже будут выступать на «Небельхорне»? Ну а почему бы нет… На контрольных прокатах она была с парой парней, значит, её спортсмены тоже входят в сборную и ездят за границу.

Соколовская поздоровалась со всеми присутствующими и расположилась рядом. Люда исподтишка разглядывала бывшую занозу в группе Левковцева и удивлялась превратностям бытия. Интересно, как сложилась её жизнь? Судя по всему, неплохо.

Потом подошли два мужика в спортивных костюмах сборников, один высокий и длинноволосый, а другой ростом чуть пониже, зато коренастый, почти лысый и бородатый.

– Всем привет! – улыбнулся длинноволосый. – Как здоровье? Никто не болеет?

– Нормально всё! – откликнулась Смелая. Мужики сели чуть поодаль и стали о чём-то разговаривать.

– Кто такие? – С любопытством спросила Люда. – Они что, с нами поедут?

– Да, они с нами поедут, – согласно кивнула головой Смелая. – Тот длинноволосый – это Алексей Александрович Фицкин, кандидат медицинских наук, спортивный врач сборной. А рядом с ним, кажется, Федотов по фамилии, его помощник, точнее, массажист, но, правда, я ни разу не видела, чтобы он кому-то делал массаж. Они всегда с нами ездят на международные старты.

Люда посмотрела на бородатого мужика и подумала, что скорее, он похож на охранника, чем на массажиста, об этом говорило спортивное, накачанное тело, похожее на тело спортсмена.

– Объявляется посадка на рейс номер 2326 Москва – Мюнхен. Посадка будет производиться с посадочного терминала 1А. Просьба пассажирам бизнес-класса пройти на посадочную платформу, – громко сказал информатор.

Люда встала со своего места, однако увидела, что все сидят и остановилась, не зная, что делать.

– А что сидеть-то⁈ – с недоумением спросила Людмила. – Объявили же посадку!

– Думала, мы в бизнесе полетим? Держи карман шире! – громко сказала Смелая. – Эконом – наше всё! Только начальники из федры летают бизнесом. А нам только в экономе! С гасторами!

– Что за бизнес, что это за эконом? Что за гости? – недоуменно спросила Люда.

Смелая ничего не стала объяснять, лишь раз досадливо махнула рукой, показывая, что на такие идиотские простейшие вопросы нет и не может быть ответов, тем более Бронгауз укоряюще покачал головой, потому что услышал её тираду…

Всё-таки время имеет свойство быстро идти, и даже тогда, когда чего-то упорно ждёшь, поэтому через 10 минут объявили посадку для пассажиров эконом-класса. Началась поездка до первого в этом времени соревнования для Людмилы Хмельницкой в теле Арины Стольниковой…

Глава 6
Оберстдорф

Мюнхен встретил российских фигуристок и сопровождающих их лиц проливным дождём, как бы говоря: какого чёрта вы сюда припёрлись? Вот же удивительно… В Москве сухо, стоит пушкинская золотая осень, ветерком гоняющая жёлтые листья по мостовой, надоедая божьими коровками, заполонившими всё вокруг, и дымом от костров. А в Германии свет померк и поливает типичный унылый осенний дождь. Несмотря на десять часов утра, темно, словно поздним вечером.

И только сейчас Люда подумала, что единственная вещь, которую они забыли с мамой положить, это зонт. Впрочем, похоже что, зонты забыли абсолютно все.

К большому удивлению Людмилы, регистрация в германском аэропорту заняла времени раз в пять меньше, чем в Шереметьево. Пограничник посмотрел шенгенскую визу в загранпаспорте, шлёпнул печать и показал рукой на багаж.

Багаж… Люда с унынием кое-как стащила свои кейс и сумку со стеллажа и волоча их за собой, отправилась вслед за остальными. Бронгауз зорко наблюдал, чтобы никто не отстал и не потерялся.

У входа в аэропорт фигуристов ждал большой современный автобус марки Мерседес с табличкой «Nebelhorn Trophy. Munich – Obersdorf» на громадном затемнённом лобовом стекле. Багажный отсек внизу транспорта был раскрыт, рядом стоит водитель в форменной синей рубашке, брюках и в фуражке с логотипом фирмы на околыше.

Люда закинула вещи в отсек и прошла в автобус, где села в удобное кресло рядом со Смелой, которая сразу же принялась крутить какие-то ручки, подстраивая кресло под себя, а потом регулировать температуру потока воздуха над головой, выходящего из грушевидных патрубков. Опытная!

Когда автобус тронулся и выехал за территорию аэровокзала, свернув на междугородную трассу, ведущую в Оберстдорф, Люда стала с любопытством разглядывать окрестности, проносящиеся за стеклом, и всё-таки сначала не могла поверить, что это заграница. По крайней мере, аэропорт и деловые кварталы центра ничем не отличались от Москвы, разве что надписи были на немецком. А вот окрестности города… Здесь всё было другим. Старинные белые фахверковые домики с красными черепичными крышами и массивными каменными трубами каминов, брусчатка вместо асфальта, исторические здания с ратушами, слуховыми окнами, трубами и шпилями. В пригородах и за городом отличия были очень весомыми.

Смелая сидела рядом с Людмилой и тоже с большим любопытством смотрела в окна, любуясь на ухоженные поля, сады, проносящиеся за окном и всё ближе подступающие красивые горы. Оберстдорф – альпийский горнолыжный курорт, между прочим!

– А ты раньше здесь была? – спросила Люда.

– Конечно нет, здесь только взрослые катаются! – Смелая в упор уставилась на Людмилу, как будто она спросила что-то настолько элементарное и известное каждому, что даже не стоило и отвечать на этот вопрос.

…Через два часа езды по идеальной автостраде автобус приехал в Оберстдорф, вольготно раскинувшийся в долине меж высокими красивыми горами, с массой горнолыжных сооружений в виде трамплинов и подъёмников. Турнир по фигурному катанию в сентябре, вероятно, не случайность. Позже начинается горнолыжный сезон, и количество народа в небольшом городишке возрастает кратно, занимая все свободные гостиничные номера. Да, наверное, и в целом здесь становится слишком шумно… Сейчас же было тихо и спокойно, как в сказке. Дождь стих, и небо слегка прояснилось, показав синие окна среди туч.

– А тут мило, – заметила Люда. – Как в сказках Андерсена или Гауфа. Помнишь про Петера-угольщика, Михеля-великана, Стеклянного человечка и лес Шварцвальд? Блин, мне сейчас кажется, что это здесь происходило…

– Угу, – кивнула согласно Смелая. – Надо бы фоточек наделать. Это же Альпы! Смотрите, какая красота!

Действительно, Люда согласилась, более живописного местечка она не видела. Высокие горы, кое-где заросшие хвойным лесом, а кое-где с голыми скалами, между ними зелёные долины с красивыми старинными домами и рощами деревьев. Оберстдорф производил странное и непривычное впечатление. Это не был город или посёлок в обычном понимании, а считался общиной. Среди гор и зелёных долин с дубравами, иногда на порядочном расстоянии друг от друга, были разбросаны отдельные усадьбы, в полной гармонии с окружающей их природой.

Автобус катил по узкой дороге среди всего этого великолепия и вскоре остановился в живописном месте перед трёхэтажным зданием с вывеской «Alpenhotel Oberstdorf». По краям отеля виднелись вездесущие горы и лес.

– Вот мы и на месте, – объявил Бронгауз. – Сейчас заходим, расселяемся. Два часа вам на отдых, обустройство, потом, в 14 часов, едем на каток, в пресс-центр, там будет проводиться общее собрание перед стартом и встреча с организаторами соревнований – Федерацией фигурного катания Германии. Загранпаспорта возьмите – будут выдавать аккредитацию, по которой будет организовано питание и проход на каток.

Только Брон сказал волшебное слово «питание», как Люда ощутила резкий приступ голода. Хорошо, что в кейсе, заботливо уложенные мамой, были кексы и печенюшки с соком. Перебиться до обеда можно.

Люда вышла из автобуса, подождала, пока водитель откроет багажный отсек и кое-как вытащила свои тяжеленные прибамбасы. Повесив сумку через плечо и взяв кейс двумя руками, она потащилась вслед за Смелой, которая шагала довольно шустро и легко.

Гостиница была сделана в традиционном классическом немецком стиле, как здание 19 века, и смотрелась словно рекламный ролик, что снаружи, что внутри. Территория рядом с ней тоже облагорожена и обустроена: видно теннисный корт, лунки для гольфа, волейбольная площадка, разбросанные бунгало по поляне среди деревьев и даже бассейн.

Заселение шло быстро: у организаторов всё продумано. Девушка-портье брала паспорт, сверяясь со списками, и выдавала ключ от номера, на английском языке желая хорошо провести время.

Поселили Людмилу, естественным, со Смелой. Пришлось немного попотеть, затаскивая вещи на второй этаж, хотя в гостинице был лифт, но в целом, всё прошло хорошо. Сбросили несколько калорий!

– Если храпишь, я тебя прибью, – пообещала Сашка, глядя на чистую постель, застеленную красивым пледом.

– Только попробуй, – предупредила Людмила. – Ты сама ещё не знаешь, в какой ад попала.

Полученную комнату адом назвать было трудно. Люда была вынуждена признать, комната выглядела практически так же, как их квартира, и была отделана в нейтральном европейском стиле. На полу уложен красивый ламинат, стены были отделаны белым гипсокартоном, в комнате красивые окна с солнцезащитными стёклами, в углу на тумбочке стоял большой телевизор, проведён интернет с Wi-Fi, в ванной комнате имеются душ и джакузи.

А ещё здесь были просторные шкафы для одежды, где можно расположить всё что угодно. Никакого сравнения с общежитием ЦСКА, в котором Люда жила, когда приезжала на соревнования в Москву. Правда, это было только один раз, но она до сих пор помнила, как жили в одной комнате вчетвером. А здесь и комната больше в 4 раза, и живут вдвоём.

– Ну вот мы и на месте, – сказала Сашка, когда разложила свои вещи и бухнулась на кровать. – Теперь осталось только откататься достойно.

Люда тоже разложила свои вещи, и легла отдохнуть, впрочем, долго полежать не удалось. Нужно было идти на общее собрание и встречу с организаторами.

У входа в гостиницу ждал белый трансферный микроавтобус, на котором было написано: «Alpenhotel Oberstdorf – Eissportzentrum Oberstdorf».

– Это автобус спортивного центра? – спросила Люда.

Впрочем, можно было и не спрашивать: в автобусе уже сидели фигуристы с тренерами, и не только российские. Люда увидела с удивлением Даниэля Грассля, который сидел со своим тренером Микаэлем Хутом. Парень, сидевший в капюшоне толстовки, увидев её, улыбнулся и помахал рукой.

– Смотри, Данил сюда приехал, – удивилась Люда.

– Он тоже заявлен на этот турнир, – заявила Смелая. – Он же, кажется, здесь тренируется на постоянной основе. У них в Италии со льдом дела плохо обстоят. По крайней мере, его тренер отсюда родом.

Когда все места оказались заняты, автобус тронулся и поехал к ледовому центру. Дорога заняла минут десять, в течение которых можно было любоваться прекрасными видами альпийских гор.

…Ледовая арена Eissportzentrum Oberstdorf на 4000 зрителей находилась в очень живописном месте между двух скалистых гор, внизу покрытых лесом, прямо на зелёной лужайке среди дубравы. Удивительное, сказочное зрелище!

Компоновку спортивный центр имел очень оригинальную. Издалека центр был похож на громадное альпийское шале, состоял из нескольких строений с большими плоскими крышами, примыкающих друг к другу. Входной комплекс сделан очень оригинально – из крупного деревянного кругляка, имеющего вид обожженного на огне, со стилизацией под старину. Входной комплекс смотрелся как дворец конунга викингов, не меньше!

Место это было очень известное. Кроме турнира по фигурному катанию «Небельхорн Трофи», проводились на арене различные международные турниры по хоккею, конькобежному спорту, а про фигурное катание даже и речи нет. Крупные соревнования, вроде чемпионата мира или чемпионата Европы ледовая арена никогда не проводила, но лишь исключительно из-за относительно малой вместимости трибун и сложности с размещением тысяч болельщиков. Однако юниорские чемпионаты мира и этапы юниорского Гран-при проходили здесь с завидной частотой. И это практически за городом, в лесу!

Перед комплексом стояло несколько высоких флагштоков, на которых развевались большие флаги разных стран. Флага СССР здесь не было, так же как и флагов социалистических стран, а Люда их знала очень хорошо! Не было флагов многих стран, знакомых ей, а те что есть, сильно переделаны и смотрятся по-другому. Например вместо флага ГДР с колосьями пшеницы, циркулем и молотом посередине, обычный трёхцветный чёрно-красно-жёлтый флаг. Присутствовал флаг, по цветам похожий на флаг Югославской Федеративной Социалистической Республики, но выглядел он по-другому. Стыдно признаться, но Люда не изучала мировую историю, когда попала сюда. Событий навалилось за прошедшее время столько, что она просто не успела полностью узнать, что произошло в мире за прошедшие 36 лет. Очевидно, что некоторые страны прекратили своё существование, в том числе и СССР, казавшийся всегда абсолютно могущественным и надёжным.

В фойе спортивного комплекса было вполне по-современному. Белые стены с большими фотографиями фигуристов, и Люда даже нашла Стольникову! Да! Настоящая Сотка же была здесь в прошлый олимпийский сезон, и как раз с этого турнира она начала свой победный разбег.

Здесь мило! Белый потолок с мягкими белыми светильниками, диванчики, обитые синей экокожей, большие горшки с интересными необычными растениями, пальмами и фикусами. А ещё тут было весело! Мужчины, члены народного ансамбля, одетые в немецкую народную одежду «трахт»: альпийские шляпы с пером, белые рубашки с серыми расшитыми пиджаками, жилеты и шорты до колен, ниже которых были белые чулки и черные туфли, тянули переливчатый тирольский йодль – горловое пение. Несколько девушек в немецких народных платьях «дирндль» бойко отплясывали, выбрасывая ноги вперёд, собравшись в кружок и положив руки на плечи друг другу. Вокруг стояло несколько десятков зрителей, дружно хлопавших в ладоши.

Люда во все глаза уставилась на это представление. Выглядело потрясающе! Сразу захотелось привезти домой такое же платьице, больше похожее на сарафан.

– Дамы и господа, прошу пройти в пресс-центр, через 10 минут состоится общее собрание участников соревнований, – прозвучало объявление по громкой связи.

Люда с трудом, но объявление поняла, тем более все стоявшие рядом люди, услышав слова информатора, друг за другом потянулись в глубь спортивного комплекса.

– Пойдёмте! – Бронгауз махнул рукой и призвал всех идти за собой.

Пресс-центр находился на первом этаже. Это было большое помещение размером примерно 20×20 метров, квадратной формы и всё уставленное удобными стульями. На возвышении находился длинный стол, за которым сидели несколько мужчин в костюмах, перед каждым из которых был изогнутый микрофон. В углах комнаты стояли две большие колонки. На стене за председательским столом нарисована большая красивая надпись «Nebelhorn Trophy 2022» и стилизованное изображение дуэта фигуристов, мужчины и женщины, похоже, танцоров.