Текст книги "Жека 4 (СИ)"

Автор книги: Arladaar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

– Не знаю, – пожал плечами Славян. – Не вижу ничего необычного или трудного. Должно срастись. Чёрта этого конечно, надо валить, пока он нас не угандошил.

– Ладно! Погнал я к Ирине, дел невпроворот! Вечером заеду, отбазарюсь, чё срослось, чё нет.

Ирина была уже готова, и сидела в ожидании Жеки, как договаривались. Было ей очень и очень неловко, судя по всему. Похоже, опять плакала.

– Ну как ночёвка? Всё нормально? – улыбнулся Жека.

– Нет, не нормально! – призналась Ирина. – Постоянно мысли в голову лезут, как я до такой жизни докатилась. Ни семьи, ни дома. Живу как бомж.

– Как бомж-миллионер! – засмеялся Жека. – Прекращай голову забивать всякой ерундой. От тебя скоро мужиков не оттащить будет. Ещё иностранца найдёшь себе.

– Всё-таки решил за границу ехать?

– Да. С тобой. И с переводчиком. Есть у меня одна кандидатура. Но сначала надо обстряпать это дело под благовидным предлогом. Поэтому, завезу тебя до стройуправы, а сам поеду к директору комбината, обкашляю вопросики.

– Что мне делать сегодня?

– Сейчас работы по металлу особой нет. На этот месяц мы уже торганули. Занимайся обустройством офиса. Может, по перевозке металла какие-то проблемы возникнут, решай, у тебя доступ есть к деньгам. Персоналом займись, на биржу труда съезди, объявление подай. Своей квартирой позанимайся. Вот твой ключ. Там уже всё сделали и отремонтировали, как я и обещал.

– Как? Уже? – удивилась Ирина.

– А что такого? – небрежно ответил Жека. – Ты наш человек, а для своего как не постараться. Сегодня, если не получится мне за тобой заехать, сразу на второй служебке езжай сюда, вот ключ. Живи сколько надо, не торопись. Я сам не люблю спешку, при ней всегда какой-нибудь косяк вылезет. Ладно, поехали. Вон уже Романыч сигналит.

Водитель, конечно же, удивился, увидев Ирину и Жеку, выходящих вместе из подъезда. Подумал, наверное, что шеф с бухгалтершей шуры-муры. Но, как опытный водила, всю жизнь возящий начальство, предпочёл промолчать – видел, бывало, с прежними директорами и не такое, а слово, как известно, серебро, молчание – золото.

– В контору? – спросил он, глядя в салонное зеркало, как Жека с Ириной усаживаются на заднее сиденье.

– В контору, – согласился Жека. – На сегодня много дел. Как и всегда.

Глава 14. Разговор с Семёнычем

Поехал к Семёнычу с утра, как и всегда. Знал, что с начала рабочего дня директор разбирает корреспонденцию, подписывает документы, читает в газетах материалы, отобранные референтом.

– Евгений! Приятно тебя видеть! – обрадовался Семёныч, как будто сто лет не виделись. – С чем на этот раз пожаловал?

По виду директора можно было понять, что дела, похоже, идут неплохо. По крайней мере, пока. Ничего за сутки не случилось.

– Я как всегда, с деловым предложением, – важно заявил Жека. – Но сначала хотел бы узнать, что у вас там с кредитом вашим. Переговоры идут?

Вот тут Николай Семёныч сразу обмяк, помрачнел. По-видимому, именно эта тема была больным местом.

– На стадии рассмотрения... – мрачно заявил он. – Уже месяц как. Приезжали их аудиторы. Смотрели завод. Уехали, конечно, сильно удивлённые.

– А чем удивлённые? – спросил Жека.

– Да всем! Как зашли ко мне, сразу же посмотрели туда, – директор указал на обширную стоянку перед заводоуправлением, сплошь занятую машинами управленцев. Были тут в основном простенькие модели, от вазовской копейки до семёрки, но попадались и «девятки», и «Нивы», и «Волги», и даже старые японские праворульки, уже завозимые сюда.

– И что не так? – недоумённо спросил Жека.

– Они спросили, чьи это машины. Мы и сказали по своей дурости, что это машины управленцев. Они удивлённо выпучили глаза, и спросили, почему у нас столько управленцев на такой завод. И где тогда машины рабочих.

– И где же они? – заинтересованно спросил Жека.

– Так прямо у проходной. Ты что, не видел?

В том-то и дело, что Жека видел стоящие там несколько развалюх времён застоя. Обычно рабочие ездили на общественном транспорте. На машинах приезжали лишь те, кто жили в частном секторе и там, откуда тяжело добираться. Да рабочему и незазорно проехаться в переполненном, скосившимся набок от перегруза автобусе. Подумаешь, пару пуговиц там оставишь или замок разойдётся на куртке. Заводоуправленцам, конечно, такой транспорт мало подходил. Ишь чего удумали – с пролетариатом давиться. Поэтому почти все из них ездили на своих машинах, пусть даже для этого приходилось вставать ни свет ни заря и топать в гараж, уворачиваясь от алкашни и гавкающих бродячих собак.

– Видел машины рабочих, – согласился Жека. – Там стоят, у проходной.

– Вот именно, что там, – вздохнул директор. – И немцы сказали, что у них, наоборот, на стоянке полно автомобилей рабочих, а у офиса завода стоят всего пять машин. Директора, заместителя, бухгалтера, экономиста и юриста. Всё! Сказали, что у нас чрезмерно раздут штат управленцев, которые ничего не делают, только висят на зарплате, и слишком много инженерно-технического персонала. Прошли по цехам, а там... Сам знаешь... Ещё при Иосифе Виссарионыче всё построено. А... Даже рассказывать не хочется. Пошли они первым делом по мойкам, столовым, заглянули в туалеты. Наши дурачки знали, что заграничная комиссия будет, три дня металлургическое оборудование шоркали, солярой отмывали, посты и станы, где люди сидят, красили, даже поверх грязи, потому что времени не было. Стрелочки на проходах рисовали, мели вениками цеха. А эти немцы вон откуда зашли. Ну и что? Мойки раздолбанные, естественно. Я же в каждую не загляну? В столовых стулья и столы в мазуте, да и ремонта давно уже требуют. В туалетах груды говна. Сотни человек ходят каждый день, где ж там порядок будет? Это надо, чтоб уборщик там весь день только сортиры и убирал. Однако для немцев это не аргумент. «Найн» – всё.

– Это ерунда! – заявил Жека. – Наши люди привыкли так жить и работать!

– Ээээ, нет, друг мой! – возразил Семёныч. – Они потом по мастерским пошли инструмент смотреть. А там сам знаешь... Ключи дедовские, кувалды, молотки сбитые. Там как раз в одном из цехов рольганг встал, слесаря ковырялись с ним. Немцы, как увидели, что наши двухметровыми трубами гайки тянут или кувалдой сбивают, чуть в обморок не свалились. Показали фотографии, как должно быть. Там в цеху как в больнице! Полы, стены белые. Инструмент весь никелированный, блестит, как будто хирургический. Заграница, ёшкин кот! Ничего определённого не сказали. От банкета отказались, от девочек на ночь в служебной гостинице отказались. Уехали с недовольными рожами. Больше мне добавить нечего. Потом – тишина.

– Хмм... – хмыкнул Жека. – Это плохо. Но у меня есть к вам одно предложение...

– Ну уж нет, Евгений! – перебил Семёныч и замахал руками. – Ты не обижайся, но все твои предложения приносят выгоду лишь тебе. Тебе корешки, а нам вершки.

– Так, а как должно быть? – удивился Жека. – Естественно, что я о себе беспокоюсь и о своей выгоде. Но это совсем о другом. Не о сделках. Я об имидже. И вашем, и моём. Вот сейчас вы сами рассказали, что с имиджем у завода беда. А почему так? Потому что мы работаем по старинке. Что никто нас не увидит, а это не так. Границы открытыми становятся. Так какого чёрта медлим? Надо перенимать чужой опыт, если у самих тяму нет, чтобы подняться в новых реалиях. Неужели так и будем сидеть и ждать у моря погоды? Надо учиться, Николай Семёныч! Иначе сгинем!

– И что ты предлагаешь? – уже спокойно, без нервов, спросил Семёныч, доставая по-привычке коньяк, и разливая по рюмкам.

– Предлагаю на несколько дней отправиться на стажировку в Германию. В город Франкфурт-на-Майне. Создать делегацию промышленников и бизнесменов области и сделать предложение немецким производственникам. Провести межгосударственную конференцию по обмену опытом работы в рыночных условиях. Рассказать и о своих недочётах. Но самое главное – о мерах по их устранению. Надо показать, что мы в самом начале рыночного пути и пока ещё делаем много ошибок, но готовы учиться.

– И ты думаешь, германская сторона согласится? – уже заинтересованно спросил Семёныч, поднимая рюмку с коньяком, и чокаясь с Жекой.

– Конечно, согласится! – заверил Жека. – Ведь там такие же капиталисты, как и везде. Они тоже лихорадочно ищут новые возможности и рынки сбыта. Понятное дело, что на нас им насрать и на наше рыночное развитие. Они везде ищут выгоду! На этом и надо сыграть!

– Каким образом?

– Самым простым! Встретиться с их воротилами, кто ведёт строительный и монтажный бизнес, и переговорить на тему, чтоб нам их, немецкие компании, построили вашу установку литья заготовки. Понимаете? Поманить перед ними морковкой, что они получат деньги из этого же самого кредита, который вам выделит банк. Для банка тогда риски уменьшаются – часть средств вернётся в Германию. Кредит точно будет потрачен на целевые нужды, а не отойдёт вашим управленцам, как они думают.

– Ты думаешь, они реально не провели хороший аудит из-за этого?

– Я не знаю, Семёныч... – покачал головой Жека. – Если не из-за этого, то точно одна из причин – опасение, что предоставленные деньги будут тупо разворованы высшими менеджерами. Потом ваш завод обанкротится, и его оберут до нитки. Немецкому банку в таком случае никто кредит не вернёт, потому что при банкротстве в главном приоритете будут долги по зарплате, социальным обязательствам, долги по налогам, долги поставщикам и уже после этого долги инвесторам. С точки зрения немцев, это плохой кредит, практически невозвратный.

– Но ведь ты сам себе стреляешь в ногу, – заметил Семёныч. – Ты-то окажешься не у дел, если немчура строить будет.

– Нет, – покачал головой Жека. – Общестроительные работы всё равно на нас будут: рытьё котлованов, вывозка грунта, бетонирование, возведение основных зданий и сооружений. Возможно, в кооперации с немцами, этого я пока не могу сказать. Возможно, и моей фирме проведут аудит. Я готов. У меня был недавно аудит, правда, наш, российский, но я его уверенно прошёл.

– В твоих словах есть здравое зерно, – заметил Семёныч. – Даже не здравое зерно, а огромный колос. Но кто нам это всё устроит? С чего начинать?

– Очевидно, что самим нам это дело не раскрутить. Вернее, раскрутить-то можно, но всё встанет на получении виз, а также на связи с немецкими промышленниками. Без государства нам никак не обойтись.

– А финансирование? – забеспокоился Семёныч. – Наверняка это потребует больших затрат.

– Финансирование можно поделить! – заявил Жека. – Если мы договоримся с другими бизнесменами, кто захочет принять в этом участие. Естественно, что из администрации тоже захотят ехать. За них придётся платить. Деньги у меня есть, само собой, в том числе и валюта. Вы, я думаю, тоже найдёте.

– Так а с чего начинать-то?

– Начнём с того, что поедем прямо сейчас к Конкину, чтоб он объявил о городском мероприятии – конференции промышленников города. И там я официально объявлю о своей инициативе. Сказать Конкину, чтоб поставил в известность областные СМИ.

– Поехали! – согласился Николай Семёныч. – У тебя голова варит как три моих. Быть тебе министром, и дурак буду, если ошибусь.

– Поехали! – рассмеялся Жека. – Только коньячок возьмите – к Кузьме Валерьичу без этого грева бесполезно.

Ехали по городу и молчали, думали каждый о своём. Молчал и Романыч, увидев с Жекой директора градообразующего предприятия, который в городе был знаком каждой собаке, чувствовал, что назревает что-то серьёзное. Раз поехали к главе города – быть беде. Потому что радости в последнее время совсем не наблюдалось.

В администрации, на главном этаже, тишь да гладь, в отличие от финансового и жилищного отделов. Конкин встретил радостно, чутьём бывалого чиновника присутствие какой-то неведомой халявы.

– Какие люди в Голливуде! И без охраны! – рассмеялся глава города. – Ну заходите, дорогие товарищи! Или господа? А! Без разницы. Николай Семёныч! Евгений! С чем пожаловали?

– А вот с этим, Кузьма Валерьич! – Жека выставил пузырь на стол главы города. – Как вам это?

– Нормально! – самодовольно ответил Конкин, доставая из шкафа с документами рюмки. – Ну вы же не только с этим пожаловали? Напоить меня это только одна из коварных целей, я полагаю.

– Никакие это цели не коварные, Валерьич! – заявил Семёныч, откупоривая бутылку, и разливая коньяк по рюмкам. – Самые благие это цели! Впрочем, Евгений сам всё расскажет, он у нас грамотный.

– Решили мы, Кузьма Валерьич, что не хватает нам опыта управленческой деятельности в рыночных условиях, – заявил Жека. – Дела всё хуже и хуже. Моё нынешнее благополучие полностью от металлургического комбината зависит. Встанет он – и нам кирдык. Все мои деловые связи на него завязаны. Так что сообща пойдём на биржу за похлёбкой.

– И что надо сделать, чтоб не пошли? – спросил Конкин, выпил, и вытер рот рукавом пиджака. – К чему клоните?

– Чтоб не пошли, надо Семёнычу кредит пробить из Германии. Но ему откажут с большой долей вероятности. Похоже, аудит показал отрицательный рейтинг.

– И что надо сделать? Евгений? Чё ты опять тянешь кобылу за хвост?

– Решили мы сообща, Кузьма Валерьич, хорошо бы нам прямые связи наладить с деловыми кругами Германии. В перспективе выбрать город-побратим, как это сейчас модно, – заявил Жека. – Мы одни это не потянем. Нужна помощь государства. В первую очередь ваша помощь, Кузьма Валерьич.

– Это я понимаю! – кивнул головой Конкин. – Тут даже не я решать буду, и, скорей всего, не Дуреев из области. Это в ведении Министерства экономического развития как минимум. Как максимум – личное разрешение президента потребуется. Но задел хороший. Хороший задел, ребята, и перспективы для области откроются... Ладно. Давайте к конкретике. С чего начать.

– А начать нам следует с городской конференции предпринимателей и промышленников. У нас в городе есть некая Ассоциация предпринимателей Сибири, и Организация сотрудничества и коммерции, но всё это несерьёзные одноразовые конторы. Если бы собрать у вас всех предпринимателей, кто захочет прийти. Телефонограммами. И объявить там, что формируется делегация от города в Германию для обмена опытом. В промышленный центр Франкфурт-на-Майне. От города тоже должен поехать кто-то, чтобы побратимство заключить. Разумеется, все расходы коллегиально понесут те предприниматели, кто захочет поехать. От государства мы не возьмём ни копейки, можете быть спокойны.

– И это правильно, – заверил Конкин. – Но между нами говоря, я всё-таки не вижу в этом путешествии выгоды для вас. Чем вы уломаете западные банки дать вам кредит?

– Мы напрямую встретимся с их промышленниками и бизнесменами, – сказал Жека. —В неформальной обстановке. С теми, кто занимается строительством. Они пролоббируют в своём правительстве этот кредит. Так как он будет в первую очередь выгоден им.

– Вы хотите привлечь немецкие компании к строительству? – спросил Конкин, опять наливая коньяк. – Умно. Ничего не скажешь. Для города это плюс большой. Иностранных специалистов и селить надо, и кормить, и на работу возить. А это и деньги, и налоги.

– Вот именно, Валерьич! – подал голос Семёныч. – Ты видишь... Тут двойная, а то и тройная выгода всем. Да и в самом деле опыта можно набраться, если германские коллеги там устроят такую же конференцию.

– Я всё понял. Не дурак! – заявил Конкин. – И понял, с чего начать надо. А начать надо, ребята, именно с этой конференции, как вы её назвали. Чтоб у власти и в первую очередь у народа сложилось впечатление, что это инициатива снизу, от работающих людей. Мы всё это в прессе и на телевидении подадим как надо, и вот после этого уже можно в область обращаться. Скажу сразу: и губернатор, и даже президент только за будут. И для города пиар хороший. Всё понял. Сейчас сразу же займусь. Давайте ещё дерябнем за успех дела.

Начало успеха было положено. На следующий же день во всех городских газетах и на телевидении была запущена мощная рекламная компания, что в зале заседаний администрации города начинает работу конференция городских предпринимателей, которая продлится два дня. В графике работы много поднимаемых вопросов, главные из которых – получение максимум прибыли в тяжёлой экономической ситуации и организация обмена опытом с заграничными бизнесменами.

Слово «заграничные» сработало перед бывшими советскими людьми как лакмусовая бумажка. Следующим вечером зал заседаний был полон, когда Жека начал свою речь. Несколько фото– и телекамер смотрели на него.

– Я Соловьёв Евгений, директор, владелец и инвестор нескольких предприятий, – заявил Жека. – Многие из вас знают меня, а я видел вас, поэтому начну без долгих предисловий и расшаркиваний. Всем нам тяжело в данной экономической ситуации, когда сегодня не знаешь, что будет завтра. И даже что будет через пару часов, не знаешь. Мы принимаем самый первый удар на себя. Но были в истории страны, которые тоже начинали в тяжёлой экономической ситуации, а сейчас являются развитыми. В первую очередь я, конечно, имею в виду ФРГ. Не стоит даже говорить, что там случилось и почему – вы это прекрасно знаете. Поэтому я уверен, у немецких бизнесменов есть большой опыт работы в трудных условиях. Предлагаю создать делегацию из бизнесменов и производственников города для посещения Франкфурта-на-Майне и участия в мероприятии по обмену опытом с немецкими коллегами.

– В Германию скатать? – заржал жирный мужик в первом ряду, в котором Жека узнал редактора городской газеты. – Кто оплачивать будет сие удовольствие?

– Мы и будем оплачивать! – заявил Жека. – Сейчас сообща создадим резолюцию к городской и областной администрации в содействии и организации заграничной командировки. Это надо будет выходить на Министерство экономического развития и работать сообща с ним. Работа трудная, но нужная. Если есть желающие, записывайтесь у меня.

На удивление Жеки ехать в Германию, кроме Семёныча, никто не захотел. Никто из коммерсантов не был готов потратить свои деньги в расчёте на возможную прибыль. И хотя для Жеки эта поездка была нужна в соответствии с его тайными целями, другие предприниматели могли извлечь из неё выгоду: найти новые рынки сбыта. Но не захотели. Что Жеку вполне устроило. Мало народа – больше кислорода.

Глава 15. Губернатор Дуреев

Завтрашний день начался неожиданно. Едва успел Жека приехать на работу и попросить кофе у секретарши, как позвонили из городской администрации. Звонил Конкин, и голос его был взволнованный.

– Приезжай давай! Тут губернатор у меня сидит! Злой! Всех расстреляет!

– Когда это он успел приехать? – удивился Жека. – Ещё время полдесятого только.

– Всё тут узнаешь! Давай дуй быстрее!

Даже кофе не успел попить, пришлось тащиться – ничего не поделаешь. Сунул на всякий пожарный флакушку коньяка, как всегда делал, когда ехал к главе города.

Пока шёл к машине, раздумывал. До областного центра 200 километров, и, как ни крути, раньше чем за два часа не доехать, даже если мчится кортеж с мигалками. Значит, губернатор выехал ранним утром. И выехал именно из-за конференции бизнесменов и промышленников, прошедшей накануне. Телевидение сработало. И Жека примерно уже знал, какой будет разговор у Конкина.

Губернатор Дуреев ещё в глубоко застойное время стал председателем облисполкома, будучи выходцем из низов, из народа. Был ярым коммунистом и партократом, забронзовевшим функционером. Но, вовремя почуяв, откуда ветерок дует, ещё до путча перешёл на сторону Бориса Ельцина, вступив в оппозиционный блок внутри КПСС, и путч, как и распад СССР, спокойно пережил, сохранив пост главы области. В январе 1992 года стал губернатором. В какой-то мере даже способствовал развалу страны, потому что именно при нём в 1988 году начались забастовки шахтёров, всколыхнувшие всю страну. Именно при нём в Москву пошли «поезда дружбы» с рабочими, стучавшими касками на Красной площади и требовавшими отставки Михаила Горбачёва и запрета КПСС. Дуреев злился, но ничего не мог поделать: усидеть на двух стульях, потакая и Горбачёву, и Ельцину, было очень трудно. Пойдёшь на поводу у Горбачёва и подавишь протесты – Ельцин скажет, что сатрап и застойник. Пойдёшь на поводу у Ельцина – Горбачёв скажет, что перешёл на сторону предателей социализма. Ситуация была архитяжёлая, но Дуреев вышел из неё с честью.

Во власть он вошёл типично по-советски. В 1960-х работал на шахте проходчиком, мастером, начальником участка, директором шахты, в 1970-х стал заместителем председателя облисполкома по промышленности. Потом председателем облисполкома. Был народным депутатом СССР, а потом и России от блока «Народовластие».

Будучи выходцем из пролетариев, в выражениях не стеснялся – крыл матом так, что рафинированные барышни из администрации области краснели и рыдали втихаря от выражений красного губернатора. В интервью по телевизору, конечно, сдерживался, но народные словечки проскакивали и там, доводя электорат до восторга, думавшего: свой в доску мужик. Наш. И сейчас Жеке предстояло пообщаться с мастодонтом советской и российской политики.

– Чё-то ментов дохера, на каждом углу стоят, – заметил Романыч, руля по проспекту к администрации.

– Губернатор приехал, – сказал Жека. – А нас на разбор полётов позвали.

– А что случилось? – забеспокоился водитель.

– Через голову мы прыгнули, – усмехнулся Жека. – Но на это отчасти и был расчёт. Иначе ничего не получится – слишком низкого полета мы птицы. Не стал бы иначе губернатор со мной говорить. Посмотрим, как политики отреагируют на наш тычок в жопу.

У администрации города стояло несколько милицейских машин. У входа проверяют пропуска и документы. Жека достал паспорт, подал мусору, проверяющему ксивы, тот сверился со списком лиц с постоянным допуском в здание и пропустил внутрь.

В фойе стояло много людей. На полу большие сумки, баулы. По фото– и телекамерам в руках догадался, что это журналисты. Зачем они здесь? У кабинета Конкина прохаживались два мусора, а из-за двери доносились громкие крики, перемежаемые отборной матерщиной. Товарищ Дуреев разошёлся по полной. Конкин, похоже, лишь оправдывался.

Жека зашёл в кабинет, поздоровался, спокойно уселся за стол заседаний как раз напротив Конкина. Дуреев сидел на месте главы города под триколором и портретом Ельцина. Вёл себя активно и агрессивно. Орал, матерился, размахивал руками, глядя выпученными глазами на присутствующих. Рядом с Конкиным сидели ещё пара человек из области. Все были не живы, не мертвы, слушая своего босса. Жека застал самый конец разговора и о чём он, мог только догадываться. Об его инициативе, конечно же.

Дуреев помнил Жеку. Вместе недавно вручали ордера на квартиры, поэтому, увидев его, тут же в лоб спросил:

– Так это твоя инициатива конференцию эту, мать вашу перемать, устроить?

– Моя, – кивнул головой Жека. – А чё?

– А то, что не хер через голову прыгать! Вы что, совсем охренели тут??? Мне из Москвы звонят и спрашивают, какая у вас конференция была, какие мотивы и следствия... Дело международное это. Или ты как, Конкин, хотел? Сам поедешь через границу и этих бузотеров с собой потащишь?

– Мы инициативу проявили, чтобы поднять престиж города! – заявил Конкин. – В международных бизнес-кругах, так сказать.

Несмотря на недовольство Дуреева, не выглядел Конкин подавленным и боящимся чего-то. Знал бывалый чиновник, что весь этот кипиш – лишь театральное действо для лохов, положенное по сценарию. Не мог губернатор действовать иначе. Сначала разнос, похвальба потом, а пьянка, охота и баня напоследок.

– Какой ещё престиж, ёшкин кот! – заорал Дуреев. – Ты что, порядок не знаешь? Работаешь тут хрен знает сколько лет, и объяснять тебе, как целке малолетней, куда хрен совать? Прекрасно ведь знаешь, что любая инициатива должна от власти идти, а не снизу, от народа. Власть должна во всех делах первой быть! Ты, мать твою, ко мне должен был первым делом обратиться, когда к тебе коммерсанты с идеями пришли, а не самому тут в Карля этого... Как его... же Голля играть, понимаешь.

– В Шарля де Голля! – поправил Жека.

– Чиво? – недовольно переспросил Дуреев.

– Я говорю, правильно «де Голль», – объяснил Жека.

– Да и хрен с ним! Не он, а вы меня до инфаркта доведете. Мне давеча ночью звонят из министерства промышленности и спрашивают, на каком основании кто-то ехать собрался в Германию? А я стою, как телок обосраный, ни бэ, ни мэ, ни кукареку. Сказать ничего не могу. Знаешь, Кузьма Валерьич, не пойдет так. Лучшего я мнения о тебе был.

– Так мы... – начал опять оправдываться Конкин, но Дуреев перебил его.

– Хватит хернёй страдать! Сделаем всю эту херню под областным контролем! Идея у вас здравая, только исполнение – говно. Я на себя всё возьму. Ну давай, рассуди сам. Вы как себе представляли всё это? Вы ж не туристами на потрахушки ехать хотели, а деловыми людьми! Страну нашу представлять! Это официальный визит в иностранную державу, если юридически рассуждать. Вы имеете право от имени страны что-то говорить там? Обещать? Насчёт финансов договариваться? Президент ещё туда с визитом не ездил! А вы поперёк батьки в пекло полезли. В общем, так. Сейчас зайдут областные и центральные журналисты, я всех позвал с области. Будут нас снимать без звука. Я буду говорить с умным видом, а вы как будто записывать в блокноте. Пишите любую херню – всё равно не покажут. Я тоже буду херню говорить. Ясно? Дадим этот материал в центральный эфир. Что, так мол и так – администрация области решила провести провести пленарное заседание, чтоб подать заявку на международную конференцию по обмену опытом с заграничными бизнесменами, как лучше работать в условиях нестабильности и переходной экономики. Всё поняли, сучьи потроха???

– Да! Да! – дружно кивнули головами присутствующие.

– Ну вот и хорошо. Шурыгин! – позвал губернатор помощника. – Запускай этих мудаков с камерами!

Шурыгин, заместитель губернатора по коммуникациям, тощий низкорослый мужик в чёрном костюме, висевшем на нём как на вешалке, кивнул головой и быстро на полусогнутых подбежал к двери, открыл её и махнул рукой, зазывая в кабинет. Тут же он наполнился журналистами, в течение пяти минут расположившимися у стен, расставившими треножники с осветительной техникой. Поставили большие телевизионные камеры на треногах.

– Начинайте! – сказал молодой парень с бородкой, в джинсах и красном свитере, по-видимому, главный всей этой своры журналистов. – Только народу побольше бы, чтоб значительность заседания подчеркнуть.

– Шурыгин! – крикнул Дуреев. – Иди, там в коридоре или в кабинетах похватай человек десять, тащи их сюда.

Шурыгин убежал и через несколько минут притащил двоих мужиков в костюмах и трёх баб – служащих администрации. Вид у них был недоумевающий и слегка испуганный, но, узнав, что позвали исключительно для массовки, успокоились, сели за стол заседаний, взяли в руки заготовленные блокноты и ручки.

– Александр Григорьич! – дрожащим голосом сказал Шурыгин. – Всё готово! Начинайте. Три. Два. Раз. Поехали! Съёмка!

Тут же защелкали множество фотокамер, включились телекамеры. Дуреев, как и обещал, начал нести всё, что в голову взбредёт. Лишь бы было видно в телевизоре, как он с умным видом что-то вещает, а подчинённые сидят и почтительно внимают умному руководителю, временами согласно кивая головой и делая записи в блокноте.

– Ну что, дорогие товарищи, мы с вами собрались, чтобы... эээ... в такой день. Он хороший. Весенний день. Тепло. Я сюда доехал хорошо. Мы станем жить лучше. И все вы в том числе. Поддержим демократию и гласность. Сибирь – наш родной дом.

Жека и другие присутствующие при этом чертили какие-то каракули в блокнотах, изображая записывающих умные мысли чиновников. Телевизионщики сняли крупным планом всех присутствующих, потом прекратили съёмку, а парень в джинсах и красном свитере сказал, что достаточно для пятиминутного материала, все свободны.

Журналисты ушли, а Дуреев посидел, раздумывая, потом обычным голосом сказал:

– Дело вы хорошее задумали, тут я хвалю. Давайте так. Подготовьте мне список людей, который мы перешлём в Москву для получения виз. Только не затягивайте. Прямо сегодня, пока я тут, сделайте. Это недолго времени займёт. Делегация от городской администрации нужна, от областной, само собой. Возможно, из областных бизнесменов кто-то захочет поехать. Мне придётся напрямую к Ельцину обращаться с этим вашим почином, чтоб он с канцлером ФРГ по телефону поговорил насчёт финансирования и организации... Возможно, делегация будет с финансированием из бюджета. На этом всё с официальной частью. Валерьич... Коньяк-то есть у тебя?

– Нету, Григорьич, – отрицательно покачал головой Конкин. – Давеча выпили весь. Ты ж с утра приехал, без предупреждения, как снег на голову, где я тебе найду?

– Как ты работаешь? – с досадой спросил губернатор. – Элементарного для работы у тебя нема.

– У меня есть! – сказал Жека, доставая из дипломата пузырь. – Вот. Армянский.

– Соловьёв! Ты, как всегда, выручаешь! – рассмеялся Конкин. – Вишь, Александр Григорьич, какая смена растёт сообразительная!

– Смена растёт, зато у тебя кончик чахнет! – заявил губернатор. – Наливай давай, чего встал как хрен в штанах?

Конкин достал три рюмки и слегка замер, разглядывая подчинённых губернатора, делавших вид, что ничего не происходит, и так же автоматически чертивших что-то в блокнотиках.

– Архаровцам-то твоим тоже налить? У меня столько рюмок нет.

– Эти обойдутся, и вообще все свободны, езжайте до гостиницы, – велел Дуреев, рукой выгоняя областных чиновников.

– Ну... Причастимся святой водой! – Конкин разлил коньяк по рюмкам. Чокнулись, выпили. Посидели пару минут.

– Ты на майские довыборы в городской совет кого будешь ставить от 50-го округа ? – спросил Дуреев. – У вас этот округ так без депутата и стоит. Чем думаешь то?

– Кандидаты – какие-то идиоты баллотируются! – заявил Конкин, опять наливая коньяк. – Нет никого стоящего. Туда толпа идёт сразу, 20 человек, самовыдвиженцы. Коммунисты, националисты, зелёные какие-то, христианская партия и тому подобное говно. Даже партия любителей пива и партия любителей кошек нарисовалась. Выиграть никто не может. Постоянно пишем «выборы не состоялись». Кандидатуры подходящей нету!

– Что ты мне втираешь?! – спросил губернатор. – Вот у тебя человек нормальный сидит. 18 лет есть уже? Депутатом горсовета может быть! Выдвигай его сейчас на апрельских довыборах от «Демократической платформы». Президенту статистика нужна о поддержке населением реформ. Что мы к демократии идем, а не в клуб любителей пива. Согласен, Соловьев, пойти кандидатом от демократов?

– Да я чё... – развел руками Жека. – Если для общего дела надо, всегда готов. Для города, для области, для страны поработать.

– Вот и хорошо. Правда, на рекламную кампанию денег нет, – заявил Дуреев. – Ты уж, брат, сам постарайся. Пару тысяч листовок напечатай. А статью в «Советской России» мы сами напишем. Подшефников надо тебе выбрать. Помочь им немного. Для района постараться в меру сил. Помещение для приема граждан мы тебе выделим в опорном участке милиции.