Текст книги "Жека 4 (СИ)"

Автор книги: Arladaar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Поднялся к себе в номер и постоял в раздумье, стоит развлечься или нет, но потом всё-таки решился. Переоделся в костюм, сунул пачку денег в карман и пошёл в номер к своим сотрудницам. Расчёта, конечно, не было ни на что, просто хотелось нормально скоротать вечер.

У двери слегка остановился и прислушался: в номере слышно звук работающего телевизора, слышался женский смех. Странно. У Жеки люкс, но телевизора не было. Здесь полулюкс, но телевизор был. Наверное, считалось, что для двоих он важнее, чем для одного. Поборов неловкость, Жека набрался смелости и постучал в дверь.

– Сейчас, минутку! – ответил смеющийся голос Татьяны. – Входите, пожалуйста!

– Привет! – улыбнулся Жека. – Это я.

Татьяна была в коротком атласном халатике с перламутровыми пуговицами. Халат был чуть распахнут, и наполовину видно белоснежные груди. А его длина позволяла видеть красивые стройные ноги в гостиничных тапочках. Тапки были рваные, и из них торчали длинные пальчики ног с накрашенными красным лаком ногтями. Татьяна увидела, куда он смотрит, и засмеялась.

– Вот такое рваное чудо нашла. Не ходить же босиком. Чистота пола тут оставляет желать лучшего.

– У меня почти такие же, – заявила Ирина, сидевшая в кресле и читавшая «Аргументы и факты», изредка поглядывая в телевизор. Она задрала ногу и показала тапок с точно так же торчащими пальчиками. На ней был халат подлиннее, до колен, но более обтягивающий фигуру. Впрочем, когда она подняла ногу, он задрался и раскрылся, так что стало видать белые кружевные трусики. Да и грудь тоже, если присмотреться. Жека уже не знал, куда смотреть.

– Ну... Эээ... Как насчёт ресторана? – наконец-то вспомнил он цель своего визита. – Жрать охота уже, извиняюсь.

– Превосходная затея! – захлопала в ладошки Татьяна. – Ира, собирайся, пошли, сходим, развеемся.

– Что-то неохота... – засомневалась женщина, но потом переборола себя. – А... Давайте, впрочем! Куда пойдём?

– Ну не в здешний же ресторан, полный провинциалов, – при последних словах Жеки все рассмеялись. – Мы люди успешные и уважаемые, можем позволить себе заведения экстра-класса. Возьмём такси и куда-нибудь смотаемся. Одевайтесь, я вас в вестибюле подожду.

Пока ждал своих попутчиц, изучил рекламные буклеты на стойке регистрации. Это в родном задрищенске с ресторанами была напряжёнка. И частных до сих пор не открылось – рабочее население было в большинстве нищим. В Москве частные рестораны, кафе и ночные клубы расцвели, как ландыши в мае, и оставалось только выбрать подходящий, чтобы не пролететь. И выбор пал на ресторан Sirena некоего Аркадия Новикова на Большой Спасской. Предлагалось шикарное меню из рыбных деликатесов, интерьер, похожий на палубу корабля, аквариумы с живыми пираньями, уютная обстановка.

– Чтооо? – удивлённо воскликнули и рассмеялись Ира и Таня. – Пираньи? Они же нас сожрут.

– Ничего, ничего, – улыбнулся Жека. – Мы их съедим. Поехали. Посмотрим, чем живут московские буржуи.

У ресторана на проспекте Мира стояли ряды таксистов, от бомбил на «копейках» до машин вполне солидных фирм. Жека выбрал чёрную «Волгу-3102», на которых до развала Союза ездила только номенклатура с кгбшниками, и которые пользовались спросом даже сейчас. Усадил своих дам, отворив заднюю дверь, и сел впереди.

– В ресторан «Сирена» на Большой Спасской! – небрежно сказал он водителю и бросил на панель пару косарей.

Начиналась жизнь, полная наслаждений, которую дарили большие деньги.

Глава 25. Секс после ресторана и получение виз

Ресторан Sirena квартировал на первом этаже планово-бухгалтерского техникума, арендуя весь его первый этаж, за что по договору аренды кормил студентов недорогими комплексными блюдами. Заведение только недавно открылось и пользовалось определённой популярностью среди местной богемы и элиты. Вечерами был аншлаг. Как и в старосоветское время, на двери всегда висела табличка «Мест нет». Но проблема эта решалась всегда и везде парой купюр, сунутых швейцару в морской одежде 18 века и с повязкой на одном глазу, должной намекать на морской и пиратский интерьер и стиль ресторана.

Метрдотель встретил как дорогих и желанных гостей, подогретый ещё парой тысячных.

– Прошу вас, господа! Как раз для вас отдельный свободный столик в ненавязчивом месте.

Ненавязчивое место оказалось в углу помещения, и будь тут Сахариха, непременно взбунтовалась бы такому задвиганию в угол, но ни Жека, ни его спутницы не показали недовольства – наоборот, им хотелось посмотреть со стороны на элитное заведение с экстравагантным интерьером. А тут было на что посмотреть. Это вам не веющие старым духом СССР «Гудок», «Омуль» и «Ленинград». В основном зале с огромными аквариумами у стен мест не было, зато были свободные столики в отдельном павильоне, полукруглом, отделанном лакированным деревом, похожем на капитанскую рубку парусника 18 века. В стенах сделаны муляжи круглых иллюминаторов с бронзовыми рукоятками. На полках старинные книги в кожаных обложках, то ли стилизация под старину, то ли на самом деле раритеты, купленные за копейки на толчке у голодных интеллигентов, распродающих фамильное наследие. Жека смотрел в разные стороны. Со стороны могло показаться, что ведёт себя как провинциал, но на самом деле интерес был чисто профессиональным, потому что уже захотел открыть нечто подобное и в своём городе. Правда, найдутся ли в сибирском рабочем городе клиенты в такое заведение? Вопрос остался открытым.

Официант в сюртуке с галунами, белой манишке и треуголке на голове принёс меню. Конечно же, оно было абсолютно на сто процентов рыбным. И это были не бесхитростные русские балык из осетра, блины с чёрной икрой и уха из стерляди, что считалось шиком в ресторанах родного города. Здесь выбор блюд был вычурным и неизвестным провинциалам.

– Так, посмотрим, – взял меню Жека. – Гаспачо с мясом краба, морской гребешок в картофельном креме со шпинатом, щупальца кальмаров с авокадо, королевские креветки, севиче из дикого сибаса, тартар из тунца с авокадо... Ну... Эмм... Смотрите сами.

Жека подал меню своим сотрудницам, но те тоже замерли в раздумье, не зная, что заказывать из неизвестных блюд. Но Жека опять взял всё на себя, как настоящий мужчина.

– Каждому по гаспачо, остальное, это и это, подайте общими блюдами на компанию из трёх человек. Вино... Белое Бордо Блан и розовое Шато Креман.

– О! У вас есть вкус! – улыбнулся официант, и пошёл исполнять заказ.

– Чего ты назаказывал нам? – шепнула Ирина.

– Гаспачо я уже пробовал, – важно сказал Жека. – У нас его сейчас в кафе делают, которое в Еловке. Это испанский томатный суп, остальное... Ну, какие-то морепродукты. Там посмотрим. Не бойтесь, не отравимся!

И в самом деле, не отравились. Блюда были необычны и великолепны. Жека сидел и смотрел на всю эту роскошь и, конечно же, сравнивал с тем, что есть у них в провинции. Москва шла не на полшага, а на километр впереди. Счёт тоже выставили порядочный – 30 тысяч рублей. Сюда ходить, действительно, могли только очень богатые люди. Когда выходили, Таня чуть толкнула Жеку в бок.

– Смотри, смотри, там Кинчев сидит и Шевчук!

Жека обернулся, и точно: в окружении респектабельной публики, банкиров и бизнесменов, среди которых немало полузнакомых лиц, виденных вроде бы то ли в газетах, то ли по телевизору, увидел Шевчука и Кинчева. Одетые попросту, в джинсы и футболки, музыканты сидели в своей компании и, по виду, славно проводили время. Ощутив чей-то взгляд, Кинчев поднял голову, увидел Жеку, чуть улыбнулся и показал рокерскую козу. Жека показал козу ему в ответ и помахал рукой, а потом вышел из ресторана.

– Блин, офигеть! – восторженно сказала Ирина. – Вы видели? Там Кинчев с Шевчуком!

– Видели! – рассмеялся Жека. – И он со мной, кажись, поздоровался. Ну а что ты хочешь. Тут Москва. Любая знаменитость может прийти в кабак, особенно если он более-менее приличный. Я там ещё пару человек заметил, кого вроде бы видел по телевизору, но кто – не помню. Привыкайте видеть таких людей!

– Так мне и привыкать не особо надо, – улыбнулась Татьяна. – Я когда стюардессой работала, сколько их перевидала.

– И кого видела? – спросил Жека.

– Никулина, Цоя, Шатунова, – начала перечислять Татьяна, но потом осеклась. – Ой, да многих. Даже уже не помню. Они же постоянно летают, особенно артисты и музыканты, на гастроли в разные города.

– Какой вечер замечательный! – сказала Ирина.

Вечер и в самом деле хорош. Тёплый и какой-то таинственный. Вокруг не стихающий шум машин, огни большого города, окна, фонари... В Сибири в это время становилось прохладно к вечеру, часто за минус, а по утрам не то что заморозки, а случаются морозы до минус десяти, причём днём может быть и плюс двадцать пять. Здесь даже с заходом солнца по-прежнему тепло.

Поймали таки и доехали до гостиницы. Немного постояли у входа, ещё раз оглядев округу и громадное полукруглое здание гостиницы с тысячами светящихся окон. Гостиницу построили в 1970-х, как раз к Олимпиаде 1980-го года. И была она в своё время образцом советского неомодернизма и шика, но прошедшие 13 лет без ремонта и бесчисленные постояльцы порядком подиспортили гордость советской архитектуры.

– Ну что... По номерам, – предложил Жека.

– Конечно, не хочется, так вечер хорошо начался, но... – улыбнулась чуть захмелевшая Татьяна.

– И мне! – рассмеялась такая же хмельная Ира. – Всё так классно, как будто в фильме!

– Да и мне тоже, – признался Жека. – Если б завтра не работа, я б по-пацански ещё водочки замахнул бы, потанцевал где-нибудь.

– И с кем бы ты потанцевал? – подмигнула Татьяна.

Жека посмотрел на неё и на Ирину. Обе такие желанные, такие тёплые, нежные... Чёрт... выбор трудный, если вообще возможный... А может... Сразу? С двумя? Как и мечтал, глядя на Светку и Вальку?

– Давайте ещё вина возьмём, позависаем, по простому, так сказать... – предложил Жека. – Гулять так гулять!

– Ну смотри... Ты сам напрашиваешься, – загадочно улыбнулась Таня. Что она имела в виду?

В просторном фойе гостиницы располагалось множество магазинов и киосков, торгующих всякой всячиной, от сувениров и мелкой посуды до алкоголя. Благословенный 1992 год... Тогда ещё в любом задрипанном ларьке можно было купить по дешёвке настоящий французский коньяк, болгарский бренди или марочное итальянское вино. Это позже пышным цветом расцвели всякие самопалы по подвалам и сараям, а сейчас в ларьке можно было купить то, что пьют европейцы вместо газировки. Жека купил бутылку испанского шампанского Clos Amador, которое имело пробку из настоящего пробкового дерева, а не пластмасску, как у «Советского», что уже как бы намекало на шик и классику, и бутылку итальянского красного игристого Villa Sandi. К вину пару коробок шоколадных конфет.

Поднялись на этаж и вошли в номер, где поселились женщины. В Жекином было тесновато, да и телевизора не было. Расставили вино и конфеты на журнальном столике, пододвинув его к одной из кроватей. Бокалов нет, зато есть граненые стаканы, но и то хорошо. Зажгли ночник, чтобы создать романтичную остановку.

– Я специально шампанское с игристым взял – со штопором тут проблемы, – улыбнулся Жека, и осторожно открыл испанское шампанское. – Сначала дамам.

– А ты? – встревоженно спросила Таня. – Ты решил отлынить?

– А я из горла, – рассмеялся Жека. – Как настоящий дворовый пацан. Давайте! Будем!

Взяв бутылку в руку, чокнулся о стаканы женщин, подумав, что вот такие моменты, наверное, и запоминаются на всю жизнь. Сидели, пили вино, болтали о всякой ерунде и чувствовали, как градус раскрепощённости растёт с каждой минутой. Включили телевизор, и повезло – шла «Песня-92», которая сейчас называлась «Хит-парад Останкино-92», но конкурс уже был не всесоюзный, а лишь общероссийский. Вёл программу Сергей Минаев и кабаре-дуэт «Академия». Включили как раз на начале, пел Дмитрий Маликов, и Жека чуть не заржал – популярный певец был точно в таком же малиновом пиджаке и чёрной рубахе, как и у Жеки, в которых он гонял по делам дома.

– Хахаха! Это же почти ты! – рассмеялась Ирина. – Только с длинными волосами. А ну, вставайте давайте, попрыгаем! Даёшь безумие и разврат!

Женщины поснимали блузки и остались в одних бюстгальтерах. Груди что у той, что у другой были упругие, крупненькие и так и просились наружу из белых кружевных лифчиков. Жека расположился на кровати, как падишах, и сколько его ни звали, вставать не хотел – вид и отсюда был великолепный. Потом ещё выпили, пока менялась музыка, и, когда медленную песню запела совсем молодая певица Наталья Королёва, женщины, замучившись звать Жеку, стали танцевать друг с другом. Вот это точно была картина ещё та! Как в заграничных эротических фильмах.

И тут Жека не стерпел. Встал с кровати, подошёл к танцующим женщинам и обнял сразу обеих. Всё, как он и мечтал. Блондинка и... почти брюнетка. Волосы Ирины были тёмно-русые, но при слабом свете ночника стали как чёрные. Жека вдыхал ароматный запах женских волос, нежной кожи, дорогого парфюма. Уже не стесняясь, стал гладить обеих по аппетитным попкам, по животикам, наслаждаясь женской кожей. Стал целоваться сначала с Татьяной, при этом лаская грудь Ирины. Ира расстегнула лифчик и бросила его на пол. Точно так же поступила и Таня.

Выпуклые розовые соски Иры, которые Жека уже пробовал на вкус, так набухли и сморщились, что стали твёрдыми и почти красными. Небольшие сосочки Татьяны на упругой груди ещё держались и были чуть мягковатыми. Увидев, что пора, Жека толкнул обеих возбуждённых женщин на кровать. Разум окончательно покинул всех присутствующих, и началась оргия.

Сколько это продолжалось – неизвестно. Время как будто потеряло счёт. Возможно, прошли минуты. А возможно, и часы. Во всяком случае, это была сказка. Вот только как после неё жить, когда страсть и алкоголь спадут? Впрочем, за это можно было не беспокоиться. Культ свободы и подражания Западу чуть ли не в открытую пропагандировался из любого чайника.

Жека проснулся посреди ночи. Голый. В окружении голых женщин, сладко сопящих и обнявших его. Осторожно откинул тонкие нежные руки, не забыв поцеловать их. Алкоголь прошёл почти бесследно. Хорошее заграничное вино выветрилось, оставив лишь лёгкое послевкусие во рту. Тело гудело от поцелуев и покусываний. Партнёрши попались с характером, что было немудрено. Если Сахариха иногда такое вытворяла в постели, что уж говорить о двух молодых здоровых женщинах в самом расцвете женского здоровья и красоты!

Осторожно, стараясь не разбудить своих мирно спящих партнёрш, прошёл в душ и помылся, не обращая внимания на слабый напор воды и побитый кафель. Оделся и только собрался идти к себе, как проснулась Татьяна. Встала с кровати, оглянулась, увидела одетого Жеку и улыбнулась. Подошла, обняла и поцеловалась в губы, как будто благодаря за полученное удовольствие.

– До утра, мачо! – тихо прошептала она на ухо, и чуть прикусила мочку уха, тут же после подтолкнув Жеку к выходу из номера.

Вышел в коридор и покачнулся, но не от того, что был пьян. Ощущение безмерного счастья охватило так, что хотелось орать и плясать вприсядку. Всё получилось, как хотел! И самое главное – почувствовал уверенность в дальнейшем. Пофиг, что ехать в Германию, что предстоят какие-то сложные переговоры. Ведь у него всегда есть и будет та жизнь, которой он добился уже сейчас. И в этой жизни уже есть деньги, красивые женщины и яркий горячий секс! А чего ещё-то надо в 20 лет???

Жека дошёл до своего номера, по-быстрому разделся и завалился спать, поставив будильник на электронных часах. Конкин сказал: к 10 утра в холл. Наверное, решится вопрос с визами.

Так и случилось. Не дождавшись указанного времени, минут за 15, спустился в холл и приземлился на один из мягких диванов за стойкой регистрации у лифтов. Увидел спускающихся Таню с Ирой и окликнул их. Как и ожидал, женщины были немного смущены, но в целом всё нормально. Жека нутром чувствовал, что сейчас он им может доверять, как можно доверять родному человеку. Хотя... Что такое родной человек? Доверил бы Жека какие-то рабочие секреты своим родным людям? Матери? Отцу? Серому? Да ни в жизнь!

Сейчас к нему по лестнице красиво спускались две молодые женщины. Блондинка и брюнетка. Спускались вальяжно и с ощущением значимости и своей ценности. Прям как в каком-то голливудском фильме. Жека поднялся с дивана, подошёл и по очереди приобнял и поцеловал в щёку каждую. Так же, как это всегда делают в фильмах. И это был некий знак, говорящий об особых современных отношениях. Вот если бы поцеловал руки, это выглядело бы смешным и даже старомодным.

– Ну что? Из наших никого ещё нет? – растерянно спросила Ирина, оглядывая вестибюль.

– По моему, вон там кучкуются, кажется, я их видел в автобусе у аэропорта, – показал Жека на несколько человек, стоящих, и что-то ожидающих.

Потом подошёл Конкин, и руками всех созвал в одну кучу. Жека с сотрудницами подошёл ближе.

– Ну всё, господа! – заявил Конкин. – Сегодня с утра я позвонил в московскую мэрию ответственному лицу. Как я и предполагал, вопрос с визами для нас всех решился положительно. Паспорта у всех с собой? Тогда выходим на улицу. К служебной стоянке гостиницы власти должны подать автобус для нас. Едем в посольство Германии, господа!

В посольстве на Ленинском проспекте пробыли относительно недолго. Все данные отъезжающих были давно уже переданы государственными службами, и визы сделали. Рабочие. В особом порядке, так как считалось, что новоявленные коммерсанты едут в Германию по работе.

– С этой визой, господа коммерсанты, в части работы вы обладаете всеми правовыми гарантиями, предоставляемыми государственными институтами Федеративной Республики Германия, – заявил немецкий консул на чистейшем русском языке, выступая перед получателями виз в зале заседаний посольства. – Вы имеете право открывать счета в отделениях мировых банков, создавать новые совместные и даже германские предприятия, заключать контракты на любые законные виды торговли и производства.

Потом выступил представитель российского МИДа, сказавший, что пусть все присутствующие запомнят этот поистине судьбоносный момент, который открывает новые возможности во всестороннем позитивном развитии отношений двух демократических стран. И что огромный вклад в дело укрепления международной дружбы внесло правительство Российской Федерации.

На этом официальная часть получения виз была завершена, всех присутствующих пригласили на лёгкий фуршет по этому поводу, где в неформальной дружеской обстановке все познакомились со всеми. Особым вниманием в этом сборище советских старцев, конечно, пользовались Жекины сотрудницы – Ирина и Татьяна. Но женщины держали дистанцию, общались на сугубо деловые темы, чем разочаровали сбежавших от семей директоров угольных и железорудных предприятий.

Но у Жеки во всём этом балагане были свои определённые цели. Он наблюдал за одним весёленьким толстым мужиком, постоянно травящим какие-то тупые анекдоты всем окружающим. И этот мужик ранее представился директором шахты «Западная», крупнейшей в России. Шахта находилась в городе-спутнике Междугорск и служила местом разработки коксующихся углей высшего качества. А ещё шахта служила практически единственным поставщиком угля для металлургического комбината имени В.И. Ленина. Поездка в Германию начала обрастать новыми целями.

Глава 26. Из Москвы в Германию

Жека как бы невзначай подошёл к этому мужичку, когда уже все окружающие, утомлённые излишней жизнерадостностью и плоским юмором, потихоньку покинули его, оставив шутника в гордом одиночестве. Но словесный понос всё же требовал выхода, и, когда Жека подошёл к мужику, тот переключился на него.

– О! Молодой человек! С вами-то я как раз и хотел познакомиться, раз уж мы волею судьбы оказались в одной лодке. Позвольте представиться. Николаев Николай Николаевич. Представьте, да! Ха-ха-ха! Бывает и такое. Это как в том анекдоте...

Мужик хотел переключиться на анекдот, но Жека бесцеремонно прервал его:

– Евгений Соловьёв, коммерческий директор металлургического комбината имени Владимира Ильича Ленина. Рад знакомству.

– Вот так так! Деловой партнёр, значит! – радостно удивился мужик. – У вас же раньше Антон Палыч Сковородин, начальник экономического отдела, все договоры подписывал. А сейчас, значит, вы.

– Сейчас я подписываю! – заявил Жека. – Я бизнесмен, официальный представитель комбината и его партнёр, поэтому закуп сырья и реализацию продукции директор возложил полностью на меня.

– Вот как... – наконец-то слегка посерьёзнел Николай Николаевич. – Это вы сможете сырьё в любом месте сейчас закупать?

– Совершенно верно! Сообразно экономической выгоде, – согласился Жека. – Ведь я директором, Николаем Семеновичем, назначен с одной единственной целью – максимально повысить рентабельность предприятия. И я его повышу до максимума!

– Новые рынки сбыта будете искать? – чуть обеспокоенно спросил Николай Николаевич.

– И закупа тоже! – сказал Жека. – Сырье слишком дорого обходится нам. На грани себестоимости.

– Позвольте, молодой человек! – забеспокоился Николай Николаевич. – Вы же не будете отменять ранее заключённые контакты?

– Посмотрим, что могут предложить бизнесмены на конференции! – заявил Жека, внимательно наблюдая за директором шахты. – Или на бирже, например, товарищи из Казахстана. Они совсем близко, и доставка оттуда при выгодной цене будет обходиться дешевле, чем у местных угольщиков. Можем рассмотреть вопрос о покупке угля из Донбасса.

– Но позвольте, позвольте! Это абсурд! Нужно дать работу местным рабочим! Оставить деньги в области! – ещё более забеспокоился директор шахты. – В конце концов, за отменённые контракты полагаются штрафные санкции!

– Ну и пусть. Выгода от новых контактов может перекрыть убыток от штрафа. Впрочем... С чего вы взяли, что я собираюсь что-то отменять? – пожал плечами Жека и взял бокал с шампанским. – Я рассуждаю в чистой теории. Но с прицелом на будущее. Назвал причины, зачем я вообще поехал на конференцию. Но выгоду я искать буду.

Очевидно, что директор шахты «Западная» неспроста зашугарился: шахта выдавала на гора почти миллион тонн угля в месяц, и почти весь он оседал в области, причём процентов 90 в местной металлургии, а это супервыгодно – не надо везти за тридевять земель, искать рынки сбыта по всему миру, фрахтовать суда, дорого платить железной дороге, что позволяло иметь хорошую прибыль. Если бы комбинат отказался от контракта с этой шахтой, она села бы в лужу, причём незамедлительно. Впрочем, у Жека таких планов пока не было. А какие у него планы возникнут, он ещё и сам не знал. Об этом стоило говорить только после того, как станут известны возможности, которые даст заграница.

Фуршет плавно перерос в пьянку. Немцы не желали долго терпеть в своём посольстве разгуляистых сибирских варваров, у которых уже через полчаса стало проступать исконно пролетарское мурло и соответствующие повадки, поэтому через час наскоро свернули фуршет и выставили всех за дверь. Нах хауз! Пошли нахрен!

Самолёт намечался завтра в 11 часов утра, и Жека посвятил остаток дня шатанию по Москве. Раз уж попал сюда, почему бы и нет – когда ещё получится? Ирина с Татьяной составить Жеке компанию отказались, и поехал он в одиночку. Автобусных туров предлагалось масса, прямо в гостинице, и Жека за 500 рублей подписался на один из них. Автобус, как ни странно, был хороший, небольшой, импортный, «Фольксваген Транзит», и время прошло незаметно. Экскурсовод рассказывал много интересного. Советский строй в это время было модно смешивать с дерьмом и винить во всех неурядицах, но экскурсовод рассказывал, как много нового появилось при СССР, о науке, технике. Рассказывал без упоминания политики, лишь голые факты. Жека после того, как приехали обратно в гостиницу, сунул экскурсоводу ещё штуку.

– Хорошо рассказываете!

Вечером предложил своим женщинам сходить ещё в один ресторан, «Распутин» на Зубовском бульваре. Реклама сообщала о том, что «за скромные деньги вы попадёте в начало 20-го века, в рядовой трактир у большой дороги, где вас ждёт вечер в тёплой дружеской атмосфере, блюда русской кухни, оригинальные напитки и народная музыка».

– Поехали, посмотрим, что у них там! – уговаривал Жека. – В модном современном ресторане мы вчера были. Сегодня позависаем в русском народном! Отметим, так сказать, отъезд с родины!

– Ну ладно! Уговорил, – рассмеялась Таня. – Ирка, одевайся, шеф просит, отказать неудобно!

Ресторан и в самом деле хорош. Стилизован под старину. Интерьер, само собой, под бревенчатую избу, столы и стулья рубленые из дубовых досок. К стенам прибиты полки с глиняной посудой и связки с луком и чесноком. Официанты – бородатые мужики в красных косоворотках, чёрных шароварах и кожаных сапогах бутылками. На эстраде ансамбль из балалаечников и ложкарей с гармонистом.

– Прошу вас, – поклонился метрдотель в косоворотке и с полотенцем на вытянутой руке, как у дореволюционного полового. – Есть свободные места.

Сели почти у двери. Тут же официант принёс меню. Не спеша стали рассматривать, выбирая, чего бы заказать этакого необычного.

Блюда все вроде бы и простые, но с изюминкой. Копчёная сёмга с лимонами, уха из стерляди и налимий печени, поросёнок с хреном и смородиной, утка с мочёной брусникой, скоблянка из заячьих почек, лосятина на вертеле, похлёбка с деревенской ветчиной и грибами, запечённые перепела с мёдом.

– Ну чё, квас закажем? – спросил Жека. – Или сбитень? Я б водки выпил, да лететь завтра. С отходосами неохота по самолёту таскаться.

– У нас есть фирменное домашнее пиво, сваренное по деревенскому рецепту, есть медовуха, тоже фирменная, наша, – подсказал официант, стоящий в ожидании заказа. – Очень приятные напитки, и хмель в меру, как раз такой, чтоб не переусердствовать.

– Давайте! – решительно сказал Жека. – Попробуем ваши фирменные напитки.

Принесли два глиняных кувшина с напитками, большие глиняные кружки под них. Подали уху в чашках, на досочке с горкой укропа и ломтиками лимона. Рядом с чашкой на доске стояла серебряная розетка с протёртой печенью налима для заправки. Тут же подали остальные блюда, разложенные на досочках, и в больших блюдах. Ароматные запахи заполнили всё пространство вокруг столика.

Посидели и в этот раз неплохо. Всё очень вкусное, не хуже зарубежной кухни. Да и напитки великолепные. Особенно понравилось домашнее пиво. По вкусу как квас, а грузит неплохо.

Собрались уже уходить, как в ресторан ввалили двое подвыпивших кентов в малиновых пиджаках. Естественно, такие заведения, относительно недорогие, должны были пользоваться популярностью у бандитов и бизнесменов низкого пошиба, старающихся выпятить на вид своё благосостояние. Вот и эти такие же, апельсины, – уселись за стол, чуть не закинув ноги на него, грубо позвали официантов, тут же стали прикапываться к посетителям, которые стали поскорее сворачиваться, в надежде избежать оскорбления и мордобоя. Понятно, что вызывать милицию никто бы не стал – неохота связываться, да и милиция тогда была такая, что мало чем отличалась от этих чертей. Остановить их мог только точно такой же отморозок. Или намного хуже. Например, Жека. И надо же было одному чертофану наехать на него, когда уже собрались уходить.

– Слышь, браток, дай нам баб твоих попользовать, а мы заплатим, – к столику Жеки подошёл один из апельсинов, здоровенный шкаф с лысой головой и тупой улыбкой на роже. Почему апельсин – Жека сразу же, первым делом смотрел на казаны. У бойца всегда сбитые шишки от тренировок и битья по груше. У апельсина нежные ручки бабы, хоть и здоровые на вид, как кувалды. Вот и у этого такие же были. Конечно, не стоило встревать в драку, но по-иному уже ситуацию разрешить было невозможно.

– Ладно, – злобно улыбнулся Жека, встал, и разбил глиняный кувшин о голову склонившегося апельсина. Поток пива смешался с кровью – лысая кожа на голове оказалась сильно повреждена. Не давая опомниться, зарядил прямым хуком в нос и свернул его на бок.

– Ты чоу??? – недоумённо заплакал апельстин. – Ты чоу беспределишь?

– Слышь, сука, я из саламатовских, – спокойно сказал Жека. – Я щас этим поварам скажу чтоб они мне ваши яйца и глаза приготовили. А потом я вас заставлю жрать их.

Ударил ещё раз, чтобы закрепить внушение, но не подрасчитал – зарядил мужику в челюху, и вырубил его. Второй кореш, видя такой расклад, и понимая, что не на того наехали, предпочёл с воплями бегом ломануться из ресторана, выкрикивая оскорбления в адрес Жеки. Апельсин уже хотел выбежать на улицу, но метко брошенный Жекой стул попал в ноги и мужик запнулся о него, свалившись носом в пол. Жека неспешно подошёл, зарядил ногой по голове, и вырубил лежащего.

Конечно, не стоило это делать на виду у Ирины и Татьяны, но больше предпринять совершенно ничего не возможно.

– Ну что... – улыбнулся Жека своим спутницам, словно ничего не произошло. – Кажется нам пора.

Жека бросил на стол 30 тысяч, и подозвал официанта, указав ему на лежащие туши.

– Это вам за грязь и беспокойство.

Вышли на улицу, сели в такси, ожидавшие у входа в ресторан, и поехали до гостиницы. Не доезжая пару кварталов, Жека остановил машину по привычке, и предложил прогуляться пешком. Естественно, поступил так не ради того, чтоб полюбоваться красотами вечерней Москвы. Сделал с расчётом – если будут искать мусора или братки, что не исключено, и возьмут в оборот таксиста, что тоже не исключено, таксёр не смог бы сказать что довёз новоявленного Рэмбо именно до гостиницы «Космос». Впрочем, оставалось им пробыть здесь только ночь. И эту ночь провели как положено, у себя в номерах.

Хотя... Можно было и повторить вчерашнее безумство. Женщины любят сильных, и тех кто может защитить их – в этом Жека убедился, когда выходили из ресторана «Распутин». Восторженные глаза его спутниц говорили сами за себя.

Утром встретились в вестибюле гостиницы в положенное время, дождались автобуса от мэрии города, и поехали в аэропорт. Жека почти не смотрел в окно, как другие – Москва стала ему мало интересна. Он уже приступил к делу – смотрел на своих спутников. Накануне, перед вручением виз, было представление состава делегации, и кроме Николая Николаевича, директора шахты «Западная», ехавшего на конференцию со своим референтом и по совместительству коммерческим директором, присутствовал ещё ряд интересных личностей. Все они были поставщиками сырья – угля и железной руды.

Жека внимательно слушал разговоры. Когда эйфория от первой халявы прошла, многие стали говорить о делах. А дела у всех шли неважно. Внутри страны сбыт угля упал в несколько раз, и, если металлургические заводы ещё худо-бедно платили, то городские ТЭЦ и котельные стали копить долги – у государства не было денег, чтобы рассчитаться за поставленное топливо. И угольщики попали здесь в западню: и поставки не прекратить, так как сразу обвинят чуть ли не в терроризме, и продолжать работать так никуда не годится. Однако очевидно, что директора шахт хотели выйти на международные рынки, чтобы продавать уголь за валюту.