Текст книги "Ты будешь моей погибелью (СИ)"

Автор книги: Anya Krut

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Мэл, как ты? Мы вчера все испугались, – внизу меня встретила обеспокоенная Соф.

– Не сейчас, – фыркнул шатен раньше, чем я успела открыть рот.

– Вы до сих пор не помирились? – мы вышли на улицу.

– Я с ней не ссорился.

– Дениэль, в чем проблема? – я, как маленький обиженный ребенок, остановилась посреди дороги, хмуро глядя на парня.

– Я не знаю, почему ты так остро реагируешь на пустяк.

– Это не пустяк! Ты ее открыто игнорируешь. Сам-то хоть помнишь причину? Или еще не придумал?

– Причина есть, Амелия.

– Какая? Это же я ее попросила. Значит, ты должен злиться на меня.

– А я и злюсь. Я был в не себе, когда узнал, что ты сбежала посреди ночи в вампирский клуб. Обиднее всего, что ты мне не сказала о такой надобности. Только тебе твою глупость можно простить, а Соф осознанно согласилась.

– Но она же ничего не знала!

– Она все прекрасно понимает, Амелия. И знает больше, чем ты себе можешь представить, просто никогда об этом не скажет. Из-за этого я зол на нее. Из-за того, что она все равно отвела тебя прямо в руки кровопийцам. И не помиримся мы с ней до того момента, пока она действительно не поймет свою ошибку и не почувствует вину, – конечно я не должна лезть в их отношения, но это я виновата в их ссоре. – И мне хочется сегодня говорить о Софи, а уж тем более я не хочу из-за нее выяснять отношения с тобой. Просто сядь в машину, и поедем, – приняв свое поражение, я направилась к уже родному ламборджини.

Ехали мы около 5 часов, подъехав к очередному, спрятавшемуся в глухом зеленом лесу, дому. Он не был таким большим и неприступным, как особняк, но от него веяло особой теплотой и уютом.

– Здравствуйте, мистер Марлоу, – на крыльце в инвалидной коляске, сидел темноволосый мужчина лет 60-ти. При виде Дениэля он широко улыбнулся, пожимая его руку.

– Хорошо, что приехал, – он перевел взгляд карих глаз на меня, не переставая улыбаться. – Ты Амелия, – я закивала. – А я Гровер Марлоу, можешь звать меня просто Гровер.

– Тогда зовите меня Мэл, – на крыльцо вышла стройная милая женщина, глаза, которые моментально засияли, увидев Дениэля.

– Дорогой, – она открыла руки для объятий.

– Привет, мама, – я замерла, сразу обдумывая причину своего присутствия здесь. Все-таки мне нужно было поинтересоваться, куда мы едем.

– Амелия, – протянула женщина и, отдалившись от сына, притянула меня к себе. – Я так рада с тобой познакомиться.

– Лорин, не смущай девчонку, – засмеялся Гровер, и та отпустила меня, заглядывая в глаза.

– Ты очень похожа на свою маму, – от одного упоминания меня бросило в жар.

После всего произошедшего я понимала, что не родная своим родителям, но факт того, что ближе их у меня никого не будет, не изменился. Они моя семья, но иногда в моей голове проскакивали вопросы, касающийся биологических родителей. Мне было интересно, кто эти люди, почему они меня бросили. А сейчас просто стало не по себе.

– Мама, – Дениэль будто почувствовал мое напряжение, – мы со вчерашнего вечера ничего не ели. Ты вообще собираешься нас кормить?

– Лорин с самого утра после твоего звонка готовилась к вашему приезду, – заговорил мужчина. – Все время провела на кухне, готовя твои любимые крылышки.

– С моим любимым соусом? – засиял шатен, а женщина кивнула.

– А еще я приготовила твое любимое банановое печенье, Амелия, – откуда она об этом узнала. Дениэль откашлялся, подходя к Гроверу.

– Уверен, что вы не меньше меня голодны, мистер Марлоу, – они двинулись в дом. – Тут такие запахи.

И вечер был неимоверно легким и веселым. Гровер рассказывал анекдоты, а мы все заливались смехом. Мама Дениэля была очень доброй и внимательной. От нее веяло такой нежностью, что ты не мог не утонуть в ее шлейфе. Даже Рамирес не казался мне таким грубым. Он целый вечер искренне улыбался, уплетая курицу за обе щеки. Смеялся вместе с нами, иногда поглядывая в мою сторону. И взгляд его был таким мягким, что бунт мурашек пробегал по моей коже, а я таяла как разогретое мороженое.

– Чем ты увлекаешься, Мэл? – спросил Гровер, приглашая меня в кабинет.

– Я люблю рисовать.

– Твоя мама тоже любила рисовать, – я села на кожаный диван.

– Вы знали мою маму?

– Она была моей дочерью, – я притихла. – Знаю, что у тебя есть множество вопросов, но я хочу, чтобы ты знала одно – Анабель любила тебя больше жизни и все, что она сделала, это было ради твоей безопасности.

– Где она сейчас?

– Она погибла. Это было давно, когда тебе еще и года не было. В том пожаре погибло много Охотников.

– И отец Дениэля, – я вспомнила наш разговор в машине.

– О том, что у нее родилась дочь, знало немного людей, потому что она уехала.

– Почему?

– Потому что ее могли лишить руны из-за предательства. Если бы тогда узнали, что она еще и беременна – пострадала бы ты, а этого Анабель позволить не могла.

– Какого предательства? Что значит лишить руны? Я ничего не понимаю.

– Твой отец. Он… – Гровер подбирал каждое сказанное слово, будто боялся сболтнуть лишнего. – Он был не очень хорошим человеком. Он и человеком даже не был, но твоя мать безумно его любила. Эти отношения с самого начала были пагубными, но Анабель рисковала ради него. Рисковала своей жизнью, руной. Когда Совет узнал о ее запретной связи, должен был произойти суд, но моя дочь сбежала. Ее приняли обратно только потому, что она покаялась, выполнив свой долг.

– Какой долг?

– Она убила твоего отца, чтобы доказать свою верность Совету, – мне стало плохо. Как это убила моего отца. – А ты была для нее сокровищем, но если бы о тебе узнали – ты бы последовала за своим отцом. Тогда Анабель решила тебя спрятать. Ты и сейчас жива только потому, что Совет не знает, чей ты ребенок. И он ни за что не должен узнать.

– А вы? – мужчина прищуривается, – Как давно вы знаете, что я ваша внучка?

– Я ничего не знал о твоем рождении, но знал об Охотнике, выросшем в человеческом мире. Когда Дениэль приехал навестить свою мать, он рассказал о твоей невероятной способности исцеляться и тогда, Лорин призналась мне в том, что ребенок моей дочери родился.

– И что теперь? Мой отец был настолько плохим человеком, что за отношения с ним могли убить вашу дочь. Вы рады, что я жива?

– Для меня важным было счастье своего ребенка. Даже, когда ее обвинял Совет, я боролся за ее жизнь. И если счастье Анабель заключалось в любви к твоему отцу и тебе – я только могу вас поблагодарить, – мужчина тяжело выдохнул, – Она не рассказала мне о своей беременности, и я не смог уберечь ее от слез, которые она пролила в ночь, когда убила твоего отца. Защитить тебя это мое искупление и долг. Я сделаю все, что угодно. И если нужно будет – отдам свою жизнь.

– Извините, – бросила я и выбежала из кабинета.

Она любила меня. Когда ты понимаешь, что родители от тебя отказались – это больно. А когда они любят тебя и делают это, чтобы защитить – еще больнее. Мне было о чем подумать, и я просто переосмысливала эту информацию, сидя на улице. На мои плечи упал теплый плед, и рядом села миссис Лорин.

– Ты очень необыкновенный Охотник, Амелия, – начала женщина, поднимая голову к небу. – Анабель знала это, поэтому хотела уберечь.

– Кто был моим отцом?

– Это длинная история любви твоих родителей, – Лорин начала улыбаться, – Мы в ту ночь сбежали в клуб и встретили его там. Я сразу почувствовала, что он ей понравился, но Анабель гордо прошла мимо. А ближе к утру, он подошел и угостил выпивкой. Перед глазами все заплыло и последнее, что я увидела это, как твоя мать упала прямо в его руки.

– Он вас отравил?

– Мы тоже так подумали, когда проснулись в гостиничном номере. А когда вернулись, узнали о нападении Демонов на тот же клуб. И через несколько дней, Анабель опять его встретила и зарядила хорошую пощечину. Он возглавил то нападение, Мэл, – женщина повернула ко мне лицо, – Твой отец Высший Демон – Дамиан Бриксман.

Глава 19

Я смотрела на миссис Лорин растеряно, не зная, что сказать или сделать.

– Анабель по уши в него влюбилась, – продолжила женщина. – Она прекрасно знала о том, кто он, но все равно продолжала сбегать с ним на тайные встречи. Я чувствовала в себе ее невероятный трепет, когда Дамиан находился рядом.

– Вы знали об этих отношениях?

– Знала. Я знала и осознанно прикрывала ее, если была в этом необходимость.

– Но почему?

– Потому что это была любовь. Твоя мать полюбила его таким, каким он был. Она приняла его темную сторону, а Дамиан открывался для нее с другой. Их чувство переросли в нечто невероятное и сильное. Когда Анабель узнала о своей беременности, она долго плакала на моей кровати, не зная, что делать. Но я была уверена, что Дамиан обрадуется. И он был счастлив, узнав, что у них будет ребенок.

– Что случилось потом? – у меня начали слезиться глаза.

– Потом кто-то рассказал обо всем Совету. Я не знаю, как это произошло, но ее должны были лишить руны за нарушение Сумеречного закона Охотника. За предательство должны лишать жизни, но Анабель дали поощрение. Только никто не знал о ее беременности, поэтому она решила сбежать. Ей помогла одна ведьма, скрывая местоположение. Именно поэтому ее не нашли.

– И она отдала меня?

– Ей было очень трудно на это решиться, но она понимала, что жить в бегах всегда не получится. Ее найдут и это просто вопрос времени. Анабель пристроила тебя в какую-то семью, а сама вернулась. Дамиан узнал об этом и пришел ко мне, чтобы с ней поговорить. Он все время спрашивал, где ребенок. Он искал тебя, но на протяжении долгого времени ведьма продолжала скрывать твое местоположение.

– Гровер рассказал мне, что она доказала свою верность Совету.

– Она никогда не убивала Дамиана, – внутри все перевернулось. – Ей дали задание, но Анабель не смогла его убить. Она пришла к нему, слезно попросив оставить ее и больше никогда не появляться. И соврала, что избавилась от ребенка, чтобы никто не узнал о тебе.

– Но почему? Я же могла остаться с ним.

– Твои родители понимали, что будут какие-то последствия их запретного союза. Они знали, что ты будешь необычным ребенком, но не знали, каким именно. Никто до этого из Охотников не связывался с Демонами. Ты могла бы обладать невероятной силой, и это было бы не очень хорошо.

– Зачем вы мне это рассказали?

– Потому что я не считала решение моей подруги правильным, но уважала его. Дамиан Бриксман – Высший Демон, обладающий огромной властью. Он бы смог тебя защитить. За тебя бы стояла половина Сумеречного мира, включая вампиров, оборотней и ведьм. Доверилась бы Анабель ему – он бы и ее смог спасти. Только твоя мать решила все сама, и я не должна была в это лезть.

– А сейчас что поменялось?

– Сейчас тебя могут ожидать вещи хуже смерти, Амелия. Совету нужен тот, кто приручит Сумеречный мир и все его виды, как сделал это Дамиан. И если они узнают, что ты его дочь – это плохо закончится. Они уже наверняка ищут твоих родителей.

– И что теперь делать?

– Дениэль делает все, чтобы никто ничего не узнал. По крайней мере, до того, пока не найдет Дамиана.

– Он ищет моего отца?

– Пытается, потому что это очень сложно. Его скрывает сила сотни ведьм, они защищают его.

– Если он такой сильный, тогда почему боится Совета?

– Потому что у каждого, даже очень могущественного Демона, есть слабости, – женщина обняла меня за плечи. – Твоя мать была моим фрисоулом. Я знала, как сильно она тебя любила, и как больно ей было расставаться с твоим отцом. Дамиан тоже ее любил. Такую любовь редко встретишь, – миссис Лорин поцеловала меня в макушку, возвращаясь в дом.

Я почувствовала некое облегчение, когда узнала ответ на мой часто задаваемый вопрос в последнее время. Мне было страшно узнать, что от меня просто отказались.

– Ты знал, что я об этом думаю? – спросила я, слыша, что Дениэль стоит сзади.

– Я видел, как тебя что-то беспокоит, – ответил он, протягивая мне руку. – Давай сходим кое-куда? – и снова без лишних вопросов я соглашаюсь. Иногда мне кажется, что я пойду за ним куда угодно. Я настолько доверяю, что точно уверена – он не сделает мне больно. С ним я в безопасности.

На улице потемнело. На небе уже проявлялись мерцающие звезды и полная Луна. Я вцепилась в руку Рамиреса, боясь потеряться в гущах темного леса, по которому мы шли. Но Дениэль так крепко меня держал, что эта паника развеивалась. И когда деревья начали заканчиваться, мы пришли к обрыву. Он находился посреди скал, а внутри переливалось прозрачное озеро.

– Что ты делаешь? – шатен начал снимать футболку, бросая ее на траву.

– Ты со мной? – подмигнул тот, с разгону прыгая в воду. Я подошла к краю, неуверенно глядя вниз. – Вода очень теплая, Амелия!

Недолго думая, я разделась, прыгая следом. Вода, мягко говоря, была холодной, и я вынырнула, в поисках этого лжеца.

– Рамирес, твою мать! – я прыснула в лицо, улыбающемуся парню. – Она ледяная! – зубы начали биться друг об друга, а тело покрылось мурашками. Дениэль набрал в легкие воздух, опускаясь под воду, а вынырнул прямо передо мной. Его горящий взгляд опустился на мои губы, а потом вернулся к глазам.

– Я не знаю, что это и как называется, но… – он сделал паузу, – ты нравишься мне, Амелия, – мы смотрели друг на друга, слушая биение сердец. Я не думаю, не взвешиваю свое решение, а наклоняюсь и целую. Нежно, ласково, трепетно. Дениэль притягивает меня ближе, отвечая, и от каждого его движения у меня начинают порхать бабочки в животе. Температура растет, что, кажется, будто вода вот-вот начнет закипать. Я забываю про холод, обнимая Дениэля за шею, а он полностью отдает мне право вести поцелуй. И я смело его углубляю, кусая мягкие губы, отчего парень, начинает рычать.

На ночевку мы остались у Гровера, а миссис Лорин любезно выделила нам спальню. Было невероятно неловко, когда по приходу она сказала: «Я так понимаю, вы будете спать в одной комнате». Причем, это было утверждение. Я, наверное, покраснела как помидор, или и то хуже, но Дениэль, тихо смеясь, подталкивал меня вперед, желая маме спокойной ночи. А потом я поняла, что не взяла с собой никаких вещей, но у Рамиреса оказалась лишняя футболка. Я как последняя дура расплылась в глупой улыбке, вдыхая его аромат. Пахло ним. Все сейчас пахнет Дениэлем.

– Сладких снов, Мэл, – шатен лег возле меня, укрывая одеялом. А от его томного и сладкого, словно мед, обращения, я прикрыла глаза. Меня называли так всю жизнь, но когда «Мэл» произносит Дениэль, все внутри расцветает.

– Сладких снов, Рамирес, – не открывая глаз, шепчу я, слыша тихий смешок парня.

Рядом с Дениэлем, я моментально погрузилась в сказочный мир сновидений, укутываясь в мягкое одеяло, а проснулась под его горячее дыхание возле моего лица. Безмятежный, мирный, спокойный. Мне вообще кажется, что это совершенно другой человек. С каждым днем все больше убеждаюсь в том, что совершенно его не знаю. Он не такой, каким кажется.

Тяжело вздохнув, пытаюсь встать, чтобы не потревожить сон парня.

– Куда? – рука Дениэля притягивает меня обратно, и мы встречаемся взглядами.

– Как давно ты не спишь?

– Достаточно, чтобы понять, что ты меня разглядывала, – мне опять стало неловко, и я прикрыла лицо руками. – Не переживай, я тоже на тебя смотрел, если тебе станет легче.

– Легче, спасибо, – ответила я, заметив, как меняется лицо Дениэля.

– О чем ты думала?

– Когда на тебя смотрела? Ну, мне непривычно видеть тебя таким умиротворенным. И вообще, я поняла, что совсем тебя не знаю.

– Ты знаешь меня лучше, чем думаешь, Амелия.

– Мэл, – перебиваю я, – Мне очень нравится, когда ты зовешь меня Мэл.

– А мне нравится, когда ты называешь меня по фамилии, – серьезный взгляд шатена снова смягчается, а на губах появляется легкая улыбка. Он бережно проводит по моим волосам и наклоняется, оставляя невесомый поцелуй на моем носике. Такой значимый для меня жест. – Я уступаю тебе душ. Собирайся, пора возвращаться.

– Мы еще сюда приедем?

– Я думаю, мистер Марлоу будет рад видеть тебя в любое время, поэтому, конечно приедем.

– А твоя мама? – Дениэль прищуривается. – Почему твоя мама здесь?

– Амелия, – парень садиться на кровать, – давай об этом поговорим потом, – сразу понимаю, что тема для него неприятная и личная. Поэтому просто встаю, обходя кровать, и направляюсь в ванную. Дверь была со стороны Дениэля, и когда я проходила мимо, он притянул меня к себе. Обнял за талию, уткнувшись носом в живот.

– Ты чего? – я неуверенно запустила пальцы в густую шевелюру.

– Не обижайся на меня.

– Я и не собиралась, – он поднял на меня свои молочные глаза, глядя снизу вверх, – Дениэль, мне пока сложно понять, что можно спрашивать, а что нельзя, но я, ни в коем случае, не хочу тебя ранить. Когда ты будешь готов со мной чем-то поделиться, тогда и расскажешь.

– Не смей быть такой, Андерсон.

– Какой?

– Такой милой, – я бы с удовольствием оценила комплимент, но вспомнила, что нахожусь в его футболке, еле прикрывающую мою задницу. Да, он видел меня только в полотенце и нижнем белье, но мне в который раз стало неловко, поэтому выбравшись из кольца рук шатена, я залетела в ванную.

На лестнице нас встречал манящий запах свежих блинов и малинового варенья. За столом уже сидел Гровер, читая газету, а миссис Лорин ловко перебрасывала блины со сковородки на тарелку.

– Как спалось, молодежь? – спрашивает мужчина, не отрываясь от чтения. – Было подозрительно тихо, – я моментально покраснела, пряча глаза.

– Амелия, не слушай его, – мама Дениэля улыбнулась, – Садитесь завтракать.

– Мои любимые, – пропел Рамирес, усаживаясь за стол.

– Прогуливаете занятия? – Гровер складывает газету пополам, смотря на нас из-под своих очков.

– У нас сегодня первая тренировка, – ответил Дениэль, уминая блин. – Мэл хорошенько поработает, – я уже представила, как порезала палец, взяв в руки нож. Или получила в челюсть из-за отсутствия минимального чувства самосохранения. А еще ногу сломала, палец вывернула или умерла из-за физической нагрузки. В любом случае, свой приближающейся провал, я хотела отложить.

Позавтракав, Гровер с Дениэлем прошли в кабинет для какого-то разговора, а я помогла миссис Лорин с уборкой на кухне. И я даже не заметила, как наступил момент нашего отъезда. Мне было так хорошо здесь. Несмотря на разговоры о родителях, мне стало невероятно легко на душе. А еще мне очень понравилась мама Дениэля. Мне почему-то показалось, что моя родная мама тоже была бы такой.

– Если хочешь, мы можем приехать сюда через две недели, – я отвлеклась от окна, поворачиваясь к шатену.

– Правда? – мне кажется, я была похожа на маленького ребенка, надевшегося на то, что на день рождение ему подарят обещанного щенка.

– Правда, Мэл, – Рамирес взял мою руку, возвращая внимание на дорогу.

– Я еще кое-что хотела спросить, – парень молчал, ожидая продолжения. Только я никак не могла собрать свою смелость в кулак, чтобы задать этот вопрос. – Что мы скажем остальным? – Дениэль нахмурился, искренне не понимая моих слов. – Ну, по поводу нас.

– А что мы должны им сказать? Я не собираюсь ни перед кем отчитываться, поэтому пускай думают, что хотят.

– Но я выхожу замуж за твоего брата.

– Во-первых, не выходишь и ты сама это сказала. А во-вторых, ты не можешь выйти за Джеймса, потому что ты со мной, – от его властного, но такого бархатного тона, по моему телу пробежала дрожь.

– Но мне сказали, что высший ранг не может иметь отношения даже с чистокровными.

– Кстати, хорошо, что ты об этом заговорила. Кто тебе рассказал о свадьбе?

– Какая-то женщина. Сказала, что я предназначена твоему брату и это мой долг. Иначе я лично буду отвечать перед Советом.

– Какая женщина? Ты помнишь, как она выглядела?

– По-моему, Джулия, – Дениэль напрягся. Я заметила, с какой силой вторая рука начала сжимать руль.

– И что она еще тебе сказала?

– Что-то о тебе, – он бросил на меня встревоженный взгляд темных глаз.

– Что именно?

– О том, что несмотря ни на что, ты не пойдешь против Совета, – Дениэль хмыкнул, – и даже после Сессилии ты спокойно воспринял новость о новой невесте брата, – признаюсь честно, про некую Сессилию я спросила нарочно. Не могла понять, почему невеста мистера Рамиреса, снится его младшему брату. Конечно, я не дура, чтобы догадаться об их близких отношениях. Но насколько близкими они были, и кем эта Сессилия являлась для Дениэля. Именно поэтому я хотела увидеть его реакцию, и она была мгновенной. Шатен отпустил мою руку, возвращая ее на руль. Сверлил грозным взглядом дорогу, о чем-то думая. Понятно. Мне все стало ясно, и всю оставшуюся дорогу, которую мы провели в полнейшей тишине, после упоминания имени девушки, которая уже мне не нравится, я пыталась сохранять невозмутимость. Мне было обидно. Если он хотя бы сгладил тему после моей фразы, уходя от прямого ответа – я бы не так отреагировала. А так, Дениэль молча включил музыку, не проронив ни слова.

Когда мы заехали на территорию особняка, я уже в нетерпении ждала, когда смогу запереться в комнате. Вышла из машины, закрывая дверцу и, не дожидаясь Рамиреса, направилась в дом. Честно, я ждала, что он меня остановит или хотя бы окликнет, чтобы напомнить о тренировке, но этого никто не сделал. Я поднималась по лестнице на четвертый этаж с огромным раздражением. Готова сейчас кому-нибудь врезать. Но я успела только коснуться ручки, как рука Дениэля резко перекрыла мне возможность открыть дверь.

– Повернись ко мне, – это первая, брошенная ним фраза, после моей последней в машине. Я выдохнула, чтобы успокоиться, и послушно повернулась к нему лицом. – Посмотри на меня, – чувствовала себя собачкой, исполняющей команды. Сейчас он лакомство сунет и за ухом почешет, похвалив. – Пожалуйста, – я поднимаю глаза, встречаясь с его нежным взглядом.

– Что? – наконец-то и я заговорила. Дениэль ни секунды не медля, впивается в мои губы, томно переминая каждую. Язык очерчивает линию нижней, приоткрывая рот. А я разрешаю, тая под его натиском. А когда шатен отдаляется, я непроизвольно мычу, жалея, что все закончилось.

– У тебя есть два часа на отдых, а потом у нас тренировка, – я надулась, хмуря брови, а Рамирес расплылся в довольной улыбке. – Я тоже хочу повторить, Мэл. И обещаю, что после тренировки это сделаю, – теперь широко улыбалась я.

Глава 20

Зачем я согласилась на этот ужас. Это просто мазохизм. Я получала какой-то странной палкой то по плечу, то по ногам. Так и хотелось запихнуть ее кое-кому в одно место, но хватало меня только на нытье при ударах.

– Просто скажи, что ты получаешь от этого удовольствие, – я плюхнулась на мат, потирая локоть.

– Мне абсолютно не нравится тебя бить, Мэл. По крайней мере, не здесь и не при таких обстоятельствах, – от двузначности этой фразы я вопросительно посмотрела на Дениэля. Он был абсолютно серьезным и непроницаемым. – Тебе нужно сосредоточиться. Просто включи свое чутье, абстрагируйся от лишнего.

– И получи палкой по мозгам, – я была похожа на недовольную бабулю. Встала напротив шатена, обреченно опустила взгляд на палку, и нервно сглотнула. Нападение. Три, два, один. Рамирес перекидывает меня, и я удачно падаю на землю. – Твою мать, я кажется, сломалась. Ты же слышал этот хруст?

– Это сломалось мое терпение.

– А ты говорил, что у тебя хорошая выдержка.

– Когда дело касается тебя, моя выдержка трещит по швам, – Дениэль протягивает ладонь, чтобы помочь встать, но я резко тяну его на себя. Мы лежим на мате, в миллиметрах от губ друг друга, а у меня пересыхает во рту. – Что ты задумала? – стоит этому парню улыбнуться, я плавлюсь от его искренности и невероятной красоты. Сам факт того, что Рамирес младший редко улыбается, а за эти дни он все чаще делает это со мной, на душе бурлит радость. Я обнимаю шатена за шею, облизывая губы, а тот издает смешок. – Не провоцируй меня, Мэл.

– Ты говорил, что сделаешь это после тренировки, а я не могу ждать, пока она закончится. С такими темпами, я не доживу до этого момента, – он начинает смеяться, рукой скользя по моему бедру.

– А ты думаешь, какого мне себя сдерживать?

– Так не сдерживай, – он наклоняется еще ближе, прожигая горящим взглядом во мне дыру. В следующее мгновение глаза Дениэля закрываются, и он зло выдыхает.

– Лиам, какого черта? – я поворачиваю голову к выходу, где стоял пепельноволосый. Он смотрел на нас холодно и строго, но бросив ледяное «жду наверху», моментально скрылся за дверью.

Опечалившись такому облому, мы с Дениэлем поднялись на первый этаж, ведь занимались в спортзале цокольного помещения. Наверху нас встретил веселый, и, по-моему, даже счастливый, взгляд Соф, удивленный с зеленым отливом взгляд Калеба и полностью безэмоциональный хмурый Лиам.

– Ты что-то хотел? – спокойно поинтересовался Дениэль, смотря на друга.

– Прикалываешься? Где вы были?

– Пропустили что-то важное?

– Научись отвечать на звонки. Это не так трудно.

– А ты научись понимать очевидное. Я выключил телефон, чтобы меня не беспокоили.

– Конечно, тебе было не нас, – Лиам пронзительно посмотрел на меня.

– Я, наверное, пойду, а вы поговорите, – двинулась к лестнице и за мной рванула Соф.

Недолго я рассказывала девушке всю историю, отделавшись обычным подтверждением наших отношений, но, мне кажется, ей и этой новости хватило. Она крепко меня обняла, сказав, что мы правильно поступили, и вприпрыжку поскакала в свою комнату. Я не обратила внимания на ее поведение, вспомнив об ужасной усталости, поэтому приняв душ, зарылась в мягкое одеяло.

Переступив порог родного дома, в котором провела свое беззаботное и счастливое детство, мне стало приятно и легко на душе. Еще грела мысль, что Дениэль сейчас рядом. Я повернулась, почувствовав, что он отпустил мою руку, и увидела встревоженный взгляд карих глаз. Сзади появился силуэт девушки, что-то говорящей себе под нос. Ни единого слова не могла разобрать, и, пытаясь выйти из дома, испугалась, что ничего не получается. Я просто не могу. Что-то мешает. Меня будто заперли в какой-то ловушке, а Дениэль сейчас там. С той стороны. Внутри разрастается паника, и я жадно хватаю ртом воздух. Силуэт девушки приближается ко мне, но я все равно не могу ее разглядеть. Последнее ее слово, вылетающее куда-то назад, и чувствую темноту. Она сзади. Всепоглощающая. И сейчас она пришла по мою душу. Чувствую, как Демон подходит, дыша мне в затылок, а меня накрывает пелена слез. Я умру. Не знаю, как объяснить, но я в этом уверена.

– Мэл, – я открываю глаза, встречаясь с обеспокоенным лицом сонного Дениэля. Поднимаюсь, обнимая его за шею, и облегченно выдыхаю. Это просто сон. Плохой сон. – Все хорошо, – шепчет он, гладя мою спину, – Я рядом, – эти слова, его присутствие и объятия то, что мне нужно. Я чувствую бережность, исходящую от него, и мне ничего не страшно. Отдаляюсь, заглядывая в темные омуты и, ничего не говоря, целую. Неистово и робко, ища в нем успокоение. Дениэль напрягается, сжимая руку на моей талии, но отвечает. – Ложись, Мэл, – шатен пытается отдышаться.

– Останься, – прошу я, не отпуская мужскую руку.

– Хорошо, – парень ложиться рядом, сгребая меня в охапку, накручивая прядь волос на свой палец.

– Можешь что-то рассказать?

– Сказку хочешь, принцесса? – я прикрываю глаза, молча кивнув. – Тогда слушай. В дальнем государстве, которое было скрыто от человеческих глаз, жил принц. Его все уважали, чтили и любили. Он был хорош собой, добр к поданным, справедлив и умен. Пришло время принцу жениться, и королева начала искать ему невесту – идеальную партию из всех. И нашла. Это была прекрасная девушка с янтарными волнистыми волосами. Ее глаза блестели ярче солнца, а улыбка. Ради того, чтобы она улыбнулась в твою сторону, любой мужчина был готов пожертвовать жизнью. В нее нельзя было не влюбиться. Красивая, гордая, словно лебедь, хитрая, как лиса. Влюбился в нее принц, желая жениться только на ней. Свадьба должна была быть пышной и запоминающейся. Все государство праздновало помолвку несколько дней, и только младший брат принца стоял в углу тронного зала и смотрел, как его любимая улыбается гостям, принимая поздравления, – я открыла глаза, затаив дыхание. Эта история. Это его сказка. Его исповедь. Дениэль молчал несколько секунд, подбирая слова. – С того момента жизнь троих в том зале изменилась. Принц обрел любовь его жизни, девушка исполнила свое желание, а младший брат потерял сердце, оставив ее у той, которая сделала свой выбор. Увы, не в его пользу, – я вылезла из объятий парня, направляясь в ванную. Закрыла двери, заперев ее на замок, и замерла. Принц, девушка, младший брат. Мне не нравится эта история. Особенно ее финал. Ручка неожиданно дернулась, и в дверь постучали. – Амелия, открой, – я отскочила к раковине, включая воду.

– Секунду, – бросаю я, умываясь ледяной водой.

– Сейчас, – голос Дениэля строг, и я открываю двери, ловя на себе взгляд шатена. – С тобой все хорошо?

– Через час все равно вставать на пробежку. Если я сейчас усну, то в пять ты меня не разбудишь, – я пытаюсь выдавить улыбку, но получается глупо. Поэтому просто прохожу к шкафу, доставая спортивные штаны и толстовку. За каждым моим движением внимательно наблюдает Рамирес. Дура, Андерсон! Глупо выглядела не твоя перекошенная улыбка, а твое поведение сейчас. – Ты в таком виде по лесу бегать будешь или все-таки переоденешься?

– Что-то случилось, – утверждает тот, складывая руки на груди.

– Я перехотела спать.

– Из-за кошмара? – из-за сказки, твою мать!

– Нет, просто не могу уснуть.

– Поэтому решила побегать?

– А что не так? Ты нормально скажи, бегаем мы, или я могу заняться чем-то другим. Можешь пойти поспать, через час встретимся, – швыряю на кровать вещи, ругая себя за выброс гнева.

– Хорошо, через пять минут внизу, – отвечает Дениэль, покидая мою комнату.

Глава 21

Безусловно, я психанула. Успокаивала только крохотная надежда, что история была не его, и рассказывал Дениэль не о себе. И не хотелось показывать Рамиресу свое раздражения, но именно этим целое утро я и занималась. Сначала игнорировала его на пробежке, слушая комментарии о том, как правильно дышать и опираться на стопу. Строила из себя спортсменку, а сама не против была прилечь возле елки и вздремнуть, но нет! Я же гордая и сильная! Потом отказалась от полноценного завтрака в его компании, схватив яблоко, и скрывшись в своей комнате. Ну, и вдобавок, позвонила Есс, попросив забрать меня на машине, и вместе поехать в академию. Выскочила, на ходу одевая пальто, и села возле, мягко говоря, потерянной Уотсон. Только она встряхнула головой, нажав на газ, и ехала, нервно постукивая пальцем по рулю.

– Что-то случилось? – не выдерживаю я, обращаясь к подруге.

– А у тебя?

– Ты подозрительно долго молчишь, Есс.

– А ты не договариваешь.

– Что за намек?

– Я обещала подождать, пока ты сама не решишься рассказать, но у тебя сплошные тайны!

– О чем ты?

– О том, что ты встречаешься с Рамиресом! – она резко останавливается посреди дороги, уточняя. – Младшим.