Текст книги "Новая жизнь профессора Снейпа (СИ)"

Автор книги: Ангбандская сплетница

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Я как гляну, так каждый раз душа радуется, – пьяненько всхлипнул Волдеморт и вытер рукавом слезы умиления. – Банки, бутылки, бумажки всякие, все как в моей родной мусорке, в которой я по молодости пустые бутылки выкапывал… Бывало, тащу змеюку свою, Нагайну, домой, пьяную по лужам, а пейзаж-то вокруг, пейзаж! Был бы художником, так рисовал бы не отрываясь! Жизнь бомжа, она, маменька, полна романтики… Ик!

Гермиона согласилась и предложила сгонять за пивом, чтоб побеседовать о проблемах и насущном не просто так, а культурно. Волдеморт еще раз всхлипнул, высморкался в подол Снейповой мантии и сообщил, что заради маменьки он не только пивом, но водкой поделится, а если братана Кексяру потрясти, то можно и семок добыть. А еще там где-то жареное мясо было… Не то в туалете, не то под креслом запихнуто, ну да ничего, все равно в пакет завернуто.

========== Часть 5 ==========

Приближающиеся неприятности новообразованная кодла успешно предсказала, при помощи самого надежного гадательного инструмента последователей Стремной стороны – собственных задниц. Все три штуки чувствовали приближение проблем, и не ошиблись.

Заголовки газет, красочно и нецензурно прокомментированные Снейпом, гласили, что Геллерт Гриндевальд сбежал из тьрьмы и более того, был замечен на территории Англии. Дядя Коля узрел в этом знак, профессор Кекс громко вопил, что в гробу видал все знаки вместе взятые, какое ему дело до Гриндевальда, пусть тот хоть треснет, хоть втулки от туалетной бумаги прилюдно сношает! Он, Кекс, занят вкладыванием знаний в головы учеников и продажей набодяженных ими на уроках зелий в Хогсмиде. И нечего так смотреть, еще никто не отравился! Сами бы пробовали варить столько хрени в промышленных масштабах в одно рыло!

Маман Грейнджер и вовсе не обращала внимания на побег знаменитого преступника: она была занята тем, что пыталась вдолбить в головы Гарри и Рона мысль, что готовиться к экзаменам нужно заранее, а не в самый последний момент. Притворяться прежней Гермионой и не треснуть парней по ленивым щам маман было нелегко, оттого о всяких там посторонних Гриндевальдах она волноваться не собиралась. Тем более что Гриндевальды находились достаточно далеко, чтобы дотянуться до их щей не было возможности.

– Тут с какой стороны ни посмотри, а обязаны мы, – неторопливо рассуждал Волдеморт, периодически присасываясь к бутылке с чем-то дешевым и явно паленым, – Стремная Сторона нас когда призвала? Ровнехонько чуть до того, как этот тип сбежал. Значитца, мы должны восстановить равновесие сил: огреть Гриню трубой по башке и сдать туда, откуда он удрал, то ись.

Мысль кого-нибудь огреть пришлась Гермионе по вкусу, хотя она и не понимала, зачем ради этого благого дела тащиться в неведомые дали.

– Давайте Гарри и Рона огреем, – кровожадно предложила мисс Грейнджер, – Может, хоть так поймут, что домашку надо самостоятельно, блять, делать! Или не удивляться тому, что на практических занятиях их отделывают как бог чихуахуа! Короче, задолбали, идиоты. Это Стремная Сторона примет? Они, конечно, не Гриня, зато два по цене одного.

Профессор горячо одобрил идею огреть Поттера и даже вызвался сделать это лично.

Волдеморт отрицательно покачал головой.

–Не, коллеги, не катит такое дело. То есть, огреть то их можно, но в частном порядке, а не в служебном. В служебном нам только Гриня нужен, я точно знаю – мне озарение было. Сижу я, значит, вчера на унитазе, семки лузгаю, о судьбах мира думаю, и тут меня ка-а-ак приложит истиной, с размаху, да прям по макушке. Думайте, коллеги, как нам до Грини добраться, пока Дамблдор нас не просек… А то он мне вчера тоже привиделся, как бы не заметил чего.

Дамблдор заметил, но понятия не имел, как ему относиться к увиденному и было ли оно на самом деле, или же он попросту надел не те очки и ненароком насыпал в чай три ложки кокаина вместо сахара.

Занятый поисками пропавшего без вести Темного Лорда,Альбус обнаружил его в самое неожиданное время и в самом неожиданном месте: в три часа ночи, в туалете на третьем этаже. Темный Лорд царственно восседал на унитазе, грыз семечки, запивал их пивом и выглядел исключительно нетрезвым. А кроме того, он был весьма странно одет: в предраннейший цветастый халат, из кармана которого торчала полуобгрызенная куриная нога, грязные растоптанные шлепанцы и шапку в виде дикобраза с натуральными иглами.

– Скажи наркотикам “нет”, – икнув, посоветовал этот странный кадавр.

Видя, что кадавр не собирается нападать, и вообще, похоже, мерещится, Дамблдор зажмурился и торопливо сосчитал до десяти. Когда он открыл глаза, никакого Темного Лорда в кабинке не сидело, но россыпь шелухи у унитаза свидетельствовала, что кто-то здесь все-таки был.

Например, Филч, имеющий привычку загрязнять территорию, чтобы потом, долго, сладострастно ее отмывать. Или какой-нибудь домовик, протестующий против освободительной деятельности мисс Грейнджер. Или кто-то из учеников, благо в них школа недостатка не испытывает. Не Волдеморт же, в самом деле.

“Северус”, – думал директор, устроившись на диванчике в своем кабинете и сосредоточенно глядя на феникса, – “Волдеморт пропал в день, когда изменившийся Северус отправился в его логово. Нет никаких сомнений в том, что там произошло нечто странное, оставшееся тайной как для Пожирателей, так и для моих шпионов. Убить Волдеморта у Снейпа не хватило бы сил и хватило бы ума, чтобы не делать это в кишащем врагами Малфой-мэноре, больше похоже, что Том ушел оттуда сам… И не вернулся”.

Вряд ли он мертв, но если бы у Риддла возникли срочные дела, требующие его присутствия далеко от штаба, он предупредил бы своих последователей о своем долгом отсутствии. Но он не предупредил. Он просто сгинул.

О сложившейся ситуации Альбус думал не раз и не два, и снова и снова приходил к выводу, что сперва надо поговорить со Снейпом. Знать бы, как тот на это отреагирует и что предпримет в ответ… Поведение именно Северуса Дамблдор мог предсказать, поведение же профессора Белого Кекса предсказанию не поддавалось. Он мог как честно рассказать о том, что же все-таки произошло, так и соврать, просто потому, что захотелось, или из мести за маленькую зарплату и нотации. Или и вовсе закатить истерику с катанием по полу и надгрызанием ножек мебели.

Подлить ему веритасерум, что ли? Так ведь распознает, а потом в суд подаст.

Чем больше Дамблдор напрягал мозги, тем больше ему казалось, что ответ где-то рядом, практически на поверхности. В самом деле, пойти допросить, что ли? Застать врасплох, может, проговорится. Два часа ночи, самое время выдернуть вредного профессора из теплой постели и задать ему пару неудобных вопросов, пока не успел толком проснуться…

Стук в дверь вызвал за оной большой перелопох. Прижавший к ней ухо Дамблдор услышал, как что-то с шумом упало, что-то другое зазвенело, кто-то споткнулся и выдал череду словосочетаний, которые уместнее звучали бы в забегаловке для бродяг в самом конце Лютного Переулка.

– Северус… Прошу прощения, Кекс, я знаю, что время позднее, но, к сожалению, мое дело не терпит отлагательств.

– А-а… – протянул Снейп, явно панически пытаясь придумать достойную причину, чтобы не открывать дверь, – э-э-э… Не открою! Ничего не знаю про ваши дела и знать не хочу! Что, думаете, раз Кекс имеет смелость одеваться на свой вкус, то он мужчина легкого поведения?! Нет, я понимаю, что мои сексуальные уши пленили ваше сердце и бороду, но…

– Что ты несешь?!

–Если вы немедленно не свалите в туман, – громко продолжал профессор Кекс, не слушая возражений и явно входя во вкус, – то я накатаю на вас жалобу совету попечителей, Министру, главе Визенгамота и обществу Свидетелей Иеговы, дам интервью Рите Скитер и на каждом заборе напишу, какой вы гнусный приставала! Да-да, на каждом! Не надейтесь, что я поленюсь!

У Альбуса возникло подозрение, что психованный профессор орет только для того, чтобы скрыть шум, несмотря на все усилия зельевара все-таки достигший ушей директора.

Ответ где-то рядом, на поверхности.

Верно. Вот он.

– Северус, треснуть тебе, Кекс! – гаркнул Дамблдор. – Я знаю, что ты скрываешь у себя в покоях опасного преступника. Немедленно открывай, или я поставлю возле двери охрану и немедленно отправлю сову в Министерство!

От неожиданности Снейп заткнулся. На мгновение Альбус обрел надежду, что засранец внял голосу разума и проблема разрешится быстро и мирно, но тут профессор снова заголосил, да так, что со светильника на потолке посыпались хрустальные листья.

Зато дверь открылась.

– Вы совсем сдурели?! Нате, смотрите, нету у меня вашего Гриндевальда! Альбус, вы можете меня хоть уволить, но я все равно это скажу! Да, я скажу, и не надейтесь, что Белый Кекс боится ваших репрессий, потому что Белый Кекс боится только похмелья: вы наркоман, глюковод и маньяк-вуайерист! Давайте, подглядывайте за моей личной жизнью, не стесняйтесь!

Профессор схватился за голову и с поразительной скоростью забегал по комнате, увязая в кучах вещей, звеня разбросанными по полу бутылками, спотыкаясь об опрокинутый шкаф и ни на секунду не переставая причитать. Причина его нервозности была понятна, но далека от того, что Дамблдор ожидал обнаружить.

На Снейповой постели сидела мисс Грейнджер, в виде, не вызывающем сомнений, почему она тут находится. Вид у гриффиндорки был смущенный, но Альбус чувствовал, что поворачиваться к ней спиной не стоит: треснет еще стулом по голове, а потом скажет, что так и было…

Что же с ними делать?

– Гриндевальда здесь точно нет, – невозмутимо сообщила Гермиона, – а что касается нас… Вы, конечно, можете принять меры, но тогда мы растреплем общественности про то, как вы хотите использовать Гарри в борьбе с Волдемортом. Можете стереть нам память, но у нас все записано и передано на хранение. Мы знали, что рано или поздно нас застукают… И знали про ваш план. Нетрудно догадаться, почему вы взялись обучать Гарри, если, конечно, вы его действительно обучаете, а не то, что думает Кекс.

Дамблдор молчал. Угроза если и возымела на него действие, то довольно слабое, гораздо большим шоком оказался царящий вокруг бардак. По сравнению с этой помойкой, то, что было в прежний визит казалось легким творческим беспорядком.

Директор понятия не имел, что бардак разведен специально: банда подозревала, что рано или поздно враг появится на ее пороге, и собиралась явить ему всю мощь Стремной стороны. Явление прошло чрезвычайно успешно.

Черт с ними, с Грейнджер и Снейпом, главное, поскорее отсюда убраться! Вдохнуть свежий, чистый воздух, выкашлять засевшую в легких вонь, выстирать одежду и немедленно зачароваться от паразитов! Мало ли, какая зараза тут могла завестись…

– Вопрос, что с вами делать, я решу завтра, – сказал директор, торопливо отходя к двери, – А пока Мерлином прошу, Кекс, прибери ЭТО!

Скандалист поглубже вдохнул, готовясь отстаивать свой образ жизни до хрипоты или вызова санитаров, но враг уже сбежал, зажимая нос и торопливо наколдовывая что-то обеззараживающее.

– Ушел? – глухо донеслось из-под матраса.

– Удрал, – гордо поправил профессор, – только тапки засверкали. А на подошвах тапок вышита гоблинская камасутра, моя идея, стыренная старым плагиатором! Грабитель, вор, извращенец, фанат Маркса!

– Кексяра, директор ушел. Заткни уже хлебоприемник ветками, от тебя голова болит, – велела Гермиона, слезая с кровати и стаскивая с нее матрас, – дядь Коля, ты живой?

Алкоголик, при появлении врага торопливо закатанный в узкое пространство между стеной и кроватью, ощупал ободранные бока и кивнул.

– Поверил?

– Поверил, – вздохнула Гермиона, – только что мы теперь будем делать? Растление несовершеннолетних – это не на люстре в Большом Зале покататься…

========== Часть 6 ==========

Утро началось плохо. У невыспавшегося директора болела голова, опрокинутая чашка с кофе залила любимую мантию, а в ботинках обнаружилась не то пакость от миссис Норрис, мстящей за выговор ее хозяину, не то знак протеста от Минервы, недовольной снятием с Гриффиндора половины баллов. О причине она не знала, да ей и не следовало.

На завтраке выяснилось, что дело о растлении несовершеннолетних отнюдь не закончилось снятием баллов с, собственно, несовершеннолетней, и увольнением обнаглевшего Кекса.

Парочка сбежала.

А судя по обследованному свинарнику, бывшему покоями профессора зельеварения, все-таки не парочка, а целое трио. Особенно вопиющей уликой оказались растоптанные и грязные шлепанцы, когда-то бывшие розовыми в синий цветочек. Уже виденные шлепанцы.

Это объясняло многое, но только не то, где теперь искать удравшую банду.

– Нагайна, змеюка моя родная, – счастливо приговаривал Волдеморт, наливая змее еще пива. – Вот умница, вот молодец. А вы не пяльтесь, как гоблин на закон об ипотеке, не видите, что животина третий день как безобразно трезвая? Так ведь всю волшебную силу растеряет.

Гермиона пробормотала что-то ругательное и подцепила носком ботинка край грязного, уже начинающего подгнивать ковра. Временное место жительства ее крайне удручало.

Зато Кекс чувствовал себя в старом сарае, убежище дяди Коли, как рыба в воде. Разбросанные по полу матрасы приятно пахли сыростью и затхлостью, маленькая печка, криво собранная из где-то стыренных кирпичей, оставляла на руках черные разводы сажи. Валяющийся в углу котел зарос плесенью, а на кривоногом столе, явно помойного происхождения, лапами вверх лежала дохлая крыса. Мыться в таком месте точно не заставят…

– Слышь-ка, – задумчиво проговорила Гермиона, рассматривая крысу, – а откуда ты знал, где находится этот сарай? Прежний Волдеморт тут раньше пасся или как?

Новый Волдеморт озадаченно похлопал глазами. Торопливо открыл бутылку со стершейся этикеткой, хряпнул рюмашку и принялся ждать, пока мозг перезагрузится, а ноосфера пошлет ответ на заданный вопрос. Ноосфера послала, но не то и не туда, пришлось соображать самостоятельно.

– А хрен знает, маменька, – наконец честно сознался вопрошаемый. – Я, если по чесноку, уже ничего не понимаю. Темным Лордом себя помню, Темным Бомжом Алкоголиком тоже помню, как будто две личности и две жизни в одну переплелись. Ребус, хвать его вилами. Выпить надо, и не по маленькой, может, тогда коллективным разумом допрем.

– А че допирать? – удивился профессор Кекс, разгребающий сумки на предмет пожрать. – Если был Темный Лорд, а потом стал Темный Бомж, значит, инфляция случилась. Или революция и отжатие имущества. Змеюку спроси, может, она помнит.

Змеюка прошипела что-то невнятное, матерное и малоинформативное, и уползла спать. Если она и помнила прежнего хозяина, то явно не жаждала его возвращения.

В конце концов, не он наливал ей пива.

После распаковки вещей и ужина попахивающей колбасой, встал вопрос: куда идти дальше? Алкоголик утверждал, что перед тем, как ловить Гриню, надо найти четвертого Избранного, ибо без него банда неполная и практически бессильная. Познавший Блаженство – проводник к положенным Избранным сверхсилам, без него на великого темного мага переть, все равно что с Астрономической башни без волшебного зонтика прыгать.

– Идти надо, – уговаривал Темный Бомж, – что значит – куда? Куда судьба пошлет, туда и пойдем. Сорокградусной помолимся, зенки зальем, да и потопаем, куда змий зеленый укажет.

Профессор Кекс подбросил на ладони галеон. Вытащил из рукава отсыревшую самокрутку и принялся неторопливо ее раскуривать.

– Учитывая, куда судьба посылала меня раньше… Чет не вдохновляет, короче.

Гемиона кивнула.

– Дерьмо все ваше предназначение, чтоб его. Сначала подсунуло мне двух необучаемых долбодятлов, ну в натуре ж необучаемых, потом заставило их бросить… Именно сейчас, когда я привезла из дома огнетушитель, чтобы хорошенько треснуть их по щам!

Волдеморт подпер голову ладонью и принялся пространно рассуждать о том, что хоть Гарри Поттер и расстроил кучу планов, пусть Рон Уизли на втором курсе сожрал любимого Риддлова василиска, а жалко их. Вот так знали человека, а он взял и пропал, и еще неизвестно, что им Дамблдор по этому поводу наплетет…

– Да не ссыте вы, я им письмо оставила, – Гермиона гнусно ухмыльнулась и метко плюнула в котел шелухой от семок. – Типа, чтобы не беспокоились. Написала, что залетела от короля домовиков, а эта падла отказалась на мне жениться и теперь я еду в Ирландию, выбивать из гада пыль любимой арматурой и подавать на алименты. По пути усыновила Волдеморта и продала Драко Малфоя в бордель, чтобы нам хватило денег на дорогу. Как-то так. Для правдоподобности пришлось Малфоя превратить в сковородку и взять с собой, так что вы это, носки на ней не сушите. Хорек, конечно, засранец, но Кексяриных носков под носом даже Гриня не заслуживает.

Волдеморт воспринял информацию философски, зато Снейп понял, что за лицезрение лица Поттера, по прочтении им письма, готов отдать последние деньги, тарелку с любимой плесенью и свою бессмертную душу.

========== Часть 7 ==========

Зеленый змий оказался ненадежным сопровождающим.

Мисс Грейнджер осторожно закрутила крышкой бутылку с антипохмельным эликсиром и осмотрелась. Справа виднелся лес, слева заросшая лесными цветами поляна, позади тихо шелестели волны озера. У берега привязан к дереву трехместный плот из пластиковых бутылок, кусков пенопласта, контейнеров из-под быстрорастворимой лапши и прочего плавучего мусора, который банда смогла найти на лондонских помойках. Прямо по курсу торчали изящные ворота из серебряных ветвей. Возле ворот околачивался человек в белых одеяниях, с напоминающим утреннее солнце нимбом над головой и таким благочестивым лицом, что при взгляде на него хотелось незамедлительно сделать какую-нибудь гадость. Или хотя бы удрать.

Профессор Кекс сонно замычал и покрепче прижал к груди рюкзак. Волдеморт же крепко дрых, и, как знала Гермиона, будет непригоден к общению даже если разбудить. Не загрузится. Начнет тупо глупо хлопать глазами и в ответ на все вопросы повторять где-то подхваченную фразу: “сервер недоступен”. Придется пообщать местных.

– Слышь, мужик! Не подскажешь, где мы находимся?

– У входа в Рай, – мелодично отозвался ангел. – Но живым нельзя входить в небесные врата, юная леди. Почему же вы преодолели столь нелегкий путь?

– Ну… – Гермиона задумалась, пытаясь вспомнить последний месяц, проведенныю в коллективном запое, – нас послали на три буквы, мы и пошли. Только, кажется, дорогу перепутали. Хоть бы указатель поставили, что ли, типа “на эти три буквы – сюда, на те – налево”! Слушай, у вас тут чувак с погоняловом Познавший Блаженство нигде не шарится?

– Язычники находятся в других местах, леди. В местах, о которых я не уполномочен говорить.

“Слово “места” Гермиона поняла исключительно по-своему.

– Блин, опять нас посылают, хоть и вежливо. Ладно, так и быть… Банда, по-о-о-одъем! Подъем, я сказала, у нас еще три адреса, которые надо навестить, едрить ваши пропитые потроха!

Профессор мучительно застонал, чувствуя приближающееся полное пробуждение, за которым последуют похмелье и желание жрать. Похмелье ощущалось уже сейчас.

Зато Волдеморт соскребся с земли быстро и даже без отговорок.

– Ради Сорокоградусной, – самоотверженно сказал он. – Вставай, Кексяра, судьба зовет.

– Да чтоб мне сдохнуть! – проскулил Снейп, вытряхивая из волос муравьев, решивших, что голова профессора прекрасно подойдет для поселения, – что я за существо такое, а? Решишь сходить на три буквы, чтобы не разочаровывать пославшего, пройдешь пустыню, Москву и Техас, отморозишь задницу в Антарктиде, перегреешь в Африке, в Африке, между прочим, ее и еще и крокодил тяпнет, и что? Все равно не дойдешь!

– Еще три адреса, – напомнил Волдеморт.

– Чтоб им треснуть! Чтоб вам треснуть! Чтоб вас нигде не брали на работу, чтоб вам каждую ночь Альбус в белых стрингах снился, чтоб вы всю жизнь бухло с ширевом только на картинке видели… Ну, что вы уставились на меня как Дракула на Эдварда Каллена?! С какого адреса начнем? – последний вопрос профессор задал уже спокойным тоном. Поистерив, Кекс всегда приходил в превосходное настроение.

Пришлось бросить жребий.

========== Часть 8 ==========

Полгода спустя.

За неимением другого великого врага Гарри Поттеру пришлось сражаться с Гриндевальдом. К сожалению, за проведенное в тюрьме время зловредный старик успел прокачать мозг, и вместо того, чтобы как порядочный злодей выйти на бой, толкнуть пафосную речь и пасть от рук героя, подкрался к оному герою со спины, треснул его поленом по макушке и с дурацким смехом упрыгал в закат. Наблюдающий из окна Альбус только плюнуть вслед и успел.

Притаившаяся в кустах банда не смогла даже этого. Кекс раскрыл было рот, чтобы громко высказать все, что он думает по поводу Гриндевальда, Дамблдора, Поттера и их внутрисемейных интимных отношений, но был треснут по шее и ограничился молчанием. Впрочем, довольно выразительным.

– Хорош создавать атмосферу, – проворчала Гермиона, глядя, как Поттер трясет головой и потирает шишку на затылке. – Думайте, как попасть в замок. Колян Волдемортович, как считаешь, мы еще в розыске?

– Знать не знаю, маменька. Уж я и покрышки во славу жег, и девять литров самопальной в одно рыло принял, молчит Сорокоградусная. Видать, сами должны понять…

Профессор Кекс все-таки высказался: красочно и витиевато, и цензурным в его речи было только слово “боги”. На этот раз Гермиона не стала его одергивать.

Вместо этого она вспомнила, как допетривший до очередной гениальной мысли Дамблдор объявил банду в розыск. Может, хотел изловить дядю Колю, а может быть, настучать Кексу по шее. Ни то ни другое ему, разумеется не удалось, ибо дядя Коля умел мастерски скрываться от погони, прячась в канализации, мусорных баках и подвалах, а также гениально маскируясь под кучу грязного тряпья. Сэр Кекс был его хорошим учеником, а кроме того, умел очень быстро бегать. Сама же Гермиона предпочитала с обнаруженными агентами врага драться, быстро поняв, что воспоминания можно восстановить после стирания памяти магией, но не после хорошего удара огнетушителем по голове. Теперь привезенный их дома огнетушитель, снабженный длинным, крепким ремнем, всегда висел у нее через плечо и был готов к боевому использованию.

В поисках Познавшего Блаженство они в скором темпе обошли весь земной шар, огребли в каждой локации и едва поймали Снейпа, погнавшегося за цапнувшим его пуделем. После того как крокодил чуть не отхватил профессору самое ценное, что в нем есть, Северус стал относиться к своей анатомии очень трепетно и в погоне за обидчиком добежал от Флориды до Северного Урала. Пуделя, однако, не догнал. Профессор был отловлен только через два месяца, до глаз заросший мхом, бородой и опятами, одичавший до полного забвения человеческой речи. После короткого лечения – ста граммами внутрь и огнетушителем наружно, быстро пришел в себя и смог продолжить путешествие.

Впрочем, у великого забега имелся один плюс: шарясь в лесах, одичавший Кекс наелся каких-то поганок и словил приступ просветления. Что или кого профессор видел в царстве розовых слонов в противогазах он сформулировать не смог, но знал: это что-то сказало, что за Познавшим Блаженство отнюдь не следовало идти так далеко.

Немного поспорив о том, что имело в виду встреченное, когда сказало: “неважно, поедает ли истина ложь или ложь поедает ее. Главное, что сейчас они танцуют между огнем, маслом и небесами, профессор”, банда сошлась в одном. Еще приглючившееся сказало: “он был с вами с первого курса”, и вот эта фраза, в отличие от предыдущей, прекрасно поддавалась расшифровке.

Хогвартс! Вот где окопался этот гад, мерзавец, трусливый слизняк, пытающийся удрать от судьбы и Стремной стороны!

Расстояние от Гонолулу до Хогсмида горящая жаждой мести банда преодолела быстрее, чем смогла бы самая скоростная почтовая сова. Преодолеть преодолела, а вот что делать дальше, не знала. Учеников в школе много, преподавателей тоже, гад один, и хрен его вычислишь.

Кекс озверело почесал копчик, покусанный мелкими, но от того не менее зубастыми феями. Феи кружили вокруг, противно стрекотали крыльями и хищно щелкали крошечными зубами – они твердо вознамерились поужинать и не принимать во внимание возможные возражения. Потайные ходы в замок оказались перекрыты, ворота заперты на ночь, проводить которую определенно придется в лесу. Или утрамбоваться в сараеподобный сортир за хижиной лесника. Там, конечно, запах, зато феи не пролезут.

– В сортир надо, – решил Волдеморт. – Прокачаем это… Аскетизм и преодоление.

Гермиона хотела возразить, но взглянула на кружащее вокруг светящееся хищное облако и не стала. Кекс же хотел спать и был готов подремать не только в сарае, но и в яме под ним.

========== Часть 9 ==========

После уроков, когда в школьный двор вываливалась масса юных волшебников, начинающих колдовать по делу или просто по велению души, мало кого можно было удивить летающими и бегающими предметами. Оттого три кучи грязных тряпок (из одной торчал огнетушитель), выползшие из кустов, мастерски обогнавшие Филча на повороте и скрывшиеся в замке, не вызвали ажиотажа. Разве что у самого завхоза, но догнать их оказалось затруднительно, а посланная вслед швабра вернулась без добычи, зато с явными отпечатками зубов на ручке.

Профессор Кекс выплюнул несколько мелких щепок и с чувством сообщил миру, что пока он жив, ни один позорный летучий веник не посмеет покуситься на его прическу. Мир проигнорировал.

Волдеморт осторожно выглянул из-за статуи и осторожно поинтересовался, что же теперь следует предпринять. В школу-то они пролезли, а толку? Жильцов в замке больше, чем окурков на остановке, в которой он когда-то, дай Сорокоградусная памяти, ночевал. И вообще, как там Нагайна, змеюка ненаглядная, оставленная в сарае на хозяйстве… Скучает, наверное. А если трезвая?

– Да чтоб мы такие трезвые были, причем пожизненно, – отмахнулась Гермиона и на всякий случай расчехлила огнетушитель. – Значит так, маргиналы, алкаши, кровопийцы и прочие асоциальные элементы, щас заляжем возле кухни и будем ждать. Сегодня полнолуние, значит, если мои догадки верны, ровно в полночь наш четвертый товарищ, осиновый кол ему в задницу, придет Познавать Блаженство. То бишь жрать. Да не нас жрать, хорош трястись. Можно подумать, на Хогвартской кухне больше есть нечего, кроме наших немытых костей, ночевавших в Хагридовом сортире! Давайте, ползите уже.

Пришлось ползти. Пока Снейп занимался этим полезным для физической культуры и самочувствия делом, ему в голову пришла страшная мысль. Настолько ужасная, что профессор не удержал ее в себе и немедленно поделился. На дядю Колю мысль не произвела впечатления, а его ненаглядная маменька постучала себя по лбу и посоветовала Кексу вытряхнуть из головы труху, которую он насобирал потерявшись в лесу, и положить туда мозги.

– Век семок не видать, Поттеру братом не буду, – уперся Снейп, для убедительности попытавшись стукнуть себя кулаком в грудь, но получилось почему-то пяткой по макушке. Идти на вражескую территорию без благословения Сорокоградусной профессор не решился, и теперь немного путался в собственных конечностях. – У меня имидж. И не смотри на меня, Герминога, имидж – это такая вещь, которая бесплатно не похеривается даже во славу Стремной стороны.

– Не свисти, имидж ты месяц назад демонам в Аду загнал, – отмахнулась маман, – в обмен на тутуировку на заднице. А душу – чтобы волосы на ногах локонами вились, а не торчали как попало. Че, думаешь, не помню?

– Все равно, Поттера общать… Не-е. Лучше я вымою голову, начну бегать по утрам, женюсь на Гриндевальде и буду стирать ему борщи и варить носки.

– Огнетушителем прокляну. С размаху.

– Аргумент, – согласился Кекс и пополз дальше. Тихо радуясь, что ему пригрозили, а не послали. А то ведь опять идти…

Ночную тишину нарушали только сердитое сопение Кекса, отлежавшего себе руку, и душераздирающие зевки дяди Коли. Периодически Коля засыпал, начинал храпеть и получал от Гермионы пинок в бок. “Нечего шуметь,” – говорила маман, – “мало ли, какие тут Дамблдоры шастают”. Скрытая статуей Годрика ниша, конечно, хорошее убежище, но Дамблдоры такой народ… Кто может знать, куда им захочется засунуть свой крючковатый нос.

В конце коридора зашуршало. Гермиона осторожно выглянула из-за статуи и почувствовала, что волосы на ее голове встали дыбом, руки зачесались и заныл огнетушитель, давно страдающий от боевого неиспользования.

Это оно! Если рыжий лунатик с вытянутыми вперед руками и жуткой, полной предвкушения улыбкой на лице, не есть Познавший радость от пожрать, тогда Познавшего вообще нет на свете.

– Вперед! – скомандовала Гермиона. – Во славу зеленого змия, за бодун и Сорокоградусную!

Мгновенно проснувшийся Волдеморт совершил огромный, нечеловеческий прыжок и надежно перехватил Рона Уизли за шиворот.

Снейп честно старался, клялся себе страшными клятвами и даже попытался откусить свой болтливый язык, но все же не утерпел. Сущность скандалиста рвалась в бой и не отступила бы даже под угрозой поцелуя дементора.

Яростный вопль профессора Кекса, в который он вложил все страдания от скитаний, прогремел над Хогвартсом как сигнал воздушной тревоги.

– А-а-а-а-а, Гермиона, можешь хоть огнетушитель о мою голову разбить, хоть меч Гриффиндора в задницу засунуть, я все равно скажу! Да много ли осталось от той задницы?! То крокодил кусок отхватит, то пудель погрызет, а все из-за тебя, зараза рыжая! Да-да, из-за тебя, и нечего делать такие невинные глаза, мозгошмыга тебе в левое ухо и морщерогого кизляка в правое! Гад, мерзавец, мерзогад, гадомер, позор Стремной Стороны, пятка Дамблдора с кривыми зубами…

Профессор орал громко, но оказалось, что Рон умеет куда громче. От ответного вопля шокированного мальчишки из окон посыпались стекла а с потолков люстры, в кабинете Дамблдора взорвались все стоящие на столах приборы, а у метел на складе случилось коллективное помешательство. Вырвавшись на волю сквозь маленькое окошко, они долго, задумчиво парили над Запретным Лесом, а определившись с желаниями, выстроились клином и с воинственным кряканьем полетели в сторону Арабских Эмиратов. Как позже выяснилось из магических газет: воевать с коврами-самолетами.

Кекс ошеломленно заткнулся. Впервые в жизни он видел человека, способного не только перекричать профессора зельеварения, но и продолжать горланить тогда, когда воздух в легких должен бы уже давно закончиться.

А еще Познавший Блаженство явно отказывался узнавать свою духовную родню со Стремной Стороны. Что именно это означает, первой поняла Гермиона. Без лишних слов приложилась к бутылке, кратко помолилась Сорокоградусной, дабы помогла не свернуть шею, пнула Волдеморта, чтоб благословил, падла, на не переломать все остальное, и сиганула в окно.