Текст книги "Новая жизнь профессора Снейпа (СИ)"

Автор книги: Ангбандская сплетница

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Пролог ==========

Северус Снейп без проблем мог запереть в бутылке смерть (или хотя бы пиво собственного приготовления), сварить эликсир Исцеления или правильно настоять «Феликс Фелицис», мог даже общаться с ненавидимыми им учениками и чуть менее ненавидимыми коллегами, но одного он не мог совершенно точно – наступить на горло своим принципам.

– Такой бардак не подобает преподавателю «Хогвартса», – пропыхтел Дамблдор, с трудом перебираясь через кучу мантий, полотенец, постельного белья и прочего, что только можно выкинуть из шкафа и полениться запихивать обратно. Из кучи скорбным мемориалом чистоте и порядку торчала зубная щетка. – Тем более декану одного из факультетов.

Снейп мрачно промолчал. С его точки зрения Слизерин уже обладал репутацией, которую невозможно испортить по причине ее полного отсутствия, и чистюля его декан или идейный неряха – не имеет никакого значения. Вряд ли ученики других факультетов проникнутся к нему и его факультету симпатией, даже если Северус будет принимать душ аж каждый день, да и нужна ли ему эта симпатия? Она штука неверная, зато как приятно пройти мимо Поттера, обдав того запахом завалявшейся в пыли за шкафом мантии с нотками нестираных носков! А уж прополоскать штаны в компостной яме и подсесть поближе к Темному Лорду – и вовсе единственный плюс в работе двойным агентом!

Пожалуй, повернись его судьба иначе – он стирал бы носки, чистил зубы и даже мыл голову, чтобы производить хорошее впечатление на окружающих. Муж Лили, отец семейства… Приличный мужчина во всех смыслах. Но судьба повернулась к Северусу местом, неназываемым при детях, оттого профессору давно не было дела ни до нее, ни до придирчивых соседей по планете. Он работает. Учит невыносимых студентов, вертится при Темном Лорде и Дамблдоре. Они нуждаются в знаниях и услугах, а не лощеном хмыре со страниц “Ведьминого досуга”, представляемом журналистами как стандарт красоты волшебного мира. Знаниями Северус обладает в количестве, от оказания услуг никуда не денется, а носки работодатели могут просто не нюхать. Ну или применять заклинание головного пузыря, когда к ним приближается злостно немытый зельевар.

Иногда он задумывался о том, сломала ли его трагедия с Лили или в некотором смысле освободила, но так и не смог прийти к однозначному выводу.

– Самому не стыдно? – пытался усовестить Дамблдор, с почти священным ужасом озирающий горы разбросанных пузырьков, бутылочек, ложек, и мусорных корзин, стоящих по всему Снейпову жилищу. Опорожнять все корзины было лень, оттого профессор ограничивался одной, а потом накладывал на нее множественное заклинание.

В углу зашуршала крыса, прогрызающая какую-то из коробок с одеждой. На верхней из них безмолвным ответом жаждущему чистоты директору стояла тарелка с чем-то заплесневевшим. Недавно Снейп все же захотел ее помыть, но заметил на плесени интересные разводы и понял, что на куриных костях выросло что-то исключительно интересное, и, возможно, ценное как ингредиент для пары зелий. Потом понял, что ошибся, но уже успел во-первых, купить пару новых тарелок, а во-вторых, привыкнуть к плесени. Все-таки какая-никакая, а живность в доме. Есть с кем здороваться по утрам и кому сказать, как все задолбало.

Зато в лаборатории и классе зельеварения царила идеальная чистота – там убирались домовики, допускать которых в свое жилище Снейп отказывался. Не хотел, чтобы кто-то шнырял по комнатам, которые он называл своим домом и совал нос в его вещи.

– Помой хотя бы голову, – приказным тоном сказал директор и выскочил из захламленных покоев со скоростью, которой позавидовал бы любой профессиональный игрок в квиддич, даже обладатель “Молнии”.

Снейп злорадно улыбнулся и довольно взглянул на кучу вещей на полу. Тряпки, банки, коробки, обувь… Не очень уютно, зато нежеланные гости не задерживаются.

Через двадцать минут раскопок на заваленном хламом столе обнаружилось нечто, при желании способное сойти за съестное: если не задумываться о том, что это такое и как долго лежало в неподходящих для хранения условиях. В конце концов, сложно отравиться, если у тебя целый шкаф противоядий. На всякий случай зажевав найденное безоаром, профессор вытащил из-под дивана план сегодняшнего урока, стряхнул с пергамента пыль и крошки, и принялся освежать память. Урок будет сложный… Для учеников, разумеется, не для него. Особенно для гриффиндорцев.

О, черт, опять.

Недавно полученное проклятье, вернее, его последствия, которых не ожидал ни сам Снейп, ни метнувшая в него кинжал взбешенная Беллатриса, отозвались тянущей, тупой болью в затылке. Кровоизлияние в мозг, случившееся от контакта с обитателем кинжала, было вылечено на месте, но последствия остались… И какие последствия!

Что бы ни говорила Белла, оправдывающаяся перед чуть не лишившимся полезного слуги господином, чтобы ни говорил сам Волдеморт, Снейп знал – в кинжале что-то жило. Не существо, конечно, скорее вложенная кем-то сила, обладающая слабым подобием разума. Кинжал пронесся мимо и бесславно застрял в стене, оставив лишь профессору небольшой порез на предплечье, но тому, что жило под посеребренной, украшенной изумрудом рукояткой, хватило и мгновения контакта.

Контакт. Жалкая царапина, не нуждающаяся даже в кровоостанавливающем заклинании.

Боль, в сравнении с которой Круциатус казался занозой в пальце или укусом комара. Резкая красная вспышка, словно в голове взорвался фейерверк и сейчас из ушей посыплются раскаленные искры, способные прожечь деревянный пол до самых камней.

Оно не желало Снейпу зла (как и добра), но человек и нечто, были слишком чужды друг другу, чтобы долго выносить взаимное присутствие. Оно ушло, оставив после себя разрыв сосудов, головные боли, и некоторое… Пожалуй, это можно назвать помешательством. Или подарком. По крайней мере, за короткое и жуткое мгновение полного единения со странным, бесконечно чуждым разумом Снейп успел понять, что оставленное оно считает именно подарком. Без которого профессор прекрасно бы обошелся, но деваться уже некуда, да и мысль о том, что могло быть намного хуже, несколько утешала.

В конце концов, голос в его голове принадлежал не ушедшему чужому, а ему самому. Тому Северусу, который когда-то был. Много лет назад, еще при жизни Лили и до окончания школы… Или мог бы быть, если бы его судьба сложилась немного иначе. В любом случае, этот кретин, полный сил, энергии и дурацких идей, являлся достойным представителем ненавидимого Снейпом типа людей, и куда-либо от него деться было невозможно. Оставалось молча скрипеть пером, дополняя план урока и привычно игнорируя незваного гостя.

Или слушая. Все-таки некоторые его идеи довольно занимательны.

Например, идея хотя бы ненадолго слить обе части разума воедино и шокировать коллег поведением, которого они точно не одобрят. Стать кем-то другим, потому что быть собой профессору давно надоело.

Наверное, в каком-то смысле это означало смерть. А в каком-то – возрождение.

Северус отложил перо, откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Слушать, чувствовать. Оно все еще находилось где-то внутри, болезненно пульсировало в затылке, уже не причиняя вреда здоровью, но и не принося радости. Чем было то, что оставило этот отпечаток? Явно не заклятие: оно разумно, но и не чей-нибудь заблудший дух. Слишком чужое, чтобы классифицировать.

В костях нарастал уже знакомый жар. Вздумай мадам Помфри в данный момент измерить Северусу температуру, она немедленно притащила бы весь свой медицинский арсенал и пару ассистентов, ибо такого жара у живого человека быть не могло. Профессор, однако, не паниковал и не собирался: знал, что нечто его не убивает: оно просто возвращает ему то, что он давно потерял.

Через пять минут профессор открыл глаза, оценил свое отражение в одной из зеркальных колб, и зачем-то постучал по ней ногтем.

– Короче, для начала надо прибарахлиться, – изрек Снейп. – В этих сраных мантиях можно все имеющиеся ноги переломать, странно, что не уже. И говнодавы бы сменить, а то завтра смена у Лорда, че-то мне подсказывает, что драпать оттуда мне придется очень, очень быстро…

========== Часть 1 ==========

– Ты не сказал ничего нового, Северус.

Темная, душная, пропахшая травами комната, во мраке светятся багровые угольки глаз Темного Лорда. Злобного, как уроненный в компот пикси, видать, опять Беллатриса без разрешения облапала.

– И ты воняешь.

Точно облапала. За самые интересные для нее места.

– Да я и обычно не розами пахну… Повелитель.

В ладонях нарастал жар – терпимый, но тревожащий. Ни разу не похожий на тот, что перевернул вверх тормашками все Снейповы взгляды и хорошенько их перетряхнул: тогда была надежда, сейчас – гнев. Насмешливый, с легким оттенком сумасшествия, он не принадлежал Северусу и его наличие показывало, что если Волдеморт попытается применить свое любимое заклинание, то его ждет сюрприз. Потому что оставленному нечто отпечатку Темный Лорд очень не нравился.

– Я предупреждал тебя, Северус, а Темный Лорд не предупреждает дважды. Круцио!

Полыхнуло красным и охряным. Незадачливый шпион шлепнулся на пол и быстро-быстро отполз за кресло, шипя от боли в ушибленной заднице. Жив Волдеморт или нет, проверять не хотелось, но пришлось.

Жив. Сидит, сволочь, глазами хлопает. Как будто не соображает, где находится и почему…

– Ой, мама, – тихо, зато с чувством произнес Северус, начиная смутно понимать, что произошло что-то выдающееся, – ой, папа. Я же вам ничего плохого не сделал, какого хрена вы меня родили, гады?!

– Что, тяжело? – сочувственно всхлипнул Волдеморт. – Жисть, брат, такая падла… У тебя выпить есть? У меня нет. С утра нет, а душа горит, как будто черти на ней пельмени варят… Че смотришь-то, как неродной? Дядя Коля я, сосед твой.

Снейп икнул. Потом потер ушибленное, икнул еще раз и хорошенько потряс головой. Развидеть увиденное не удалось, пришлось представиться.

– А я Белый Кекс. Можно просто Кекс, че уж там… Дядя Коля, убивать не будешь?

– Что я, маньяк какой? – обиделся Темный Лорд. – Я честный алкоголик! Мамой клянусь: шестьдесят пять лет в запое, ни дня без бутылки! Веришь?

– Верю. – Было в бледной красноглазой физиономии нечто такое, алкоголическое. – Тогда нам надо отсюда топать, и быстро, пока твои бывшие подчиненные не застукали. Мудаки твои подчиненные, дядь Коля. И ты мудак… Был, по крайней мере. Поймут, что ты чуток того – прибьют.

Волдеморт не обиделся. Быстро поднялся, звеня торчащими из карманов мантии пустыми бутылками, которых там еще пять минут назад не наблюдалось, стряхнул с лысины пыль и подобрал палочку.

– Не трусь, Кекс, прорвемся: говорю ж, алкоголик я. Дар у меня древний, могущественный. Еще мой наставник говорил, что человек, искренне верующий в свои идеалы и твердо стоящий на Пути Запоя, выберется из любой жопы, хоть с какой стороны. Есть у Люциуса в баре чего полезное? Нельзя без благословения идти искать неприятности на задницу, а то ведь найдем.

В баре нашлись только благородные, но некрепкие вина, изучив которые Темный Лорд грустно покачал головой. Но бутылку выбрал. Отхлебнул из горла, и широким жестом предложил профессору приобщиться к тайнам белого полусухого.

Снейп сперва хотел отказаться, потом подумал, что выбираться из кишащего Пожирателями дома на трясущихся от страха ногах как-то не очень, и тоже приложился, вслух пожалев, что в баре нет чего покрепче. Умирать на трезвую голову не хотелось.

– Ниче-ниче, тут главное отхлебнуть, – утешил Волдеморт, он же дядя Коля, просветленный алкоголик, – а там уж как повезет. Пошли, Кекс, проблемы встречать, а то они уж заждались, бедные. Кстати, почему Кекс-то? Нешто твои родители тоже матушке Сорокоградусной поклонялись?

– Та не, родители меня Северусом назвали, а в переводе я вообще Злодеус Злей, так что сам понимаешь, пришлось переименоваться. А так как я люблю пожрать больше, чем ты – выпить, то решил стать Кексом.

Первые два поста Пожирателей беглецы успешно преодолели, на втором дежурили Беллатриса и Долохов. Волдеморт поежился и опасное пространство преодолел исключительно ползком.

Идти в “Хогвартс” вдвоем было глупо, но оказалось, что больше Темному Лорду податься некуда. К счастью, его новая личность оказалась не привередливой и согласилась тихо обитать в Снейповых покоях, пообещав быстро прятаться в шкаф при приближении посторонних. И ничего, что в профессорском шкафу, пыль, моль и залежи носков, а под кроватью армия немытых тарелок, ибо Путь Запоя включает в себя сон в местах и похуже. В общественном туалете там, под крыльцом, в канаве под забором…

– В канаве лучше всего, – поделился воспоминаниями Темный Лорд, – Лежишь себе, наполовину в сознании, наполовину в астрале, глядишь в небо и отдыхаешь от бытия. А уж свежий воздух, друг мой, это такая штука, что закачаешься.

– Верю. Короче, там еда… Полежавшая, но еще годная к употреблению, а там настойки на спирту. Противоядия в комоде, на верхней полке. – Проявить гостеприимство хотелось, разлучать задницу с креслом, очень не. – Может, на кухню сгонять?

Гость отказался. Он предпочитал внимательно разглядывать наваленные где попало кучи хлама, круги от чашек на всех поверхностях, и золотой кубок с надетым на край огрызком колбасы. Уже чуток заплесневевшим.

– Братиш, да ты ж Избранный! Как я раньше-то не сообразил, как только твои носки унюхал!

Профессор Кекс уронил расческу, которой приводил в порядок свою шевелюру, недавно окрашенную в черно-белый цвет. Опять, черт побери! Если его обозвали Избранным, значит, дядя Коля щас скажет, что надо сделать что-то полезное… Мир там спасти от повальной трезвости, или чего там может хотеть идейный алкоголик?

– Никого спасать не буду! Спасибо, я один раз уже вписался, теперь наблюдаю Поттеровскую рожу с такой частотой, что скоро меня перестанет от нее тошнить. А если перестанет, то весь мой имидж полетит фестралу в одно место.

– А и не надо. Или надо… Ыть, забористая штука эти эликсиры, – от души похвалил алкоголик. – Точно никто не скажет, пока само не выяснится, но Путь у тебя во-о-от такими буквами на лбу написан. Может, действительно спасешь кого. А может, в твоих немытых тарелках новая цивилизация зародится. Путь Немытой Головы, он такой, для чего предназначен – непонятно, но раз есть, значит, нужен. В природе… Ик! Лишнего нет.

Снейп успокоился. Путь Немытой Головы был ему давно знаком, близок и проблем не обещал.

========== Часть 2 ==========

Новый Волдеморт оказался исключительно интересным и эрудированным собеседником, оттого звон стаканов и разговор о Пути Запоя и заповедях Немытой Головы затянулись до утра, наступившего отвратительно быстро. Голос тяжелых настенных часов, ехидно оповестивший о начале рабочего дня прозвучал как гром среди ясного неба, причем ехидный такой гром, злорадный, чтоб ему. Профессор Кекс вздрогнул, нецензурно вскрикнул и принялся торопливо распихивать по карманам заготовленные с вечера пергаменты. Спохватился, что идти на урок в теплом, уютном, но все-таки халате не подобает и принялся торопливо разбрасывать кучи хлама, дабы отыскать что-нибудь приличное. Или не очень… Да хоть что-нибудь! Куда девается вся одежда, когда она так нужна?! Еще вечером все валялось где попало и путалось под ногами…

В процессе судорожных, пересыпаемых проклятиями поисков были обнаружены: ядреного цвета парадный мундир маггловского офицера – наглядное пособие для маггловедения, непонятно как попавшее в Снейповы запасы, пижамные штаны в фиолетовый цветочек и тяжелые кожаные сапоги. Альтернативой сапогам являлись пушистые тапочки в виде мужского достоинства, купленные профессором Кексом по каталогу и приколу. Мантию, которой можно было бы прикрыть это безобразие, найти не удалось.

Снейп сказал несколько тихих, незлых слов и принялся одеваться во что есть. В конце концов, лучше что-то, чем ничего. Дядя Коля кивнул и пустил пьяную слезу умиления, сказав, что братан Кекс глаголит истину и да благословит его Сорокаградусная на его нелегком пути. Жаль, что нельзя носить на уроки форму Пожирателей – неправильно поймут, а то поделился бы без проблем…

За несколько лет обучения в “Хогвартсе” студенты Гриффиндора и Слизерина успели повидать некоторое дерьмо, в том числе со стороны друг друга, но вот Снейпа в красно-золотом мундире, драных пижамных штанах и высоких сапогах им еще видеть не доводилось. Драко Малфой завис на мысли “все папе расскажу!”, Гарри Поттер на мысли никогда не пробовать непроверенные зелья, а Гермиона, Джинни и Невилл смотрели на спятившего профессора с большим интересом, сожалея, что штаны не дырявые.

Прежний Снейп бы сгорел от злости на месте, но профессор Белый Кекс относился к косым взглядам и странным вопросам на редкость спокойно.

– Агась, это мой новый имидж, – ответил профессор на невысказанный, но очень явно висящий в воздухе вопрос. – Неброско, но стильно. Ну че, ящеры мои мезозойские, приступаем к учебе, тема урока… Блин, а планы-то в халате остались! Ладно, значит, будете слушать как сбодяжить оборотное. А если кто-то будет пялиться на меня, вместо того, чтобы писать конспект, то на следующий урок я приду в полосатых трусах и диадеме. Поняли?

– Обещаете? – оживилась мисс Грейнджер.

– Чесслово, – поклялся Снейп, для большей убедительности стукнув себя кулаком в грудь. – И в тапочках. Тапочки у меня чистый шок-контент для неподготовленного зрителя.

Гермиона отложила перо.

========== Часть 3 ==========

Обещания надо выполнять! Хорошо, что успел отдать домовикам приказ хорошенько прогреть родное подземелье, теперь там сложно простудиться даже при желании.

– Итак, “Феликс Фелицис”, – разглагольствовал Снейп, закинув на стол кривые ноги в непристойного вида тапочках и сверкая бриллиантовой диадемой в немытых волосах, – удивительная хрень, одна ложка которой подарит вам мегаприход, а вторая отправит на тот свет, если сожрать ее сразу после первой. Кто не хочет сдавать СОВ, берите информацию на вооружение. Рецепт прост: кидаем в котел все, что подвернется под руку в радиусе мили, кипятим тридцать минут, помешивая осиновым колом по часовой стрелке, и оставляем настаиваться на неделю. По прошествии недели накладываем на себя заклинание головного пузыря, открываем крышку – осторожно, лучше ручкой от метлы или граблей, и смотрим, не рвануло ли. Если не рвануло, то высыпаем туда две пачки стирального порошка “Безумный дворник” и оставляем настаиваться еще три дня. Потом высыпаем в получившуюся субстанцию мешок золотых блесток, чтоб прилично выглядело, перемешиваем и употребляем. Ну че, готовы? Тогда вперед, класс зельеварения к вашим услугам… Нет, Поттер, Малфоя в котле топить нельзя! Как ингредиент, он, может, и сгодится, но закон не поймет.

– Да что с вами такое?! – разозлился Драко, не получивший ожидаемой поддержки и снятия баллов с Гриффиндора.

Профессор Кекс озадачился. Он полагал, что все изменения заметны издалека и в пояснениях не нуждаются.

– А че, не видно?

– Видно, – заверила Гермиона, зарисовывающая на чистом обороте пергамента костюм профессора и размышляющая о том, что в цветовой гамме спятивший Снейп точно разбирается. Чего не скажешь о зельях: пожалуй, сваренный по его рецепту “Феликс” сперва стоит опробовать на ком-нибудь из врагов. – Очень хорошо видно, хоть сейчас на обложку “Плейбоя”.

Северус кивнул и торопливо задумался на тему: начисление баллов за комплимент преподавателю это злоупотребление служебным положением, или нет? Совесть протестовала, душа требовала.

Увы, к решению тяжелой моральной проблемы профессор так и не пришел: помешал внезапно объявившийся домовик, сообщивший, что Снейпа ждет Дамблдор. Да, прямо щас. В коврик, что ли, завернуться, чтоб не так шокировать дорогое начальство? Да ну в цапень и по садовой дорожке, чем плавки в черно-желтую полоску и диадема принцессы Дианы хуже кружевных мантий с золотыми звездами? Уж не Дамблдору на чужой стиль тыквенное печенье крошить…

– Не принимайте близко к сердцу, сэр Кекс. Вы круты как поезд груженый марихуаной, – утешила Гермиона, чьи мысли, вероятно, текли в том же направлении. – Гарри, еще один фейспалм и домашку будешь списывать у Крэбба! Я предупредила.

Снейп поправил диадему и отважно отправился получать люлей. По пути в его голову забрел интересный вопрос: что случилось с мисс Грейнджер, ведущей себя, мягко говоря, непривычно? Чтобы гриффиндорская отличница одобрила явление преподавателя на урок в одних трусах, это небо должно было упасть на землю… И, похоже, оно исполнило свой долг. Нечто нашло и ее? Но как?

В любом случае, оно не могло… Или, скорее, не хотело заставить человека преобразиться, только предложить преображение. И если Грейнджер приняла решение измениться, то ей виднее.

– Классные ножки, Аргус! – крикнул Кекс вслед куда-то спешащему завхозу, отвлекаясь от напряженных размышлений. Филч не оценил, ну да и ладно. Зато чуток развлекся перед нагоняем.

Мистер начальник был суров, насуплен и умеренно сердит. Хмурил брови и подозрительно рассматривал подчиненного поверх очков-половинок, словно прикидывая: наше, или не наше? Так и не завернувшийся в коврик профессор подумал, что неплохо будет подкачать мышцы или хотя бы наколдовать, а пока… А пока придется гордиться тем, что есть, благо оно не так уж плохо, как могло бы быть. Вон и Грейнджер похвалила, и Уизли аж на камеру щелкнула, а Лонгботтом вообще глаз не отводил. Завидно ему, что ли?

Нарушать дресс-код, разумеется, нехорошо, но и извиняться жаба давит. Осталось только выпятить грудь и принять вид непонятого, но гордого художника.

– Если бы я провел несколько волшебных манипуляций и не убедился, что ты – это ты, Северус, то подумал бы обратное, – помолчав, сказал Дамблдор. – Что с тобой произошло?

– Я жив. – Серьезно ответил профессор зельеварения. – Снова… А может быть, впервые.

“И если вы хотите, чтобы я опять присматривал за Поттером, то вам придется прибавить мне зарплату. Потому что от чувства вины и прочих комплексов, я, наконец, продуплился”.

– Что ж, я рад за тебя, – как нюхом почуял, что если заикнется о присмотре, то речь пойдет о зарплате, сразу сменил тему, – но в “Хогвартсе” принята определенная форма одежды, поэтому тебе придется сменить свой… Костюм, на подобающий преподавателю. Это приказ, Северус.

– К черту Северуса, меня зовут Белый Кекс!

– Хорошо, Кекс, но костюм тебе все-таки придется сменить, – невозмутимо ответил Дамблдор. – И меня к тебе есть еще один вопрос: известно ли тебе, куда делся Темный Лорд? Мои агенты уже два дня не могут его обнаружить.

Снейпу было известно. В настоящий момент Темный Лорд, он же дядя Коля, дрых в его покоях, убухавшийся в хлам и бесконечно счастливый: прошлой ночью ему приснилось, что он женился на Люциусе Малфое. Сон оказался таким приятным и выдающимся, что Волдеморт вознамерился увидеть его снова, даже если для этого придется жить не приходя в сознание, и приступил к погружению в царство храпа и подушек. В погружении помогали (и успешно справились) три ящика огневиски, оттого за друга Северус был спокоен: в ближайшую неделю его точно не найдут ни Дамблдор, ни его агенты. Даже если вдруг решат обыскать профессорские комнаты, ибо пробраться сквозь выросший там лес пустых бутылок, медленно превращающийся в бурелом, мог только идейный алкоголик или неряха. Всех остальных, увидевших Снейповский бардак, ждал глубокий обморок.

Как все-таки славно найти родную душу, которая не только прощает идею открыть в в доме филиал помойки, но и всецело ее поддерживает!

Пришлось сказать, что о местонахождении Лорда профессор не имеет ни малейшего понятия, и срочно отвлечь Альбуса, чтобы не вздумал проверить сказанное при помощи легилименции. То бишь наставить на директора указательный палец и громко завопить о всех несоответствующих дресс-коду мантиях, которые носит Дамблдор, и об ущемлении прав простых учителей, тоже желающих носить всякое и разное. Половина жизни угроблена на службу Ордену, нервы ни к черту, одеться на свой вкус нельзя, зарплата такая, что мыло не на что купить, не говоря уже о веревке…

– Достанете вы меня: уволюсь и уйду к магглам, пылесосы “Кирби” продавать! – выпалил профессор Кекс и выскочил из кабинета, не забыв возмущенно хлопнуть дверью. Добрался до своих комнат и принялся смешивать успокоительное из трех видов одеколона и настойки пустырника.

Из-за шкафа послышалось неразборчивое мычание: запах одеколонов достиг носа идейного алкоголика. Снейп понятливо кивнул и принялся смешивать еще одну порцию.

– Враги пришли по наши жопы, дядя Коля, – делился новостями профессор, отпивая из своего стакана. – Дамблдор сильно интересуется, куда ты делся… А что я ему скажу? Что Темный Лорд познал дары матушки Сорокоградусной и ушел в спиртоупотребительное монашество? Это ж без вариантов тюрьма или дурка. Блин, скажи по этому поводу что-нибудь вменяемое!

Волдеморт икнул. Вертикальные зрачки практически сошлись у переносицы: Темный Лорд явно был далеко от бренного мира и находил его проблемы несущественными.

– А как этот гад пырился! – не успокаивался Кекс. – Нет, я знаю, что у меня сексуальные уши, а пятки вообще омномном, с такими пятками только на пилоне танцевать, но надо же соблюдать приличия, епта! Мало мне, что на меня Лонгботтом пялится, как на какого-то трехголового дракона… Дядь Коль, что делать будем?

Вопрос был скорее риторический, но Волдеморт так не думал и принялся отчаянно размахивать руками, из-за невозможности внятно шевелить языком пытаясь объясниться жестами.

– Еще налить, что ли?

– Налить – это всегда надо, – кивнул дядя Коля. – А еще надо найти… Этих, ну… Избранных, во! Двоих еще. Мы с тобой, Кексяра, не просто огрызки помойные, мы – Избранные Стремной стороны, а таких всегда четыре штуки. Алкоголик и Немытая Голова уже есть, еще нужны Маман и Познавший Блаженство. Если все соберемся, нам ни один Дамблдор будет не страшен!

Профессор хотел заявить, что он служил темной стороне, служил и светлой, но на стремную его как-то не тянет, однако неожиданно почувствовал, что все-таки тянет. Сердце затрепыхалось, как пойманный на горячем Наземникус Флетчер, а где-то в районе печени разливалось приятное тепло.

Это его. Путь, работа, образ жизни, ее смысл… В каком бы из перечисленных обликов это не пришло, оно было ему нужно.

Тем более что где искать Маман – профессор Кекс очень даже догадывался.

========== Часть 4 ==========

Полночь застала Волдеморта за осторожным передвижением на карачках по вражеской территории. Добираться до туалета без маскирующих чар оказалось затруднительно, но интересно, и Темный Лорд почти не жалел, что проиграл палочку Кексу в карты. Он, конечно отдаст, но не раньше утра, потому что свою умудрился потерять… Наверное, в компостную яму уронил, когда медитировал в ней, размышляя о заповедях Немытой Головы и познавая ту грань истины, которую представляла Стремная сторона силы.

Пусть учится, полезно будет. Стремная сторона, она того… Этого… Подходящих слов дядя Коля не знал, поэтому ограничился невнятным, но одобрительным мычанием. Тот, кто был до Коли относился к Стремной стороне на редкость отрицательно – он предпочитал Темную и полагал, что если ему и суждено погибнуть, то в исключительно выдающихся обстоятельствах. Волдеморт считал, что победить его могут только Дамблдор или Избранный, но был непафосно сражен простыми мозгошмыгами.

Доползя до туалета дядя Коля немного погипнотизировал взглядом табличку, означающую, что туалет женский. Табличка не поменялась, организм от требований перешел к угрозам. Пришлось осторожно заглянуть, дабы убедиться, что вожделенное пространство пусто… Ох ты ж елки-палки!

– Ё! – выпалила мисс Грейнджер, заметив выглядывающего из-за двери Темного Лорда, и немедленно замахнулась палочкой. – Кирпичвебло максима!

Заклинание было таким знакомым и родным, что дядь Колина душа затрепетала и прослезилась, что не помешало ее обладателю торопливо прикрыться дверью. В двери осталась впечатляющая вмятина.

– Маменька, не гневайтесь, – мирно попросил атакованный, – я не тот маньяк, которым был раньше, я честный Алкоголик из прихода Сорокоградусной! Вы принюхайтесь, сразу учуете…

Гермиона принюхалась и выдала еще несколько родных дяде Коле слов, но палочку опустила. Термин “Алкоголик из прихода Сорокоградусной” был ей смутно знаком, более того, в бледной физиономии и красных, косящих в разные стороны гляделках, чудилось что-то родное. Нечто такое, встречи с чем она ждала с момента, когда словила мозгошмыга.

– Сына, ты, что ли?

– Я, маменька, – торопливо закивал Волдеморт. – Мы с Кексярой вас уж два дня ищем, половину школы хоботами срыли. И директор уже что-то подозревает, по коридорам ходит, носом водит и гляделками по сторонам зырк-зырк! А гляделки-то тре-е-езвые, аж смотреть страшно…

– Цыц, мля! Алкаш проклятый, совсем сдурел – при посторонних за дела перетирать? – Гермиона кивнула на унитаз, пока еще безупречно чистый и грустно моргающий светло-серыми глазами под ободком. – Не видишь, что я слизеринского фраерка воспитываю? Че с ним теперь делать, в лесу зарыть?

Волдеморт отрицательно замотал головой.

– Зачем в лесу? Я как дыхну перегаром, так у этого белобрысого вмиг все воспоминания из головы вылетят, маму родную с Хагридом перепутает! Я ить не простой алкоголик, а магический.

Мисс Грейнджер, она же мистическая сущность Ядрена Мать, покровительница Стремной стороны силы, содержательница игровых притонов и гонительница алкашей от подъезда поганой метлой, заскрипела зубами. Отпускать Малфоя недовоспитанным ей не хотелось.

– Еще раз услышу слово “грязнокровка” – превращу в половую тряпку и подкину Филчу. Понял?

Унитаз жалобно заморгал.

– Буржуи поганые, – сплюнула Гермиона. – Как языком трепать, так пожалуйста, а отвечать за базар, так сразу под шконку прячутся… Короче, я предупредила. Товарищ Волдеморт, приступайте.

Волдеморт приступил и старательно дыхнул на превращенного обратно в человека Малфоя. Слизеринец икнул и молча свалился на пол, стукнувшись затылком о каменную плитку. Из его ушей вылетела стайка мыльных пузырей, а лицо приобрело выражение умиротворенного идиотизма.

– О, эффект! – обрадовался Темный Лорд, с восторгом глядя на разноцветные пузыри, – раньше такого не было. Не зря, значит, текилу шампунем заполировал… А вы, маменька, не смотрите так, Кексяре-то шампунь все равно не нужен. Он у нас того, Немытая Голова.

– Сева, значит. Ну, тогда пошли заново знакомиться, что ли. Поглядим, че как…

– Оренеть у вас тут помойка!

Профессор Кекс гордо кивнул и, освобождая гостье место, убрал со стула тазик с носками, замоченными три дня назад, но пока так и не постиранными. Носки были из осенней коллекции китайского модельера, исповедующего Путь Немытой Головы и старающегося отразить его в своих работах, поэтому Кекс ими очень дорожил и домовикам не доверял. Испортят еще. А если не испортят, то наделают копий и пойдут торговать ими из-под полы. Желающий быть уникальным профессор не для того потратил три зарплаты, чтобы в его носках ходила половина Хогсмида.