Текст книги "В погоне за судьбой (СИ)"
Автор книги: Ангара
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Ангара
Книга 2 «В погоне за судьбой»
Часть 1. ПЛАНЕТА ЗЕМЛЯ.
Глава 1
Амире.
Неожиданно громкий окрик и приближающиеся шаги разорвали дымку сна, возвращая к реальности. С трудом открыв глаза, уставилась на пылинки, медленно кружившиеся в воздухе, и потемневшую от времени, нависающую надо мной крышу с тонкими щелями, через которые нагло пробивались первые лучи солнца. Внизу, где-то подо мной, видимо почувствовав приближение хозяина, зашуршала местная живность, издавая странные мычащие и хрюкающие звуки. Ради интереса разворошила засохшую траву на которой спала и посмотрела вниз. Обзор был не ахти, но нечто большое и бочкообразное рассмотреть удалось. Зарываясь носом в солому, животное что-то самозабвенно искало, удовлетворенно похрюкивая. Ей вторила такая же животина, но размерами чуть побольше и практически черного окраса. С другого края что-то замычало, и ударило по стене, отчего здание слегка задрожало, напоминая холодец.
– Ой, мамочки мои, обе…
Перспектива упасть вниз и свернуть шею с небольшой высоты совершенно не прельщала. Пережить такое и так по-дурацки погибнуть? Да и местные, думаю, меня не поймут, свались им на голову такое чудо как я.
Не-е-ет…
Стены вновь пошли мелкой дрожью. Я сглотнула, спать хотелось до жути, перед глазами до сих пор мелькали круги, появившиеся во время последних трех переходов, но и случайно свалиться, как-то не вдохновляло.
– Тихо! А ну тихо! Кому сказано! Зорька, мать твою за ногу через коромысло! – мужской низкий голос проорал несколько фраз на неизвестном языке.
Внизу скрипнула дверь, животные еще больше возбудились, что-то требовательно выпрашивая.
– Сейчас, сейчас… Вот тыж и отожралси! Тихо, кому сказано! Иначе пущу на шашлык…
Стараясь не шевелиться, прильнула к тоненькой щелке, разглядывая вошедшего бурчащего мужика. Темная, растрепанная макушка, толстые руки и живот.
Вошедший нагнулся, что-то залил в кормушку животному и отошел, благодаря чему я смогла рассмотреть его чуть подробнее. Коричневый, растянутый свитер крупной вязки, грубые штаны темно-синего цвета и заляпанные сапоги до колен. И самое главное, он был похож на обычных людей… Таких, каких я знала, тех, кто остался в моем мире. Только заросший, с растительностью на округлом лице. Борода? Наши мужчины ее не носили, но в исторических книгах видела, и не раз…
Люди… неужели повезло?
За два десятка переходов я вымоталась физически и морально, и сама себе напоминала ожившего мертвеца. Я не знаю, что гнало меня вперед. Может ощущение опасности, может некая неудовлетворенность окружающей действительностью. Мне не понравился мир песка, меня устрашил мир джунглей с раздавшимся практически над ухом громоподобным ревом. В одном была странная металлическая машина с огромными глазами, надвигающаяся прямо на меня. В другом, я чуть не утонула и опять же не стала обедом неизвестной твари. В третьем чуть не задохнулась, и так можно перечислять еще полтора десятка миров, жить в которых можно, но не нужно, пока я буквально не вывалилась на небольшую полянку, освещаемую единственной кривоватой луной. Вкусный, пахнущий разнотравьем воздух, отсутствие порывистого ветра, огромных хищников, наглой, живущей своей жизнью растительности, мечтающей лишь об одном – съесть меня на месте… Я тяжело опустилась в невысокую траву и закрыла глаза, вдыхая воздух полной грудью. Я устала идти в неизвестность, хотелось просто лечь и заснуть, но… Но было это противное, всеобъемлющее 'но', заключающее в себе так много и одновременно мало. Поэтому с трудом поднявшись и сделав несколько неуверенных шагов, пошла дальше, туда, где чувствовались живые существа, явно разумные. Мне до Шерта хотелось в цивилизацию, к людям, и я даже не подумала, что эта цивилизация может быть враждебной, опасной. Мне просто хотелось лечь и уснуть, не думая ни о чем.
Лес неожиданно кончился, переходя в поле, на краю которого чернели небольшие домики, окруженные заборчиками. Тропинка расширялась, и вот уже бледнеющая, посыпанная песком дорожка извивается среди одно и двух этажных домов. Уже подойдя к ближайшему забору с ажурной дверью и поднимая руку, собираясь стучать, поймала на себе взгляд двух округлых коричневых глаз. Лохматое животное, очень похожее на наших собак, скалило пасть и тихо рычало, блестя чуть желтоватыми клыками. Замерев, я зарычала в ответ, низко, угрожающе, демонстрируя зверю свою вторую половину. Рычание животного захлебнулось и перешло в тихое поскуливание, уши прижались к лобастой голове, а длинный, лохматый хвост, до этого стоящий трубой, мелко завилял. Собака, прижавшись к земле, отползла под прикрытие кустов, уже оттуда поглядывая на меня настороженными глазами. Ее товарки, заливисто залаявшие в соседних домах, ощутив перемены, мгновенно затихли, а в воздухе разнесся горький запах страха.
Опустив руку, я прижалась лбом к деревянной панели двери.
Меня даже собаки боялись!
Всхлипнув, закрыла глаза.
Еще один момент доказывающий, что я больше не человек. И если так, то… Как? Как меня встретят люди, спящие за закрытыми дверьми дома?
Я не знаю… Ничего не знаю! Да и люди ли они?
Идти в лес и попытаться устроиться там? Не вариант… неизвестно что это за лес и что там все же бродит. Новый шаг и новый переход? Нет… у меня просто не хватит сил, я потеряю жизнь между мирами… А жить, я очень хочу жить, пусть периодами, урывками. Но жить. Потом наверняка будет лучше! Ведь будет же?! Может не сразу, через день, неделю, месяц… Потом!
И когда я стала шертовым оптимистом? М-м-м?
Вновь посмотрев на такой далекий и такой близкий уютный домик, тяжело вздохнула и отвернулась. Нельзя, пока туда нельзя. Взгляд метался от одного строения к другому, терялся среди деревьев, пока не заметил маленькое кособокое строение. Разум насторожился, а инстинкт вопил – туда! Странно, но я ему поверила.
И сейчас я благодарила провидение, заставившее меня залезть под крышу. Хоть человек, бродивший внизу, и напоминал привычных мне людей, но все же что-то странное в его поведении определенно было. Кто в здравом уме будет разговаривать с животными, явно не понимающими ни слова? Нет, возможно, они и прислушивались к интонации, но это все. А может быть и того хуже – разговоры с самим с собой? Раздвоение личности? Или двойная сущность в одном теле – не совсем человек?
Заинтересованно присмотревшись к походке и движениям мужчины, отринула эту мысль. Наверняка человек. Нет плавности, нет грации и стремительности, присущих нелюдям. К тому же, он не почувствовал меня, находящуюся от него в паре шагов. А это показатель.
Мужчина бродил внизу, что-то делал и бурчал. В голосе появлялись то просительные нотки, то раздраженные, но вот что он говорил, смысл его предложений и фраз я так и не поняла. Ни одного слова.
Повернувшись на другой бок, закрыла глаза, и, вслушиваясь в недовольное бормотание человека, вновь заснула. Чтобы уже выспавшейся, отдохнувшей и явно голодной, проснуться к вечеру.
За пределами моего временно убежища кипела жизнь. Разные голоса. Разные звуки. Разные запахи. Скрипы, топот, крики, улюлюканье, смех, лай собак. Запах животных, перебивающий тонкий аромат засушенных трав. Запах взрыхленной земли и распускающихся цветов. Запах нагретого под солнцем дерева и врывающийся в эту какофонию запах чего-то вкусного и явно мучного.
Взъерошив волосы, наткнулась в запутанных прядях на травинки, и осторожно вынимая их, продумывала план дальнейших действий. Есть хотелось неимоверно. Сколько я не ела? Сутки, больше? Сейчас я с жадностью и сожалением вспоминала свою последнюю трапезу. Можно сказать королевскую…Прекрасный вид, красивая сервировка, незаметное обслуживание, потрясающий вкус. Когда я еще так поем? Хотя, убегая, я знала, что иду в неизвестность. Но все же, как хочется кушать…. Погладив впалый живот, тяжело вздохнула, и, перекатившись ближе к стыку крыши и пола, пытаясь не вдыхать дразнящий запах сдобы, прильнула одним глазом к небольшой щелке, открывающей великолепный вид на зеленеющие рядом деревья. Тонкие, еще маленькие нежно-зеленые листочки, шероховатая светлая кора. И ни единого намека хоть на какой-нибудь фрукт или овощ.
План, мне нужен план действий. Закрыв глаза, сосредоточилась, пытаясь добраться до знаний, так необходимых сейчас. Темнота обступила, мягко окружая и баюкая. Бесконечная. Теплая. И пустая. Совсем пустая. Ни одной бусины, ни цветной, ни серенькой… Никакой. Поджав губы, оглянулась, надеясь… на что?
– Эй? Вы где?
Секунда, другая, третья. Ничего.
Не открывая глаз, кусая губы, пыталась понять, что произошло? Я была уверена, знания, полученные на Шакаре, останутся со мной навсегда, и я в любой момент смогу воспользоваться ими, только задав вопрос. Только пожелав. И я пожелала. И что? Ничего! Совсем! Что Шерт побери произошло? С упертостью, достойной лучшего применения, я вновь и вновь погружалась в темноту, выискивая, выпрашивая, призывая, ругаясь. Ничего. Ни тени, ни напоминания. Ничего, что указывало бы на то, что здесь когда-то было по-другому. Пусто. Что ж, невесело усмехнувшись, покачала головой, как пришло, так и ушло. Но до чего же обидно. Потом я разберу по полочкам свои воспоминания и ощущения, и пойму, что и как произошло, а пока…Прислушавшись, открыла глаза и замерла. Внизу наметилось движение, и давешний человек, приходивший кормить животных сейчас стоял не один, причем явно с кем-то спорил. Возможно, если бы спор не перешел на повышенные тона, я и не обратила бы на него внимания, все равно ничего не понимаю, но сейчас старалась прислушаться, по интонации пытаясь определить, чем может грозить мне ссора нескольких явно подвыпивших местных жителей.
– Мой хряк! Не дам!
– Так мы ж не трэба, мы…
– Михалыч, а я говорю, мой! Значит мой! Рано его, до осени доживет и вот тогда…
– Осенью, Николай, я так и быть, своего дам.
– Ага?
– Сомневаешься?
– Так это ж осенью! А это..
– А это праздник, Николай! Праздник завтра! Наши отцы и деды, Николай, за этот день кровь проливали! Тебе жалко хряка? Вот ты нам скажи, тебе жалко? Этот кусок мяса? Ты сам хотел пустить его на шашлык! Мы тебе поможем…
Выглядывая в уже облюбованную дырку, внимательно следила за разговором мужчин. И если раньше, уже знакомый мне человек пытался возмущаться, доказывать и угрожать, то сейчас он как-то обреченно оглянулся на закрытую дверь и тяжело вздохнул.
– Ко-оля-я! Друг! Для этого и существуют друзья! – тяжелая рука легла на плечо мужчины.
– Степ? Меня же Олька убьет… Нет, мне не жалко хряка, но… Олька.
– Праздник, Коля! Она должна понять. Это великий праздник! – перед лицом, видимо Коли, завис палец мужчины постарше и чуть ли не тыкнул его в глаз. Тот успел вовремя отклониться.
– А, давай! – махнув рукой, Коля вдохнул и выдохнул и еще раз с жалостью посмотрел на дверь.
Мне стало страшно, что они собираются делать? Что с таким выражением лица рассматривают мою временную хибару?
– Молодец, Николай. И мы, как настоящие друзя… Друзья…
– Но его держать надо, он здоровый..
– Вот ты и держи.
– Я?
– Конечно, Николай. Думаешь, Степан удержит? – мужчины перевели глаза на третьего и внимательно его осмотрели. Хотя, что там смотреть? Человек, как человек. Без бороды, в отличии от первого. Лет сорока пяти, пятидесяти. Светловолосый. Худощавый. В растянутой майке невнятного цвета и штанах с растянутыми коленками.
– Ну?
– Не удержит.
– Во-о-от!
– Топором? – мужчина пожевал губу и выжидающе уставился на своего оппонента.
– Ну!
– Кровищи будет…
– Я аккуратно! Ты же знаешь как я умею работать топором. Зато завтра… м-м-м… Да тебе Олька спасибо скажет! Степ, тащи. Сейчас и начнем…
– Думаешь? – Коля пошатнулся и вновь оглянулся на дверь хибары.
Поежившись, тоже оглянулась, ища пути отступления. Все же трое мужиков. Чего от них ожидать, неизвестно, но с другой стороны обычные люди, и опасности для меня нести не должны.
– Вот! – третий из мужчин, ушедший буквально пару минут назад, вернулся, запыхавшийся, но с довольной улыбкой на лице, потрясывая в воздухе принесенной вещью, приглядевшись к которой я с ужасом опознала топор.
Мамочки мои, причем обе. Это что же такое? Это как? Шокировано переведя взгляд с орудия убийства, поблескивающего в лучах заходящего солнца наточенной гранью, на мужские лица, заметила радость, скептицизм, некую неуверенность и боязнь. Причем нерешительность и страх были именно у хозяина моей халупки, видимо именно ему выпала страшная участь идти с оружием на бедную меня. Кошмар… С топором на меня еще не ходили. Это что за мир то такой? Обхватив себя руками, быстро оглянулась, вновь подмечая почерневшее дерево крыши, сухую траву и щели между досками, а так же единственный выход, он же вход, с места моей ночевки. Только вниз, только через люк и мирно жующих, явно ужинающих животных. Тело зазнобило, и на пальцах рук непроизвольно выросли фиолетовые коготки. Уже не прислушиваясь к рассуждениям мужчин, медленно подползла к закрытому люку, и, стараясь не шуметь, откинула крышку. Если правильно думаю, первым зайдет мой знакомец. И если действовать быстро и четко, можно успеть вырубить и его, и его подельников. Не думаю, что они ожидают активного сопротивления, тем более нападения с моей стороны. В конце концов, я не похожа на опасную преступницу или солдата, по крайней мере, в прошлом мире, была только единственная неоднозначная ситуация, да и потом, майор пытался усиленно загладить свою вину. О том, что я теперь не человек, и в трансформации совсем на людей не похожа, из головы благополучно выветрилось.
– Ну, с Богом, Николай!
Дверь распахнулась. Заходящее солнце залило помещение, освещая узкий проход и довольно массивную темную фигуру, застывшую в проеме.
– Давай, давай, не тяни. Быстрее начнем, быстрее закончим.
Дверь с треском захлопнулась, первый этаж погрузился в полумрак. Мужчина прокашлялся и сделал первые пару шагов по направлению к люку, сжимая в руках мотов веревки. Приглядевшись, чуть удивилась. Значит, сначала хотят связать? А зачем?
Передернув плечами, выкинула мысль из головы. Какая разница. Нормальные люди вообще так не делают. Поэтому…
Мужчина сделал еще шаг. Я приготовилась и пригнулась. Шаг. Я скользнула вниз, плавно опустилась на пол и, упершись ногами в доски, рванула к человеку, одной рукой хватая его за ворот рубахи, а второй ударяя в солнечное плетение.
– О… – еле слышимый удивленный возглас сорвался с губ человека, а его глаза, вначале расширенные от удивления, резко зажмурились. Тело напряглась, а потом, покачнувшись, расслабилось, и стало заваливаться на меня.
– Эй? – подхватив неожиданно тяжелого человека, тоже покачнулась. С опаской оглянувшись на закрытую дверь, подергала мужчину за ворот. Убивать я его не планировала, все же он мне пока ничего не сделал, да и вообще… Как-то стало вдруг не по себе. – Эй?
Прислушавшись, различила размеренный стук сердца. Жив… Слава всем богам! Перехватив удобнее бессознательно тело незнакомого знакомца, подтащила его к стене, и, прислонив, чуть расслабилась. Как-то все не так, все совсем не так.
Мужчина, всхрапнув, вновь стал заваливаться на меня, я же, отступив на шаг для большей устойчивости, обо что-то поскользнулась. Нога подвернулась, и уже мое тело начало заваливаться на бок, благополучно утягивая за собой придающее ускорение, тело человека. Успев в последний момент увернуться, чтобы не быть погребенной под живой бессознательной массой, услышала гулкий треск, практически неуловимый стон и тишину, последовавшую за нашим совсем не тихим падением.
Мамочки мои… Я замерла, практически распластавшись на незнакомом мужике, до сих пор сжимая одной рукой ворот его рубахи, а второй цепляясь на деревянную перегородку, отделяющую проход от места, в котором с любопытством на меня пялились маленькие темные глазки, принадлежащие неизвестному животному с забавным круглым носом с двумя дырочками.
– Хрю-ю-ю? – большое черное ухо с острым кончиком дернулось и насторожилось.
Резко убрав руку от приблизившегося носа, взглянула вниз. Мужчина молчал, а под головой начала растекаться маленькая, темно-красная лужица.
– Ше-е-ерт… Все не так! – прикусив губу, схватилась ладонями за голову человека, пытаясь рассмотреть рану. В голове роилось множество мыслей, от первой 'Хоть бы он был жив!', до других, не менее важных, что делать дальше, где искать помощи и как, наконец, быть в этом неизвестном мире, о котором я не знаю ничего!
Краем сознания отмечая небольшую ранку, уверенный стук сердца лежащего без сознания человека, говор мужчин за дверью, почему-то подумала, как было бы хорошо, знай я местные обычаи и язык! Как в моей голове что-то щелкнуло, и будто прорвало плотину, затапливая последние мысли чужими мыслями и образами. Множеством образов и слов, вначале непонятных, сумбурных, но постепенно выстраивающихся в некое подобие порядка. Задохнувшись от последовавшей потом боли, я все никак не могла разжать руки, и отползти, чтобы прекратить это. Я словно перестала быть собой, и стала лежащим передо мной мужчиной, вспоминающим всю его жизнь. Я тонула, я теряла себя, еще чуть– чуть, и вскоре ничего не останется от Амире Амаэльо, еще чуть-чуть, и на планете Земля, в селе Тарасово, Ленинградской области будет жить два Николая Павловича Лисицына.
– Хр-рю-ю! – злобный возглас и удар о деревянную ограду вывели меня из оцепенения, и я, наконец, смогла оторвать руки от висков Николая, чтобы со стоном приложить их уже к своим вискам. Голова раскалывалась, хотелось закрыть глаза и уснуть, и забыть непонятное происшествие как страшный сон. С трудом поднявшись, оглянулась. Перед глазами расплывались круги, и единственной здравой мыслью оказалась одна. Залезть обратно наверх, и уже там выспаться и подумать о будущем.
Придерживая голову руками, вновь посмотрела на мужчину и хмыкнула. Он спал, просто спал, чему способствовало четверть литра местного горячительного напитка, ну и мои небольшие усилия по защите себя. Как оказалось, не нужной защите. Знакомить с тем светом доблестные селяне хотели совсем не меня, а черного борова, злобно рассматривающего мир маленькими глазками, того самого, кто с интересом наблюдал за нашим падением, и кто своим 'хрюком' привел меня в чувство.
– Тебе повезло, чернявый… – прошептав, отвернулась от животного, и с трудом залезла под крышу, не забыв закрыть за собой люк. Завтра, все завтра. Закрыв глаза, утонула во тьме, и уже не слышала, как дверь внизу открылась, как заглянули собутыльники Николая, как увидев его, что-то заохали, и, отбросив уже ненужный топор, подхватили своего друга, чтобы привести под светлые очи грозной, но любящей жены Ольки.
Проснулась я ночью от дикого холода. Зубы, отбивая странную мелодию, не попадали друг на друга, кожа покрылась противными мурашками, а рука, на которой я лежала, онемела. Целый букет мелких неприятностей, апогеем которых стали маленькие насекомые, жужжащие над ухом. Отмахнувшись от особо настырной твари, подтянув ноги к груди, пыталась завернуться плащом, сувениром оставшимся из прошлого. Такого близкого и далекого. Покачав головой, поежилась и обняла себя крепче в попытках согреться. Одежда, и без того не особо прикрывающая тело, приобрела несколько новых дизайнерских дырок, порвавшись в самых неожиданных местах. Платок погиб смертью храбрых где-то в далеких песках, зацепившись при переходе за одно из колючих растений, одна из туфель утонула, вторую я сбросила позже. Ковылять на одном каблуке было не удобно. Как не потеряла плащ, осталось загадкой. Приятной надо сказать. Все таки хорошую вещь я позаимствовала у аритов, кто бы мог подумать, что она так пригодится. Кстати, как они там? Перед глазами пронесся хоровод лиц. Знакомых и не очень. В основном мужских и только парочка женских. В прочем, как поживают службисты, да и Арвин с братцами, меня мало волновало, а вот Юлиана…
Юли, маленькая испорченная девочка. Жестокая и добрая. Разная. Ее последняя выходка приятно грела сердце. Я не ожидала, честно, думала, буду сидеть, и дожидаться ее самоуверенного братца, ан нет. Она была похожа на самку, бросившуюся на защиту своего детеныша. Никогда бы не подумала, что она сможет быть такой. Сильной, жесткой, уверенной. Странной. Возможно это влияние ритуала, не знаю. Я не чувствовала особой связи, только тепло, знание, что где-то там, далеко, меня ждет одна девчонка, что она переживает и волнуется, приятно шерт побери. Возможно, когда-нибудь я и вернусь туда, из-за нее. Порадуюсь с ней, поругаюсь, поплачу, повздыхаю. Когда-нибудь, когда я буду полностью уверена в своих силах, когда-нибудь, не сейчас.
Тяжело вздохнув, развернула образовавшийся кокон из ткани и потянулась к люку. Пора выбираться и двигаться вперед. Мир, в котором я оказалась, не хуже и не лучше других. Обычный мир, похож на мой родной. Те же люди со своими проблемами, города, деревни, мегаполисы. Почти тоже самое, но здесь не летают в отпуск на соседние планеты, и на лунах до сих пор еще не построили развлекательные и добывающие комплексы. Да и государств не одно, как у нас, а больше сотни. Зачем так много?
Чужие мысли плотно уложились в голове, и давали примерное представление о планете, о населяющих ее homo sapiens с различными культурой и языками, и что самое интересное, разными цветами кожи. Белые, желтые, красные, коричневые и черные. Поразительно, как разнообразен мир одной голубой планетки. А наличие такого вида как homo perfectus вогнало меня в ступор. Маленькая прослойка совершенных людей. Перфекты. Венец природы. Им завидовали, ими хотели стать, на них хотели походить. Богаты, красивы, успешны. Чем отличаются перфекты от обычных людей, Николай, в чьих мыслях я недавно побывала, не знал. Да, сильнее, но и среди людей встречались спортсмены. Да, красивее, но опять же и среди обычных homo sapiens были такие. Возможно, это местная аристократия? Наша тоже пыталась выделиться на общем фоне, улучшая свой генетический код. Все может быть. Придя к такому выводу, успокоилась, окончательно решив для себя – остаюсь. А там, будь что будет.
Ступенька скрипнула под босыми ногами, кто-то всхрапнул и пошевелился, а потом сонный женский голос спросил:
– Кто здесь?
Я, замерев с полуопущенной ногой, медленно обернулась, чтобы тут же зажмуриться, от внезапно вспыхнувшего маленького огонька.
– Та-а-ак! И кто же тут у нас? Воры?
Проморгавшись, с удивлением и испугом уставилась на прищурившуюся женщину, державшую одной рукой фонарь, направленный мне в лицо, а второй одеяло, накинутое на плечи и охватывающее ее чуть полноватую фигуру.
– Здрасти? – выдавив, метнула взгляд к теряющейся во мраке двери, и вновь перевела его на женщину.
– Доброй ночи… – луч фонаря, как и взгляд незнакомки, цепко прошелся от лица до пальцев ног и вернулся обратно. – Кто такая?
– Э-э-эм…
– Эм? Странное имя…
Шмыгнув носом, плотнее запахнулась в плащ.
– Простите, я заблудилась… – в принципе не соврала, действительно потерялась…
– И откуда ты такая, заблудившаяся?
– Из леса… – неопределенно махнув рукой, следила за реакцией женщины. Странный какой-то разговор у нас. При последних словах она заметно расслабилась и взглянула на меня более дружелюбно.
– Так ты из ряженых? Ясно. Спускайся, иди сюда. И имя какое-нибудь Эмиральдина? Или Эминуэль? – Женщина опустила фонарик и аккуратно села на расстеленное рядом со стеной одеяло.
– Твои позавчера уехали.
– Что? – уже оказавшись ногами на плотном земляном полу, покрытом соломой, удивленно взглянула на незнакомку. Как? Ариты – тут? Они не должны были последовать за мной. Не-е-ет… Бред какой-то.
– Ты когда потерялась?
Прикусив губу, мысленно посчитала. Две ночи почти прошло.
– Позавчера.
– Вот… И я говорю, странно что не дождались. Оставили одну девчонку…Садись, держи одеяло, а то продрогла поди вся.
Устроившись рядом и закутавшись посильнее, наконец, почувствовала, как долгожданное тепло проникает в каждую клеточку, и невидимая пружина, державшая меня в напряжении, готовая в любой момент рвануть, – ударить, оттолкнуть противника, убежать, медленно разворачивается и исчезает.
– Держи. Сколько ты не ела? А, хотя, кого я спрашиваю? И чему вас только в университетах учат? Явно не на местности ориентироваться, да как в лесах и болотах выживать. – женщина потянулась к накрытой корзине, достала полотенце, какие-то бутерброды и фляжку.
– Спасибо… – вцепившись в толстый ломоть хлеба с ломтями сыра и холодного мяса, зажмурилась, пытаясь сдержать подступающие слезы.
– Эм? – нагнувшись ко мне, женщина вздохнула и неожиданно обняла, – Все хорошо… Ну? Ты чего расклеилась? Кстати меня Ольга зовут…
Не выдержав, я разрыдалась, уткнувшись лицом в теплое плечо неожиданно доброй женщины.
– Ну, все, все. Все будет хорошо Эм.
– Ами-и-и…
– Что?
– Меняя зовут Ами-и-и…
– Мда… И что за имя такое? Амии?
– Амире…
– Иностранка, что ли?
– Почему? Мама так назвала.
– С фантазией у тебя мама. Все? Успокоилась?
– Ага… – шмыгнув, вцепилась зубами в бутерброд. – Спасибо.
– Да ты кушай, кушай, там, если что, еще есть..
– Ага… Спасибо… – откусив огромный кусок, зажмурилась, но теперь уже от удовольствия. Вкусно. Было божественно вкусно. Рядом раздался тяжелый вздох, но не с той стоны, с которой сидела Ольга. Удивленно оглянулась. Неужели кого-то пропустила еще, и мы тут не одни?
– Началось… Ешь скорее, будешь помогать. – Моя спасительница поднялась и скинула одеяло, оставшись в куртке и штанах.
– Что? – выдохнув, тоже вскочила на ноги, с опаской поглядывая в глубь сарая.
– Принимала когда-нибудь роды?
– Не-е-ет, – покачав головой, сделала шаг назад.
– Ничего, какие твои годы! Примешь! Будет, что вспомнись после праздников. Иди сюда… Знакомься, это Маруся, и сегодня она у нас станет многодетной мамочкой, – рука Ольги указала на огороженный закуток, где, тяжело дыша, на боку лежала большая, розовая хрюшка.
