Текст книги "Сара и Лабиринт (СИ)"
Автор книги: Anetta78
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
Сара возмутилась:
– Юджин, так ты, зараза, специально затеяла скандал, что охмурить нового шерифа? И под моей дверью, мерзавка! Да, чтоб он геем оказался! И вообще, ты – сволочь, мне он первой понравился!
Она хотела добавить еще пару ласковых слов своей разбитной подруге, но неожиданно трубка вырвалась из Сариных рук и, плямкая полными, накрашенными оранжевой помадой губами радостно завопила:
– Дорогая Сара, вас приветствует лучший мобильный оператор в Трясине Вечного Зловония!
Сара испугано попятилась, она уже не знала, был ли тот разговор с Юджин на самом деле, или это галлюцинации под влиянием жуткой вони. Подумать только, сколько молекул этой вонищи уже приклеилось к слизистой ее носа!
Трубка между тем продолжала орать:
– Много мнишь о себе, подруга, в грех гордыни бы не впасть. Быть святой твоя заслуга? Если так, моей трясине не попала б в пасть! Ха-ха! Коготку увязть – всей птичке пропасть!
Сара осмотрела себя и заметила:
– Что за чушь! Я не касалась твоей вонючей трясины, ни рукой ни ногой!
Трубка расхохоталась:
– Пару сплетен как ведро помоев,
После них и ангелочка не отмоют,
Сплетников язык – мерзота,
Как омуты бездонного болота!
Твоя репутация накрылась медным тазом, Сара, ее уже ничем не выбелить, более того – это грязь, в которой запачкаются все твои близкие, если не будут шарахаться от тебя, как от чумы!
Но Сару такими голословными обвинениями было не достать – за время, потраченное на воспитание Тоби-старшего, она слыхала и худшее. Подбоченясь, она дерзко ответила наглой трубке-врунишке:
– Я приличная женщина и хорошо воспитала брата. И ни разу не нарушила закон. Каждое воскресенье я посещаю службу, не смотря на то, что священник каждый раз пытается облапить мою задницу!
Трубка зловеще рассмеялась:
– О, и кто бы говорил? Смелая бабенка, которая скрывается под псевдонимом, чтобы карябать свои пошлые книжонки? Низкая душонка, тебе в смоле и перьях – самое место!
Однако Сару было не пронять такими заявками, она привыкла к еще более крутым отзывам, в которых часто пожелания благодарных читателей заключались в том, чтобы нагадить ей на голову, поэтому она ответила не задумываясь:
– Да, я не суперизвестный автор, который открывает людям смысл жизни: я только помогаю таким же старым девам как я скоротать вечерочек, разве это преступление? Моя жизнь – одно мгновение и неужели я не имею права прожить ее так, как хочу? Что вы все учите меня, словно мне пятнадцать лет?!
Трубка в ответ плюнула ядом:
– Ты хочешь сказать, оттого что тебе уже не пятнадцать ты поумнела, а может – похорошела, или, ха-ха, стала моложе?!
– Я живу в мире, где время выстроилось в прямую линию: от рождения до смерти, и меня до сих пор все устраивало!
– Ты лжешь! Если бы тебя все устраивало, ты бы не очутилась здесь, где время может закручиваться в спираль и возращаться к исходникам!
Сара заржала, этот диалог ее немало повеселил:
– Да хоть в поросячий хвост!
– Ваше желание исполнится, – механическим голосом заявила трубка, прежде чем Хогл таки поймал ее и выбросил в трясину. Болото с аппетитом ее проглотило и сыто рыгнуло. Но было поздно:
– А-а-а! Что со мной, – взвыла Сара. В ту же секунду перед Хоглом и Людо оказалась девочка двух лет в платьице с оборочками и памперсе.
– Ты мне нлавишся, – сказала маленькая Сара Хоглу и обслюнявила ему лицо. – Киса! Большая, красивая киса, – Людо попятился и чуть не угодил в болото. – Киса будет играть с Сарой! Но, поехали!
Что поделать? Сару посадили Людо на загривок. Хогл с йетти были в ужасе, не представляя, что им делать с такой малышкой. Но Сара не унывала, она весело дала шенкелей Людо своими толстыми ножками в босоножках с заячьими ушками и они втроем продолжили свой путь.
– Пук-пук-пук!
– Сара, если ты хочешь в туалет, так и скажи, – спустя некоторое время нервно заметил Хогл.
– Хогл, это водичка так делает. Красиво! – глубокомысленно заметила малышка. – Смотрите: маленькая собачка и большая собачка!
– Сэр Дидимус! – обрадовался Хогл. – Может, вы нам поможете?
Но сэр Дидимус был непреклонен, похоже, спираль времени напрочь отбила ему память:
– Стоять! Я вас не пропущу. Никто не пройдет через этот мост без моего разрешения!
Хогл попытался договориться:
– Сэр Дидимус – это же я Хогл, а это Людо, неужели вы нас не помните?
– Я вас первый раз вижу и говорю уже второй, а ну, убирайтесь с моего моста! Хотя… эта малышка может пройти, кого-то она мне напоминает, – в голосе сэра Дидимуса послышалось сомнение.
– Это двухлетний ребенок, она не может ходить одна, – попытался пояснить Хогл, а Людо обеспокоено покачал головой, подтверждая слова друга.
– И как же мне поступить? – задумался сэр Дидимус, он явно никогда не сталкивался с детьми.
– Конечно пропустить ее в сопровождении гувернантки и няни.
– И кто же тут гувернантка?
– Я! – гордо заявил Хогл. – А вот и няня, – Людо поклонился.
Сэр Дидимус сменил гнев на милость:
– Ну ладно. Я не могу обидеть такую очаровательную сеньориту и даю вам разрешение перейти этот мост.
Друзья радостно ступили на мост но, сделав несколько шагов, в ужасе остановились – мост ощутимо содрогнулся.
– Сэр Дидимус! Этот мост сейчас рассыплется!
Но сэр Дидимус из прошлого абсолютно об этом не знал и решил, как в прошлый раз, продемонстрировать его крепость.
– Сэр Дидимус – не надо!
Было поздно – мост начал осыпаться. Людо, повелевая камнями, построил зыбкую тропу, по которой они с Хоглом неслись как трепетные лани, а малышка Сара смеялась и хлопала в ладоши, сидя на шее у йетти.
Перебравшись на другую сторону, они вздохнули с облегченьем, как Сара закапризничала:
– Хочу кушать!
Все трое с испугом посмотрели на ребенка, кто знает, чем питаются маленькие человеки, а вдруг гоблинами?!
– Хогл!
Хогл обернулся на голос, но никого не увидел. Он прошел немного вперед и наткнулся на Джарета, тот держал в руках персик.
– Я не буду давать ребенку отраву! – категорично заявил Хогл.
Джарет со смаком откусил от персика:
– А я тебе ничего не предлагал.
– Но ты же можешь тут найти немного еды для ребенка? Нормальной еды, от которой не станет плохо?
Джарет вздохнул с отчаянием:
– Ну почему меня все считают ужасным, я сама доброта, – с этими словами он протянул Хоглу кулечек и поилку.
– Что это?
– Печеньки и сок, дубина.
– Спасибо, Джарет. Ты – самый великодушный король! – Хогл низко поклонился и поспешил к Саре.
– Печеньки! – обрадовалась Сара, но стоило откусить от одного, как девочку сморил глубокий сон.
Комментарий к
Всем, кто не считает, что после тридцати женщина покрывается чешуей (Б.Джонс). Буду благодарна за отзывы и комментарии!
========== Часть 8 ==========
– Милая, милая Сара! – над девочкой склонился Джарет. Он осторожно взял ее на руки и слегка покачал. – Я бы мог тебя забрать еще давным-давно, но твоя мама говорила, склоняясь над колыбелькой, что любит тебя, каждый божий день: «Моя любимая доченька! Люблю тебя больше жизни!» Люди лгут, Сара, и больше жизни не означает: много, больше жизни не означает: после смерти. Куда подевалась эта большая любовь, когда была тебе так нужна? Угасла вместе с источником, слабым и тленным. Людская любовь – большой обман, большой пшик. Только я буду любить тебя вечно!
Хогл, оттирающийся поблизости и ревниво наблюдающий за действиями Короля гоблинов, язвительно заметил:
– Если бы ты забрал ее тогда, она бы стала называть тебя папой, …«папа Джарет»!
Джарет чуть не выронил Сару, примерив на себя подобный образ, и недовольно посмотрел на карлика:
– Такую речь испортил, весь пафос пропал зря! Какой я ей папа? Я что, так старо выгляжу?!
Хогл хихикнул, опасливо поглядывая на Короля гоблинов:
– Да ты просто древний рядом с этой крохой!
Джарет рассердился:
– Ты видно забыл о Трясине Вечного Зловония? А ну пошел вон! Вообще распоясались! Моя доброта меня погубит!
Хогл, испугавшись, скрылся, а Джарет продолжил свой монолог над спящей Сарой:
– Нас ждет прекрасный вечер, тот о котором ты мечтала, и которого у тебя никогда не было, Сара! Настоящий бал: красивое платье, приятный партнер по танцам и никаких забот, проблем и тревог. Только ты и я, звезда моего сердца. Больше не будет масок и свиных рыл под ними. И ты сама не захочешь, чтобы все закончилось, любовь моя! Уже зажгли свечи и музыканты настраивают инструменты. Жду тебя, Сара…
Он положил девочку на мягкий, пушистый мох и исчез.
Сара, очнувшись, долго не могла понять, где она. Было довольно свежо и она поежилась: было от чего, ветерок обдувал ее полуобнаженную грудь. «Спящая красавица проснулась» – подумала Сара, – «и принц рискует получить по голове», – добавила она, обнаружив себя в пышном бальном платье с глубоким декольте. Сумерки уже сгустились, вокруг нее летали мириады светлячков. Она услышала музыку и, не в силах устоять, пошла на ее звуки, словно это была флейта гамельнского крысолова. Ветви деревьев расходились в стороны, а кусты роз расплетали свои ветви, чтобы дать ей дорогу, превращая ее в зеленый тоннель, в конце которого горели заманчивые огни.
Он привел ее на террасу, манящую распахнутыми окнами, сквозь которые щедро лился мягкий свет. Она вошла в арочную дверь и ступила в бальную залу, украшенную гирляндами одуряюще пахнущих цветов.
«Я тут уже была когда-то!» – Сара попыталось вспомнить, но чувство нереальности, неповторимости происходящего не давало ей сосредоточиться. Хотелось не идти, а парить, а сердце колотилось в груди как птица от необъяснимого радостного чувства и предвкушения чуда.
В голове крутился ненавязчивый, но до боли знакомый мотив, от которого сердце пело. На секунду, словно тучка набежала, нахлынули странные тени сотен лиц в масках венецианского карнавала, скрывавшие не людей, а сказочных монстров, но тут же были развеяны чудесной музыкой без следа. А пугающее наваждение показалось страшным, но незапоминающимся сном, который оставляет ощущение невообразимого облегченья: не сбылось, не на самом деле.
В зале никого не было. Горели свечи, мягким светом освещая блестящий паркет и отражаясь в сотне зеркал, сквозь раскрытые окна доносился тонкий аромат роз и тяжелый экзотически-сладкий запах орхидей.
Шаг, другой… Шаги раздавались как стук сердца, а сердце трепетало, отсчитывая каждый звук, словно метроном. Напряжение стало настолько ощутимым, что, казалось, сейчас порвется невидимая хрустальная нить, обвившая грудь, а сердце выпрыгнет из груди, и взовьется как жаворонок в небо, разразившись трелью любви: к небу, к жизни, ко всему сущему.
– Джарет, – это имя сорвалось с Сариных губ раньше, чем она осознала, кого позвала разделить с ней этот полет.
– Сара, – голос Джарета прозвучал тихо и даже, робко: более робко, чем хотелось бы его хозяину. Он не ожидал увидеть Сару, покоренную его волшебством, очарованною его магией. И магией ли?
– Ты позвал меня сюда, – скорее утверждая, чем спрашивая, сказала Сара, пристально вглядываясь в его глаза. Вся ее фигура, поза, лицо, глаза выражали одновременно надежду и сомнение: меня ли?
– Я ждал тебя, Сара. И я позвал тебя, – Джарет одним слитным движением оказался перед Сарой и склонился в пригласительном жесте, протягивая руку: – Этот танец для нас. Для тебя и меня.
Сара протянула руку и склонилась в ответном поклоне, попутно скрывая смущенное лицо. Это было так волнующе приятно, что она покраснела как школьница. Но теплая твердая рука, принявшая ее руку, отогнала смятение и, предложив опору, пригласив к танцу, дала надежду на что-то большее, совершенно прекрасное, ранее казавшееся недосягаемым. Рука Джарета легла на ее талию, и Сара в ответ легко положила руку на его плечо. Невидимые музыканты творили чудеса: музыка гремела громом, звенела каплями дождя, пахла озоном, возносила к небу и опускала на грешную землю.
Первые движения были неловкими – партнеры примерялись к друг другу, но от этого не менее сладкими: ощущения новизны и первые шаги к познанию друг друга. И вот они стали слитными, словно одно целое, один организм – волшебство и чудо танца произошло и поглотило их.
Джарет и Сара кружили по залу как ветер, и время не успевало за ними: судорожно свивалась и развивалась его спираль, а пара скользила между ее смертельными лентами, стремительно отклоняясь от ее атак. Они оказались вне времени, и оно больше не властвовало над ними.
В диком азарте танца губы Сары приоткрылись, у нее вырывался выдох и вот, рот снова жадно ловил воздух, но она была не в силах отказать себе в счастье гармоничного движения и прекратить его. Как не в силах была разорвать взгляд с глазами партнера, в которых отражалось больше, чем нежность, больше, чем восхищение… Любовь?
Как только Сара подумала об этом, скрипка оборвала свой звук на самой высокой ноте и воцарилась тишина.
Джарет печально улыбнулся, словно понимая: ничто не вечно, и неумолимое время все же настигло их.
Сара, очнувшись, посмотрела на него другими глазами. Внезапно воспоминания о цели ее путешествия вернулись к ней:
– Джарет…
– Сара, – в голосе Короля звучала горечь и, казалось, можно было услышать, как осыпаются последние песчинки в песочных часах, которые отмеряли им счастье.
– Джарет…
– Ты повторяешься, Сара, – Джарет хрипло рассмеялся, – что ж, круши зеркала – все должно повториться и этому вечеру суждено исчезнуть в осколках стекла!
Сара почувствовала неизъяснимую боль при виде расстроенного и рассерженного Джарета. Она заметила все: и горькую складку его губ и безнадежность в его глазах. Сара попыталась правильно сформулировать мысль, что ее тревожила:
– Я не то хотела сказать, сделать. Я … я думала о чем-то очень-очень важном! Для меня… для нас. Но я не могу вспомнить, Джарет, не могу! – Сара сжала кулаки. – Почему я не могу вспомнить это?
– Потому что ты не готова, Сара, – ласково сказал Джарет. – И не будешь готова никогда, – жестко добавил он.
– К чему? Что я упустила? Я знаю, не сомневаюсь – это что-то очень важное… – от слез в глазах у Сары все плыло и она не могла увидеть слезы в глазах Короля.
– Я не могу помочь тебе, Сара, – сказал он. – Я могу сделать для тебя все, но тут я бессилен!
Джарет, казалось, все больше и больше удалялся от Сары, не делая ни шага.
– Тогда уступи, – взмолилась она. – Отдай мне Тоби, и мы разойдемся миром. Я не буду штурмовать твой замок и нам не придется снова переживать те мучительные минуты.
Джарет зло рассмеялся:
– Ни за что. Я ни за что не отдам тебе Тоби!
Сара решительно ответила:
– Тогда война! Я разнесу весь твой замок, а заодно и весь этот Лабиринт к чертям, чтобы больше никогда не найти сюда дорогу!
Эти жестокие слова прозвучали для Джарета как удар. Но он только расхохотался в ответ. Да так, что пламя свечей качнулось, и часть из них погасла. В окна ворвался ветер и закружил лепестки цветов, срывая гирлянды и завесы. Смолк шум цикад, и отблеск зарниц озарил его лицо, искаженное зловещей гримасой.
– Попробуй! Это еще никому не было под силу. Это не тот Лабиринт, который встречал тебя в детстве шутихами и смешными, добрыми загадками. Он проглотит тебя, и не ожидай, что я выйду к тебе навстречу с белым флагом, дорогая.
Все это время Сара не могла оторвать от Короля гоблинов взгляда, пытаясь понять, почему она совершает каждый раз одну и ту же ошибку по кругу, почему она не в силах разорвать этот порочный круг и стать… счастливой?
Джарет между тем продолжил:
– Ты говоришь: переживать мучительные минуты? Я готов раз за разом переживать их – лишь бы с тобой, Сара.
Сара подняла на него взгляд и что-то кольнуло в ее сердце: «Я думала не о Тоби, и не о Лабирине, а о любви! Вот та мысль, которая не дает мне покоя всю мою жизнь, с того момента когда я повстречала Джарета. Это чувство невосполнимой утраты связано только с ним!»
Она приблизилась к Королю, и тот посмотрел на нее с надеждой, которую было нельзя обмануть. Уж лучше убить, чем забрать эту надежду! Сара положила ему руки на плечи и, не отрывая взгляда, коснулась своими губами его губ.
– Я люблю тебя, Джарет, и всегда любила.
И в этот момент осколками брызнули зеркала, словно что-то сломалось в мироустройстве Лабиринта.
Неведомая сила отбросила Сару от Джарета и их руки, потянувшиеся друг к другу, не успели коснуться и сомкнуться, как Сара оказалась в маленькой комнате, наполненной всяким хламом.
***
– Что-то наш салют не очень удался, – заметил Тоби. – Перезагрузка?
– Перезагрузка не работает, нужно тестирование всей программы, – в отчаянии бестолково засуетился гоблин-разработчик, его очочки запотели, и он стал нервно протирать их большим клетчатым платком, попискивая от досады.
– Не боись, прорвемся, – авторитетно заявил Тоби. – Давай эту штуку сюда!
Комментарий к
У автора закончилась валерьянка и сухие носовые платки, но он ушел за коньяком и полотенцами, поэтому ждет и будет в состоянии порадоваться отзывам и комментариям!
========== Часть 9 ==========
«Раз я здесь, подлый Джарет не оставил свои игры!» – ругнулась Сара, неловко пытаясь повернуться: ее бальное платье заняло всю комнату и мешало хорошо осмотреться, куда, собственно, ее забросило в этот раз.
– Что-то ищешь, милая? – раздался трескучий голос, и в комнатку втиснулась старушка-старьевщица. – Все, что тебе надо – уже здесь!
«Я тут была, точно-точно… Вспомнить бы, что это за место», – подумала Сара. Она осмотрелась, и первым, на что наткнулся ее взгляд, был большой плакат с Дэвидом Боуи. Когда-то маленький Тоби подрисовал ему усы, и плакат пришлось выбросить, а тут он сиял глянцем, и, кажется, даже немного пах типографской краской.
«Ох, Дэвид, как сладко… гм… спалось под твоей сенью», – взгрустнула Сара.
– А вот, посмотри! – костлявая лапка протянула ворох ярких тряпок.
Сара взвизгнула от восторга:
– Это же моя любимая оранжевая кружевная блузка! Как она мне шла, пока я не забыла на ней утюг. А это! Юбочка, вот ты где, моя милая, тебя пришлось отдать на распродажу, когда соседка сказала, что я в ней – записная блядь и позорю всю улицу! О, серьги, мои серьги до плеч с искусственными жемчужинами! Да у меня никогда не будет таких серег, как долго я хранила одну, когда вторая потерялась, словно растворилась!
– Тоже мне тайна: Тоби спустил ее в канализацию! – гоблинша рассмеялась. – А я все, все сберегла для тебя, Сара. Давай, примерь – это все твое, – то, что радовало глаз и делало тебя счастливой!
Сара надела и блузку, и юбку, расшитую паетками, и серьги, вглядываясь в маленькое мутное зеркальце. А старьевщица уже протягивала новые сокровища:
– Мои стихи! – на глаза Сары навернулись слезы, и она прижала к груди толстую коричневую тетрадку. – Я уже и забыла, что когда-то их писала!
– А вот это! Держи! – не унималась старьевщица.
– Нет-нет, это не мое! – запротестовала Сара, отпихивая от себя ядовито-розовый вибратор.
– Чего стесняться? Тут у меня еще есть: вот наручники с мехом, а вот смотри, какие картинки, какие мужчинки, целая колода красавцев, посмотри: вот твой любимчик. Какая попка!
Саре впихнули в руки целую стопку книжек в дешевой обложке и колоду порнокарт:
– «Эммануэль», «Пламя страсти», «Целомудренная одалиска», а вот – твоя любимая манга: «В своих ладонях он держал весну», и еще, вот, другие, – вся твоя коллекция яоя, – продолжала настаивать старуха. – Держи, ты выбросила, а я сберегла!
Сара покраснела: как неудобно – все ее порочные увлечения на виду! А ведь она так боялась: вдруг Тоби найдет, прочитает и станет не таким как все, а виновата будет она, Сара.
– Я давно отказалась от этого… впрочем, давай, – сколько сладких минут и часов, сколько слез она пролила: – Мои книжечки, как я за вами скучала! Как я могла от вас отречься и, главное, зачем! – Тоби сам решал, с кем ему водиться и спать, и старушку Сару не спрашивал: она, наверное, казалась ему смешной со своими предрассудками и старомодной моралью. – Идите ко мне, мои крошки!
– А вот! – старуха заговорщески подмигнула. – Смотри, что это?
Сара растерянно посмотрела на пачку писем:
– Это же письма от Джейка, как..? Я их сама сожгла, – она взяла в руки стопку конвертов с красивыми марками из разных мест, в которых ей не суждено побывать, – письма от небезызвестного баскетболиста, да что там – настоящей звезды. И бывшего Сариного любовника.
– Как он признается в любви, как смиренно просит твоих руки и сердца! Разве это можно сравнить с каким-нибудь любовным романом? – цокала языком старьевщица. – Что тебе стоило поехать с ним, увидела бы мир, стала матерью, была бы счастливой…
– Он не любил Тоби, говорил, что мальчику будет трудно в разъездах… – но тут Сара почувствовала, что уже хватит себе врать: от этого больнее вдвойне. – И я, я недостаточно его любила, чтобы пожертвовать хоть чем-то ради нашего совместного будущего!
– «Сара любимая, твои глаза напоминают мне свет звезд!». Да он бы и сейчас вернулся к тебе! Уж я-то знаю, он тебя до сих пор любит! – старуха подмигнула: – Достойный человек! И, к тому же, он давно закончил свою игровую карьеру и сейчас тренирует детскую команду: ему не надо больше мотаться из города в город. А вот он пишет: «Сара, я люблю твои волосы…»
Но Сара вырвала письма из ее цепких лапок, не в силах слушать дальше:
– Отдай, это – мое!
– Бери, Сара, – это весь твой мир, вся твоя жизнь! Не отказывайся от этого!
Внезапно Сарин взгляд остановился на клочке картона:
– А это что?
– Так, ничего, – старуха недовольно поморщилась, пытаясь прикрыть листок, но Сара вцепилась в него, как коршун. Это был неловкий детский рисунок с изображениями большой и маленькой козявки, но ее было не обмануть:
– Это же один из первых рисунков Тоби. Мы, вместе! Что я тут делаю – я должна вернуть Тоби! – вспомнила она.
– А как же все это, разве это не часть тебя, как ты можешь все бросить?
– Все, что для меня важно, находиться в моем сердце, а это – просто старый хлам! – закричала Сара и стены лачуги начали обрушиваться – уютный, старый мирок Сары полетел в тартарары!
– Сара! – раздался рев Людо. – Сара!
– Я здесь! – закричала она, изо всех сил пытаясь выбраться из-под груды мусора: сколько, оказывается, вещей нужно человеку и сколько всего, казалось, жизненно необходимого, желаемого до дрожи, недолго побывав в руках, безжалостно отправляется на помойку. Старых вещей оказалось так много, что Сара едва не задохнулась под ними, но огромная, мощная лапа Людо вытянула ее на поверхность как сказочную репку!
– С малышкой все в порядке? – раздался обеспокоенный голос сэра Дидимуса. – Кто вы, прекрасная сеньорита? – он был немножко фраппирован преображением Сары.
– Сара, – виновато прорычал Людо, ему было неловко за обман, но разве он виноват, что у сэра Дидимуса амнезия?
– Вы, э… чудесно выглядите, миледи! – Сэр Дидимус был настоящим джентльменом и не стал акцентировать внимание на таких мелочах, как возраст, к тому же в его годы несколько десятков лет туда, несколько – сюда, уже не играло особой роли. Он галантно поклонился. – Но ваш верный рыцарь не оставит вас в беде!
– У нас осталось мало времени! – обеспокоено сказала Сара. – Мне нужно попасть в замок Короля гоблинов немедленно!
– Вот же он, – сэр Дидимус указал лапкой и точно: ворота замка оказались рядом. Странно, что Сара сама их не заметила. «Я, наверное, выросла из сказок, раз не вижу очевидного в этом сказочном мире». Но ворота вовсе не походили на сказочные – они были крепкие такие ворота: добротные, окованные железом.
– Открывайте! – грозно закричал сэр Дидимус, – я вызываю вас на бой!
– Разве тут не полно гоблинов? – попыталась урезонить его Сара: ей не давали покоя слова Джарета о том, что Лабиринт изменился. Это было правдой, она не могла не заметить перемен, и эти перемены пугали.
Но сэра Дидимуса невозможно было унять. Как истинный рыцарь, он не мог позволить себе пробраться в крепость подобно бесчестному вору.
– Я вызываю на поединок Короля гоблинов! Пусть выходит и сразиться со мной! Будет знать, как обижать прекрасных дам, – пояснил он Саре и Людо. Сара снова попыталась уговорить его не шуметь, но сэр Дидимус был непреклонен: – Пусть все знают, сеньорита Сара: за вашу честь есть кому вступится!
Сара махнула рукой, погибать так с музыкой, и позволила сэру Дидимусу делать все, что считает нужным – все же он – рыцарь и кодекс чести для него не пустой звук.
Но в этот момент двери сами растворились. Сара и компания осторожно вступили во внутренний двор замка.
– Как тихо… – растерялась Сара. – Я чувствую беду!
Она вспомнила и ужасного железного колоса со смертоносной алебардой, и острые шипы, не дававшие им увернуться от его атак, – все, чем потчевал их Король в прошлый раз. Ее сердце наполнилось страхом, что будет!
И беда не замедлила явиться: с грохотом захлопнулись ворота за их спинами, и пала железная решетка, защищая дерево изнутри, а впереди путь преградила клубящаяся тьма, прорезаемая сполохами молний.
– Это еще что за колдовство! – вскричал сэр Дидимус. – Не узнаю Короля гоблинов! Что за подлые штучки – натравливать зломерзких колдунов на благородного рыцаря и его свиту?!
Но, похоже, тьме было плевать на кодексы и честь, из нее начали отделяться отдельные клочья-щупальца, которые крались тихо по земле, как густой черный туман.
–Ай! – вскричала Сара, когда такое щупальце пребольно ужалило ее за ногу. – Думаю, это не Джарет!
– А кто же? Он – хозяин этой цитадели зла! – удивился сэр Дидимус, ему пришлось особенно нелегко из-за маленького роста. Щупальца окружили его со всех сторон, а бедняга Амбросиус, лежал на земле, скуля и пряча морду между лапами. – Кто же этот бесчестный негодяй, использующий запрещенные приемы?
Сара отпрыгнула от очередного щупальца и прокричала:
– Это не то, что бы негодяй… Это – мой племянник. Я узнала его любимую компьютерную игру – вот откуда взялась эта гадость!
***
– Это не тетя Сара, там, у северных ворот? – спросил Тоби, вглядываясь в экран. – И не дядя Джарет – у южных?!
Гоблин замялся, они еле-еле обуздали очередной сбой в программе, который вызвал неполадки и внес коррективы в изображение на мониторе. Теперь Тоби увидел все, как есть, в реале, и очень рассердился:
– Я думал, мы друзья, а ты обманывал меня! Почему не сказал, что это все взаправду? – он хотел как следует вмазать гоблину, но тот пискнул и улизнул, прихватив планшетик с кодами доступа.
– Лабиринт взбесился и не пускает короля в замок? Что же делать? – Тоби задумался и принял решение.
***
Когда тьма заполнила всю площадь и совсем невмоготу стало отбивать ее щупальца, на стене появился Хогл. Он тихо крался, но Сара заметила его:
– Хогл, уходи отсюда – мы все погибнем! – крикнула она, им уже было не выбраться, а Хогл еще мог спастись.
– Нет, Сара, – серьезно ответил Хогл, – я снова налажал, мне и исправлять! – и бесстрашно прыгнул с разбега в самое сердце клубящейся черноты.
– Хогл! – в отчаянии крикнула Сара. – Это я все испортила, – тихо добавила она.
Но, на удивление, тьма отступила, а вскоре черный смертоносный туман совсем развеялся и посреди площади остался только Хогл, крепко держащий маленького жалкого гоблина в очочках и с планшетиком. Очки гоблина были слегка помяты, один окуляр даже разбит, а под глазом наливался огромный фингал.
Сара подлетела к ним и обняла карлика:
– Хогл, ты жив!
Людо и сэр Дидимус приветствовали Хогла радостными криками.
Сара улыбнулась Хоглу:
– Ты настоящий друг. И мой герой!
Хогл чуть не прослезился от счастья, а маленький гоблин попытался незаметно сбежать.
– Стой, а ты куда? – возмутился сэр Дидимус. – Это ты – зломерзкий колдун, наславший отвратительную волшбу?
– Я ни в чем не виноват, – заканючил гоблин. – И вообще – маленьких обижать нельзя.
Сара от такой наглости чуть не поперхнулась:
– А не ты ли хотел нас погубить своей ядовитой тьмой, малыш?!
– Это не я! Я только служу Джарету! – оправдывался гоблин, но его глазки лживо забегали.
– Какой-то он скользкий, – с отвращением заметил сэр Дидимус.
– Ой, очень скользкий, – взвыл Хогл: гоблин ударил его по ноге и сбежал, ловко выскользнув из его рук. На поле боя остался только планшет. Хогл поднял его и протянул Саре:
– Вот, военный трофей! Опять я допустил ошибку!
– Брось, это все Король гоблинов, – утешила его Сара. – Что ж, пришла пора надрать ему зад!
Комментарий к
История подходит к концу… буду рада коментариям и отзывам!
========== Часть 10 ==========
– Извините, по техническим причинам вход в замок невозможен. Мы работаем над этой проблемой. Попробуйте выполнить вход еще раз, через несколько минут, – вещал механический голос.
– Это что еще за хрень?! – возмутился Джарет. – С каких пор Королю нет ходу в его же замок?
Войско гоблинов, расположившееся на подступах, заволновалось. Военачальник, седой и скрюченный гоблинище, лихого и злобного вида, несмотря на почтенный возраст, сплюнул (от его плевка сдохла крыса, неосторожно выглянувшая из норки) и решительно заявил:
– Послушай, Король, что-то нам это не нравиться. Кто-то выбросил нас из нашего же города, а ты стоишь тут и ругаешься битый час. А ну-ка, долбани этих засранцев магией. Пусть почувствуют на себе, что значит, наезжать на Короля гоблинов!
– Это же курам на смех! – раздались одобрительные возгласы.
– Молчать, куриное войско! – сурово осадил их Джарет, хмуро обдумывая мысли, очень далекие от настроений его солдат. – Забыли, как в прошлый раз продули девчонке и паре неудачников?
– Если ты потерял способность магичить, то так и скажи!
Джарет вздрогнул, ветер шевелил его волосы, в черном бархатном камзоле он был похож на капитана пиратского корабля, готового к абордажу. Но вскоре его губы растянулись в хищной ухмылке:
– Ничего я не потерял. А что б не сомневались: ты, ты и ты полезайте в снаряды, сейчас как залогиним вход и никакой пароль не спасет этих наглых захватчиков от нашей гоблинартиллерии!
Войско воспрянуло духом и восторженно взвыло.
– Я не хочу лезть в снаряд, – пищали самые мелкие гоблины, – потом голова кружиться и в спине стреляет, – но их товарищи с радостными гиками уже заряжали орудия. Первый залп сразу вынес ворота.
– Несанкционированный вход! – запищал знакомый голос.
– Где-то я уже слышал этот противный писк? – нахмурился Джарет.
– Так это Косой Бэнни, мой Король. Вы его приставили к принцу Тоби, чтоб тот не скучал!
– Ты кого назвал косым! – голосишко дал петуха, откашлялся и продолжил, но теперь что-то зловещее появилось в его тоне. – Теперь я – ваш новый король, а бывшего короля Джарета я объявляю вне закона, как утратившего магию. Немедленно подчинитесь мне!
– Джарет, мы что, теперь должны подчиниться этому сморчку? – недоуменно заворчали гоблины: с соображением у них было туго. Но военачальник был не так прост и задал каверзный вопрос:
– Слышь ты, ссыкло, выходи, чего прячешься! Покажи-ка свою магию, если она у тебя есть!
