Текст книги "Шаг в бездну"

Автор книги: Анатолий Хвойницкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Анатолий Хвойницкий
Шаг в бездну

1.

Алексей с трудом открыл глаза. Сознание медленно возвращалось. «Где я, что со мной?» Из тумана выплыло лицо незнакомца.

– Ну, наконец, очнулся! Я думал, не выживешь! – силуэт незнакомца склонился над ним. – Ты как, в порядке?

– Где мы? – Алексей стал осознавать действительность.

– В плену, у душманов! – после паузы незнакомец представился:

– Рядовой Голиков, Виктор! А тебя, сержант, как зовут?

Алексей попытался приподняться на локтях, но голова закружилась, и он опять опустился на песок.

– Алексей я! И долго я здесь? – он медленно провёл взглядом вокруг и поднял глаза вверх. – Мы что, в яме?

– Да, вас бросили сюда двое суток назад!

– Нас? – Алексей вопросительно посмотрел на Виктора.

– С тобой был ещё один сержант, но его нет уже вторые сутки! Жалко парня, «духи» умеют делать больно!

Только сейчас Алексей обратил внимание на лицо Виктора. Оно всё в подтёках и синяках. Сгоревшая и порванная гимнастёрка едва укрывала тощее и измученное тело солдата.

– И долго ты здесь?

– Не знаю, я сознание терял,.. дни давно перепутал,.. может месяц, мне не говорят!

Алексей закрыл глаза…

Десантно-штурмовая бригада, в состав которой входила разведрота, в которой второй год служил сержант Алексей Орлов, прикрывала один из участков горной трассы, идущей от Кандагара к южной границе Афганистана и уходящей далее к пакистанскому городу Кветта.

Командир взвода старший лейтенант Никитин полностью доверял своему заместителю, сержанту Орлову. Взвод лучший в роте, и в том огромная заслуга сержанта. Алексей на занятиях сам работал до изнеможения и своим подчинённым нежиться не давал. Кто-то роптал, но, оставшись живым после боя, благодарил Бога и своего замкомвзвода за то, что выжил. А он в бою за чужие спины не прятался и «дедовщины» во взводе не допускал. Здесь нельзя быть одному, один не выживешь! Да, учить молодёжь надо, но и перебор – только проблемы!

В соседней части старослужащий переусердствовал в воспитании молодого десантника. Не выдержал парень, ночью зарезал своего сержанта, а сам перешёл к моджахедам. Теперь, может быть, в своих бывших товарищей стреляет. Конечно, не прав был сержант, но в армии слабому духом и телом не место!

А здесь каждый бой, каждый выход – это испытание на прочность. В одном из боёв Алексей уничтожил пулемётный расчёт противника, который прижал их взвод к скалам. Сержант под огнём врага продвинулся с фланга к огневой точке и гранатой уничтожил её, и этим спас не одну солдатскую жизнь. А когда их взвод в атаке соприкоснулся с моджахедами и завязалась рукопашная схватка, прикрыл своего командира. Нож полоснул его, оставив широкую полосу на левой груди в двух сантиметрах выше соска. За тот бой Алексей Орлов был представлен к ордену Красной Звезды. Уже на базе командир взвода тогда разговор имел с Орловым:

– Алексей, через пару месяцев у тебя служба заканчивается! Что ты на гражданке делать будешь? Ты воевать умеешь и хорошо это делаешь, такие солдаты армии нужны! Тебе в военное училище поступать надо, в армии твоё место!

Взводного и командир роты, капитан Чернецкий, поддержал:

– Ты, сержант, лидер, солдаты тебя уважают, и в бою ты мыслишь, как командир. Я тоже советую тебе остаться в армии и учиться, из тебя получится настоящий офицер!

В тот вечер Алексей задумался о своей дальнейшей жизни. Что он на гражданке оставил? Да и всё, что было там, казалось теперь таким незначительным, а служба в Афганистане изменила его. Думать он стал по– другому и к жизни изменил отношение.

Действительно, через два месяца, в мае, исполняется двадцать лет. Но война сделала его взрослым давно, как будто всю жизнь на войне, и нечего не было до этого. А в службе смысл был – Отечество защищать, себя воином чувствовать! В жизни стабильность определялась, но для этого надо было ещё выжить на этой войне!

Только какой ценой выжить? На войне и подлецами становятся, а робкий – это ещё не трус. У каждого выбор есть – воином быть или сломаться. Война быстро проводит эту границу в человеке, она проверяет людей на прочность, и каждый получает свой шанс изменить себя. Душа человека на войне раскрывается сразу и полно, обнажая его до костей, срывая все защиты и маски. И не спрячешься ни от себя, ни от других.

Орлов видел, как неопытные мальчишки становились настоящими бойцами. Видел, как страх убивал человека. Как рождалась в бою настоящая мужская дружба, и смерть видел. За прошедший год почти половина личного состава взвода поменялась. Алексей сам несколько раз сопровождал до Кандагара на «вертушках» груз «200». Больно как было! Утешало одно: не он будет смотреть в глаза матери убитого, не он будет искать слова утешения для матери, потерявшей единственного сына! И разве можно эти слова найти?

Один из офицеров после такой поездки сломался, пить стал и смерть искал. В бою автомат схватит и, не кланяясь, вперёд лезет, орёт и поливает очередями врагов. Думали, заговорённый. Всё бойцов своих поминал, отчаянность безумством сменилась. Комиссовать не успели. Через месяц в цинковом гробу улетел в Кандагар.

А Алексей себя успокаивал. С ним ничего страшного не может случиться. Скоро два года здесь, но только одна случайная пуля погладила его плечо, да тот нож память о себе оставил. Сберегла судьба его, но и предупредила!

Тренировка по метанию ножей закончилась, и Алексей с другом, ефрейтором Юрием Габиным , лежали на плащ-палатке в тени грузовика.

– Эх, Юрка, дембель скоро! Что ты будешь делать на гражданке? – спросил Алексей.

– Чудак ты, Лёха, оторвусь по полной программе, забуду всё это, как страшный сон! – закатил глаза Габин.

– Нет, друг, я спрашиваю, куда работать пойдёшь или учиться?

– Я, Лёшка, к себе на завод. Я там до армии учеником токаря был в бригаде бати. Знаешь, сколько у нас хороший токарь получает? – спросил Юра и сам ответил: – Двести рублей, а то и больше.

– Двести, это здорово. Только я думаю в армии остаться. Пойду в военное училище, офицером стану!

– Что, ещё не навоевался? – спросил Юра, но после минутной паузы добавил: – А ты, Орлов, будешь хорошим офицером!

– Ротный тоже так говорит!

– Ты Чернецкого знаешь, он мужик правильный, раз советует, поступай и учись! – подвёл итог Габин.

Оба замолчали, прошло несколько минут.

– Юрка, слышишь какая тишина? – тихо спросил друга Алексей.

– Ага, слышу! Дизель слышу, «Шмель» к взлёту готовится, сейчас ещё тревогу объявят! Будет тебе тишина! – с усмешкой произнёс Габин.

– Ну, накаркай ещё! – разочаровано протянул Орлов.

И только он это успел сказать, как раздался вой сирены, прозвучала команда тревоги. На взлётной площадке к вертолётам бросились экипажи.

– Что, договорился? – Алексей вскочил на ноги.

Эта команда всегда ожидаема. Ты ешь, спишь, играешь в шахматы или в футбол, но эта команда живёт в тебе. И вот она прозвучала, но ты её ждал и, хватая бронежилет, АКС и дополнительный боекомплект, бросаешь своё тело в корпус вертолёта. А там у каждого своя судьба!..

Пробегая у штабного барака, Алексей мимоходом бросил взгляд на два стоящих у штаба УАЗика, отметил: «Не наши! Начальство пожаловало!» У машин несколько солдат охраны стояло. И вдруг лицо мелькнуло. Алексей даже от неожиданности остановился: «Не может быть! Неужто Стеклов, Вадим! Здесь?»

Сзади на него наткнулся Юра.

– Лёха, ты чего замер! Вперёд! – и потянул за собой друга.

Уже усаживаясь на борт, Алексей увидел, как от штаба несколько прибывших офицеров и солдат спешили к ближайшему вертолёту. Юра тоже увидел их.

– Смотри, штабники повоевать захотели!

– Наверное, на этот раз что-то серьёзное, если и их бросают с нами! – прокомментировал Алексей.

– Ага, будут они воевать, повисят над нами, а потом на грудь ордена да звёзды на погоны!.. – не унимался Юрка.

Но здесь взревели моторы, поднялась пыль, и тяжёлые Ми-8 с трудом оторвались от земли, и слова Габина потонули в этом грохоте.

Через пятнадцать минут вертолёты ринулись вниз, Алексей посмотрел на землю. Там в узком ущелье растянулась колонна военной техники, МАЗы, Уралы, несколько машин горело, горели и два БТРа сопровождения. Внизу шёл бой. Стало понятно: «духи» атакуют транспортную колонну.

«Пчела», МИ-8 завис над скалой. Разведчики и десантники спешно покидали борт и сходу вступали в бой. Неожиданно из-за огромного валуна в метрах ста от них заработал ДШК, очередь прошила борт вертолёта, за спиной Алексея раздался чей-то стон: кого-то зацепило. Разведчики рассыпались и, охватывая флангами точку с пулемётом, стали продвигаться вперёд.

Вертолёт принял на себя ещё несколько длинных очередей и стал заваливаться на бок. Из двигателя повалил дым, и, ломая лопасти, «восьмой» рухнул на камни.

Несколько разведчиков бросились к вертолёту спасать экипаж. ДШК заработал снова, заставив их укрыться среди камней. И пока внимание вражеского пулемётчика было занято расстрелом вертолёта, один из разведчиков, Виктор Дугин, укрылся за валуном в метрах двадцати от пулемёта. Точный бросок – и граната взорвалась рядом с пулемётом. Взрывная волна опрокинула тяжёлый пулемёт, а оказавшийся уже рядом Виктор длинной очередью добил расчёт.

Алексей взобрался на самый пик скалы и осмотрелся. Место боя как на ладони, но и он сейчас был хорошей мишенью. Алексей даже почувствовал, как ствол оружия уже направлен на него. В метрах двухстах от них к дороге спускалась ещё одна группа разведчиков. «А ведь это штабисты, а ты, Юра, говорил, повисят над нами! И вовремя, и к месту! Всё, вперёд!»

И Алексей спрыгнул со скалы. И в этот момент над его головой засвистели пули. «А ведь и в самом деле кто-то держал на мушке!» – пронеслось в голове.

Не встречая больше сопротивления, группа Орлова броском вышла к дороге. Ближайший к ним грузовик «УРАЛ» был объят пламенем, невдалеке от него на дороге раненый водитель пытался отползти от машины. По команде командира бойцы рассыпались дугой прикрытия, а Габин бросился к раненому. Юра подхватил его и потащил к укрытию, и в этот момент взорвался бак с бензином. Солнце и так раскалило камни, но теперь казалось, горит и воздух. Но Габин уже успел укрыть раненого за камнями и сам укрылся среди них.

Раздался крик ефрейтора Зарецкого:

– Командир, справа «духи»!

Алексей обернулся: большая группа моджахедов отрезала их от основных сил.

– Все за горящую машину и под прикрытием скал движемся вдоль колоны к выходу из ущелья! Там наши! – моментально оценив обстановку, взмахом руки он показал направление движения. – Дугин, Зарецкий вперёд! Алимов с раненым за ними! Юра, мы прикрываем! Всё, пошли, пошли, работаем!

Группа душманов бросилась к дороге. Алексей и Юрий встретили их огнём из автоматов. Двое ближайших нападавших, взмахнув руками, словно споткнувшись, рухнули на камни, остальные залегли. За камнями укрылись и разведчики.

Плотный огонь противника не давал им поднять головы. Надо уходить! Пригнувшись, Габин броском попытался уйти за машину, но в воздухе его достала автоматная очередь. Алексей подполз к раненому другу:

– Ты как?– Лёха, уходи! Я прикрою! – Юра подтянул к себе АКМ и с трудом перевернулся в сторону противника.

– Рано себя хоронишь, друг! Вырвемся, мы с тобой и не в таких переделках были! – и Алексей швырнул гранату под ноги душманам, выскочившим на дорогу. Послышались крики и стоны раненых.

Пользуясь замешательством противника, он потянул товарища в укрытие под скалу, там он и один мог бы держать «духов» на расстоянии.

И в этот момент рядом взорвалась граната. Несколько осколков впилось в тело, взрывная волна подняла его и ударила о скалу, за которой он не успел спрятаться. И навалилась темнота!..

2.

Салех Махди, командир банды, устроившей нападение на колонну, стоял над распростёртыми на земле телами русских солдат: «Эти неверные хорошие солдаты, будь у меня таких тысяча, я давно бы изгнал этих гяуров из наших гор!»

– Абдул, забери у них оружие! И посмотри, что у них там! – он дал команду одному из своих людей.

– Слушаюсь, господин! – Абдул склонился над телами убитых и стал шарить по карманам их гимнастёрок.

Потом поднял руку сержанта и попытался снять часы, не получилось.

– Что ты там возишься? Пора уходить, сейчас здесь начнётся ад. Вон их «Шайтан-Арба» летит. – Он указал на вертолёт Ми-24 , летящий на бреющем полёте вдоль ущелья.

– Господин, он живой! Этот гяур дышит! Я ему горло перережу! – Абдул достал из ножен кинжал и смотрел на главаря.

Махди на секунду задумался: «А, пожалуй, это будет подарок Грэйсу!» Он движением руки остановил своего телохранителя.

– Бахрам, Ахмед, заберите этого, – он указал на тело русского сержанта, – и быстрее, уходим!

Двое бандитов подхватили тело Алексея и спешно направились к выходу из ущелья. Абдул всё-таки успел стянуть с руки жертвы часы.

Оставив заслон у входа в ущелье, банда Салеха Махди отступила в горы. Сегодня они нанесли серьёзный урон этим русским, даже одного из них взяли в плен. Но и нападавшие понесли тяжёлые потери. Четырнадцать воинов Аллаха остались в ущелье.

К Махди, погружённому в свои мысли, подошёл Абдул.

– Господин! Резам и Айюз взяли в плен ещё одного русского, тоже сержант, сам сдался!

– Сам? – удивлённо переспросил главарь, русские не часто сдаются сами.

– Да, господин!

– Значит, он очень хотел жить! Потом пусть приведут его ко мне, а сейчас спускаемся вниз!

Прячась в тени и в расщелинах скал, банда моджахедов уходила на юг. Через десять километров воины Аллаха спустились в пещеры.

«Двадцать четвёртый», пройдя по предполагаемому маршруту банды, в горах никого не встретил. Лётчики и не надеялись обнаружить душманов. Те легко растворялись в горах. И Ми-24-й вернулся к месту боя.

В этом нападении на колону русские потеряли девять человек убитыми, восемнадцать были ранены и ещё двое пропали без вести, скорее всего, они, захвачены в плен моджахедами. Во всяком случае, на поле боя их тела не обнаружили.

… Сержант Вадим Стеклов сидел в углу пещеры, руки у него были связаны. Рядом на камне пристроился его охранник, на коленях у него лежал автомат, ствол был направлен в сторону русского солдата. Резам с интересом рассматривал своего пленника: «Интересно, что заставило этого гяура сдаться? Эти русские дерутся как дьяволы, они предпочитают плену смерть, неужели так хочет жить? А зачем тебе, Резам, забивать голову этими вопросами! Хозяин знает, что делать с ним, не зря он его оставил в живых! Обычно Махди жестоко расправляется с пленными, не зря русские прозвали его «Мясник», а сегодня он оставил в живых сразу двоих. Это не похоже на хозяина!».

В голове Стеклова тоже роились мысли, сейчас его никто не беспокоил и он пытался разобраться в том, что произошло с ним за эти несколько часов. Как всё быстро и странно изменилось в его жизни.

И надо было начальнику штаба бригады майору Шиловскому именно в этот день выехать в роту разведчиков?

Сержант Стеклов служил командиром отделения взвода охраны штаба мотострелковой бригады, в состав которой входила рота разведки. В Афганистан он прибыл только месяц назад.

Сегодня его отделение заступало в караул, и его бойцы готовились к службе у здания штаба.

Начштаба вместе с капитаном Перовым вышли из штаба, майор посмотрел на часы, потом на УАЗик и бросил:

– Вот незадача, Старцев в медсанчасть убыл, хоть ты самому за руль садись! – потом он осмотрелся вокруг, остановил взгляд на солдатах охраны:

– Сержант, ко мне!

Тот подбежал и вытянулся:

– Товарищ, майор, сержант Стеклов по Вашему…

– Отставить! Давай, сержант, двоих бойцов на борт, а сам за руль, водить можешь?

И надо было ему ляпнуть!

– Да!

– Отлично! Бойцы, вперёд!

– Но, товарищ майор, мы в наряд заступаем!.. – попытался доложить Стеклов, но майор на него так посмотрел, что сержант тут же бросился исполнять приказ.

Майор подозвал к себе вышедшего из казармы дежурного по штабу лейтенанта Смольского:

– Лейтенант, доложишь комбату, что эти убыли со мной в разведроту! Замени временно наряд, часа через три мы вернёмся!

– Есть, товарищ майор!

Майор торопил:

– Всё, некогда, вперёд!

Через час прибыли на место. Полевой аэродром, где базировались первый батальон, рота разведки и эскадрилья вертолётов. И пока майор Шиловский был в штабе батальона, его бойцы расположились у машин и ожидали. Невдалеке разведчики играли в футбол. Вадим Стеклов с пренебрежением смотрел на футболистов: «Показал бы я вам, что такое настоящий футбол! Смотри, мяч нормально принять не может! Тоже мне игрок!..» Надо отдать должное, в футбол Вадим играл великолепно.

От мыслей о футболе его оторвал вой сирены. Тревога! Из здания штаба выскочили Шиловский, Перов и ещё несколько офицеров-разведчиков. Набегу, майор крикнул Стеклову:

– За мной! – и побежал к ближайшему вертолёту.

В штабе бригады Стеклову говорили, что майор ещё недавно был комбатом и сам лично участвовал в боях: «Не навоевался ещё наш начштаба!» И в этот момент среди бегущих разведчиков мелькнуло какое-то знакомое лицо, Вадим растерялся и остановился: «Орлов, что ли? И он здесь? Вот так встреча!» Но в этот момент его толкнули в спину, и он устремился к вертолёту, в котором уже устраивался майор Шиловский.

И пока летели к месту высадки, Алексей Орлов не выходил из головы Вадима: «Вот как получается, опять ты, Орлов, у меня на пути, что за рок такой? Наверное, из нас только один должен остаться на этом свете, но это буду я!».

Алексея он увидел, когда приземлились, свою группу тот увёл вправо, уничтожив пулемётную точку, группа Орлова устремилась вниз.

В какой-то момент Стеклов вскинул автомат, прошёлся прицелом по кромке горы, и тут на острие скалы, в двухстах метрах, появился силуэт человека. Это был Алексей Орлов, его высокая и крепкая фигура отчётливо вырисовывалась на фоне синего неба и сейчас была хорошей мишенью. Вадим взял в прицел Алексея, палец лёг на спусковой крючок: «Что тебе, Вадим, мешает сейчас одним нажатием курка решить все проблемы связанные с этим Орловым? Уйдёт в их город похоронка, что Алексей Орлов погиб смертью героя, ему может, ещё и орден дадут, посмертно! Кто тут разберёт, откуда стреляли, вон у каждого второго духа наш «Калаш»! Давай, Вадим, чего ждёшь? Давай!..».

Фигура на выступе скалы метнулась вниз, запоздалая очередь прошлась по гребню, разметав во все стороны мелкие камни и подняв пыль.

Вадим осмотрелся вокруг. Похоже, свидетелей того, что он сейчас сделал, не было, и он метнулся вниз, догоняя свою группу. «Повезло тебе, Лёха, но мы с тобой ещё встретимся, должны встретиться!..»

Одна из групп моджахедов блокировала группу сержанта Орлова, вторая прижала бойцов Шиловского к выступу скалы у поворота дороги, тем самым отрезая обе группы от основных сил.

Майор Шиловский, капитан Перов и ещё двое бойцов, расчистив гранатами себе проход, прорвались за скалу. К ним на помощь уже приближалась группа разведчиков. А вот сержант Стеклов и ефрейтор Лисицын оказались в окружении противника.

Автоматная очередь прошла по ногам ефрейтора, он упал на камни и закричал от боли.

Вадим повернулся на крик ефрейтора и наткнулся на двух душманов. Те стояли в метрах пяти, стволы их оружия смотрели прямо ему в грудь, в любую секунду мог последовать выстрел.

– Вадим, стреляй, стреляй! Чего ты? Стре-ляй!.. – истошно кричал Лисицин.

Стеклов замер, вот она грань между жизнью и смертью, сколько осталось ему жить – секунда, две!!!

В раскалённом мозгу стучало: «Нет! Нет, я не хочу! Не надо! Вот так глупо всё и закончится? Меня не станет? Н-е-т!..»

Один из душманов кивком автомата дал знак: «Брось автомат!» Стеклов моментально отбросил оружие в сторону, как будто в руках у него была змея. Для убедительности он поднял руки вверх и опустился на колени. Раскалённый асфальт впился в ткань брюк, колени обожгло, но Вадим не чувствовал этого. Что значит эта боль по сравнению с тем, что может случиться вот сейчас! Пусть болит, пусть будет больно, я хочу чувствовать эту боль! Хочу жить!

Его остекленевший взгляд застыл на стволах автоматов в руках этих бородатых мужчин, стоящих перед ним. Сзади, за спиной раздался крик Лисицына:

– Сержант, ты что? Своло-чь ты! Предатель!

Ефрейтор Лисицын лежал в луже крови, ему перебило ноги, ещё одна пуля вошла в плечо. Он пытался достать запасной магазин из подсумка, но окровавленная рука не слушалась его, и он в истерике продолжал кричать:

– Сволочь, ты, сволочь!..

Автомат в руках одного из моджахедов вздрогнул и выбросил огненную струю. Вадим дёрнулся и сжался : «Всё!», – но… пули прошли рядом, а за спиной у него оборвался крик ефрейтора.

А потом от удара прикладом в живот Вадима согнуло, в глазах потемнело, его куда-то волокли, а у него не было сил сопротивляться…

И вот сейчас, измождённый и обессиленный, он сидит в углу пещеры. Стеклов медленно ощупал себя, крови и ран на теле не было. «Господи, спасибо тебе! Я живой, живой! Если не убили, значит, я им нужен, я всё сделаю, чтобы жить! Причём здесь присяга и долг? Пусть другие умирают, если хотят, а я жить хочу! Жить!..»

Эта пещерная тишина и молчаливое присутствие охранника успокоили Вадима, он стал реально осознавать случившееся. Главное было сейчас то, что он жив. Что будет с ним дальше? Надо выжить сейчас, а потом посмотрим по ситуации. И в плену выживают!

Через несколько минут вторая группа вышла из пещеры и в темноте двинулась в лагерь базирования.

Было уже темно, на чистом афганском небе светили тысячи звёзд, и Вадиму казалось, что все они светят только ему. Он вздохнул полной грудью, и почувствовал, как жизнь входила в его тело, он улыбнулся этому чувству и

остановился. Но в следующую секунду удар приклада в спину вернул его в действительность. Жизнь сохранил, а свободу нет!

Шли целую ночь, к рассвету спустились в долину, погрузились на грузовики и ещё несколько часов снова поднимались в горы. И только с наступлением темноты, прибыли в кишлак высоко в горах. Вадима подвели к колодцу, в углу двора. Только что перед этим туда столкнули ещё одного пленника. Охранник развязал ему руки и показал на яму: «Прыгай!» И пока пленный раздумывал, как это сделать, толкнул его в спину.

Через секунду он рухнул на чьё-то тело, человек под ним застонал

– Прости, земляк! – Вадим не хотел ему делать больно, но в этой темноте ничего не видно. Через несколько секунд, с трудом устроившись меж двух тел, он успокоился. Внезапно навалилась усталость, каким страшным кошмаром пролетели эти сутки! И только сейчас Вадим почувствовал, как устал, смертельно устал, он прислонился воспалённой головой к холодной стене колодца . Не верилось, что всё это происходит с ним. Казалось, утром с командой «Подъём!» он очнётся в своей казарме, и всё станет на место. Вадим закрыл глаза и провалился в дремоту…

Солнце встало над горами, его лучи пробежались по земле, камням. Они заглянули и в яму, в старый колодец, который хозяева использовал теперь как тюрьму для иноверцев и врагов своих.

Стеклов повернулся на спину, солнечный луч пробежался по его лицу, перепрыгнул на стену и устремился ввысь. Он открыл глаза: над ним склонились двое: один худой, весь заросший, в порванной тельняшке, а второй… Вадим не поверил глазам своим. На него смотрел… Алексей Орлов!

– Да, Вадим, это я, Орлов! Я так же удивлён, как и ты! – Алексей замолчал на секунду, потом продолжил: – Там, на дороге, я только взрыв и помню, потом темнота, очнулся уже здесь!

К ним подвинулся третий боец.

– А тебя как сюда занесло, сержант? – спросил незнакомец, губа его треснула, и кровь струйкой побежала по заросшему подбородку бойца.

– Меня тоже без сознания взяли, контузило! Рядом граната взорвалась, и всё! А как ещё в плен попадают? – с раздражением ответил Вадим, это объяснение должно всех устроить.

– Тебя контузило? – подозрительно переспросил боец. – На параде что ли? Смотри, Лёша, комбик новый и целый, ни одной дыры и пылинки, и лицо, как у ангела!

– Ты что придираешься, сам-то как здесь оказался? – вскипел Вадим.

– Ладно, Виктор, оставь ты его в покое, нам здесь всем несладко! Неизвестно чем всё закончится! Давай вместе держаться, выбираться отсюда надо! Немного окрепнем и рванём! – проговорил Орлов и закашлялся.

– Тебе бы, Лёша, пару дней отлежаться! – склонился над ним Виктор.

– В медсанбате, с удовольствием бы! – улыбнулся Алексей, но улыбка получилась кровавой.

Прошло полчаса, в яме стояла тишина. Чувствуя к себе недоверие со стороны Голикова, Вадим отодвинулся подольше от него и закрыл глаза, надо отдохнуть. «Алексей бежать задумал, и побежит ведь, упрямый он, знаю его со школы! Я рисковать собой не собираюсь, Орлов всегда в герои рвался, а мне выжить надо, любой ценой! Это ему терять нечего, за душой ни копейки!

Господи, разве мог я полгода назад всё это представить, Афганистан, плен этот! Людей из плена выкупают же, поговорю с их главарём. Старики мои, сколько надо соберут, только связаться с ними надо! Есть же Красный Крест, международные сообщества разные!»

Неожиданно в действительность его вернул голос Алексея:

– Не спишь, Вадим?

– Ты думаешь, здесь можно уснуть? – беззлобно ответил Стеклов.

– Да, я не об этом! Странно тебя в Афгане увидеть, и в яме этой! Говорили, ты в институт поступил, вроде учишься. – Алексей говорил с трудом.– Таким как я, неважно, где Родину защищать! А ты как здесь?

Вот как раз на эти вопросы Вадиму и не хотелось говорить, у них с Алексеем разные взгляды на жизнь. В школе они конфликтовали, и не только из-за Ленки! В спорте непримиримыми соперниками были, а в жизни – врагами!

Вспоминать неприятные моменты из их прошлого Вадим сейчас не хотел, но внутри души выбор он уже сделал. Он всё сделает, чтобы выжить, ни перед чем не остановится, и если надо будет!..

– Прости, Орлов, не хочу, ни о чём говорить! Устал я! – Вадим поджал под себя ноги, опустил голову на колени и сделал вид, что пытается уснуть.

Солнце встало. В яме стало совсем светло, но от земли тянуло прохладой. Ночью Алексей уснуть не мог, было сыро и холодно. Уснул бы, да сон не шёл. Голова от мыслей раскалывалась.

Молчание прервал Голиков:

– Лёша, а парня, которого до тебя сюда сбросили, до сих пор нет! Да, наверное, уже и в живых!

– Значит, нам засиживаться здесь нельзя, ещё несколько дней и мы с тобой живыми мертвецами станем! – Орлов понимал, каждый час, проведённый в яме, забирает их силы.

– Нет, сержант, отдыхать тебе здесь не дадут! Скоро на концерт вызовут, любят духи издеваться над нами, целые представления устраивают! Виктор потрогал расплывшийся на пол-лица синяк.

– Вот поведут на этот концерт, я им свой и устрою! Уж лучше пусть сразу убьют, чем мучить будут, но парочку духов с собой заберу! – Орлов до хруста сжал кулаки.

«Вот, вот, Орлов, это всё что ты можешь сделать! Героем хочешь стать! Ты начнёшь дергаться и меня за собой на тот свет потянешь. Был дураком, дураком и помрёшь! Нет, надо тихо сидеть, делать всё, что скажут и ждать! Сколько надо ждать, а там видно будет!

Выкупают же кого-то, слышал, что они заставляют пленных советских солдат их веру принимать, тогда и жить будешь! Мне что, трудно лишний раз земле поклониться! И какая разница, как меня назовут, главное, я жить буду!» В голове у Стеклова мысли в лихорадочном танце вертелись, он знал, как будет вести себя со своими хозяевами. «Да, да, хозяева, они теперь с нами, что хочешь, могут сделать, мы их вещи, а они наши хозяева!..».

Прошло несколько часов, о них вспомнили. Послышался скрежет открываемого замка, и решётка наверху медленно отодвинулась. Заслоняя солнечный свет, над ямой склонилось бородатое лицо воина Аллаха. Несколько секунд внимательно рассматривал пленников, потом спустил в яму железную лестницу и указал пальцем на Стеклова – ты поднимаешься!

Вадим смотрел вверх, растерянным и испуганным взглядом спрашивая: «Почему я?» Над ямой склонилось ещё одно лицо. Охранники о чём-то громко переговаривались, послышался лязг затвора.

Второго приглашения Стеклов не ждал, он быстро стал подниматься по лестнице. И над пленниками снова небо стало квадратным от решётки.

– Лёша, ты с ним давно знаком, с этим сержантом? – после минутного молчания спросил Голиков.

– Со школы! – кратко ответил Алексей.

– Понятно! – произнёс Виктор и после паузы добавил: – Похоже, в школе вы не дружили!

– Почему ты так решил? – полюбопытствовал Орлов.

– Да видел я, как он на тебя смотрел, нехороший взгляд у твоего друга!

– Я и сам это чувствую, да и не были мы друзьями, скорее наоборот, – озабоченно ответил Алексей, – злопамятный он, хитрый и умный!

– И скользкий какой-то! – добавил Виктор.

3.

В комнате на полу, устланном коврами, сидели двое. Салех Махди налил в пиалу очередную порцию чая и обратился к сидевшему рядом собеседнику, человеку европейской внешности, одетому в защитную военную форму:

– Уважаемый мистер Джон, я вынужден ещё раз обратиться к Вам и указать на то, что Ваше правительство не в полном объёме выполняет наши договорённости!

Собеседник Махди, крепкий мужчина лет пятидесяти, не торопясь, поставил на ковёр свою пиалу и, растягивая слова, ответил:

– Но и Вы, дорогой Махди, обещали многое! Вчерашнее нападение на советскую колонну могло бы быть более успешным!

Махди попытался оправдаться:

– Эти «Шайтан-Арба» не дали нам времени завершить начатое!..

Но Джон Грейс перебил его:

– Вы знаете, как оперативно действуют русские и должны учитывать это! Да, их вертолёты – сила серьёзная, но скоро и Вам, дорогой Салех, поступит оружие, которое станет неприятным сюрпризом для русских!

Теперь уже Махди перебил своего гостя:

– Вы давно это обещаете, Джон, а у меня до сих пор нет ваших ПЗРК. Где оружие, которое Вы обещали? Мои люди вооружены «бурами», винтовками прошлого века, а трофейное оружие не часто нам попадает, и стоит оно дорого!..

Их разговор перебил вошедший телохранитель Махди Абдул:

– Простите, хозяин, русского привели! Прикажите ввести?

Махди посмотрел на своего собеседника, тот в знак согласия, молча, кивнул головой.

– Приведи его!

Через несколько секунд у двери застыла фигура русского солдата. Абдул незлобно ударил его прикладом автомата в спину и указал на ноги, дав понять, что пленный должен снять перед входом свою обувь.

Стеклов, а это был он, торопливо стянул сапоги и нерешительно перешагнул порог помещения. Он стоял и, молча, смотрел на этих двоих в комнате и понимал, что сейчас его жизнь зависит именно от них, будет он жить или его…

Грейс поднялся и не спеша приблизился к пленному, потом несколько секунд изучающее смотрел ему прямо в глаза и читал в них уже многое. Неожиданный короткий и резкий удар в живот заставил русского согнуться пополам. Джон бить умел, не зря его молодость прошла на ринге.

Абдул помог русскому подняться, Грейс ещё раз посмотрел в глаза пленника. Он читал там всё, что хотел. «Да, этот объект уже его, в глазах покорность и мольба. Это он ещё говорить не может, но как только будет в состоянии это сделать, первая его просьба будет – даровать ему жизнь! Этот русский очень хочет жить! Он не первый такой! Что ж, с этим будет легко работать!»