Текст книги "Не_Лишняя (СИ)"

Автор книги: Anakris

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== –1– ==========

Когда-то её Бог сказал ей “Иди за мной”, и она пошла.

Когда-то Он сказал ей – “Лечи”. И она выполняет его приказ.

После смерти Катары в их расколотом надвое разуме остается слишком много боли и крови, что бы всё было стабильно. Вот только убивать ни одной из них уже не хочется и тогда Тамара находит одинокую женщину. Врач в одной из клиник: хороший, опытный, без близких друзей и одного с ней пола. Она умирает быстро и безболезненно, а Тамара занимает её место. Искусству перевоплощения в Гидре обучали на высшем уровне.

Чужая жизнь была наполнена одним смыслом – спасти как больше жизней, чтобы искупить вину за то, что не сумела спасти родных во время нападения читаури. Её жизнь имеет тот же смысл, но с другой причиной – дать жизнь взамен тех, кого она убила.

Это не вина, а чувство справедливости – пишет на зеркале Мороз, когда впервые перехватывает контроль на особо сложной операции.

Это не справедливость, а равновесие – отвечает Тамара, добровольно отдавая Убийце курирование того пациента.

В выходные, спустя месяц после появления в Нью-Йорке, они отправляются в Вашингтон, на ежегодный фестиваль льда и оставляют там нужный знак. Через полчаса его забирает Джеймс и усмешка сама расползается по их губам.

И в их жизни всё просто замечательно, ровно до одного момента. В восемь вечера, во время очередного обхода пациентов в её крыле, у неё звонит телефон.

Тот самый телефон с разовой симкой, что она купила для связи с Джеймсом. Трубку берет Тамара, как главная в тот момент, Мороз покалывает на краю сознания злой нервозностью.

– Адрес, – выдыхает чуть устало и обреченно.

– Мне нужна врачебная помощь, – едва слышно произносит Джеймс и выдыхает сквозь зубы с присвистом.

– Завтра, в девять утра, 157, Маверик-бульвар, 54.

Баки дышит с присвистом, укладывая металлическую руку в повязку. Его знобит, ведет и прошибает дрожь. Ему не известны причины, может дело в последней вылазке с Мстителями, когда пуля угодила в сочленение тела и бионики, или организм наконец-то вывел всю ту дрянь, которой его пичкали в Гидре. Но врачам Старка, ЩИТ и прочих он не доверяет, только Стиву и то в некоторых пределах.

В восемь пятьдесят пять утра он стоит у двери в 54 квартиру 157 дома на бульваре Маверик и не знает, стоит ли стучаться.

Из соседней двери выходит молодая мать, оглядывает его пристальным взглядом, а потом с легким французским акцентом спрашивает:

– Вы к нашему Доку? У неё сегодня дежурство в ночь, придется немного подождать.

– Спасибо, – Баки выжидательно смотрит на женщину с ребенком, улыбаясь краешком губ и уголками глаз.

– Амелия, – кивает женщина, – и у меня есть очень ревнивый муж, – она подмигивает, усмехается над его растерянным видом и уходит на прогулку с двухлетним малышом.

Баки прошибает еще один приступ боли, заставляя вытянуться в струнку и сжать зубы до боли в деснах. В глазах темнеет, и все органы чувств практически отключаются. На пол он не падает только благодаря опыту работе с Гидрой.

Его отпускает плавно, в тот момент когда он осознает, что делает шаг вперед и поднимает руку, для того чтобы придержать дверь. Восприятие возвращается постепенно, с каждым шагом становится легче и когда Катара усаживает его на пол, ему даже дышится легче.

– Спасибо, – тихо шепчет Барнс, не открывая глаз, – я без “блох”, искать не будут до завтрашнего утра, справишься?

– Посмотрим, – решительно отвечает Катара и раздевает его до пояса, – твою мать, Солдат, как ты умудрился ухватить заражение? – шипит рассерженная девушка и отвешивает ему затрещину.

Этот тон, манера поведения, реакции – они не привычны, и Баки замирает в шоке, раньше, до Вены, он бы ударил в ответ, теперь же только вопросительно тянет:

– Катара?

– Меня зовут Сафира Ривер, – решительно бросает девушка и встает, – сиди здесь, я открою кран, нам понадобится чертовски много воды.

– Ты понимаешь, что у меня нет на тебя обезболивающих? – спрашивает по возвращению, она, – зажми зубами, – протягивая кожаный жгут, – я постараюсь быть аккуратной, но сам понимаешь. Хрен его знает, почему спустя столько лет твой организм дал сбой и, честно говоря, логичнее было бы обратится к Старку.

Баки смотрит на неё немного насмешливо, выгибает одну бровь и это объясняет всё.

– Не доверяешь, – кивает Сафира и кладет около его живой руки пистолет, – стреляй, если кто зайдет, я буду сосредоточена только на тебе. Никого не жду.

Баки кивает, накрывая оружие ладонью, и откидывается на спину. Холодное лезвие разрезает кожу вдоль почерневших вен, лучами, расходящимися от бионики. Лед сковывает все тело не хуже криокапсулы, возрождает рефлекторные страхи и Солдат воет сквозь сжатые зубы.

Сафира работает, сначала вытаскивает всю зараженную кровь и очищает её, запуская обратно. Удаленное ученичество у Эйр, благодаря Локи, позволяет делать это пусть и не с легкостью, но без больших затрат. Потом наступает очередь поиска источника: осколок пули, застрявший в стыке крепления, извлекается резко и быстро – Баки бы выгнулся от боли, если бы не лед. Заживление ран, дезинфекция стыка, стимуляция иммунитета и костного мозга, разгон жидкости по организму, массаж. Сафира всё делает на совесть, и устало откидывается только после того, как уверена, что её пациент будет жив и здоров.

Теней уже давно нет, в комнате царит темнота ночи, разбиваемая светом фонаря из двора, глаза Баки красные, с полопавшимися капиллярами, лицо белое, а волосы взмокли от пота. Сафира уверена, что выглядит не лучше, потому что ощущает спиной прилипшую одежду и противно-липкую шею.

Усталое движение рукой и вода исчезает в трубах, отматывая назад счетчики. Сейчас она безумно рада, что у неё они не подсоединены к центру с помощью интернета, дом старый.

– Не знаю, что тяжелее, лечить тебя, или уничтожать Гидру, – в сторону говорит Сафира, вставая и протягивая руку мужчине.

– Ты сказал, что она мертва, – голос, раздавшийся от двери, внезапен ровно настолько, чтобы женщина успела на одних не уснувших рефлексах спеленать его растаявшим льдом.

– Успокойся, Сафира, это Стив. Он свой, – Джеймс с трудом садится и сжимает виски, – не надо, ладно? – просит он в темноте, – отпусти.

Она отдирает от кожи присохший локон, и вода подобно змее обвивает её тело, защищая от любой угрозы.

– Не знала, что у меня гости, – Баки чувствует взгляд полный негодования, – и ты говорил про утро.

– Он пришел полчаса или час назад, не нападал и…

– Баки, – рычит силуэт от двери, – ты сказал, что Катара умерла в Аргентине!

– А Катара мертва, это правда, – ровно говорит девушка, расслабляясь, – я Сафира. У меня диссоциативное расстройство личности может стоять в диагнозе. И та, что звала себя Катарой, умерла.

– А ты кто?

– Раньше была Тамарой. И Убийцей Мороз. Сейчас Сафира. Благодаря тебе они слились, – кивок в сторону Барнса.

– То есть ты теперь одна там?

– А кто его знает. Может и да, а может и нет – другое сознание просто не хочет общаться. Раз я удовлетворила ваше любопытство и вылечила недуг, может, оставите меня? Через час меня здесь не будет.

– Прости, – выдыхает Баки, пытаясь встать. Стив подходит к нему в три широких шага и помогает.

– Не за что, – отвечает Сафира, – забудь обо мне.

– Сафира, – самую малость надтреснуто, посторонний бы и не понял, говорит Баки. Его прерывает Роджерс.

– Не стоит, леди. Я забуду дорогу сюда, ваше имя и лицо. Даю слово чести. Не исчезайте, – ярость, боль, ревность и сотни злых демонов говорят устами Капитана, если бы в глазах не было искренности, она бы не поверила.

Баки еле стоит, пошатывается, но упорно пытается смотреть ровно, с тщательно отмеренным безразличием и только в мелких деталях заметно его беспокойство, если бы не это – она бы исчезла в предрассветных сумерках.

– Хорошо, – она устало выдыхает, – уходите. Я не буду рада видеть вас снова, Капитан Роджерс. Солдат, – она сонно прикрывает глаза – приползай.

Посетители закрывают дверь, и она проваливается в сон без сновидений. В нем нет даже Локи, и последнее обидней всего.

– Почему ты пришел к ней? – скрывая ярость, гнев и непонимание, маскируя всё равнодушным дружеским участием, спрашивает Стив.

У тебя отвратительно получается скрывать эмоции, – хочет сказать Барнс, а вместо этого отвечает только одной фразой:

– Не хочу обратно в лаборатории.

– Тебя никто туда и не прячет! – отводя взгляд в сторону и выпячивая подбородок, говорит Стив.

– Ну да. Когда меня отправили на обследование, врачи соглашались подходить, только если я был в магнитных наручниках, или привязан, или накачан транквилизаторами. Даже штатный психолог боялся. Все пытались запихнуть меня в камеру.

– Ты мог сказать, – шаг назад и ищущий взгляд на лицо.

– Зачем? Это всё равно ничего бы не изменило. Они бы всё равно боялись, это выбешивает. Ты же знаешь, как пахнет чужой страх. А она не боится. Она лечит, и я прекрасно знаю, что даже если разнесу её оковы в пыль, она всё равно сможет меня сдержать. Ты тоже можешь, но ты не врач, чтобы лечить.

Упрямо сжатые челюсти отвечают лучше любых слов, как и сжатые кулаки в карманах куртки.

– Брюс тоже может, – скорее из упрямства, чем реально предлагая, заканчивает беседу Стив.

– Чем тебе не нравится она? – устало спрашивает Баки, отчаиваясь найти причину самостоятельно, спустя три квартала – тем, что моя полная копия? Сильнее тебя? Не работает на ЩИТ или Мстителей?

– Она была рядом, когда не было меня, – устало роняет Роджерс, опуская голову, – я знаю, что это не правильно. Но ничего не могу поделать.

Барнс внимательно рассматривает чужую фигуру в предрассветных сумерках пустого города и кивает чему-то своему.

– Она была рядом только последние десять лет. Четыре из которых, убивала людей по заказу Гидры. Полгода была моим психиатром и врачом. Несколько месяцев мы вместе добивали Гидру. Всё остальное время мы даже не пересекались. И я рад, что это была она, а не ты. Если бы Гидра смогла получить обоих – мир бы рухнул. Я бы не осознал себя. Так что ты сделал не меньше. Твои слова и поступки вернули Джеймса Бьюкенена Барнса.

Стив недоверчиво хмыкает, но выпрямляется. Дальше они идут в тишине.

========== –2– ==========

– Доктор Ривер. Пройдите в операционную номер шесть.

Женщина, только что присевшая и готовая лечь прямо на жесткий ординаторский диванчик, устало поднимает голову, дотягивается до стоящей рядом кружки с надписью “Да пребудет с тобой Великая Сила” и странным зеленым чебурашкой, выпивает содержимое и встает.

– Ривер! Это моя кружка! – восклицает молодой мужчина.

– Соболезную, справки с восьми до двух, родильный покой прямо по коридору, аппендицит и геморрой надо вырезать кухонным ножом, – монотонно проговаривает женщина, ставит кружку в мойку и идет на выход из комнаты.

Заходящая медсестра окидывает взглядом Сафиру, оправляет на ней халат и ложится на теплое место.

– Когда-нибудь она грохнется в обморок прямо посреди операции.

– А почему именно она? У неё же ночное сегодня было, последнее вмешательство закончилось полчаса назад. Тот же Эстивас мог бы встать.

– Пациенты откуда-то сверху, потребовали её.

– Изверги.

В дверях операционной её за локоть ловит металлическая рука, разворачивает и встряхивает.

– Камеры отключены, наблюдателей нет, вода в кране открыта. Я могу чем-то еще помочь?

Женщина оглядывает коридор, отмечая присутствие Капитана и Вдовы.

– Да, на углу продают отличный кофе, с тебя два больших стакана латте с двадцатью граммами сахара. После операции.

Баки кивает и отпускает.

В операционной действительно никого, только полумертвый и раскуроченный труп с сотней сломанных костей.

– М-да, пазл “собери скелет” всегда был моей любимой игрой, – вслушиваясь в прерывистый и нестабильный писк приборов, приступает к работе.

Через три часа она заматывает мужчину в фиксирующие бинты, оставляя открытым только лицо, и выходит из покоя в суету коридора. Солдат, Роджерс, странный изможденный мужчина в очках, предположительно доктор Беннер, Пьетро и еще парочка не знакомых ей людей.

– Я сделала все, на что была способна. Позвоночник не цел, но я простимулировала процесс срастания костей, ему нужно как можно больше продуктов с кальцием и три переливания, – в её руку вставляется стакан и Сафира делает большой глоток, прислоняясь к стене, – если хотите его забрать, то тело зафиксировано на совесть.

Три глотка, она допивает кофе, кидает стаканчик в урну и идет в ординаторскую. Сейчас бы отдохнуть, тихо думает она, хотя бы час сна. Но не получается, выясняется, что Мстители в очередной раз спасали людей, самая близкая больница – это они и к ним везут большую часть пострадавших.

Четыре операции и в восемь часов вечера Ривер падает прямо в коридорные кресла.

– Мне надоело бегать от ординаторской до операционной. Скажи, что мои все кто будет в пятой, а я пока посплю, – устало хрипит женщина ассистентке и практически отключается.

– Доктор Ривер, – вторгается в её сон бас главного хирурга, – пациенты кончились, идите-ка домой.

– Да, доктор Штайн.

Выйдя на свежий воздух, женщина замирает, глубоко вздыхает и устало спускается по ступенькам. Надо дойти до метро, там спустится вниз, сесть на поезд и выйти, как только объявят её остановку.

– Доктор Ривер, – окликает её кто-то, она оборачивается на звук голоса, – подождите, – к ней подходит смутно знакомый мужчина с приятными чертами лица, – я на машине, давайте вас провожу?

– А вы кто?

– Сэм Уилсон, друг Баки Барнса. Мы подумали, что вы могли устать за полтора суток работы, – улыбаясь, комментирует свое присутствие Сокол, а у неё раскалывается голова от нарастающего шума.

– Хорошо, – обрывает она, – 157, Маверик-бульвар, – устало заползает в машину и вырубается, только успев пристегнутся.

Сэм смотрит на свою пассажирку, стоит перед домом и думает, что делать-то? Ключей нет, номера квартиры нет, а будить как-то жалко. В окно стучится что-то с характерным металлическим стуком и появляется лицо Барнса.

– Привез? – окидывает кабину взглядом, кивает и обходит машину, – я уже всё приготовил, – легко и привычно поднимает на руки женщину и несет в подъезд.

Дверь открывает Роджерс, с неодобрением осматривая женщину, Уилсон запирает машину и идет следом.

– Не самый лучший дом, – тихо комментирует тонкие стены, запах мочи, спермы и перегара.

– Где-то здесь раньше была конспиративная квартира Гидры, – отвечает на это Баки, пожимая плечами.

Роджерс просто отводит взгляд от студента-нарика, сжимая кулаки. В квартире 54 вода набрана в старую чугунную ванну на половину, Баки раздевает доктора без какого-либо подтекста, опускает её в воду и набирает до краев. Её лицо скрывается под водой, только волосы стелятся по глади. Нет ни дыхания, ни движения.

– Ты хочешь её утопить? – недоверчиво озвучивает мысли Сэма Роджерс.

– Нет. Просто так ей проще отдохнуть. А теперь уходим, не думаю, что она будет рада нашему присутствию в своей квартире, когда очнется.

Спустя двое суток Баки возвращается с работы поздней ночью, концерт закончился два часа назад, костяшки пальцев сбиты и первое, что он спрашивает, стоя на пороге, у Стива:

– Как Клинт?

– Здоров. Старк как-то восстановил его кости, готов предложить доктору Ривер место в его частной клинике.

Баки болезненно ухмыляется, опускает голову на руки и вертит в руке ручку.

– Сафира Ривер исчезла сегодня днем.

Ручка летит в стену и разбивается на мелкие части.

========== Убийца – шепчут чужие губы. Фрост – первое, что она говорит. ==========

Когда в их комнату отдыха заходит мужчина в военной форме, это означает одно из двух. Кто-то уйдет и не вернется совсем или уйдет и вернется без памяти.

– Каппа-два, на выход, – спокойно командует офицер в форме ЩИТ.

Он кивает на установку для обнуления, и она покорно заходит туда. За три года уже выяснила, что сопротивление бесполезно, да и приведет только к побоям. Силы надо беречь для побега.

– Доброе утро. Отчет, – первое, что слышит проснувшаяся Каппа-два.

– Жизненные показатели в норме. Психические показатели в норме. Жду ваших указаний.

– Замечательно. Твое имя – Джессика Роув, двадцать два года. Цель будет лететь бизнес-классом, место пять. Устранение. Несчастный случай. Тихая смерть. По выполнению прибыть в базу “Нью-Йорк 7”.

– Приказ ясен.

Цель закрывает глаза, создавая внешнее ощущение глубокого сна, небольшая спица из льда плавно проходит сквозь тело, протыкая сердце и замораживая орган. Лед тает к концу полета, не оставляя следов.

Седьмая база в Нью-Йорке это заброшенный склад на портовой окраине Бронкс. Здесь есть трупный запах, остатки оборудования, склад с оружием, припасами и уничтоженный архив.

Сафира находит готовые паспорта, ищет нужный – она его отложила в прошлый свой приход – и устало засыпает. Чтобы увидеть очередное кошмарное воспоминание.

Холод, повсюду холод и тишина. Нет никого на многие мили вокруг. Она одна. Одна. Одна.

Холодно.

Пусто.

Убейте меня.

Прекратите.

Хватит.

Холодно. Холодно. Холодно.

Звук. Звук отодвигающейся панели. Звук в вечной тишине. Темнота.

– Извлечение экспериментального образца Каппа-Два. Стадия первая – успешно. Состояние объекта – удовлетворительное. Разморозка внутренних частей тела.

Я чую тепло всеми своими рецепторами. Тепло. Это очередная игра сознания, да? Они хотят вернуть меня в холод. Я знаю. Но – выжидаю. Они ведь чего-то хотят? Может, если я им это дам, меня не вернут?

– Успешно.

– Каппа-два. Отчет.

Губы не слушаются. Темнота закрывает взор. Опять.

– Фрост.

Сафира открывает глаза и сканирует помещение. Она одна. Абсолютно одна, только за пределами базы кто-то ходит. Хромает.

Сторож? Скорее всего.

Всё хорошо, её не упакуют снова в криозаморозку. Она сбежала и уничтожила всё их оборудование.

Её негде замораживать.

Она трет руками лицо, растирает плечи и встает с жесткой лежанки. Ей надо в тепло. Чтобы солнечно и спокойно. А значит на юг. Калифорния, Мексика – в самый раз. Тем более что у её новой личности есть квартира в Лос-Анджелесе.

Переезд не занимает много времени. У неё из вещей только старый ноутбук, немного одежды и кепка на светлых волосах. Смыть краску неожиданно приятно, как и вернуться к собственному лицу. Денег не так уж и много, но на билет и еду хватает.

Мерный стук колес и тихая музыка в наушниках, интересная книга на экране – что еще надо для умиротворения?

В городе ангелов, сходя с перрона, Сафира включает телефон, взятый с базы, и отправляет одно единственное пустое смс. После этого телефон разбивается на осколки и выкидывается в урну. Её ждет солнце, море, лето и жизнь студентки Университета Южной Калифорнии.

========== Разговоры ==========

– Он тебя ждет, но не ищет. Хотя и очень хочет.

– Кажется, кто-то клялся честью забыть мое имя, лицо и адрес?

– Я и забыл. А в больнице увидел вновь. Почему он только ждет?

– Мы взрослые люди. Он знает, что я всё равно бы исчезла после того, как он меня нашел.

– И сейчас тоже исчезните?

– А вы как думаете?

– Но зачем? Вам никто не угрожает, не пытается запереть или использовать.

– Действительно. Всего лишь тотальный контроль. Что говорю, куда иду, что делаю.

– О чем вы?

– Спецагент переехал в квартиру дальше по коридору тем же вечером. Жучки появились после очередного дежурства. Медсестра из Квантико устроилась в конце недели.

– Не знал.

– Как вы меня нашли? Явно не с помощью техники.

– Старый добрый шпионаж. Проверил все известные точки Гидры, часть из которых сообщил Баки. Нашел ваши следы на базе в Бронксе. Услышал про студентку из Мексики и вспомнил о вашем недельном переходе. Вы явно там были не первый раз. Решил что это вы, сверил документы и фото. Как-то так. Собираетесь учесть свои ошибки?

– Несомненно.

– А если я вам предложу альтернативу? Мне дорог Баки. Вы ему тоже не безразличны.

– Что вы предлагаете?

– Вы входите в состав группы поддержки инициативы “Мстители”. У нас особые отношения со спецслужбами и они не станут контролировать вас или ваше передвижение.

– А Щ.И.Т?

– Тоже. Вы будете в моем личном подчинении.

– Условия?

– Вы не скрываетесь, соблюдаете ряд обязательств, оказываете медицинскую или боевую поддержку на некоторых заданиях и помогаете мутантам в освоении их способностей. Вы ведь занимались этим при работе на прошлую Организацию?

– Если я откажусь?

– Я снова вас найду и сделаю то же самое предложение.

– И подключите к поиску резервы Щ.И.Т?

– Нет. Только я и мои навыки. Тем более, что я снова на вас смотрю и не обещаю забыть.

Женщина прикусывает губу, задумавшись, а потом легонько стучит пальчиками по столешнице.

– Вы знаете, жрицей какого Бога я являюсь?

– Локи.

– Вы понимаете, что если он прикажет мне убить вас, то я это сделаю?

– Да.

– И всё равно хотите, чтобы я вошла в группу поддержки?

– Ваши навыки и способности – невероятны. Так что да.

– Тем более, что врагов надо держать гораздо ближе чем друзей.

Скулы мужчины выпирают еще сильней, но руки расслаблено лежат на столешнице тыльной стороной ладоней вверх.

– Итак?

– В сентябре. Если вас это устроит. Хотелось бы закончить обучение и погулять на студенческих вечеринках.

– Хорошо. Тогда жду вас первого сентября в девять утра на базе Мстителей.

***

– Я её нашел.

– Зачем?

– Тебе ведь это важно? Знать что она жива, цела, в здравом уме?

Смех.

– Поверь мне, – улыбается мужчина, – если бы она сошла с ума, об этом бы говорили по новостям. И я знаю всего три способа её убить, а для того чтобы покалечить нужен синтезоид по типу Вижна. А то что она жива, я и так знаю. Зачем это надо тебе, друг? Считаешь что она опасна и её силу надо контролировать посторонним?

– Нет. Меня больше волнует её тренерская деятельность в Гидре. Ванда говорила о ней много хорошего, объясняла, что некоторым фокусам её научила именно Катара.

– И ты решил, что она станет обучать Ванду и Пьетро.

– Не только. Может быть, если будут найдены иные мутанты, она поможет им совладать со своим даром.

Тихий шелест металлических пластин.

– Согласилась?

– Да.

========== Зимний Солдат ==========

– Жду ваших указаний.

– Проверьте новичков.

Она умная, быстро понимает Солдат. Это видно по её глазам, по тому, как не позволяет вывести бой на ближнюю дистанцию и крутит его на дальней. Воздух в этой комнате сух и царапает гортань, воды нет даже в помине, а девчонка умудряется как-то крутить его телом на расстоянии. Если бы у него был приказ убить – проблема. Это можно сделать только из протеза. Следует запомнить. А пока он сокращает дистанцию, проводит серию ударов и валит девочку на пол.

Она ловкая, замечает во время следующей встречи Солдат. В этот раз она не пытается удержать его на дальней дистанции, вообще не использует собственную силу, зато уворачивается или использует его же тело против него самого. Инерция – слабое место, запомнить.

Она выносливая, вынужден признать Солдат спустя месяц их регулярных встреч. Она прекратила использовать силу после первого боя, в котором практически победила, но всё равно способна растянуть тренировочный бой на пять минут. Великолепный результат для такой малявки.

Вот только он – лучше. И каждый их поединок заканчивается одинаково: она уходит в лазарет, он встречает следующего ученика.

В конце миссии его снова замораживают в криокамере.

Таких миссий будет еще восемь. Вот только смотря в глаза умной, ловкой, выносливой, сильной и, определенно контролирующей свое безумие, девушке снизу вверх и слыша её слова:

– В этот раз я – лучше, правда, Солдат?

Он будет помнить только двух последних, но всё равно ответит:

– Только на тренировке. Для убийства не обязательно быть рядом.

Её лицо побледнеет, а в глазах будет сверкать лед. Только спустя несколько лет, он поймет, что она его уважает.

В Амстердаме ему неуютно, слишком двулико и тесно. Маленькие улочки, велосипедисты, машины, каналы, гондолы и тысячи разных лиц, сменяющих друг друга в вечном хороводе. Голова кружится поначалу, но чем ближе к историческому центру города, тем лучше понимаешь, почему она именно здесь.

Амстердам защищает на краткий срок, меняет тебе лицо и сбивает тени в куртуазном свете.

Впрочем, Чикаго ничуть не лучше, как и Бостон. Все эти города сбивают, путают и выворачивают тебя наизнанку только ради того, чтобы ты стал таким же как и тысячи их жителей. Катара смеется в лицо мегаполисам, хохочет до слез над их усилиями и учит Джеймса жить с собой в мире. Принимать себя таким, какой он есть. Призрак, Зимний Солдат, Джеймс Бьюкенен Барнс – какая разница на какое имя откликаться, если его суть неизменна?

В Вегасе их пути расходятся, Катара исчезает плавно и не оставляет следов. Впрочем, он тоже надолго в городе не задерживается, сменяя место жительства на более привычный Сакраменто.

Баки стоит у выездных ворот на базу Мстители и ждет. На его часах без десяти минут девять и в голове всё больше крепнет уверенность в том, что Сафира не придет. Утечёт сквозь пальцы куда-нибудь в Калькутту, оттуда в Нигерию, а потом ищи ручей в реке.

“Не догонишь, не поймаешь, не вернешь.

Далеко, далеко

Ускакала в поле молодая лошадь.

Так легко, так легко,

Не догонишь, не поймаешь, не вернёшь

Ничего, что жарко,

Хлопайте в ладоши.

Ничего не жалко

Для людей хороших.

Потанцуйте вместе,

И тогда, быть может,

Я тебя пойму, и ты меня поймёшь.

Далеко, далеко

Ускакала в поле молодая лошадь.

Так легко, так легко,

Не догонишь, не поймаешь, не вернёшь.

Далеко, далеко

Ускакала в поле молодая лошадь.

Так легко, так легко,

Не догонишь, не поймаешь, не вернёшь.”

Из ожидания плавно вытягивает разносящаяся над дорогой мелодия, с каждой минутой, становящаяся всё громче и перекрикивающая даже рев мотора.

Тяжелый мотоцикл для дальних поездок, девушка, сидящая на нем, и детская песенка.

– Сафира, – улыбается Баки, раскрывая руки и ловя в них умную, ловкую, безумную и изменчивую девушку.

– Здравствуй, Солдат.

Он поднимает одну бровь, и она улыбается еще шире.

– Хорошо. Рада видеть тебя, Джеймс.

Он выпускает её из дружеских объятий, кивает на мотоцикл и Сафира усмехается абсолютно довольно.

– Купила на развале в конце июня, полтора месяца дорабатывала и в полном восторге от его возможностей! А твое где? Или ты пешком до базы?

– Без пяти девять. Формально, ты уже на базе. Рад, что ты согласилась. Тут, конечно, весело и не скучно, но чертовски логично.

– Да ладно! Тебя напрягает логичность? А как же: “Мороз, ты нарушила устав” или “Субординация, лейтенант Мороз”, а вот еще, моя любимая “Лейтенант Мороз” – хмурым и безжизненным голосом с качественной пародией на взгляд “что ты творишь, я тебя сейчас пристрелю” от Солдата.

Они идут в привычном темпе к главному зданию, беседуя и делая вид, что не замечают средств слежения.

Он – рад, что будет кто-то с кем можно поговорить, кого понимаешь даже лучше чем самого себя, кто понимает его самого и принимает со всеми недостатками и достоинствами.

Она – в ожидании каких-то новых ощущений. Ей просто любопытно, каково это работать в коллективе без вечного ожидания боли и наказания, без опытов и экспериментов.

========== Вечерние посиделки ==========

Сафира могла бы снимать квартиру в Нью-Йорке или заселиться в одну из принадлежащих Гидре, но вместо этого она поселилась на Новой базе Мстителей. В город она выбиралась в свободное от работы время для прогулок и отдыха, проводя большую часть времени либо с близнецами Максимофф, либо в зоне отдыха с ноутбуком на коленях и двумя кувшинами с напитками на полу.

Женщина в очередной раз засиделась допоздна, переводя книги с мидгарских языков на родной для асгардцев по просьбе своего Бога, когда поняла, что один из жителей Базы мучается от кошмаров. С самой смерти Катары она ни на минуту не прекращала сканировать местность с помощью крови и теперь чувствовала, как Солдат мечется по постели. Она могла бы проигнорировать, если бы не те узы, что связывали Зимнего и Мороз.

Легкое усилие воли и на коже Барнса проступает инистый узор, успокаивая разгоряченное тело и вырывая сознание из тисков кошмара.

Мужчина открывает глаза, вздыхает, растирает грудь и садится. Через несколько минут он проходит в гостиную, неся с собой гитарный чехол, и достает из бара две бутылки с алкоголем и три бокала.

– Мы кого-то ждем? – замечая это, спрашивает Сафира.

Барнс молча разливает виски по стаканам, отставляя третий в сторону и накрывая его листком бумаги.

– Правильней, конечно, водку и хлеб, вместо виски и бумаги. Но проект “Каппа” не включал в себя военных, так что пусть будет так.

Женщина кивает, отставляет ноутбук и поднимает бокал.

– За мертвых.

– За мертвых, – повторяет Солдат и опрокидывает в себя напиток, шумно выдыхая, – как тебе здесь?

– Нормально. Ванда и Пьетро – знакомые ребята, которых тренировать проблемно, но можно. Роджерс – профессионал, способный разделить личное и служебное, так что и тут никаких проблем. Ребята из группы поддержки не способны доставить неудобств из-за тотальной разницы в подготовке. Мстители не обращают внимания.

– А что Стив?

– Он меня ненавидит. Я ведь добровольно служу Локи, это раз. Работала на Гидру, это два. И ему достаточно этих пунктов. По первому меня, кстати, еще презирает Бартон.

– Клинт тебя не презирает, а просто не понимает. Вам надо поговорить.

– Зачем? Меня всё устраивает. Моего Бога мнение смертных не волнует. Асгард сейчас занят наведением порядка на территории их союзников, и ему не до Мидгарда.

– То есть гостей у нас не будет?

– Разве что леди Сиф придет за Лорелей. Тор два дня назад был в Муспельхейме. Им не до нас.

Сафира вновь вернулась к переводу, не обращая внимания на своего собеседника. Баки прикрыл глаза, откинулся на спинку дивана и провалился в дрему под мерный стук клавиш.

Через восемь страниц Сафира вздохнула и легким движением руки направила струю воды в лицо Барнсу.

– Что произошло? – спросила она, когда мужчина закончил отфыркиваться, – второй кошмар за неполную ночь.

Баки усмехнулся, но не ответил, вместо этого снова разливая алкоголь в бокалы.

– За прошлое.

– За ушедшее, – кивнула Сафира, выпивая виски глубокими глотками, – хочешь поговорить о чем-нибудь?

– Нет, – односложно ответил Джеймс, снова откидываясь на диван.

– В таком случае, может, сыграешь? – кивая на чехол, – не зря ведь принес.

– Мы весь этаж разбудим, – фыркнул он, но начал извлекать гитару.

– Не думаю, в личных комнатах хорошая звукоизоляция.

“It was down in Louisiana,

Just about a mile from Texarkana,

In them old cotton fields back home.

When I was a little pretty baby

My mama would rock me in the cradle,

In them old cotton fields back home;

It was down in Louisiana,

Just about a mile from Texarkana,

In them old cotton fields back home.*”

– Красиво, но ты же вроде из Бруклина, а не из Луизианы?