Текст книги "Милоа – спасители Эбери. Книга 1. Милоа-разведчица"

Автор книги: Анабель Ви

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Спасибо, – все так же грубовато сказала я, одним махом осушив добрую половину. Это был слабый алкогольный напиток. Не пиво и не сидр, но что-то вроде того. Послаще, как наливка, но бурого оттенка по цвету, почти как какао.

«Спаивают, ну и ладно», – подумала я, опрокидывая в себя оставшиеся полкружки.

И попросила налить еще.

Что было потом, память показывала обрывками. И вовсе не потому, что я была пьяна. У меня началась лихорадка. Помню, как сама прошла наверх, как отмахивалась от служанок, пытавшихся меня вымыть, как вошел врач, старик с обеспокоенным лицом, и долго осматривал рану. В конце концов, моя нога подверглась тщательной перевязке, но я слышала обрывки фраз о «возможности заражения» и «воспалении легких от переохлаждения».

А мне было просто наплевать.

И я забылась в бредовом сне. Впервые в своей жизни я потеряла сознание от болезни и слабости.

* * *

Очнулась я уже не в трактире. Глаза ужасно болели, как будто вчера я весь день провела перед монитором компьютера. Сквозь полуопущенные веки я рассматривала маленькую комнатку, в которую меня поместили. Если бы не мебель и домотканый ковер на стене, я бы решила, что нахожусь в бане – стены состояли из простых обтесанных бревен, в промежутках между которыми виднелся мох. Маленькое окошко, в которое я едва ли смогла бы пролезть, располагалось прямо над моей постелью (очень мягкой и уютной, надо сказать). В углу, наискосок от меня, стоял небольшой темный комод, на котором были разложены салфеточки и расставлены вазочки. Дверь была плотно прикрыта. У изголовья кровати я обнаружила столик с миской, стаканом и тряпицами.

«Наверняка у меня был жар и меня спасали. Это определенно больница. Вот бы на Земле были такие палаты!»

За окном светило солнце и даже слышалось щебетание птиц. Прекрасная погода прекрасного дня.

«Интересно, сколько я проспала?»

Я приподнялась на постели и только тогда поняла, как плохо себя чувствую. Голова болела, горло распухло так, что я явно не смогла бы проглотить даже крошку, а слабость в теле напоминала о перенесенной лихорадке. Дышалось тоже тяжело.

«Ага, все признаки ангины. Главное, чтобы и вправду не было воспаления легких или какого-нибудь бронхита».

Вспомнив о событиях в лесу, я в тревоге высунула из-под одеяла свою ногу. Она была аккуратно, я бы даже сказала, идеально перевязана.

«Где рюкзак?» – проскочила мысль.

Он обнаружился под столиком на полке. Все было на месте, правда, тщательно просушено.

«Честные люди на славу позаботились обо мне», – с благодарностью подумала я, откидываясь на подушки, так как на осмотр своего имущества я потратила все свои силы.

Я проснулась от того, что кто-то заглянул в мою комнату. Осторожно открыв глаза, я, к своему удивлению, увидела молодого человека с невероятно знакомой мне внешностью. Неожиданное воспоминание из земного прошлого как ножом полоснуло сердце. Пораженная, я моргнула, ожидая, что видение рассеется или, наоборот, мой воспаленный мозг прояснится. Но, снова открыв глаза, я увидела перед собой того же юношу, внимательно и встревоженно глядевшего на меня.

Он был высок ростом и весьма плотного, во всяком случае, мускулистого телосложения. Серо-голубые глаза смотрели с прямотой и уверенностью, но и с какой-то потаенной мягкостью, что, должно быть, заставляло таять сердца многих девушек, способных разглядеть нежность во взгляде этого сильного и, несомненно, умного человека. Коротко остриженные каштановые волосы торчали забавным чубом вперед так, что, отрасти он их немного подлиннее, могла бы получиться челка. Овальное лицо и небольшой рот дополняли картину. Я помнила, как взрослые говорили, что, не будь он таким подвижным в детстве, он мог бы сильно располнеть, впрочем, и сейчас он явно сдерживал свою фигуру физическими упражнениями, благодаря которым вместо теоретического толстяка я видела перед собой необыкновенно привлекательного и мужественного мужчину.

Боясь ошибиться в догадках, я решила сделать вид, что не узнала его.

– Кто вы такой? – прохрипела я, с ужасом обнаружив у себя полное отсутствие голоса.

– О, вы очнулись! Я Алесандер, и вы находитесь в моем доме. Я нашел вас в больнице и забрал к себе.

– Зачем? – с подозрением спросила я.

Алесандер явно смутился.

– Я человек военный, и мне не дозволены излишние душевные порывы. Но в этот раз мне показалось, что я обязан о вас позаботиться. Больница у нас совсем невелика и работает вполсилы. Служанки моего дома и то лучше умеют ухаживать за больными! Да что я болтаю? Ведь мы же с вами земляне, это все решает!

Он присел на стул, который я не заметила, так как тот стоял в конце кровати спинкой к стене.

«Значит, Алекс не узнал меня. Но интуиция его не подвела».

– Приятно познакомиться. Я Самуэла, – почему-то я остереглась говорить свое настоящее имя, как будто боялась, что он узнает меня.

– Приятно познакомиться, Самуэла, – со всей серьезностью произнес Алесандер. – Как вы себя чувствуете?

– Честно говоря, ужасно. Горло… ну вы и сами слышите, – просипела я.

– Вам лучше поберечь его, – так же серьезно, но с какой-то мужской заботливостью произнес он.

«Отлично, не надо будет рассказывать о себе. Хотя почему я скрываюсь? Боюсь неоднозначного отношения? Или не хочу предстать перед ним в таком виде, в то время как он помнил свою лучшую подругу детства веселой и беззаботной, доброй и доверчивой девочкой?»

– Расскажите мне, как вы попали сюда и чем занимаетесь? – спросила я, надеясь на долгий рассказ.

– Ну, я, если честно, не считал, сколько я живу на Эбери. Года три, наверное. Но за это время так много произошло. На Земле я был простым мальчишкой, здесь же стал генералом.

Я удивленно расширила глаза.

– Да… – в подтверждение моему выражению лица произнес Алесандер. – Не поверите, но тут мои успехи вознесли меня на невиданные высоты. Я провел множество атак на врага.

«Атаки на имперцев? Об этом я как-то не слышала… Вряд ли Алекс будет приукрашивать, хотя в детстве у него была буйная фантазия, но сейчас шутить на такие темы из тщеславия… нет, он не таков. Но стать в семнадцать лет генералом?! И еще, если атаки проводятся, значит, правящие круги Триниана что-то от меня утаили… А я тем временем впуталась в студенческую среду, навалив еще на себя камень отчаяния и депрессии!»

– А сейчас что, работы нет? – спросила я неуклюже, желая лишь побольше узнать о старом друге и ситуации на фронте.

– Как сказать, просто небольшой отпуск. У нас, оффаров, своя система. Хотел бы я узнать побольше и о вас, но не хочу мучить ваше горло. Надеюсь, мы еще успеем поговорить. Вы не хотите пить?

Я кивнула. Конечно, не страшная жажда, но смочить воспаленное горло не помешает.

Алекс все с тем же непоколебимым спокойствием налил мне стакан мягкого и немного кислого на вкус напитка. Судя по всему, меня им поили и в бессознательном состоянии. С первым глотком ко мне как будто вернулась память о прошедшей ночи. Как Алесандер уже приходил в эту комнату, как служанка помогала мне добраться до уборной. Значит, все не так запущено, как мне казалось.

– О, я должна была передать этот сверток одному жрецу, живущему неподалеку, – сказала я, доставая сверток.

– Так вы служите жречеству? – спросил Алекс.

– Нет, – прошептала я, не сказав ни слова о Школе разведчиков. Пока меня начнут разыскивать, пройдет еще не менее суток, а за это время я успею отправить посыльного с объяснительной.

– Я могу передать сверток, – вызвался Алесандер, прочтя в записке имя и адрес жреца.

– Передайте ему, что это посылка от жрицы Каолы Ота Лу и извинитесь за меня, если содержимое испорчено, так как я умудрилась искупать его в озере вместе с собой.

– На вас ведь напал зверь? – спросил Алекс, явно вспомнив, что сказал ему врач.

Я просто кивнула.

– Хорошо, я передам ему сверток с посланием. Можете не волноваться.

С этими словами Алекс, улыбнувшись, вышел из комнаты.

Александр. Он же Алекс. Он же просто Ал. Мы были лучшими друзьями в детстве, пока в возрасте десяти лет нас не развела сама судьба. Его семья перебралась в Новую Зеландию, а еще через два года мы потеряли с ними связь. Так как семьи наши общались не слишком тесно, чего не скажешь о нас двоих, то посторонние вещи и новые впечатления жизни быстро отвлекли двух подростков от памяти друг о друге. Но все же я часто вспоминала о нем как об очень энергичном и отважном мальчишке с богатым воображением и проказливым характером. И эти воспоминания всегда согревали мое сердце, хотя я никогда не думала о встрече.

И вот прошло семь лет, за которые случилось множество событий. Сами подумайте, каждый год в подростковом или юношеском возрасте можно смело приравнять чуть ли не к пяти годам зрелой жизни. Школьная пора, первая любовь, шумные компании, дискотеки, формирование личности, неустойчивая психика, излишняя эмоциональность, разбитое сердце, выяснение отношений с родителями, новая влюбленность… Столько ярких впечатлений не переживешь уже никогда в жизни. Это было время познавания мира, нет, скорее, даже поиск своего места в нем.

Поэтому воспоминания об Алексе, казалось, имели двадцатилетнюю давность. Да и не он это был совсем! Мальчик и почти взрослый мужчина – что схожего между ними? Странно, что он выкинул одну букву из своего имени, став Алесандером. Может, горцам сложно выговорить иначе? Но я тоже хороша, почему-то не назвала себя, как будто пыталась выиграть время и узнать побольше о нем. Но ведь рано или поздно он разоблачит меня и обидится, что я не открылась сразу. Значит, долго тянуть нельзя. Значит, надо предстать перед ним в лучшем виде. Конечно, мне хотелось показать, какая я во всей красе! А для этого надо было быстро восстанавливать силы.

Я как раз запихивала в себя остатки принесенной служанкой еды, когда в дверь тихо постучали. Ко мне вошел странный мужчина в длинном балахоне пурпурного оттенка с синими вертикальными полосками, расшитые белой нитью. Черные волосы мужчины были сплетены в тоненькую косицу, а усы и борода аккуратно подстрижены. При этом выделялись пронзительные, как вода в горных озерах, синие глаза, смотревшие на меня с необыкновенным умиротворением и доброжелательностью.

За мужчиной появился Алесандер.

– Самуэла, это жрец Архи Да, которому предназначался твой сверток. Услышав о приключившемся с тобой, он изъявил желание проведать тебя самолично.

– Приветствую тебя, Самуэла! – улыбнулся мне Архи Да. – Я целитель, и хотел бы оказать тебе помощь независимо от того, сколько врачей уже пытались облегчить твою болезнь. Я очень благодарен тебе, что ты проделала такой нелегкий путь ради меня, так как посланное мне жрицей Каолой следовало передать без участия почтальонов.

– Я рада была помочь, – прохрипела я, с растерянной улыбкой переводя взгляд со жреца на Алекса и обратно. Последний ободряюще кивнул мне и исчез за дверью.

– Тебя укусил волк или дикий пес, позволь мне осмотреть рану, – почтительно обратился ко мне жрец, достав, откуда ни возьмись, небольшую сумку со жреческими медикаментами (не знаю, отличались ли лекарства у тринианских врачей и жрецов-целителей, так как все готовилось из одних и тех же трав, но вряд ли у цитланского медика хранились благовония и маленькая книга заговоров, которую я увидела в чемоданчике Архи Да).

Жрец внимательно осмотрел мою рану, представлявшую собой ряд глубоких дырочек и царапин от зубов волка.

– Тебе повезло, что зверь с такой могучей пастью не успел перекусить мышцы и кость, – совершенно спокойно произнес Архи Да.

– Я вовремя упала в озеро, – полушуткой откликнулась я.

– На всякий случай я натру ногу травами. Эта смесь впитается в кожу и уничтожит зачатки болезней, которые могли проникнуть со слюной хищника. И принимай, пожалуйста, этот отвар, – жрец поставил на столик глиняную коробочку. – На одну ложку кувшин кипятка. Выпивай по кувшину в день. Это восстановит твои силы и отгонит всякую заразу. А горло полощи вот этим сиропом четыре раза в день. Пять капель на стакан теплой воды, – и Архи Да поставил на столик маленькую склянку.

– Спасибо, но за что мне такая честь? – спросила я, хотя прекрасно понимала, что действия жреца могли быть просто благодарностью, тем более что услугу ему оказала Милоа.

– Жрецы знают многое, чего не ведают простые люди. Тем более оказание помощи бедствующим – наша первая обязанность. С древних времен наше сословие было, прежде всего, собранием целителей, передающих свои знания из поколения в поколение, и только потом великий дух приоткрыл нам дверь в мир провидения.

– Так Милоа и вправду играют здесь особую роль? – спросила я. – У них есть предназначение?

– Конечно, и ты сама знаешь это. Поэтому мы так чтим вас. Несмотря на свои сомнения и метания, вы уверенно идете к тому, что вам предначертано.

– А что я могу сделать, чтобы помочь Эбери? – прошептала я, прежде всего прося совета.

– Священное дитя, твое сердце, как никто другой, подскажет тебе, в чем твое предназначение. И не ограничивай свою силу, ибо она куда больше, чем ты можешь себе представить! Ты больше не ученица и не беззащитное дитя. Ты Милоа! И это должно изменить само твое сознание.

Архи Да порылся в своем чемоданчике и достал подвешенный на шнурке кулончик. Это была ладонь, сделанная с большим мастерством: можно было рассмотреть ногти и каждую фалангу пальца, хотя они были сомкнуты, кроме торчащего в сторону большого. При этом сама ладошка была размером не больше пятирублевой монеты. В ее запястье была дырочка, через которую продевался шнурок.

– Этот амулет я дарю тебе, чтобы ты носила его и верила в свои силы. Он сделан из жидкого металла, текущего в недрах гор Триниана, как кровь течет по нашим венам. Мы называем ее рукой Ву, единого Духа. На ладони ты увидишь линии, считающиеся идеальными линиями для человека. Не важно, веришь ты в символы или нет, но носи этот амулет, как подарок жрецов.

Я почувствовала странную тягу к маленькой руке. Погладив подушечкой большого пальца ладонь Ву, я ощутила покой и прибывающие ко мне силы.

– Спасибо, – с искренней благодарностью обратилась я к жрецу.

– Надень амулет и не забывай принимать лекарства, если хочешь быстро встать на ноги, – напомнил мне Архи Да, поднимаясь со стула. – Удачи тебе, Самуэла Ли.

«Он знает мое полное имя! Сказал ли он Алексу? Догадался ли тот? А, все равно! Мое дело теперь – выздороветь!» – думала я, прощаясь со жрецом.

Позвав служанок и попросив их заварить принесенные целителем травы, я всерьез занялась процессом своего выздоровления.

* * *

– Нет, я просто показала себя слабачкой! Жизнь устроила мне испытание, смогу ли я продержаться в незнакомой обстановке хотя бы месяц, а я на второй день заныла, как будто пришел мой конец! Тем более что я же не сидела в тюремной камере – вокруг меня были вполне дружелюбные, открытые люди! Могла бы сделаться душой компании и завести кучу новых друзей, войти в доверие к преподавателям…

После месячного молчания, даже несмотря на все еще болящее горло, я говорила без умолку. Как много, оказывается, значит для меня близкий человек! Пускай даже старый знакомый, но зато он знал меня до этого, он дорожил нашими отношениями!

– По-моему, ты слишком самокритична. Многие земляне тут годами из депрессии не выходят, были и случаи, когда люди сходили с ума, просто судьба их замалчивается. Так что ты просто похандрила, чтобы потом заново найти себя, – рассудительно произнес Алекс. Каким же уравновешенным и серьезным он стал! И куда подевалась проказливость мальчишки и детский задор?

– Тебе можно дать не семнадцать, а двадцать пять лет. А по характеру так и все тридцать, – сказала я, внимательно глядя на своего заново обретенного друга.

– На войне не место веселью. Я сразу по прибытии сюда попал в переделку и видел смерть людей. И сам был вынужден убить. Мне было лет четырнадцать, если не меньше. Так что и теперь я едва ли могу беззаботно смеяться.

– Ал, но ведь это ужасно! – воскликнула я. – У тебя же психологическая травма, которую ты не изжил за все эти годы, и она мешает тебе чувствовать всю прелесть жизни!

– Давай не будем о моих травмах. Я избрал путь воина, а тут мягкость характера неприемлема. Мне вверено командовать солдатами, а с ними надо обращаться строго и справедливо. Для этого требуются воля и дисциплина. Если бы я все время был весельчаком, никто бы меня не слушал.

– А ты пробовал? – ляпнула я, явно нарываясь.

– Нет. И не собираюсь.

«Вот уж подумать не могла, что он станет таким. Думала, что обрела понимающего друга, а получила черствого солдафона. Но делать нечего – жизнь не раздаривает людей просто так. Надо довольствоваться тем, что имеешь».

– Ладно. Через пару дней я вернусь в школу, а то и так уже сильно отстала по программе. Будешь приезжать в гости или встретимся через пару лет на линии фронта?

Алекс хмыкнул.

– Мой отпуск еще не закончился. У вас ведь есть выходной? Тогда я приеду к тебе. Учись ездить верхом, так как пешком до Цитлановки ты больше не пойдешь!

Я улыбнулась в ответ.

– Спасибо за заботу, дружище!

Все. Я встала в позу. В позу той, кто будет намеренно вести себя с Алексом не так, как он привык в своем ненаглядном лагере. И ему останется либо рассориться со мной в пух и прах, либо принять мои правила игры. Я ему не солдат, но и не маленькая девочка, за которой требуется присмотр.

На следующее утро я разглядывала свое отражение в круглом зеркале на стене. Лицо бледное, но с него пропали все прыщи и угри и вообще все, что свойственно коже подростков. Под глазами небольшие круги, но сами глаза не усталые и блеклые. Наоборот, в их серо-зеленых глубинах вновь пылают огоньки. Волосы, конечно, следует подстричь, тем более что крашеные концы смотрятся просто ужасно, а сверху уже вылез мой родной, светло-каштановый цвет.

«Мне подошел бы пепельный», – подумала я, вспомнив, что в Вегарде сейчас модно окрашивать волосы именно в пепельный цвет, причем краска у них на натуральных смесях. Значит, можно рискнуть.

Вообще-то я никогда не была в восторге от своей внешности. Ровным счетом ничего выдающегося – среднего роста, худенькая, с небольшими чертами лица. Прямо неинтересно… Единственное, что привлекало – осиная талия и вправду часто вспыхивающие, как огонь, серо-зеленые глаза. Но рядом с длинноногими красавицами и грудастыми блондинками мне не стоять. И все же я старалась обрести себя. Я представляла, что могу стать очень ловкой разведчицей – юркой и стремительной, как маленький зверек. И еще, если надеть красивое платье и сделать высокую прическу, я становилась похожа на маленькую леди – светлая кожа, правильный носик и длинные пальцы придавали мне очень аристократичный вид. А еще мне казалось, что, если бы у меня были какие-то особенные силы, я смогла бы, несмотря на худобу и тонкость рук и ног, сдвинуть целый грузовик – это было бы потрясающим контрастом!

Иными словами, я не слишком комплексовала. Но все же придется приложить немало усилий, чтобы из никого превратиться в кого-то – в выдающуюся разведчицу Самуэлу Ли.

И я во что бы то ни стало решила с этого дня начать активную социальную жизнь. И пусть я случайно скажу глупость или буду казаться полной незнайкой, зато меня хотя бы заметят. Тем более Омату и Элиза всегда поддерживали меня, да и со Шмидтом неплохие отношения…

Обратно меня отвез Алекс, заодно показав, как правильно держаться в седле. Сам-то он сидел на коне как влитой. Моя же страсть к лошадям росла не то что по часам, а по минутам. И здесь мы нашли общую тему для разговора. Воистину, мужчины везде одинаковы – если нет машин, они будут говорить о лошадях, если нет спорта – обязательно развяжут кровавую войну. Может, открыть в Триниане Олимпийские игры? Нет, тогда имперцы точно захватят нас. Лучше ввести спортивные состязания в самом Эбериане! Тогда все бравые воины побросают мечи и щиты и побегут играть в футбол и бить рекорды по плаванью в бассейне, который вчера еще был милым парковым прудиком.

Только для этого придется проникнуть в империю и занять там не последнее положение.

Вот тогда я вспомнила о шпионах. Слухи о них передавались из уст в уста шепотом, а правительство Триниана хранило шпионскую деятельность в строжайшем секрете. Даже Милоа, кроме правящей верхушки, ничего не знали. А знает ли Алекс? Наверняка, ведь он генерал, подчиняющийся только самому Гра и Айму. Неудивительно, что он стал таким серьезным – сколько тайн и ответственности на нем! Но для меня Алекс теперь еще и важный источник информации. Такой информации, которой могут не обладать даже высокопоставленные особы. Очень, очень полезное, а главное – милое сердцу знакомство. Что же, Ал, мы с тобой должны поладить.

Воодушевленная и удовлетворенная своими мыслями, я возвращалась в Школу разведчиков.