Текст книги "Регулус, негасимая звезда (СИ)"

Автор книги: Аlushka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

Регулус поморщился. Сегодня Снейп выглядел даже хуже обычного. Нездоровая, желтоватая кожа будто покрылась жирной пленкой, появились угри на носу, сальные пряди окончательно занавесили лицо. Запавшие глаза неестественно блестели, да и зрачок выглядел странно. То ли Снейп перестоял над котлами, надышавшись ядовитыми парами, то ли снова употребил эти странные маггловские препараты…

– Знаешь, – сказал ему Регулус вместо приветствия, – ты бы завязывал с экспериментами. Я читал про эффекты этих ЛСД или что ты там принимаешь… Волшебникам это не нужно. К тому же, влияние наркотика на магию совершенно не изучено.

– Я не наркоман! – перебил его Снейп, кривя губы. – Но круциатус без морфина – это… В общем, тебе не понять. Ты редко бываешь в ставке, домашний мальчик. Зачем явился?

– Не путай причину и следствие. Обезболивающее тебе не поможет. Лорд вытягивает из всех нас магию, и не будь ты наполовину маггловским отродьем…

Северус злобно зашипел, резво ткнул палочкой Регугусу в кадык.

– Зззззаткнисссь!

Он гневно сверкал глазами и буквально фонтанировал яростью. А еще у него отчетливо тряслись руки. Совсем скверно. В таком состоянии даже слабый волшебник может сотворить что-то откровенно гадкое, и разбирайся потом с последствиями! А Снейп совсем уж слабым не был.

Вот только хороший домашний мальчик Регулус Блэк вырос в компании забияки Сириуса, драчуна Лестренджа и пакостника Розье, так что прекрасно умел за себя постоять. Он насмешливо дернул углом рта и стремительно пнул Снейпа носком жесткого ботинка в колено, одновременно ладонью выбивая палочку у него из руки. Северус зашипел от боли, подпрыгивая на одной ноге, а Регулус, подхватив невербальным акцио его палочку, едва та коснулась пола, отодвинул Снейпа плечом, прошел в дом и размеренным тоном продолжил:

– Я остановился на том, что Лорд тянет из нас магию. Из костей, из крови, из самой сути. А твоя разбавленная маггловская кровь, естественно, не выдерживает такого обращения. Будь ты менее Принцем, давно бы осквибился, но за Эйлин стоит Род, а ты ее сын. Вдобавок не такой уж идиот, каким хочешь казаться, особенно если выспишься, помоешься и нормально поешь. Задействуй мозги, Северус! Тебе больно не из-за пыточного, в противном случае боль ушла бы вместе с воздействием круцио. Тебе больно от потери магии. Если подумать, наверняка найдутся артефакты или зелья, блокирующие отток, и ты вполне сможешь их найти. Если еще не профукал остатки мозгов.

Регулус дирижировал палочкой Снейпа, расхаживая вдоль стены. Четыре шага туда и четыре обратно.

Снейп следил за ним затравленным взглядом.

– Зачем ты пришел?

– Кое-что обсудить.

– Палочку верни.

– А ты не размахивай ей без необходимости. Тот факт, что ты вырос в опасном районе на задворках мира, еще не делает тебя супергероем. Чтобы уметь драться, надо этому учиться, а я сомневаюсь, что ты общался с местным отребьем. Наверняка считал себя выше этого. Ведь так?

– Блэк, ты достал, – отводя взгляд, проворчал Северус. – Что ты от меня хочешь?

– Что случится, если в порцию универсального тонизирующего с укрепляющим эффектом добавить семь капель настойки полыни с корнем асфоделя?

– Ерунда получится, – Снейп тряхнул волосами и протянул руку за палочкой.

Регулус без колебаний ее вернул.

– Ответ магглорожденного первокурсника. Как тебя старина Слагги на продвинутое зельеварение взял? За взятку?

Северус снова зашипел, но палочкой размахивать поостерегся. Только злобно прищурил глаза.

– Ингредиенты совместимы, – продолжил Регулус. – Они даже при нагревании не резонируют, зелье должно остаться однородным, матовым, с привкусом горечи. Мастера варят продвинутый тоник в котлах с серебряным покрытием, следовательно, настойку надо добавлять сразу после снятия зелья с огня.

– Да, но какой смысл? Что ты получишь, смешивая тоник с элементами напитка живой смерти?

– Как раз у тебя хотел узнать. У магглорожденых скорей всего остановится сердце, но вот у чистокровных, особенно если добавить к получившемуся каплю крови того, кто будет это принимать, все органы должны начать работать на пределе. Сработает своего рода адреналиновый эффект. Я не ошибаюсь?

Снейп заинтересованно склонил голову на бок:

– Надо прикинуть. А зачем тебе?

– Скажем так, я готовлюсь к кое-какой процедуре. Так ты сможешь поэкспериментировать? Я заплачу.

Глаза Северуса алчно блеснули:

– Десять галлеонов за унцию плюс компенсация стоимости ингредиентов.

– Разумно, – не стал спорить Регулус, опустился на ближайший стул и объяснил, что конкретно ему нужно.

На второй минуте его монолога Северус перестал кривиться, воодушевился и даже принялся делать кое-какие пометки огрызком карандаша на листе пергамента. Регулус оценил новый блеск его глаз – Снейпа затянуло в воронку любознательности. Исследовательский интерес взял верх над проблемами бренного тела. В таком состоянии приятель мог пребывать сутками, творя воистину шедевральные составы.

– Мне нужно три стандартных фиала, – подумав о Ванессе и Барти, определился Регулус. – Плюс плачу сотню сверху за чистоту эксперимента.

– В смысле, на ком-то проверить? – вздернул бровь Снейп. – На ком? Сам же признал, что такой коктейль не все выдержат.

– Не моя забота. Найди жертву в Лютном, там хватает сильных дикарей, – Регулус передернул плечами и огляделся по сторонам. – Надеюсь, в лаборатории у тебя не такой срач? Не хочу ненароком травануться из-за проблем с антисанитарией.

Северус оскорбленно фыркнул. Будучи жутким неряхой в быту, там, где варил зелья, он всегда поддерживал кристальную чистоту.

– Ладно, мне пора, – махнул рукой Регулус, отступая к дверям. – Пришли сову, как все будет готово. Я могу аппатировать прямо отсюда?

– Валяй! – разрешил Снейп.

Регулус хмыкнул. Отчего-то он был уверен, что никакого подопытного Северус искать не будет. На себе проверит. И не от жадности, а потому что ему станет интересно. И это с огромной долей вероятности существенно повышало качество продукта.

***

На Гриммо матушка принимала гостей.

Регулус переместился на площадку на втором этаже, оттого и услышал негромкие голоса из гостиной.

– Критчер! – позвал он шепотом.

Домовик тут же материализовался рядом, почтительно кланяясь:

– Что желает хозяин Регулус?

– Кто наносит нам визит?

– Леди Доркас Медоуз, хозяин, – Критчер снова поклонился. – Она не останется на обед. Хозяйка Вальбурга приказала подать вино, сырную нарезку и кофе с коньяком.

– Вот как! Свободен.

Домовик исчез, а Регулус неслышным шагом приблизился к дверям. Подслушивать, конечно, нехорошо, но порой дьявольски полезно.

Дорказ Медоуз была личностью не публичной, но известной в определенных кругах. Она работала в Отделе Тайн и, по слухам, поддерживала политику Дамблдора. Вроде бы даже состояла в каком-то там его Ордене. Об этом как-то с гордостью поведал Сириус, но брат мог и приврать для красного словца. По его словам, Орден состоял исключительно из отважных и героических личностей, однако Регулус слышал лишь пару приличных фамилий. Да и то, не сказал бы, что молодые Прюэтты и Лонгботтомы отличались особыми талантами.

А вот Медоуз была действительно магически сильна и являлась магом крови, которых во всей Магической Великобритании осталось меньше дюжины.

Он прислушался. Женщины разговаривали без заглушек и обсуждали как раз политическую обстановку. У Медоуз оказался сильный хорошо поставленный голос с легким налетом иронии.

– А-ааа… – протянула она. – Так это твой сын бегает туда-сюда в маске и взрывает лавки, оставляя в воздухе дымный след в виде кривой черепушки?

Регулус почувствовал, как полыхают у него кончики ушей.

– Слава Мерлину, нет! – со смешком выдохнула в ответ Вальбурга. – Все же Рег неглупый мальчик, такие авантюры не в его духе. Он целыми днями в библиотеке пропадает, так что за его физическую безопасность я спокойна. Меня бесит сам факт того, что мой сын подписался на служение невесть что возомнившему о себе полукровке из выморочного рода! – с досадой добавила она.

– Жадных до славы полукровок у нас два, – припечатала Медоуз. – И чем дальше, тем меньше я нахожу между ними разницу. Оба возомнили себя великими волшебниками, придумав красивую историю. Оба во всеуслышание раскидываются пафосными лозунгами. Оба набрали себе карманные армии из бестолковых недорослей и принялись играть в солдатиков. Фу! – она с негодованием хлопнула обо что-то ладонью. – Порой мне кажется, что и цвет они разыграли жребием: подкинули монетку, кто будет светлым лордом, а кто темным.

– Ну-ну-ну, – судя по звукам, Вальбурга отхлебнула из бокала. – Дамблдор не стал бы полагаться на жребий, действовать так прямо не в его правилах, он же у нас мастер интриг. Думаю, старик подсуетился и успел ухватить знамя светлых и правых первым. Потому что… – она снова отхлебнула, – ну, ты можешь представить его в однотонной мантии сдержанных темных цветов? Вот и я нет. А позиционировать себя Темным Лордом, выступая в клоунских нарядах, как-то несолидно.

Регулус с трудом подавил ухмылку. Матушка была чертовски остра на язык. Особенно, когда кто-то ей не нравился.

– Знаешь, что меня больше всего бесит? – вдруг спросила Медоуз, тоже, судя по всему, приложившись к бокалу. – Что эти два полководца прячутся за спинами своих соратников, не желая рисковать собой. А дети гибнут. Наши дети. Альбус, старый хрен, обожает такую игру. Сколько людей погибло в первую магическую, пока его не вынудили встретиться тет-а-тет с бывшим любовничком и утихомирить Геллерта?! Да и то большой вопрос, что тогда произошло! Свидетелей-то не было… Не удивлюсь, если два интригана попросту договорились, и Геллерт в Нурменгарде под домашним арестом чувствует себя, как в санатории. Если б не Дамблдор, его свои же так бы прокляли, что еще столетие Гриндевальд корчился бы, моля о смерти. А Альбус все преотлично устроил. Бывшему аманту – покой и прочные застенки, за которые ни один мститель не проберется, себе – всемирную славу. А когда слава стала рассеиваться, придумал новую игру.

Она помолчала и продолжила:

– Знаешь, тебе в какой-то степени повезло. Твой сын хотя бы не рискует собой ежедневно. Дорее сейчас гораздо хуже. Джейми не просто связался с безмозглой грязнокровкой, забыв о том, что значит Род, он еще и во все драки лезет в первых рядах.

– Вместе с Сириусом, – помертвевшим голосом подсказала Вальбурга. – Ты не забыла, что у меня не один ребенок? И что именно мой первый сын поддался влиянию Дамблдора и своего дружка Джейми и сбежал к Поттерам? И что Поттеры его приняли?

– Карлус принял. Дорея была против, – возразила Медоуз. – Ты знаешь правила. Она не могла пойти против мужа. А Карлус ради Джейми готов на любые безумства. Он до последнего не понимал, насколько все серьезно. Пожалуйста, поговори с Дореей…

Судя по тягостному молчанию в гостиной, Вальбурга не собиралась идти на компромиссы.

– У Карлуса драконья оспа. Он не жилец. Не буду заострять внимание на том, что такому консерватору и домоседу, как старший Поттер, просто негде было подхватить столь редкую заразную болезнь, ты и сама все понимаешь. Скажу только, что Дорея выселила Джейми с Лили в халупу в Годриковой Лощине не просто так. Сама она ужасно не хочет умирать. Я помогла ей заклясть Поттер-холл кровной магией, чтобы больше никто не смог туда попасть, но… Дорея слишком близко общалась с мужем. Если не принять мер, болезнь неминуема.

Вальбурга тяжело вздохнула:

– Ты просишь о невозможном. Даже я не смогу найти панацею от драконьей оспы.

– Вдвоем мы сумеем растянуть инкубационный период. Потом поищем грамотного зельевара. Вэл, мы же повязаны, ты не можешь этого не помнить…

– Как твоя дочь?

Регулус вздрогнул. У Доркас Медоуз есть дочь?! Это было неожиданно… Он знал, что мать, Дорея Поттер и Доркас Медоуз сблизились уже в зрелом возрасте. Они втроем проходили какое-то сложное лечение у кельтского целителя, результатом чего стали столь желанные беременности. Мать понесла Сириуса, Дорея – Джеймса… Но вот о детях Доркас Медоуз никто и никогда не слышал.

– Прекрасно, – довольно сухо ответила Доркас. – Но это не имеет никакого отношения к тому, о чем мы говорим.

– Разве не ты только что напомнила мне о том, что мы все повязаны? – с затаенным злорадством протянула Вальбурга. – Значит, уместно будет вспомнить и о последствиях. Мы и так по уши в дерьме, подруга, и я не собираюсь закапываться еще глубже. Так и передай Дорее: она может на меня не рассчитывать.

Пауза затянулась. Регулус затаил дыхание.

– Я тебя поняла, – отчеканила Медоуз, после чего послышался скрип грубо сдвигаемого по паркету кресла. – Полагаю, бесполезно затягивать визит?

– Именно, – так же жестко ответила Вальбурга. – Критчер тебя проводит.

Когда минут десять спустя Регулус заглянул в гостиную, он застал мать, в одиночестве замершую над пустым бокалом. Вальбурга показалась ему постаревшей и сломленной.

– Мам, – он подошел вплотную и осторожно погладил ее по узкому вышитому рукаву. – Я не могу гарантировать, что все будет хорошо, но очень постараюсь тебя не подвести. Я – достойный Блэк!

Вальбурга как-то странно всхлипнула, но тут же прикусила губу, выпрямила спину и горделиво протянула Регулусу руку для поцелуя:

– Я в этом и не сомневалась, сын.

Регулус коснулся губами сухой кожи и уже не в первый раз подумал, что Вальбурге иной раз стоило бы опускать свои щиты. От этого всем стало бы легче.

– Кстати, твоя кузина Беллатрикс прислала сову. Завтра вечером она хотела тебя увидеть. Ты свободен?

– Да, матушка.

– Я приглашу ее на пятичасовой чай.

Регулус вздохнул. Что еще Белле от него понадобилось? Как это некстати…

***

Беллатрикс попросила об услуге. Темный Лорд хотел одолжить домовика, и кузина решила, что Критчер для этого отлично подойдет.

– Вообще-то, я против, – с откровенно нахальной ухмылкой заявил Регулус. – Почему бы тебе не позаимствовать одного из домовиков Лестрендж-холла?

– У Лестренджей служат полные тупицы! – вспыхнула Белла. – Каковы хозяева, таковы и домовики! Я постыжусь предлагать Лорду неквалифицированного слугу! А Критчер не просто стар, он еще и умен, и ты всегда был доволен его поведением. Вдобавок, я не хочу, чтобы Лорд был благодарен Лестренджам, пусть знает, что его самые верные соратники – Блэки.

Когда Белла злилась, она становилась особенно хороша. Ее красота проявлялась еще ярче, подчеркивая все достоинства внешности: от выразительных темных глаз и очаровательного румянца, до ярких красиво изогнутых губ и изящно раздувающихся ноздрей. Мало кто мог ей противиться. Ведьминская, ядовитая, обманчивая красота, погубившая достаточно мужских сердец. Как прекрасно, что на Регулуса она совершенно не действовала!

– Нет, Белла, – повторил он. – Поищи другие варианты. А если Лорд захочет именно Критчера, пусть попросит об этом сам. Я не собираюсь сдавать в аренду своего домовика через вторые руки.

– Вторые руки? – яростно прошипела Белла. – Хочешь, чтобы к тебе пришел сам Лорд?! Ах ты…

Регулус ловко увернулся от выпущенного в него проклятья и выставил щит.

– Тю-тю-тю, кузина, я уже не ребенок, и тебе не подкупить меня пустым фантиком, как в четыре года. Критчер и впрямь ценный слуга.

– Ты просто желаешь выслужиться лично, – сделала вывод Белла, надменно вскинув подбородок. – Мерзавец!

– Ага, – рискнул согласиться Регулус.

– Малыш Регги перестал быть глупышом, – Белла успокоилась также быстро, как и разозлилась. – Хорошо. Я расскажу господину, насколько хорош ваш семейный домовик, и, возможно, ты получишь свои дополнительные баллы. Ты прав. В рейды тебя не берут, серьезных дел не поручают, как по-другому проявить себя?

Она даже не заметила, что назвала Волдеморта «господином». Неистовая Белла, которой еще недавно никто был не указ. Однако далеко же все зашло…

Регулус подумал немного и написал Дорказ Медоуз письмо. Она училась одновременно с Вальбургой и явно была осведомлена о том, кто такой слизеринский староста Том Риддл. «Полукровка из вымороченного рода». Из какого? И со стороны кого из родителей полукровка? В ответ на ценную информацию Регулус обещал любую услугу в пределах разумного, а это дорогого стоило. Миссис Медоуз была далеко не глупа и не могла не оценить предложение. Оставалось дождаться ответа.

***

Ванесса всегда была хороша в чарах, и иллюзии ей удавались лучше всех на потоке, но все же Регулус заставил подругу тренироваться снова и снова, просчитывая все по секундам.

– У нас нет права на ошибку, ты же понимаешь?

– Я попытаюсь напроситься в завтрашний рейд. Долохов натаскивает молодняк, так что вряд ли нас ждет что-то серьезное. В напарники мне дадут либо Эйвери, либо младшего Лестренджа.

– Рабастан может стать проблемой.

– Он не особенно меня жалует, так что сам попытается избежать неприятной жеребьевки.

– Хорошо, если так.

Ванесса оказалась права. Ее поставили в пару с Маркусом Эйвери, молодым, напыщенным придурком, который так мечтал выслужиться перед Лордом и возвыситься за счет личных достижений, что даже не подумал страховать напарницу.

Они разыграли все как по нотам. И когда шальная бомбарда, ударив в стену над головой Ванессы, обрушила на нее груду кирпича и бетона, у Маркуса вдруг сделался весьма озадаченный вид. Конечно, он почти сразу спохватился, замахал палочкой, попытался как-то левитировать обломки, но на место событий прибыли авроры, и Эйвери пришлось спешно ретироваться.

Ванессы под завалом, разумеется, не было. Она аппарировала к наблюдавшему со стороны Регулусу за секунду до взрыва и тот, убедившись, что все идет по плану, сразу же переместил их в особняк на Гриммо.

– У нас совсем мало времени, – запыхавшись, произнесла Ванесса. – Лорд может отслеживать состояние своих вассалов по меткам. Если Эйвери сообщит, что я мертва, а проверка покажет иное…

– Тщщщщ, – прервал ее Регулус. – Ни один идиот, даже такой абсолютный, как Маркус, не бросится с места в карьер докладывать о собственном провале. Трусишка скорей всего галлонами пьет успокоительное и придумывает речь, пытаясь найти себе оправдание. Владыка ценит кормовую базу и не любит терять доноров из-за пустяков.

Ванесса сглотнула.

– Мы же успеем?

– Конечно! – заверил ее Регулус.

Но Ритуальный зал неожиданно оказался занят.

Регулус в дверях услышал голос маменьки и дернул Ванессу за руку, увлекая в сторону.

– Тссс! Тихо!

Заглушки были сняты, значит, ничего серьезного в зале не происходило.

Он прислушался: Вальбурга давала Критчеру наставления:

– … отнесешь на место. И чтоб никто ничего не заметил. Ступай!

Критчер что-то проскрипел, потом раздался хлопок. Маменька повозилась в зале еще немного и вышла, сворачивая к главному коридору и не замечая ни Регулуса, ни Ванессы, замерших буквально в двух шагах. Походка ее была непривычно тяжелой, плечи – опущенными, словно она проводила непростой ритуал, и Регулус мысленно поставил себе цель позже расспросить домовика о ее делах.

Чем бы ни занималась Вальбурга – это ее истощало, а матери сейчас и без того хватало забот. Тратить лишние силы на всякую ерунду ей не стоило. Пожалуй, сейчас Регулус смирился бы с ее секретами только в том случае, если бы они были направлены на исцеление отца, но на это не стоило даже надеяться – родители никогда не были особенно близки, а после бегства Сириуса между ними вообще словно ледяная стена выросла. Кажется, Вальбурга даже не была осведомлена, что Ориона трижды в неделю навещает целитель.

Ванесса подергала Регулуса за рукав, отвлекая от непростых мыслей и напоминая об убегающем времени.

Он кивнул, первым прошел в зал, вызвал на кончике палочки «люмос» и щелкнул пальцами:

– Критчер!

Домовик моментально явился на зов.

– Зажги свечи! Проверь помещение и принеси ритуальную робу. А еще шкатулку со второй полки шкафа из моей комнаты. Коричневую, ту самую.

– Зал чист, – проскрипел Критчер. – Хозяин Регулус будет взывать к предкам? Свечи черные?

– Да, Критчер, черные, и поспеши!

Он одобряюще улыбнулся Ванессе:

– Раздевайся пока.

Будучи Блэком по духу и по крови, да еще и после того, первого случая, для себя Регулус теперь мог проводить упрощенный обряд хоть в атриуме министерства, хоть на ступенях Гринготтса, – дух предка явился бы к нему в любое место и в любой ситуации. С Ванессой дела обстояли иначе – для вызова «Дыхания Гримма» ей требовалось выполнить ряд условий.

Вернулся Критчер, доставив требуемое, и, кинув подруге холщовое одеяние, Регулус открыл шкатулку и достал один из флаконов Снейпа и потемневший от времени серебряный нож.

– Я готова, – за спиной у него сказала девушка.

Дурацкая роба подчеркивала ее худобу и бледность, делая еще более неказистой. Ванесса переступила босыми ногами, ежась от холода, и жалко улыбнулась:

– Рег, у нас же все получится?

– Непременно, – через силу улыбнулся он и потрепал ее по щеке.

Алтарный камень был сухим и холодным. Почти ледяным. Как, впрочем, и всегда. Регулус провел по нему ладонью, лаская твердый гранит, словно питомца, мысленно поприветствовал и взмахнул ножом, вспарывая кожу от мизинца до запястья. На камень обильно полилась кровь, кажущаяся черной в полумраке. Он перехватил руку Ванессы и сделал глубокий надрез и у нее по краю ладони. Ванесса прикусила губу и сжала кулак, поворачивая его так, чтобы струйка крови смешивалась с уже накапанной на алтарь лужицей.

Регулус подождал пару секунд, сплел их перепачканные пальцы и двумя сомкнутыми ладонями размазал собравшуюся влагу, бормоча приветственный катрен на латыни.

Ванесса залечила порезы, ловко взобралась на алтарь и села, скрестив ноги. Регулус протянул ей фиал. Она выпила его залпом, передернувшись и пытаясь подавить дрожь. Судя по участившемуся сердцебиению и изменившимся зрачкам, Снейп сварил действительно забористую штуку.

Теперь медлить было нельзя. Они забормотали в унисон, давно заученные слова казались молитвой, – Регулус просил у духа-покровителя помощи, взывая к нему искренне, всей душой, и ничуть не удивился, когда по залу пронеслась волна ледяного ветра.

Гримм был здесь. Гримм ждал жертву.

Регулус поднял палочку и приставил ее к ямочке между ключиц Ванессы. Та доверчиво вздернула подбородок и зажмурила глаза.

– Авада Кедавра.

Шквал ветра, способный сбить человека с ног, обогнул камень, не затрагивая Регулуса, и в какой-то момент ему померещился смазанный силуэт огромной запредельно худой черной собаки, мелькнувший и пропавший из виду.

Ванесса медленно опрокинулась на гранит. Наконец-то из ее тела ушло напряжение, разгладилась только что покрытая мурашками кожа. Заострились черты лица, четче обозначились скулы, стали стремительно белеть волосы.

Регулус торопливо дочитал последний катрен и вновь вскинул палочку:

– Энервейт!

Девушка на алтаре резко вдохнула и распахнула жемчужно-серые глаза. Регулус сглотнул, подавляя желание попятиться.

Та, что поднималась сейчас с алтарного камня, уже не была Ванессой Сильверстоун. Его подруга Ванесса – серая мышь, невзрачная и неприметная, раскрылась, словно куколка, выпускающая бабочку, и сейчас на него смотрела ослепительная красавица. Точеные черты лица, лунные волосы, выразительный взгляд, идеальная кожа.

– У нас получилось? – спросила она.

Голос тоже поменялся, приобретая музыкальную глубину звучания.

Регулус перевел взгляд на ее руку. Изящную, белую руку с уродливой меткой на предплечье.

Ванесса нахмурила совершенные брови и легко, словно прилипшую грязь, смахнула рисунок черепа со змеей свободной рукой.

– У нас получилось! – она засмеялась, глубоко и искренне, с легкой сексуальной хрипотцой, а Регулус вдруг подумал, что Бьянка Забини будет совсем не рада явлению такой подруги, потому что теперь мужчины будут влюбляться и штабелями падать к ногам вовсе не темпераментной итальянки, а вот этой вот снежной королевы.

***

Метка вспыхнула болью, вызывая его к Лорду часа через два после того, как он проводил Ванессу.

Регулус аппарировал на зов и оказался в темном узком кабинете. Помимо восседающего за письменным столом Лорда, развалившегося в кресле, здесь присутствовали еще несколько волшебников. Регулус опознал Снейпа, неряшливым чучелом застывшего в самом углу, чем-то раздосадованного Огдена Мальсибера, отметил сложное выражение лица Рабастана Лестренджа, вцепившегося в подоконник.

– Вы звали меня, мой Лорд? – он отвесил низкий поклон.

– Да, Регулус. Сегодня в рейде погибла Ванесса Сильверстоун. Кажется, вы были близки?

Регулус склонил голову:

– Мы дружили с самого детства. Родители даже прочили ее мне в невесты, – не стал скрывать он и поступил именно так, как от него ожидали, с волнением поинтересовавшись: – Могу я узнать, как это произошло? Увидеть тело? Лорда Сильверстоуна уже известили?

– Рег, тела нет, – рассеянно сказал Мальсибер.

– Мисс Сильверстоун была неопытна и неосторожна. Она попала под обвал, и напарник не успел ее прикрыть, – размеренным тоном пояснил Волдеморт. – Чтобы сотрудники аврората не могли использовать компромат, мистер Лестрендж счел необходимым применить фамильное заклинание уничтожения органики. Это необратимо.

Вот тут у Регулуса самым натуральным образом отвисла челюсть:

– Он что сделал??!

– Рег, Эйвери подтвердил, что выжить было невозможно, Ванесса была окончательно мертва, – все так же рассеянно, пытаясь смягчить удар, пояснил Мальсибер.

– Лестрендж, ты совсем спятил? – обернулся к Рабастану Регулус. – Ты вообще соображаешь, что натворил?! Ванесса – единственная дочь лорда Сильверстоуна! Единственная прямая наследница древнего чистокровного рода! Они хоронят своих мертвых по особому обряду! А ты…

Рабастан сглотнул, ничего не отвечая, и только сейчас Регулус заметил, что тот едва держится на ногах. Фамильная бледность Лестренджей приняла какие-то совсем уж угрожающие размеры – кожа Рабастана казалась серой, губы обветрились, под глазами залегли глубокие тени, а на висках выступили капельки пота. До Регулуса с запоздалым пониманием дошло, что все это слишком похоже на последствия длительного круциатуса, чтобы быть совпадением. И отсутствие в кабинете Эйвери тоже намекало на полученное виновными суровое наказание.

– Я вполне понимаю ваше возмущение, мистер Блэк, – холодно произнес Лорд, – и даже разделяю его, но, как уже было сказано ранее, сделанное – необратимо. Мисс Сильверстоун мертва. Вступить в ряды Пожирателей смерти и пойти в рейд было ее собственным решением, никто ее не неволил и не заставлял. Да, трагическая случайность оборвала жизнь юной чистокровной наследницы, однако это стало последствием ее собственной опрометчивости. Мы сделали выводы и впредь будем более тщательно компоновать «двойки» и не отправлять в бой неподготовленных бойцов. Я приношу вам свои соболезнования в связи с потерей потенциальной невесты, однако считаю лишним информировать о ее гибели лорда Сильверстоуна.

Вот тут Регулус во второй раз почувствовал, что ничего не понимает.

– Простите, сэр?

– В этом нет необходимости, – хладнокровно сообщил Лорд. – Правда может вызвать крайне негативные действия со стороны ее родни, направленные на месть наследникам Эйвери и Лестренджам. Никому не нужны такие проблемы. Девушка могла погибнуть где угодно, в результате несчастного случая, или пропасть без вести. Вы понимаете? – он вперил в Регулуса пристальный взгляд. В глубине чернильных зрачков мерцали багряные отблески. – Она могла находиться за пределами Британии в момент смерти. Вы случайно не знаете, у Сильверстоунов есть фамильный гобелен? Может вам известно об артефактах, завязанных на физическое состояние наследницы?

– Конечно, есть, – подтвердил Регулус. – И гобелен, и артефакты. Какие конкретно – я не в курсе, но факт смерти будет не скрыть. Однако… – тут он прищурился, соображая, как можно обернуть ситуацию себе на пользу, – вы можете написать Ванессе письмо с рекомендацией посетить какое-либо заведение за рубежом: библиотеку или лавку с редкостями. Не запечатывайте письмо печатью, просто сверните пергамент. Домовушка Ванессы принимает почту, проверяет ее и складывает на туалетный столик, и позже будет не доказать, читала Ванесса ваше послание или нет. Пусть все думают, что Ванесса отправилась в… допустим, Италию. Тогда никому не придет в голову искать ее в Британии и задавать неудобные вопросы.

Лорд величественно кивнул.

– Толковый совет. Так и сделаю. Безусловно, вам придется дать непреложный обет, что вы никому не расскажете о том, что узнали здесь. И, если спросят, сообщить, что Ванесса планировала уехать.

– Так и сделаю, мой Лорд, – старательно держа лицо, согласился Регулус.

– Кстати о домовиках… Беллатриса хвалила вашего, говорила, что он умнее прочих.

– Его зовут Критчер, и он в вашем распоряжении, мой Лорд, – снова поклонился Регулус.

– Отправьте его ко мне завтра утром. Или нет… Лучше я сам за ним зайду. Заодно навещу вашу матушку. Как ее здоровье?

У Регулуса мурашки побежали по спине:

– Благодарю, неплохо. Будем рады принимать вас в нашем доме. Это честь для нас.

Лорд удовлетворенно как-то очень по-змеиному улыбнулся. Метку потягивало и кололо больше обыкновенного.

***

– Критчер! – зло рявкнул Регулус, оказываясь в особняке на Гриммо.

Этот вечер выпил из него все силы. Регулус ненавидел необходимость лицемерить.

– Слушаю, хозяин! – Критчер склонил голову, подметая ушами пол.

– Ванную. С тоником. И укрепляющий отвар. И смени постельное белье на свежее, с запахом лаванды.

– Сию минуту!

Особняк, для кого-то выглядевший суровым и негостеприимным, всегда дарил ему покой и отдохновение. Он был дома. Значит, все будет хорошо.

Час спустя, отдохнувший и слегка успокоившийся, Регулус жевал приготовленный Критчером бутерброд, запивая его горячим сладким чаем, размышлял о своем положении и составлял дальнейший план действий. Но для начала…

– А скажи-ка мне, верный Критчер, что именно делала маменька сегодня в ритуальном зале?

Домовик дернул себя за ухо:

– Хозяюшка Вальбурга велела Критчеру помалкивать. Критчер не может рассказать ее тайну доброму хозяину Регулусу.

– Хорошо, она велела помалкивать, и ты не болтаешь. Но, пойми, я волнуюсь. На вопросы-то она не запрещала отвечать?

Критчер снова дернул себя за ухо и отрицательно помотал головой.

– Я не стану тебя мучать. Просто скажи, что за предмет она велела тебе поставить на место? Это же тайной не является.

– Ее новый портрет, сэр, – глухо признался Критчер и все же приложился головой о столик.

– Все-все, – успокоил домовика Регулус. – Больше я тебя допрашивать не стану. Наоборот, велю хранить все тайны нашего семейства. Завтра тебе придется пойти с лордом Волдемортом, у него будет для тебя поручение, но я запрещаю тебе рассказывать ему что-либо о наших делах. Он не будет твоим хозяином, даже временно. Ты просто поступаешь ему на службу по моему приказу. Ну, помнишь, как маменька иногда одалживала тебя Фоули для помощи в банкете или Лестренджам, когда мисс Беллс понадобилась помощь в деликатном деле?