Текст книги "Вор душ (СИ)"

Автор книги: Альма_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Порой Адель задавалась вопросом, была ли у нее когда-нибудь своя жизнь? Есть ли и у нее близкие, и ищут ли они ее? Все, что она знала, – Мастер нашел ее однажды и подарил ей жизнь. Но что это такое – «жизнь»? Сейчас она не знала ответа на этот вопрос. Мастер Сиф, как и раньше, почти все время проводил за работой, а Адель наблюдала, как куклы преображаются в его умелых руках. Вот только к их глазам так и не возвращался тот самый «огонек», о котором говорил господин Губернатор. Мастер больше не мог вдыхать в предметы новую жизнь, но и одного этого было уже достаточно. По крайней мере, куклы, вернее большая их часть, не выглядели брошенными и неухоженными.

Так незаметно и пролетали дни. Адель, да и сам Сиф привыкали к новому распорядку. Люди, приходящие в хранилище кукол, начинали узнавать в Мастере того самого «волшебника с улицы», благодарили его со слезами в уголках глаз.

«Мой мальчик… вы вернули ему прежний облик. Спасибо вам за это». «Мне кажется, теперь, где бы ни была ее душа, она обрела покой». «Наш батюшка выглядит совсем как прежде. Благодаря вам теперь мы сможем отпустить его».

Мастер смущался читать все эти благодарственные записки, что оставляли в ящике. Но Адель просмотрела каждую, она улыбалась и иногда зачитывала их Мастеру вслух.

– Все, Адель, на сегодня хватит, – снова ворчал он, подкрашивая кожу одной из кукол.

– Ох, Мастер, ну почему вам не хочется послушать? Только посмотрите, сколько эмоций у людей вызывает ваша работа. Они же хотят выразить вам благодарность! Почему же вы их отталкиваете?

– Свою благодарность они уже выразили, когда написали эти письма и бросили их в ящик. Этого достаточно, и я не обязан читать их все до единого. К тому же, уверяю тебя, большинство из них пишет эти письма ради себя, а не для какого-то там мастера кукол.

– Неправда! Ведь их слова такие искренние.

– Ты просто еще плохо знаешь людей, Адель, – сказал Сиф, закрашивая очередную чересчур извилистую трещинку на кукольном лице.

– А вы думаете… – она сжала одно из писем в руках. – Думаете, я смогу однажды их понять?

Кисть в руке Мастера дрогнула.

Кто бы мог подумать, что в эту же секунду где-то на другом конце города случилось происшествие, возможно, даже незначительное в какой-то мере. Казалось бы, обычный перекупщик тащил непонятный мешок и, похоже, дело было серьезное, раз он решился задержаться до темноты. Повезло же ему отыскать этот клад, который чуть было не пошел по рукам среди уличной детворы. Перекупщик победоносно усмехнулся кривозубой улыбкой, уже представляя, какой сорвал куш. Да, в этом мешке находились именно те статуэтки, которые собственноручно вырезал Мастер Сиф. А ведь сейчас, когда Мастера взяли на работу в «Дом памяти», все его поделки резко выросли в цене.

Но все же он просчитался. Вязкий черный дым уже приближался к нему и вскоре настиг, из-за чего человек споткнулся и упал, а мешок вывалился из его рук. Он было начал собирать фигурки, что рассыпались вокруг, но затем вдруг замер и не смог даже закричать от ужаса, что стиснул его челюсть не хуже намордника. Пред ним появился угрожающий темный силуэт, будто бы целиком сотканный из вязкого смога. То и был Вор душ собственной персоной. Человек, укравший мешок Мастера, тяжело дышал и только попытался пятиться назад, как его тут же схватила за шиворот изворотливая нечеловеческая рука, и последнее, что он увидел, были красные, светящиеся в темноте глаза. Это был взгляд монстра, вышедшего на охоту, и через мгновение на земле уже лежала сломанная кукла.

Чем бы это существо ни было, оно приблизилось к мешку со статуэтками, и на его лице появилась широкая жадная улыбка. Он схватил одну из фигурок, но извлечь из нее кусочек души Мастера почему-то не получалось. Колесико завертелось во все стороны, то был как будто шифр. Тогда Сотканный-из-дыма призвал туман к себе на помощь, и тот опутал статуэтку целиком. Колесико остановилось и щелкнуло, а статуэтка треснула. Пришло время Вору приступить к зловещей трапезе.

– Мастер? С вами все в порядке?

Кисть вдруг выпала из его руки. Сиф резко согнулся и, чуть не падая, схватился рукой за грудь.

– Мастер! – Адель тут же оказалась рядом, едва удерживая его. – Мастер, вам плохо? Мастер!

Тот тяжело закашлялся. Он почувствовал, будто кто-то пожирает само его существо.

– Чертов вор, – прошипел он.

========== Этюд четвертый ==========

– Чертов вор, – прошипел Мастер, и его взгляд через стекла круглых очков был готов прожечь неизвестного насквозь. Он стоял согнувшись и тяжело дышал. Ему как будто становилось легче, дыхание выравнивалось, и Сиф уже попытался разогнуться, как вдруг невидимый кинжал снова пронзал его грудь.

Адель, не на шутку испуганная, поддерживала Мастера, да все время что-то взволнованно лепетала себе под нос. Когда наконец загадочный приступ прекратился, Сиф с тяжким вздохом осел на ближайший стул и приглушенно выругался. Тридцать две статуэтки – в утерянном мешке было именно столько, и, несомненно, ни одна из них больше никогда не обретет хозяина, а дух Мастера сломился на треть.

– Что же это, Мастер? Почему… – но тот сейчас ее совсем не слышал и говорил словно сам с собой:

– Вот и пришло время. Но на самом деле это не удивляет меня, рано или поздно это должно было случиться… – и уже тише добавил: – В конце концов, наша встреча неизбежна.

– О чем вы говорите, Мастер? Я совсем вас не понимаю.

Мастер удивленно посмотрел на куклу, как будто только сейчас заметил ее присутствие. Встретившись с участливым напуганным взглядом, он кивнул сам себе и сказал:

– С этого дня на меня начнется охота, Адель. В отличие от обычных людей, душа мастера никогда не принадлежит ему самому. Вот и моя давно разбилась на мельчайшие частицы, и эти осколки живут в моих творениях. Собери все обломки вместе и получишь цельную картину, а именно, мою душу.

– Неужто один из воров душ прознал про ваши статуэтки? – догадалась Адель. – Но ведь мы не позволим им отыскать остальные кусочки, верно?

Мастер посмотрел на нее и чуть улыбнулся. Она была преисполнена решимости, но детское выражение лица показалось ему смешным.

– Главное, сбереги себя. Тогда и мне ничего не угрожает.

***

Этой ночью на улицах города было найдено больше кукол, чем обычно, и власти города пришли к решению временно запретить выезд из города, что не могло не привести к волне негодования среди простых жителей. Впервые за долгие годы на улицах можно было увидеть целые толпы горожан. Группы людей находились повсюду, так что большинство дорог оказались перекрыты. Изо всех скверов доносились чьи-то наставительные речи. Чернильный город будто разделился на массу мелких групп, в каждой из которых был свой мнимый лидер. Одни уверяли людей, что рано или поздно воры отберут души каждого и поэтому все, что остается, – умолять Бога смилостивиться.

Были тут и ярые нигилисты, отрицающие само существование воров душ. Они придерживались мнения, что «сказки о ворах душ» всего лишь небылицы, выдуманные и распространенные правительством в массы. Но зачем? Быть может, на улицах Чернильного города орудует группа преступников? И что же, им, простым горожанам, остается только ждать, пока офицеры изловят каждого из них? Но фактически жители города оказались запертыми в ловушке.

Было множество и других мелких групп, излагавших самые разнообразные догадки на этот счет, но эти две были самыми крупными. И когда они схлестывались, в городе воцарялся хаос.

Мастер, чуть прищурившись, наблюдал за развернувшимися баталиями из окна одной из башен «Дома памяти». Здесь было наиболее безопасно, и к тому же открывался лучший вид на Чернильный город. Хотя сейчас, вероятно, это был не самый лучший пейзаж. Адель тоже была тут и задумчиво смотрела в окно. Кто знает, о чем были ее мысли?

Сиф взял в руки газету и прочел главные новости сегодняшнего дня вслух:

– «Несмотря на бушующие протесты, власти города отказываются выполнять требования горожан. Границы будут оцеплены до тех пор, пока похищения людей окончательно не прекратятся».

– Похоже, они наконец восприняли Вора душ всерьез. Что ты об этом думаешь, Адель?

– Я?.. – кукла оторвала взгляд от окна и озадаченно посмотрела на Мастера. Неожиданный вопрос застал ее врасплох. Но, чуть подумав, она все же нашла, что ответить: – Звучит так, будто воры – это болезнь, что выбравшись из города, может поработить целый мир… Но если эти воры душ настолько могущественны, как о них говорят, разве их смогут остановить закрытые границы?

– Верное замечание, Адель. И если они до сих пор этого не сделали, то сам собой напрашивается вопрос – хотят ли воры душ вообще покидать этот город?

Адель посмотрела на Мастера с долей испуга и удивления.

– И что же их здесь удерживает? – проговорила она тихо, словно сама страшилась услышать ответ.

– Кто знает, – он снова посмотрел на кричащий заголовок и усмехнулся. – А что все это время удерживало здесь всех этих людей? Ответ у нас под ногами, Адель, – сказал он, чуть притопнув ногой.

Этажом ниже находились только…

– Куклы?

– Верно, куклы. Умерщвленные родственники горожан. Жители Чернильного города все еще верят, что однажды их близкие очнутся ото сна, потому и не могут покинуть это место. И, несмотря на всю опасность своего положения, они до сих пор продолжали жить в этом городе. Почему же тогда их всех так возмутил запрет на выезд, если они все равно не собирались уезжать?

На этот вопрос Адель не знала ответа и смотрела на Мастера с ожиданием.

– Это легко объяснить. Ведь до этого момента у всех них была хотя бы гипотетическая «возможность» покинуть город при желании. А это создает у людей мнимое ощущение свободы. Теперь же они чувствуют себя взаперти, хотя уже давным-давно сами заперли себя в этой клетке.

С минуту Адель обдумывала слова Мастера, а потом вдруг задала вопрос:

– Но ведь вы все это и так знаете, Мастер. Зачем же рассказываете это мне?

– Чтобы ты научилась понимать, как устроен этот мир и люди, населяющие его. Однажды и тебе придется жить среди них.

Пусть у куклы и не было желания когда-либо покидать «Дом памяти» или Мастера, она знала, что тому не понравятся ее слова, потому и не сказала больше ничего. Только продолжала наблюдать в окно за тем, как Чернильный город разрушается прямо на глазах.

А на следующий день Мастер получил письмо от Губернатора. Тот звал его на банкет, и это приглашение выглядело до ужаса нелепым, учитывая обстановку вокруг. А цветастая открытка и изящный почерк лишь больше напоминали насмешку. И по неизвестной причине Губернатор также просил взять с собой Адель. Мастер раздражительно фыркнул и выбросил письмо на пол. О чем только думает Губернатор? Но как бы противно Мастеру ни было, все же ему пришлось подчиниться и отправиться на званый вечер.

Особняк Губернатора напоминал настоящий готический замок или собор из-за острых линий, что тянули всю конструкцию вверх. Над аркой перед входом красовалось круглое витражное окно, замысловатый рисунок которого напоминал распустившийся цветок с идеально симметричными лепестками. Будто бы роза. Адель заворожили эти переливающиеся цвета. Нечасто в их городе встретишь столько красок одновременно, хотя и они тоже потускнели от пыли, что поднималась от проезжих дорог. Но кукле не удалось рассмотреть загадочный символ получше – вскоре они оказались внутри.

Адель, облаченная в одежду, скрывающую шарниры, держалась рядом с Мастером. Она лихорадочно вцепилась в его руку, озиралась по сторонам и напоминала всем своим видом испуганного мышонка.

– Адель, тебя неправильно поймут, – шепнул ей Мастер.

– Но здесь так много людей, и все такие необычные…

На банкете Губернатора и правда собралась самая разношерстная публика. Дамы, облаченные в самые экстравагантные платья, подтянутые мужчины, одетые с иголочки. Неужели в Чернильном городе есть такие люди? И где же они только прячутся?

Кукла Адель выпрямила спину, но все равно крепко держалась за локоть Сифа, а сам Мастер оценивающе рассматривал окружающую обстановку, мысленно раздумывая над тем, для чего его-то позвали сюда. Но ожидать слишком долго не пришлось, и вскоре на середину залы вышел сам Губернатор.

– Рад приветствовать всех присутствующих! Полагаю, все вы сейчас гадаете, почему же я собрал вас здесь? Думаю, учитывая обстановку, нам с вами есть, что обсудить, – без накладных усов и монокля он выглядел немногим старше самого Мастера. Все время натянуто улыбался и выглядел как-то слишком легкомысленно. – Чернильный город претерпевает не лучшие времена, поэтому мы нуждаемся в помощи каждого из вас.

В зале появились люди, собирающие благотворительные взносы. Дамы снимали с себя дорогие броши и украшения, а джентльмены – отдавали часы и бумажники. Вот только Мастеру было нечего предложить. Присутствующие начинали подозрительно коситься на него и перешептываться. Сиф хоть и причесался, но человеком высокого сословия назвать его было сложно.

– О, Мастер Сиф! Как я рад, что вы сегодня навестили нас! – воскликнул Губернатор, приблизился к нему и пожал ему руку крепче, чем следовало.

– Можно подумать, вы не ожидали моего появления, – шепнул ему на ухо Мастер, а потом отстранился и так же натянуто улыбнулся.

– Кхм, должно быть, в «памятном доме» работы невпроворот, верно? Но замечательно, что вам все же удалось выкроить минутку.

По зале прошла новая волна оживленного шепота: «Тот самый Мастер!»

– Боюсь, у меня и правда много работы. Потому и не могу вам ничего предложить.

– О, что за глупости, я позвал вас не для этого. Одно ваше присутствие – уже радость, ведь вы столько делаете для нас. Слышал, жители Чернильного города уважают вас.

«К чему он клонит?» – напрягся Сиф.

– Поэтому от вас ничего не требуется, просто наслаждайтесь вечером! – Губернатор уже собирался оставить его и уйти в другую сторону, как вдруг снова повернулся и как бы невзначай бросил: – Ну, разве что одна мелочь. Слышал, ваша спутница – танцовщица? Не исполнит ли она всего один танец для нас?

Вот оно что. Так ему нужна Адель? Мастер до боли в пальцах сжал кулаки и почувствовал, как гнев затмевает его рассудок. Он и сам не понимал, почему этот человек с первой секунды их знакомства вызывает в нем только раздражение, а теперь еще и неконтролируемую ненависть. Мастер никогда не был вспыльчивым, и эта внезапная вспышка вызвала удивление у него самого. И все же Сиф смог подавить желание взорваться и высказать все, что он думает по поводу поступков Губернатора. Он резко развернулся, схватил куклу за руку и повел прочь из помещения, не обращая внимания на изумленные взгляды, обращенные в его сторону. Как вдруг Адель ловко высвободила руку и заставила его остановиться.

– Мастер, постойте! Если это для вас нужно… я сделаю.

– Адель, – он смотрел непонимающе и грозно одновременно, готовый внушить обратное одним взглядом. – Ты не должна.

– Но это ведь плохо отразится на вас, если мы уйдем? – Мастер замялся под пристальным взглядом людей вокруг. Многие из них хоть и отвернулись из вежливости, но все равно слышали каждое слово. – Вот видите, я уже начинаю что-то понимать, – сказала она, чуть улыбнувшись, затем приблизилась к нему и невесомо коснулась холодными губами его щеки. – Я не подведу вас, Мастер, – прошептала и направилась на середину, оставив растерянного Сифа позади. Все произошло так быстро, что он не успел удержать ее, кукла молниеносно оказалась в самом центре широкой залы.

Люди расступились, освобождая больше места. Адель подняла голову вверх, к расписному витиеватыми штрихами потолку, и тот показался ей бесконечным. Оркестр заиграл незнакомую мелодию, и кукла начала танец, на лету придумывая движения. Каждая нота, каждый звук пронизывал самое ее сердце, порождая в сознании образы. И благодаря ее выдумкам на свет рождался новый и совершенно необыкновенный танец.

Когда жители Чернильного города в последний раз имели возможность наблюдать подобное выступление? Танец куклы Адель не мог сравниться с теми жалкими пьесами в полуразрушенном театре, а бродячие артисты уже много лет не заглядывали в эти края. Сотни восхищенных и теперь живых глаз наблюдали за ее движениями, и Адель все больше расцветала под этими взглядами. Казалось, она чувствовала мысли каждого присутствующего в зале, и движения становились все быстрее, а развороты резче, опаснее.

Губернатор наблюдал за происходящим из тени, и на его лице сейчас не было самодовольной ухмылки, а взгляд скользнул мимо затаивших дыхание зрителей и самой Адель. Он искал среди толпы Мастера и с интересом наблюдал за его реакцией. Но Сиф отстраненно следил за танцем куклы, свет ламп отражался от стекол очков и скрывал глаза. Заметил ли он, сколько изящества и нежности Адель вкладывала в каждое па, в каждый поворот и плавный взмах руки, когда смотрела в его сторону? Мастер будто бы ушел глубоко в себя, спрятался за холодными стеклами.

Возможно, Сиф хотел увести Адель не из-за гордости. Пусть он всегда так небрежно относился к этому ее увлечению, быть может, ему просто не хотелось, чтобы кто-то еще видел ее танец, кроме него самого?

Кукла кружилась в дурманящем вихре, и уже этот ветер вокруг нее вел за собой. Восхищенные лица проносились перед глазами, люди аплодировали и смеялись, позабыв обо всем, происходящем снаружи, и благодаря их эмоциям, чувствам движения Адель наполнялись еще большим изяществом и грацией. Но вдруг на секунду что-то затуманило взор куклы, и она пошатнулась. А лица вокруг исказились, стали мрачными, сердитыми, а смех – злобным, полным ненависти и презрения.

«Какая нелепость! Как глупо! – кричали голоса в ее голове. – Этот проклятый город идеальное место для нее!»

Вздох удивления и испуга разлетелся по помещению, когда Адель осознала, что упала на паркет. Она так же недоумевающе смотрела на людей, что почему-то стояли неподвижно, а испуг и непонимание все еще не стерлись с их лиц. Они были словно немые статуи. Адель почувствовала, как руки Мастера помогают ей подняться и прячут ее лицо от окружающих, но было уже слишком поздно. Только сейчас кукла почувствовала глубокую трещину, что появилась на ее щеке. Она тянулась от глаза к самому подбородку, как будто слеза.

– Кукла… Да она же кукла!

– Мастер оживил одну из кукол!

Люди окружили их, и сейчас они уже ничем не отличались от бастующих на улицах. Все, чего они хотели, – сотворить невозможное, вернуть прошлое, и вот творец перед ними, собственной персоной. Их глаза пожирали их обоих, еще секунда – и требующие голоса взорвутся от негодования.

Сиф встретился взглядом с Губернатором, и ему хотелось очень многое сказать, но вместо этого он прошептал одними губами: «Уведи ее отсюда». Тот сразу понял, пусть и находился достаточно далеко.

Отовсюду послышались крики, как раз вовремя Сиф успел вытолкнуть куклу из кольца окруживших его гостей, а та не успела и вскрикнуть. Люди уже хватали Мастера за одежду, рыдали и молили его сотворить для каждого из них чудо, их разум совсем помутился.

«Прошу, верни мне моего мужа!»

«Умоляю, оживи мою мать!»

«Мой сынок был еще так юн. Верни ему жизнь, сжалься!»

– Мастер! – отчаянно кричала кукла Адель, желая броситься ему на помощь, но руки офицеров держали ее слишком крепко. Они потащили ее прочь из залы, и последним, что увидела Адель, было то, как очки Мастера падают на пол и круглые стекла разбиваются под чужими ногами. И в эту же секунду на ее сердце тоже появилась первая трещина.

========== Этюд пятый ==========

Адель вывели из залы, а затем заперли в узкой комнате, и сколько бы она ни кричала, сколько бы ни стучала в двери, ей все не открывали, а ее сердце все больше покрывалось сетью тоненьких трещинок. Наконец она выдохлась и неподвижно сидела, уставившись в одну точку. Через какое-то время к ней вошел Губернатор и сел напротив.

– Надо же, настоящая живая кукла! Подумать только… А ведь, признаться, до этого я не особо верил в эту историю о ворах. Но вы, миледи, само ваше существование заставило меня поверить в обратное.

Адель сидела, не произнося ни слова, а ее глаза неподвижно глядели мимо него.

– Но не нужно притворяться игрушечной, я ведь знаю, что ты меня слышишь, – его шутливого тона как ни бывало. Маска весельчака как будто спала с него.

Адель взглянула на него исподлобья.

– Что с Мастером?

Губернатор лишь хмыкнул.

– Ты так сильно предана своему Мастеру? Но что ты знаешь о нем на самом деле?

– Я… не понимаю.

– Все, что ты делаешь, так это слепо доверяешь своему создателю. И ты ведь никогда не задумывалась над тем, какие тайны он может скрывать, не так ли? – Адель напряглась, не понимая, в чем этот человек хочет ее убедить. – Мастер Сиф единственный творец в Чернильном городе. Знаешь, именно созданием кукол он до сих пор занимался, и его работы пользовались популярностью, обеспечили ему достаток и уважение. Но потом он вдруг резко прекратил работу, а его кукол стали находить сломанными на улицах. А затем появились эти воры душ и начали гибнуть люди.

– Но это… ничего не доказывает! В этом нет вины Мастера. В чем вы хотите его обвинить?

– Тише-тише, Адель. Пока что я ни в чем его не обвиняю. Конечно, я понимаю, сколь много для тебя значит Мастер Сиф, но не кажется ли тебе, что между ним и ворами душ может быть связь? Он ведь что-то знает о них, правда? Но тогда зачем покрывает?

Кукла не знала, что на это ответить. Ее мысли путались, еще непрошедшая нервозность давала о себе знать.

– А быть может, и он тоже один из этих воров душ? – вдруг сказал Губернатор, понизив голос.

Но Адель посмотрела на него прямо, и ее голос даже не дрогнул.

– Вы не заставите меня усомниться в Мастере.

Губернатор лишь хмыкнул и отвел взгляд.

– Я не давлю на тебя. Просто помни, люди будут гибнуть до тех пор, пока хотя бы один вор не будет найден. И если окажется, что Мастер Сиф покрывает нашего общего врага, боюсь, нам придется вмешаться и принять необходимые меры.

И он ушел, оставив ее в этой холодной узкой комнате, словно преступницу. Хотя, вероятно, Губернатор уже сделал вывод на этот счет и будет сложно его переубедить. Адель обвила руками собственные плечи и съежилась то ли от холода, что исходил от каменных стен, то ли от мыслей, что нарочно лезли в голову.

Но слишком долго ждать не пришлось, и вскоре дверь резко распахнулась. Мастер без лишних церемоний заставил ее подняться и повел вон из этого места, проронив что-то вроде: «Мы уходим». И, похоже, он был очень зол.

***

Нелегко им придется теперь. Слухи о Мастере, оживившем одну из кукол, непременно уже утром наполнят весь город. Значит ли это, что им с Адель стоит искать новое прибежище? Вот только где?..

В памятном доме Мастер сидел в рабочем кабинете за столом и поочередно выбирал разбитые осколки из оправы очков. Кукла сидела с противоположной стороны и наблюдала за Мастером. Множество мыслей клубилось в ее голове. Без очков Сиф выглядит совсем не похожим на себя прежнего или, вернее сказать, на того, кем она его знала до сих пор. А ведь если подумать… она и правда ничего не знает о нем.

У нее невольно вырвался тяжелый вздох. Казалось, частичка самого ее естества навсегда покинула тело, а сердце съежилось и ссохлось, подобно завядшему бутону. Мурашки мелкими трещинками пронеслись по фарфоровой коже, потом исчезли.

– Не вздыхай так глубоко, – вдруг заговорил Мастер, оторвавшись от работы. Он достал из внутреннего кармана рабочего халата небольшую колбочку и поднял ее перед собой. В секунду флакончик заполнился полупрозрачной жидкостью, как будто это были духи. – А то всю душу выдохнешь.

Сиф протянул Адель флакончик, и та поняла его без лишних слов. Открыла пробку и вдохнула тонкий аромат, позволяя ему снова наполнить тело и сердце. Дышать сразу стало так легко и свободно, а сердце забилось быстрее. Когда она открыла глаза, скляночка была уже пуста.

А Мастер снова взял в руки очки и задумчиво произнес:

– Они столько раз выпадали из рук в пылу работы, но стекла ни разу не трескались… Не знаю, сколько людей потоптались на них, чтобы так изуродовать, – он сглотнул и проговорил чуть хрипло: – Порой по-настоящему осознаешь ценность вещей, когда те разобьются вдребезги.

– Но ведь их можно починить? – Адель с надеждой посмотрела на Мастера.

– Конечно, можно. Только они уже никогда не будут такими, как прежде. Что-то непременно изменится… – и, кажется, он говорил уже не об очках. Но потом вдруг резко повёл речь о другом: – Думаю, Губернатор сказал тебе то же, что и мне?

Адель сразу же напряглась, руки и ноги отяжелели, будто налились жидким металлом, а глаза смотрели, не моргая. Надо же, всего одно слово Мастера может вывести ее из равновесия и, возможно, даже… сломать ее?

– Вам… он тоже что-то сказал?

– Предложил отдать тебя ему. Похоже, ты понравилась Губернатору, Адель, – после этой фразы молчание продлилось дольше, чем положено. И каждый в этой тишине скрывал свои особые секреты. Сиф не смотрел кукле в глаза и говорил как бы между делом, но каждое его слово вселяло нешуточное волнение: – Но если ты и сама хочешь с ним остаться, я не буду тебя удерживать силой.

– Нет! – тут же воскликнула Адель и вцепилась руками в ладони Мастера, пусть он всё ещё сжимал в пальцах очки. – Я… хочу остаться с вами, Мастер.

Ее глаза в этот момент были, как у котенка, которого собираются выбросить под проливной дождь. Сиф не смог подавить смех и улыбнулся. Нечасто Адель удавалось увидеть его улыбку, и ее глаза тоже заблестели.

***

Часто теперь люди толпились у входа в «Дом памяти», но двери были слишком прочны, чтобы горожане смогли вломиться внутрь. Вот только с каждым днем их становилось все больше, и рано или поздно у них должно было это получиться. А Губернатор и не подумывал отправить офицеров на охрану.

С наступлением ночи жители города снова разбегались по своим норам. Снова приходило время Вору выйти на охоту.

Он блуждал по замусоренным после недавних протестов улицам, и подол его длинной мантии волочился по влажным каменным дорогам, попутно вбирая в себя всю грязь, что попадалась на пути. Вор душ – словно чернильная клякса на полотне. Всего одна случайная ошибка художника может испортить картину, и каким бы великим ни был талант творца, это пятно не вывести так легко.

Порой Вор останавливался, делал глубокий вдох и, как уличный пес, искал след, в конце концов ему удавалось отыскать одну из статуэток, потерянную и всеми позабытую где-нибудь на мостовой. Тогда под капюшоном расплывалась широкая нечеловеческая ухмылка, больше похожая на оскал зверя.

И в ту же секунду Мастер снова хватался за сердце и, тяжело дыша, пытался унять кашель, рвущийся из горла. «Только не снова», – мысленно кричала кукла, бросаясь на помощь Мастеру. Адель ухаживала за ним, всеми силами пыталась унять его боль. Но что она могла поделать? А Сиф отчего-то и не старался что-либо изменить, будто уже давно примирился со своей участью.

Адель видела эти мысли в глазах Мастера, хотя тот и не произносил ничего подобного вслух. Возможно, именно поэтому Сиф и стремился поскорее обучить куклу всему необходимому. Он словно хотел успеть отпустить ее. Но вот только сама Адель совсем не желала покидать «Дом памяти» и когда-либо расставаться с Мастером. И она знала, никакие ее доводы, никакие слова не заставят его изменить решение. Как будто еще давно, до появления ее самой в жизни Сифа, внутри него завелся червь, ежедневно поедающий его мысли. Ни один раз Мастер пытался от него избавиться, но эта мерзость слишком прочно засела в голове. И с течением времени Сиф будто даже примирился с его существованием и уже сам позволил пожирать свое существо.

Быть может, в словах Губернатора была доля правды и Мастер связан с ворами душ больше, чем она думает? О, кем бы ни был Мастер Сиф, в каких неприятностях ни был бы замешан, Адель плевать на все! Только бы он ни мучился так сильно. Если бы только позволил ей что-нибудь сделать, если бы только впустил ее в свои мысли… С каждым новым приступом Мастеру становилось все хуже. А что же Адель? В ее груди тоже начало что-то больно колоться. День за днем ее механическое сердце покрывалось глубокими трещинами. Но это чувство было совершенно незнакомо ей, и кукла не обращала внимания на боль в своей груди. Все ее мысли были совсем о другом.

А тем временем Вор душ не терял времени даром. Он уже успел обыскать все подворотни и теперь приближался к жилым домам, заглядывал в чужие окна. И как только замечал одну из статуэток Мастера, тут же снимал капюшон и стучался в двери…

– Нет! – тут же закричал Сиф, мучаясь лихорадкой.

– Мастер, вам что-то приснилось? – говорила кукла дрожащим голосом и осторожно касалась ладонью его горячего лба.

– Нет, нет! Боже, что же я наделал?! Что я натворил!.. – кричал он, хватаясь за голову, чуть ли не плача. Все его тело била дрожь до тех пор, пока эта вспышка не проходила, и он снова проваливался в глубокий сон. А на сердце у куклы появлялась еще одна трещинка.

Убедившись, что Сиф крепко спит, Адель поднялась на ноги и приблизилась к рабочему столу Мастера. В верхнем ящике, закрытом на три оборота ключа, как и ожидалось, лежал пистоль. Он выглядел больше, чем обычный револьвер, но меньше, чем ружье. Тяжелый, еле уместился в ее руках. Рукоять разукрашена витиеватыми узорами, он больше напоминал произведение искусства, чем орудие убийства. И тем не менее, именно для этого он был предназначен. Мастер Сиф всегда держал его наготове, заряженным, так что не было нужды разбираться, как именно им пользоваться. Одно нажатие – и все.

Кукла посмотрела в сторону спящего Мастера, тот дрожал и что-то несвязно бормотал свозь сон. Адель сделала шаг навстречу, и ее шарниры противно скрипнули, будто ржавые петли старой двери. Она прижала оружие обеими руками к своей груди, на глаза наползла тень, искажая черты лица. Неужели Сиф и правда думал, что она не знает, где он держит ключ? Он же всегда так небрежно прячет его в левый карман халата. Что ж, теперь не важно. Она уже приняла решение.

Адель резко двинулась в другую сторону и одним движением сорвала с крючка пальто Мастера, наскоро накинула на плечи и спрятала оружие во внутреннем кармане. Потом обернулась, и взгляд ее был долгим, тяжелым.

– Держитесь, мой Мастер, – прошептала она. – Я вернусь.

И она ушла. Спустилась вниз, отперла входную дверь и скрылась в чернильной мгле ночного города.

========== Этюд шестой ==========

Длинные запутанные переулки, словно залитые вязкой черной краской, сейчас были все равно что лабиринт. Так легко заблудиться. Адель шла вперед, опираясь рукой о стены домов. Только ощущение влажного камня помогало ей не потерять ориентацию в пространстве. Казалось, что она попала в желудок огромного зверя, так темно и зловеще тихо тут было.