Текст книги "Свадьбы и разводы (СИ)"
Автор книги: Алина Аркади
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Сёма, на следующую субботу мне нужен Кай.
– Лесь, нам вздохнуть некогда, работаем на износ, – оправдывается знакомый. Но слиться не получится, иначе я сама приведу Кая на свадьбу. – Свадьбы, дни рождения, детские праздники. Кай мне скоро голову откусит и выплюнет.
– Двойная оплата.
– Мы будем, – уверяет Семён, решив одну из основных проблем.
– Я тебя обожаю! – выдыхаю, отключаю звонок, а повернувшись, утыкаюсь носом в грудь Ворона.
– Избранник всё-таки имеется?
Не знаю, какую именно фразу услышал Максим, но недовольное выражение лица и руки в карманах уведомляют о раздражении мужчины. И почему его это волнует?
– Да. У него замечательное имя – Кай.
– Морской бриз?
– Яблоко, акация и лёгкие древесные нотки, – щёлкаю пальцами перед носом Ворона и возвращаюсь в кухню, где Изотов и Женя восхищённо обсуждают того самого альпака.
– Олеся, завтра я вернусь в Москву, но уже в среду приеду. Хочу, чтобы вы составили мне компанию при выборе свадебного платья. У моих подруг довольно специфический вкус, – невеста прокашливается, выдавая подробности. – Их выбор, скорее всего, падёт на короткое платье с длинным шлейфом, кожаную куртку-косуху и солдатские ботинки на шнуровке до колена. Мне кажется, мы с вами найдём общий язык и идеальное платье.
– Без вопросов. – Женя не в курсе, что советы в выборе наряда входят в перечень моих услуг. – А жених?
– А жениху поможет свидетель, – Ворон опускается на стул, указывая пальцем на себя. – Мальчики отдельно, девочки отдельно.
Новость, что Ворон выбран в свидетели, на короткое время обескураживает и удивляет. Отлично, следующие выходные пройдут в обществе господина адвоката. В некоторой степени меня эта мысль радует, но представив, как Максим Максимович затягивает подругу невесты в свои обаятельные сети, хочется простонать в голос. Во мне зреет женская ревность, пробиваясь тонким ростком и доказывая, что Ворон обратит на меня внимание только в случае, если на земле я останусь единственной женщиной.
Глава 10
– Михаил, а вы давно знакомы с Вороном? – успеваю задать вопрос, пока Максим показывает Жене квартиру, обсуждая интерьер для их с мужем новой жилплощади.
– Слишком. Наши отцы дружили, а потом и мы с Максом. Тот факт, что я старше на четыре года никогда не был проблемой. Мы прекрасно друг друга понимали.
– Интересно, вы женитесь уже второй раз, а друг свободен. Неужели, он действительно не желает примерить на себя роль мужа?
– Он был женат, – выдаёт Изотов, а я настолько удивлена, что замираю в неоконченном движении так и не отправив в рот мороженое, и оно тут же оказывается на моём платье. Только в этот момент осознаю, что коричневое пятно от шоколада так просто не ототрёшь, и всё равно усиленно тру сухим полотенцем. – Не рассказывал?
– Не-е-ет…
– Макс, ты почему людей обманываешь? А? – кричит Миша, и через минуту покинувшая нас парочка появляется на кухне.
– Это кого?
– Олесю. Ты же был женат.
– Это было не по-настоящему, – отмахивается Ворон, не придав претензии друга значения.
– А это как? – не унимаюсь, желая услышать историю женитьбы того, кто заверял меня, что брак не про него. – Свадьба понарошку?
– Я сейчас расскажу, – Изотов жестом затыкает Ворона, который желает осадить друга, не дав поведать историю из прошлого. – Двенадцать лет назад я крестил дочь. Собрались на даче: друзья, соседи и просто знакомые. В общем, приглашали за стол всех, кто мимо проходил. Людей тьма: веселье, музыка, шашлыки. Не помню, о чём зашёл разговор, но в какой-то момент начали ловить друг друга «на спор». Макса подкололи, решив, что он не женится на той, кого укажут. А он возьми и согласись! Собрались и рванули сразу в местный ЗАГС. Завалились толпой. Я уже тогда был при весомой должности, так что договориться не составило труда. Паспорта при них, согласие получено, свидетельство выдано. Крестины тут же перетекли в празднование свадьбы. А наутро все поняли, что произошло…
– И сразу развелись?
– Не-а. Девушку, ставшую женой Макса, никто не знал. Пришла с кем-то из знакомых, откуда неизвестно. Как назло, свидетельство о браке пропало. Обшарили всё, перевернули дом, машину, двор… Я его нашёл спустя месяц между сиденьями чисто случайно.
– А девушка? – посматриваю на Ворона, который, закрыв лицо ладонями, смущён.
– Нашлась. У неё оказывается, жених был. Сделал предложение, отправились подавать заявление, а ей там: «Вы замужем, сударыня», – Изотов разводит руками, пока мы с Женей ждём окончания интригующей истории. – Она сама Макса и нашла, за ручку взяла и потащила разводиться. Так что мужем он был – целых четыре месяца!
– Вот так неожиданно и разочаровываешься в людях, – наигранно вздыхаю, поймав угнетающий взгляд Ворона. – Я-то думала, Максим Максимович верен убеждениям и принципам, а оно вот как выходит… – развожу руками под дикий гогот Изотова и тихий смех Жени.
– Так что у нас с ним один-один, а через неделю будет два-один. Если, конечно, Макс не решится на второй брак.
– Для этого нужны ещё одни крестины, – выдаю на полном серьёзе, вновь заливаясь смехом с молодожёнами.
– Для этого нужна невеста, – изрекает комментарий Ворон, включаясь в разговор. – Как насчёт вас, Олеся?
– Знаете, Максим Максимович, на этой неделе вы уже дважды изъявили желание жениться на мне. В третий раз я соглашусь и вам придётся ответить за свои слова, – грожу ему пальчиком, словно маленькому ребёнку, в ответ получая осмысленный взгляд, в котором нет ни капли насмешки.
– Соглашайтесь сейчас, Олеся, – уговаривает меня Изотов, поглядывая на друга, – и тогда Макс не будет белой вороной среди семейных пар на праздниках. Многих его свобода раздражает, меня в первую очередь. Все мужчины должны познать страдания, он, что, исключение?
– Ах, страдания! – В Михаила мгновенно прилетает претензия, и он сжимается под угрожающим взглядом невесты. Уверена, оставшись один на один, Изотову придётся объясниться за каждое сказанное слово. Извинений не миновать.
– Они касаются только Макса.
Следующие полчаса Миша бросает в сторону Ворона колкости, наплевав на недовольную физиономию друга и вспышки негодования. Очень сложно сопротивляться тому, кто знает тебя давно, изучив повадки и выходки. Не думаю, что Ворон рад откровениям Изотова, желая сохранить лицо циничного адвоката, не приемлющего чувства в любых их проявлениях. Но сейчас, считывая эмоции Максима Максимовича, мне кажется, что он, как и большинство людей в этом мире стремится к пониманию и теплу, которые дарит другой человек. Всё на самом деле просто: человеку нужен человек. И если принять эту простую аксиому, жить становится радостнее и проще. Отчуждение требует слишком много сил, которые Ворон тратит каждый день. Что это: нежелание оказаться в плену чувств, или самоконтроль, доказывающий мужчине, что он идёт по выбранному пути, невзирая на мнение окружающих? По мне так я готова ошибиться ещё не один раз, лишь бы чувствовать сильное плечо человека, которому готова сдаться.
– Мы прощаемся и покидаем вас, – Женя тянет Мишу на выход, попутно прощаясь с Максимом. – Утром нужно быть в Москве.
– Я тоже поеду, – вызываю такси, чтобы побыстрее скрыться в своей квартире и продумать свадьбу пары.
– У меня есть ещё бутылка, – адвокат заграждает дверь, становясь значительной преградой. – Вы можете остаться.
– Не могу, – развожу руками и силюсь придумать причину, чтобы избавиться от привлекательного мужчины, который сканирует меня неоднозначным взглядом. – Подготовка свадьбы в ускоренном режиме не позволяет мне тратить время на разговоры. К тому же, завтра у меня мероприятие: небольшая свадьба с двадцатью приглашёнными. Несмотря на простоту, моё присутствие необходимо, потому что пока моя новая помощница не в состоянии организовать праздник самостоятельно. Спасибо за Изотова, – приближаюсь к Ворону, смотря снизу вверх, – и за ужин.
Впервые с момента нашего знакомства в янтарном взгляде виднеется теплота, которая чувствуется кожей настолько явно, что я пугаюсь ощущений, пронизывающих тело. Момент, в котором хочется остаться и качаться на волнах спокойствия. Он способен быть настоящим, скинув маску безразличия и став самим собой. Ситуация становится неприличной, а взгляды многообещающими, поэтому заставляю себя сделать шаг и покинуть квартиру того, кто уже дважды предлагал на мне жениться. Шутку я не оценила, ещё страдающая по несостоявшейся свадьбе, на которой оказалась посмешищем.
Попадаю в пробку, но радуюсь этому моменту. Времени переварить обрушившиеся в этот вечер эмоции достаточно, а предстоящие выходные позволят вернуться к первоначальным мыслям о Вороне, когда он был для меня неприятным соседом, снявшим офис в неудачном месте. Но механизм симпатии уже запущен, и тоскливый взгляд при прощании вспоминается некстати в тот момент, когда я решаю, больше никогда не оставаться с ним наедине в ограниченном пространстве.
Покидаю салон такси с мыслью о необходимости застирать пятно, оставленное шоколадным мороженым, и на секунду задерживаюсь под фонарём, чтобы мысленно отругать себя за неловкость, когда за спиной раздаётся тихое:
– Привет, Лесь.
Родной голос пробирается под кожу уже почти забытыми интонациями, поднимая из глубины то, что я так старательно заталкивала в самый тёмный угол. Обернувшись, вижу Даню. Потрёпанный, уставший, с многодневной щетиной и тоской в глазах, – вызывает внутри смесь почти неразличимых эмоций, всё ещё приносящих зудящую боль. Я вижу его впервые с того самого проклятого дня, когда осталась в одиночестве перед алтарём с разрушенными надеждами и растоптанной грязным ботинком любовью. Слова, который нестерпимо хотелось обрушить на Даниила тогда, сейчас растворяются в прошедшем времени, являясь ненужными и пустыми. Нечего сказать тому, с кем стремилась связать жизнь и судьбу, выстроив для себя идеальный план семейного счастья.
– Что надо? – грубо, но он заслужил.
– Зачем ты так? – произносит едва слышно и сокращает расстояние. Удивительно, но раньше не замечала невероятный цвет его глаз – глубокий голубой, неестественно яркий. – Я пришёл поговорить. Пригласишь? – кивает куда-то вверх, намекая на мою квартиру, где мы когда-то были счастливы.
– Не приглашу. У меня много работы, а у тебя есть пять минут, чтобы сказать всё, что накопилось за восемь месяцев. Если ты, конечно, по этому поводу появился здесь.
– По этому. Прости, Лесь, – мнётся, склонив голову набок и вжав её в плечи.
– Так просто? Прости? – закипаю, надвигаясь на бывшего жениха. – Ты бросил меня на собственной свадьбе, помнишь? Тебе не хватило смелости сказать о своём решении лично, поэтому ты прислал корявое сообщение с несколькими словами, решив, что этого вполне достаточно, чтобы ответить на все вопросы. Недостаточно! Самое гадкое оставить человека с чёртовым «почему», на который ни у кого нет ответа. Думаю, его не было даже у тебя самого. Зато мне пришлось отвечать на многочисленные вопросы гостей, включая твою маму, которая была удивлена поступку сына не меньше, чем все присутствующие, а затем и вовсе обронила: «Данечка, наверное, передумал». Вот только мне, стоявшей в свадебном платье, было откровенно плевать, потому что выть хотелось в голос и раствориться в пространстве, чтобы не видеть сочувствующие лица гостей. Я никогда не чувствовала себя настолько униженной. Я нашла силы объясниться с людьми и закончить ужасный вечер, чтобы потом закрыться в квартире с желанием не показываться людям несколько лет, но вовремя поняла, что такое не забывается, и я ещё очень долго буду слыть брошенной невестой.
– Просто я был тогда не готов, понимаешь? Ты так давила на меня…
– Напоминаю, что предложение ты мне сделал сам.
– Да, но под давлением, – тычет в меня пальцем, намекая, что это я давила на бедного мужчину, неспособного принимать самостоятельные решения. – Всё время твердила: дом, семья, дети, дача… Я испугался, Лесь.
– Так испугался, что сразу метнулся к Ленке Крыловой? С ней не страшно? Слышала, ты скоро отцом станешь. Вот где ужас, правда? – издаю глухой смешок, собираясь закончить непродуктивную беседу.
– Ребёнок не мой, – Даня прячет взгляд. В данный момент он смахивает на побитого пса, выброшенного за борт по причине ненадобности. – Ленка мне изменила, в чём честно призналась.
– Знаешь, она заслуживает большего уважения, потому в отличие от тебя у неё хватило смелости объясниться напрямую.
Предполагаю, мечта по имени Даниил Сахаров, оказалась не настолько волшебной при более детальном рассмотрении, и Лена, всегда отличающаяся здравомыслием, нашла более достойного кандидата на роль спутника жизни. Ей на это потребовалось чуть больше полугода, я же за пять лет не рассмотрела в Дане всем заметную червоточину.
– Лесь, прости. Давай попробуем ещё раз: честно, по-настоящему, открыто.
Едва дышу после слов Дани, сжигаемая негодованием и непониманием. Так легко – прости. Одно слово, которое, по мнению мужчины передо мной, способно вытравить из памяти предательство. Я точно знаю, что Крылова появилась в жизни бывшего жениха спустя месяц после того злополучного дня, но это не отменяет подлого поступка в отношении меня.
– И всё? – развожу руками, переходя на писк, рвущийся против моей воли. – Прости и начинаем заново? После этого, наверное, я тебя должна пригласить в свою квартиру, накормить вкусным ужином и уложить в постель? Не много ли удовольствий для человека, который этого не заслужил?
– Я всё осознал и понял, что только ты мне нужна.
– Ничего не стоит мужчина, разбрасывающийся пустыми обещаниями и не отвечающий за свои слова. Имела шанс в этом убедиться.
– Леська…
– Разговор окончен, – тороплюсь к подъезду, оставив Даниила в размышлениях.
Кляну себя за несдержанность. Бесконечное количество раз я прокручивала в голове нашу возможную встречу, выстраивала диалоги и ответы, реакции и последствия сказанного. Но сейчас, вылив на Даню накопленное и терзающие меня, освободилась от этой чёртовой зависимости. Мы рвём отношения, но не эмоциональные связи, а именно они нас держат возле тех, кого мы называем «бывшими». И пока мы вспоминаем и задаёмся вопросами «как он там», думаем, злимся или мечтаем вернуть, значит, связь ещё крепка, а её сохранение причиняет боль лишь нам самим.
Захожу в квартиру и, не включая свет, крадусь к окну, чтобы увидеть Даню на том самом месте, где мы говорили. Наматывает круги, огибая фонарь, затем лавочку и урну, возвращаясь на исходную позицию. Пока не понимаю, какие чувства у меня вызывает бывший жених, но те, что всколыхнул Ворон, однозначно перевешивают. Имею ли я право смотреть на господина адвоката с интересом, и почему мне кажется, что это куда опаснее осознавшего свою ошибку Дани?
Он-то, в отличие от бывшего, не стесняясь, швырнёт в меня правдой. Кстати сказать, Ворон из той категории людей, от которых не ждёшь подвоха, потому как ты заранее подготовлен к его жизненным установкам, мнению и позиции. Вряд ли он хоть одной женщине обещал свадьбу и семью, чтобы затем неожиданно передумать. Не про него это. Интересно, найдётся та единственная, что сможет покорить убеждённого холостяка заставить произнести брачные клятвы?
Глава 11
– «Версаль» забронирован, хотя и не с первого раза. Менеджер упорно не желал идти навстречу, но в субботу я дозвонилась Валерию Родионовичу, который отдыхал с семьёй за городом, и мы пришли к согласию, – Вера щебечет в трубку, рассказывая о событиях выходных. Если бы не её упорство, пришлось бы проводить свадьбу Изотова в обычном банкетном зале, что не устраивает меня, молодожёнов и особенно альпака, которой требуется пространство и свежий воздух. Животное плохо сочетается с тематикой свадьбы, но желание клиентов – закон. – Отправила Юле пример торта и указала цену, получив в ответ согласие. Созвонились с Аллой и обсудили программу, осталась только Марина, но ей требуются пожелания от пары…
– Ты чего такая активная в понедельник утром? – хохочу, вспоминая, что «небольшая» свадьба в субботу для меня затянулась до трёх ночи.
Гости оказались невероятно активными, и Алле пришлось активничать вместе с ними. Мне кажется, вчера я весь день спала, и лишь к вечеру пришла в норму, проснувшись от настойчивых звонков Дани. Видимо, он действительно решил вымолить прощение, вот только пока, кроме сообщений и звонков реальных действий не зафиксировано.
– Загорелась свадьбой депутата, к тому же торжество в стиле «Голливуд» обещает быть невероятно красивым. Я в офисе, жду тебя.
Мне до офиса ещё минут двадцать, если мы с таксистом, конечно, вылезем из пробки, которая за полчаса не сдвинулась ни на метр. Я позорно опаздываю, оставив Веру за старшую. Мне необходим был отдых по максимуму, чтобы сосредоточиться на свадьбе Изотова. События будут освещать журналисты, что для меня является дополнительной рекламой, поэтому торжество должно пройти идеально. Место проведения торжества выбрано не случайно, кроме внушительной виллы, на территории «Версаля» имеются гостевые апартаменты и уютные домики на два номера, что позволит разместить всех приезжих гостей. Это пожелание невесты, с которой в субботу мы успели проработать множество моментов. Женя, на моё счастье, знает, чего хочет, подробно указывая нюансы и присылая примеры. С такими заказчиками работа в радость, да и гонорар, обещанный Мишей, заставляет рваться вперёд.
Спустя час в заторе, такси наконец-то останавливается на парковке бизнес-центра, и я нехотя выползаю из машины, заполненной комфортной прохладой, под палящее солнце. Сегодня особенно жарко, или же мне просто кажется, и несколько дней до этого погода была аналогичной. Я бы не отказалась провести в постели и сегодняшний день, отойдя от насыщенного графика последних трёх месяцев.
Следую к входу, проверяя электронную почту и отвечая на сообщения, когда меня неожиданно разворачивают, и я, теряя ориентацию в пространстве, оказываюсь в чьих-то руках.
– А вы едете с нами, – надо мной Ворон, а точнее, рядом, подхватывает под локоть и тянет обратно на парковку.
– Куда? – совершаю попытку вырваться, но его хватка значительно сильнее, поэтому передвигаю ногами, чтобы поспеть за широкими шагами. – Максим Максимович, да куда вы меня тащите? – упираюсь, что есть силы, и мужчина останавливается.
– Договорились с Гореевым поехать в Фиалково, чтобы встретиться с его женой и убедить подать на развод, или выслушать её условия, чтобы быстро договориться. Но судя по рассказам моего клиента, Мария более доброжелательно относится к женщинам, поэтому вы, как организатор будущей свадьбы, получивший предоплату, отправляетесь с нами и поможете. Это в ваших интересах.
– Да, но…
– Никаких «но», Олеся, – Ворон возобновляет движения, утягивая меня за собой к большому внедорожнику.
Передо мной открывается дверь и, попадая в прохладу, готова стонать от счастья и ехать куда угодно, лишь бы не выключали климат-контроль.
– Добрый день, – приветствует Гореев адвоката, занимающего переднее сиденье, – и вам, Олеся. Спасибо, что согласились поехать с нами.
– Ага, добровольно-принудительно, – прищуриваюсь, показывая Ворону, что согласия, как такого не давала, и он меня впихнул в машину силой. – Благодарите своего адвоката.
– Обязательно отблагодарю, – жест пальцами даёт понять, что благодарность выражена в денежном эквиваленте. – Но идея пригласить вас принадлежит мне.
– Не думаю, что смогу помочь.
– Сможете. Сонька своеобразная, с норовом, но к женщине прислушается. К тому же вы мне показались милой и доброжелательной, способной найти общий язык с любым человеком. Вы даже моей Свете понравились, а ей мало кто нравится.
И почему я не удивлена? Светлана же, наоборот, вызвала у меня исключительно негативные эмоции, если жена Гореева имеет сходный типаж, тогда предпочтения мужчины вполне объяснимы. Молчу, успокаивая саму себя, надеюсь, что беседа с Соней не затянется и уже вечером мы вернёмся в город. Смотрю, где находится это Фиалково. Ехать три часа по не самой лучшей дороге, но внедорожник Александра способен преодолеть любые трудности, а прохлада, окутывающая тело, делает меня более сговорчивой.
Мужчины о чём-то беседуют, и я сначала прислушиваюсь, но затем закрываю глаза и проваливаюсь в сон под монотонно звучащие голоса, а когда открываю, за окном ночь. Передние сиденья пустуют, что мгновенно вызывает панику и неконтролируемый страх, а приглядевшись, вокруг просматриваются поля и редкие деревья. Не понимая, что происходит, осторожно открываю дверь и выхожу из машины в поисках Гореева или Ворона, попадая в непроглядную тьму.
– Проснулась? – от неожиданности взвизгиваю и закрываю глаза, не сразу узнав голос адвоката. – Это я, – Ворон встряхивает меня, а затем прижимает к груди и осторожно гладит по волосам успокаивая, пока моё сердце отбивает чечётку в районе желудка.
– А мы где? – поднимаю голову, наконец привыкнув к темноте и чётко видя его лицо.
– Как же хочется ответить в рифму… – Максим шумно выдыхает, прикрыв глаза. – Наш замечательный клиент заблудился и завёз нас в какие-то незнакомые места.
– А где она сам?
– Вон там, – указывает направление, но даже совершив усилие, не вижу ни Гореева, никого бы то не было на расстоянии нескольких метров. – Связь ищет, которой нет.
Достаю телефон и готова подтвердить слова Ворона – «только экстренные вызовы». Никогда не понимала, что это означает, но именно сейчас хочется вызвать того, кто поможет.
– Так нужно доехать до ближайшего населённого пункта и позвонить. Или уточнить дорогу.
– Великолепная мысль, Олеся, вот только стоим мы здесь, потому что у нас бензин закончился.
– А заправить машину он не счёл нужным?
– Да я даже не знал, что там полбака было! – Гореев выныривает из темноты и по выражению лица становится ясно, что никому он не дозвонился. – Забрал машину у водителя, дал ему выходной, чтобы у моего позора не было свидетелей. – Пинает ногой камень, который рикошетит от колеса и летит в меня. – Простите, – бурчит себе под нос, – я не думал, что так получится. Предлагаю заночевать в машине.
– Предлагаю добраться туда, – Ворон указывает в сторону, где, если присмотреться, видны слабые огни. – Пошли?
– А у нас есть иные варианты? – смотрю на мужчин, ожидая решения, но Максим кивает в указанном направлении, приглашая начать движение.
Через двадцать минут даю себе обещание больше никогда не покупать обувь на шпильке, потому что она не предназначена для движения по мелкому гравию. Каблуки то и дело проваливаются, и я с трудом удерживаю равновесие, хватаясь, то за Ворона, то за Гореева, в итоге основательно застряв и подвернув ногу.
– Вот кто в такой обуви ходит? – адвокат злится, присев на корточки и осматривая мою лодыжку.
– Ну простите, Максим Максимович, собираясь на работу, даже предположить не могла, что мне предстоит застрять посреди поля и тащиться в неизвестном направлении по бездорожью. Кстати, вы меня с собой потащили! Так что часть вины на вас!
– Вина на том, – поднимает голову, истязая взглядом нашего клиента, – кто взял машину, не удосужившись проверить количество бензина.
– Да, я виноват! Признаю! Довольны? – взрывается Гореев. – Может, пойдём уже?
– Я не могу, – ступаю на ногу, которая отзывается болью, и готова расплакаться от негодования.
– Повезло мне, что вы такая худенькая и маленькая… – причитает Ворон, осматривая меня со всех сторон.
– П-почему?
– Нести будет легко.
В ту же секунду подхватывает на руки и продолжает путь, кажется, не ощущая веса моего тела. Мне лишь остаётся обвить его шею руками и уткнуться в плечо, вдыхая насыщенный аромат мужского парфюма. Не знаю, сколько времени движемся молча, но в какой-то момент Максим останавливается со словами:
– Кажется, пришли. Вот только куда…
Ставит меня на ноги, позволяя осмотреться. Несколько улиц: одинаковые дома за высокими заборами пугают темнотой. Лишь несколько фонарей и лай собак оповещают, что какая-то жизнь здесь всё-таки имеется. Бредём в никуда, пока Максим и Гореев заглядывают поверх заборов, подтверждая, что здесь никого нет. В какой-то момент начинает казаться, что мы обречены на скитания без возможности сна и отдыха, а странные шорохи заставляют жаться к адвокату в поисках защиты. Проходим вдоль пустынное место, выйдя к нескольким домам, значительно отличающимся от однотипных построек.
– Там свет, – готова скакать от радости, указывая на небольшой дом в стороне. – Идёмте.
Забыв о травмированной лодыжке, скачу на одной ноги к строению, которое манит жизнью. Мужчины не отстают, но приблизившись к калитке, опережают меня и первыми входят во двор. Ворон стучит в дверь, а через пару минут слышится женский голос и причитания вперемешку с ругательствами.
– Кто? – вопрос доносится из-за двери.
– Мы заблудились, – откликается Гореев. – Бензин закончился, машина встала. Добрели пешком до этого места. Нам бы переночевать где-нибудь. Здесь есть гостиница? У нас девушка с травмой ноги, – и вот сейчас мужчина откровенно давит на жалость, но я готова даже прикинуться инвалидом, если это разжалобит женщину.
Преграда распахивается, яркий свет бьёт по глазам, заставляя прищуриться и не сразу увидеть полную женщину лет шестидесяти со скалкой в руках. Если этим она собралась отбиваться от незваных гостей, то заранее проиграла. Тётка внимательно нас осматривает, почему-то особое внимание уделяя моей ноге, которую я предусмотрительно держу на весу, показывая, какую невыносимую боль испытываю.
– Вроде приличные, – выносит вердикт, поджимая губы. – Могу сдать комнату. Пятьдесят тысяч за троих.
Расценки у неё, как в приличном отеле, но выбора нет, поэтому Гореев ныряет в карман и через минуту отдаёт тётке несколько красных купюр, соглашаясь на условия.
– Заходите.
Оказываемся в небольшой, но очень уютной кухне, где пахнет едой. Мой, видевший сегодня только завтрак, желудок тут же напоминает о себе, и я готова изобразить припадок, лишь бы меня покормили. Ворон усмехается, услышав звонкую трель моего организма, но молчит, вероятно, и сам испытывая голод.
– Есть будете? – предлагает новая знакомая, и я готова выкрикнуть «да», но Гореев опережает вопросом:
– А это входит в стоимость «номера»? Если за дополнительную плату, то я хотел бы узнать расценки.
Вот же гад! По его вине мы оказались в заднице мира, преодолев немалый путь по бездорожью пешком, а он ещё торгуется. Сказано, чиновник…
– Входит, – на лице тётки проскакивает подобие улыбки, которая делает её лицо приветливее и мягче, вызывая доверие. – Борщ и жареная картошка.
– Мне картошку, – расталкиваю мальчиков и плюхаюсь на стул. – И побольше, если можно.
Через пятнадцать минут, жадно поглощая еду и запивая компотом, готова расцеловать тётю Раю, принявшую нас в своём доме. Не бесплатно, конечно, но для Гореева это будет уроком.
– А что это за место?
– Сту́пино. Когда-то здесь деревня была. Постепенно народ разъехался, осталось несколько домов. А года два назад это место облюбовали городские: природа, берег реки, чистый воздух. Какой-то активист выстроил несколько улиц и распродал. Постоянно здесь никто не живёт, только летом приезжают на выходные, максимум на неделю. Из сторожил осталось несколько семей, и то на зиму к сыну в город уезжаю. Я человек пожилой, случись что, никто не поможет. А связи здесь нет, – тётя Рая огорчает Гореева, бегающего по кухне с телефоном, – ближайшая вышка в пяти километрах. Но, если пройти дальше примерно километр и взобраться на курган, можно позвонить.
– Я пошёл, – срывается наш клиент к двери, собравшись топать неизвестно куда ночью.
– А до утра подождать? – Ворон не двигается с места, останавливая и меня, что сразу даёт понять – мы никуда не идём.
– Позвоню Виталику, прикажу утром приехать с бензином. В какой стороне Фиалково?
– Так вы туда направлялись? – синхронно киваем. – Нужно было уйти с трассы на втором съезде, а вы свернули на первом. Вам возвращаться шестьдесят километров до съезда и ехать в противоположном направлении ещё столько же.
Получив инструкции, Гореев выскакивает из дома, оставляя нас наедине с ужином и новой знакомой. Лично я даже шевелиться не хочу, желая оказаться в горизонтальном положении и закрыть глаза.
– Сусанин, блин… – возмущается Максим, разделяя мои мысли. – И кисейная барышня на шпильках, – наклоняется, ощупывая мою лодыжку, получая в ответ шипение и шлепок по руке, которая намеренно причиняет боль. – Если бы не вы, было проще добраться до заправки.
– Напомнить, кто меня запихнул в машину?
– Напомнить, кому уже заплатили часть денег за будущую свадьбу?
– Напомнить, чьим клиентом изначально являлся Гореев?
– Напомнить, кто его направил к вам?
– Вы муж и жена? – в нашу перепалку врывается тётя Рая с вопросом, который нас обоих ставит в тупик на минуту, но затем мы, как по щелчку одновременно произносим:
– Нет!
– А цапаетесь, будто женаты лет десять, – женщина пожимает плечами и удаляется в соседнюю комнату, пока я ковыряю вилкой картошку, а Ворон наслаждается малиновым компотом, но возвращается почти сразу с полотенцами в руках и предложением: – Кто пойдёт в душ? Есть уличный. Вода прохладная, но приятная после жаркого дня.
– Я, – адвокат подскакивает и, взяв предложенное полотенце, исчезает в указанном хозяйкой направлении.
– Я утром, если можно. Нет сил, да и нога болит.
Тётя Рая задумчиво роется в ящике комода, причитая, что не может найти какую-то вещь, но затем в её руках появляется тюбик, который она отдаёт мне добавляя:
– Вот. Намажь на ночь, утром, как козочка скакать будешь. Запах, правда, неприятный, – морщит нос, а я, открутив крышку, опрометчиво делаю глубокий вдох, тут же закашливаясь. – Не розами пахнет, но помогает отлично. Я там вам постелила на диване, думала, вы пара… Тот здесь спать будет, – намекает на Гореева, который в данный момент носится по курганам в поисках связи и счастья. – Можешь своего не мужа на пол отправить. В общем, сами решайте…
– Спасибо, – из меня вырывается писк, но затем я вспоминаю, что тётя Рая затребовала приличную сумму за ночлег, и на душе становится легче.
Вместе убираем со стола, и я иду в комнату. Небольшое помещение, но уюта здесь не меньше, чем в кухне: светлые обои, современная мебель, телевизор на стене и большое окно, которое позволяет проникнуть в комнату ночной прохладе. Скидываю на пол часть приготовленной постели и, оставшись в нижнем белье, готовлюсь ко сну. Натираю ногу неприятной субстанцией и вытягиваюсь, накрывшись простынёй.
– Чем воняет? – надо мной нависает Ворон.
– Тётя Рая мне мазь дала. Запах не очень, но она заверила, что утром я буду, как новенькая.
– А вы почему здесь?
– Вы тащили меня на руках больше километра, соответственно, значительно устали. Я решила предоставить вам более комфортное место для сна на тот случай, если моя нога доставит с утра проблемы.
