Текст книги "Клетка (СИ)"

Автор книги: Alice Greenhouse

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Достаточно одного твоего слова, – неловко наклоняется над ним Элион, заслоняя его собой от этой завораживающей мглы. – Просто ответь. Да или нет?

Альтернатива нависшей над ним темноты – голубое сукно ее платья, а еще глаза, которые смотрят сейчас так умоляюще, так пронзительно, что слова едва не срываются с его губ. Волосы, ниспадающие по бокам, заслоняют свет от огненной решетки, от которой никуда не деться, но, кажется, которая сейчас исчезла вовсе.

Что угодно, только бы она не смотрела больше так.

– Фобос, – шепчет она дрожащим голосом, все ближе и ближе наклоняясь к его лицу, стараясь заглянуть ему в самую душу, – я прошу…

И он приоткрывает рот, чтобы сказать ей то, что она так желает сейчас услышать, но скрип засовов и открываемой двери срывает с его губ совсем другое слово.

– Нет! – хриплым шепотом говорит он, замечая вспыхивающий ужас в ее глазах.

Дверь открыта, к ним идут.

Элион стремительно отшатывается от него, и, будто окаменев, садится около решетки, вглядываясь в пустоту коридора под мелодию шагов. Они оба догадываются, что означают эти шаги.

Идут за ней.

Комментарий к

Буду очень благодарна за отзывы :)

========== Часть 6 ==========

По опущенной голове и поникшим плечам Фобос понимает, что Элион смирилась, она уже готова сдаться. Но что делать ему? Отпустить ее в комнату боли? Но что он может, если клетка блокирует все его силы, а Элион отчего-то даже не пытается защититься?

Страж вновь протягивает ему наручники, и Фобос медленно просовывает руки между прутьями, краем глаза наблюдая за Элион. Он так мечтал увидеть ее сломленную, а теперь не чувствует ни радости, ни торжества. Только глухую ноющую боль и разочарование. Теперь все по-другому.

Не отдам.

Движения Фобоса быстрые и резкие, будто от нахождения взаперти его инстинкты обострились до предела. Как только руки стражника сомкнулись на замке, Фобос дергает его на себя, тянет к решетке с той силой, на которую он способен. Тот пытается вырваться, да и наручники, которые тот так и не успел застегнуть, от близости к решеткам больно обжигают руки, но Фобос в некотором роде привык к этому в отличие от стража. Тот отпускает замок слишком поздно, когда его руки уже в клетке, и Фобос ловко перехватывает их своими руками и тянет его еще ближе к волшебным лучам. Металл его каски и доспехов нагревается мгновенно, и нечеловеческий вопль заполняет пространство клетки и помещение вокруг, а запах паленого мяса бьет в нос, вызывая тошноту.

Элион вскакивает и смотрит с немым ужасом в глазах на развернувшееся противостояние, а потом подлетает к Фобосу, проезжая коленями по полу под конец. Она тоже чувствует запах, слышит этот вой, но та победная радость, что чувствует Фобос, ей не знакома.

– Отпусти его! Отпусти, Фобос! – судорожно хватается за его плечи Элион, пытается встряхнуть, будто это может стереть с его лица безумную улыбку. – Он не виноват! Фобос, не надо! Пожалуйста!

– А кто виноват? – цедит Фобос, стискивая зубы и крепче впиваясь пальцами в сопротивляющегося стражника. – Кто? Ты так и планируешь терпеть эти пытки?

– Нет, – мотает головой Элион, а из глаз у нее во все стороны летят соленые капли. – Никто не виноват, я сама… Отпусти его! Отпусти, Фобос!

Ее руки отпускают его плечи всего на секунду, чтобы приподнять его голову, чтобы заглянуть в глаза. Страж уже почти не сопротивляется, а Элион смотрит на него так умоляюще, что Фобос медленно отпускает руки стража. Обменять рядового стражника на что-то ценное для себя Фобос все равно не смог бы, его убийство ничего тоже не дало бы. А обезображенное лицо и тело скажут о намерениях Фобоса куда больше, чем в данных условиях он мог бы рассчитывать. С громким звоном металлических доспехов его пленник опускается на пол и медленно уползает прочь.

Фобос уже давно выполнил просьбу Элион, а ее руки все еще на его лице, и голубые глаза никак не перестают смотреть на него. От этого взволнованного взгляда уже никуда не деться, и Фобос накрывает ее холодные руки своими, согретыми жаром решетки. Кажется, она подумала о том же, потому что глаза ее резко опустились в пол, а руки задрожали мелкой дрожью. Фобос лишь крепче сжимает ее тонкие пальцы в своих руках. Она не говорит это вслух, но он знает, о чем она думает.

– Я тебя не отдам, – твердым хриплым шепотом говорит Фобос и видит, как задрожали ресницы на ее опущенных веках. – Слышишь?

Она ему не может верить, просто потому что это слишком наивно, слишком нереально. Слишком много обещаний уже было сказано Фобосом. Но именно сейчас для Фобоса это не просто слова, он хочет, чтобы она поверила.

– Элион, я…

Фобос прерывается на полуслове, потому что Элион вдруг резким движением вырывает свои руки из его. Всё происходит так быстро, что свою потерю он даже не успевает ощутить, потому что в ту же секунду эти самые руки обвивают его за шею, а хрупкое стройное тело доверительно прижимается к его боку, ища защиты и опоры. Она прячет лицо на его плече, а ее волосы снова повсюду. Он задыхается от неожиданности и новизны ощущений. Мягкие волосы струятся по его груди и плечам, а теплое сопение согревает ямку над ключицей. Несколько запоздало он протягивает руку и бережно обнимает ее в ответ, невесомо касаясь губами ее виска.

– Не отдам…

****

Он помнил, как в очередной раз заскрипела дверь, и как Элион испуганно сжала его руку. Что случилось потом, Фобос помнил смутно. Когда двери вновь распахнулись, он был уверен, что справится с чем угодно, только вот ожоги на спине, казалось, до сих пор горят белым огнем.

Он не справился.

Помнил истошные крики Элион и свет от решетки, которая вдруг оказалась снова так близко, а еще он помнил адскую боль, когда неведомая сила припечатала его спиной к этой самой злополучной клетке. Тонкая ткань рубашки и кожа горели быстро, и его длинные волосы вспыхнули вслед за ней. Кажется, снова этот омерзительный запах заполнил клетку, только вот Фобос его больше не чувствовал. Только непереносимую боль и крики Элион, которая умоляла кого-то прекратить.

– Я все расскажу! – последнее, что услышал Фобос, прежде чем провалиться в беспамятство.

А теперь он лежит безвольно распластанный на полу, не в силах даже подняться. Стыд, боль, злость сплелись в одно причудливое чувство, которое захлестнуло его, заполняя его изнутри. Как он мог обещать Элион защитить, если он сам о себе не в состоянии позаботится? Он же абсолютно бесполезен.

– Элион, – без особой надежды позвал Фобос осипшим голосом.

– Фобос, – зашептала Элион откуда-то сверху, наклоняясь к его уху. – Фобос…

Чужой голос произвел на него отрезвляющее действие. Элион здесь, ее не увели. От этого стало чуть легче, и он предпринял попытку подняться, но от движения мышцы на спине взвыли, и он закусил губу, чтобы унизительно не застонать.

– Фобос, – Элион всхлипнула, осторожно проводя прохладными пальчиками по здоровой коже на его плечах. – Не надо, лежи.

Краска хлынула к нему в лицо. Жалость – последнее чувство, которое он хотел, чтобы к нему испытывали. Только не жалость. Закусив до боли губу, Фобос приподнялся и с приглушенным стоном принял вертикальное положение.

Он мог и не проверять, у Элион вновь красные опухшие глаза и разбитые окровавленные губы. Они все-таки забирали ее, чтобы снова вернуть. Защитник из него просто блеск.

– Давно я… – он откашлялся. – Давно я так лежу?

– Несколько часов, – она пожала плечами, чтобы показать неопределенность их состояния.

– Вот как, – просипел Фобос, пытаясь принять более удобное положение. – Не трогай!

Элион положила ему руку на плечо, чтобы заглянуть за спину, но он зло сбросил ее. Она удивленно взглянула, но снова предприняла свою попытку.

– Я сказал: не трогай! – прошипел Фобос недовольно.

Зол он был скорее больше на себя, ведь это он должен быть сильным.

– Нужно снять рубашку, – упрямо пробормотала она, впиваясь пальцами в тонкую ткань, стараясь подтянуться к нему поближе. – Так быстрее заживет.

– Со мной все нормально! – и словно в опровержении своей фразы, он неловко дернулся, и предательское тело снова заныло и растрескалось болью по телу. Было мучительно стыдно.

– И ничего не нормально, – выдавила из себя улыбку Элион, расстегивая одним движением сразу несколько пуговиц. – У тебя рубашка пригорела к коже. Это не нормально.

Девичьи тонкие пальцы ловко перебегали от пуговице к пуговице, то и дело случайно касаясь и успокаивающе поглаживая тонкую бледную кожу на груди и животе, а Фобос только оторопело следил за их танцем, пока она не расстегнула последнюю и не бросила на него вопросительный взгляд. С манерным вздохом он покорно повернулся к ней спиной, одновременно и зажмуриваясь от стыда.

Будут шрамы. Навсегда у него останутся эти уродливые шрамы от ожогов, исполосовавшие его спину, как будто его пороли огненной плеткой, а он это позволил. Слабый.

– Будет больно, – мягко зашептала Элион, снова зачем-то наклоняясь к самому его уху.

– Могла бы и не… Ооох… – у Фобоса на глазах выступили слезы от боли, рубашка не желала отрываться, не захватив с его спины немного кожи.

– Прости, прости, – Элион снова рядом, бросила на пол уже непригодную рубашку и сидит на коленях напротив него, позволяя ему опираться горячим лбом в свое плечо. – Всё, уже всё, мой хороший… Больше больно не будет…

Ее руки ласково перебирают его неровные, подпаленные волосы, пока он старается не выдать своего удивления. Мой хороший? Фобос поднимает голову с ее плеча, замечая какое-то совершенно новое, незнакомое тоскливое выражение лица Элион, когда ей приходится выпустить его из кольца своих рук.

– Я могу попробовать немного залечить твои раны, – сконфуженно опуская глаза, бормочет Элион, и Фобос даже забывает, что хотел сказать сам.

– Магия здесь не работает, – разделяя паузами слова, хмуро отвергает ее предложение Фобос.

Элион молчит, но молчит как-то странно, будто ей есть что сказать, но она не уверена, что должна. Вместо слов она пододвигается поближе и пересаживается за его спину, осторожно касаясь его ожогов руками. Ничего не выйдет, Фобос уверен. Только вот когда привычное уже жжение ожогов сменяется сотней иголочек, впивающихся в кожу, холодящих и стягивающих его открытые раны, только тогда до него доходит.

– Что? – он отшатывается в сторону, не давая Элион закончить. – Что это значит?!

Возмущение, недоверие подхлестывают его накричать, нагрубить, вытрясти из нее объяснение всего того, что происходит сейчас, но Элион выглядит еще бледнее, чем обычно, и слова застревают у него в глотке.

– Элион?

– Только твоя магия не работает здесь, – неловко разводит руками Элион, опуская глаза. – Это твоя клетка, она настроена на тебя.

– Тогда какого… – Фобос задыхается от возмущения. – Какого черта ты сидишь здесь? Какого черта ты ни разу не попыталась разрушить клетку и выпустить нас отсюда? Какого…

– Я не могу.

Так просто и так естественно, будто иначе и быть не может. Фобос хлопает глазами, ища в ее глазах какой-то скрытый смысл.

– Ты… не можешь? – зачем-то переспрашивает ее Фобос.

– Не могу, – она кивает и устало откидывается назад на пол, осторожно вытягивая ноги вперед.

Теперь она лежит на полу и безучастно смотрит в темноту над их клеткой, как сотни раз до нее делал Фобос в минуты особенного отчаяния. Левая нога у нее неестественно повернута в голеностопном суставе, и Фобос видит, что в этот раз использовали сапог, ломающий кости. Оттого и кровь на закушенных губах, оттого и красные опухшие глаза, отпечатки ногтей на ладонях.

Сильная… Сильная девочка, – с нежностью мелькает у него в голове мысль.

Он чувствует ее негласное горе, оно будто переливается через край, льется по полу их клетки и окутывает его самого. И вместо слов, вместо выяснения этой чертовой правды Фобос просто ложится рядом. Спина по-прежнему болит, хотя уже не так сильно, поэтому он ложится на бок, рассматривая ее лицо вблизи. Она красивая, – это единственное о чем может сейчас думать Фобос.

– Я не справилась, – шепчет Элион с истеричным смешком. – С самого начала, Фобос. Света Меридиана было так много, что я не могла с ним справиться, эти силы… Они… Разрывали меня изнутри. И я… Я… У меня осталось совсем немного своих сил, чтобы залечивать царапины и…

– Ты их отдала? – Фобос чувствовал, как внутри все покрывается льдом. У него нет ни единого шанса, если Свет Меридиана в умелых руках. – Ты отдала Свет Меридиана?

– Я заключила его в сосуд, – дрогнувшим голосом пробормотала она. – Я спрятала его, надеясь, что когда-нибудь… Когда-нибудь я…

Она всхлипывает и снова кусает губы, гася рвущиеся наружу рыдания.

Большим пальцем он осторожно пересекает мокрую дорожку на ее щеке, а она даже не вздрагивает от неожиданности, даже не открывает глаз. В сумраке губы от запекшейся крови кажутся темными, и Фобос не задумывается о том, что делает. Кровь на ее губах давно уже засохла, и он не сразу ощущает их соленый вкус. Он проводит языком сначала по нижней губе, затем слегка отстраняется, чтобы посмотреть на результат своих действий, и сталкивается с непониманием, почти испугом в распахнутых голубых глазах. Сердце замирает и делает прыжок в груди.

– У тебя кровь на губах, – хриплым шепотом объясняет Фобос и усмехается самым естественным образом. – Это не поцелуй, если ты так подумала.

Он собирается уже отстраниться, свалить все на клетку, на свою больную фантазию, но не может. Ее пальцы впились ему в плечо и не отпускают. Насмешливая ухмылка сползает с его лица, он переводит вопросительный взгляд на Элион, и она еле заметно кивает.

– Я так не подумала, – еле слышно шепчет она, на локтях приподнимаясь к нему ближе. В глазах у нее по-прежнему непонимание и затаенный страх, но уже более уверенно она добавляет: – Продолжай, пожалуйста.

Теперь уже она тянется к нему, неловко касаясь его губ своими губами, движения у нее скованны, и Фобос боится даже шелохнуться, полагая, что одно его неверное движение, и она передумает, окончательно решит, что у него не все в порядке с головой. И от этой его безучастности она отстраняется и замирает в паре сантиметрах от него, согревая неровным, сбившимся, как от долгого бега, дыханием его лицо.

– Прости, – криво улыбается она, отводя глаза в сторону. – Прости меня, я… Мне показалось…

Если он и сошел с ума, то хотя бы он не один такой. Он толкает ее назад, прерывая дальнейшие путанные объяснения, и делает то, что так долго хотел. Он целует ее по-настоящему. Не давая ей даже возможности оттолкнуть, он зависает над ней, на ощупь находя ее руки, и переплетает их пальцы, но она только сжимает его руки крепче и отзывчиво поддается ему навстречу.

Фобос сцеловывает соль с ее губ так долго, насколько хватает дыхания, что когда он, наконец, отстраняется, у него слегка кружится голова. Элион не протестует, когда он разрывает поцелуй, она дышит также шумно и сбивчиво, но руками она притягивает его к себе, укладывая его голову себе на грудь. Фобос покорно подчиняется, когда она запускает пальцы ему в волосы, перебирает и гладит его по затылку. Под его ухом он слышит биение ее сердца, и всё, что когда-то ему казалось неправильным, сейчас стало самым нужным и естественным.

========== Часть 7 ==========

Они по-прежнему лежат на полу, и его ладонь покоится на ее затылке. Сейчас, когда Элион так уязвима, Фобос старается больше молчать, не задавая вопросов. И она начинает говорить первой. Сначала это мелочи, вроде детских воспоминаний и снов, потом что-то большее – про Меридиан, про новые законы и парламент, созванный ею пару лет назад. Фобос слышит, что ей нравилось править Меридианом, и она хотела бы вернуться, только поэтому он предпринимает еще одну попытку выяснить, что же все-таки случилось.

– Почему никто до сих пор не устроил мятеж? Кажется, люди на Меридиане, – Фобос выдавливает насмешливую улыбку, – обожают такие общественно-политические движения.

Она молчит пару секунд, а потом несколько коротких смешков вырывается у нее, а затем она выдыхает. Грустно и протяжно.

– Для них я никуда не исчезала. А иллюзия поддерживает уверенность людей в том, что всё по-прежнему…

– Иллюзия? – рука Фобоса опускается ниже, еле заметно сжимает плечо Элион Фобос. – Кто же сейчас сидит на твоем месте?

Элион смотрит на него недоверчиво, а затем прикрывает глаза с мимолетной улыбкой на губах. Впервые за всё время Фобос назвал трон – «ее местом», а не своим.

– Я не уверена, но… – Элион нахмуривает брови. – Кажется, Миранда.

– Миранда? – ошарашено повторяет за ней Фобос, даже слегка отодвигаясь. – Оборотень-паук? Ты… вернула ее?

Элион неопределенно хмыкнула, словно соглашаясь со всеми эпитетами, что сейчас найдет для нее Фобос. Да, глупая. Да, наивная. Отрицать очевидное не было смысла, раз уж она уже все равно здесь.

– Кто поддерживает иллюзию?

– Она назвалась, – Элион протяжно вздыхает, – Сиреной. Она всегда была добра ко мне, и что важнее, к подданным. Она помогала справляться с наводнениями в речных землях, а еще с приходом юрких тварей, которые тут называются ровиллами. Она делала Меридиан лучше, и я не могла бы представить, что справилась бы со всем этим без нее…

Фобос слушает внимательно, в то же время заглядывая в свою собственную память, где он мог слышать это имя. Сирена. Си-Ре-На… Нет, ничего не известно Фобосу о ней, просто имя… Имя кажется каким-то отдаленно знакомым.

– Ты знаешь, Фобос, накануне я ведь говорила с Вилл… Ты ведь ее помнишь?

Вместо ответа Фобос фыркнул со всем раздражением, на которое способен. Еще бы он не помнил эту рыжую ведьму!

– Она забила тревогу намного раньше, чем я даже начала о чем-то догадываться. Она просила меня ограничить Сирену во власти, говорила, что что-то чувствует… Но я была слепой идиоткой. Сирена ведь так много сделала для меня. А Вилл с ее необоснованными подозрениями просто пропала куда-то на время. Я только сейчас поняла, что… Что Сирена…

Элион всхлипнула и отвернулась, стирая дорожки слез со щек дрожащими пальцами.

– Что тебе говорила Вилл? – мягко спрашивает Фобос у Элион, ласково разворачивая ее к себе лицом.

Рыжую девчонку ему жалко не было, туда им всем стражницам и дорога. Даже наоборот, Фобосу нравилась мысль, что Кондракар, кажется, серьезно прокололся. Любопытно, до Оракула эта таинственная Сирена тоже уже протянула свои цепкие руки?

– Она представила путанную теорию, что Сирена – это бывшая стражница, которая обратилась ко злу и жаждет мирового господства.

Элион так удручена, что не замечает, как Фобос замирает и смотрит с непонимающим выражением лица.

– Но Фобос, она обосновывала это лишь тем, что если перемешать буквы в имени Сирены, то получится имя…

– Нерисса.

Плечи Элион замерли и опустились, она заторможено кивнула. Разумеется, Фобос знает о ней. Он не может пока сказать осложняет ли новая информация их положение или нет, но, по крайней мере, теперь ему стало слегка понятнее.

– Ты рассказала ей, где Свет Меридиана?

– Нет, – качает головой Элион, с трудом удерживаясь от добавления частицы «пока». Пока у нее есть силы держаться, она ничего не расскажет, и Фобос ободряюще целует ее в горячий лоб.

Есть еще один вопрос, который ему нужно выяснить, но он никак не решается. В этом вопросе нет ничего противоестественного, но отчего-то ему стыдно спрашивать. Она – его сестра, и да, они целовались, да и он и сейчас не прочь поцеловать ее снова, но это ведь ничего не значит? Ей нужна была поддержка, пускай, даже такая своеобразная. От этого она не перестала быть его сестрой.

– Калеб, – неожиданно говорит Элион дрожащим голосом. – Ты ведь об этом хочешь спросить?

Фобос молчит.

– Да, это он, – тихо шепчет Элион с закрытыми глазами.

– Ты его любишь? – спрашивает Фобос, сам не зная зачем.

Она молчит, и в этом молчании Фобосу слышится гораздо больше, чем она могла бы сказать. О том, что между ними сейчас происходит, они не говорят, поэтому так странно сейчас спрашивать, что у нее в сердце. Он злится, что вообще выразил к этой теме интерес. Гнетущее чувство в груди несколько спадает, когда она, не очень ловко извившись в кольце его объятий, оказывается лицом к лицу с ним и ищет губами его губы, вначале немного промахиваясь и целуя в уголок рта.

Когда она снова подтверждает свою веру в их довольно своеобразное перемирие, Фобос, наконец, решается. План у него в голове появился сразу, как только он узнал, что магия Элион в клетке работает, только вот осуществить его не представлялось возможным. До этого момента.

– Ты мне веришь? – тихо шепчет Фобос, отрываясь на секунду от ее губ.

Глаза у нее лишь слегка приоткрыты, и по инерции она подается вперед, чтобы снова оказаться ближе к горячей коже Фобоса, но тот предупредительно кладет ей руку на плечо.

– Да, – напряженным шепотом отвечает Элион с секундной задержкой, распахивая глаза, в которых, вопреки ее словам, плещется такое явное недоверие, что Фобос мысленно ставит на их спасении крест.

– Нет, – с мягкой, грустной улыбкой качает головой Фобос и притягивает ее поближе, обнимая за плечи. – Не веришь.

Ее дыхание щекочет ему шею и мурашки ползут по рукам. Именно сейчас, когда так важно, чтобы она верила, он призывает все свои способности манипулятора. Пускай, это не совсем правильно, но это ведь для общего блага?

– Я верю… – обнимает его чуть крепче Элион, вдыхая запах его опаленных волос. – Просто…

– После всего, что было в прошлом, – печально усмехается Фобос, стараясь добавить в голос больше горечи, – поверить мне…

– Это в прошлом, – горячо опровергает его слова Элион, все больше и больше веря в то, что сама говорит. – Сейчас… Сейчас всё по-другому.

Уголки его губ ползут вверх, но она сейчас слишком близко, поэтому не может видеть непонятного выражения его лица.

– Тогда отдай мне всё, что осталось от Света Меридиана, – отрывисто шепчет он напряженным голосом.

– Фобос, я…

Элион неуверенно улыбается и еле заметно ежится, будто от холода. Он сейчас шутит? Отдать ему остатки сил, которые уже срослись ее телом и душой, которые не получилось отделить вместе с основной частью Света Меридиана? Она практически не пользовалась этими силами, но чувствовала, что теперь они – часть ее самой. Мысль о том, что Фобос хочет искромсать ее душу и забрать себе, больно резанула в груди что-то тонкое, которое только-только появилось у нее на месте зияющей дыры от предательства.

– Так ты мне веришь, Элион? – Фобос заглядывает ей в глаза и буквально гипнотизирует взглядом.

Верит ли она ему? Элион уже не уверена. За то время, что они были в клетке вдвоем, она узнала, что он может быть заботливым и нежным, может злиться, обижаться, волноваться и защищать. Ей так нужен был Фобос, и Фобос был рядом. Только что останется от этого нового Фобоса, если он получит, что хотел?

– Да, – обреченно шепчет Элион, отбрасывая сомнения. Хуже быть не может, ведь если всё это время Фобос лишь играл ее чувствами, то ей просто незачем… Незачем вообще жить.

– Ты отдашь мне остатки Света Меридиана? – его бархатный голос обволакивает и успокаивает.

– Да, – шепчет Элион, зажмуриваясь крепче. – Конечно, Фобос.

И Фобос накрывает ее руки своими, находит ее губы и сначала просто целует, хотя она ждет сейчас совершенно другого. Касаясь нежно ее губ, ласково обводя ее губы и ранки на них, он начинает медленно вбирать ее силы, отдававшиеся сейчас добровольно. Фобос чувствует, как по венам тонкой струйкой бежит знакомая сила. Ее так мало, что Фобос недовольно закусывает губу. Ничего, ничего… Значит он заберет всё до конца.

Элион вздрагивает довольно отчетливо, когда чувствует, что опустошена уже почти наполовину. Свет Меридиана покидает ее окончательно, и холод и темнота вокруг клетки падают на нее тяжелым одеялом. Когда сил остается лишь треть, она начинает еле заметно вырываться, выкручивая руки и шепча имя Фобоса. Но ему нужно еще немного, еще чуть-чуть. Только так он сможет сотворить иллюзию, только так он сможет проложить путь на свободу. Слабеющее противостояние Элион заставляет сжиматься внутренностям, но он лишь крепче стискивает зубы. Он знает, что делает ей больно, но она сильная, она должна… Должна быть сильной.

– Элион, – зовет ее Фобос, когда уже Свет Меридиана полностью струится в его венах.

Однако, Элион не отзывается, а в ее остекленевших глазах стоит уже привычная ей боль. Она просила оставить ей хоть что-то, но Фобос опустошил ее до дна. Она знает, что теперь Фобосу она не нужна, остается только своими глазами увидеть, как он выбросит ее, как сломанную игрушку. Ненужную и бесполезную.

– Не надо, – одними губами шепчет Элион, с трудом находя в себе силы отвернуться на бок. – Просто оставь меня.

Он не понимает, что случилось, но Элион просит, а значит ей, и правда, нужно побыть одной. Невесомо касаясь кончиками пальцев ее плеча, он действительно оставляет ее в покое.

****

Нерисса знает, что делает с людьми ненависть, поэтому предпочитала не появляться лишний раз на виду у Фобоса. На самом деле, она даже слегка сожалела, что решила заключить в одну клетку Элион с Фобосом. Она рассчитывала, что Фобос быстрее других сможет сломать, растоптать волю Элион, но просчиталась. Но Нерисса не учла, что Фобос был опасным противником, и не мог позволить использовать себя лишь как средство для достижения чужих целей. Фобос был опасен для нее, потому на этот раз Элион больше не вернется в клетку. Нерисса найдет иной способ сломать девчонку.

Нерисса проходит по длинному ходу-туннелю, ведущему к клетке, и останавливается в привычном сумраке. Фобосу незачем видеть ее лицо. Она ожидает очередных всплесков ярости и необдуманных поступков от Фобоса, поэтому она начеку. Одно его неверное движение, клетка снова укажет ему на его место. Только с удивлением она замечает, что Элион с прямой спиной стоит у решеток, а Фобос безвольно лежит на полу.

Нерисса была уверена, что девчонка попробует залечить раны брата, но выглядит тот действительно неважно. Догадка поражает ее почти сразу. Элион совсем беспомощна без Света Меридиана, и это ей на руку. Выглядит Элион, как никогда, решительной, и ведьма списывает это себе в плюс. Должно быть, близость к брату пошла ей на пользу, она не хочет больше боли ни для кого. Нерисса по щелчку гасит свечение клетки, и беспрекословно Элион покидает клетку и замирает, оказавшись вне ее решеток.

Стоит ей сделать шаг, Нерисса понимает, что что-то не так. Шестое чувство кричит ей, что нужно бежать, убираться прочь, но она только сильнее впивается глазами в Элион. Что именно не так, Нерисса не понимает, ведь у нее сейчас Сердце Кондракара, вырванное из холодных рук новой хранительницы Сердца, а силы Элион не хватает даже на то, чтобы исцелить Фобоса…

Элион оборачивается в сторону Нериссы, и та чувствует, что ее собственное сердце летит куда-то в пропасть. На лице Элион торжествующая улыбка. Страшная догадка пронзает ее, и она крепче сжимает в руках посох с Сердцем Кондракара.

У Элион раздроблена нога. Элион просто не может ходить.

Короткий щелчок, и будто пелена спадает с глаз Нериссы. Настоящая Элион до сих пор находится в клетке. Нерисса же выпустила на волю Фобоса.

Чертовски злого Фобоса.

========== Часть 8 ==========

От вновь обретенной силы немного кружится голова, и Фобосу сложно привыкнуть к тяжести в руках и легкому холодку, пробирающемуся по венам к сердцу, когда он отражает беспорядочные выпады Нериссы. Она сильная, хотя сейчас несколько встревожена, а Фобос слишком долго пробыл в клетке, чтобы по щелчку загнать ее в угол. Она надеется, что сможет зачаровать дверь, чтобы Фобос не вырвался в замок. Ее темно-бордовое платье неясно мелькает в конце коридора, когда она трусливо сбегает под оглушительный смех Фобоса. Сейчас уже можно смеяться, сейчас сойти с ума можно только от предвкушения победы.

Фобос уверен, что все кончено, и этот полубезумный смех говорит об этом лучше, чем любые слова. Только вот Элион не выглядит сейчас обрадованной. Они по разные стороны решетки, они поменялись местами, как и хотел Фобос с самого начала. Элион ежится и обнимает себя, неуверенно пожимая плечами.

– Элион, – у Фобоса с трудом получается подавить рвущиеся наружу смешки, но он старается.

Он хочет объяснить, что пока Нерисса жива, он не может расколдовать клетку, да и выходить за ее пределы Элион сейчас не безопасно. У Элион раздроблена нога, она просто не сможет идти, в конце концов! Но неожиданно она сама качает головой, непроницаемым взглядом рассматривая Фобоса через светящиеся решетки.

– Тебе нужно идти, – без эмоций говорит Элион и смотрит в сторону коридора. – Ты теряешь время.

От стойкого ощущения дежавю у Фобоса захватывает дух.

Совсем скоро он посадит ее в эту самую клетку и будет стоять по другую сторону. Как быстро, Элион, ты станешь умолять о свободе? Как долго нужно будет ждать, чтобы безумие поселилось в твоих наивных глазах?

Взгляд у нее серьезный и непроницаемый, и Фобос еле заметно встряхивает головой, стараясь сосредоточиться на дальнейшем плане действий, а не на подлой клетке, в которой Элион остается наедине с закладывающей уши тишиной и мглой вместо потолка. Элион ведь справится, Элион – сильная.

– Где? – без пояснений задает всего один вопрос он, но и без них понятно, что может интересовать принца.

Свет Меридиана. Только с его помощью Фобос справится по всем пунктам, только вот Элион усмехается и прожигает его странным внимательным взглядом. Она молчит, и Фобос с трудом подавляет желание наорать на сестру, что зачем-то тянет время, будто ей нравится самой сидеть в этой клетке. Неужели, не доверяет? Фобос усмехается, вспоминая, как совсем недавно смеялся над ее излишней доверчивостью.

– Ты умудрилась довериться человеку, который один раз уже тебя предал?

– Ты считаешь, что это лишнее?

– Что ж. Подобной глупости можно было ждать только от тебя.

– Элион… – начинает Фобос с сожалением.

– Ты знаешь, где, – коротко обрывает его Элион, сжимая губы в тонкую линию, не поднимая больше глаз.

– А если точнее? – скрещивает руки на груди Фобос и усмехается, совсем как раньше.

– Ты бы одобрил мой выбор, – продолжает уходить от прямого ответа Элион. – Ты сам бы выбрал то же. Ты уже это выбрал.

Фобос секунду размышляет, а потом губы сами собой растягиваются в улыбке. Ну, конечно, диадема! Теперь, остается только найти ее, впитать в себя Свет Меридиана, а затем он вволю повеселится. Только вот перед этим нужно как-то покинуть темницу с зачарованной клеткой пять на пять, оставив здесь Элион, которая по-прежнему не сводит с пола задумчивых глаз.

Фобос чувствует, что должен что-то сказать, только вот в этом нет смысла. Что бы он сейчас не сказал, Элион ему не поверит. Кроме того, он слишком часто нарушал свои обещания, а сейчас его возвращение зависит сразу от многих факторов. Он может не сдержать слово, поэтому уходить сложнее.