Текст книги "Больше, чем игра (СИ)"

Автор книги: Alfranza

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Остин слышала про эту тюрьму. Она считалась «тюрьмой насильников» и то, что оттуда не выходят нормальными – факт. Это значит, что если Джон Баскер на свободе, а они копают все под него, то опасность грозит всем.

– Регина, – прошептала Гриффин.

– Я попрошу Уилла послать к ее дому патрульную машину, – серьезно сказала Бранденбург.

– Нет, – возразила Остин. – Если Джон Баскер увидит патруль, это может подтолкнуть его к чему угодно. А так, возможно он даже не в курсе, что Уилмар знает все. Нужно быть осторожными нам всем. Как там с документами?

– Пока все по плану, – ответила Элли.

Она обернулась на спорящих игроков в раздевалке.

– Эту игру еще можно спасти, если ты возьмешь на себя роли лидера в опорной зоне, – поделилась Бранденбург. – Это не сложно, главное правильно и жестко ставить корпус. Игрок сам наткнется на преграду, и не сможет пройти дальше. Хотя это и пораженческая тактика, она поможет не пропустить больше и возможно вернуть преимущество во фланги.

Это были хорошие слова, нужные. Остин понимала, что Бранденбург права в одном, если опустить руки сейчас, то на игру против «Сафоро Лайонс» можно не выходить. А если сдаться на милость победителей еще перед матчем, то какие же они будущие чемпионы Нью-Йорка?

– Я тебя поняла, – кивнула Остин, собираясь на второй тайм.

– Удачи! – подмигнула ей Бранденбург, доставая телефон.

Она все же собиралась поговорить с Уиллом, братом ее девушки. Надо было хотя бы перестраховаться, на всякий пожарный случай, хотя в словах Остин было разумное зерно.

– Значит, злодейка не поймана? – покачала головой Бердстайн.

Они встретились около пожарной части, в которой работал мужчина. Регина решила, что Джо может помочь в деле поимки того, кто возможно убил не только двух девушек из молодежной команды. Баскер защищала сына, но дело в том, что ее сын, угрожал не одному человеку, а практически целой команде молодых девушек.

– Ты говорил, что у тебя в полиции друзья, – начала Регина. – Мне нужна помощь.

Бердстайн сощурил глаза, отворачиваясь от солнца, которое сегодня жарило как в аду.

– Баскер угрожала тебе, как я понял. Что же я могу сделать? Иди в полицию.

Разумеется, что Джо не рвался помогать ей, было бы странно, если бы было наоборот. И все же, Уилмар особо не к кому было пойти, а Джо все же нормальный мужик.

– Слушай, я знаю, что ты тоже думал, что я угробила твоего брата. Я любила его, просто он не отвечал мне взаимностью. Так сложились обстоятельства, я не…

Бердстайн поднял руки и Регина замолчала. Какое-то время они молчали, потом мужчина все же сказал:

– Я не в праве никого осуждать. Что было, то было. Не могу сказать, что я не злился на тебя. Лишь спустя время я понял, что ты была лишь пешкой в игре мавров. Тебе просто не повезло, как и Джерри. Вы оба были игроками не в равных кондициях. Джерри проиграл потому что думал, что может выиграть не своими силами. Я тебя не виню. Просто не знаю, как помочь тебе с Баскер, ибо женщина явно «крепкий орешек», и просто так ее не сломить.

– У меня есть предположение, что ее сын убил девушек из молодежного состава «Бруклин Беарс».

– Хочешь стать его очередной жертвой? – саркастически усмехнулся Бердстайн. – Не вмешивайся!

Регина подняла на него свои карие глаза.

– Я не могу. От моего невмешательства может зависеть жить любимого человека…

Игра по-прежнему не клеилась у «медведей», хотя после того, как Остин стала часто отходить в опорную зону, чикагцы реже проходили к воротам. Но вместо этого они начали жестко фолить где надо, и где не обязательно. Из-за чего, игра разбилась на эпизоды и стала напоминать сражение, а не матч. Желтые карточки летели как осенние листья. К семьдесят пятой минуте игры, каждый третий игрок на поле имел «горчичник» в арсенале. Даже Грей-Ридж его получила за споры с судьей, когда рефери просто безобразно проморгал нарушение чикагцев на фланге.

Но и Остин не обошло сие возмездие игры. В одном из стыков, полузащитница «пожарников» так врезала ей по ноге в незащищенную щитком область колена, что хруст послышался. Остин не совладала с эмоциями, и вскочив на ноги двинула игроку в плечо кулаком. Грей-Ридж и Беркли рванули на помощь, и завязалась настоящая потасовка, которую несколько минут не могли расцепить. В результате некоторые игроки увидели перед собой желтый свет, а некоторые и красный. Остин получила – горчичник, но судья дабы избежать эксцессов уровняла составы, удалив игроков обеих команд. В команде «медведей», таковой стала Беркли, которая врезала по голове одному из защитниц.

После этого побоища игры как таковой не наблюдалось все пятнадцать минут до конца. И все же «медведи» пропустили еще один гол, за пять минут до окончания матча. Правда, по прошествии всего трех минут, Грей-Ридж и Макдуган таки организовали атаку, которую точным ударом под перекладину завершила Остин. Гол престижа не поднял настроение девушкам, но хотя бы дал понять сопернику, что «Бруклин беарс» просто так не сдаются. Уже в добавленное время, мог состояться и еще один гол, но после удара Джеки уже из пустых ворот мяч вынес защитник.

Уходя с поля побежденными Остин думала совсем не о предстоящем Кубке, а о том, как она соскучилась по Регине. Может именно эти мысли мешали ей сегодня играть, так, как надо. Неутоленное желание к женщине росло и крепло, а это значит, что пока Остин его не утолит, она будет думать больше о нем, чем о футболе.

Поражение – это как предел возможностей. Соперники бьются не за медали, а за то, чтобы быть лучшими на какой-то момент. Но всегда быть лучшими невозможно. Всегда придет тот, кто побьет твой рекорд, кто пересилит усталость, кто просто больше захочет победить. Проигрывать тоже надо уметь. Отдавать должное победителям, и не таить обиды, а делать из них выводы. Поражение дают больше, чем победы, ибо обнажают проблемы, которые не видно при победах. Изъяны обороны, ошибки при пасах, психологический надлом. Поражения учат победам лучше, чем наставления тренеров. Слова ничто по сравнению с тем, когда ты уходишь с поля побежденным. Это надо просто принять и забыть. Что бы идти дальше.

========== Глава 25. Аритмия. ==========

Комментарий к Глава 25. Аритмия.

В этой части ожидается фем, в рейтинге R.

Иногда происходят вещи, неподвластные нам. Поражения, не на поле, а в жизни. Трагедии. Болезни. Смерть. Мы не можем знать будущее, а значит, не всегда успеваем повлиять на то или иное событие. Бессилие заставляет многих опускать руки, подчиняясь жизненным процессам. Но даже процессы не вечны. Всему есть предел, главное, чтобы за этим пределом была жизнь, а не пустое существование.

Остин привычно уже шла к женщине пешком от базы. Игра выжала из нее все силы, и сейчас как никогда хотелось простого семейного уюта. И увидеть Регину. Просто ее увидеть.

– Гриф!

Она обернулась, навстречу ей бежала Бранденбург. Девушка была чем-то взволнована, и едва остановилась перед ней, выпалила:

– Ты должна знать, что у Баскер возможно есть союзник. Я не знаю имени, и кто он, но Коатс случайно слышала разговор, о том, что возможно они должны кого-то припугнуть.

Догадка заставила Остин стартануть с места, даже не успев поблагодарить Элли, но девушка просто понимающе смотрела в след, а затем решила пробежаться до ближайшего полицейского участка.

В дверь громко постучали, когда Регина уже, устав писать, собиралась принять ванну. Она особо никого не ждала, разве что Остин. Но после поражения, женщина не думала, что Гриффин захочет прийти к ней. Поэтому стук в дверь немного насторожил Уилмар. Однако она вспомнила, что мог зайти Джо Бердстайн, поэтому кивнула сама себя и отправилась открывать дверь.

Однако только она ее открыла, тут же была схвачена грубой мужской хваткой и впечатала в ближайшую стену.

– Ну, вот мы и встретились, красавица!

Перед ней стоял верзила Лукас Уилсон. Да, тот самый охранник, которому она когда-то отказала, и даже сломала нос, за то, что он пытался взять ее силой. Сейчас, видимо история грозила повторением. Только вот раньше, Регина была готова к нападению, а сейчас, она просто не ждала такого подвоха.

– Смотрю, ты мне не рада, – обнажил мужчина ряд белоснежных зубов. – Это ничего, мне не нужна твоя радость. Но нужно кое-что другое. И я это намерен получить. А ты… Ты получишь удовольствие, которое не может дать тебе эта шлюшка футбольная.

Он намекал на Остин, и Регину это разозлило. Но вырваться из хватки рук, было сложно, мужчина вошел в раж, и скорее всего выпил для храбрости, ибо от него несло спиртным.

Все складывалось не в пользу Регины, на этот раз. К тому же Уилмар заметила, как за поясом Уилсона блеснул револьвер. Оружие – это аргумент против любой силы.

Сердце ускорило свой ритм, когда мужчины резко дернул Регину на себя и тут же завалил ее прямо на пол в гостиной, спиной к нему. Регина понимала, что она бессильна что либо поменять, и видимо она действительно не сможет помешать тому, что мужчина намерен получить. Ее руки за спиной жестко стянул ремень, а до ушей донеслись не самые приятные звуки расстегивающихся штанов. Уилсон тяжело дышал, чувствуя, что цель близка. Расстегнув ширинку, оружие с глупим ударом упало на пол. И он было, хотел его подобрать свободной рукой, но не успел. На него сзади налетел кто-то.

Это была Остин. Она прыгнула по-кошачьи на мужчину, заваливая его в сторону. И едва он успел сообразить, что перед ним девушка, получил мощный удар в челюсть. Однако, Уилсон, бывший пехотинец, а значит, одним ударом его не сбить с пути. Поэтому второй удар был перехвачен на замахе, и Остин полетела через него, падая за журнальный столик, руша по пути все, что лежало рядом.

– С-сука! – процедил Уилсон, желая покончить с Гриффин, одним махом.

Но девушка тоже оказалась крепче, и весьма ловко вскочив на ноги, сблокировала последующие два удара, нанося свой, не менее хлесткий. Уилсон покачнулся, но не завалился на пол, благодаря расставленным ногам и ковру под ними, который не давал скользить.

Регина со связанными руками, пыталась отползти к стене, чтобы развязать их. Но они были слишком крепко связаны, и адреналин на пару со страхом за Остин, бродивший в крови женщины, мешал ей здраво соображать. Она хотела закричать, чтобы позвать на помощь, но крик словно застял в горле. Она тупо смотрела перед собой, где Уилсон, уже достал из кармана перочинный нож, и пытался им поранить Остин. Однако девушка ловко уворачивалась от его хаотичных выпадов.

В один из таких, Гриффин перехватила руку с ножом, раздался хруст, нож выскользнул из рук, падая куда-то за шкаф, затем Уилсон заорал от боли, пятясь назад, где на полу все еще лежал револьвер. Остин только сейчас думала о том, что могла сломать этому ублюдку руку, и тогда возможно было бы проще. Но все же, мужчина «крепкий орешек», а она – просто девушка.

Она не успела оттолкнуть его, и она схватил вожделенное оружие, тот час направив его на Остин, и раздался выстрел. Пуля срикошетила от подвесного потолка, но по обратной траектории не задела никого, впившись в стену рядом с Гриффин, которая стояла напротив мужчины с пистолетом.

Остин знала, что в револьверах такого класса шесть пуль, и одну Уилсон уже пустил по ветру. Но еще пять могут унести их жизни сегодня. Уилсон, который не ожидал рикошета, немного растерялся, но сейчас он уже снова держал Остин на мушке, и Регина в ужасе поняла, что он не промахнутся, нажав на курок.

И он бы на него нажал, если бы в дверь не ворвался …Бердстайн с полицией. Уилсон повернулся вместе с револьвером и получил пулю в живот, выпущенную одним из полицейских.

Как только Остин поняла, что ее жизни ничего не угрожает, она метнулась к Регине, обнимая женщину, пытаясь освободить ее от пут.

– Все хорошо, – шептала она Уилмар, чувствуя, что женщина дрожит.

Когда Регина взглянула ей в глаза, на заплаканном лице впервые отразилось то, что было на душе. Страх потерять то, что они уже имели.

– Остин, – отвлекла девушку Бранденбург. – Я попросила оставить для вас патрульную машину, около входа.

Гриффин только улыбнулась в ответ, не имея сил, чтобы даже как следует поблагодарить Бранденбург, ведь по сути, если бы не она, они бы уже могли быть мертвы. Обе.

И Элли поняла все без слов благодарности, добавила только перед уходом:

– Гэмон дал всем нам три выходных. Послезавтра похороны Дэнсон и Орфански, в три часа. Кладбище «Грин-Вуд».

На этом она кивнула полицейским и они все удалились, прихватив с собой Уилсона, которого одели в наручники. Остин не особо интересовало, выживет ли он. Сейчас ей просто необходимо было успокоить женщину, и защитить ее. И сказать …

Она многое хотела сказать, но как-то слова все смешались в один большой ком. Из всех слов, которые она хотела сказать раньше, остались только главные, но Остин предательски боялась их произносить. Боялась признанием все испортить. Да и что оно, признание, если она сегодня готова была умереть ради женщины. Слова часто не могут отразить того отношения, или чувства. Просто не в состоянии, они скупы. И Остин понимала, что лишь забота и поддержка сейчас, могут сказать лучше всяких слов.

– У тебя кровь, – сказала Регина, когда они перебрались на кровать. – Бровь разбили.

Остин не чувствовала боли, только немного тянуло плечо. Видимо, когда Уилсон ее перекидывал через стол, потянула. Ее больше волновало, что Регина могла пострадать не только физически, но и психологически.

– Что болит у тебя? – осторожно поинтересовалась девушка. – Покажи мне.

Женщина медленно отходила от произошедшего, пытаясь осознать, что же у нее болит. Оказалось, что ничего. Она просто испугалась, в какой-то момент. Но Уилсон не успел над ней надругаться, Остин пришла вовремя. А потом и остальные.

– Со мной все хорошо, – уже спокойнее, произнесла женщина, вцепившись в запястье Остин. – Хорошо.

Голос все еще дрожал, но Регина осознала, что Остин не собирается никуда уходить, бросать ее, даже ценой штрафа снова. Она поняла это без слов.

А Остин осторожно подняла пальцами подбородок женщины и нежно поцеловала. Сейчас им обеим это было нужно больше всего.

Близость.

Это хорошо понимала Регина. И Остин. Они обе на данной стадии были новичками. Ибо у Остин никогда не было отношений, а у Регина – не было женщин.

Сейчас все готово было завязаться в этот узел, и Остин была готова к тому, чтобы не просто попробовать, а чтобы любить. Любить Регину так, как она того заслуживает.

Поцелуй медленно перебрался вниз, на шею, а затем пальцы Остин ухватились за пуговички на блузке и Регина отпрянула назад. Девушка испугавшись, что она что-то не так делает, открыла рот, чтобы спросить что не так, но Регина не дала ей говорить, уже по своей инициативе поцеловав Остин, толкая ее на диван. И девушка подчинилась, отдавая власть в руки женщины.

Осторожно потянув спортивные брюки вниз, Регина обнажила бедра светловолосой футболистки, чувствуя, как у нее по спине забегали мурашки и возбуждение прочно обосновалось внизу живота. Регина видела женскую любовь только по телевизору, поэтому сейчас не смотря на желание, она тоже боялась сделать что-то не так, разочаровать девушку, своими неумелыми действиями.

У Остин же прикосновения Регины вызывали странные желания. Для самой девушки странные, но на самом деле они были вполне конкретные. Остин жаждала почувствовать пальцы женщины в себе, ощутить все сполна. Но Уилмар медлила, словно дразня Остин и себя, тем, что оттягивала этот момент проникновения.

Освободив девушки от спортивных брюк, Уилмар потянулась снять и куртку, но Остин самая ее стянула, хватая женщину за руку, притягивая к себе. Это была словно игра в выдержку, они обе ходили по этой грани, возбуждая друг друга.

Регина сбросила блузку, немного запутавшись в последний момент в собственных штанах, которые не желали соскальзывать с ней, и освобождать от одежды. Но когда с ними было покончено, Регина, наконец-то, смогла лечь на широкий диван рядом с девушкой, проводя внутренней стороной ладони по упругому животу футболистки. Остин вздрогнула, чувствуя, что внизу живота тоже тянет, уже давно, но отметила она про себя это только почувствовав прикосновения женщины.

Подтянувшись, Регина поцеловала девушку, осознавая, что желание не проходит, а усиливается, когда их бедра соприкасаются. Но все же она медлила, понимая, что обратной дороги после этого у них не будет. Хотя ее уже не было после поцелуя.

– Боишься? – вдруг спросила Остин.

Регина не задумывалась, но что-то внутреннее ее останавливало. И нет, это не то, что произошло всего лишь каких-то двадцать минут назад. Это что-то внутри не давало ход ее пальцам. Что-то что говорила о возможных последствиях, в плане того, что секс может связать их, а они сейчас словно на разных полюсах.

Однако тянуло их к друг другу сильно, и обе понимали, что столкновение неминуемо.

– Не в этом дело, – произнесла Регина, чувствуя, что она таки боится.

Боится потерять все, после того, как обрела.

И не ожидала того, что сделает Остин. А девушка резко поднялась, переворачивая Регину на спину, ложась сверху. Регина хотела что-то возразить.

– Тшш-ш, не надо слов.

Девушка поцеловала Уилмар в губы, затем в шею. Рука скользнула под резинку трусиков, ощущая жаркую влагу, пальцы немного дрожали, когда Остин целуя очередной раз женщину, протолкнула пальцы внутрь, стараясь сделать это как можно нежнее. Уилмар выдохнула ей в губы, несильно выгибая спину, неосознанно стремясь навстречу пальцам Остин, которые ходили немного хаотично. Сама девушка уже была на грани, и боялась огорчить Регину тем, что кажется даже проникновения ей не потребуется на первый раз. Просто она была чертовски напряжена, стараясь максимально доставить удовольствие женщине. Уилмар чувствовала, что Остин старается, и от этого немного сбивался ритм, и неостриженные ногти царапали внутри, но Регина не проронила не слова, чувствуя, что это не важно. Потому что еще немного и она получит свою разрядку, а значит Гриффин все делает как надо.

Гриффин все делала так, как чувствовала. А чувствовала она, что женщина словно насаживается на ее пальцы, стремясь скорее кончить, или просто уже не может ждать. Они и так ждали долго.

Наконец, Регина тихо застонала где-то над ухом у девушки, и сжала бедра, словно показывая, что стоит остановится. Пальцы Остин застыли внутри, чувствуя таки пульсацию.

Отдышавшись, Регина развела бедра, чтобы Остин могла вернуть себе руку, и притянула девушку для поцелуя. Наткнувшись на поднятое колено Регины, Остин сжала зубы, чувствуя, как ее захлестывает оргазм вместе с эмоциями. Она выдохнула, опираясь на плечи Уилмар, немного неловко расставляя ноги, чтобы почувствовать все полностью. И когда мурашки побежали по плечам, девушка устало опустилась на Регину, запечатав кульминацию в поцелуе.

========== Глава 26. Ближе к краю. ==========

Из веских причин не выхода на поле,

только смерть является уважительной. ©

Когда Остин утром открыла глаза, она обнаружила себя под теплым пуховым одеялом, в одних трусах и майке. Сонно глянув на другую половину кровати, она непроизвольно улыбнулась, смотря как сладко спит женщина рядом с ней. А потом она вспомнила о том, что было вчера и возбуждение вернулось в низ живота, но не тянуло, а распространилось там приятным теплом.

Все у них было почти идеально, кроме пожалуй одного. Остин тоже хотелось почувствовать в себе пальцы женщины, но вчера с непривычки она кончила без проникновения, когда удовлетворяла саму женщину. Первый блин вышел комом. Это смущало, но не пугало. Остин понимала, что у них еще будет шанс восполнить незнания и изучить друг друга. Хотя, как только девушка вспомнила о времени, она тут же вспомнила и о том, что полагается за общение с журналистами. А они вчера общались… очень тесно. Теснее не придумаешь. И Остин надеялась, что Баскер все же не совсем идиотка. Но потом вспомнила о том, что Уилсон скорее всего и был ее сообщником. Он хотел запугать женщину, не давая ход ее действиям по обличению преступника. Это означало, что скорее всего, он расколется и Баскер надавит на Гэмона, а у того похоже просто нет выбора. Плюс ко всему, Мардж все еще в больнице. Остин вспомнила, как они с Мардж общались на тренировках, мысленно поблагодарила девушку и пожелала ей скорейшего выздоровления. Без нее команда явно будет другой, ведь в обороне она была столпом, и пройти ее не так просто было.

Гриффин вздохнула, чувствуя себя немного предательницей, из-за того, что пока она развлекается с Региной, Мардж лежит в реанимации. Просто Остин очень не любила больницы, они причиняли ей боль.

– Что-то не так? – сонным голосом отвлекала девушку Уилмар.

Наверное, у Гриффин было не совсем радостное лицо. когда она вспоминала о Мардж, и Регина спроецировала это на себя, и на то, что произошло вчера.

Но девушка повернув голову подарила Регине счастливую улыбку, и женщина протянула руку, хватая ей лямку майки, чтобы притянуть для поцелуя. Он вышел немного неуклюжим, и Уилмар смутилась подобной неопытности.

– Прости, – выпалила она, и Остин еще раз улыбнулась, смотря на растрепанные волосы Регины, и на ее растерянный вид.

Разорвав поцелуй, девушка взглянула в янтарно-карие счастливые глаза, разворачиваясь, чтобы еще раз поцеловать женщину, но мобильный телефон под подушкой не дал им это сделать.

– Не отвечай, – прошептала Уилмар, словно чувствуя, что после того, как Остин ответит, день будет испорчен.

– Мне надо, – ответила Остин, выскальзывая из-под одеяла. – Вдруг что-то насчет Баскер.

На самом деле, когда Остин подумала о Баскер, мысли плавно перетекли на то, что могло случится что-то страшно помимо этого. И когда на дисплее высветилось имя Бэки, у Гриффин побежали мурашки по коже, предчувствуя беду.

И чутье Остин не подвело.

В холле больницы царил приглушенный свет и почти гробовая тишина. Утро в холодном коридоре встретили не только медсестры, Макс Гэмон, но и Бэка с Камиллой. И это утро добрым не было. В это утро умерла Мардж Гэмон.

Когда Остин появилась на пороге, у Бэки был совершенно убитый вид. Ист держалась стойко, Джеки рядом была непривычно молчалива. А Бранденбург – сидела закрыв лицо руками.

– Как это произошло? – словно до конца не осознавая, спросила Остин, садясь рядом с Элли. – Все же было хорошо…

– Рецидив, – только и смогла сказать Бранденбург.

Ее голос был хриплым, низким и непривычно резал слух. И от этого слова веяло могильным холодом. Страшным, как сама смерть. Остин даже передернула плечами, совершенно непроизвольно. Сегодня они должны хоронить Дэнсон и Орфански. Должны.

А ведь утро, так хорошо началось…

***

– Что там с Баскер? – поинтересовалась Остин, когда они с Бранденбург вышли кофе попить в кафе.

Всегда оптимистичная Элли, сейчас казалась какой-то потерянной. Все ее движения были дерганные и хаотичные, словно ее нервировало каждое слово, и движение вокруг.

– Она выкрутилась, – сухо сказала Элли. – Чертова шлюха!

Непривычно было слышать от Бранденбург ругательства. Все этим утром было непривычно в команде, потому что чувствовалось, что команда словно распадается, рушится и никто ничего не может сделать. Или не хочет.

– Она нашла документы и …– Элли запнулась. – Нужны улики, чтобы обличить Джона Баскера. А улик нет. Нужен нож, которым он зарезал Дэнсон и Орфански. Копы нож так и не нашли. А без ножа, нет состава преступления.

– А Уилсон?

– Он просто ненавидит Уилмар, хотел поквитаться за отказ ему когда-то. Это не та ниточка, что приведет нас к Баскер. Но свое он получит, Шепард позаботится.

«Шепард».

Остин припомнила, что уже видела где-то эту фамилию. Этот тот коп, с которым она тогда столкнулась в кафе, до разговора с Уилмар. До всего того, что у них вчера было с Региной.

– Шепард? – переспросила Остин, допивая кофе.

– Напарник брата моей девушки, – просто ответила Элли.

Напарник. У напарника всегда есть пара. Если он без пары, значит, либо так надо, либо он все делает неофициально.

– Они работали в тот день, когда Мардж… ну, – Гриффин даже слов этих не могла произнести, но Элли поняла и без них.

– Нет. У них выходной тогда был. А что?

Выходной. В выходной день люди обычно отдыхают или делают то, что не могут делать на работе. Это логично, для этого существуют выходные и свободные дни. Чтобы отоспаться, побездельничать или сделать то, что не дает сделать рабочий день.

– Я видела Шепарда здесь в тот день, – машинально ответила Остин, все еще держа пустой стаканчик из под кофе в руке. – Он был в полицейской форме. Я думала, что он здесь не просто для порядка.

– Ты думаешь, что он замешан? – спросила Элли.

– Я не знаю. Но тебе не кажется странным, что человек работает в свой выходной? И не просто работает, а в больнице охранником, или просто следит за порядком. Работа не самая лучшая, а подработку в выходные можно найти гораздо спокойнее.

– Ты права! – вклинилась в разговор подошедшая Джеки.

Обе подняли голову, смотря на сосредоточенное выражение лица Грей-Ридж.

– Я видела их с Баскер на лестнице. Они явно знаю друг друга. Только что с того? Баскер тут пол города знает. Это нам ничего не дает. Уилсон сказал, что Баскер его не просила убить Уилмар, а значит… Она попросила его ее припугнуть, а он просто не рассчитал с гневом и обидой. Сам себя выдал, – размышляла Джеки. – А еще это значит, что они все прикрывают того, кто оправил Мардж в вечность. И мы должны его найти! Сами!

– Как? – качнула головой Бранденбург. – Через два дня игра. А мы даже не в курсе где искать. Предлагаешь закончить с футболом и записаться в полицию?

Это был сарказм, но Остин почему-то подумалось, что Джеки права. Если полиция ничего не делает, значит они должны сами его отыскать, и будь что будет.

– Она пытается развалить клуб, – напомнила Джеки. – Мы должны хоть что-то сделать, иначе Осенний Кубок будет последним матчем для всех нас.

Вот в этом была истина. И никто не знал, насколько пророческими окажутся эти слова.

Пальцы женщины с наслаждением бегали по клавиатуре. Давно она уже не писала так вдохновенно. К тому же Грэм Рэдмор, все же ухватился за возможность вернуть Регину в штат. Уилмар была хорошей журналисткой, и Рэдмор, как никто понимал это. Ведь по сути они одного поля ягоды, просто Грэм оказался более амбициозен и охоч до сенсаций.

– Готово! – наконец-то возвестила женщина, послав статью на распечатку.

– Ты сегодня просто неудержима. Влюбилась? – полюбопытствовал Рэдмор. – В любом случае, думаю, что твоя статья будет на первой полосе. Я рад, что ты с нами. Но мне нужно еще прочесть твое творение.

Регина кивнула, откинувшись в кресле. Она облизнула губу, вспоминая нежные и немного неуверенные поцелуи девушки. Ей так сегодня хотелось, чтобы утро не кончалось. Но Остин нужно было на базу, и Регина надеялась, что Гриффин снова не оштрафуют, за то, что она провела ночь у нее.

Уилмар не знала о том, что на самом деле случилось. Остин не сказала ей про Мардж, решив, что так будет лучше. Иначе Баскер сживет со свету не только футболистку, но и Уилмар. А мешать все в один ком не хотелось. Поэтому в данный момент, Регина пребывала в счастливом неведении того, что на самом деле заставило Остин покинуть ее постель.

– Что там по команде-то? Ты мне обещала статью про Хортон, – спросил Рэдмон позже. – Передумала?

Сейчас Регину волновала совсем не Хортон, или еще какие-то игроки, она была так увлечена Остин, что на время выпала из жизни спортивной журналистики. И сейчас, когда Грэм припомнил ей обещанное, ей стало стыдно, что влюбленность и эмоции по этому поводу, выбили все мысли из ее головы.

– Я помню об этом, просто сейчас не время.

Да, время как обычно никого не спрашивало. Шло вперед, оставляя позади тех, кто не успевал за ним.

Пока Гэмон и девушки готовились проводить в последний путь Дэнсон и Орфански, в главный офис клуба пришли двое представительных мужчин, из министерства финансов Бруклинской Ассоциации Спорта, и сообщили, что футбольный клуб «Бруклин Беарс» задолжал им очень большую сумму денег. И если хотя бы часть этих денег не поступит на счет ассоциации в ближайшие двадцать четыре часа, то клуб объявляется банкротом и прекращает свое существование.

Рэмси и директору клуба даже не нашлось что на это сказать. просто потому что они не понимали совершенно, каким таким образом у них была эта задолженность, когда в принципе ее быть не могло. Однако мужчины оставили распечатки и документы, которые стоило хорошо изучить, перед тем как распускать команду.

– Баскер! – схватился за голову Рэмси. Все-таки не успокоилась!

Ассоциация же приняв во внимание тот факт, что клуб все же заявлен на Осенний Кубок, пошел навстречу клубу, разрешая провести последнюю встречу в Чемпионате.

– Что я скажу девушкам….

Остин стиснув зубы наблюдала, как священник читал молитву на кладбище, а потом два гроба опустились в землю. Дежа вю. От этого бессилия что-либо поменять хотелось бежать, не разбирая дорог, но Остин просто стояла и глотала вину. Она чувствовала себя виноватой, что тогда не поинтересовалась, о том странном типе, что кричал на Мардж в спортзале. Если бы она поинтересовалась, может быть ничего бы не произошло. Или…

Во второй половине дня на Бруклин обрушилась гроза. Остин стоя на крыльце больницы, тупо смотрела на льющуюся воду с небес. Немилосердных небес. В мобильном телефоне были сброшенные звонки от Регины. Она сейчас не могла говорить с женщиной, ей надо было прийти в себя после всего. Она понимала, что Регина скорее всего уже узнала обо всем. И о том, что Остин не сказала ей о трагедии. Сейчас меньше всего хотелось это обсуждать и объяснять кому-то что-то. Просто хотелось одиночества и покоя. Остин раздумывала над тем, что она будет делать , когда ей придется выходить на поле и играть в память о всех тех, кого они потеряли. Сейчас футбол мог бы помочь, но чувствовалось, что именно сейчас и не до него. Гриффин корила себя за то, что она не может уличить преступника, чтобы поквитаться с ним. Ведь по сути он не пойман, разгуливает где-то, и думает что неуязвим. И он неуязвим, вот что плохо. Не пойман – не вор. И где-то глубоко в душе, бродило чувство вины, сжимая сердце, не давая вздохнуть полной грудью. Вины, за то, что она не может повлиять на ситуацию. Снова.

– Эй, – окликнул кто-то сзади. – Не подскажите время?

Она как-то машинально развернулась, на долю секунды соображая о том, почему ее спрашивают о времени. В это мгновение хлесткий удар сбил ее с ног, заставляя хватать ртом воздух.

– Твою мать, так это ты меня пытаешься порешить?!

Голос был незнакомый и грубый, принадлежащий, явно, мужчине, он со злостью выплевывал слова. Остин мельком увидела в его руке пистолет. И вокруг никого, чтобы позвать на помощь.