Текст книги "Реждана (СИ)"
Автор книги: Alfranza
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)
– Мой почивший Луи, всегда говорил, что шансами надо пользоваться, Фабио. И он был чертовски прав! А ты хочешь лишить меня такого куска пирога! Ай как не хорошо поступать так с любимейшей сестрой, братец! Поверь мне, я возьму сполна с этого куска, если ты позволишь мне. Ну, соглашайся.
Фабио был возмущен до крайностей. Но перечить сестре не мог никогда. Он всегда сдавался под ее аргументами, что “так будет лучше для всех, в том числе для его бизнеса”. Но сейчас Фабио понимал, что решать не ему, и даже не его сестре. Все бумаги на заведение теперь хранятся у Реджаны в комнате и он не посмеет пойти туда и принести их. Он слишком уважал право своей дочери на личную жизнь и на то, что она сама должна принять решение на счет борделя. Как бы ему не нравился такой расклад.
– Все решает Реджана. Поговори с ней, когда она вернется с бала. Уверен вы поладите.
Такой уверенности никогда не было у Фабио. Он знал, что Реджана ненавидела свою тетку и менее всего захотела бы с ней общаться и обсуждать дела. Но так или иначе, он тоже не хотел обсуждать дела, которые его не касаются никак.
– И где же она, брат? Уже почти полночь.
Фабио не переживал. Он был рад тому, что Реджана наконец почла на вечеринку и позволит себе там развлечься. Тихое затворничество дочки не вдохновляло его, он считал это ненормальным поведением юной леди. Как же тогда встретить достойного мужа, если все время проводить дома за книжками?!
– Полно те, пусть развеется. Она почти не бывает в обществе, после смерти Марианы. Я рад, что она пошла на бал. Даже если вернется утром, не беда. Ты же не торопишься, м?
– Не тороплюсь, милый. Конечно мы поговорим с ней.
Однако сама Гайана считала, что вручать двадцатидвухлетней девушке подобный бизнес это просто глупая затея. Как девственница вроде Реджаны может понять все, что происходит в “Доме Страсти”? Да у нее мозгов не хватит и смелости. Это просто ужасно!
Часы внизу пробили полночь, когда Реджана уже поспешила вскочить с кровати.
– И куда же ты, юное создание? Вроде же хотела на ночь оставаться.
– Отец меня убьет! – процедила сквозь зубы Реджана. – Сегодня должна была прибыть сестра отца, на несколько дней раньше положенного. Он не простит, если я появлюсь утром.
Дорэ усмехнулась, откидываясь на подушку и прикрывая тело одеялом.
– Когда дойдешь, уже будет утро. А так, если останешься, утром я прикажу Маурисио довезти тебя прямо до дома. Домчит с ветерком! Оставайся, ночи ныне холодные и непролазно-темные. А ты хорошенькая милая леди. Знаешь, что с такими могут сделать разные недобросовестными граждане Флоренции?!
– Я не из пугливых, – парировала Реджана. – К тому же, я только что повысила свой статус милой леди до милой женщины, не считаешь?
Дорэ по-доброму рассмеялась.
– Забавная ты. Оставайся, замерзнешь!
Реджана оставила в покое чулки и обратила взгляд на кошачью улыбку Дорэ.
– Хорошо. Но с тебя рассказ о своей жизни.
Дорэ улыбнулась.
– Договорились, юная мисс.
========== Глава 7. Дороги. ==========
– Дорога может обременять или освобождать тебя, в зависимости от того, что ты предпочитаешь носить в себе, – прошептала Дорэ, поворачиваясь лицом к внимательно слушающей ее Реджане. – Я раньше всегда считала, что не выдержу дороги в одиночестве, но когда я не вернулась к отцу, то поняла, что так или иначе мне всегда по жизни придется быть одной.
– Значит, ты родилась такой? – спросила Реджана, намекая на дополнительный орган.
– Да, – она облизнула губу. – Когда была жива моя матушка, она объяснила мне это тем, что Богу было угодно сделать меня не такой как все, потому что он хотел от меня чего-то выдающегося. И пока она была жива, она обучала меня музыки, танцам, языкам, литературе, искусству, политике. Она дала мне самое лучшее образование. Жаль, что ее нет сейчас со мной, чтобы я смогла поговорить с ней о том, что происходит.
– Что же происходит? – любопытствовала Реджана, не улавливая философского настроя Дорэ.
– Многое. Перемены, – Дорэ перевернулась на спину и уставилась в облупившийся потолок. – Я не особо люблю перемены, они иногда сильно бьют по моему тощему кошельку. К тому же, если что, мне даже уехать некуда. У меня нет родных.
– Ты же говорила, что у тебя был младший брат, Себастьян?
– Я даже не знаю, где он. Жив ли он. Помнит ли обо мне. Я ничего о нем не знаю, хотя несколько лет искала его. Но напрасно. В Италии о нем никто ничего не знает. А на частного сыщика у меня просто нет средств, понимаешь? Я не могу себе позволить нанимать человека за пять динариев* или за два флориана**.
– Я могу тебе одолжить, – просто предложила Реджана.
– Забудь.
– Но я ведь могу. Что в этом такого?
Дорэ резко дернулась на кровати и повернувшись на бок уставилась на Реджану сердитым взглядом. Почему-то тогда юной сеньоре подумалось о том, что она могла бы сама разыскать Себастьяна для Дорэ. У ее отца есть знакомый частный детектив, который и к ней хорошо относится, она запросто может попросить его.
– Забудь, я сказала.
Да! Так она и сделает. Если он ничего не найдет, тогда от этого “ничего” тоже можно оттолкнуться. В любом случае, Дорэ лучше не знать об этом до поры.
– Уже почти три часа ночи, нужно спать, – нехотя сказала Дорэ, снова повернувшись на спину. – Я встаю утром рано, такой у меня распорядок.
– Ты много клиентов принимаешь за день? – вдруг поинтересовалась Реджана, словно ревнуя Дорэ ко всем этим мужчинам и женщинам, с которыми та очевидно спала постоянно.
– Когда как, – легко ответила Дорэ. – Иногда клиентов не бывает вообще, а в другой день по двадцать человек. Раз на раз не приходится, это же работа. Когда у тебя она будет, ты не станешь задавать подобные вопросы.
Реджане показалось, что Дорэ разозлило предложение одолжить ей денег. Наверное это было не самое лучшее, что сделала Реджана за эту ночь. Она не подумала о том, что она лежит в постели с той, что трахается за деньги. Она ублажает клиентов за динарии или сольдо. В любом случае, Реджана не должна была предлагать ей деньги, это слишком похабно выглядело и наверное обидело Дорэ.
– Ты сердишься на меня?
– Конечно, нет. Просто нужно спать, а то я нарушу свой режим.
Реджана придвинулась ближе к Дорэ и положила голову ей на плечо. Пусть сегодня она не будет думать о том, что ее ждет завтра, сегодня Реджана открыла для себя новый, неизведанный мир удовольствий и новых острых ощущений. А утром будет все по-другому.
Восемь часов спустя.
Тетя Гайана не была на этот раз столь любезна, когда без стука вторглась в комнату Реджаны, пока та общалась в отцом. Разумеется, ей хотелось взглянуть на документы “Дома Страсти” и можно ли переделать их “под себя”. За все эти годы, когда Гайана наблюдала, как Мариана вертит ее братом, она считала, что уж точно не упустит возможности сделать Фабио счастливым, забрав у него то, что может попортить изрядно его бизнес. И уж конечно она не собиралась пресмыкаться перед несмышленой Реджаной, которую вообще считала недалекого ума, так же как Мариану.
– Что вы делаете в моей спальне, тетушка? – вынырнула откуда-то сбоку Реджана.
Она проследила за тетушкой, дабы понять, что та замыслила в очередной раз. То, что отец не приглашал ее, уже было ясно, она сама навязалась ему, под предлогом “успокоить и выслушать брата”. Она частенько делала все, чтобы вклиниться между отцом и матерью Реджаны, внося раздор в их брак. А теперь вот, когда Марианы нет, она вносила раздор в отношения отца и дочери, особо не заботясь как на это посмотрят окружающие. Гайана преследовала только свои цели в этой игре, поэтому вряд ли так уж пеклась о репутации брата, как о своей собственной.
– Ой, – едва не подскочила Гайана. – Ты меня перепугала изрядно. Прости, я просто случайно забрела в твою спальню, хотела посмотреть что же изменилось с того времени, как я последний раз гостила у вас. Смотрю, у тебя все строго и прибрано. Это правильно, ты станешь хорошей женой кому-то, уверяю тебя.
Как хотелось Реджане ответить свой тетушке, что не ее собачье дело, кому она станет женой если вообще выйдет замуж, но манеры не позволяли отвечать грубо старшим по возрасту. Поэтому, Реджана просто промолчала на реплику, ожидая, когда тетушка покинет ее покои. Когда же она, наконец-то, вышла за порог, Реджана не дожидаясь взгляда с укором, захлопнула перед ней дверь, желая просто остаться одной.
– Маленькая дрянь, – проворчала про себя тетушка. – Ну, ничего, я еще приберу твое наследство к рукам.
В комнате было светло, хотя утром, когда Реджана уходила из спальни Дорэ виделся пасмурный денек. Апрель уже почти отступал под напором солнечной части мая, но все же утром было еще зябко и тоскливо. А может, просто Реджане не хотелось уходить от Дорэ. Она словно нашла родственную душу, хотя учитывая все, что произошло ночь, о душе никто не вспоминал.
И все же, даже выяснив ответы на интересующие ее вопросы, Реджане казалось, что она “голодна до еще каких-то запретов ее времени”. Улегшись на кровать, Реджана прикрыла глаза и представила себе отдаленное будущее, в котором они вместе с Дорэ управляют “Домом Страсти”, а после загруженной недели, оправляются в Венецию, живут в отеле и занимаются сексом всю ночь напролет.
Разумеется, Реджане хотелось заниматься сексом, а не трахаться. Но разница между этими словами , казалось, не велика. Ее немного пугало желание в котором она представляла, как орган Дорэ проникает в нее, сперва болезненно и надрывно, а затем мягко и плавно. Как едва добравшись до кровати, они обе падают на нее и Реджана вновь разводит бедра для таких сладких вхождений Дорэ.
– Реджана, дочка! – постучал, а затем позвал ее отец за дверью.
Юная сеньора вмиг открыла глаза и вскочила на ноги, оправляясь. Всё внутри трепетало от того, что …а вдруг отец поймет о чем она думала. Сердце колотилось как бешеное, словно Фабио и правда мог прочесть ее непристойные мысли.
– Да, отец. Я сейчас спущусь.
– К тебе тут пришли, – услышала она усталый голос отца. – Джанлука ждет тебя в саду, он не захотел присоединиться с завтраку. Но ждет тебя.
Реджана фыркнула. Она даже думать забыла про то, что этот мальчишка все еще ходит сюда в надежде на успех. Наверное, пришла пора ему объяснить все твердо и ясно. Или этому не будет конца.
Переодевшись в другое платье, Реджана спустилась в гостиную, где Фабио, Гайана и друг отца, Марио, играли в карты. Рядом, на диване читала книгу дочь тетушки – Клэр. Она даже не удостоила Реджану взглядом, увлекательно уткнувшись в толстый потрепанный фолиант. Марио же завидев ее еще на лестнице, кивнул в знак приветствия, и вернулся к игре.
В саду было чуть теплее, чем сегодня утром на улицах Флоренции. А может, просто сейчас уже время активно близилось к ленчу и воздух более прогрелся, казалось, что лето не за горами, и можно было уже снять надоедливые, иногда невыносимо тяжелые, зимние пальто. Реджана вышла к сад в легкой накидке, не собираясь задерживаться более чем на четверть часа.
– Реджана! – вскочил с лавки Джанлука.
В его руках был красивый букет ромашек. Где можно было в данном сезоне купить ромашки, одному Богу известно, но молодой человек криво улыбнувшись, тут же протянул их ей.
– Прости, что я долго не приходил. Мой отец недавно выздоровел, а покуда моя мать занята по саду, мне пришлось за ним ухаживать, – извинился юноша.
– Это прекрасно, что ты заботишься об отце, Джанлука. Твой отец может тобой гордится! Ты хороший человек.
Последний комплимент заставил Джанлуку смутиться. И хотя это было правдой, Реджана более не желала тянуть время в разговорах ни о чем.
– Послушай, Джанлука, я не хочу чтобы ты более ходил сюда. не особо некогда теперь гулять и развлекаться, мне нужно учиться чтобы пойти в своей профессии дальше. Мне нужно заботится об отце…
– Твой отец сказал мне что я лучшая кандидатура на твое сердце и руку, – жадно перебил ее Джанлука, делая два шага к девушке. – Он сказал, что я могу рассчитывать на его благословение, поэтому я бы хотел поговорить с тобой…
– Не о чем говорить, пойми. Мой отец не может решать за меня, за кого мне выйти замуж. Мне не шестнадцать лет, я уже совершеннолетняя и сама буду решать свою судьбу. К тому же сейчас весьма неподходящее время жениться, надеюсь, что ты понимаешь это, милый друг. Я только что потеряла мать, и должна скорбеть о ней. Как ты можешь предлагать мне замужество, когда моя мать только что умерла!?
Реджана была едва не в ярости, но не от того, что Джанлука наконец-то набрался смелости предложить ей руку и сердце, а от того, что ее отец даже не поговорил с ней, а просто решил все за нее! Это было возмутительно, учитывая, что он всегда старался уважать право на выбор. Неужели Гайана приложила к этому свою загребущую руку?!
– Я понимаю тебя, Реджана. Я готов ждать. Но я хочу знать точно, имеет ли смысл мое ожидание. Возможно, у тебя есть другой?
– Есть, – вдруг совершенно неожиданно для себя и Джанлуки сказала Реджана.
Молодой человек резко отступил, серьезно и немного обидчиво вглядываясь в голубые глаза своей возлюбленной.
Наступила непролазная густая тишина, которая более напрягала Джанлуку, чем Реджану.
– Как же так, Реджана, – пробормотал молодой человек. – Мы же были одним целым, мы же…
– Джанлука, мы уже выросли из детской дружбы. Между нами хорошие отношения, но они никогда не перерастут во что-то более сильное, понимаешь? Я люблю тебя, как друга, как моего старого приятеля, с которым мы смотрели на звезды и бегали в Арно купаться. Но не более. Как я могу выйти замуж за того, с кем не желаю иметь семью?
Юноша опустил голову, для него сейчас это было полным и безоговорочным фиаско.
– Прости, но у меня сегодня еще много дел. Желаю чтобы твой отец более не болел. Прощай.
Реджана развернулась и без сожаления и оглядки ушла в дом, оставляя молодого человека раздумывать о том, кто же такой этот новый ухажер Реджаны. В молодом разбитом сердце не было страха, когда Джанлука замыслил поговорить с тем, кто понимает толк в раскрытии подобных секретов.
Иногда дороги могут завести в тупик, только потому что люди не могут вовремя понять, что заблуждаются на данном этапе пути.
Комментарий к Глава 7. Дороги.
* (итал.) Примерно 50 современных итальянских евро.
** (итал.) Флореан – флорентийский дукат (монета), равнялся примерно половины динария.
========== Глава 8. Туманность. ==========
Реджана никогда до этого не испытывала такой страстной тяги к женщине намного старше ее. Причем, к женщине, которая и не женщина вовсе, в которой очень много граней, и все эти грани странно притягательны. Но тем не менее, это именно те грани которые хотелось бы познать, расширить горизонты сознания, постичь то, что ранее было запретно. Сейчас Реджана словно прозрела, переродилась, увидела мир другим взглядом. И ей не хотелось останавливаться на этом, хотелось двигаться дальше, познать больше.
До обеда она провела в своей комнате, готовясь к экзамену по естествознанию. На самом деле половина этого времени, она лежала на кровати, закрыв глаза, витая в облаках, и только когда единственная прислуга – горничная его отца, которая приходила убирать дом, постучала в дверь, Реджана быстро вскочила с кровати и уселась с книгой за небольшой резной секретер, чтобы хотя бы сделать вид, что она занимается.
Горничную, которую нанял ее отец звали Луиза Перини, она была очень мила и вежлива, хотя особо с Реджаной не любезничала. Она вошла в комнату юной сеньоры и взяла белье для стирки, которое лежало в корзине у входа. Не смотря на то, что Реджана усердно делала занятой вид, Луиза даже не посмотрела в ее сторону, занятая своими обычными делами. И удалилась, она так же молча.
Когда дверь была вновь закрыта, Реджана отложила книгу, которую держала вверх ногами. Фыркнув на этот забавный факт, она снова улеглась на кровать, уставившись в окно. За окном снова набежали тучи и собирался дождик. Облака быстро неслись по небу, словно гонимые неизвестными силами. Реджана поднялась и подошла к окну. Из ее окна почти полностью просматривалась мостовая, по которой можно дойти до площади Синьории. Она мысленно позволила себе спустится вниз, пройти во двор, затем из ворот и пойти на ту самую площадь. Мысленно поправляя себя, что любит эту площадь не потому что через нее она может дойти в “Дом Страсти”, а потому что на этой площади ее отец узнал, что его жена Мариана беременна Реджаной. Знаковая площадь, во всех смыслах.
Естествознание Реджана знала неплохо, поэтому решила что пары страниц повторения будет достаточно, чтобы через два дня сдать экзамен. К тому же, она планировала небольшую вечеринку в честь сдачи всех экзаменов, учиться все равно надо, для дальнейшей жизни. Хотя сейчас дальнейшая жизнь волновала Реджану меньше всего. Сейчас ее волновало лишь то, что происходит у нее внутри. Она влюблялась в Дорэ, и, казалось, ничего уже не сможет помешать им быть вместе. В конце концов, об их отношениях даже не подозревает никто.
Спустившись к обеду, она обнаружила, что Клэр и Гайаны нет среди тех, кто собирался обедать за одним столом с ними. Зато в холле, напротив отца сидели двое малознакомых мужчин. Один совсем седой, которого Реджана уже когда-то видела подле отца, он вроде держал юридическую контору на улице Вивальди. А второго молодого человека она не знала. Но когда она появилась на лестнице, мужчины встали и отдали свое почтение, поздоровавшись.
– Дочка, думаю, ты помнишь сеньора Лессотти, он на обед не останется. Много дел. А вот сеньор Антонио Пьюзо, это новое лицо в моем бизнесе.
Когда молодой человек повернулся к ней лицом и кивнул в знак приветствия, Реджана оценила его безусловную красоту, а так же хороший костюм, манеры и улыбку, которая обнажала ряд белоснежных зубов. Молодому джентльмену на вид было чуть больше, чем самой Реджане, но он был рослый и крепкий, поэтому казался старше и матерей даже отца Реджаны, которому уже было далеко за.
– Юная сеньора Фьоре, – произнес он бархатным голосом, в котором чувствовался иноземный акцент. – Фабио много рассказывал о вас. Вы предпочли педагогику иному интересному искусству обучения. Что же, кто-то должен учить детей в наши нелегкие времена.
Почему-то Реджане показалось это замечание насмешкой. Она отметила, что молодой человек иногда стоит в “позе манекена”. Она выражается в том, что человек расставляет ноги на ширине плеч, а руки перекрещивает опустив их перед собой. Бьянка рассказывала, что так делают люди, которые пытаются что-то скрыть от собеседников, либо выдают себя за других людей. Бьянка очень интересовалась такими вещами и неплохо “читала” людские жесты.
– А вот о вас я ничего не знаю, – приподняла уголок губ Реджана. – Отец редко делиться своими мыслями о работе и, еще реже, о работниках.
– Простите ему эту слабость, – коротко кивнул Пьюзо, задерживая взгляд карих глаз на юной девушке.
Обедали они втроем, так как Гайана и Клэр ушли на какой-то званый ужин. Впрочем, было не удивительно. Их всего того времени, что эти двое обычно проводили здесь, они очень редко что-то разделяли с семьей Фьоре, разве что распития вина и заказов на деньги Фабио какого-нибудь вкусного блюда или нарядного платья.
Антонио, не смотря на то, что был красив и галантен, не нравился Реджане. Такое впечатление, что этот молодой человек пришел в гости к ее отцу для того, чтобы поглазеть на ее дочь. Целый обед он не спускал глаз с Реджаны и все время переводил разговор в русло: “а что делает сеньора по вечерам”, “чем сеньора интересуется, какой литературой, музыкой”. Может быть, конечно, он просто был любезен и пытался произвести хорошее впечатление, но выходило у него не очень. Да и старался он как-то картонно, будто его заставляли говорить с Реджаной о литературе и музыке. С какого-то момента закралась мысль, а не хочет ли отец женить его на Реджане. Уж больно молодой человек пытается угодить ей. Часто улыбается, хотя улыбки не предполагает дискуссия, и даже смеется громко и совсем не к месту. Словно хочет поставить в неловкое положение и ее и ее отца. Это насторожило.
После ужасно утомительного и скучного разговора, захотелось прогуляться по саду, или до дома Бьянки. Просто развеяться. Однако, на пороге она едва не налетела на еще одного джентльмена, у которого тоже был красивый костюм, а борода не позволяла определить его возраст даже приблизительно.
– Простите, мисс – снял он шляпу и отступил назад.
– Что вы делаете у нашего порога? – задала резинный вопрос Реджана, закутываясь в шаль.
– Ожидаю своего друга, мисс.
Акцент был Реджане не знаком, но напоминал немного испанский. Отец часто говорил, что у него в компании работают разные иностранцы, есть даже с Африки. Так что если этот молодой человек был работником отца, то не удивительно.
– Вашего друга? Сеньора Пьюзо?
– Верно, мисс. Мы с мистером Пьюзо по делу здесь, вам отец пригласил нас, но по старшинству говорит с моим напарником.
Сперва Реджана подумала что ослышалась. Напарники говорили ей о том, что молодой человек мог представлять карабинеров. Но зачем отцу карабинер? Неужели бизнес и правда может пойти ко дну и нужна хоть какая-то гарантия, что карабинеры не арестуют все активы семьи Фьоре?!
– Что-то не так с моим отцом? Он замешан в махинациях?
– Не могу разглашать данные сведения, мисс. Но думаю, что это не связано с бизнесом вашего отца, скорее это консультация на случай непредвиденных потерь акций и денег. Не переживайте.
Легко сказать. Но Реджана не стала расспрашивать далее, а решила, что ей нужно прогуляться до коморки Дорэ. Не потому что, ей не хотелось лезть в дела отца, но она уже в них влезла, а потому что ей просто хотелось увидать Дорэ.
– Надеюсь, что ты ей ничего такого не сказала, – осведомилась Франческа, делая себе маникюр. – А то ведь будет копать под тебя и все узнает. Обо всем.
– Я не дура, Франчи.
– А по-моему ты можешь ей стать, – брезгливо фыркнула Франческа. – Если ты позволишь себе влюбиться в эту маленькую богатую дрянь, ты потеряешь все. И тогда тебе будет лишь дорога туда, откуда ты приехала. Понятно?
Франческа была не далека гот истины. Дорэ была на грани того, чтобы влюбиться в Реджану. Хотя эта грань уже размывалось сильно, потому что женщина скучала по девушке. И не смотря на то, что она знала, Реджана придет к ней, хотелось чтобы это произошло скорее.
– Держи язык за зубами, а то пожалеешь. Мы все пожалеем, слышишь?
Это становилось делать все сложнее. Хотелось отвести Реджану в ту самую комнату, с которой все началось, усадить этого милого ребенка на постель и все рассказать. Все, без утайки. И про приют, и про дневник, и про тайны, и про секс. Но тогда, как и сказала Франческа, Дорэ рискует потерять все и самое главное, уважение Реджаны.
– Я слышу, Франчи. Все будет хорошо.
Франческа снова фыркнула. И тут же обернулась, окидывая появившуюся на пороге Реджану.
– Вы что на пожар что ли бежали? – сразу переменила тон она. – Ну-ка, садитесь, выпьете с нами чаю.
– Спасибо, но мне надо поговорить с Дорэ,– Реджана уставилась на Франческу. – Наедине.
Та улыбнулась, взяла свою косметичку, в которой были различные пилочки для ногтей и царственно ступая, подняв трехмерный подбородок, ушла.
Дорэ соскользнула с подоконника, едва не бросившись обнимать Реджану, но вовремя одернула себя. Не время еще для объятий, ох, не время.
– Что стряслось?
– Кажется, мой отец задумал выдать меня замуж…
========== Глава 9. Горизонт. ==========
Vivi. Lotta. Ama.*
Если когда-то Реджана думала о замужестве, то сейчас ей хотелось ошибиться. Хотелось неверное истолковать намерения отца и поверить, что он не выдаст ее насильно замуж за того, кого выбрал он. Потому что это не по-отцовски, не по-человечески, это жестко.
– Поговорим? – предложила Дорэ, едва они попали в ее коморку.
Реджана подняла взгляд на нее.
– Я просто хочу расслабиться и побыть вдвоем. Разговоры лишь травят душу!
В этот раз, Дорэ повела Реджану по коридору, вниз. Одна из комнат для важных посетителей, как пояснила женщина, в ней редко бывают клиенты. В последние несколько лет, комната пустует.
Убранство комнаты напоминало заброшенную келью монаха, тем лучше для того, что произойдет в ней далее. Не смотря на явную заброшенность помещения, скрипучие половицы, в комнате было тепло и даже уютно.
– Ты не предупредишь, что занята… мной? – поинтересовалась скорее для порядка Реджана.
Ей не хотелось лишать Дорэ возможности подзаработать, а не только ей одной заниматься. Подумалось о том, что Франческа или другие девушки могли бы ее прикрыть, но кто знает, как тут все работает?
– Я просто закрою дверь , – спокойно ответила Дорэ, поворачивая ключ в замке. – У меня сегодня выходной, так что я могу провести его с тобой.
Это было ложью, выходные девочкам здесь выдавала Франческа. Как старший менеджер, она могла кому-то дать выходной, а кому-то не дать. Но Дорэ решила, что с Франчи она разберется сама.
Кровать в комнате была мягче той, на которой спала Дорэ в своей келье. Но это было не особо важным критерием, когда обе женщины прижимались друг к другу. Тесно и жарко, стараясь запомнить все, до каких-то неважных мелочей, на случай, если это их последняя встреча. Просто прижиматься уже было сродни чудом, ведь Дорэ никогда не подозревала, что найдутся люди, способные ее полюбить, как есть. Е не смотря на все, ей хотелось чтобы это так и осталось, хотелось сохранить и приумножить, а не разворотить, развратить и уничтожить.
В отличии от Реджаны, Дорэ жизнь потрепала достаточно, когда ей приходилось терпеть побои и отсасывать за кусок хлеба. Многие ее считали товаром и рабом, который только должен и обязан, и у которого нет чувств, желаний и возможностей. Все это изменила в один день Мариана Фьоре. Изменила навсегда. И Дорэ не желала ничего плохого Реджане, наоборот, ей хотелось дать только хорошее: научить наслаждаться жизнью, близостью, любовью. Познать секс с другой его, нежной стороны. Ведь жесткости и жестокости на долю Реджаны тоже выпадет немало.
Это была забота того, о ком редко кто заботился.
– Я хочу почувствовать тебя внутри, – прошептала на порыве Реджана. – Хочу чтобы это первая сделала ты, а не какой-то ухажер, которого я никогда не полюблю по приказу отца. Пожалуйста.
Вряд ли Дорэ могла отказать Реджане, даже без мольбы. Она сама хотела этого, но боялась предложить. Боялась, что это будет расценено как акт посягательства на девственность девушки. В Италии нынешней эпохи девушки очень целомудренно относились к лишению девственности.
– Ты уверена?
Вместо ответа, рука Реджаны опустилась вниз и нащупала вожделенный орган. Дорэ вздрогнула от прикосновения холодной руки к члену, который еще не был в полной боевой готовности, однако возбуждение начало в нем подниматься именно с прикосновения. Юная сеньора побудила Дорэ прижаться к ее телу сильнее, чтобы ощутить, как головка члена упирается в живот Реджане и медленно скользит вниз.
Дорэ откинула одеяло назад, аккуратно разведя бедра девушки. Она глянула на лицо своей юной возлюбленной, которая была взволнована не меньше самой Дорэ. Ведь это первый секс Реджаны, и первый раз Дорэ, когда она испытывает к человеку лежащему под ней полную гамму чувств.
Член вошел плавно, хотя немного болезненно. Реджана зажмурилась, сжимая простыни. Ее тело тихо дрожало, скорее от возбуждения, чем от страха, что Дорэ сделает ей больно. Больно было лишь первые несколько толчков, а потом где-то в глубине у юной сеньоры начало зарождаться возбуждение, которое не больно-то и спешило наружу.
Нежным этот секс назвать было сложно, потому что как только Дорэ поймала странный рваный ритм толчков, она выпала из реальности, резко и быстро двигая бедрами, порой входя слишком глубоко. Но Реджана не издала ни звука, не остановила ее, не попросила притормозить со скоростью вхождений. Она лишь зажмурившись приглушенно стонала, вцепившись правой рукой в предплечье склонившийся над ней Дорэ, длинные локоны которой щекотали ей грудь.
Они обе были слишком увлечены процессом, чтобы слышать о том, что происходило во внешнем мире. Когда двое людей сосредоточены на чем-то одном, они игнорируют звуки и события внешней среды.
Едва Дорэ собралась ускорить ритм вхождений, как Реджана вдруг обхватила ее за шею и притянулась к ней, насаживаясь на член, стараясь сделать так, чтобы быстрее наступил финал, ибо он просто распирал ее изнутри. Она застонала на ухо Дорэ, едва не вцепившись зубами в ее плечо. Лишь остановившись, Дорэ почувствовала пульсацию внутри Реджаны, но сама она еще не дошла до этого пика, остановившись в двух шагах от него.
Смотря как пытается отдышаться Реджана, она томно ждала, что же будет делать девушка. Внутри все замерло, когда Реджана высвободившись из объятий, села перед Дорэ на колени и протянула руку к ее члену. Обхватив его всем пальцами, она стала изображать те движения рукой, о которых едва успела прочесть в книжке. Там это называлась стимуляция. Теперь пришла закрывать в экстазе глаза Дорэ. Уже сами прикосновения ощущались ей на другом уровне, нежели когда она была с клиентами. Нежнее и теплее, с заботой и еще чем-то, названия чему Дорэ вряд ли могла придумать в тот момент.
Реджана смотрела на мимику лица Дорэ и понимала, что она все делает правильно хотя боялась, что Дорэ просто не сможет сказать ей, если что друг не так. Но этот страх перекрывало явное возбуждение ее партнерши. Движения ускорились, а тело Дорэ начало дрожать от предвкушения развязки. И когда до пика оставался всего лишь небольшой шаг, Реджана вдруг неожиданно даже для себя скользнула двумя пальцами в тугое кольцо сфинктера, чувствуя у самой себя прилив адреналина и возбуждения. А потом почувствовала, как с головки члена Дорэ полилась на ее руку и запястье белая вязкая сперма.
Когда Дорэ открыла глаза, Реджана обхватил себя руками, стоя перед ней на коленях то ли улыбалась, то ли пребывала в блаженной неге. И Дорэ впервые захотелось ее поцеловать, поэтому она наклонилась вперед, и оставила на губах девушки легкий поцелуй.
– Спасибо, – прошептала она после.
Улыбнувшись, Реджана подумала, что теперь можно и поговорить, но она даже не успела произнести ни слова, когда в их покои, сорвав дверь с петель ворвались трое карабинеров, в гражданской одежде. Последнее, что Реджана помнила во всей этой кутерьме и беготне, это то, что Дорэ клялась, что она не причинила даже грамма боли юной леди. Однако мужчины в гражданском не слушали ее вовсе, а приказали одеться и следовать на ними.
А потом, когда Реджана уже была одета, в комнату “Страсти” вошел Антонио Пьюзо. Он мерзко улыбнулся, осмотрев комнату и кивнул Реджану, которой это все напоминало спектакль имени ее отца.
