Текст книги "Поиски (СИ)"

Автор книги: Alex Rostovski

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

Вот так оно и бывает, живёшь ты живёшь, а после одна случайность или твое желание делает то, что ты либо желаешь или на против, не желаешь получить, а в результате ты попадаешь на вольные хлеба и вынуждена сама, решать свою судьбу. Я вот не имела вообще представления о том, чем заниматься, а потому предложение Полковника присоединиться к Стражам Небес, было для меня словно отдушина, ведь я не была обязана решать все, а смогла-бы в очередной раз, сбросить с себя ответственность, списав это на то, что я тупо выполняла приказ руководства.

Я провела с кобылкой, которую мне предоставил бар-пони, разъяснительную беседу. За это время, я смогла выяснить то, что здесь была искомая нами кобылица, она пробыла в городе несколько дней, а после вновь ушла, при этом не сказав никому о том, куда именно она направляется. Это заставило меня скрипеть зубами, снова упустила, ну как-же так? Я постаралась так-же выяснить, что может быть, эта кобыла ненароком могла оставить подсказки, которые могли направить нас к ней, пускай и давали косвенные намеки на ее текущее местоположение. В ответ на этот вопрос, кобылка не смогла дать внятных ответов, да и откуда они могли взяться у нее, когда весь город, это огромный наркопритон. Даже мои повышенные за счёт Праздничных Менталок характеристики, в частности восприятие и харизма не помогли отыскать зацепку, которая могла направить нас по нужному следу.

Поняв, что я более ничего не узнаю, я поблагодарила кобылку за потраченное на меня время, а также отдала ей пятьдесят крышек, в качестве оплаты. После чего спрыгнула со стула и направилась к выходу, не сказав более ни слова.

На улице резко похолодало, а потому при дыхании из наших ртов периодически вырывались облака пара. Мы стояли под навесом одного из строений в городе, размышляя над тем, куда нам дальше направиться. За проведенные в течении шести последних часов, в состоянии активного поиска информации, мы не пришли к точному заключению по теме, куда могла направиться дальше наша клиентка. Да, такая пони здесь однозначно была, ее одновременно видели сразу более десятка пони, что проживали в городе, однако никто не знал, куда именно она могла направиться после. Это делало наши поиски в разы сложнее, а шансов на удачный исход миссии, становилось все меньше.

Я даже собиралась уже взвыть волком, осознавая всю свою никчемность как детектива, коей мне и пришлось стать по воле случая. Оно и понятно было, дабы быть детективом, я была обязана иметь хорошо развитые харизму и восприятие, а они у меня(даже под действием Праздничных Менталок) оставались на довольно низком показателе. Единственное, да и то не факт, в чем я была хороша, так это в домашним черепов и раскрытии своей истинной личности(в чем вы уже успели убедиться), а потому глупо было предположить, что мы сможем за короткие сроки справиться с навалившейся на нас проблемой.

Мои спутники тоже были не в настроении, ведь было тоже понятно, что они в подавленном состоянии. Найт была крайне угнетенной тем, что мы ничего не выяснили, пройдя столь длинное расстояние. Скай Дазл в свою очередь был взбешён, что мы не смогли надавить на местных, заставив их выложить нам абсолютно всю информацию, которую они хранили, как полезную так и бесполезную. Я его не поддерживала в его начинаниях, ведь в такой прорве хлама, мы с лёгкостью могли заблудиться, как говориться ''Тут Дискорд лапы сломит'', так что брать информацию, в которой может быть мало полезного, нам было не нужно, ибо это могло привести к ненужным тратам.

После очередного недовольного возгласа от Ская, я пригрозила ему раздеть его до гола, к после хорошенько синим поработать, если он не перестанет вопить как дитя, у которого отняли соску. Скай притих, видимо решив не играть мне на психику. Я фыркнула, покачивая головой. Жеребцы, что с них взять, вечно думают тем, что у них промеж ног болтается.

Решив, что сегодня нам более ничего не светит, мы решили отправиться в фургон, который оставили неподалеку от города. Нам сейчас нужно было меньше всего то, чтобы нас видело много пони. Я по прежнему была очень подозрительна ко всем, кто косо смотрел в мою сторону. Ведь я не знала наверняка, закончилась эра охоты на мою голову со смертью Хозяйки Колизея или нет, а потому меня мог узнать любой пони, а такому городу, любые крышки были лишь на лапу. Именно по этому, я предпочитала ночевать там, где мало кто ходит, а кроме того зарываться под десятком-другим слоев мусора, дабы меня не увидели.

Вы мне можете сказать, что хватит уже дёргаться, Хозяйка Колизея мертва, а значит ее империи пришел конец. Однако я не была столь уверенна в этом, в моих силах бурлил такой адский коктейль, что я ежесекундно была готова сорваться, дабы дать отпор тому, кто посмотрит на меня не так, как я того захочу. А потому это могло стать той проблемой, по которой меня могли рассекретить, а в следствии чего я могла попасть в неприятную ситуацию. Знаете, сидеть за решеткой за то, что ты набила кому-то рожу, было самым последним делом, которым я пожелала-бы заниматься. В моем сердце бурлила жажда исследований и поиска приключений на свою задницу, а потому я старалась не попадать в тюрьму.

Зайдя в фургон и накрепко закрыв двери, мы принялись за размышления над тем, что нам удалось выяснить. А выяснить нам собственно так ничего и не удалось, не считая того, что искомая нами кобылица была здесь когда-то. Вопрос был лишь в том, на сколько давно это было, ведь если это было скажем месяц и более тому назад, то наши шансы отыскать ее, быстро устремлялись к нулю. Я ясное дело не собиралась сдаваться, ведь это было просто самым низким поступком с мой стороны. Я должна была все ещё проверить, в более точной схеме то, что мне удалось выяснить и выяснить моим друзьям.

Найт смогла отыскать информацию о том, что Клауд Мёрфи придя в город, сразу зашла в бар, в котором мы побывали недавно. После чего ей оказали необходимую помощь и поддержку, дали немного Дэша и прочих препаратов, не за спасибо разумеется, а после она отправилась дальше. Более ее никто не видел, а вспомнить о том, когда это было, никто не смог из опрошенных моей рогатой подругой.

У Скай Дазла тоже было не густо, прошорхавшись весь день в местном прибежище всякой фигни, он смог выяснить лишь то, что Клауд Мёрфи после выхода из города, направилась на восток. Это немного проливало свет на наши поиски, однако в тот момент ставило и в тупик. В восточном направлении дорога просматривалась лишь на километр-два, а потому отойдя километров на пять, она с лёгкостью могла поменять направление, а потом направиться ещё куда. От мыслей об этом, мне становилось ну уж совершенно не по себе, ведь мысли о том, что я не знала, куда именно могла пойти Клауд Мёрфи, делало меня крайне нервной и злой. Я даже попыталась закидаться Праздничными Минталками, однако даже они особо не помогли мне, а потому я так и осталась в разъяренной состоянии, подобная молоку в кастрюле.

Мои друзья конечно пытались успокоить меня, убеждая в том, что мы ее отыщем. Однако я продолжала бесноваться, от чего бедняжка Найт боялась подойти ко мне ближе чем на пять метров. Скай прижал ее к себе, стараясь успокоить и глядел на меня, словно на разъяренного демона, вырвавшегося прямо из преисподней. От части, я таковой и была в данный момент, а потому на любые замечания реагировала так, что отбивала всякое желание вступать со мной в спор. Оу как я была в тот момент зла, вам только-бы знать это, однако время проходило, а прохлада в ротовой полости и мятный успокаивающий аромат, начали делать свое дело, помогая мне прийти в себя и не поубивать всех наркоманов в городе на хер.

Спустя наверное лишь часа два, я смогла достаточно успокоиться для того, чтобы начать мыслить трезво, а не как бык, перед которым размахивают красной тряпкой. После этого, я извинилась перед друзьями, ведь не была должна вести себя так, по отношению к ним, однако видимо из-за моего такого резкого провидения, наши отношения дали течь. Они понимающе кивнули мне, однако я ощутила то, что видимо в конечном счёте и привело нас к конфликту наших мировоззрений и в конечном счёте к тому, что я осталась одна.

– И так – произнесла я, – на повестке дня, один вопрос: Куда могла направиться Клауд Мёрфи?

– Местные нам ясно дали понять, что она направилась на восток – произнес Скай.

– Это не даёт информации – ответила я, начиная ощущать это рычащее подступление в горле, – она с лёгкостью могла сменить направление уже через час ходьбы,

– Но куда она могла пойти после этого – спросила Найт, – здесь не так чтобы много мест, где такой кобыле будут рады.

– Именно – ответила я, – а потому мы попадаем в проблему, суть которой в том, как давно она была здесь.

– В этом то и проблема – произнес Скай, – никто из местных не смог, дать мне внятного ответа на этот вопрос.

– Так, и какие у нас варианты по этому поводу?

– Кто о чем – фыркнул пернатый, – одни говорят что неделю, другие что полгода назад. А третьи так и вообще не помнят, чтобы такая особа к ним захаживала.

– Ага, судя по тому, что я смогла определить, сидя за барной стойкой, так это то что я просто удивлена в том, что они ухитряются вообще выживать, под такой дикой дозой химии – произнесла я. – Эта дрянь, которую тут держат в пачках, которую они употребляют, разжижает их мозги так, что просто пиздец. Я не за какие крышки не стану это употреблять.

– Но не смотря на это, ты используешь Мед-X.

– Это другое, я не в состоянии вынести ту боль, которую получаю в следствии получения ранений.

Так мы просидели приблизительно до двух часов после полуночи. За это время мы так и не смогли прийти к точному заключению по нашему делу. Все было ясно как солнечный день, что это тот момент, когда мы вляпались по самое не могу. Я сейчас была очень рада-бы тому, чтобы кто-то появился и указал нам, указал куда идти. Однако мои надежды были разбиты о гранитную стену, а после оттерты подобно грязи и выброшены в мусорный бак. О как я была зла, я была зла на столько, что даже через кайф, который даровали мне Праздничные Минталки, я ощущала закипающую в глубинах меня злобу, которой стоило найти щель для того, чтобы вырваться и заставить меня окрасить всю местность в багровые тона.

– И так – решила я закончить разборки, пока моя злоба окончательно не сорвала мне крышу, – думаю что сегодня мы ляжем спать, а на утро пойдем на восток, глядишь что интересного и узнаем.

– Я за – произнес Скай. – Ты как Найт?

– Ну если вы оба за, то и я тоже – пискнула кобылка.

– Тогда единогласно – произнесла я, сумев на время закрыть пасть своей ярости. – Ложимся баеньки, а там будет видно.

Я пошла в свою часть фургона, которая скорее напоминала своей обстановкой конченную комнату хранения оружия, нежели спальное место. После не длительных ворочаний на ящиках, я смогла на конец заснуть. Знаете, это был наверное не самый приятный опыт, но я кажется кое-что узнала. И эти знания я увы тогда не восприняла в серьез, а когда восприняла… было… уже… поздно.

Глава 5. Сказ о жеребёнке, кобылке и крошках от печенья

Восточная дорога проглядывалась крайне плохо, а как я и ожидала, через час пути, город в котором мы были на кануне, скрылся из виду. Я была рада, чрезвычайно рада тому, что мы наконец покинули тот гадюшник, коим и был весь тот город и все его жители вместе взятые. Нет, я конечно понимала, что и я не без греха, но употреблять вещества, которые вызывают зависимость и привыкание, без особой необходимости… Нет уж, я лучше буду страдать потом от боли, которую мне причиняют раны, нежели буду после даже мелких царапин, лезть в сумочку за дозой Мед-X.

Честно говоря, я с превеликим удовольствием наверное расфигачила эту деревню к хуям понячим, однако понимала, что Найт не одобрит такового моего решения, а потому решила не провоцировать ее по чем зря. Мне сейчас для общего счастья только не хватало того, чтобы начать спорить с этой кобылой, которая была упряма на столько, что наверное смогла лишь за счёт своего упрямства сдвинуть с места зебринский танк(а может и с десяток таких), а потому споры с ней могли затянуться на достаточное время, которое могло сыграть с нами злую шутку. Нам сейчас было главное не потерять след Клауд Мёрфи, следы которой уже начинали теряться в песке.

Мы были словно кобылка и жеребёнок, которые пойдя в лес, разбрасывали по дороге крошки от печенья. Зачем спросите вы, это было сделано для того, чтобы потом жеребята смогли воротиться в дом родной. Однако как водиться, в результате того, что крошки были сделаны из зерна, из склевала ворона и жеребята заблудились, попав к лесной колдунье. Вот и мы сейчас вели себя аналогично, Клауд Мёрфи идя по пустоши, оставляла за собой следы из крошек от печенья, которые имели вид слухов и информации, именно благодаря таким следам, мы и должны были ее в конце концов отыскать. Но как и в той сказке, против нас была та самая ворона, которая склевывала с земли крошки, и этой вороной было время.

Время это такая штука, которая может заставить исчезнуть все, что оно захочет. Достаточно лишь тысячи лет на то, чтобы маленький ребенок вырос, завел семью и детей, а после состарился и умер. А уже какое-то время спустя, о нем никто уже и не вспомнит, что он когда-то жил на этом свете, все знания о нем, будут преданны забвению, а путь к могиле его, зарлстет травой, а надгробная плита развалиться, без должного ухода. Именно по этой самой причине, многие древние захоронения и выглядят так, будто это высокие холмы, а на деле являются семейными гробницами.

Именно по этой самой причине, мы были обязаны спешить, пока ворона, окончательно не склевала все крошки от печенья.

На второй день нашего пути, мы наткнулись на группу зебр, которые шли на запад. Мы спросили их, не видели-ли они во время странствий своих пегаску, при этом назвав ее данные. В ответ на это, мы получили лишь десятка два пар глаз, которые были черны словно смола, которые уставились на нас с недопониманием. Я пояснила, что мы ищем кобылу, однако зебры вновь не понимающе заморгали глазами. Это заставило меня сделать заключение, что зебры либо не образованные, что не знают что такое пегаска и кобылица. Или на оборот, они знают значения этих слов, однако в связи с языковым барьером, они меня не понимают, так как слова пегаска и кобылица могут на их языке звучать абсолютно по другому.

В конце концов, к нам вышла молодая кобылица, лет эдак может тридцати-тридцати пяти, после чего повернулась ко мне, а за тем начала бормотать. Я в начале не поняла ее, а потому показала копытами жест, что я ее не понимаю и лишь спустя где-то минут может двадцать, зебра смогла мне толково объяснить суть ее слов. Как оказалось, кобылицу то они видели, однако она пролетала слишком высоко, дабы можно было определить ее внешность, а потому это могла быть и не та пегаска, которую мы искали. Кобыла кивнула, что мы можем и ошибиться, а та кобылица, полетела куда-то на юг. Поблагодарив зебру за оказанную услугу, я отдала ей что пятьдесят крышек, в качестве платы за потраченное на нас время, а после мы разминулись.

Имея на копытах данные, что возможно искомая нами пегаска направилась на юг, говорило нам о том, что возможно ещё не всё потеряно и мы успеем ее нагнать. Однако я погорячилась, убежав слишком быстро и позабыв спросить о том, как давно это было. Однако уже было поздно, караван зебр уже скрылся из виду. Я фыркнула на себя, за то что была такой торопыгой, однако что было поделать, такой уж пони я была и с этим уж ничего не возможно было поделать. Стукнув копытом по земле, я дала знак к выдвижению в путь.

Вечер застиг нас внезапно, мы думали что ещё успеем пройти не один десяток километров, пока солнце окончательно не уйдет за линию горизонта и наступит темнота, однако будучи слишком увлеченными мыслями своими, мы не заметили, как быстро пролетело время, а мы были вынуждены остановиться и улечься на ночлег. Разведя костер, мы расселись вокруг него, протягивая к нему свои зудящие от усталости ноги. Ещё-бы им не зудеть, после дня, за который мы присели может быть всего раз, да и то для того чтобы пообедать, мы так остановок и не делали, так что в пути мы провели где-то может не меньше десяти часов. За это время мы прошли километров где-то сорок, если не больше разумеется, а от такой дистанции для тех, кто всю жизнь не ходил больше чем километров на десять в день, при этом делая частые перерывы, было довольно таки тяжело осознать, что нужно как следует взяться за нашу физическую подготовку.

Я с тяжёлым дыханием повалилась на бок, мои веки были словно налиты свинцом, готовые закрыться в любой момент, едва стоит мне потерять контроль над ними. Ская и Найт это особо не волновало, первого по той причине, что он был пегасом и уже привык к тому, что жизнь его постоянно грузит. Найт уже привыкла к образу жизни на ногах, а потому не страдала от непривычной нагрузки. Я была единственной пони в группе, которая была лишена хорошей физической нагрузки, в результате чего была выдана как лимон, готовая развалиться на части, как старый проржавевший на сквозь дилижанс, который пытаются сдвинуть с места.

Однако со временем, когда слегка отдохнула, я смогла на конец расклеить свои веки, дабы поговорить с друзьями о их предыстории до того, как повстречались со мной. Найт как оказалось, помимо того что жила в селении, около которого базировался клан Стальных Рейнджеров, была довольно ранимой, а все по той причине, что у нее мало кто был из близких. Отец скончался ещё до ее рождения, а мать скончалась во время вторых родов, так как организм банально не выдержал нагрузки. В результате она осталась с бабушкой, которая и прививала ей высокие морали, приучивая кобылку к тому, что мир можно сделать лучше лишь тем способом, когда ты первая делаешь шаги в этом направлении, а не на оборот. Именно по этой причине, кобылка и не была готова убивать, ведь тем самым она как-бы отвергла учение бабушки, поставив крест на своей мечте.

Со Скай Дазлом все было в разы сложнее. Как оказалось, он происходил из семьи Пегасов, которые в свое время состояли в Тандерхеде, я плохо знала историю, а точнее не знало ее вовсе, а потому не могу утверждать наверняка, но вроде именно эта группа Пегасов Анклава, была причастна к созданию Добровольческого Корпуса, который помогал обитателям пустоши, даже не смотря на запрет властей делать это. Его мать, узнав о создании Добровольческого Корпуса, сразу подала заявку на вступление в него, а после рассмотрения оной, ее приняли в ряды Добровольцев.

Однако биография Пегаса на этом не закончилась, он также поведал о том, что его мать, сражалась на стороне повстанцев, когда пегасы узнали о страшной правде о том, что на поверхности, по прежнему обитают пони, которые страдают и сражаются день за днём, дабы выжить. Да, это ей стоило многого, в частности потери сестры, однако она смогла выстоять и добиться успехов на этом поприще, а когда война закончилась, она вышла замуж за пони с поверхности. Да, желала-бы я лично познакомиться с его родителями, однако пегас лишь отмахнулся, сказав что такой пони как я, с ними будет очень скучно разговаривать. Да что уж и говорить, ведь они оба учёные, а я обычный солдат, при том тот, у которого мозги совершенно не на месте.

Что касается самого Скай Дазла, то он родился вполне себе нормальным жеребенком, а за пять лет до него, родилась сестра, которая в данный момент работает с Вельвет Ремеди, над улучшением вакцины для аликрнов. Сам Скай, в четырнадцать лет ушел в ряды Стражей Небес, где занимался тем, что натирал силовую броню Пегасов, да оружие их чистил, в последствии его приняли в рекруты, а около тридцати недель до нашего прибытия в Новый Кантерлот, он прошел специальную подготовку, после сдачи которой, его приняли на боевую должность.

– Я хотел быть как мама – произнес он, – не сидеть как мокрая и общипанная курица, ожидающая как ее кинут в суп, а делать все что в его силах, дабы сделать мир обычных пони лучше.

Найт очень обрадовалась тому, что поведал ей пегас, однако подарила его, за то что он выбрал путь силы, а не путь покаяния. Как сказала сама Найт, дабы сделать мир лучше, не нужно проявлять насилия, ведь насилие порождает насилие, а то в свою очередь очередное насилие и так по цепочке. Насилие которое проявляют пони, да и не пони тоже, ведёт к замкнутому кольцу, для разрыва которого нужно чтобы кто-то с добрым сердцем и упорством сравнимым с гранитной скалой, спустился сюда и навёл порядок, проявив можно сказать материнскую доброту. Я лично ее высмеяла(в своих мыслях разумеется), ведь понимала то, что ее желание это всего-навсего мечты маленькой кобылки, коей она и была. Мир не сделать лучше, он будет становиться все хуже и хуже, пока не придет упадок вида и тот не исчезнет, освободив дорогу следующему.

Покончив с разговорами, мы подкинули новую порцию хвороста в костер, дабы хватило до утра, мы разошлись вокруг него и сладко засопев, погрузились в сон. Ночь прошла абсолютно тихо, что было так неестественно для пустоши, что я периодически вскакивал, заслышав в далеко шорох. На деле, когда я на конец отходила ото сна, я понимала то, какой глупой я была, ведь шорохом на деле оказывалась треснувшая под действием температуры ветка в костре. Успокаивая свои шалящие нервы, я вновь ложилась спать, не забывая при этом подглядывать по сторонам и ЛУМ ПипБака, висевшего на моей левой передней ноге.

Мы шли в южном направлении, высматривая разные ориентиры, которые наверняка должен был кто-то оставить, если в этих краях были поселения. Не думаю я, что кто либо стал-бы селиться в этих местах, не позаботься он о том, чтобы шедшие по этим местам караваны, смогли отыскать его жилище. Пустошь была мало пригодна для выращивания растений, ведь во времена войны, большая часть площади, пригодной для ведения сельского хозяйства, была отправлена, дабы не достаться враждующей стороне. А в довесок к этому, во время конца войны, были сброшены и мегазаклинания, которые довершили облик пустоши. Да, говорят была некая кобылка, которой удалось ценой своей жизни вернуть пустоши возможность поддерживать жизнь, однако даже в сегодняшнее время, жизнь весит все время на волоске, по причине множества враждующих кланов, которые желают подчинить власть себе.

Пустошь сейчас напоминала дикий запад, где выживал тот, кто имел больше всего оружия и военных ресурсов, дабы поставить других на колени пред своей волей, а не согласных согнать в рабские лагеря, где те будут работать за постель и миску риса. И это в лучшем случае, в худшем с несогласными расправлялись ещё более радикальными методами, а именно убивали, или заставляли сражаться на аренах, на потеху публике. В моей памяти воскресли образы того времени, когда я жила в месте, которое было подобно описанным выше, а потому я непроизвольно заскрипела зубами, пытаясь не заплакать. Скольким пони помимо тех, кто жил в Колизее вам мое со мной, довелось оказаться в местах, подобных этому? Я не знала ответа на этот вопрос, а потому не зачем горевать над прошитым вином, которое утекло в землю, дабы быть впитанным ею.

Вскоре мы натолкнулись на знак, который указывал на границу поселения. Однако радоваться было ещё рано, ведь знак выглядел не как это было принято на пустошах, нацарапанная на деревяшке надпись кривым почерком, а вполне себе приличная табличка, на которой было не только название населенного пункта, но и расстояние до него. Первая цифра сильно стёрлась, как в общем и цифра Стойла, из которого был тот пони, со скелета которого, я и сняла ПипБак. В этот раз число обозначало цифру девять, что не могло меня не заставить напрячься. Я знала о том, что были стойла с цифрой девять в своем номере, однако не знала наверняка, сколько их было и к какому стойлу с этой цифрой мы приближались. Однако, возможно, что это просто мои нервишки шалят и никакого Стойла тут и в помине нет, а я себя просто накручиваю.

Как оказалось, я зря накручивала себя, то что я приняла изначально за указатель к Стойлу, оказалось табличкой, которая указывала на населенный пункт. Зайдя в его границы, мы были приятно удивлены, что на нас никто не нападает, ведь за то время, что мы странствовали по пустоши, мы скорее превратились в кучку бандитов, пусть и довольно технологичных, чем на нормальных пони. Поселение было не защищено от слова совсем, а из всей защиты, здесь было разве что несколько турелей, стреляющих пистолетным патронами, да так-же несколько бойцов, снаряжённых в самую примитивную броню и вооруженных старыми образцами оружия. Такой гарнизон вряд ли смог-бы удерживать оборону врага долго, да даже пустоголовых рейдеров, которые имели привычку устраивать раш, сметая все на своем пути.

Мы приняли решени, направиться к местному главе, ведь кто-то да должен, управлять всем этим табуном, дабы они не обратились в бандитов. Меня сразу привлекло большое здание, которое по факту было сделано из чего-то, что по виду напоминало ангар, для хранения дирижаблей, в моменты их не нужности, однако я не наблюдала тут почти ничего, что могло-бы напоминать шпили, для швартовки оных судов. Это могло означать лишь то, что дирижабли здесь просто находились на сохранении, а взлетать их отвозили в другие места страны.

Я направилась к этому зданию, не подавая признаков агрессивности, ведь даже и столь в плохом снаряжении охрана, могла надавать мне лещей, в случае возникновения каких-либо проблем со мной. Я сглотнула и хихикнула, стараясь не спровоцировать охранников на враждебные действия относительно меня, а после под их молчаливыми взглядами, вошла в ангар. Да, это место выглядело не так, абсолютно не так, как я это себе представляла. Всюду здесь были элементы, которые ну никак не вязались с внешним видом строения, здесь по всюду были разного рода убранства, говорящие о высоком происхождении лица, обитающего здесь. Пони обычного состава, и я сейчас говорю не о представителях знати, не имели возможности, покупать себе дорогую утварь, а потому тут явно обитал некий работорговец, что было весьма вероятно, либо состоявшейся землевладелец, который позволял обычным пони проживать на своей земле, в обмен на часть добычи.

Ни первое, ни второе не прельщало меня. Я уже давно стала относиться ко всем власть имущим пони так, как будто все они конченные, отбитые на головы мрази, от которых требуется избавляться. Я относилась так ко всем, кто имел статус выше остальных, а потому мне было полностью поебать на то, какими-бы они благими намерениями не пытались оправдать столь радикальное отношение к своим подданным. Вы можете меня назвать революционеркой, склонной устраивать бунты и протесты, и будете абсолютно правы, а если попытаетесь меня осудить, то получите в глаз. Такой уж пони я была, что тут сказать, я натерпелась от имущих власть предостаточно, дабы понять то, что лучшим способом ведения дел тот, когда над тобой никто не стоит и не дышит в загривок, готовый каждую минуту отодрать тебя, за любой проступок.

На мое появление здесь, охрана местного главы общины, реагировала максимально спокойно, не выказывая и капельки неприязни. Видимо я была не первой пони с пустоши, коей доводилось сюда приходить. Я шла по зданию, ежесекундно ловя на себе взгляды охранников, которые прямо говорили ''Мы следим за тобой, ничтожество'', от которых у меня начинало ныть под ложечкой. Я старалась быстро разобраться с делом, по причине которого я оказалась здесь, а после как можно быстрее покинуть это место. Я ещё не знала того, что мы залетели по крупному, а потому думала что поиски, закончатся ну может через неделю-две, а потому не готовилась особо к тому, что я узнаю вскоре.

Я подошла к тому месту, где по теории моей, должен был заседать местный глава. Охрана тут-же наставила на меня оружие, с приказом назваться и назвать цель своего визита. Я коротко рассказала о себе и том, зачем конкретно сюда заявилась, после чего услышала хрип старика, который приказал своим стражам упустить оружие. Умное решение, учитывая то, что в случае конфронтации, я могла перестрелять всю охрану, которая была в ангаре, при этом даже не вспотев.

– И так дитя, расскажи мне, зачем ты здесь – прошаркал старик.

– Я по делу – ответила я, – мне нужна информация.

– Какого-же рода информация нужна тебе?

– Я кое-кого ищу – произнесла я и описала ту, кого искала. С каждым моим словом что я говорила, лицо старика становилось все более и более печальным, было видно, что он что-то пытается скрыть, а что я не знала. Сно было то, что это явно не к спеху, который обеспечит мне более быстрое выполнение задания, а как следствие возвращение в Новый Кантерлот.

– Извини – проскрипел он, – такой кобылицы к нам не захаживало.

Я взвыла. Нет, нет, нет, нет, неужели все черещьчто мы прошли, добираясь сюда пошло прахом? Неужели она смогла выскользнуть из поля нашего зрения, а мы этого не заметили? Я была совершенно подавлена, ещё-бы мне не быть подавленной, когда мы несколько дней провели в пути, и все ради чего, ради того чтобы оказаться поставленными перед фактом того, что мы проделали огромную работу за зря. Я при всем своем желании, сейчас могла разнести тут абсолютно все, ибо злоба била из меня подобно водной скважине с водой, однако я сдерживала себя. Мне нужно иметь свободу перемещения, дабы не иметь проблем с поиском информации.

– И так, вы утверждаете, что описанная мною кобыла, сюда не захаживала – спросила я.

– Да – ответил жеребец преклонного возраста, – я точно узнала-бы о ее появлении, стоило ей лишь в отдалении появиться в окрестностях города

– Ясно – ответила я, – а не могли-бы вы мне подсказать, где у вас здесь можно отдохнуть и пополнить припасы. Мои друзья…

На последнем моем слове, старик изменил свое лицо на более теплое, отеческое что-ли. Я никогда не видела, дабы на меня кто-то так смотрел, от чего и получила можно сказать то, что сейчас могу с точностью назвать любовью отца к дочери. Да, вы можете сказать, что я дескать себя накручиваю, однако тогда, когда он смотрел на меня, я чувствовала, будто таю. Однако я понимала, что не должна сейчас давать волю чувствам, ибо не должны была забывать о своей миссии, по возвращению офицера Анклава Пегасов в ряды Стражей Небес.

– Разумеется у нас есть такие места – ответил старец, – отведите ее и ее друзей в комнату для гостей.

– Так точно – отозвался один из охранников, стоявших на вахте.

Спустя некоторое время, я с друзьями сидела в комнате, которую нам выделил старик, обсуждая то, что мы прошли весь этот путь за зря. Найт была жутко подавлена этим, а Скай немного взбешён. Оно и понятно, кому охота переца за несколько десятков километров, а после осознать то, что ты как дурак, проделал этот путь? Вот именно, что никому, мы ощущали себя так, словно нас всех выебали под чистую, а мы теперь безропотно висим, словно куски свинины на шампурах. Это было так не приятно, так отвратительно, что была готова закричать и начать крушить все, что было в зоне моей досягаемости, однако я должна была себя держать в копытах, дабы не нарушить идиллию с местным хозяином, ибо если он наложит на нас вето, то у нас будут серьезные проблемы.