Текст книги "Диагноз - Человек Ч1 Насмешливая судьба (СИ)"
Автор книги: Алексс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
Неожиданно на землянина навалилась неимоверная усталость от недавних волнений. Он закрыл глаза и вскоре уснул, растянувшись на мягком матрасе в углу кабины необычного лифта со стенами розового цвета. Как всегда, красочный и малопонятный сон не заставил себя долго ждать...
*краткое содержание сна*
Сначала из белёсого тумана возникла пустыня с землёй, потрескавшейся от солнца, испепеляющего всё живое. Затем проявилась картинка, чем-то напоминающая последствия буйства неведомой всеразрушающей стихии. На обширном пространстве то тут, то там, валялись куски громоздких искореженных металлических конструкций, напоминающих остовы космических кораблей. Из их зияющих дыр к небу возносились струйки дыма различной цветовой гаммы, начиная от чёрного и заканчивая малиновым. Посреди всего этого постапокалиптического великолепия из небытия возникла пара блестящих, словно отполированных, космических кораблей с большой эмблемой, изображающей жёлтые крылышки, а между ними стилизованная буква "G".
Затем сонная реальность немного видоизменилась: широкая панорама сузилась до границ двух блестящих космических кораблей, похожих друг на друга как две капли воды. От каждого летательного аппарата отделилась фигура бравого космического героя. Мужчины неторопливо шли навстречу друг другу. Уверенная походка, одинаковые комбинезоны с той же эмблемой, как и на их летательных аппаратах, а также, выражение полной решимости на красивых лицах моментально ринуться в бой с превосходящими силами противника, указывали на то, что это и есть братья Галактусы, известные во всех звёздных системах. У каждого из героев на широком ремне, подпоясывающем комбинезон бледно-салатового цвета, справа висел внушительного вида бластер, а слева – рукоятка лазерного меча с тонкой гравировкой в виде рунных символов, значение которых знали только сами обладатели этого грозного древнего оружия. Благородные, и одухотворённые неким тайным знанием, лица героев выглядели совершенно одинаковыми, что не удивительно, ведь они были родными братьями. Несмотря на такую похожесть, цвет длинных волос, спадающих на плечи, а затем на развевающуюся в потоках пропахшего дымом ветра накидку, с эмблемой, стилизованной под "G", как и на груди комбинезонов... Короче – один имел светлые волосы, а другой – тёмные! Блондина звали Эй, а его брата брюнета – Зет. Что означали их имена – неизвестно никому в бескрайней Вселенной. Не исключено, что это и есть – Самая Главная Тайна Галактики...
Две фигуры сблизились, и между ними началась неторопливая беседа:
– Привет Эй! – произнёс брюнет бархатистым тенором.
– Здравствуй, брат Зет! – ответил блондин не менее приятным голосом.
– Видел? – продолжил беседу двух героев темноволосый, показывая широким жестом на творящееся вокруг безобразие.
– Да – ответил собеседник, утвердительно кивнув головой.
– И как тебе? – поинтересовался Зет.
– Впечатляет! – ответил Эй.
– Я такой... – удовлетворённо произнёс брюнет.
– Неужели, лучше меня? – блондин с подозрением сощурился.
– Ненамного! Совсем чуть-чуть... – торжествующе улыбнулся Зет.
– Ты ошибаешься, брат... – произнёс Эй осторожно, а его рука медленно потянулась к эфесу лазерного меча. – Мне жаль...
Дальнейшее развитие событий для брюнета не стало неожиданностью, из рукоятки его лазерного меча выдвинулось тонкое лезвие красного цвета, способное за пару секунд без труда разрезать базальтовый монолит. В руке блондина с таким же шипением и едва различимым потрескиванием, сопровождаемым запахом озона, появилось свечение, но на этот раз – зелёного цвета. Ещё немного, и два легендарных брата-близнеца начнут смертельный поединок. С этого момента судьба Вселенной будет решена – Хаос воцарится в галактике, и уже никто не помешает Энтропиоидам превратить бесконечный космос в первозданный вакуум.
Действие остановилось, будто неведомый киномеханик нажал кнопку «стоп-кадра». Панорама начинающейся битвы двух титанов вдруг стала плоской, а космические герои, из осязаемых и вполне живых, превратились в схематичные рисунки. Очередная трансформация пространства, и теперь всё происходящее находится на экране монитора, стоящем на широком офисном столе. Облокотившись на столешницу, и подперев кулаками подбородок, комиссар полиции из сериала «Плохие парни» внимательно смотрит на застывшие фигурки братьев Галактусов, готовых вступить в смертельный поединок на лазерных мечах.
– Глупая игра, а её герои – пустышки? Неужели кто-то способен тратить на это своё драгоценное время? – задумчиво произнёс он.
Леон хотел что-то возразить комиссару, но в этот момент раздался выстрел и глаза полицейского остекленели. Затем он начал медленно клониться в сторону чуть мерцающего компьютерного монитора. Преодолев точку равновесия, издав глухой звук, голова бравого полицейского стукнулась о столешницу.
– Поверь, так будет лучше для всех нас... – послышался приятный мужской голос откуда-то сбоку.
Очередная смена экспозиции. Теперь очевидно, что за спиной мёртвого комиссара полиции стоял Матиас Крейг с пистолетом в руке – красавчик-брюнет, владелец салона по продаже спортивных автомобилей. От дула его револьвера к потолку струился едва заметный лёгкий серый дымок, а на лице молодого человека маска торжества и превосходства удивительным образом совмещалась с выражением смущения или даже некоторой неловкости.
– До последнего момента я в тебе сомневался, Матиас. Но ты молодец – справился блестяще! – в тишине, которую можно назвать мёртвой, прозвучал знакомый голос Дона Мафиозо. – Этот фараон давно мешается под ногами, прямо как кость в горле!
Наркобарон подошёл к столу и поднял безжизненную голову комиссара за волосы. Посмотрев в его мёртвые глаза, затем на экран монитора с остановленной на «паузе» игрой, он произнёс с ухмылкой:
– Взрослый человек, а всё в глупые игрушки балуется.
На передний план неожиданно вышел Матиас, держащий в руке револьвер:
– Вы мне обещали... – с просительной интонацией в голосе произнёс он.
– Нет проблем! – усмехнулся наркобарон, расслабил пальцы и голова комиссара снова с глухим звуком стукнулась о столешницу.
Теперь уже свободными руками Дон Мафиозо начал задумчиво рыться в карманах длинного чёрного плаща. Через секунду раздался выстрел, и красавчик-брюнет с удивлением на лице пошатнулся. Ноги Матиаса резко подкосились, и в следующее мгновение он упал на грязный пол. Из его руки звонко выпал револьвер, скрипнул металлом о деревянный пол, скользнув под стол. Наркобарон наклонился, посмотрел на пистолет, собравший своим движением кучку пыли, затем вынул из кармана свой. Повертев в руках, он небрежно вернул его на место, и тот скрылся в недрах плаща. Вновь обратив внимание на мёртвого Матиаса, скривив губы в подобие улыбки, Дон Мафиозо произнёс:
– Это вторая часть обещания, которую ты не слышал. А всё моя странная привычка говорить и не договаривать! Неужели что-то не прозвучало вслух? Странно...
Наркобарон вернулся к столу с облокотившимся на него мёртвым полицейским, засунул свою руку во внутренний карман пиджака комиссара, и достал маленький ключ:
– А вот и он...
Как раз в этот момент в комнату вошла Лола Торанс. Быстро оценив обстановку, она сделала испуганное лицо, и пролепетала:
– Ой, они все мертвы?
– А что тебя так удивляет? – пожимая плечами, спросил Дон Мафиозо. – Будто бы это не твой план?
Блондинка улыбнулась:
– Так просто спросила, из вежливости! Вы нашли, что искали?
Наркобарон поднял маленький ключ к глазам Лолы, поболтал его на колечке, и ответил:
– Да, и он поможет мне открыть одну известную банковскую ячейку...
Опять смена кадра. Дорогие апартаменты, и теперь наркобарон стоит во фраке посреди богато обставленного гостевого зала своей загородной виллы, а в двух шагах от него Лола в декольтированном платье с блёстками. Красавица подошла ближе, держа в руках два бокала с красным вином. Один из них девушка подала элегантно одетому немолодому мужчине со словами:
– За наш умопомрачительный успех!
Дон Мафиозо посмотрел на Лолу торжественно и чуть надменно, после чего взял бокал и поднёс к губам. Возникла пауза. По обнажённой спине красавицы пробежала едва заметная судорога, но мужчина этого видеть не мог. Вскоре, с усмешкой на лице он выпил содержимое бокала. Блондинка глубоко вздохнула, и теперь пришла её очередь улыбаться:
– Надеюсь, вы ещё не потеряли ключик?
– Как можно? – ответил мужчина.
Откинув фрачную полу, он некоторое время рылся в кармане брюк, затем вынул маленький блестящий предмет, и показал девушке.
– Отдайте его мне.
– С чего бы вдруг? – удивился мужчина.
– Зачем вам такие богатства? Вы уже старый и скоро умрёте.
– Ошибаешься, дорогая! – усмехнулся наркобарон. – Мой личный врач утверждает, что я проживу ещё минимум сто лет.
Девушка посмотрела на мужчину с сожалением, затем показала пустой пластиковый пакет в своей ладони:
– Именно поэтому он мне дал вот этот порошок.
– Но здесь ничего нет! – ответил Дон Мафиозо.
Через секунду улыбка покинула его лицо и превратилась в злобную гримасу.
– Конечно! – усмехнувшись, ответила девушка. – Яд уже распространяется по вашему организму, и ничто не остановит его смертоносную поступь!
Девушка подставила вторую ладонь под слабеющую руку наркобарона, и маленький ключик тотчас сменил владельца. Почему-то Дон Мафиозо не стал сопротивляться. К тому же, на лице его вновь появилась улыбка:
– Что ж, признаю, – произнёс мужчина, делая глубокий вдох, при этом, лицо его заметно покраснело, – ловко ты меня провела...
– Ничего личного! – коротко ответила Лола.
После своих слов девушка отвернулась от мужчины, и направилась к выходу из богато оформленного зала.
– Лола, а как же последний поцелуй? – голосом, уже не таким властным как раньше, произнёс наркобарон вслед красавице. Несмотря на действие яда, на его лице появилась усмешка, а в руке – пистолет.
– Вот ещё! – не оборачиваясь, произнесла девушка, торопливо покидая зал.
Раздался глухой выстрел...
Снова стоп-кадр, и картинка опять потеряла объём. Постепенно она превратилась в карандашный рисунок на листе бумаги, лежащей на большом дубовом столе.
– Ну что, Лео? – произнёс знакомый голос. При этом личность собеседника так и осталась за пределами видимости. – Все персонажи твоих снов мертвы. Возможно, это тоже некая форма одиночества? Не находишь?
Масштаб изображения поменялся, и теперь стало видно сидящего в кресле человека в чёрном плаще, но его лицо скрывала широкополая шляпа.
– Ты кто? – услышал Леон собственный голос, хотя мог поклясться, что ничего не говорил и даже не собирался.
– Не напрягай свою больную голову, это сейчас не имеет значения, – произнёс незнакомец, будто прочитав мысли спящего человека. – Пожалуйста, не делай глупое лицо, тебе оно совсем не идёт, поверь!
Несмотря на малопонятные речи, сидящий в кресле мужчина почему-то нравился Леону и он хотел бы и дальше общаться с этим странным человеком...
В этот момент возникла судорога, резкой болью сводящая поясницу. Она не являлась продолжением сна, а пришла извне...
*конец сна*
* * *
Помещение с розовыми стенами, специально предназначенное для временной изоляции провинившихся солдат вполне подходило и для содержания военнопленных. Правда, за всё время конфликта с Наргианом ни один солдат противоборствующей стороны здесь так и не появился. По какой-то непонятной причине пленники всегда успевали свести счёты с жизнью до того, как попадали в руки противника, что у синийцев вызывало бессильную злобу, и в то же время, уважение к врагу. Дикс понимал, что ему несказанно повезло, но он пока ещё не знал, как воспользоваться своим шансом.
Офицер корабельной Службы Безопасности стоял посреди помещения и наблюдал за спящим инопланетником, не желающим просыпаться даже после удара кованным армейским сапогом по туловищу. В том, что ему посчастливилось наконец-то увидеть живого нарга, майор Дикс не сомневался, и уже мысленно потирал руки от возможности пообщаться с врагом до момента, когда на Головной Крейсер Его Величества доберётся Имперская Контрразведка в лице штабс-капитана Крэпса.
Понимая, что допрос пленного шпиона напрямую не относится к полномочиям корабельной Службы Безопасности, он решил воспользоваться казуистикой Внутреннего Устава, позволяющего проведение первичных следственных действий в отношении вражеских лазутчиков. Конечно, возможность допроса шпионов без присутствия контрразведки предоставлялась только в исключительных случаях, и Дикс понимал, как сильно рискует, но перспектива неожиданного взлёта военной карьеры уже обретала в глазах офицера вполне реальные очертания. Несмотря на то, что майор никогда раньше не видел живых наргов, а только их союзников, в деле допроса военнопленных толк знал, поэтому и решил сделать рискованную ставку в этой игре, невзирая на возможные последствия. Его грубые манеры, настраивающие пленников на конструктивный диалог, всегда давали должный результат, так и сейчас, причин отступаться от эффективных методов он не видел. Если подопечный быстро заговорит – контрразведка останется с носом, а на кителе майора появится новая циркониевая пластинка, с соответствующим повышением по службе, а как следствие – спокойная обеспеченная старость в чине полковника. В противном случае, захват малого шпионского корабля – уже повод для скромного поощрения от лица Его Величества.
На спящего в углу нарга Дикс смотрел без злости и приязни, можно даже сказать, с откровенным равнодушием. Как только пленник расскажет о целях и задачах своего появления у планеты, являющейся столицей Империи и Главной Резиденцией Его Величества, незадачливого шпиона можно будет пустить в расход с формулировкой: «При попытке сопротивления», с обязательным, в таких случаях, подробным отчётом в Имперскую Контрразведку и копией в Главную Канцелярию. Далее последуют приятные ожидания нового звания со столь повышением в должности и переводом в столицу.
Радужные мечты майора даже не допускали варианта, что пленник будет молчать. Второй пинок армейским сапогом оказался значительно сильнее, вследствие которого медленно просыпающийся лазутчик ударился лбом о пластиковую стену. Теперь к ноющей пояснице землянина прибавилась ещё и головная боль.
Выждав пару секунд, офицер рявкнул:
– Шпион наргов, встать!
– Перестаньте кричать... – неразборчиво пробормотал пленник, находясь ещё где-то на полпути к бодрствованию. – Берите своего шпиона и уходите, а меня оставьте в покое...
– Повторяю последний раз! Встать немедленно! – приказал майор, всё ещё надеясь на разговорчивость нарга.
На всякий случай, чтобы понять смысл неразборчивых бормотаний подопечного, Дикс подошёл ближе и наклонился так, что его ухо оказалось как раз напротив рта пленника.
– Будь проклят тот день, когда я встретил Лолу! – неожиданно прокричал пленник.
От внезапного крика майор отшатнулся, и это притом, что всегда считал себя личностью невпечатлительной, повидавший всякое. Справедливо заметим, что пленный землянин, которого опытный офицер Службы Безопасности принял за вражеского шпиона, «всяким» тоже не являлся.
Потирая ладонью шишку на лбу, землянин поморщился и внимательно посмотрел на посетителя. Внешность инопланетчика по всем основным признакам вполне подходила под понятие «бравый космический генерал». Болтающиеся на груди майора блестящие чёрные прямоугольники он принял за боевые награды, да и плотное телосложение немолодого гуманоида, а также, обветренное красное и чуть опухшее лицо подразумевало участие неожиданного посетителя во множестве баталий галактического масштаба. Прибавим к этому хмурый неприветливый взгляд, а также, внешность типичного «космического волка», разбирающегося не только в стратегии и тактике, но и галактических картах. Все эти мелкие нюансы суммировались в больной голове Леона до звания не меньшего, чем Генерал.
Оправившись от недавнего акустического шока, майор немного дистанцировался от сидящего на матрасе пленника, и рявкнул:
– Шпион, встать!
– Не нужно так кричать, Генерал, – произнёс тот и улыбнулся.
Нельзя сказать, что Леон сразу же проникся уважением или почтением к посетителю, скорее, улыбка на его лице возникла по причине искренней радости, что появился хоть кто-то, способный выслушать землянина, ведь одиночество штука довольно неприятная. Майор Дикс, наоборот, нахмурился, потому что первый раз видел на своём крейсере пленного нарга, радующегося его приходу, к тому же, к плодотворному сотрудничеству явно не готового. Недовольство на лице посетителя землянин расшифровал по-своему, поэтому продолжил:
– Не переживайте вы так! Скоро отремонтируют лифт, и вы встретитесь со своими шпионами. Наверняка, ждать придётся недолго.
– Ты сейчас с кем разговаривал? – спросил майор настороженно.
– Конечно с вами, Генерал, – пленник скромно улыбнулся, – не волнуйтесь, мы скоро поедем...
– Куда? – Дикс изобразил на своём лице крайнюю степень удивления.
– Откуда я знаю...
На всякий случай помотав своей массивной головой, офицер Службы Безопасности ещё раз попытался вникнуть в смысл произнесённых пленником фраз. Выводы его не радовали, и причины для этого были, как минимум две. Во-первых, нарг отлично говорил на языке империи Син, и сомнений в правильности произношения и применения слов не возникало. А вот из этого следовал неутешительный, второй вывод: удар головой о стену превратил шпиона в идиота, и теперь он является «испорченным материалом» для Имперской Контрразведки. Без каких-либо важных показаний со стороны пленного нарга, отправка его в топку основного реактора крейсера с формулировкой: «При попытке сопротивления» означала для Дикса разжалование в рядовые немедленно. Вариант, при котором пленник останется в живых, давал схожий результат, с той лишь разницей, что майорские планки с его груди сорвут несколько позже, то есть, по результатам служебного расследования. В том, что психотехники Крэпса добудут доказательства превышения служебных полномочий офицером Службы Безопасности, Дикс не сомневался, и поэтому на его лице застыла маска полной безысходности и крушения радужных планов.
В результате такого рода размышлений, обращаясь скорее к себе, нежели к пленнику, майор негромко пробормотал:
– Первый раз вижу такое – ударился головой об стену, и уже несёт полный бред... Неужели не рассчитал? И как теперь случившееся объяснить начальству? Шпион-идиот, такого ещё не было...
– Позвольте предупредить вас, Генерал, – строгим голосом произнёс пленник, всё ещё сидя на матрасе, и оттого сильно задирая голову, – когда разговариваешь сам с собой – это болезнь, которая называется шизофренией.
Майора Дикса вряд ли можно было назвать глупым, и быстрота принятия верных решений не раз выручала его в сложных ситуациях. Даже в условиях бездействия армии на период временного перемирия с главным врагом – системой Наргов, остаются ещё подковёрные интриги генералитета, и участие в них начальника корабельной Службы Безопасности обязательно по множеству причин. Очевидный факт длительной службы в столь высокой должности на Головном Крейсере Его Величества только подтверждал наличие нерядовых умственных способностей у майора. Так и сейчас, Дикс решил минимизировать последствия своего вмешательства в дела контрразведки, в попытке возвращения пленника к относительно вменяемому состоянию. Изобразив на грубом лице подобие участия, и призвав на помощь всю вежливость, на которую был способен, майор произнёс:
– Сожалею, что вы так неудачно ударились головой. Учитывая то, что наши планетные системы сейчас находятся в состоянии перемирия, я предлагаю вам обычную дружескую беседу...
Пленник неожиданно вскочил с матраса, и, находясь в возбуждённом состоянии, близком к истерике, прокричал:
– Ничего не понимаю?! Неужели в моё отсутствие произошли такие грандиозные события? Не могу в такое поверить... Давайте дождёмся, когда лифт поедет, и тогда...
Пленник замолчал, растерянно глядя сквозь посетителя, не зная, как закончить фразу. В то же самое время, окончательно убедившись, что подопечный безнадёжен, майор Дикс подавил в себе рефлекторное желание задушить инопланетчика собственными руками, не сходя с этого места. С покрасневшим от злости лицом, он произнёс:
– Скоро прибудет челнок имперской контрразведки, и штабс-капитан Крэпс из тебя вытянет всё! Не сомневайся! Даже то, чего ты сам не знаешь!
Посетитель вышел, дверь за ним закрылась, а землянин вдруг подумал:
«Может это и не лифт вовсе? Интересно, кто такой штабс-капитан Крэпс? Наверняка, он как-то связан с контрразведкой...»
* * *
Время тянулось невероятно медленно. Вначале пленный землянин нервно мерил комнату шагами, но это занятие быстро наскучило, и молодой человек уселся обратно на матрас в углу. Несмотря на то, что человек проснулся далеко не по своей воле, а под воздействием чужой и весьма грубой прихоти, спать больше не хотелось. Чтобы хоть как-то занять себя в незнакомом помещении, пленник попытался отодрать кусок пластика от стены. К сожалению, податливый с виду материал скользил, прожимался, но ухватить его ногтями, а уж тем более проткнуть, никак не удавалось. Бросив бесперспективные попытки порчи инопланетного имущества, молодой человек затих в позе Будды и предался размышлениям, которые любого землянина на его месте, рано или поздно привели к просветлению, но пленнику это не грозило по известным причинам.
Не под воздействием анализа сложившейся ситуации, и уж тем более, не по причине тренировки памяти, он начал вспоминать фильмы, в которых фигурировали слова, произнесённые недавним посетителем. К счастью, из всего произнесённого майором Диксом, «контрразведка» и «штабс-капитан», в отличие от других слов, совместно присутствовали в фильме про дипломатов и шпионов, ставшего для психически больного молодого человека своеобразным цитатником на каждый день. Ему нравился тот напыщенный великосветский и витиеватый стиль произносимых героями фраз. Именно по этой причине, с трудом понимая смысл дискуссий, не всегда к месту, Леон вставлял в свою повседневную речь отдельные слова полюбившихся персонажей, а иногда и целые монологи, стараясь своевременно заменять киношные имена, более подходящими существующему моменту.
Любимым героем фильма «Шпионские истории» являлся Пьер Паскаль – молодой, но весьма перспективный французский дипломат. Леон часто тренировал перед зеркалом в ванной комнате выражение, свойственное удачливому французу и считал, что при некотором стечении обстоятельств, вполне мог бы послужить отечеству на столь достойном поприще. Перспективы дипломатической работы с её головокружительными приключениями и обязательными в таких случаях длинноногими красотками, давно манили молодого человека, но повседневные дела и отсутствие свободного времени, в основном, отнимаемого игрой на компьютере, так и не сподобили его на акт самопожертвования в пользу отчизны. Очевидно, судьба в лице генерала вручала в его руки возможность стать молодым удачливым дипломатом Пьером Паскалем.
«Нет, – пленник помотал головой вслед своей мысли, – мне нужно придумать более подходящее имя. Пьер – какое-то слишком земное. Леонардо – прекрасно подходит для красивых девушек, но не для дипломатических переговоров...»
В этот момент память землянина подсказала слово «Нарги».
«Точно! – лицо пленника осветилось прекрасной мыслью: – Меня теперь зовут Лео НарГо, и я – опытный специалист в вопросах межгалактических конфликтов! Вот и славно...»
Если бы БК мог видеть лицо своего Командора, то без сомнений назвал бы его улыбку идиотской. К счастью, помещение, в котором находился землянин, никто не додумался оснастить приборами для внутреннего наблюдения. К тому же, ожидающий подлёта челнока имперской контрразведки майор Дикс, пребывал в мрачном настроении и его голову сейчас занимали совсем другие мысли, далёкие от слежки за пленником.
Землянин сидел в углу камеры временной изоляции в прежней позе, пребывая в состоянии глубокой прострации и полного единения с Безграничной Сущностью Небытия. Проще говоря, голова Леона была пуста настолько, что космический вакуум по сравнению с ней имел плотность звезды, готовящейся стать Сверхновой. Именно в таком состоянии застал пленника вошедший в помещение гуманоид. Совершенно не обращая внимания на посетителя, землянин смотрел сквозь него ясным взором, вследствие чего, выражение лица инопланетника из сосредоточенного поменялось на удивлённое. Едва слышный щелчок, возникший в момент закрывания двери, вернул пленника с небесных вершин на грешную землю. Увидев перед собой нового посетителя, землянин приветливо улыбнулся.
– Здравствуйте штабс-капитан, – с интонацией Пьера Паскаля произнёс пленник, оставаясь в прежней позе созерцания Вселенной, – приятно видеть вас в добром здравии.
Скрыть выражение крайнего удивления было совсем непросто, но Крэпс быстро справился со своей мимикой, и прежняя сосредоточенность вернулась на положенное место. Некоторое время в его голове шёл сложный аналитический процесс, вследствие чего возникла неловкая пауза. Контрразведчик ничего не знал о посещении пленника офицером Службы Безопасности и поэтому логическая цепочка в его голове неуклонно уводила мысли в область ошибочных выводов. Чутьё офицера подсказывало то же самое, вследствие чего Крэпс остановил свой выбор на относительно нейтральном варианте развития беседы:
– Мы знакомы?
Ничуть не смутившись вопросу, собеседник тут же ответил на чистейшем «синийском»:
– Не пугайтесь, дружище... – собеседник немного замешкался, ещё немного сомневаясь в том, кто перед ним находится.
Решив, что отступать поздно, в интонациях, присущих персонажам «Шпионских историй», он твёрдо закончил:
– Крэпс! Уверяю вас, только заочно!
Ошибочная логическая цепочка в голове штабс-капитана неожиданно получила мощную подпитку, и он снова задумался. К счастью землянина, память услужливо подсказала новую реплику, которая, по его мнению, вполне подходила существующему моменту. Не теряя драгоценного времени, он выпалил:
– Поверьте, исключительно с положительной стороны! Досье характеризует вас как профессионала в своём деле. Жаль, что мы находимся по разные стороны конфликта, но даже это не помешает мне гордиться знакомству с таким... – он вдруг понял, что слово «человек» вряд ли подойдёт, и не знал, как продолжать столь пламенную речь. С выражением смущения на лице, он пробормотал: – Что ж...
Как всегда, удачная реплика осталась незавершённой, и землянин скромно замолчал. Память не спешила на помощь, а собственные мысли в его голове находились в дремотном ступоре. Сейчас он тупо рассматривал подтянутого гуманоида средних лет в чёрном френче без знаков отличия. Взгляд пленника сначала скользнул к его начищенным до блеска сапогам, потом вверх, но ничего особенного, способного зацепить внимание психически больного землянина, привыкшего к разглядыванию блестящих побрякушек, обнаружить не удалось. Приятная внешность посетителя имела странное свойство – как только взгляд покидал очередной предмет его гардероба, он тут же исчезал из памяти, да и само лицо штабс-капитана можно было бы смело отнести к разряду «плохо запоминающихся». Неспособность Леона на анализ такого рода информации выразилась в виде ничего не значащей полуулыбки. Крэпс её ошибочно принял за ожидание следующего хода с его стороны. Теряясь в догадках, контрразведчик опять ограничился нейтральной репликой:
– Не думал, что противник настолько осведомлён о моей скромной персоне...
Понимая, что два слабых хода в партии – явный перебор, Крэпс решил вернуть инициативу на свою сторону самым простым способом:
– Могу ли я узнать ваше имя? – спросил он, и внимательно наблюдая за реакцией собеседника, добавил: – И если это возможно, титул или чин...
К большой удаче землянина, подобные разговоры в «Шпионских исторях» фигурировали настолько часто, что ему не пришлось придумывать самому выражение лица, с которым необходимо произносить следующую фразу:
– Удивлён, что вы не узнали меня! Большой минус работе ваших подчинённых, штабс-капитан, не находите? Но, учитывая некоторую пикантность сложившейся ситуации, вы не оставляете мне права выбора, поэтому я назову своё имя, – он выдержал обычную в таких случаях паузу, сосчитав до пяти, и добавил: – Лео Нарго.
После этих слов выражение лица собеседника превратилось в неподвижную маску, что могло означать лишь одно – контрразведчик услышал что-то из ряда вон выходящее. И не удивительно, ведь пленник обозначил себя не меньше, чем представителем древней династии Наргиана. Понимая, что полученную информацию быстро переварить не удастся, штабс-капитан принял решение о необходимости тайм-аута. Любое неудачно брошенное слово сейчас может навредить делу, ведь инопланетник выдаёт себя за наследного принца Наргиана, и если это подтвердится, то...
– Простите, – произнёс штабс-капитан, изображая на лице смущение, – мне нужно срочно удалиться.
– Так скоро? – с разочарованием в голосе произнёс пленник.
– Не переживайте, э-э...
– К чему формальности? – Леон с удовольствием произнёс фразу, которая давно вертелась на языке и не давала покоя. – Сейчас я обычный пленник, поэтому вполне уместно забыть про титулы и называть меня... просто Лео!
После этих слов лицо штабс-капитана приняло более естественное выражение, и с едва заметной улыбкой он произнёс:
– Да, конечно же, э-э... Лео. Сейчас мы находимся на боевом крейсере, но я надеюсь, что и здесь смогу организовать достаточно комфортные условия вашего пребывания. Подозреваю, как вы проголодались, находясь в непривычной обстановке, поэтому мне необходимо удалиться...
Штабс-капитан вышел, дверь снова клацнула, приняв запертое положение, а землянин опять остался в одиночестве. В его голове мелькнула мысль:
«Странные они какие-то... Приходят и уходят, а на красивые разговоры ни у кого времени нет! Обидно...»
