Текст книги "Диагноз - Человек Ч1 Насмешливая судьба (СИ)"
Автор книги: Алексс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
– Иди уже, куда шёл! – ответил голос из динамика.
Разжевав кислую таблетку, человек направился к люку, заваленному пустыми коробками из под печенья. Раздвинув их в стороны, он повернул ручку запорного механизма, и струя свежего воздуха хлынула внутрь планетолёта. Выглянув наружу, он осмотрелся.
На зелёном лугу мирно паслись какие-то животные, немного напоминающие земных коров, а неподалёку от них на поросшей травой кочке сидел чумазый и лохматый мальчишка-гуманоид лет двенадцати. Искоса наблюдая за предметом, неожиданно свалившимся с неба, и в течение часа не подающим признаки жизни, парень ковырял палкой в земле, ожидая каких-либо действий со стороны космических пришельцев. Увидев, что люк открылся, а из побитой метеоритами капсулы вылезает человек в грязном комбинезоне, он встал с травы и неторопливо направился к планетолёту.
– Зря вы, дяденька, на планету спустились! – крикнул он, приблизившись. – Не положено! Здесь пастбище, а не космодром.
Человек пожал плечами:
– Так получилось! Кто же знал, что твоя планета появится так неожиданно?
– А приборы на что? – спросил мальчуган, плюя на траву. – Но это уже не важно! Полезайте обратно и сматывайтесь быстрее, иначе схватят.
– Почему? – спросил человек. – Экстренная посадка. Антенну радара нужно отремонтировать...
– Ваши проблемы их мало волнуют, – усмехнулся парень, – дым был, след оплавленный есть. Хорошо хоть, животных не задели, иначе...
– Что? – заинтересовался Командор.
– А то сами не знаете? На удобрение пустят, – усмехнулся мальчуган.
– Как это?
– Для восстановления экологического баланса, – ответил он с серьёзным видом. – Мало им дерьма в природе, так ещё и вас на него пустят, чтобы трава лучше росла.
Сказав это, мальчишка снова плюнул на землю.
– А ты зачем плюёшься, – неожиданно поменял тему разговора пришелец.
– Из протеста! – рассмеялся парень.
– Как это?
– Плеваться запрещено, но пока я несовершеннолетний... – пожевав, он снова плюнул, – мне ничего не будет, а вам я не советую! Даже не пробуйте, вмиг на Экослужбу загребут!
– Нет такой привычки! – с важностью ответил человек в лётном комбинезоне.
– Так и у меня нет! – рассмеялся мальчишка. – Это я из протеста!
– Поясни! – строго сказал пришелец. – Почему плеваться нельзя, что за экослужба такая, и вообще... Как планета твоя называется?
– Экология, блин! – ответил мальчуган, и снова плюнул в траву.
– Хорошее название Экология-блин... – произнёс задумчиво пришелец. – А что оно означает? Может, вы настолько примитивные существа, что свою планету блином считаете?
– Нет! – рассмеялся парень. – Блин, это я...
– Ты? – удивился человек.
Мальчишка неожиданно перестал смеяться, и внимательно посмотрел на пришельца:
– Дяденька, вы случайно не идиот?
Командор не знал, как реагировать на столь коварный вопрос, поэтому промолчал. Не получив ответа, мальчишка начал объяснять:
– Когда-то в древности, планета наша совсем по-другому называлась, но потом её в Экологию переименовали, а Блин – связка для слов...
– Каких? – перебил мальчика человек, и тот снова замолчал, ещё более внимательно взглянув на пришельца.
– Что молчишь? – улыбнулся Командор. – Землян никогда не видел?
– Дяденька, а у вас на Земле все такие? – спросил парень вкрадчиво.
– Какие?
Отвечать мальчишка не стал. Повернувшись в сторону, он помахал рукой, и крикнул:
– Деда, тут придурок какой-то на луг спустился! Объясни ему, что улетать нужно скорее!
Из-за пригорка в сторону планетолёта неторопливо шёл путник в длинной накидке. Благородные седины выдавали его почтенный возраст. Пожилой гуманоид с добрым мохнатым лицом подошёл ближе. Сперва он мельком глянул на побитое метеоритами транспортное средство, затем, на человека в грязном комбинезоне, после чего с укором сказал мальчугану:
– Какой же он придурок? Обычный гуманоид, на нас чем-то похож...
– Ну да, ты с ним поговори сначала, а потом выводы о сходстве делай.
Мальчишка достал из кармана сухарь, потер о штаны и начал грызть. Громко чавкая, он добавил:
– Точно ненормальный!
Дед с укором посмотрел на внука, и обратившись к незнакомцу, сказал:
– Здравствуйте, гуманоид! Не обращайте внимания, переходный возраст у мальчишки начинается, никакого уважения к старшим. Но в чём-то он прав, вам нужно срочно взлетать. Своим приземлением на пастбище вы много законов нарушили, так что...
– Когда же я успел? Только вылез, – пожал плечами пришелец, – и антенну починить нужно...
– Не понимает он нормальных слов, – сказал деду внук, продолжая чавкать, – точно придурок!
Дед покосился на мальчишку, и произнёс:
– Молодёжь всегда так – не разобравшись, выводы скоропалительные делает. В столь юном возрасте восприятие окружающего мира несколько категорично.
– А это как? – спросил человек в комбинезоне.
– Во-во! – обрадовано добавил мальчишка.
– Подожди! – укоризненно произнёс дед, обращаясь к внуку. – В невесомости такое с каждым может случиться. Эффект потери ориентации, я тебе рассказывал.
Повернувшись к пришельцу, он продолжил:
– Вы всё-таки улетайте, наверняка уже где-то неподалёку находятся. Схватят, мало не покажется!
– Кого, меня что ли?
– Ага! – в один голос ответили дед с внуком.
Далее события развивались стремительно. На полянке неожиданно появился отряд всадников на животных, имеющих некоторое сходство с обычными земными лошадьми. Одежда прибывших людей показалась Леону забавной: ярко алые накидки с эмблемой кленового листа на груди и зелёные каски на головах. Нелепый вид и стремительность, с которой отряд появился перед планетолётом, развеселили человека в комбинезоне, и он приветливо улыбнулся.
– Дождался, придурок? – мстительно проговорил мальчишка, а дед в сердцах махнул рукой, и отвернулся.
Едущий во главе отряда всадник, вытянул вперёд руку в зелёной перчатке, и громко крикнул:
– Никому не двигаться! Экологическая полиция!
– Это какое-то недоразумение... – пробормотал человек, наблюдая, как отряд спешился, и начал медленно окружать полянку.
Дед сел на траву, и пробормотал недовольно:
– Сам ты недоразумение, эх-х... ведь говорили ему, улетай!
Мальчишка с интересом наблюдал за действиями полиции, демонстративно ковыряя в носу. Командир всадников, подойдя ближе, громко приказал:
– Нарушитель Экологии, поднять руки!
Командор впал в какой-то психологический ступор, пытаясь совместить понятие нарушителя применительно к своей персоне. Понимая, что поднятые руки – это признание в преступлении, он улыбнулся и растерянно пожал плечами.
Неожиданно в назревающий конфликт вмешался мальчуган:
– Дяденька полицейский, это не нарушитель, а редкий вид, причём очень больной! Вы сами на него посмотрите, неужели не видите?
– Разберёмся! – ответил командир. Махнув рукой подчинённым, он коротко приказал: – Приступайте к задержанию!
– Вы мне, хотя бы объясните... – попытался оправдаться человек, но договорить фразу так и не успел.
Молниеносно подскочившие сотрудники быстро его скрутили, затолкали в рот тряпку, и поэтому речь в своё оправдание бедняга договорить уже не мог. Связанного по рукам и ногам, его как мешок с картошкой водрузили на спину животного и повезли в неизвестном направлении. Человек с тоской посмотрел на свой планетолёт и на деда, который крикнул вслед:
– Гуманоид! На суде утверждай, что ты редкое животное!
– И очень больное! Иначе засудят! На удобрения пустят! – прокричал мальчишка.
Человек всё слышал, но не мог ничего ответить добрым гуманоидам по причине кляпа во рту. Планетолёт и дед с внуком скрылись за поворотом, а отряд заметно ускорился, пустив животных галопом. Мысли пленника постоянно путались от начавшейся тряски, и он с ужасом осознал, что полицейские не совсем удачно его уложили для дальней дороги. Будучи связанным, он не мог самостоятельно принять более удобное положение и в следующий момент почувствовал, что медленно соскальзывает вниз. Сидящий спереди всадник заметить такого конфуза никак не мог, а плотно спутанные верёвками руки пленника не позволяли каким-либо образом исправить ситуацию, либо как-то сообщить полицейскому о такой неловкости. Единственной относительно подвижной частью тела оставалась голова, которой он попытался ткнуть в бок наездника, и тем самым выразить свои опасения. К сожалению, неловкое движение не достигло намеченной цели, а более или менее равновесное состояние оказалось безвозвратно утраченным. На полном ходу связанный человек скользнул с гладкого крупа животного, больно ударился головой об утрамбованную дорогу, и потерял сознание.
* * *
Солнце уже спустилось за горизонт, когда Леон очнулся в хижине, сплетённой из прочных узких веток, напоминающих лианы. Порадовало отсутствие кляпа во рту и верёвок на запястьях. Пошевелив ногами, пленник признал, что сейчас он свободен, конечно же, с некоторыми оговорками. Приятно удивило и то, что падение с животного для организма прошло без последствий и боли нигде не чувствовалось. Набрав полной грудь воздуха, он крикнул первое, что пришло в голову:
– Будь проклят тот день, когда я встретил Лолу!
За лианами послышалось недовольное бормотание, и хриплый голос поинтересовался:
– Что ты орёшь на всю деревню? Очнулся что ли, преступник?
Обрадовавшись, что не придётся страдать от одиночества на чужой планете, человек удовлетворённо ответил:
– Ага, а ты кто?
– Какая тебе разница? – донеслось из-за плотно сплетённых веток. – Охранять тебя приставили до утра. Потом суд, а учитывая твои злодеяния...
– Что? Какие злодеяния? – перебил собеседника пленник. – Я здесь случайно оказался. Планета сама мне навстречу выскочила! У меня радар сломан, и вообще!
– Приэкологился бы в специально отведённом месте, возможно, и признали бы экстренную посадку смягчающим обстоятельством. Отделался бы парой лет на Экослужбе, а так... Плохи твои дела, инопланетчик!
– Да ну? Что может быть преступного в посадке на планету... – задумчиво произнёс Командор, и осторожно поинтересовался: – Как ты думаешь, чем мне это грозит?
– В удобрение перегонят! Кто знает, может и польза от тебя какая-нибудь будет?
– А зачем?
За стеной послышалось шевеление. В просвете между лианами мелькнуло лицо, затем щель немного расширилась, и возникли два глаза, принадлежащие взрослому гуманоиду с густой шевелюрой на голове. Нахмурившись, собеседник пробормотал недовольно:
– Может старик прав? И сейчас я охраняю редкое животное? – голова вплотную прижалась к отверстию, и задумчиво произнесла: – Да нет, вроде обычный гуманоид...
– Ты с кем сейчас разговаривал? – поинтересовался пленник. – Если сам с собой, то это болезнь шизофренией называется, мне БК про неё всё грамотно объяснил.
– А по разговору, полный придурок, – пробормотал собеседник.
– Знаешь что?! – возмутился Командор. – Обзывать себя позволяю только бортовому компьютеру, и то потому, что у него в блоке имитации искусственного интеллекта какой-то дефект! И если ты разумное существо, то и веди себя, как подобает гуманоиду. Что положено Юпитеру, не положено...
Гуманоид обречённо покачал головой, и пробурчал:
– Смертник, а туда же, точно ненормальный, больной на всю голову. Малец прав! Ох-х, не везёт мне на инопланетчиков, вот думаю, наконец-то...
Охранник убрал свою голову из проёма и затих где-то неподалёку. Некоторое время пленник сидел тихо, но в зловещем свете луны внутри плетёной тюрьмы зашевелились тени от раскачиваемых ветром деревьев и холодные щупальца страха коснулись больного сознания человека. Чтобы хоть как-то противостоять неприятным ощущениям, нарушая пугающую тишину, он поинтересовался:
– Гуманоид, тебя как зовут? Или на этой планете имена не используют?
– Сам ты гуманоид, – усмехнулся охранник, – Кнут, а тебя?
– Леонардо! – ответил гордо пленник. – Говорят в древности одного необыкновенно умного человека так звали.
– Это я уже понял, – ответил охранник, – сразу в тебе что-то необычное приметил. А планета?
– Что? – не понял человек.
– Тяжело с тобой разговаривать... – посетовал Кнут, и добавил: – Спрашиваю, как планета твоя называется?
– Земля! – гордо ответил пленник. – А мы – земляне получаемся.
– Да-а, не больно красивое название, – ответил охранник, – но и у нас не лучше – Экология, будь она не ладна!
Не то, чтобы землянину было интересно услышать о местных нравах и обычаях, скорее, пугала тишина и темнота, поэтому он поинтересовался:
– А что так грустно?
– Нам теперь не до смеха, – ответил Кнут, – вымираем потихоньку через эту чистоту и единение с природой. Скоро совсем одичаем и с палками бегать будем. Одна надежда на ОЗЖ. Пока у власти будут, может нам полегчает немножко, а потом...
– Ой, расскажи, что за ОЖ такой? – заинтересовался пленник. – Звучит красиво!
– Что тут непонятного?! – посетовал охранник. – Общество Защиты Животных – партия такая, правительственная. Тех, кому удаётся статус животного получить, оберегать начинают, зато остальным ещё хуже становится. Говорят, что в этом и состоит демократический принцип перераспределения – сначала у одних отбирают и дают другим, а потом всё меняется, и становится не так обидно. Наверное, я что-то не понимаю, но мне кажется, что Демократия – это полная ерунда!
– Я всегда думал, что Демократия, это когда делай что хочешь, и тебе за это ничего не будет... – попробовал блеснуть человек своими познаниями в земной политэкономии.
– Варвары вы! – рассмеялся Кнут. – То, что ты сейчас сказал – Анархия. Демократия – это регулярная передача власти от Экологов к Защитникам Животных. Такой главный принцип, чтобы те, кому одна власть не даёт нормально жить, могли дождаться другой, и какое-то время передохнуть от нищеты и унижений. Идея очень даже справедливая, но у нас всё совсем не так, как у нормальных гуманоидов.
– Сложно... – вздохнул пленник, – и как теперь ваша Демократия выглядит?
– Обычная делёжка власти! – ответил Кнут. – За время правления Экологи всегда успевают запретить что-то полезное, но неэкологичное. Защитники, когда к власти приходят, сначала воруют, а потом, ближе к выборам на оставшееся пытаются восстановить испорченное, объясняя социальной значимостью для жителей планеты, которые, между прочим, тоже являются частью Животного Мира.
– Получается? – с надеждой в голосе поинтересовался землянин.
– Не очень... – грустно ответил охранник. – За время правления Экологи многое успевают испортить, а Защитникам никогда времени не хватает, чтобы новые заводы построить. Делают вид, что стараются, а толку всё равно никакого!
– Ломать – не строить! – вставил пленник знакомую фразу.
– И я про это! Да что говорить попусту, ты ведь сам видел Экологическую полицию. Раньше на красивых машинах с мигалками ездили, а сейчас – верхом на мурлах.
– Сломались машины?
– Если бы... Эконормы по выхлопу приняли такие, что транспорт самостоятельно передвигаться уже не смог, – грустно поведал Кнут, – вот и скачут, как... Стыдно, честное слово!
– Вроде бы ты в полиции служишь? Разве можно ругать власть?
– Так ведь скоро выборы и Защитники снова к власти придут! – обрадовано ответил Кнут. – Я при них егерем служу. Работа на свежем воздухе, интересная, к тому же, жалование щедрое платят.
– А сейчас, значит, тюремщиком служишь?!
– Мир несовершенен, – ответил Кнут, – может и изменится что-то в нашей жизни. Жить нормально от выборов до выборов сложно, вот и приходится гибкость проявлять.
– Слушай, друг, – произнёс осторожно пленник, – может, ты отпустишь меня? Вроде бы нормальный, не то что другие... С порядками не согласен, это... оппозиция что ли?
– Верно говоришь, не согласен... – произнёс охранник обречённо. – Взлёт с планеты без разрешения – это серьёзное преступление, подстрелят ракетой и разбираться не будут. При Защитниках отпустил бы, даже задумываться не стал, а у Экологов разговор короткий – чуть что, сразу на удобрения, в переработку значит! Кто мою семью кормить будет, жену, детей?
– Понятно всё с тобой! За высокими идеалами скрываешь свою мелкобуржуазную сущность!
– Сам придумал? – восхищённо поинтересовался Кнут.
– Что ты?! – рассмеялся землянин. – Фильм смотрел про героев-подпольщиков, вот и запомнил. По телевизору показывали, а у меня знаешь память какая?!
– Так у вас и электричество есть? – восхищённо спросил охранник.
– Даже пылесосы! – заверил пленник.
– Цивилизация... – с уважением в голосе произнёс гуманоид. – Лет пятьдесят назад у нас тоже всё было, дед рассказывал...
– И что вам мешало жить?
– Сами виноваты, – ответил Кнут, – сначала действительно планету загадили изрядно. Экологи тогда власти не имели, но разговаривали толково. К ним сперва народ прислушиваться начал, а потом и власть пригрела. Первым налог на космические перевозки ввели, как самые экологически грязные. Невыгодной межпланетная торговля стала, а с тех пор как фабрики позакрывали, к нам вообще перестали летать из других систем. Оказалось, что любое производство природе вредит и поэтому уже двадцать лет как последнее предприятие на планете закрыли. Потом и машины ездить перестали, потому что по Эконормам они должны на выхлопе воздух иметь чище, чем на вхлопе. Кто имел возможность сбежать на экологически вредных космических кораблях, на лунную станцию переселились, а другие вообще за пределы системы улетели. Вот и получилось, что все кто остался, постепенно в животных превращаются.
– Разве такое возможно? – удивился землянин.
– Конечно! – ответил Кнут. – Но не у всех на это есть средства. Но я не теряю надежду на лучшее. С нетерпением ожидаю, когда снова егерем при Защитниках буду, попробую денег на взятку скопить, чтобы подешевле получить статус животного.
– Зачем это?
– Неужели не понятно? – отвечает взволнованно охранник. – Чтобы жить нормально!
Землянин медленно переваривал полученную информацию. Удивительно, но больной мозг принял такие нелепые сведения достаточно легко. По всей видимости, охранник окончательно расстроился, и продолжать беседу не торопился. Некоторое время он ворочался за плетёной стеной, потом перестал. Пленник попробовал на ощупь найти дверь, но Кнут негромко рявкнул, и человеку ничего не оставалось, как окончательно выбросит из головы мысли о бегстве из плетёной тюрьмы. Поворочавшись немного, он задремал.
Леон спал, и ему опять снились одноклеточные бактерии размером с небольшой дом, которые скрежетали огромными зубами, и шарили перед собой клешнями с острыми металлическими наконечниками. Он бежал по пустыне к ближайшему магазину, где по заверениям рекламы, развевающейся огромным красочным полотнищем над головой беглеца, должен продаваться чудодейственный тюбик со средством, уничтожающим все существующие микробы, и даже те, что науке пока не известны. Решив, что огромные вирусы как раз относятся к тому самому – незнакомому виду, оставалось надеяться только на правдивость рекламы. И вот, когда вожделенный тюбик уже почти обрёл своего счастливого владельца, неприятного вида мохнатый продавец, произнёс:
– Эй, инопланетник! Как тебя там... Леонардо, просыпайся!
Яркая красочная картинка начала размазываться, затем торговый зал пропал в серой дымке, которая увлекла вслед за собой микробов вместе с их металлическими клешнями.
– Проснись ты, наконец, – послышалось вновь, и землянин вернулся из своего радужного сна в суровую реальность.
Открыв глаза, пленник тут же их закрыл. Сильно зажмурившись, он снова попробовал, сначала левый, а потом правый глаз, и с ужасом произнёс:
– Всё, приехали! Ослеп!
– Да ну? – прошептал Кнут удивлённо. – Интересно, как ты это определил в полной темноте?
– Правда? Тогда всё нормально! – облегчённо произнёс человек.
Глаза постепенно привыкли к слабой освещённости, и теперь стало ясно, что за время сна статус пленника значительных изменений не претерпел.
– Напугал... – облегчённо произнёс Кнут, – я уж думал, что мой план рухнул, так и не начавшись.
– Ты решил меня отпустить? – с надеждой спросил пленник.
– Сначала выслушай, а потом... – прошипел охранник, – у тебя есть космический корабль, я правильно понимаю?
– И что?
– Давно вынашиваю в голове одну мысль, но случая подходящего никак не подворачивается. Что если, я помогу тебе на суде, и как бы из благодарности ты меня с семьёй подбросишь до лунной станции?
– Зачем?
Кнут непонятно выругался, и разочарованно пробурчал:
– Нет, с этим придурком даже до Луны не долететь...
Услышав недовольное бормотание охранника, Командор возмутился:
– Интересно, с каким придурком ты собрался лететь? А мне здесь оставаться? Нет, летим вместе! – затем задумался, и грустно добавил: – Не отпустят, им удобрение важнее... Кстати, что вы тут им поливаете?
– Ты о другом должен думать, гуманоид! – возмущённо прошипел Кнут. – Завтра суд, а у тебя нет ни одной причины для оправдания!
– И что мне делать? – с надеждой в голосе спросил землянин.
– Наконец-то! – обрадовался охранник. – Просветление наступило!
– Где? – спросил пленник, озираясь по сторонам, но не находил подтверждения.
– Показалось... – обречённо выдохнул Кнут.
В полной тишине землянин пытался понять, что имел ввиду охранник под просветлением. Наконец, Кнут шёпотом заговорил:
– Леонардо, ты можешь на суде себя вести так же, как сейчас, но чуточку глупее?
– Зачем?
– У меня есть план по твоему освобождению, – произнёс загадочно охранник, – твоя задача – мне не мешать, понял?
– Нет! – честно ответил человек. – Но я постараюсь!
– Тогда спи! Скоро рассвет.
Глава 3
На этот раз землянину снились не монстры, а необычный судебный процесс, где личность подсудимого так и осталась неясной. Вроде бы и персонажи все знакомые, а вот роли исполняют непривычные.
*важное пояснение – сон, приснившийся Леону*
В красной мантии и черной квадратной шапочке Дон Мафиозо, всей своей массой расположившись на высоком постаменте за столом, выступал в роли главного Судьи, чем придавал всему действу особую значимость и помпезность. Он внимательно читал какие-то бумаги, и вероятнее всего, пытался самостоятельно оценить степень виновности обвиняемого. Справа от Судьи Мафиозо расположилась Лола Торанс, та самая звезда сериалов – пышногрудая блондинка с голубыми глазами. Сейчас она представляла сторону обвинения. Слева от этой парочки сидел Матиас Крейг – красавчик-эстет с атлетически сложенным телом и романтикой в глазах. Он представлял сторону защиты. Судя по всему, красивого судейского кресла ему не досталось, поэтому адвокат восседал на табуретке сбоку от официально-значимой парочки в роли необязательного персонажа.
Сделав вид, что прочитанные бумаги его немало озаботили, судья медленно поднял голову, и посмотрел куда-то вдаль, выражая на лице одновременно тоску и печаль. Затем, обратившись к красотке, он спросил:
– Что скажет обвинение?
Блондинка, улыбнувшись на всю ширину своего рта, при этом, демонстрируя работу самых дорогостоящих дантистов, произнесла:
– Тут и обсуждать нечего! Вы только посмотрите на подсудимого, и сразу поймёте – с таким лицом он может быть только преступником!
Главный судья внимательно посмотрел перед собой, и неожиданно поинтересовался у блондинки:
– Допускаю, что мой почтенный возраст не позволяет обнаружить в лице обвиняемого его преступные наклонности. Всё же, я хотел уточнить для протокола, что конкретно вам не понравилось в подсудимом?
Известная киноактриса, ничуть не удивившись замечанию судьи, продолжила:
– Честный человек всегда несчастен. Он завидует своему соседу, имеющему дорогой престижный автомобиль, высокооплачиваемую должность, большой дом с площадкой для гольфа на заднем дворе, а также, привлекательную любовницу-секретаршу. Нормальный добропорядочный гражданин всегда мечтает о жене – молодой красавице с обложки глянцевого журнала, обязательно блондинке, и с грудью не меньше моей. Общеизвестно, что человек, претендующий на звание честного, всего этого иметь не может, и он несчастен по определению. А теперь посмотрите на обвиняемого! За всё время пребывания на скамье подсудимых, он ни разу не взглянул на меня с вожделением, а ведь я должна быть его тайной мечтой, предметом неудовлетворённого желания и поводом для безудержной тоски! Обратите внимание, для него стены и потолок казённой комнаты судебных заседаний намного интереснее. Боюсь такое произносить вслух, но деревянная скамейка, на которой он сидит, для подсудимого важнее самого правосудия!
Посмотрев на киноактрису несколько иначе, чем обычно, судья неуверенно произнёс:
– С некоторой натяжкой такое поведение подсудимого можно квалифицировать, как неуважение к суду. Но хотелось бы чуть подробнее, исключительно для протокола...
Блондинка благодарно улыбнулась судье:
– Человек, не испытывающий чувства зависти – настоящий преступник! Даже самые богатые из нас имеют какую-нибудь недостижимую мечту, тайную страсть, и поэтому несчастны во много раз больше, чем бедные граждане, желания которых смехотворны по меркам их более удачливых собратьев по социуму. В этом и состоит высшая справедливость нашего общества – все в большей или меньшей степени завидуют друг другу. Богачи – беспечной свободе бедняков, а те в свою очередь, роскоши и блеску своих успешных сограждан, что несомненно, уравнивает их между собой. Приходится констатировать, что подсудимый равнодушен к основным ценностям цивилизованного общества – красоте и богатству! Обвиняемый всем своим видом демонстрирует нам крайнюю степень циничного безразличия не только к материальным ценностям, но и к духовым, то есть к правосудию. Полагаю, что других доказательств виновности подсудимого не требуется!
За время своего выступления блондинка так разволновалась, что тяжело дышала, вздымая красивую грудь. На Матиаса, сидящего слева от Дона Мафиозо, это производило какое-то гипнотическое действие – сам того не замечая, он кивал в такт дыханию киноактрисы, и не сразу понял, что она уже закончила свою обвинительную речь. Главный судья повернулся к адвокату, и спросил:
– Как сторона защиты, вы тоже можете высказаться, только кратко, у меня мало времени.
Адвокат посмотрел влюблённым взглядом на блондинку, и ответил:
– Во время общения с подзащитным, я не выявил в нём желания обладать чем-то существенным. Мечта стать героем похвальна, но на вопрос: «Как вы решили воспользоваться своей будущей популярностью и славой?», он ответил: «Никак, буду дальше натирать до блеска пылесосы». Мне приходится с прискорбием констатировать, что обвинение неопровержимо доказало вину моего доверителя и поэтому мне ничего не остаётся, как признать в подзащитном преступное равнодушие к основным ценностям нашего общества!
Неожиданно в поле зрения появляется комиссар полиции, размахивающий саблей:
– Защитник обязан бороться за честь обвиняемого, а не бросать его на произвол судебной системы! Наверняка у него есть мечта и даже страсть, но вы даже не удосужились разобраться в его истинных наклонностях!
Увидев человека с оружием в руках, Дон Мафиозо поинтересовался у блондинки:
– Кто это такой?
Та ему ответила:
– Ничего существенного – неожиданно проснувшийся от беспробудного пьянства глас народа!
Судья внимательно посмотрел на комиссара полиции, и с удовлетворением на лице сказал притихшему адвокату:
– Народ – это хорошо! Его неожиданное появление придаёт действиям Высокого Суда какой-то... демократический привкус.
Сторона защиты подобострастно пролепетала:
– Как бы случайно чего не произошло...
Судья, ничуть не выражая страха перед комиссаром полиции, размахивающим саблей, ответил Матиасу:
– Народ любит власть, особенно праздники! В честь свершения правосудия нужно устроить какое-нибудь гулянье с бесплатными угощениями, и всё станет как прежде. Радость и веселье притупляют воспалённое чувство справедливости, не так ли?
Слова Дона Мафиозо убедили адвоката, и тот радостно ответил:
– Конечно, Ваша честь! Но что делать с этим буйным?
Судья взял в руку колокольчик, пару раз взмахнул им, после чего обернувшись за спинку кресла, произнёс:
– Немедленно привести глас народа к присяге!
Зал суда неожиданно заполнили экологические полицейские в красных накидках с нарисованными кленовым листками на груди, и быстро скрутили руки комиссару полиции. Тот, вырываясь, прокричал:
– У тебя есть Мечта! Скажи им! Не спи, ведь сейчас решается твоя судьба!
*конец сна*
– Леонардо, вставай! – снова прозвучал голос, но теперь уже не комиссара, а кого-то другого. – Пора отправляться на Экологический Суд!
Сон отступал, а вместе с ним исчезли Лола, Дон Мафиозо, Матиас, и даже комиссар полиции, который пытался защитить какого-то беднягу от судебного произвола. Солнечный лучик пощекотал за щеку пленника и тот открыл глаза. Чтобы окончательно проснуться, он воскликнул:
– Будь проклят тот день, когда я встретил Лолу!
– Что с тобой? – испуганно прошептал Кнут, стоя в проёме распахнутой настежь плетёной двери.
– Да так, – улыбнулся землянин, – привычка давняя, чтобы спать не хотелось.
– А кто такая Лола? – поинтересовался охранник.
– Это моя Путеводная Звезда! – с важностью в голосе ответил тот.
– Тогда почему ты её проклинаешь? – с удивлением спросил охранник.
– Так я же не её проклинаю, а страдания свои героические, – ответил человек с улыбкой. – Быть рыцарем непросто...
– Лола – дама твоего сердца? – с грустью уточнил Кнут. – Тогда понятно!
– Что? – заинтересовался пленник.
Охранник посмотрел на своего подопечного с тоской, и спросил:
– Хотя бы помнишь, о чём мы с тобой ночью разговаривали?
