Текст книги "Дедушка на золотой цепочке"

Автор книги: Алексей Анатольев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Алексей Анатольев
Дедушка на золотой цепочке

Ничто не вечно в мире. «Все там будем» – эта грустная истина нашего бытия заставила человечество серьёзно продумать ритуал захоронения ушедших в мир иной. Религия окончательно закрепила детализацию прощания с покойником и ритуал погребения. Так возникли кладбища, где в землю либо зарыты гробы, либо погребены урны с предварительно сожжёнными телами усопших. Казалось бы, всё давно и детально отработано.

В Российской Империи православная религия была государственной, рождения и смерти регистрировались в церковных книгах, а население было приписано к определённым православным храмам, и называлось это церковными приходами. Кладбища существовали при каждой приходской церкви. Однако во время эпидемии чумы 1771-1772 годов указом императрицы Екатерины Второй было запрещено хоронить в черте города, и так возникли некоторые современные кладбища, которые не были привязаны к церковным приходам и могли более свободно расширяться, занимая всё новые площади.

Хотя Россия давно занимает первое место по территории, всё же, и это совершенно очевидно, у нас тоже существует проблема расширения кладбищ, и поэтому на многих кладбищах выкапывать новые могилы негде. Давно введена практика ликвидации тех могил, которые оказываются без внимания потомков захороненных. Освободившиеся кладбищенские участки используются под новые захоронения. Кроме того, на кладбищах работают и крематории, где прах умерших превращается в пепел, хранящийся в именных урнах либо в общих местах захоронения, то есть в братских могилах. Жизнь заставила православную, католическую и другие христианские церкви изменить резко отрицательное отношение к кремации на сдержанно негативное. Так или иначе, закопанными в землю в именных гробах или сожжёнными в крематориях в пепел ежедневно уходят новые и новые покойники, превращаясь в плодородный слой нашей планеты и своей смертью давая пищу для новой жизни. Это неизбежный круговорот существования жизни на Земле. Сюда следует добавить погребения крупных животных и домашнего скота, кур, уток, индеек, гусей, даже хорьков и норок в нередких случаях массовых эпидемий, когда в Нидерландах, например, за короткий срок уничтожили всех норок, а в Японии многие префектуры лишились кур. Кладбища занимают немалые площади во всех развитых странах. Покойники ощутимо теснят живых.

Отсутствие практики захоронения покойников в гробах и сожжение умерших было присуще славянским народам в дохристианский период их истории. Церковный ритуал погребения стал соблюдаться в России после насильственного внедрения христианства по византийскому образцу. У мусульманских народов запрещено сожжение тел умерших, обязательно погребение в могиле, как правило, в день смерти. В Индии, наоборот, кремация обязательна. Крупнейшие мировые религии предписывают захоронение в гробу в специально вырытой могиле, и отступления от этого правила жёстко порицаются.

В отдельных случаях передовые личности, способные подняться над обыденностью, завещают развеять свой пепел после кремации. Так завещал Джавахарлал Неру, первый премьер-министр независимой Индии. Строго говоря, Неру не нарушил индийские традиции. Намного более смелым шагом и отступлением от наших правил следует считать завещание великой балерины Майи Плисецкой, пожелавшей, чтобы её прах был развеян вместе с прахом её мужа композитора Родиона Щедрина. Однако подобные случаи крайне редкие и не приветствуются религиозными кругами, усматривающими в этом серьёзное отступление от тысячелетних традиций и вызов устоям общества.

Оставляя в стороне привилегированные элитные кладбища вроде Новодевичьего или Александро-Невской Лавры, невозможно отрицать острую необходимость более рационального способа почитания покойных. Что тут ещё можно придумать?

Оказывается, уже придумали, да ещё такое, что, на первый взгляд, представляется уму непостижимым. Однако, если вдуматься как следует, вполне постижимо и технически осуществимо, надо только найти в себе силы, чтобы отрешиться от прежних представлений о полном расставании с умершими.

1. Почему бы не попробовать?

Поработав с дипломом ВШЭ в крупном банке, Сергей обзавёлся женой, любовницей и обширными связями, после чего затосковал. Ему всегда хотелось чего-нибудь новенького, оригинального, не как у других. Его жена Анна имела профессию дизайнера и занималась выполнением индивидуальных заказов от богатых клиентов: перестроить дом или квартиру, полностью преобразить оставшуюся от родителей или от деда с бабкой дачу, сменить убранство комнаты, первоначально рассчитанной для маленького ребёнка, а теперь мешающей дальнейшему развитию подростка или даже выпускника вуза, короче говоря, удовлетворяла разные, как говорят, хотелки тех, кому не жалко денег. Сергей иногда завидовал жене, которая создаёт что-то новое, не то что он в банке, где не поэкспериментируешь. Надо что-то придумать своё, но как найти хотя бы отправную точку развития новых идей?

– Серж, на завтра мы приглашены к Милке!

– Кто такая Милка?

– Рыжая тёлка с тонким носом и длинными слегка кривоватыми ногами, на которую ты пялился у тёти Веры, когда мы провели на тётиной даче два тоскливых дня, потому что у тёти был день рождения. Неужели забыл?

– Припоминаю. Как только я увидел её кривые ноги, пялиться перестал. Ну, зачем она нас пригласила?

– То есть как зачем? У неё самой день рождения, она, кстати, недавно в очередной раз замуж выскочила. Знакомство с ней пригодится и нам, и ей. Её новый муж какой-то специалист в физике и одновременно предприниматель. Он очень состоятелен.

– Не представляю, как она нам пригодится. Но если тебе очень хочется, поедем…

Людмила, или Милка, как она предпочитала называться, была из той породы женщин, при первом взгляде на которых так и хочется завопить: «Ну и уродина! Какой лопух на ней женился?». Однако, поговорив с ней и оценив её острый ум, умение подмечать даже незначительные мелочи и природное чувство такта, невольно меняешь своё мнение о ней и приходишь к выводу, что с ней можно жить в браке и даже достичь семейной гармонии, а если ещё завести любовницу, то вообще полный кайф. Так подумал и Сергей после разговора с Милкой о разных мелочах. При этом он сделал важный вывод: «Она, конечно, умна, но её мужу необходима глупая любовница». Он вручил имениннице их общий с Анной подарок и потом поговорил с мужем Милки Венедиктом, высоким и суровым с уже намечающейся лысиной, единственным на встрече, надевшим смокинг с бабочкой. Но общих тем для разговора у Сергея и Венедикта не нашлось, поэтому они мило улыбнулись друг другу и разошлись. Венедикт подошёл к своему однокурснику Геннадию, а Сергей заметил среди гостей красивую телеведущую Анастасию, рослую шатенку, имевшую свойственные многим работникам СМИ привычки вести себя непринуждённо и даже нагло в любой компании, за исключением тех, где присутствует высокое начальство, вследствие чего желательны серьёзность и сдержанность.

Гости были приглашены не за стол, а на фуршет, то есть каждый подходил к столу, наливал себе что хочется и накладывал на тарелки частичку того, что разложено на столе. Сергей налил рюмку «Courvoisier», закусил чем-то мясным, повернулся и столкнулся своей грудью с ненакачанной и по-настоящему красивой грудью Анастасии, которая от неожиданности поперхнулась и обдала Сергея ароматом дорогих сигарет.

– Ой, извини…те!

– Можно без «те»! – мгновенно ответила Анастасия. Оба на несколько секунд уставились друг другу в глаза, после чего Сергей решил: «Хочу её!», а Анастасия подумала: «Дам ему при первой возможности!». Однако оба оказались достаточно воспитаны, чтобы найти своим взглядам иные объяснения.

– У вас…тебя удивительно редкий и красивый узор на галстуке! Случайно не в Сингапуре покупал? Я такие только там видела.

– Нет, в Барселоне недалеко от Ramblas. А у тебя потрясающий голубой брильянт на красивой цепочке и в изящном золотом обрамлении. Не боишься появляться с таким большим натуральным камнем? Всякое может случиться!

– Когда я выйду на улицу, камень уже будет в другом месте, потому что мне дорога моя шея. Так ты считаешь, что мой брильянт на шее натуральный?

– Ну, твой вопрос уже допускает, что это не так. Думаю, что твой супруг заплатил за брильянт шестизначную сумму в евро или долларах.

– Во-первых, сейчас я разведена. Во-вторых, брильянт в самом деле стоил мне немало, но он искусственный. Видишь ли, как бы сказать… Я затрудняюсь как тебе всё объяснить. Давай отложим моё объяснение на потом. Я выпью, мой язык развяжется, да и ты отнесёшься к моему рассказу менее эмоционально, потому что ты от выпивки подобреешь.

– Я уже заинтригован!

Тут к ним подошла Анна:

– Я вас сразу узнала! В жизни вы лучше смотритесь, чем на телеэкране. Вам почему-то приходится одеваться для телезрителей чересчур, как мне кажется, строго, и такой потрясающий алмаз по телику вы не показываете.

– Вот мы с Анастасией как раз о брильянте говорим. Она обещает удивить своим рассказом о б этом камне. Анечка, он, оказывается, искусственный!

– Серж, ты не очень вежливо сказал! Анастасии это, скорее всего, неприятно. Извините моего мужа. Я бы выразилась осторожнее: камень рукотворный. Но смотрится шикарно!

– Спасибо. Ни за что не догадаетесь, что послужило материалом для производства этого брильянтика. Готова поспорить.

– Спорить я никогда не любил. Итак, искусственные алмазы, как и натуральные, в основе своей имеют углерод. Плюс какие-то добавки, придающие алмазу цвет. У вас брильянт голубого цвета, бывают совсем прозрачные, бывают чёрные и даже розовые. Я не специалист и не знаю, какие добавки дают алмазам голубой цвет.

– Такой цвет даёт смесь углерода и бора, химического элемента под номером пять в периодической системе Менделеева. Вы, Сергей, и вы, Анна, как я убеждаюсь, не знаете, что голубые алмазы возникают при производстве их из сожжённого праха умерших людей. Теперь я вас попробую напугать. Мой голубой брильянт – это мой дедушка по отцовской линии! Другой точно такой же брильянт на такой же цепочке носит моя сестра Агния, она на три года младше.

– Э-э, как это? Не понял или понял как-то не так! При чём тут ваш уважаемый дедушка?

– Ну, мой дедушка был не так чтобы очень всеми уважаемым и отсидел срок за крупные финансовые махинации, о чём я не стыжусь говорить, поскольку он крал у советской власти. Он много наворовал и облажался всего лишь один раз. Но он сумел оставить нам такую сумму в долларах, что я и родители обалдели. Потом мой отец, когда был за границей, случайно познакомился с главой подразделения одной странной фирмы, забыла её название, и рассказал, что недавно кремировал любимого папочку и хранит дома урну с его пеплом. А тот его спросил, сколько граммов пепла в урне? Папа поинтересовался, какое это имеет значение. В ответ он услышал, что если пепла как минимум 500 граммов, из него можно получить искусственный алмаз, потом подвергнуть алмаз огранке, и в результате брильянт из пепла не будет для обычного глаза отличим от натурального. Папа спросил о цене и сделал заказ. Мама, я и мой брат Герман были в шоке, но потом согласились. Я рассказала об этом Венедикту, он сразу одобрил и вскоре сделал заказ. Теперь Венедикт загорелся идеей завода искусственных алмазов.

В разговор вмешалась услышавшая всё Людмила:

– А вы приезжайте к нам на дачу послезавтра и узнаете массу подробностей. Подумайте об участии в проекте.

Дома Сергей и Анна обсудили услышанное.

– В России вроде бы пока никто подобным не занимается. Я хочу инвестировать в открытие в России производства алмазов из покойников. Мы с тобой люди нерелигиозные, значит, никакие предрассудки нам не помеха. Я поищу в интернете об алмазах из праха покойников. Прикину, насколько перспективны возможности этого рынка. Чувствую, что ту есть много специфических нюансов

– Серж, а как посмотрят на это твои родители и моя сестра Даша? Они ведь верующие.

– Мы не станем им ничего говорить до наступления какого-нибудь удобного случая.

– Разумно. Но не следует ожидать наплыва заказов. Скорее всего, на такое решатся лишь продвинутые оригиналы.

Большой загородный в два этажа дом Венедикта встретил подъехавших к воротам гостей злобным рыком крупного кобеля ротвейлера. Ворота открылись, на крыльцо вышел хозяин. Ротвейлер по команде хозяина нехотя замолчал и молча уселся у крыльца. В прихожей гостей встретили улыбчивая Людмила в красивом коротком платье, вместе с которой была Анастасия в длинном шикарном платье и босая:

– Не удивляйтесь, у нас всюду пол с подогревом. Можете тоже разуться. Если некомфортно босиком, я дам бахилы, – сказала высоким тоненьким голоском Милка.

Супруги предпочли бахилы, а хозяин разулся. Прошли в гостиную и уселись в кресла. Венедикт закурил сигару, Анастасия – сигариллу. Гости от курения воздержались, потому что давно бросили это странное и вредное увлечение. Родители Сергея много курили, и у него вначале тоже появилось пристрастие к табаку, да и Анна в студенческие годы тоже быстро после школы втянулась в курение, но потом после смерти отца от рака лёгких её мать за день прекратила курить, убедив дочь и зятя тоже покончить с этим. Но иногда в мужских компаниях Сергей позволял себе покурить, каждый раз чувствуя себя виноватым.

Венедикт достал фотоальбом и показал, как выглядит завод искусственных алмазов из человеческого пепла. По существу это была скорее лаборатория, все работники выглядели как лаборанты, в белых халатах и белых шапочках. Выяснилось, что завод обслуживает всю Западную Европу, включая Соединённое Королевство, и в перспективе открытие нового завода в США, который займётся заказами со всего Американского континента.

– Мы могли бы построить аналогичное предприятие и взять на себя заказы в государствах СНГ, Китае, Японии и вообще в Азии, а ещё потом и Африку с Австралией охватить. Хотя скорее всего, Австралия будет обслуживаться заводом в США. Я уже прикинул, где можно построить завод. Есть две подходящие площадки – первая в Шатурском районе, а второе место, где завод мог бы появиться, Серебряно-Прудский район. Надо ещё многое внимательно изучить, прежде чем сделать окончательный выбор.

– Тогда надо съездить туда и определиться с выбором, – ответил Сергей.

– Заводу,– продолжил Венедикт, – потребуется отдельная электростанция, а рядом предстоит соорудить небольшой городок для работников со всей инфраструктурой. Многое зависит и от отношения местных жителей к идее появления такого, мягко говоря, непривычного предприятия. Официально предприятие будет именоваться заводом искусственных алмазов и изготавливать продукцию не только и не столько из праха покойников.

Скрипучий голос Венедикта, у которого, как определил Сергей, обе челюсти были установлены на имплантах, и его неторопливая, сугубо будничная манера излагать информацию на такую необычную тему действовала на гостей успокаивающе, даже усыпляюще. Заметив это, Людмила позвала гостей в столовую. Там они увидели другого пса, рыженького с хвостиком бубликом, который их молча рассмотрел и улёгся под столом.

– Это у вас не акита-ину? – спросила Анна. – Моя тётя с мужем ещё в советское время работала в Японии и привезла оттуда щенка этой породы. Они строптивые.

– Как это вы сразу определили! – восхитилась Людмила. – Именно он. Но наш довольно спокойный и уже ничего не грызёт и не портит. Мы его так и назвали Акита, а ротвейлера зовут Бу. Они друг с другом ладят. Акита стережёт дом внутри, а Бу снаружи и в дом не заходит. Но Акита и прогулки обожает, он и Бу вместе играют.

– Есть ещё одна проблема, я опять о нашем будущем заводе, – продолжил Венедикт. – Технология производства запатентована и является коммерческой тайной, и нам придётся пригласить специалистов из Швейцарии, каждого из которым придётся обеспечить домиком наподобие нашего. Соответственно и зарплата каждого будет соответствующей. Продавать патент швейцарская фирма не хочет, поэтому нам придётся подумать, как потом избавиться от иностранной зависимости.

– Следовательно, необходимы свои исследования, – предположил Сергей. – Во что бы то ни стало, но мы добьёмся разработки российского варианта технологического процесса. Пусть в Швейцарии всё знают с самого начала, чтобы потом не было лишних обид. Оборудование всё, разумеется, будет швейцарское, пока не изобретём своё.

– Да, иначе не получится. Ещё надо учесть, что предприятие не скоро станет рентабельным, и я даже не решаюсь прикинуть срок, в течение которого он будет убыточным. Одна надежда на алмазы для украшений и промышленных нужд. В Швейцарии мне даже отказались сообщить количество заказов в год на алмазы из покойников. Они только прямо сказали о проблемах с церковью и общественными организациями. Кстати, нам потребуются мощная юридическая служба, а также PR-служба, – и Венедикт посмотрел на Сергея. – И ещё хочу порекомендовать выдающегося специалиста для исследовательской работы и новых разработок. Далеко в поисках заходить не надо. Я имею в виду вашего брата Павла. Я с ним переговорил, и он намекнул, что у него складывается понимание получения конечного результата швейцарской продукции и возможностей выбора цвета алмазов. Уже есть два объекта по строительство завода, первый в Шатурском, второй в Серебряно-Прудском районах. Надо всё там осмотреть и потом решить, где именно будем строить.

– Тогда давайте решим, когда можно поехать на осмотр первой строительной площадки, – предложил Сергей. – А о своих исследованиях в алмазной сфере Павел мне однажды рассказывал, но без подробностей.

– Да хоть завтра и съездим, чего откладывать! – ответил Венедикт.

По дороге домой Сергей и Анна ещё раз прикинули, стоит ли ввязываться в изготовление алмазов из покойников. Решили попробовать. Авантюристка по натуре Анна подытожила разговор своей любимой фразой:

– Pourquoi pas? (Почему бы и нет?)

2. Выбор в пользу Серебряных Прудов

Договорились взять большой «Лексус» Сергея, и Венедикт предложил меняться в кресле водителя каждые час-полтора. Решили начать с Шатурского района.

– Да мы туда доедем максимум за два часа с четвертью! – удивился Сергей.

– Хорошо, если уложимся в четыре часа, – ответил Венедикт, и добавил:

– Предлагаю на «ты».

– Принято!

Пока ехали по Москве, дорога не вызывала нареканий. Но в области сразу начались выбоины, качество асфальта и его укладки резко отличались от столичных стандартов.

– Когда же наконец мы решим одну из двух российских проблем? Я имею в виду дорожную, поскольку проблема дураков нигде в мире не решаема в принципе, – вырвалось у Сергея, когда их прилично качнуло при выезде из Люберец. – Ещё совсем близко к Москве, а тут уже такое начинается. Что будет дальше?

– Придётся терпеть, – с тяжёлым вздохом ответил Венедикт.

Из-за того, что оба привыкли к хорошим трассам, пришлось дважды делать остановки и меняться местами, и во время второй в посёлке Куровское неплохо пообедали.

– По автодороге от Москвы до Шатуры 168 километров. Мы уже недалеко и скоро свернём налево, – предупредил Сергея Венедикт после того, как Сергей во второй раз сел за руль. Венедикт начал сверяться постоянно по каким-то записям и потом указал на еле приметную грунтовую дорогу:

– Теперь сюда, и скажу сразу, что трясти будем жутчайшим образом.

Метров через восемьсот Венедикт попросил остановиться. Вышли, осмотрелись, сбегали в кусты облегчиться после выпитого за обедом вкусного холодного пива. Покружили по большой поляне пешком. Всё тщательно сфотографировали.

– Теперь в Серебряные Пруды? Справимся? Или ты очень устал? – спросил Венедикт Сергея. Тот без колебаний ответил, что немного устал, но справится. Три часа пути, и вот сидевший на месте водителя Венедикт свернул к большой поляне вскоре остановил машину, и оба через полчаса пришли к единому мнению, что серебрянопрудский участок лучше. Но тем не менее снова походили, всё осмотрели и запечатлели фотокамерами смартфонов, после чего поехали в сторону Москвы и вторично пообедали в Коломне, где отличный ресторан был рассчитан на туристов. Прямо в ресторане Сергей и Венедикт созвонились с Павлом и договорились о встрече втроём завтра ближе к месту работы Павла.

Встретились в кафе у частного НИИ, где Павел был совладельцем. Бритая голова Павла и окладистая борода сделали его очень похожим на певца Шуфутинского. Продемонстрировали Павлу массу фотографий в смартфоне и обрадовались, услышав поддержку Павлом серебрянопрудского варианта.

– Тут есть немаловажное обстоятельство, – уведомил двоих Павел. – Участок в Серебряных Прудах будет легче освоить из-за того, что там недалеко у тестя предприятие, и он вхож в районную администрацию, которую сумел приручить. Тесть нам поможет и в перспективе, так как он сам, прошу считать это не цинизмом, а практическими соображениями, сгодится на алмаз. Он высокий и толстый, пепла будет много. Мы его уговорим, гарантирую. К тому же Серебряные Пруды чуточку ближе к Москве, и дорога в ту сторону ненамного, но всё же лучше. Шатура все ресурсы тратит на производство дорогой мебели и плюёт на остальное. Мебель для них стала главным источником доходов. Что же касается технологического процесса алмазов из праха, мне в принципе всё ясно, остались только детали, в которых всегда кроется дьявол.

Сергей и Венедикт рассмеялись. Потом Сергей спросил брата:

– Так уж только мелкие детали?

– Серж и Веня, я не шучу! Идея активного использования пепла давно застряла в мозгах думающих физиков. Очень мешает религия, как христианская, так и другие. Кое-какого успеха достигли в США, Швейцарии и Китае. Мы не будем первооткрывателями. Но я хочу пойти дальше и добиться получения разных цветовых окрасок, как в природе, от полностью прозрачной до насыщенного чёрного цвета. А то сложилось так, что алмазы из покойников только голубые. Если добьёмся цветового разнообразия, перешибём швейцарцев. Думаю, что нам надо вести параллельно переговоры с серебрянопрудцами по поводу завода и с швейцарцами по поводу оборудования и специалистов. Понадобятся две команды юристов: одна для внутренних переговоров, вторая поедет с нами в Швейцарию.