Текст книги "Патруль - не всегда добро (СИ)"
Автор книги: Алекс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)
Глава 15
Приготовив обед, Леон лежал в гамаке, изображая страдания от четырёх же. Специально не следила, но мне показалось, что он ничего не ел. Зато я набила живот до отказа, возня с корабельным оборудованием нагоняет ещё тот аппетит. После обеда решила пару часов поспать, ведь ремонтировать ничего не надо, а с пилотированием отлично справляется Джоконда. Но не тут-то было – меня разбудили дикие вопли Леона, а когда открыла глаза, увидела, что в кабине сумрак – работает только аварийное освещение.
– Заткнись! – рявкнула я и попыталась встать.
Леон заткнулся, а вот мне нормально встать не удалось – я взлетела и зависла в воздухе. Всё понятно – заглох двигатель, мы летим без управления и ускорения, на корабле невесомость. Первым делом нужно добраться до стенок корпуса, без разницы, нижней, верхней или боковых. От них можно оттолкнуться и добраться до нужного места, для начала – до кладовки с инструментами. Что бы в двигателе ни вышло из строя, починить без них не удастся.
По кабине уже летали капли воды из санузла, рубашка Леона и мой компьютер. Я выругала себя за то, что перед сном его не закрепила, да и сама не пристегнулась – к внезапной невесомости нужно быть готовым всегда, даже если не собираешься глушить двигатель. Леон, ощутив наконец невесомость, исторг из себя поток жёлчи, я даже обрадовалась, что он мало ел за обедом. Ругать его не стала – есть дела поважнее, да и понимаю его ощущения – при невесомости кажется, что с дикой скоростью летишь вниз, хотя и не понять, где же тут этот мерзкий низ.
Выскользнула из комбинезона и швырнула его в боковую стенку, а сама полетела в противоположную сторону, к другой стенке. Можно было махать руками и лететь, как какая-нибудь летучая мышь, только в сотни раз медленнее, ведь руки – не крылья, но я выбрала способ побыстрее. Уже ухватилась за стенку, и тут заговорила Джоконда.
– Скорее всего, сработала аварийная блокировка, – сказала она. – Первым делом нужно…
– И ты заткнись, – попросила я. – Леон, ты уже проблевался?
– Не уверен, – откликнулся он.
– Сможешь помочь в ремонте?
– Тоже не уверен.
– Тогда вцепись в гамак и сиди молча, пока не спрошу.
– Жюли, какие у нас шансы?
– Хреновые. А теперь не мешай, раз помочь не можешь.
– Включать СОС-маячок? – спросила Джоконда.
– Пока нет.
Я достала инструменты, универсальный ключ, такую же отвёртку и бесконтактный тестер. Универсальные инструменты для того и нужны, чтобы один человек мог что-то ремонтировать, не таская за собой весь набор. Подползла по нижней стенке каюты, бывшему полу, к центру, открыла люк, ведущий к двигателю, подогнала ключ под нужный размер, чтобы отвинтить пару болтов, и получила доступ к главному реле двигателя.
– Что за конструкция! – возмутилась я. – Болты! Каменный век!
– Болтовое соединение считается самым надёжным, – откликнулась Джоконда.
– Не трещи, а подай сигнал на включение двигателя.
Тестер мигнул, а вот сработало ли реле, непонятно, в проводе, который оно замыкало, ни напряжения, ни тока не было.
– Отключай, – скомандовала я.
Лезть в люк к самому двигателю опасно, там высокое напряжение. Убить, может, и не убьёт, не настолько высокое, но при малейшей неосторожности шарахнет от души. А я ещё и без комбинезона, не говоря уж о перчатках, то есть, совсем без изолятора. Но гоняться за летающим комбинезоном – не лучшая идея, да и время уходит. Без работы двигателя разряжается аккумулятор, а когда он иссякнет полностью, остановятся системы регенерации воздуха. Есть, конечно, велотренажёр с генератором, но это уже на самый крайний случай.
Осторожно спрыгнула в люк, если в невесомости это можно назвать прыжком. Провела тестером вдоль провода, ведущего к плюсу источника питания, и он замигал. Всё ясно, обрыв провода. А я думала, авария в самом двигателе, систему управления проверила просто на всякий случай. Теперь от дурной головы ногам нет покоя – я не прихватила с собой плоскогубцы, придётся возвращаться.
– Нашла неисправность? – с надеждой спросил Леон.
– Найти – это меньше чем полдела, главное – устранить, – провозгласила я полную ерунду, но формально правду.
Леон расстроился ещё сильнее, а я поползла за плоскогубцами. Ползать с инструментами в руке неудобно, но комбинезон летал по кабине, причём далеко от моей свободной правой руки, и ловить его я не стала. Добавила к своим инструментам плоскогубцы, и поползла обратно.
– Для ремонта двигателя плоскогубцы не нужны! – провозгласила Джоконда, и я в сердцах послала её туда, куда ни один искин попасть никогда не сможет.
Снова определила место разрыва, отвёрткой отсоединила разъём и выдернула кабель. Затем острыми кромками плоскогубцев срезала там изоляцию, и увидела переломанный провод. Новый корабль, прямо с верфи, всего второй рейс, и уже сыпется! Зажала оборванные концы провода плоскогубцами, и дождалась, пока встроенный в них крошечный генератор сплавил их вновь в единое целое. Осталось только заизолировать место соединения быстросохнущей пастой, много времени это не заняло, и поставить кабель на место.
Я вернулась в кабину, принявшую жуткий вид – похоже, Леон снова блевал, многократно и обильно. Добралась до пилотского кресла, пристегнулась к нему, и запустила двигатель на половину же. Вся мерзость, что летала над головой, рухнула вниз, кое-что из этого, увы, на меня. Двигатель работал нормально, и я передала управление Джоконде. Нарастив ускорение до четырёх, она пожаловалась, что из-за этой задержки придётся заново прокладывать курс, но я пропустила её жалобы мимо ушей.
Мне и без неё было чем заняться. Отнесла инструменты на место, помыла комбинезон, убедилась, что никакой мерзостью он не пахнет, и натянула его на себя. Леон, надо отдать ему должное, свою блевотину убрал сам, а с остатками вони справится система регенерации воздуха.
– Жюли, кто, по-твоему, виноват в этой аварии? – неуверенно поинтересовался он.
Конечно, перед стартом полагается делать проверку оборудования, но не возиться же с ним в том сумасшедшем доме, в который превратился космодром Фьорда!
– За техническое состояние корабля, как и за всё остальное, несёт ответственность капитан! – отчеканила я.
– Формально она права, – подтвердила Джоконда.
Леон посмотрел на меня. Я ожидала увидеть в его взгляде злость, раздражение или хотя бы досаду, но в нём было не то восхищение, не то обожание.
Глава 16
Как-то много редких событий произошли одно за другим. Появление крейсера Патруля, взрыв на космодроме, потом авария в цепи управления двигателем. Я пыталась понять, случайности это или они как-то между собой связаны, но решить так и не смогла. Конечно, Леон или кто-то другой по его поручению мог подстроить аварию, но зачем? Я разобралась с ней меньше, чем за полчаса. Неужели за нами гонятся пираты, и нас обязательно нужно было притормозить?
– Тревога! – громко объявила Джоконда. – Нас преследует неопознанный корабль, идёт с ускорением четыре, но его скорость чуть выше нашей.
– Он сзади? – обеспокоился Леон и выскочил из гамака. – Пираты должны были появиться после Мекки!
– А они об этом знают? – ехидно спросила я. – И что теперь? Будем их сбивать?
– Сбить невозможно, – ответила Джоконда. – Они следуют параллельным курсом и через три с половиной минуты окажутся рядом с нами на критически малом расстоянии. А наша пушка стреляет только вдоль центральной оси корабля и никак иначе.
– На хрен она тогда вообще нужна? – взбесилась я. – Из неё, выходит, можно стрелять только в тех, кто у нас в кильватере или прямо по курсу?
– Нет, только прямо по курсу. Вперёд.
– Отличная пушка. Очень полезное устройство. Прекрасное дополнение к капитану, который при четырёх же еле вылезает из гамака, а в невесомости блюёт!
– Меня готовили по экспресс-программе, на большее времени не было, – смутился Леон. – Да и к невесомости я уже привык.
Из гамака он давно вылез, и теперь вставлял батарею в свой бластер. Когда зажимы защёлкнулись, он состроил зверскую физиономию, прицелился в бортовую стенку и спросил:
– С какой стороны они будут атаковать? Справа по борту или слева?
Наверно, это был первый случай в истории, когда искин не смог ответить на довольно простой вопрос. Хотя, я не очень разбираюсь в искинах.
– Леон, в космосе нет ни правых, ни левых бортов, – ответила ему я. – Но на правильный ответ это не влияет.
– Почему?
– Потому что они давно нас обогнали и удаляются вперёд. Никто нас атаковать и не собирался. Это обычные дальнобойщики, а не пираты.
Раз нападение не состоялось, бластер я у Леона отобрала. Какой из него воин? Четыре же его угнетают, шесть – делают беспомощным. Если он тут ещё и стрелять начнёт, то скорее меня прикончит и корабль на кусочки разнесёт, чем повредит пиратам, лезущим на абордаж. Повесила бластер на пояс, там уже не так давно висел пугач, который мне подсунул этот тип под видом оружия. Портовые власти кривятся при виде вооружённых торговцев, но официального запрета нет.
Обогнавший нас корабль и возня с бластером могли бы послужить ещё одной подсказкой, подумай я как следует над происходящим, и поняла бы всё с этим долбанным пиратством, но я, хоть и много думала о пиратах, на подсказку не обратила внимания. А думала я об использовании украденных кораблей.
Мордор экспортирует какую-то магическую ерунду, красть её бессмысленно. Космика утверждала, что за все эти чудо-привороты и амулеты на некоторых планетах готовы платить цену, вчетверо выше экспортной. Но это когда товар легальный. Если же он краденый, цена гораздо меньше – на треть, а то и на половину. Барыги, скупщики краденого, обязательно возьмут свою долю. И вряд ли такая скидка при продаже будет намного меньше цены на Мордоре.
Значит, пиратам нужны корабли, а не груз. По Большому Кольцу они летать не смогут, краденый грузовик мгновенно привлечёт внимание искинов Патруля. Фима пугал Леона, что каждый космик мечтает украсть у него корабль, и хвастался тем, что помог пиратам сбыть больше сотни угнанных грузовиков. Эти корабли наверняка достались контрабандистам, хотя я много раз слышала, что есть и другие Кольца, кроме Большого, в которых тоже идёт межзвёздная торговля. Но это, скорее всего, пустые слухи.
Чтобы не гадать на пустом месте, спросила об этом Джоконду. Она сказала, что в космосе много планет, не входящих в Большое Кольцо, наверняка какие-то из них между собой торгуют, но достоверных данных нет – сотрудничать с Патрулём большинство из них категорически отказывается. Но корабли у них свои – на многих таких планетах есть небольшие верфи, им хватает.
Я спросила, не образуют ли эти торгующие планеты Кольца, и получила ответ, что если и образуют, то Патрулю это неизвестно. В Космике описано несколько пар планет, дополняющих друг друга, например, идёт обмен продовольствия на металл и предметы роскоши, причём каждая планета может входить во множество таких пар, но эти связи нельзя назвать Кольцом. И в то же время есть планеты, которые официально космической торговли не ведут, но наверняка не смогли бы без неё обходиться. Очень вероятно, что они тесно сотрудничают с контрабандистами.
К концу рассказа я уже слушала её невнимательно, потому что задумалась о другом. Если пиратам нужны корабли, ни о каких космических абордажах и речи быть не может. Допустим, они нас догнали, выровняли скорости и ускорения, сблизились вплотную, а дальше-то что? Ни я, ни Джоконда не дадим пиратам пришвартоваться. Сбросим ускорение, и всё – за пару секунд корабли опять разойдутся на огромное расстояние.
Но ведь абордаж можно проводить и изнутри. Во многих фильмах древней Земли мирные корабли подбирали людей, потерпевших крушение, а те в благодарность захватывали, а то и убивали своих спасителей. Правда, те корабли были не космическими, а водными, но сам пиратский приём остаётся в силе. Дядя Фриц рассказывал, что когда-то он принял сигнал бедствия, и подобрал экипаж аварийного корабля – супружескую пару с пятью детьми-малолетками. Он говорил, что такая теснота в кабине была ужасная, и в следующий раз он спокойно пролетит мимо, потому что повторения такого ужаса не переживёт. Что ж, он подобрал настоящих терпящих бедствие, а тридцать четыре пропавших корабля – нет.
Надо будет предупредить тех ребят из Патруля, которые сменят нас на Мордоре. На тот случай, если они сами до этого не додумались.
Глава 17
Прошло ещё три дня. Леон старался не вылезать из гамака, а когда всё же его покидал, каждый шаг сопровождал стонами и жалобным кряхтением. Да и лёжа в гамаке, тоже стонал и кряхтел. Санузел посещал своевременно, мылся регулярно, еду на двоих готовил – и на том спасибо. Я тоже почти ничего полезного не делала, только поменяла фильтры в системе воздухоочистки и заодно сделала профилактику резервному воздушному насосу, хотя он прекрасно работал и без неё.
Остальное время я училась у Джоконды прокладывать курс. Мне было так интересно, что я позабросила и книги, и фильмы. Рассчитывала диапазоны скоростей для квантового скачка в разных точках космоса, оптимальный момент для перехода от ускорения к торможению в пространстве Стоуна, траекторию для облёта на безопасном расстоянии чёрной дыры и всё такое прочее. Даже посчитала время для полёта по маршруту Фьорд – Мекка – Фьорд для корабля и для Фьорда, хотя обычно космиков планетарное время не интересует, какая нам разница, сколько времени прошло на той или другой планете, которую мы больше никогда не увидим?
А вот о корабельном времени я не забывала. Четыре дня назад я обещала Леону секс, сегодня пришло время исполнить обещание. Так что предложила ему для начала покинуть гамак, а когда он категорически отказался, взяла его за локти и поставила на ноги. Он не сопротивлялся.
– Раздевайся, – сказала я ему, снимая свой комбинезон.
– Разве прошло четыре дня? – растерянно уточнил Леон.
– Да.
– Не совсем, но почти, – уточнила Джоконда.
– Жюли, может, не надо? – жалобно предложил мой так называемый капитан. – Какой из меня сейчас любовник?
– Заодно и узнаем, какой, – отмахнулась я и аккуратно стащила комбинезон и с него.
– И что дальше?
– Дальше немного подожди.
Я закрепила наши комбинезоны на полу, чтоб если вдруг вновь грянет невесомость, они не летали по всей кабине, принося дополнительные неприятности. После этого я легла на спину, слегка разведя ноги, и сказала Леону, что его ожидание закончилось, пора приступать к делу.
– Я не могу, – отвёл глаза он.
– Врёшь, – возразила я. – Отлично вижу, что можешь!
– Я не в этом смысле. Ты выглядишь ребёнком, да и на самом деле лет тебе немного. На Квебеке за секс с такими малолетками в тюрьму сажают, и хорошо, если не пожизненно.
Мне показалось глупым спорить с мужчиной, лёжа в такой позе. Даже если тема спора – секс. Я встала и надела комбинезон, и чтобы успокоиться, решила немного поуправлять кораблём. Леон так меня разозлил, что у меня даже пальцы слегка подрагивали. Но грузовик летел по прямой, красный навигационный крестик лежал на зелёном, коррекция не нужна совсем. Поняв, что пилотирование ничем не поможет, я пошла делать профилактику санузлу. Он вовсе не нуждался в профилактике, но мне нужно было срочно хоть чем-то себя занять, чтобы не разорвать Леона на мелкие клочки.
– Жюли, не сердись, пожалуйста, – попросил он и стал у меня за спиной, явно желая быть разорванным.
– Пошёл вон, – огрызнулась я.
– Ну, пойми, не могу я детей…
– Четыре дня назад мог? – я повернулась к нему, на всякий случай сцепив руки за спиной, а то мало ли. – И что изменилось? Отвали, и держись от меня подальше, если не хочешь отхватить по морде, понял? Ребёнка нашёл! Ты прекрасно знаешь, что у меня уже есть полноценный сексуальный опыт! Это даже в моём резюме написано!
– А зачем тебе понадобилось ждать четыре дня?
– Не пытайся сменить тему! А лучше – просто молчи. Отваливай молча.
– Я же серьёзно. Это как-то по-детски выглядит.
– Идиот! Сегодня первый день, когда мне можно. Кто тебя готовил в космики? Ты же ничего не знаешь и не умеешь! Если уж на то пошло, почему именно тебя выбрали для этого задания?
– Больше никого не нашлось. Нужен был очевидный планетник, способный выдерживать четыре же. На Квебеке – две и три десятых, это ближе всего к четырём.
– Вижу я, как ты выдерживаешь. Только стонешь и охаешь! Даже совокупиться с женщиной-бортмехаником не способен! Хочешь знать, почему мне вчера секс был противопоказан, а сегодня нет?
– Если тебе нетрудно объяснить, – он отвёл глаза.
– Потому что я не хочу от тебя залетать! Это уважительная причина?
– Залетать – это беременеть?
– Да!
– Но как одно с другим связано?
– Ты настолько идиот, что не понимаешь, как связан секс с беременностью?
– Позвольте мне внести ясность, – вмешалась Джоконда. – Есть такое понятие, как женский календарь. В некоторые его дни существует высокая вероятность зачатия, в другие её практически нет. Надёжность не стопроцентная, но достаточно велика. Дни отсчитываются от регулярного кровотечения из…
– Я уже понял, из чего, – Леон смутился ещё сильнее. – Значит, всё дело в контрацепции? Но есть же и другие средства, например…
– Таблетки? – взвилась я. – Их делают для планетниц, а как они подействуют на меня, да ещё и при повышенной гравитации? Кто их проверял на космичках?
– Ладно, пусть не таблетки, но есть же и так называемые механические средства защиты, они-то и в космосе действуют.
– Что? Ты собрался впихнуть в меня какую-то резиновую гадость? Я не желаю терпеть внутри себя никаких посторонних предметов!
– Но ты же знаешь, что такое дилдо. Как же…
– Знать о чём-то и пихать его в себя – совсем не одно и то же!
– Прости меня, Жюли, – сказал он и обхватил меня за плечи, прижимая к себе.
– Отвали, а то прибью! – предупредила я.
– Убивай, – он кое-как поцеловал меня в губы. – Я уже не вижу в тебе ребёнка. Вижу желанную женщину. Очень желанную.
Додумался же он говорить такие вещи возле разобранного санузла! Но собирать его, пожалуй, плохая идея. Я чуть приподняла Леона и оттащила его подальше от этого совершенно неподходящего места, так, чтобы между нами и санузлом оказалось пилотское кресло и обзорный экран. Теперь он стоял, пялясь на меня совершенно бессмысленным взглядом. Я снова сняла комбинезон и легла на пол, положив на него голову. Нести его куда-то и там закреплять на полу или на стенке не хотелось. А Леон стал на четвереньки и поцеловал мне ногу чуть ниже колена.
– Что, по-твоему, ты сейчас делаешь? – прошипела я.
– Нельзя целовать ножку? – перепугался Леон.
– Нужно вот это – вот сюда, – я показала пальцем и «это», и «сюда».
– А как же предварительные ласки?
– Сейчас как предварительно приласкаю, мало не покажется!
– И пусть Джоконда отвернётся, – попросил он. – Я стесняюсь.
– Джоконда не может отвернуться! Все видеокамеры закреплены намертво! Ты долго ещё собираешься меня злить? Смотри, не перестарайся!
Я заметила, что Леон, хоть мы и ругались, даже не подумал надевать свой комбинезон, так что теперь ему не пришлось раздеваться. Но что это могло бы значить, не поняла.
Глава 18
Тем вечером Леон затерзал и меня, и Джоконду вопросом, откуда у меня силы легко таскать по кабине взрослого мужчину. Одно дело на планете, где сила тяжести гораздо меньше привычной для меня, другое – при обычных для космиков четырёх же. Джоконда сказала, что информации на эту тему у неё нет, а я даже не сразу нашла, что ответить. Никогда не считала себя особо сильной, даже мама всегда была сильнее меня, да и брат в последний год, о папе даже говорить нечего.
– Может, это потому, что я при четырёх же не валяюсь в гамаке? – язвительно предположила я.
Леон обиделся, долго молчал, потом всё же попытался объяснить, почему он так много времени проводит в гамаке. Мне было неинтересно, так что я пропустила всё мимо ушей. Услышала только, что эту ночь он намерен спать со мной на полу. На самом деле не совсем на полу, а на мягком матрасе, что поделать, кроватей в космосе нет, но его голос звучал так печально, будто пол, на котором он собрался спать, каменный и расположен в холодном и сыром подземелье.
Я не возражала, только попросила, чтобы он не приставал с сексом до утра – мне почти сразу после пика наслаждения пришлось мыть и собирать санузел, а возня с этим оборудованием надолго прогоняет все эротические мысли и желания. Но не могла же я до утра оставлять унитаз разобранным! Мою просьбу Леон тоже пропустил мимо ушей, и едва улёгся рядом, стал настойчиво приставать. Не тратя слов, я слегка его оттолкнула, и этим сотворила огромный синяк у него на плече и ещё большую обиду. Мой так называемый возлюбленный назвал меня всякими нехорошими словами и ушёл спать в гамак, с которым, похоже, сроднился.
Потом он пару дней делал вид, что меня на борту вообще нет. Готовил только себе, разговаривал только с Джокондой, и даже когда забарахлила система регенерации воды и из крана полилось что-то мутное и вонючее, заявку на ремонт сделал ей. С этим оборудованием пришлось повозиться, раньше я его не ремонтировала, но как оно устроено, конечно же, знала. Так что поломку хоть и не сразу, но нашла – заклинило клапан, через который подаётся один из реактивов для очистки. Клапан отремонтировала, но это же ещё не всё – пришлось прочистить и промыть трубу для чистой воды. Сама при этом измазалась, как кочегар на древнем паровозе.
Как-то незаметно мы с Леоном вновь начали разговаривать, но ни о каких приставаниях и речи не было. Оба были вежливы, но не больше. Так продолжалось аж до скачка. Джоконда предупредила, что скорость вот-вот станет подходящей, и сказала, что может провести скачок сама, но готова уступить это мне. Для меня в скачке не было ничего интересного, я это делала десятки раз, и в пространство Стоуна, и обратно. Уже открыла рот, чтобы отказаться, и тут что-то подсказало спросить, не хочет ли Леон.
У него аж лицо засветилось, и он так шустро прыгнул в пилотское кресло, что я еле-еле успела отстегнуться и отскочить. Наш капитан запутался в страховочном ремне, пришлось срочно его выпутывать и пристёгивать к креслу, и я успела раньше, чем подошвами почувствовала слабенькую дрожь корабля, предвещающую скачок. Дрожь усилилась, и «Пора!» мы с Джокондой закричали почти одновременно. Леон с довольной улыбкой выставил максимальную тягу, я сразу почувствовала, как все мои мышцы напряглись от полуторной гравитации, скачок давно состоялся, но я дождалась, пока капитан сам не вернёт тягу к норме. Ему было трудно, но он это сделал.
– Ты в каждом рейсе проходишь через шесть же? – спросил он.
– Конечно, – ответила я. – А что? Считаешь это чем-то героическим?
– Нет, просто тогда понятно, почему у тебя такие накачанные мышцы.
– Скоро и у тебя такие будут. Когда давит шесть же, никто не спрашивает, хочешь ли ты их накачивать.
– Нагрузка сумасшедшая, конечно. Но я её выдержал! Оказывается, и от меня бывает толк! Я своими руками ввёл корабль в мнимое пространство!
Понятно, что способность дёрнуть по команде бегунок управления основной дюзой – совсем не такой уж большой толк, гордиться особо нечем. Но я не стала омрачать его радость. Хотя и промолчать было выше моих сил.
– Пространство Стоуна вовсе не мнимое, а самое что ни на есть настоящее, – поправила я Леона. – Его просто иногда так называют, потому что по формулам теории относительности получаются мнимые значения для расстояний, времени, массы и чего-то там ещё. Но на самом деле они за счёт квантовых эффектов не мнимые, а комплексные. Формулы вывел Милано, а Стоун придумал, как ими пользоваться при сверхсветовых скоростях. Или наоборот?
– И не так, и не наоборот, – ответила Джоконда. – Стоун выдвинул идею, как совместить теорию относительности со сверхсветовыми полётами, а Милано дала его идее математическое обоснование. Стоун к тому времени уже больше ста лет, как умер. Милано тоже не дожила до межзвёздных полётов.
– Милано – женщина? – удивилась я.
– После того, как я увидел, насколько непринуждённо ты чинишь унитаз, верю, что женщины способны на всё, – заявил Леон, довольно улыбаясь. – Ты, наверно, эту лабуду понимаешь. А я – нет.
– Не только не понимаю, но даже формул не знаю. Я же не навигатор. Да и навигаторы их не знают, мои родители уж точно. Зачем их знать? Программа для расчёта в любом бортовом компьютере есть. А в уме по ним всё равно не посчитаешь, слишком сложные.
Леон возрадовался ещё сильнее. Он стал что-то петь на незнакомом мне языке, а пока готовил обед из грибного супа и гречневой каши со слоновьим мясом, и то, и другое, разумеется, из концентратов, пританцовывал едва ли не по всей кабине. Голос его стал мягким и приятным, но в такт мелодии, которую для него включила Джоконда, он не попадал ни в песне, ни в танце. Пару раз пытался втянуть в танцы и меня, но я напомнила ему о синяке на плече, и он отстал, причём вовсе не утратив хорошего настроения.
За обедом он не столько ел, сколько извинялся за своё дурацкое поведение, обещал, что больше никогда не станет делать вид, что меня не замечает, потому что я такая замечательная, что меня невозможно не замечать, возможно только делать вид, что не замечаешь. Конечно же, я отлично понимала, чего он хочет, да и ничуть не возражала. Вот только слушать всю эту серенаду в прозе было невыносимо скучно. Но ещё я понимала, что если прямо сейчас прерву его излияния, он опять обидится, и может, даже ещё сильнее.
– Мы оба сегодня перенесли шесть же, – сказала я. – Теперь не помешает как следует отдохнуть. Ляжем спать не после ужина, а после обеда. Прямо сейчас. Попьём кофе, и ляжем. Тем более, на некоторых планетах в обычаях послеобеденный сон, по другому – сиеста.
– Слышал о сиесте. Но, Жюли, раньше ты уже включала шесть же, но не помню, чтобы тебе после этого требовался особый отдых, – напомнил мне Леон. – Почему так?
– Мы сейчас в пространстве Стоуна, а тогда были в обычном, – я несла такую отборнейшую чушь, что будь у искинов хоть зачатки чувства юмора, Джоконда сейчас не смотрела бы на меня осуждающим взглядом, а хохотала бы так, что тряслось бы всё пространство Стоуна.
