Текст книги "История (СИ)"

Автор книги: alchoz

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

-Здрраствуйте. Я Доменик Делакурр. А ето моя семя Марри, Флерр и Габрриелль.– он протягнул Гарри руку, а потом указал на девушек позади.– Флерр и Габриель мои дочки, а Марри моя жена.– сказал мистер Делякур и посмотрел на меня.

– А я Гарри. Здравствуйте. Вы из Франции? – Спросил Гарри.

– Да. А вы из Англии и учитесь в Хогвартсе– сказал мистер Доменик. Гарри кивнул. – Ну ладно ми идьом дальше. Уведёмся в Хогвартсе– сказал мистер Делякур и пошел дальше. За ним двинулись девушки. На Рона смотрели с презрением, а на Гарри с любопытством. Когда они прошли оцепенение спало, а Гарри почувствовал небольшую слабость. Другие приняли осмысленное выражение лиц. А Рон так и остался в Нирване. Наверняка представляет, что б он сделал с ними. И все в позе 69. Дурак.

Флер Делакур

-Ну как Флер. Это тот мальчик которого ты заприметила в Таверне? – спросил отец семейства

– Да это он. Я рассмотрела его ауру, и она достаточно большая. – Ответила старшая дочь

-Скажи Флер он тебе понравился? – спросила мать и подмигнула.

-Не могу сказать. Только мне кажется, что он не просто Гарри.-ответила девушка.

Флер Делакур

-Эй Рон очнись– сказал Гари и помахал рукой перед лицом Рона.

– А? Што? Угу уже очнулся– ответил, когда пришёл в себя.

-Эй Гарри почему на тебя не подействовала аура вейл? – спросила Гермиона.

-Не знаю– ответил Гарри и почисал затылок.

– Интересно, что такое повесили болгары? – сказала Гермиона.

– Давайте посмотрим. – Гарри указал на россыпь палаток выше по склону, над которыми на ветру развевался красно-зелёно-белый болгарский флаг.

На этих палатках ни зелени, ни украшений, зато на каждой один и тот же плакат – суровое лицо с густыми чёрными бровями. Портрет был живой, но ограничился лишь тем, что хмурился и моргал.

– Крам, – тихо произнёс Рон.

– Что? Кто? – спросила Гермиона.

– Крам! – повторил Рон. – Виктор Крам. Ловец болгарской команды!

– Уж очень сердитый, – заметила Гермиона, оглядывая множество Крамов, угрюмо уставившихся на них.

– «Очень сердитый»? – Рон возвёл глаза к небу. – Кого заботит, как он выглядит? Он потрясающий. Совсем ещё молодой – лет восемнадцать, а может, меньше. Он гений, вечером сама увидишь. Он просто бог квидича.

К колонке в дальнем углу поля уже выстроилась небольшая очередь. Гарри, Рон и Гермиона присоединились к ней, встав за двумя мужчинами, увлечёнными жарким спором. Один, волшебник в больших летах, был одет в длинную ночную рубашку в цветочек. Второй, явно служащий Министерства, протягивал первому брюки в полоску.

– Надень их, Арчи, – кричал он в отчаянии, – не валяй дурака! Нельзя разгуливать в таком виде, магл-привратник наверняка что-то заподозрил…

– Я купил это в магловском магазине, – упрямо возражал старик – Маглы такую одежду носят.

– Магловские женщины их носят, а не мужчины. Мужчины носят вот это, – настаивал волшебник из Министерства, потрясая полосатыми брюками.

– Не надену! – негодовал Арчи. – Я люблю свежий ветерок вокруг интимных частей тела, так что спасибо!

На Гермиону накатил такой приступ хохота, что она пулей выскочила из очереди и вернулась, когда Арчи набрал воды и удалился.

Обратно с водой шли через лагерь гораздо медленнее, на каждом шагу попадались знакомые лица – хогвартцы со своими родителями. Оливер Вуд, бывший капитан команды Гриффиндора, недавно окончивший Хогвартс, затащил Гарри в палатку познакомить с родителями и взволнованно сообщил, что принят во второй состав «Пэдлмор Юнайтед», – буквально на днях подписал контракт. Затем их окликнул Эрни МакМиллан, четверокурсник-пуффендуец, а через несколько шагов увидели Чжоу Чанг, очень красивую девушку, ловца из команды Когтеврана. Она улыбнулась и помахала Гарри, Гарри кивнул в ответ.

– Вас за смертью посылать, – пробурчал Джордж, когда они наконец вернулись к палаткам Уизли. Они продали почти все свои приколи.

– Встретили много знакомых, – отозвался Рон, ставя воду на землю. – А вы ещё даже огонь не развели!

– Отец спичками развлекается.

Мистер Уизли никак не мог разжечь костёр, хотя очень старался. Земля вокруг была усыпана сломанными спичками и множеством упаковок, но более счастливым его никто никогда ещё не видел.

– Оп! – воскликнул он, когда ему удалось-таки зажечь спичку, которую он тут же от удивления и выронил.

– Позвольте мне, мистер Уизли, – мягко, как психу, предложила Гермиона, взяла у него коробок и показала, как правильно зажигать.

В конце концов костёр загорелся, но пришлось ждать ещё около часа, покуда пламя стало совсем жарким, чтобы готовить обед. Ожидание не показалось долгим. Их палатки оказались на самой дороге к спортивному полю. Мимо то и дело сновали сотрудники Министерства, они дружески приветствовали мистера Уизли, а тот давал краткие пояснения, в основном для Гарри и Гермионы – его собственные дети давно были в курсе всех министерских дел.

– Это Катберт Мокридж, начальник Управления по связям с гоблинами… А вон Гилберт Уимпил из Комиссии по экспериментальным чарам, у него, видите, рога выросли на некоторое время… Привет, Арни… Это Арнольд Миргуд, стиратель памяти, член бригады Экстренных Магических Манипуляций, помните?.. А это Бойд и Крокер, невыразимцы…

– Кто-кто?

– Невыразимцы, из Тайной канцелярии, у них всё сверхсекретно. Понятия не имею, чем они занимаются.

Наконец костёр разгорелся вовсю, и стали варить яйца и сосиски. Тут подоспели Билл с Чарли и Перси.

– Только что трансгрессировали, пап, – отрапортовал Перси. – А, превосходно! Как раз к обеду!

Они уже наполовину опустошили тарелки, как вдруг мистер Уизли вскочил, улыбнулся и замахал рукой, приветствуя идущего к ним человека.

– Главное действующее лицо! – радостно возвестил он. – Привет, Людо!

Людо Бэгмен был сегодня, бесспорно, самой заметной личностью, обогнал даже престарелого Арчи в дамской ночной сорочке. На Бэгмене была длинная мантия игрока в квиддич с поперечными жёлтыми и чёрными полосами, грудь украшало изображение огромной осы. Это был человек могучего телосложения, на котором годы уже оставили свой след. Мантию оттягивало солидное брюшко, которого, конечно же, не было, когда он играл за сборную Англии. Нос его был расплющен («Наверно, сломал шальной бладжер», – подумал Гарри), но круглые голубые глаза, короткие светлые волосы и румяные щёки придавали ему вид школьника-переростка. Шёл он так, словно ноги у него на пружинах.

– Эй, на палубе! – весело крикнул Бэгмен, источая радостное возбуждение. – Артур, старина! – приветствовал он мистера Уизли. – Что за денёк, а? Что за денёк! Лучшей погоды и желать нельзя! А там – тихая безоблачная ночь… Почти никаких заминок… Мне здесь и делать нечего!

У него за спиной промчались несколько взмыленных министерских волшебников, спешащих к горящему в отдалении магическому огню: искры от него летели на высоту метров десяти. Вот где-то задымилась палатка, кто-то запустил иллюзию Крама.

Перси тут же протянул ему руку. Конечно, Людо Бэгмен не лучшим образом руководит своими людьми, но произвести плохое впечатление тоже нельзя.

– Это мой сын Перси, – улыбнулся мистер Уизли. – Он первый год работает в Министерстве. А это Фред, нет, конечно, Джордж, прошу прощения. Фред – вот он. Это Билл, Чарли, Рон, моя дочь Джинни и друзья Рона – Гермиона Грэйнджер и Гарри Поттер.

Услышав легендарное имя, Бэгмен на краткий миг задержал дыхание, и глаза, конечно, пробежали по шраму на лбу Гарри.

– Представляю всем, – продолжал мистер Уизли, – перед вами сам Людо Бэгмен, вы хорошо знаете его имя. Спасибо ему за такие прекрасные билеты!

Бэгмен заулыбался, замахал руками – о подобном пустяке и говорить нечего.

– Не собираешься делать ставки, Артур? – заинтересованно спросил он, позвякав, похоже, немалым количеством золота в карманах своей чёрно-жёлтой мантии. – Родди Понтнер уже поставил на Болгарию, что она откроет счёт – я дал ему недурную фору, учитывая, что ирландская тройка самая сильная за последние годы. А малышка Агата Тиммс поставила полдоли в своей ферме угрей, что матч продлится неделю.

– Ну… – пробормотал мистер Уизли. – Дай подумать… Галлеон на победу Ирландии?

– Галлеон? – разочарованно протянул Бэгмен, однако тут же снова взял себя в руки. – Очень хорошо, галлеон так галлеон… А остальные не примут участия?

– Ещё не доросли до азартных игр, – ответил мистер Уизли. – Да и Молли не одобрит…

– Мы ставим тридцать семь галлеонов, пятнадцать сиклей, три кната, – заявил Фред, а Джордж стал выгребать из карманов все их общие деньги, – на то, что Ирландия победит, но снитч поймает Виктор Крам. Добавим ещё волшебную палочку-надувалочку.

– Не смей предлагать мистеру Бэгмену такую глупость! – яростно прошипел Перси.

Но палочка Людо Бэгмену понравилась. Только он прикоснулся к ней, она закудахтала и превратилась в резинового цыплёнка. Мальчишеское лицо Бэгмена просияло, и он разразился хохотом.

– Просто прелесть! Давно не видел такой забавной штуки! Даю вам за неё пять галлеонов!

Перси пришёл в ужас.

– Мальчики, – упавшим голосом заговорил мистер Уизли, – мне бы не хотелось, чтобы вы делали ставки… Это же все ваши сбережения… Ваша мама…

– Не порти людям удовольствие, Артур! – Бэгмен азартно бренчал монетами в карманах. – Они уже совсем взрослые и знают, чего хотят! Так вы уверены, что Ирландия победит, но снитч поймает Крам? Мало шансов, ребята, мало… По такому случаю принимаю вас ставку из расчёта один к двадцати… Плюс ещё пять галлеонов за палочку… итого имеем…

Людо Бэгмен вытащил книжку и перо и на глазах несчастного мистера Уизли размашисто вписал в неё имена близнецов.

– Замётано. – Джордж взял у Бэгмена кусок пергамента и спрятал его во внутренний карман мантии.

Бэгмен опять повернулся к мистеру Уизли.

– Не затруднит плеснуть мне чайку? Я тут ищу Барти Крауча. У меня возникли трудности с болгарским коллегой. А я не могу понять, что он говорит. Барти поможет, он знает полторы сотни языков.

– Мистер Крауч? Полторы сотни? – Маска чопорного недовольства мигом слетела с Перси. – Да он говорит более чем на двухстах! На русалочьем, на гоблинском, на языке троллей… – Перси трясло от негодования.

– Ни у кого не выйдет поговорить на языке троллей, – назидательно проговорил Фред. – Они могут только тыкать пальцем да хрюкать.

Перси неодобрительно покосился на Фреда и стал энергично подбрасывать хворост в костёр, чтобы ещё раз вскипятить чайник.

– Есть какие-нибудь новости от Берты Джоркинс? – спросил мистер Уизли Бэгмена. Он сел на траву вместе со всеми.

– Ни единой совушки, – спокойно ответил Бэгмен. – Но она скоро вернётся. Бедная старушка Берта – память у неё как дырявый котёл и никакой ориентации. Где-то заблудилась, вот помяни моё слово. Вернётся в отдел в октябре, уверенная, что ещё июль. – Бэгмен взял у Перси протянутую ему чашку чая.

– Не думаешь, что пора послать кого-нибудь на поиски? – нерешительно предложил мистер Уизли.

– Барти постоянно мне это говорит. – Бэгмен наивно захлопал круглыми голубыми глазами. – Но у нас сейчас нет ни одного лишнего человека. И быстро встал – Меня ждут болгары

– Увидимся позже! – сказал он. – Мы же вместе будем в верхней ложе, я комментирую!

Людо помахал рукой, и мгновенно трансгрессировал.

Солнце клонилось к закату, и напряжение, царившее в лагере, сгущалось, как тучи перед грозой. Казалось, сам воздух задрожал, предвкушая великое событие. А когда мрак тёмным покровом опустился над лагерем, последние признаки не очень умелого маскарада исчезли. Министерство, похоже, смирилось с неизбежным, и неприкрытая магия повсюду била ключом.

Торговцы трансгрессировали на каждом свободном футе пространства, неся лотки и толкая тележки, полные невиданных товаров. Тут были светящиеся розетки, зелёные для ирландских болельщиков, красные – для болгарских, выкрикивающие имена игроков; островерхие зелёные шляпы, убранные танцующими трилистниками; болгарские шарфы, расшитые львами, которые и в самом деле рычали; флаги обеих стран, исполняющие национальный гимн, если ими махать; маленькие летающие модели «Молнии» и коллекционные фигурки прославленных игроков, которые с гордым видом прохаживались по ладони.

– Я всё лето берёг для этого карманные деньги, – сказал Рон, когда они с Гарри и Гермионой бродили среди торговцев, покупая сувениры.

Рон купил шляпу с танцующим трилистником, большую зелёную розетку и – не устоял – маленькую фигурку Виктора Крама, болгарского ловца. Миниатюрный Крам прогуливался взад и вперёд по его ладони, грозно поглядывая на зелёную розетку.

– Смотрите, здесь-то что! – восхитился Гарри, бросившись к тележке, доверху нагруженной предметами, похожими на бинокль. Только эти окуляры были бронзовые и с множеством разных непонятных кнопок и шкал.

– Омнинокли, – с готовностью объяснил волшебник-продавец. – Сможете повторить любой эпизод… замедлить ход событий… имеется бегущая строка синхронного комментария событий. Очень недорого – всего десять галлеонов.

– Эх, зачем я всё это накупил! – простонал Рон, дёрнув себя за шляпу с трилистником и пожирая глазами омнинокли.

– Три пары, – решительно сказал Гарри продавцу.

– Не надо! – воскликнул Рон, отчаянно краснея. Он всегда смущался, что денег у него гораздо меньше, чем у Гарри, которому родители оставили небольшое наследство.

– Ты ничего не получишь на Рождество, – успокоил его Гарри, протягивая омнинокли ему и Гермионе. – В ближайшие десять лет!

– Тогда ладно, – улыбнулся Рон.

– О-о-о, спасибо, Гарри, – слегка растерялась Гермиона. – А я тогда куплю нам программки…

Вернулись к палаткам со значительно полегчавшими кошельками. Билл, Чарли и Джинни тоже обзавелись зелёными розетками, а мистер Уизли размахивал ирландским флагом. Фред с Джорджем остались без сувениров, ведь они все свои деньги отдали Бэгмену.

Откуда-то из-за леса раздался глубокий, гулкий звук гонга, и сейчас же среди деревьев вспыхнули зелёные и красные фонари, осветив просеку, ведущую к спортивному полю.

– Пора идти! – произнёс мистер Уизли, не менее взволнованный, чем его дети.

========== Глава 6 ==========

Прихватив свои покупки, компания с мистером Уизли во главе поспешила в лес, следуя за светом фонарей. Они слышали шум тысяч людей, шедших вокруг, крики, смех, обрывки песен. Всеобщее лихорадочное возбуждение было необычайно заразительно, Гарри не мог не улыбаться. Всю дорогу через лес – минут двадцать – они громко разговаривали и шутили, пока, наконец, не вышли на противоположную сторону и не оказались в тени гигантского стадиона. И хотя Гарри была видна лишь часть колоссальных золотых стен, окружавших поле, он мог бы с уверенностью сказать, что внутри можно свободно разместить десяток кафедральных соборов.

– Сто тысяч мест, – сказал мистер Уизли, поймав его благоговейный взгляд. – По заданию Министерства здесь целый год трудились пятьсот человек. Маглоотталкивающие чары тут на каждом дюйме. Весь год, как только маглы оказывались где-то поблизости, они вдруг вспоминали о каком-нибудь неотложном деле, и им приходилось срочно убираться восвояси… благослови их Господь, – добавил он нежно, направляясь к ближайшему входу уже окружённому шумной толпой колдуний и волшебников.

– Первоклассные места! – заметила колдунья из Министерства, проверяя у друзей билеты. – Верхняя ложа! Прямо по лестнице, Артур, и наверх.

Лестницы на стадионе были выстланы ярко-пурпурными коврами. Вся компания пробиралась наверх вместе с толпами болельщиков, которые постепенно рассаживались по трибунам справа и слева от них. Мистер Уизли вёл своих подопечных всё выше и выше; наконец они поднялись на самый верх лестницы и очутились в маленькой ложе на высшей точке стадиона, расположенной как раз на середине между голевыми шестами. Тут в два ряда стояли примерно двадцать пурпурно-золочёных кресел, и Гарри, пройдя к передним местам вместе с Уизли, взглянул вниз и увидел фантастическую картину, которую никогда не смог бы даже вообразить.

Сто тысяч колдуний и волшебников занимали места, расположенные ярусами, поднимающимися вокруг длинной овальной арены. Всё вокруг было залито таинственным золотым светом, который, казалось, излучал сам стадион. С этой высоты поле выглядело гладким, как бархат, в каждом конце стояло по три пятидесятифутовых шеста с кольцами, а прямо напротив, как раз на уровне глаз Гарри, было исполинское чёрное табло – по нему бежали золотые надписи, будто невидимая рука быстро писала и затем стирала написанное – это были светящиеся рекламные объявления.

Рон вытащил свой омнинокль и принялся испытывать его, рассматривая скопление народа на противоположной стороне стадиона.

– Круто! – воскликнул он, вращая регулятор повтора. – Я могу заставить того старого хрыча внизу поковырять в носу ещё раз… и ещё… и ещё…

Гермиона тем временем просматривала свою украшенную кистями программку в бархатном переплёте.

– «Перед матчем будет проведён парад талисманов команд», – прочитала она вслух.

– О, это всегда очень занимательное зрелище, – откликнулся мистер Уизли. – Национальные сборные привозят с родины разные диковинки, понимаете? Чтобы устроить маленькое шоу.

В следующие полчаса ложа постепенно наполнялась людьми; мистер Уизли пожимал руки каким-то, судя по виду, очень важным волшебникам. Перси вскакивал так часто, словно пытался усидеть на еже. Когда появился Министр магии Корнелиус Фадж, Перси отвесил такой глубокий поклон, что с него упали и разбились очки. Страшно сконфузившись, он восстановил их волшебной палочкой и дальше уже предпочитал оставаться на своём месте, бросая ревнивые взгляды на Гарри, которого Фадж приветствовал как старого друга. Им уже доводилось встречаться прежде, и Фадж, пожав ему руку в отеческой манере, поинтересовался, как у него дела, и представил его окружавшим министра волшебникам.

– Гарри Поттер, вы понимаете, – громко втолковывал Фадж людям. На лицах женщин проступило удивление. И только тогда они увидели шрам в похожий на молнию. Они начали со все возрастающим интересом рассматривать парня. От некоторых взглядов парню захотелось спрятаться куда-то поглубже.

В следующий момент в ложу ворвался Людо Бэгмен.

– Все готовы? – пророкотал он. Его лицо светилось, словно круг эдамского сыра, если только можно представить себе взволнованный сыр. – Министр, начинать?

– По твоей команде, Людо, – с удовольствием отвечал Фадж.

Бэгмен выхватил волшебную палочку, направил себе прямо на горло и приказал:

– Sonorus!

И с этого мгновения его голос превратился в громовой рёв, заполнивший до предела забитый стадион; этот голос раскатывался над ними, отдаваясь в каждом уголке трибун.

– Леди и джентльмены! Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу!

Зрители разразились криками и аплодисментами. Развевались тысячи флагов, добавляя к шуму разноголосицу национальных гимнов. С гигантского табло напротив сгинуло последнее объявление – Берти Боттс ещё успел посулить небывалые ощущения от каждой конфетки своего драже, – и зажглись слова:

БОЛГАРИЯ – НОЛЬ, ИРЛАНДИЯ – НОЛЬ.

– А теперь без долгих предисловий позвольте представить вам… Талисманы болгарской сборной!

Правая часть трибун – сплошь в красных флагах – одобряюще заревела.

– Интересно, что же они привезли? – пробормотал мистер Уизли, наклоняясь вперёд. – А-а-а-а! – Он спешно сдёрнул с себя очки и принялся протирать их. – Вейлы!

– А что это за ве…

Но ответ на свой вопрос Гарри уже видел на арене – на неё выбежала сотня женщин – самых прекрасных женщин, каких Гарри только приходилось видеть… Настолько прекрасных, что, кажется, они не были, не могли быть просто людьми. На какой-то момент Гарри был поставлен в тупик, ломая голову над вопросом: «Кто же они такие? Какая сила заставляет их кожу сиять лунным светом, а золотые волосы струиться за ними в неосязаемом ветре?» Но вот грянула музыка, и Гарри разом перестало волновать, что они нелюди. Он внимательно следил за движениями танцовщиц. Они завораживали своей красотой и грациозностью. Люди словно сорвались с цепи: некоторые пританцовывали, другие просто пели, третьи пытались спустится с трибун, но их что-то удерживало.

Музыка стихла, большая часть болельщиков провожала вейл восторженными криками. Но были и те, на кого магия вейл совсем не влияла: люди сильные духом, женщины, старики и дети.

– А теперь, – загрохотал голос Людо Бэгмена, – в знак приветствия поднимем наши волшебные палочки… Перед нами талисманы сборной Ирландии!

В следующую секунду нечто похожее на громадную зелёно-золотую комету с голубым концом влетело на стадион. Сделав круг, она распалась на две поменьше, каждая из которых со свистом понеслась к кольцам. Связывая два пылающих шара, над полем неожиданно аркой встала радуга.

Бесчисленные зрители дружно издали громогласное «о-о-о-ох» и «а-а-а-ах», глядя на этот фейерверк. Радуга угасла, светящиеся шары вновь соединились и слились, образовав на этот раз исполинский мерцающий трилистник, который взмыл в небо, завис над стадионом, и из него хлынуло нечто наподобие золотого дождя.

– Классно! Деньги, деньги, деньги – воскликнул Рон, когда трилистник воспарил над их головами и из него посыпались тяжёлые золотые монеты, отскакивая от кресел.

Присмотревшись, Гарри разобрал, что летающее чудо составляли тысячи крохотных бородатых человечков в красных камзолах,

каждый из которых нёс по маленькой золотой или зелёной лампе.

– Лепреконы! – попытался перекричать громовые аплодисменты толпы мистер Уизли; многие ещё рыскали и толкались под креслами, собирая золото. В министерской ложе никто не нагнулся, чтобы собрать монеты. Никто, кроме Рона Уизли. Он собрал столько золота, сколько смог: он даже мантию снял, чтобы было куда складывать золотые монеты.

Величественный трилистник распался, лепреконы опустились на поле – на противоположную сторону от вейл – и, скрестив ноги, расселись, чтобы смотреть матч.

– А теперь, леди и джентльмены, поприветствуем – болгарская национальная сборная по квиддичу! Представляю вам – Димитров!

Фигура в красных одеждах, на метле, двигающаяся с такой быстротой, что казалась размытой, вылетела на поле из дальнего нижнего входа под сумасшедшие аплодисменты болгарских болельщиков.

– Иванова!

Подлетел второй игрок в красной мантии.

– Зогров! Левски! Волчанов! Волков! И-и-и-и-и-и – Крам!

– Вот он, вот он! – завопил Рон, уставившись на Крама в омнинокль.

Гарри, торопясь, настроил свой.

Виктор Крам был худым, темноволосым, с лицом землистого цвета, внушительным крючковатым носом и густыми чёрными бровями. Он походил на большую хищную птицу. С трудом верилось, что ему всего восемнадцать.

– А сейчас, прошу вас, встречаем ирландскую национальную сборную! – надсаживался Бэгмен. – Представляю: Конолли! Райан! Трой! Маллет! Моран! Куигли! И-и-и-и-и – Линч!

Семь зелёных вихрей вырвались на поле. Гарри лихорадочно крутил регулятор на боку своего омнинокля и замедлил движение игроков до такой степени, что мог прочитать слова «Молния» на каждом помеле и видеть их имена, серебром вышитые на спинах.

– А также из самого Египта – наш судья, почётный председатель Международной ассоциации квиддича, Хасан Мустафа!

Маленький и тощий волшебник, совершенно лысый, но зато с усами, которым позавидовал бы даже дядя Вернон, одетый в мантию цвета чистого золота под стать стадиону, вышел на поле. В одной руке он нёс солидных размеров плетёную корзину, в другой – метлу, из-под усов торчал серебряный свисток. Гарри вернул скоростной регулятор омнинокля к норме и внимательно наблюдал, как Мустафа взобрался на метлу и откинул крышку корзины – в воздух взвились четыре шара: малиновый квоффл, два чёрных бладжера и – Гарри увидел его на краткий миг, прежде чем он скрылся из глаз – крошечный крылатый золотой снитч. Пронзительно свистнув, Мустафа взлетел вслед за шарами.

– На-а-а-ачинаем! – взвыл Бэгмен. – Это Маллет! Трой! Моран! Димитров! Снова Маллет! Трой! Левски! Моран!

Такого квиддича Гарри еще не видел. Он с такой силой прижимал омнинокль к глазам, что очки врезались в переносицу. Скорость игроков была невероятной – охотники перебрасывали друг другу квоффл так быстро, что Бэгмен едва успевал называть их имена. Гарри снова включил замедлитель на своем омнинокле, нажал кнопку «синхронный комментарий», и с этой минуты видел все в замедленном темпе, в линзах вспыхивали ярко-лиловые надписи, а шум толпы сотрясал ему барабанные перепонки.

Атакующая схема «Голова ястреба», – прочитал он, глядя, как три ирландских охотника пролетают плечом к плечу – в центре, чуть впереди Трой, справа и слева Маллет и Моран, – преодолевая защиту болгар. «Финт Порскова» – загорелся следующий комментарий, когда Трой сделал вид, будто собирался рвануться что было сил наверх, отвлекая болгарского охотника Иванову, а сам швырнул квоффл вниз, Моран. Один из болгарских загонщиков, Волков, поравнявшись с бладжером, с молодецкого размаха своей небольшой битой выбил его прямо перед Моран. Та, уклоняясь от бладжера, взяла круто вниз и выронила квоффл, а Левски, шедший ниже, подхватил его.

– Трой открывает счет! – взревел Бэгмен, и стадион задрожал от грома оваций и криков восторга. – Десять – ноль в пользу Ирландии!

– Что? – удивился Гарри, растерянно озираясь сквозь омнинокль. – Но ведь квоффл поймал Левски!

– Гарри, если ты не будешь смотреть на нормальной скорости, много чего пропустишь! – прокричала Гермиона, приплясывая на месте и махая руками, в то время как Трой делал по полю круг почета.

Гарри торопливо взглянул поверх омнинокля и увидел, что лепреконы, наблюдавшие за игрой из-за боковой линии, вновь поднялись в воздух и образовали гигантский мерцающий трилистник. С другой стороны арены на них мрачно смотрели вейлы.

Злясь на самого себя, Гарри прокрутил регулятор скорости до обычного режима; игра возобновилась.

Гарри достаточно разбирался в квиддиче, чтобы оценить великолепие ирландских охотников. Они действовали как единое целое и, похоже, читали мысли друг друга, перестраиваясь в воздухе; розетка на груди Гарри непрерывно выкрикивала их имена: «Трой – Маллет – Моран!». В течение десяти минут Ирландия забила еще дважды, упрочив свое лидерство до тридцати – ноль, чем вызвала шквал оглушительного рева и аплодисментов со стороны украшенных зеленым болельщиков.

Игра пошла еще быстрее, но стала жестче. Волков и Волчанов, болгарские загонщики, лупили по бладжерам со всей свирепостью, целя в ирландских охотников, и старались помешать им применить их коронные приемы; два раза болгары были отброшены, но вот наконец Иванова сумела прорвать оборону противника, обыграла вратаря Райана и забила первый болгарский гол.

– Заткните уши пальцами! – рявкнул мистер Уизли, когда вейлы вновь затанцевали, отмечая такую радость.

Гарри еще вдобавок закрыл глаза – он хотел сохранить ясное сознание для игры. Спустя несколько секунд он отважился взглянуть на поле – вейлы уже остановились и Болгария вновь владела квоффлом.

– Димитров! Левски! Димитров! Иванова! Вот это да! – кричал Бэгмен.

Сто тысяч волшебников и колдуний затаили дыхание, когда двое ловцов – Крам и Линч – спикировали прямо через кучу охотников на такой скорости, что, казалось, они просто спрыгнули с самолета без парашютов. Гарри следил за их полетом в омнинокль, пытаясь разглядеть, где же снитч…

– Они разобьются! – ахнула Гермиона.

Она оказалась почти права – в самую последнюю секунду Виктор Крам вышел из пике и отвернул прочь, однако Линч ударился о землю с глухим стуком, слышным по всему стадиону. С ирландских трибун раздался чудовищный стон.

– Вот дурачок! – покачал головой мистер Уизли. – Это же был обманный ход Крама!

– Тайм-аут! – объявил Бэгмен. – Подождем, пока прибывшие на поле медики обследуют Эйдана Линча!

– С ним все будет в порядке, он только слегка зацепил землю! – Чарли успокаивал Джинни, которая испуганно высунулась за барьер ложи. – Чего Крам, собственно, и добивался…

Гарри поспешно нажал кнопки «повтора» и «синхронного комментария» на омнинокле и припал к окулярам. Крам и Линч уже замедленно вновь пикировали на поле. Поверх изображения вспыхнул комментарий: «Финт Вронского – опасное отвлечение ловца». Перед ним было лицо Крама, искаженное от напряжения, когда он точно в нужный миг вышел из падения, в то время как Линч врезался в покрытие. Гарри понял – Крам вовсе и не гнался за снитчем, он просто хотел заставить Линча последовать за собой. Гарри в жизни не видел, чтобы кто-нибудь так летал – можно было подумать, что Краму совсем и не нужна метла. В воздухе он двигался с такой легкостью, будто не нуждался ни в какой поддержке и ничего не весил. Гарри перевел омнинокль в стандартный режим и направил его на Крама. Тот кружил высоко над Линчем, которого приводили в чувство медики со склянками зелий. Гарри сфокусировал картинку на лице Крама – его темные глаза быстро обегали землю внизу, в ста футах под ним. Пока Линч приходил в себя, Крам, пользуясь случаем, без помех отыскивал снитч.

Наконец Линч поднялся на ноги, к буйной радости бурлящих зеленым трибун, уселся на свою «Молнию» и оторвался от земли. Его воскрешение, похоже, вселило в ирландцев второе дыхание. Как только Мустафа дал свисток о продолжении игры, ирландские охотники бросились в бой, демонстрируя немыслимые чудеса мастерства.

Пятнадцать минут пролетели в жарких схватках, и Ирландия вырвалась вперед еще на десять голов – теперь они вели со счетом сто тридцать – десять, и игра стала откровенно грязной.

Когда Маллет в очередной раз помчалась к голевым шестам, крепко прижимая к себе квоффл, болгарский вратарь Зогров рванулся ей навстречу. Все произошло настолько быстро, что Гарри не успел ничего уловить, но дружный вопль гнева ирландских болельщиков и долгий, пронзительный свисток Мустафы возвестили о нарушении правил.

– Мустафа разбирается с болгарским вратарем относительно нанесения удара – запрещенный толчок локтем! – сообщил Бэгмен распаленным зрителям. – Так… Да, Ирландия пробьет пенальти!

Лепреконы, в злости поднявшиеся в воздух, словно рой сверкающих ос, когда Маллет была неправильно атакована, теперь, слетевшись вместе, образовали слова: «ХА-ХА-ХА». На другой стороне поля прелестницы вейлы разом вскочили на ноги, яростно распушили волосы и вновь с жаром заплясали.

Все Уизли и Гарри, как один, заткнули уши пальцами, но Гермиона, которую все это не задевало, вскоре подергала Гарри за руку. Он повернулся к ней, и она нетерпеливо вытащила его пальцы из ушей, покатываясь со смеху:

– Посмотри на судью!

Гарри посмотрел вниз, на поле. Хасан Мустафа приземлился прямо перед танцующими вейлами и вытворял действительно что-то очень странное – картинно напрягал мышцы и залихватски подкручивал усы.