Текст книги "Шамад (СИ)"

Автор книги: akindofmagic

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Драко почувствовал, что в него врезается заклинание. Оно вошло в тело множеством ножей. Невыносимая режущая боль повсюду в теле. Драко почувствовал удар головой, и прежде чем потерял от боли сознание, увидел, как вокруг разливается красная лужа.

Гермиона обошла весь замок в поисках Малфоя, но нигде его не нашла. И раз уж поговорить с ним не судьба, она расскажет все Гарри. Гермиона торопилась в Большой зал, но у входа столкнулась с другом.

– Гарри!

– Я… – он схватил ее за плечи, отодвигая, – я сейчас! У меня дело есть…

– Гарри, подожди!

Неприятное предчувствие росло. Она обернулась было бежать за ним, но ее снова остановили.

– Эй, ты куда? – перед нею выросла Джинни.

– Гарри! Что с ним?

– Побежал за Малфоем, – Гермиона сорвалась с места, но Джинни встала перед нею. – Да что с вами? Куда вы все бежите? Послушай, в “Пророке” пишут, что Кэти Белл стало хуже в Мунго. Потом Гарри увидел, что Малфой уходит из зала, и кинулся за ним… Гермиона, ты куда?!

Но Гермиона уже неслась в заброшенный туалет. Предчувствие вело ее туда. Она боялась, что не успеет. Сердце бешено колотилось, а желудок сжимало от боли. Ещё немного. Она пролетела мимо Снейпа. Тот, как всегда, недоволен чем-то, но сейчас ей было все равно. Она задыхалась. Сумка с учебниками била по ребрам. Наконец Гермиона добралась до туалета, открыла дверь и услышала звук удара.

Перед нею стоял Гарри. Его руки безвольно повисли, глаза уставились на нее, а рот открылся, чтобы что-то сказать.

Гарри выронил палочку. Гермиона наклонилась, чтобы ее поднять.

Вода под ее ногами окрашивалась в розовый цвет. Она проследила взглядом туда, где крутились в мутной воде красные потоки. Во рту пересохло. Гермиона не знала, что потрясло ее больше: то, что Драко Малфой лежал на полу, истекая кровью, или то, что Гарри применил к нему смертельное заклинание.

Гермиона бросилась к Малфою и рухнула перед ним на колени. Достала палочку. Надо срочно что-то сделать: Малфой истекает кровью и вряд ли протянет долго.

– Эпискеи, – проговаривала она, водя над Малфоем палочкой, но кровь продолжала растекаться по его рубашке.

Гермиона обернулась к Гарри. Тот так и стоял, не двигаясь.

– Гарри, позови кого-нибудь на помощь! – заорала она. – Макгонагалл, Снейпа, кого-нибудь!

Гарри моргнул, словно очнулся.

– Прямо сейчас, Гарри! Он же умрет!

Гарри бросился из туалета, но его отбросила высокая хмурая фигура. Взметнулись полы черной мантии. Рядом с Гермионой, доставая палочку, опустился Снейп.

– Вулнера санентур, – проговорил он незнакомое ей заклинание.

Он повторял заклинание, пока кровь не перестала идти и рубашка Малфоя не вернула свой белоснежный вид. Драко уже пришел в сознание и теперь стонал от боли.

– Позовите мадам Помфри, – сказал Снейп, – надо перенести его в Больничное крыло.

Гермиона кивнула. Она была рада уйти. Наблюдать чужую боль было очень тяжело. Практически невыносимо.

Гарри уже сбежал. И она одна бросилась в Больничное крыло за помощью.

========== Непреложный обет ==========

Гермиона видела Драко в последний раз в Больничном крыле в тот день, когда его вынесли из туалета. За ним ухаживала мадам Помфри. Гермиона хотела его навестить, но не решалась. С одной стороны, вряд ли он хотел ее видеть, а с другой, ее бы не поняли друзья. Гарри чувствовал себя виноватым, но извиняться перед Драко не думал. Малфой хотел запустить в него Круциатусом, рассказал он. Он же просто защищался. Ничего себе защищался! Ведь на свете столько заклинаний. Надо же ему было использовать совершенно незнакомое заклинание, еще и помеченное, как заклинание против врагов. Малфой, конечно, был врагом. Но так ли он был опасен, чтобы испробовать на нем что-то столь жестокое?

В тот день, после того, как Драко отправили в Больничное крыло, Снейп попросил ее прийти в его кабинет.

– Мисс Грейнджер, – сказал он, когда она вошла. Дверь за ней захлопнулась. Снейп глядел на ее исподлобья. Его длинные вечно грязные волосы были растрепаны. Он выглядел спокойным, но Гермиона заметила по его большей, чем обычно, неряшливости, что спасение Драко стоило ему сил.

– Да, – ответила она, ожидая, что он ей скажет.

Она устала, перед глазами все еще стояло тело Малфоя, залитое кровью – вряд ли она когда-нибудь забудет это. Ей было жаль Драко, и одновременно она злорадствовала, от чего ее мучило чувство вины. Меньше всего ей сейчас хотелось говорить со Снейпом.

– Мисс Грейнджер, – холодно сказал Снейп и выглядел при этом так надменно-уверенно, что она сразу же перестала замечать и его грязные волосы, и

его небрежность. – Что вы знаете о мистере Малфое?

Что? Он спрашивал ее о метке? Снейп знал или хотел узнать? Что она должна была ответить? Она смотрела в сторону, пытаясь понять, что ему сказать.

– Вам лучше молчать об этом, – продолжил Снейп.

Она подняла на него изумленный взгляд, не веря в то, что он уже знал все, что она думает.

– У мистера Поттера и так могут быть неприятности, – добавил он равнодушно, но от его голоса побежали ледяные мурашки по коже, – в ваших силах сделать так, чтобы он не покинул нас.

– Покинул? То есть?

– Школу.

– Его упрячут в Азкабан?

– Все возможно.

– И что я должна делать?

– Когда мистер Малфой придет в себя, мы решим это.

– А Гарри?

– Я возьму это на себя. Он будет посещать отработки по субботам. На этом его наказание закончится.

Что ж, если это все ради Гарри, то она помолчит. Пока помолчит.

Мальчишка оказался упрямее, чем ожидал Снейп. Он отказался от его помощи, а сейчас, благодаря Поттеру, чуть не отправился на тот свет, и тем самым не подставил его. Поттер где-то нашел его собственное заклинание, но с этим он разберется позже. Сейчас Снейпа волновал только Драко.

Дамблдор, должно быть, уже знает все и теперь обдумывает, какую выгоду может получить от случившегося.

Снейп постучался и вошел в кабинет.

Директор стоял у окна, похожий на большого доброго Санта Клауса. Сейчас начнет говорить о трагической случайности.

– Я слышал о том, что случилось с мистером Малфоем, – мягко сказал директор. – Какая трагическая случайность…

– Мистер Поттер употребил против него боевое заклинание…

– Говорят, мистер Малфой хотел произнести заклинание Круциатус, и мистер Поттер защищался.

– Мистер Поттер следил за мистером Малфоем и спровоцировал его.

– Он нашел мистера Малфоя в заброшенном туалете?

– Да, – процедил Снейп.

– А что он там делал?

– У мистера Малфоя большой стресс, вероятно, он…

– Да, я догадываюсь, что он там плакал, – ласково говорил Дамблдор.

Послушать его, так Поттер – невинная овечка. Впрочем, что он мог ожидать от Дамблдора? Поттер нужен директору. Поттер – его козырная карта. Поттер мог бы убить Драко Малфоя, и все бы замяли. Как всегда. В груди Северуса поднимался гнев. Но он никак не показал его.

– Мистер Поттер мог защититься любым другим заклинанием, – холодно сказал Снейп. – Он чуть не убил мистера Малфоя, и его семья не оставит это так.

– Нарцисса уже знает?

– Пока нет. Я уговорил Драко не говорить пока никому.

– Правильное решение, Северус.

– Но я не могу препятствовать правосудию. Если только сам мистер Малфой не откажется замять это дело.

– И что же хочет мистер Малфой?

– Ему будет помогать мисс Грейнджер в его деле.

– Вот как… Дополнительные люди в нашем плане, дорогой Северус? – мягко сказал Дамблдор. Но он явно был недоволен тем, как повернулись события.

– Это вынужденная мера. Девчонка дала обещание, что сохранит все в тайне.

Дамблдор покачал головой.

Солнечный свет заливал Больничное крыло. Драко вторую неделю лежал в постели. Он потерял много крови и чувствовал себя очень слабым. Тренировки по квиддичу пошли к черту, его занятия тоже, но ему было все равно. Всю первую неделю, когда он лежал, чувствуя себя выпитым, выжатым от слабости, шел дождь. Почему-то ему нравилось это. Как будто сама природа взяла передышку. Создавалась иллюзия, что вместе с дождем весь мир притормозил, и ему самому можно перестать беспокоиться. Хотя бы на время.

Драко каждый день смотрел, как бегут капли по стеклу, и думал о матери. Каждый день его навещала Панси, и Тео, и Грег с Винсом. Панси приносила ему зеленые яблоки, хоть он все равно еще не мог их есть. Гриффиндорцы, естественно, не появлялись. Еще бы Поттер пришел извиниться. Сначала следил за ним, потом застал его в туалете и наконец бросил в него каким-то заклинанием, которое чуть не отправило его на тот свет.

В тот момент, когда Драко упал на грязный пол туалета, он подумал, что было бы хорошо, если бы все для него закончилось. Он устал. Он не чувствовал в себе сил продолжать. Но когда он осознал, что не умер, как бы больно ему ни было в тот момент, он понял, что не хочет, чтобы все для него так закончилось. Мать не вынесет еще одной потери. Он не мог все так бросить. Он Малфой! Пусть его ненавидят, он не сдастся. Он встанет и пойдет дальше, несмотря ни на что. Он встанет, как бы хреново ему ни было.

Наверное, стоило плакать в туалете, чтобы понять, что он не готов сдаться. Пусть весь мир против него, он поднимется. Ради матери.

В тот момент, когда он лежал в туалете в полузабытье от боли, ему показалось, что он слышал голос Грейнджер. Но он не был уверен. Она не приходила к нему в Больничное крыло, и он не мог спросить ее.

Пэнси рассказала, что гриффиндорцы устроили страшный кипеш, потому что Поттеру назначили отработки по субботам, и тот не может продолжать тренироваться. Переживут!

И вот сегодня вышло солнце, и, кажется, пришло время решить все, что на него навалилось. Хотя сможет ли он когда-нибудь это решить?

Мама еще не знала, что с ним произошло. Снейп попросил его немного подождать, прежде чем сообщать ей. Дамблдор решал, какое наказание понесет Поттер. Драко был бы рад упечь избранного в Азкабан, но кто ж ему даст? Обязательно все замнут. Ему не простят убийство человека, а с Поттера все как с гуся вода.

Снейп также сообщил, что состояние Кэти улучшилось. С души сошел камень. Ему снова хотелось жить.

Радость Драко от того, что Кэти стало лучше, длилась недолго. Днем заглянул Снейп – сказать, что скоро он увидится с матерью. Но Драко знал крестного, тот явно заходил не за этим.

Драко не знал, как мать отреагирует на то, что с ним произошло. Она не должна столько переживать. Мысли снова вернулись к заданию. Так или иначе, но убийцей ему стать придется. Тут ничего не поделаешь.

Он вспомнил слащавое лицо Слизнорта на уроке и как тот скакал вокруг шрамоголового. В прошлом Слизень так же заискивал перед его отцом. Он каждый год присылал отцу бутылку отборной медовухи так же, как посылал ее директору. В этом году он делает вид, что не знает ни его отца, ни его, Драко, а Дамблдор, конечно, получит свой ежегодный подарок. Он уже обдумывал это на прошлой неделе. Драко знал местечко, где можно заказать отравленное вино. Возможно, он сумеет добыть медовуху и подменит бутылку, которую припас Слизнорт для директора. План слишком ненадежный. Он может не успеть к Рождеству, когда Слизень делает свои подарки. Слизень может поменять планы. В конце концов, он может не суметь подменить бутылку. Куча всяких “если”. Но другого плана у него не было, не мог же он и правда пойти, наставить на директора палочку и сказать: “Авада Кедавра”? Это мог бы сделать Поттер. Кинул же он в него Сектумсемпру!

Солнце зашло. В Больничном крыле еще не зажглись свечи, только последние закатные лучи освещали палату, когда дверь открылась и вошел Снейп. Его лицо было спокойным, как днем. Темная мантия всколыхнулась, и за нею показалась лохматая голова и сумка, набитая учебниками. Видеть Снейпа вместе с Грейнджер было непривычно. Драко, сам того не желая, усмехнулся.

Крестный встретил его ухмылку надменным взглядом. Грейнджер вышла из-за его спины. Драко вспомнил, что в последний раз, когда видел эту девушку, он ее поцеловал. Это было как будто сто лет назад.

– Мистер Малфой, – отчеканил Снейп, – мисс Грейнджер пришла проведать вас.

Грейнджер взглянула на преподавателя так, словно впервые услышала об этом.

– Что же она не привела Поттера? – съязвил Драко. – Или любимчик директора может разбрасываться смертельными заклинаниями направо и налево, и ничего ему за это не будет?

– Именно об этом я и пришел поговорить с вами двумя, – продолжил Снейп, не выказывая никаких эмоций. – Мисс Грейнджер.

– Драко, – она метнула взгляд на Снейпа. – Профессор Снейп сказал, что тебе может понадобиться моя помощь… в обмен на… то, что ты замнешь это дело с Гарри.

– Почему я должен его замять? – сказал Драко. – Опять Поттер окажется святым? Ему что, все позволено?

– Мистер Малфой, – процедил Снейп, и по его голосу становилось ясно, что спорить с ним бесполезно. – Мисс Грейнджер поможет вам в вашем деле.

– Я же сказал, мне не нужна помощь!

– Мисс Грейнджер даст непреложный обет, что станет помогать вам. Вы, в свою очередь, дадите обет, что не станете возбуждать дело против мистера Поттера.

– Я не… – прорычал Драко сквозь зубы.

– Завтра придет ваша мать. Подумайте о ней.

Это был удар ниже пояса. Драко сжимал зубы и зло переводил взгляд с крестного на девушку. Он ненавидел их обоих. Но мать… его мать… Шкаф починить не удавалось. А Грейнджер, действительно, могла помочь.

Снейп тем временем достал палочку. И Драко, испепеляя его взглядом, поднял руку. Грейнджер немедленно протянула ему свою.

– Даете ли вы, мисс Грейнджер, непреложный обет, что будете помогать мистеру Малфою в его задании, и ни одна живая душа не узнает о вашей помощи, о задании мистера Малфоя и о его метке? Даете ли вы непреложный обет, что не будете мешать мистеру Малфою в выполнении его задания?

Грейнджер колебалась некоторое время. Потом посмотрела ему прямо в глаза и сказала:

– Даю.

– Даете ли вы, мистер Малфой непреложный обет, что не станете преследовать мистера Поттера за использованное против вас заклинание Сектумсемпра?

– Даю, – не сводя глаз с Грейнджер, ответил он.

Магия вышла из палочки, опутала руки Драко и Гермионы и, закрепив данный обет, медленно растворилась.

========== Выручай-комната ==========

Гермионе пришлось солгать друзьям, что идет в библиотеку.

Драко должен был ждать ее у Выручай-комнаты. У нее опять было неприятное предчувствие. В Больничном крыле, когда они дали непреложный обет, он выглядел злым и расстроенным. Она боялась сегодняшнего разговора, но никому не призналась бы в этом. В ту ночь в туалете он напугал ее – неизвестно, что ожидать от него. Он разбил зеркало, он замахнулся на нее, он ее поцеловал, а на другой день хотел кинуть в Гарри Круциатусом. И он сказал, что для него было желанным принятие метки.

Гермиона не могла дождаться назначенного часа. Кажется, Гарри заметил, что она сама не своя, но ничего не сказал. Наверное, думал, что она переживает о Роне. Но новые события и тревоги вытеснили Рона из головы. Она рассчитывала, что поможет Малфою, в чем бы ни заключалось его задание, а потом займется своими делами.

Гермиона попрощалась с друзьями и вышла из гостиной. Она пошла в сторону библиотеки и, только убедившись, что никто не последовал за ней, свернула на лестницу, чтобы пойти в Выручай-комнату. Она знала, что становится параноиком, но видя, как Гарри преследовал Малфоя, ни в чем не могла быть уверена.

До Выручай-комнаты Гермиона добралась раньше назначенного времени. Она встала у колонны, сверля стену взглядом. Хорошо, что она пришла первой.

– Ты уже тут? – услышала она голос.

Из темной ниши вышел Драко. В последний раз, когда они виделись, он лежал на больничной койке, бледный, как простыни, почти сливаясь с ними. На осунувшемся лице выделялись круги под глазами. Губы были бескровными и сухими. Сейчас он стоял перед нею в шикарном костюме, спокойный, уверенный, казалось ей это или нет. Он смотрел на нее сверху вниз, глаза чуть прикрыты, словно его совершенно не беспокоит ее присутствие. Гермиона неосознанно поправила волосы, чувствуя себя совсем неказистой на его фоне. Чертов Малфой, почему самый мерзкий мальчик в школе еще и самый красивый и так элегантно одевается?

– Пришла пораньше, – сказала она.

– Я понял.

Он протянул ей руку.

Гермиона некоторое время смотрела на него, не понимая, что он от нее хочет. А потом вспомнила, что они должны попасть в Выручай-комнату и он должен провести ее с собой. Она взяла его руку и, коснувшись ее, помимо воли отметила, что у него не осталось шрамов после той ночи, когда он бил зеркало. Она сжала его ладонь сильнее, убеждаясь, что шрамов нет.

Драко закрыл глаза, представляя комнату. Взгляд задержался на его лице: спокойное и сосредоточенное… и очень красивое.

Она ощущала его руку в своей, когда очутилась в комнате, похожей на антикварный магазин. С их появлением в воздухе закружились пылинки. Гермиона чихнула. А Малфой отпустил ее руку.

Драко подошел к старому шкафу, который показался ей смутно знакомым. Она наблюдала за тем, как Малфой поглаживал изящный узор, о чем-то размышляя. Какие красивые у него руки. Рассматривать его руки, да просто находиться так близко к нему не на уроке и не по случайности и находить его красивым было… очень странно. Странно и волнующе. Она отвела взгляд.

– Ты уверена, что хочешь в это ввязываться, Грейнджер? – спросил он спокойно и равнодушно.

Стоило восхититься тем, как он держал себя в руках. Перед глазами все еще стояло его перекошенное лицо, которое шло трещинами в отражении зеркала.

Грейнджер не знала, каких трудов ему стоило после Больничного крыла снова выглядеть, словно ничего не случилось. И не узнает. Драко говорил с матерью. И он решил тогда, что ради нее постарается сделать вид, что все хорошо.

– Зачем мы тут? – спросила Гермиона.

– Видишь этот шкаф? Это исчезательный шкаф. И мне нужно его починить.

– Зачем?

– Это мое дело.

– Это связано с твоей меткой?

– Не связано, – солгал он.

– Как ты собираешься его починить?

– Читал все это, – он показал на стопку книг на столе.

Грейнджер взяла книгу “Исчезательные шкафы и их предназначение” и села в старое потертое кресло. Если помочь Малфою починить какой-то шкаф – все, что она должна сделать, то она сделает это как можно скорее, и все закончится.

Драко тоже взял книгу наугад. Он все еще чувствовал себя слабым после Больничного крыла, поэтому был рад сесть и не двигаться два часа.

Читать одно и то же снова не хотелось. Он изредка бросал взгляд на Грейнджер. Она полностью ушла в чтение, время от времени делая пометки на пергаменте. Иногда морщила лоб и что-то бормотала. Однажды подняла на него взгляд, когда он смотрел на нее. Он был уверен, что она вспыхнула. Ее румянец напомнил ему, как он прижимал ее к себе в туалете. Его тело отреагировало так, как и должно было при подобном воспоминании. И он постарался подумать о чем-нибудь другом.

Тогда в туалете он вышел из себя. Когда Снейп учил его окклюменции, он много раз повторял, что негатив склонен нарастать. А он был так зол в туалете, так сильно ненавидел, что уже на другой день у них с Поттером случилась битва. Сколько глупостей он совершил под влиянием эмоций. Поцеловал Грейнджер. Рассказал ей о метке.

Мысли снова вернулись к поцелую. Как странно сбываются детские мечты. На третьем курсе прикоснуться к ее губам было его самым смелым желанием. А на шестом он целовал ее совершенно равнодушно и даже зло. И она почему-то ответила. Он чувствовал, что тогда он мог… мог продолжить. Хуже того, если быть с собой честным, она все еще ему нравилась. Если отбросить обиду, когда она ударила его в нос, и если быть честным с самим собой, то стоило признать – она ему нравилась.

Гермионе было бы легче работать с Драко, если бы он не был таким привлекательным и не смотрел на нее так странно. Она была уверена, что он не читает, а разглядывает ее. Она мысленно переодела его в одежду, как у Гарри. Пусть на нем будет растянутая футболка, потертые джинсы и кеды. В таком виде он совсем обычный. Можно представить, что она сидит рядом с Невиллом. Но у Невилла не было такого взгляда. И таких движений. Она начинала понимать слизеринок, которые вешались на Драко. Они просто слишком близко к нему находились.

Гермиона попыталась представить, каким растрепанным и растерянным он был в туалете, но помимо воли вспомнила его властный поцелуй. Тот поцелуй был волнующим. Или ей так только казалось теперь, когда память сгладила все острые углы. Она подняла на Малфоя взгляд и встретилась с ним глазами. Щеки стало заливать краской. Гермиона скорее уставилась в книгу.

Они встречались в Выручай-комнате уже вторую неделю, когда могли найти свободное время и возможность прийти незамеченными. Она всегда удивлялась, что он приходил вовремя, ведь в прошлом на зельеварении он только и делал, что сваливал на кого-нибудь свою работу.

Вот и сегодня, когда она пришла в Выручай-комнату, Драко уже ждал ее. Если бы ей пришлось делать что-нибудь с Гарри и Роном, они бы обязательно опоздали, пока она выполняла всю работу за них.

Малфой увидел ее, кивнул и продолжил читать какой-то свиток. Его лоб был нахмурен. Серые глаза лишь однажды скользнули по ней, и он продолжил читать.

У нее тоже были с собой книги. Она прочла все, что нашла про исчезательные шкафы. На самом деле информации было не очень много. Исчезательные шкафы были популярны в первую магическую войну. Они служили, чтобы связывать между собой два места. И связывали их заклинания, которые во всех книгах были представлены в неполной форме. Еще она узнала, что для того, чтобы заклинание подействовало, требовалось много энергии.

– Как тебя отпустили твои приятели? – спросил Драко. – Третий раз за неделю.

– Сказала, что иду в библиотеку.

– Ну, теперь понятно, – усмехнулся он, – Поттера и Уизли не загонишь и авадой в библиотеку.

– Ты что-то нашел? – Гермиона сменила тему, не желая обсуждать друзей.

– Возможно.

– Что это? – она кивнула на свиток в его руке.

– Кое-что из библиотеки мэнора.

– Можно взглянуть?

– Конечно, – он улыбнулся одними губами, протягивая ей свиток.

– Что это?

– Древние руны.

Она видела что-то подобное, но плохо понимала, что там написано, а ведь она единственная на курсе, кто изучал древние руны!

– Знаешь, для чего мы изучаем древние руны? – спросил Драко, забирая свиток.

“Чтобы у нас было несварение желудка и не было времени пойти в Хогсмид на выходных”, – вспомнила она, что обычно говорил ей Рон, когда она делала домашку по древним рунам.

– Руны – это мертвый язык, мы изучаем его как дань традиции, – ответила она.

– Сегодня испробуем, а через три дня заклинание уже должно связать шкафы.

– Через три дня я не могу, – ответила она.

– Свидание? – насмешливо спросил он.

Ей вдруг пришла в голову совершенно сумасшедшая мысль – а если бы они пошли на вечеринку у профессора Слизнорта вдвоем? Как бы это было… Она и Драко Малфой. Тут, в Выручай-комнате, они неплохо ладили… Иногда они не занимались поиском заклинаний, а просто разговаривали. Драко любил Малфой мэнор. Он обожал квиддич и летать на метле. Он никогда не говорил о Пожирателях и об отце. И он однажды признался, что считает ее самой умной девочкой класса. Это было приятно. Но приятнее всего было, когда он вскользь назвал ее красивой. А сегодня… Что с ним происходило? Снова вернулся насмешливый злой Драко? Что с ним?

– Почти, – ответила она, – ты знаешь, Гораций Слизнорт устраивает рождественскую вечеринку, и я уже сказала, что буду там.

– Хорошо, проверим шкаф после вечеринки. – Малфой отошел к шкафу.

Он смотрел на свиток, затем перевел взгляд на шкаф и закрыл глаза. Прошло несколько долгих минут. Наконец Малфой открыл глаза и посмотрел на нее.

– Через три дня проверим, получилось ли, – сказал он.

– Что ты сделал? – ее сердце бешено стучало. Она предчувствовала что-то нехорошее – все это время, пока они чинили шкаф.

– Прочитал заклинание, которое связывает два предмета.

Она посмотрела на свиток в его руке.

– Ты прочитал его в свитке?

Малфой кивнул.

– Но там же древние руны… – и я не смогла их прочесть, хотелось ей сказать.

– Именно, – ответил он.

Как все это странно – обсуждать в Выручай-комнате древние руны с Драко Малфоем. Кто бы мог подумать, что главный хулиган класса, который только и делал, что задирал их, будет говорить с ней о древнем языке.

Он был умен, исключительно целеустремлен, и она никогда не думала, что капризный мальчик, которого она знала, станет таким. А что если его интеллект будет направлен в темную сторону? Гермиона похолодела. Ведь у него уже есть эта метка!

– Драко, зачем ты принял метку? – сказала она. – Ведь тебе не обязательно быть на их стороне. Ты не такой, как они.

Он посмотрел надменно.

– Я и есть они, – ответил он холодно.

– Ты не они, Драко, – сказала она, – ты не способен причинить зло.

Он издал смешок.

– Грейнджер, я тебе не тупой Уизли.

Гермиона проглотила оскорбление Рона.

– Я знаю тебя!

– Ты меня совсем не знаешь, – отрезал он.

– Только потому, что ты не поладил с Гарри…

– Причем тут Поттер? – на его лице появились эмоции: отчаяние и раздражение. – Да, я принял метку из-за него! Но дело вообще не в нем!

– А в чем же?

– В том, что он убьет меня и моих родителей.

========== Взорванный котелок ==========

Утром он узнал, что она идет на вечеринку у Слизня. Все говорили, что скорее всего с Маклаггеном. Почему-то ему стало хреново. Она не была его девушкой. Она вообще ему никем не была. А он зачем-то рассказывал ей о себе то, что и его друзья не знали. И она почему-то слушала и не перебивала – как будто ей и правда было интересно. А вечером, когда она пришла в Выручай-комнату, они почти поругались.

И почему она так хочет вытащить его из этого?

Грейнджер вообще понимает, во что ввязалась?

Он мог бы рассказать ей правду, но не говорил. Он что, не хотел, чтобы она узнала? Не хотел, чтобы она думала о нем хуже, чем он есть? Не все ли ему равно, что она думает о нем?

Грейнджер вечно под крылом Дамблдора, со своими защитниками Поттером и Вислым, понятия не имеет, как бывает в жизни. Она никогда не видела Круциатус и не чувствовала его. Она живет в своем сладком мире, где можно поджечь мантию профессору и ничего тебе за это не будет.

Сегодня в Выручай-комнате она ему говорила, что он не такой, как остальные Пожиратели. Она не ошиблась, но какой от этого толк? Ему все равно придется убить Дамблдора. Неважно, что он хочет, неважно, что он думает об этом, ему придется это сделать. И Грейнджер своими детскими уговорами не могла ему помочь. Никто не мог ему помочь. Следовало тогда принять помощь Снейпа, а не выпендриваться. Но теперь поздно отступать.

Драко уже купил отравленную медовуху, и теперь надо было только подменить бутылку. Он давно обдумывал, как попасть на вечеринку с Слизню, где он мог бы сделать это.

Драко сел на кресло в слизеринской гостиной.

– Драко, где ты был?

Это была Пэнси. Какого хрена она не спит?

– Встречался с девушкой, – ответил он.

Это было даже почти правда.

– Понятно, – Пэнси вздохнула.

Ему не было дела до Пэнси и до того, что заставило ее встать в такой поздний час. Они были друзьями детства, и это даже могло бы вылиться во что-то большее, если бы она ему хоть немного нравилась. Но сейчас, в этот момент, у него было слишком много собственной головной боли, чтобы думать о ком-то другом. Однако Драко не хотел, чтобы она продолжила расспрашивать, поэтому он спросил:

– Что-то случилось, Пэнс?

– Слизень пригласил меня на рождественскую вечеринку. Знаешь, они приятели с моим отцом.

– Ну так в чем проблема?

– Ну, Драко…

– Не понимаю, Пэнс. Тебя пригласил на вечеринку Слизень. Значит, у тебя будет хороший итоговый балл.

– Да, но… мне не с кем пойти…

Что? Бля, она думает об этом? Ей не с кем пойти!

– Пойдешь одна, какая нафиг разница.

– Драко, это для тебе нет разницы, а мне шестнадцать лет и у меня нет парня! И меня называют мопсом!

– Забей.

– Тебе легко говорить. Все придут с парами, а я буду одна. Я лучше скажу, что у меня болит живот, чем пойду туда.

Ну вот же… Оно само плыло в руки. Драко потер глаза.

– Хочешь, я пойду с тобой?

– Нет, это не то…

– Пэнс, я предлагаю по старой дружбе.

– А та девушка, с которой ты встречаешься, она не нашлет на меня какое-нибудь мерзкое заклинание?

– Не нашлет. Мы просто трахаемся, – ухмыльнулся он.

До чего же тяжело переться на урок, когда не спал почти всю ночь. Драко еле отработал на уроке Макгонагалл, с трудом вынося ее поджатые губы и осуждающий взгляд. В этот раз досталось и Грейнджер. Она спала на уроке так же, как и он. Теперь было зельеварение. На Пэнси можно не надеяться. Она вчера тоже не спала, примеряя платья, когда все-таки решила пойти на вечеринку. Но Слизень так будет занят Поттером, что вряд ли обратит на него внимание.

Профессор довольно оглядывал учеников. Увидев Драко, он нахмурился, затем сказал:

– В прошлый раз вы неплохо сработались с мисс Грейнджер, сегодня снова будете работать вместе.

Драко подошел к столу, невидящим взглядом смотря на ингредиенты. Гермиона взяла корень мандрагоры, тот взвизгнул и выпал у нее из рук.

– Только не говори, что ты тоже не выспалась, – пробормотал он, поднимая извивающийся корень.

Она молча передала ему орехи.

– У тебя лучше получится нарезать их, – сказал он, зевая.

– Ты самый умный в нашем классе, изволь порезать сам…

Драко уставился на нее. Она что, только что назвала его самым умным в классе?

Нехотя он взял орехи и начал резать их. Пара орехов сразу же отскочила от стола и упала на пол. Ему было лень поднимать их, а сонная Грейнджер и не заметила. Что-то он там резал еще, не глядя, временами проваливаясь в сон.

Если бы Гермиона не хотела так спать, то, наверное, никогда не решилась бы признаться Драко Малфою в том, что в классе он был самым умным. Он мог догадаться, что нравится ей. Но слова уже вылетели, и пути назад не было.

Она нарезала компоненты, пытаясь ничего не забыть и не упустить. Но она так устала ночью и хотела спать. Драко что-то там высыпал в котел. Жидкость стала голубой, но она не помнила, так должно было быть на первом этапе или на втором. Гермиона открыла книгу, чтобы убедиться, что они нигде не ошиблись.

– Грейнджер, – услышала она голос Малфоя.

Кажется, на втором. А где они сейчас? На пер…

– Грейнджер… – уже злее прозвучал голос Драко.

– Потом, Ма…

– Грейнджер!

Гермиона почувствовала его руку на своем плече. Затем он обхватил ее рукой, так что она ощутила это как объятие. Малфой наклонил ее, а затем она почувствовала, что летит вниз, и краем глаза увидела, что жидкость в котле была вовсе не голубой, она была серого цвета и росла на глазах.

Ее оглушил хлопок. Она видела мантию Малфоя и сбоку видела, что жидкость летит прямо на нее. Гермиона взвизгнула, ожидая удара о пол и кипящее зелье на лице. Спина коснулась пола, но она не ударилась. Рука Малфоя все еще держала ее, а вторая опустилась на пол у ее лица. Драко стоял над ней на корточках.