Текст книги "Шамад (СИ)"

Автор книги: akindofmagic

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Возвращение ==========

Перед глазами стояла Темная метка. Все остальное было в тумане. Гермиона пыталась отвести глаза, но куда бы ни упал ее взгляд, перед ним вспыхивала метка. Безглазая змея таращилась на нее, в то время как Гермиона не могла ни бежать, ни пошевелиться. Она вдохнула. Грудь с трудом поднялась, и Гермиона поняла, что ее чем-то придавливает к стене. Ее взгляд все еще был сфокусирован на змее, но она уже видела мужскую руку, на которой стояла метка. Взгляд от предплечья скользнул к плечу, на шею и выше, пока не столкнулся с холодными серыми глазами.

Она нащупала руку Малфоя на своем бедре. Провела по ней пальцами, наслаждаясь ощущением его кожи. Он прижал ее руку к стене ладонью. Наклонился. И если ей было мало его близости, его запах заставил ноги подкоситься. Он провел языком по ее нижней губе, и когда она облизнула губы, не отдавая себе в этом отчета, он ухмыльнулся. Но, возможно, ей это только показалось, потому что он сразу же ее поцеловал.

На секунду она взяла себя в руки и откинула голову. Кажется, ударилась затылком о стену, но не обратила внимания на боль.

Она смотрела в его невероятного цвета глаза. Он не был Гарри. Он не был Роном. Он очень хорошо знал, что хотел. Запах на ней был запахом Малфоя. И когда он толкнулся к ней бедрами, она сама приоткрыла рот, чтобы он мог войти в него языком.

Затем он отстранился и посмотрел на нее высокомерным взглядом.

Туман рассеивался, но она все еще не могла пошевелиться. Она снова увидела Темную метку. По спине прошел холод, когда Гермиона осознала, что смотрит на свое собственное предплечье.

Гермиона все еще чувствовала его тело, но его уже охватывал наползающий со всех сторон черный туман. Сначала туман сплелся с черной рубашкой, разъедая ее клочьями. Затем растрепал белые волосы, окрашивая их в черный цвет, и наконец Малфой исчез, и она осталась стоять у стены одна.

Гермиона думала, что когда война закончится, он перестанет ей сниться. Но война закончилась, а он снился каждую ночь. Каждую ночь.

Она ненавидела Драко Малфоя! Не-на-ви-де-ла!

Во-первых, за Исчезательный шкаф, который он чинил на шестом курсе. Тогда она ещё не знала, что это такое.

Во-вторых, за то, что Выручай-комната сгорела в огне.

В-третьих… А не было никакого “в-третьих”. Она ненавидела его просто так.

Гермиона взглянула на свое отражение в витрине кафе, где сидела. Нет, “в-третьих” все-таки существовало – он опаздывал.

Война только закончилась – наверное, она поэтому его до сих пор ненавидит. Может, когда пройдет время, ее сердце успокоится. Но пока – так.

На днях от него пришла сова с предложением встретиться. Он сказал, что хотел бы помочь вернуть память ее родителям. У нее дрожали руки, когда она читала его письмо.

Из-за него у них ничего не получилось с Роном. Она не могла целовать Рона, а перед глазами видеть лицо Драко.

И теперь он хочет встретиться, и он опаздывает.

Если бы он не сказал, что хочет помочь ей, она бы встала и ушла. Хотя нет… Не ушла бы…

– Грейнджер, – прозвучал его голос.

– Ты опоздал на двадцать минут.

– Проверял заклинание, – ответил он. – Для твоих родителей.

Как он быстро перешел к теме.

– Я тебе должен. – Малфой положил на стол пергамент с надписью рунами.

– Что это?

– Древние руны, Гермиона.

И ей показалось, что все это уже было.

Судебные заседания завершились. Он был оправдан. Но оправдает ли она его? Поэтому Драко смотрел на нее издалека, прежде чем вошел в кафе. Он всегда был трусом. Но не в этот раз.

Гермиона взяла пергамент с заклинанием.

– Ничего не понимаю, – она пробежалась по листу глазами.

– Я прочту тебе, – сказал он.

– Ты знаешь, что я пережила? – она встала перед ним. Щеки раскраснелись, губы болезненно сжаты.

Подняла руку. Драко закрыл глаза, ожидая пощечину. Ее рука скользнула по его щеке. Нежно. Он притянул ее к себе. Обнял. Она положила голову ему на плечо и заплакала.

– Я люблю тебя, – сказал он.

Гермиона подняла на него заплаканное лицо и вместо ответа поцеловала.

========== Шоколадные лягушки ==========

Шестой курс

За пять лет в школе Драко успел возненавидеть красный и золотой цвета, но, признаться, заучке они шли. Она облокотилась о стол, что-то объясняя рыжему болвану. Видимо, Вислый выполнил задание правильно, потому что она улыбнулась. Прядь ее волос упала рыжему на шею, тот даже не заметил.

До чего же скучное занятие.

Перед каждым учеником стояла небольшая коробка, в которую следовало положить шоколадную лягушку, чтобы та, превратившись в настоящую, не поскакала по всему классу.

– Хорошо, что нам не надо превращать их в змей, – тихо сказал Гарри, сверкнув глазами в сторону Малфоя.

– Гарри, прекрати, – прошептала Гермиона. Не хватало еще, чтобы слизеринец обратил на них внимание и сказал что-нибудь ядовитое.

Она взглянула на Малфоя. Тот стоял, равнодушно глядя в свою коробку. Его палочка безвольно висела в руке.

– Мисс Грейнджер, – Макгонагалл заглянула к ним в коробки. – Как идут дела?

– Отлично! – гордо сказала Гермиона, показывая свою закрытую уже коробку, в которой сидела живая лягушка.

– Хорошо, – сказал Гарри, прикрывая свою коробку рукой. Его лягушка была наполовину съедена, и он собирался стрельнуть еще одну у Невилла, который всегда носил пару штук в карманах мантии.

– Кому могло прийти в голову такое глупое задание? – поморщился Рон. Он уже съел свою лягушку, а потом взял у Невилла вторую, но совесть не позволяла ему попросить еще.

– Мистер Малфой, у вас все хорошо? – произнесла Макгонагалл, подходя к столу слизеринцев.

– Все хорошо, – процедил тот сквозь зубы.

– Тогда возьмите вашу палочку как следует, – ответила профессор.

Малфой поднял палочку, но едва Макгонагалл повернулась к Невиллу, снова опустил ее.

Даже младшекурсник может превратить шоколадную лягушку в настоящую. Никто этого не делает, потому что смысла в этом никакого. А они уже на шестом курсе, чтобы заниматься такой ерундой. Какие у них у всех глупые лица. Вислый сейчас лопнет от того, что не может съесть свою лягушку. Грейнджер вся светится. Уже закрыла коробку, чтобы ее лягушка не выпрыгнула. Как всегда, самая первая. Шрамоголовый подсматривает, какое заклинание она использовала.

Драко отвернулся. Потер переносицу. Ночью он плохо спал. Ему снился чертов Исчезательный шкаф. Снилось, что дверцы открылись, и оттуда повалил черный липкий дым. Он пытался бежать, но дым окутывал, приставал к телу, засасывал. Казалось, он наглотался дыма и все еще чувствовал во рту вкус гнили.

Стойкое ощущение, что он летит вниз, не оставляло ни на миг с тех пор, как он приехал в школу. Вся его жизнь летела куда-то в холодную, как ветер на Астрономической башне, черную дыру. У него было гадкое царапающее чувство, что даже если он починит шкаф и убьет директора, ничего в его жизни не изменится к лучшему. А его одноклассники все чему-то радуются, идиоты. Беспокоятся за оценки. Ему бы их мелкие проблемы.

Невилл заорал и вскочил. Неужели этот идиот притащил в мантии шоколадных лягушек? Так и есть. Все они под действием заклинания стали выпрыгивать из его карманов. Класс зашелся смехом.

Драко отвернулся. Слишком тупое зрелище.

Он увидел Грейнджер. Заучка внимательно смотрела на него. Драко отвел взгляд.

Гермиона увидела, что случилось с Невиллом. Лягушки скакали вокруг него, а все смеялись. Она подумала, что сейчас что-нибудь язвительное скажет Малфой и унизит бедного Невилла еще больше. Она возмущенно обернулась к нему, но тот только с отвращением смотрел и ничего не говорил.

Обычно он всегда хотел быть первым. Не упускал возможности выделиться среди учеников. И всегда был готов съязвить. Но в последнее время он был таким… тихим. Она снова заметила, что он так же, как и на травологии, ничего не делал, не слушал преподавателя… и не смеялся над Невиллом вместе со всеми. Он выглядел так, словно не спал всю ночь. Бледный, с кругами под глазами. Малфой переживает из-за отца? Или из-за того, что теперь перед ним не пресмыкаются одноклассники? А, может, есть что-то еще?

========== Птицы ==========

Драко очень хотелось одеться в джинсы и серую неприметную футболку. Хотелось слиться с толпой, спрятаться, но он не мог. Он не мог позволить себе быть слабым. Не сейчас. Не сейчас, когда от него зависит жизнь родителей. Не сейчас, когда он остался без отца, и люди больше не лебезят перед ним. Он не мог позволить им сломать себя. Драко взглянул на метку. Еще недавно, в начале учебного года, она означала, что он избранный, такой же, как Поттер. А теперь эта метка означает другое. То, в чем он не готов признаться себе. Нет, он не мог надеть футболку. Драко вынул черную рубашку. Надел брюки и строгий пиджак. Так он чувствовал себя сильнее. Не таким беспомощным.

Он не чувствовал в себе силы убить Дамблдора. Но он сделает это. Не ради безносого ублюдка. Ради мамы. Ради отца. Отец выйдет из Азкабана, если он, Драко, не облажается.

В этот раз он пришел в выручай-комнату один.

Крэбб и Гойл в этот раз отказались пить оборотное. Надо отдать им должное, они долго терпели это ради него. Один во всем этом дерьме. Ни Крэбб, ни Гойл, ни Забини, ни Тео, даже Панси не знала о его задании. Влюбленность Панси прошла за лето. Самолюбие немного кололо, но зато теперь он свободен от нее.

Все его прошлые попытки починить шкаф провалились. Драко захватил из гостиной два яблока. Одно себе на ужин, другое – чтобы проверить, удалось ли починить шкаф.

Изящная резьба. Изящное орудие убийства. Как же, на хрен, его починить?

Вчера Типпи, его домой эльф, тайно принес лунный камень, найденный среди артефактов отца. Драко поднял палочку, наделил шкаф энергией камня и произнес заклинание – очередное заклинание, которое должно было починить шкаф и связать его со вторым таким же.

Если он не выполнит задание, отец… и мать… Бедная мать. Он помнил ее глаза. Ее лицо казалось, как обычно, спокойным и хладнокровным. Но ее глаза… Он помнил, что не мог смотреть ей в глаза, и начал рассматривать шкаф там, в “Горбин и Бэркес”: все эти узоры, которые царапали пальцы, – лишь бы не видеть ее взгляд.

Одиночество рождает странные мысли. Вроде тех, что Грейнджер, которая вместе с Поттером следила за ним все эти дни, давно решила бы эту задачу. Как она смухлевала на отборочных! Использовала конфундус, чтобы бездарный Уизли попал в команду. Его-то самого, хоть он и показал хорошие результаты, в команду не взяли. Кому нужен сын заключенного? Его взяли запасным только потому, что настояла Макгонагалл.

– Блядь! – выругался он, открыв шкаф. – Блядь!

Он вынул яблоко – опять надкушенное яблоко – и швырнул его о стену.

– Ненавижу! Ненавижу! – Драко пинал шкаф, пока на черном носке ботинка не появились царапины. – Черт!

Он больше не мог нести в себе эти эмоции.

Шкаф и то адское ожерелье, что прокляло Кэти Белл. Драко не мог представить, как посмотрит ей в глаза, когда она вернется из Мунго. Глупая девчонка. Зачем она до него дотронулась?! Она же просто должна была отнести его директору! С другой стороны, разве он сам, сам в глубине души не надеялся, что такая глупая девочка, как Белл, просто потеряет чертово ожерелье по дороге?

Драко вышел из Выручай-комнаты. Было темно, в пустом коридоре никого. Он заметил какое-то движение у стены. Как будто ветер всколыхнул воздух и принес аромат духов: что-то свежее, скошенная трава и мята. Он хорошо помнил это запах с того дня, как ему однажды пришлось стоять рядом с Грейнджер на уроке зельеварения. Она никогда не заговаривала с ним и старалась держаться от него подальше. Если в прошлом их отношения хоть и были натянутыми, но все-таки существовали, то сейчас этих отношений не стало совсем. Детское соперничество превратилось во взрослую ненависть. Он немного ей завидовал. Нет, не ее успехам в учебе, а тому, что она могла так искренне и глупо кого-то ненавидеть просто за обзывательства, тогда как у него были взрослые проблемы. И он не знал, как их решить.

Он прошел по коридору, ловя все тот же запах парфюма. Запах шел за ним до Астрономической башни.

Было холодно. Осенний ветер морозил открытые руки, а запах листвы и жухлой травы перебивал ее аромат.

– Не замерзла, Грейнджер? – Драко резко обернулся, схватил невидимое тело и пригвоздил ее к стене. Ему прилетело в голень, он в ответ больно сжал то, что держал в руке. Наверное, это было ее колено.

– Отпусти! – прорычала она.

Драко сорвал с нее мантию-невидимку.

– Это такой способ пообжиматься с чистокровным волшебником?

Она сделала страдальческую гримасу.

– Ты зря старалась. – Драко оттолкнулся от нее, оставляя ее у стены, злую и раскрасневшуюся. Он бросил мантию-невидимку на пол, демонстративно отер руки о пиджак и пошел прочь. Еще одна ночь прошла зря. Он все так же далек от починки шкафа.

Драко возвращался в гостиную Слизерина. Он уже не считал, сколько раз потерял самообладание за один вечер. Сначала шкаф, теперь Грейнджер. Он давно не чувствовал себя счастливым. Очередная ссора не могла заставить его чувствовать себя хуже. Ему и так было хреново. Хреново донельзя.

Гермиона спустилась по лестнице. Сердце бешено стучало. Малфой уже ушел, а вот неподалеку у стены стояла парочка. Лаванда и Рон. Гермиона подумала проклясть их, но это было слишком низко. Она уже запустила в них канареек в ту ночь, когда узнала, что они встречаются. Но облегчения это не принесло. Наоборот.

Гермиона надела мантию-невидимку и пошла в гриффиндорскую спальню.

========== Кровь на руках ==========

Сегодня она снова будет следить за Малфоем. Вчера он ее поймал. И по-хорошему ей следовало на время оставить его в покое, но у Рона свидание с Лавандой. Нет, они с Роном не были парой. Рон много раз ее критиковал и высмеивал. Даже Малфой не высмеивал ее так, как Рон. Разве друзья и любимые должны критиковать? Разве они не должны поддерживать и вдохновлять?

А Гарри даже спит с картой Мародеров, чтобы узнать, куда ходит Малфой со своими подружками, и чуть ли не стонет его имя во сне. Ничего, никто еще не умирал от недостатка Драко Малфоя. Сегодня за ним снова последит она, а Гарри пусть немного отвлечется. Ей и самой надо отвлечься.

Гермиона надела мантию-невидимку и, проскользнув мимо целующихся Рона с Лавандой, вышла из гриффиндорской гостиной, и взглянула на карту. Малфой шел один, без своих подружек. Он остановился у заброшенного женского туалета, где обитало привидение девочки Миртл.

Драко Малфой в заброшенном женском туалете? Холеный, заносчивый слизеринец в заброшенном туалете? Что он там забыл? Наверное, задумал какую-то пакость… “Боже, думаю, как Гарри”. Гермиона поспешила туда.

Драко не первый раз приходил в заброшенный туалет. Тут его встречало забавное привидение – девочка Миртл. Она была отличной собеседницей. Нет, она была самой лучшей собеседницей из всех, кого он знал. Драко был уверен, что она не разнесет его слова по всему замку. И она не осуждала его. Она, блядь, его не осуждала! Не называла идиотом, слабаком, тупицей, подонком, трусом – всем, чем его назвали бы другие. Она просто слушала его и, возможно, понимала. Он мог рассказать ей, каким гордым был вначале, и как ему хреново теперь, когда у него ничего не получается.

А главное, в каком окажется дерьме, когда наконец сделает то, что ему поручили.

Люди требовали от него слишком многое. Они требовали от него быть святым, сами не обладая святостью. Как эта Грейнджер, которая следила за ним вчера. Смотрит на него так, словно ждет, что он начнет авадить первокурсников. Ожидает, что он сделает что-то плохое. Даже хочется что-то выкинуть, лишь бы она не разочаровывалась.

Хорошо Поттеру. За него все решает директор. Пасет шрамоголового. Какую бы только фигню тот ни делал, Дамблдор никогда его не наказывал. А если оступится он – то всё.

А еще этот шкаф. И Кэти. Кэти все еще в Мунго. Идиотка!

Блядь!

Хотелось разнести собственное лицо в отражении зеркала. Ударить себя за слезы, за слабость.

Блядь!

Он саданул по зеркалу, на секунду почувствовав удовлетворение.

Блядь!

Он ударил снова, сильнее, еще не чувствуя боли.

Блядь! Блядь! Блядь!

Его отражение залилось кровью и пошло трещинами.

Драко тяжело дышал, уставившись на порезанную руку. Он поднял взгляд и между красными разводами увидел на полу ботинок, обрезанный наполовину. Кто-то из назойливой троицы пробрался за ним в туалет под мантией-невидимкой!

– Акцио! – Драко обернулся.

Мантия-невидимка оказалась в руках. Только не она! Правильная, всегда готовая осудить, перед ним стояла Гермиона Грейнджер.

– Опять ты! – заорал он. – Убирайся!

– Малфой…

– Что, Малфой?! Вали отсюда!

– У тебя рука… кровь на руке…

– Оставь меня…

– Я могу залечить, я знаю заклинание…

– Мне не нужна помощь грязнокровки, – Драко распрямил спину и скривил рот, как делал всегда, когда хотел, чтобы его не трогали. Он давно выучил, как Грейнджер реагирует на это слово, и использовал его специально, когда хотел вывести ее из себя. Пусть обидится и убежит! Но Гермиона уже подняла палочку и шептала заклинание.

Испытывая злость, Драко не замечал, как сильно болели порезы. Это боль даже отвлекала от тяжелых мыслей. Но когда магия вырвалась из палочки Грейнджер, он сжал зубы, чтобы не вскрикнуть.

– У тебя нет другого заклинания?! – рваным голосом спросил он.

– Сейчас… сейчас все пройдет, – прошептала она. И он заметил, что она старается не смотреть на его раны.

– Сейчас тебя стошнит от вида крови, – сказал он.

– Не стошнит.

Драко смотрел, как затянулись порезы на руке. Боль постепенно уменьшалась и наконец с легким пульсированием ушла.

– Ты мне должен, – сказала она, убирая палочку за пояс.

Драко хмыкнул:

– Я тебя не просил.

– Да, но ты бил по зеркалу, Малфой.

– А тебе какое дело?

– Ты бил по зеркалу!

– Я могу ударить и тебя, – прошипел он, вмиг решив, что сможет запугать ее – и она наконец уйдет. Он двинулся в ее сторону.

Гермиона помнила, что он не ударил ее даже на третьем курсе. С чего бы ему бить ее сейчас? Она не двинулась с места. Драко Малфой, даже выросший за лето Драко Малфой, не мог ее напугать. Даже его злобный взгляд и вкрадчивая, как у хищника, походка не могла ее напугать. Малфой нависал над нею, и она вдруг вспомнила, как он бьет зеркало. Бьет, бьет и бьет, и даже хлынувшая кровь его не останавливает. Гермиона подалась назад. Драко ухмыльнулся и продолжил наступать. Гермиона сделала еще шаг, но уперлась в стену. Малфой снисходительно улыбнулся.

– Грейнджер, иди в свою уютную гостиную пить тыквенный сок, – сказал он насмешливо.

– Да? А ты прячешься в женском туалете? – подняла она подбородок, чтобы не показать, что он действительно ее пугает. – Все знают, что ты что-то задумал, Малфой. От тебя ничего хорошего не жди! – разозлилась она, понимая, что его руки по бокам держат ее, чтобы она не могла достать палочку.

Малфой усмехнулся. Он так устал от всего этого лицемерия. Он был рад, что сольет на кого-то свое разочарование и злость.

– И это говорит Гермиона Грейнджер? – сказал он язвительно. – Вы, гриффиндорцы, ради любви готовы перегрызть глотку любому, не так ли? Или все-таки ради выгоды? Я был там и видел, как именно Вислый попал в команду.

– Рон попал в команду, потому что он талантливый и смелый…

– Вислый попал в команду только потому, что его подружка Грейнджер умеет пользоваться заклинанием Конфундус.

– Он бы попал все равно.

– Я бы тоже попал все равно, даже если бы мой отец не подарил новые метлы команде.

Он отпустил ее руки и отстранился. Она схватила его за плечо. Он одарил ее взглядом из-под нахмуренных бровей. Гермиона отдернула руку. Они смотрели друг на друга некоторое время, не произнося ни слова.

– Я знаю, что за тобой таскаются две девочки, – начала она.

Малфой сжал зубы. Неужели она догадалась?

– А ты знаешь, что я делаю с девочками в туалете? – прошипел он. – А, Грейнджер?

Две странные девочки, которые вечно таскались за ним. В прошлый раз она бежала за ними до Выручай-комнаты, а когда поднималась по лестнице, Малфой уже вышел и спускался, но не с девочками, а с Крэббом и Гойлом, а девочки как под землю провалились.

– Я знаю, что девочки – на самом деле твои приятели, – сказала она, внезапно понимая, что так оно и есть. Не существует никаких девочек, а есть только Крэбб и Гойл. – Не изображай из себя того, кем не…

Малфой вышел из себя:

– С какого хрена ты таскаешься за мной? – съязвил он. – Или Грейнджер внезапно влюбилась?

Гермиона дернулась, когда его тело коснулось ее. Так же, как вчера. Она смотрела на него, высоко подняв голову, и совсем не ожидала, когда его губы опустились на ее. Гермиона не успела сомкнуть зубы, когда его язык проник в ее рот. Она задохнулась от неожиданности. Попыталась вытолкнуть его язык, но движение получилось смазанным, как будто она хотела облизать его сама. И это не было отталкивающим. Это было… Так… Так, что когда он углубил поцелуй, она почти неосознанно ответила на него.

Он отстранился и смотрел на нее довольным и высокомерным взглядом. Ее залило стыдом. Она замахнулась, чтобы дать ему пощечину, но Малфой легко перехватил ее ладонь.

– Не думай, что еще один удар сойдет тебе с рук.

Негодование и адреналин кипели в нем, и он боялся, что может совершить еще один необдуманный поступок.

– Убирайся, Грейнджер…

Гермиона поймала его взгляд. На мгновение она забыла и о его гневе и о поцелуе, таким растерянным тот был.

– Ты в порядке? – спросила она.

– Нет, твою мать! – взревел он. – Ты слепая, что ли?! Я не в порядке, поэтому вали!

– Не уйду, – упрямо сказала она.

– Хорошо… – он посмотрел на нее. – Хорошо. Что тебе надо?

– Ты Пожиратель смерти, Малфой?

Он вдруг побледнел. В его глазах плясало неистовство. Вместо ответа он расстегнул пуговицу и задрал рукав рубашки.

– Успокоилась? – сказал он тихо и сдавленно.

Гермиона смотрела во все глаза, не желая верить тому, что видела.

– Это?..

– Метка, твою мать!

Это был Малфой – ее одноклассник, вредный и высокомерный, но она прошла с ним вместе пять лет и не хотела до последнего верить, что он на это способен. Она до последнего верила… верила в лучшее. Она знала, что он мерзкий, но обзывать грязнокровкой и убивать маглорожденных не одно и то же.

– Ты ведь не хотел ее принимать? – сказала она чуть слышно, скорее самой себе, чем ему.

Драко выглядел странно-спокойным, как будто вся буря в нем скаталась в колкий шар, и это ненадолго утихомирило его. Но этот шар был внутри, он никуда не уходил, и никогда не знаешь, когда он взорвется.

– Я хотел ее принять, – ответил он.

Разговор был окончен. Гермиона призвала Акцио мантию-невидимку, которую выронил Малфой, и пошла к двери, когда услышала:

– Спасибо… – Он кивнул на свою руку.

Если Малфой умеет благодарить, значит, с ним не все потеряно.

========== Сектумсемпра ==========

У Гермионы было гадкое предчувствие, что сегодня что-то произойдет. С утра она не находила себе места. А уроки просто вымотали ее. Каждая минута длилась как час, тянулась как рекламная пауза в любимом сериале, и вопросы друзей только раздражали.

Малфой не пришел на обед. Кусок не лез в горло. Ее любимый тыквенный пирог стоял нетронутым, а свою порцию куриных ножек она отдала Рону.

Вчера ночью Малфой стоял к ней спиной, лицом к зеркалу. На нем была белая рубашка, мятая и выбившаяся из-под пояса брюк. На полу у его ног валялся пиджак. Он не делал ничего странного, просто стоял, оперевшись о раковину, и тяжело дышал. Возможно, ей надо было уйти. Вернуться в гостиную и рассказать Гарри то, что узнала, и на этом все бы закончилось. Но в этот момент лицо Малфоя перекосилось от злости, а следом он сделал то, от чего Гермиона застыла на месте. Он поднял кулак и стал колошматить зеркало. Гермиона, ошеломленная увиденным, смотрела, как по стеклу расползалась кровь. А потом Малфой заметил ее в отражении. Его рука опустилась и разжалась. По белому рукаву рубашки растекалось красное пятно. Драко обернулся к ней и начал орать. Но она видела только его израненную руку. И не могла не помочь.

А после он ее поцеловал. И это было так… хорошо. А потом он показал ей свою метку. Она должна рассказать все Гарри. Но Драко казался в таком отчаянии…

Нельзя, нельзя жалеть Малфоя! Пусть разбирается со своими проблемами сам. Она не собирается больше ввязываться в это. Но… Малфой – Пожиратель смерти! Даже больше, он обижал ее друзей все эти годы, и по хорошему она не должна ему сочувствовать. Но по-другому она не умела. Возможно, он нуждался в помощи, а не в осуждении.

Гермиона усмехнулась собственным мыслям. Сочувствовать Драко Малфою – это слишком.

– Что с тобой? – дернул ее Гарри.

Гермиона обернулась.

– Ты в порядке?

– Да. А что?

– Странная ты какая-то сегодня, – сказал Рон.

Она посмотрела за спину Рона на стол слизеринцев. Малфой так и не появился. Было странно и тревожно видеть, что его нет. Всё-таки надо рассказать о метке Гарри. Неизвестно, что задумал Малфой. Но сначала надо поговорить с ним. Может, после обеда она найдет его во дворе?

– Ты слышала? – к ним подсел Симус со свежим номером “Пророка”. – Кэти Белл стало хуже в Мунго.

Гермиона встала из-за стола. У нее было чувство, что надо найти Драко, и она бросилась из зала вон.

Драко пропустил занятия утром. Он всю ночь и все утро думал о Грейнджер. Угораздило же его вчера встретиться с ней. Он сломался, не выдержал, показал ей метку.

Если бы на ее месте была другая девушка, то разговор мог бы пойти другим путем. Тот поцелуй взволновал его. И Грейнджер была вовсе не уродлива. Наоборот. Он успел ощутить тепло ее тела, пока целовал ее. Если бы она только не была такой упоротой занудой и подругой Поттера и Вислого… С ее магловским происхождением он смирился уже давно. Она даже нравилась ему на третьем курсе. Ровно до того момента, когда дала ему в нос на глазах его друзей.

И теперь она знала о его метке.

И скоро начнется! Она наверняка все сообщила своим приятелям. Эти уроды не отстанут от него теперь. Разнесут по всей школе, что у него метка. Теперь придется быть осторожнее. Зачем он сделал это? От Грейнджер добра не жди. Хитрая, продуманная, она до него доберется. Наверное, уже и у Дамблдора побывала. Драко испытывал такое напряжение, что чувствовал: еще немного – и он взорвется. Стоило труда делать вид, что он в полном порядке. Он так же, как всегда, высоко поднимал подбородок и поджимал губы. Так проще. Ни у кого не возникнет желания донимать его. Однако внутри все дрожало. Он не вынесет еще и давления директора и этой гриффиндорской шайки.

Драко свернул в коридор, когда чья-то рука схватила его за плечо.

– Что за… – выругался Драко, но, увидев фигуру в темной мантии, осекся.

Снейп жестко потащил его под лестницу, прочь от любопытных глаз.

– Что происходит, мистер Малфой? – прошипел Снейп.

– Не понимаю, о чем вы, – ответил Драко, делая нахальное лицо. Ну почему рядом со Снейпом он чувствует себя ребенком?

– Я знаю, что это ты проклял Кэти Белл, – тихо и властно сказал тот.

– Я вас не понимаю.

– Позволь мне помочь тебе, пока ты не натворил еще что-нибудь.

Почему он не может справиться и тут? Принять помощь Снейпа унизительно. Это покажет, что он ребенок и не способен сам справляться с трудностями. Теперь, когда его отец в Азкабане, он должен все делать сам, не рассчитывать ни на чью помощь. К тому же если у него все получится, отец вернется, и все станет, как прежде.

– Мне не нужна ваша помощь! – прошипел он в ответ. – Это мое задание! Он выбрал меня!

– Драко… – голос Снейпа скрежетал прямо над ухом. – Не отказывайся от помощи друзей.

– Он выбрал меня!

Снейп резко отпустил его плечо. Драко тряхнуло. Он поправил мантию, стараясь не смотреть на преподавателя. Снейп окинул его свирепым взглядом, повернулся на каблуках и пошел прочь.

Какого черта он вмешивается в его дела?! Ему не нужна его помощь. Он справится сам!

Драко шел в Большой зал. Он ещё успевал на обед. Хотя у него не было ни настроения, ни желания есть. Ему нужно прийти в себя, отвлечься. Разговор со Снейпом выбил его из колеи. Задание Волдеморта – это не шутка. Не то чтобы Драко это не понимал, но где-то в глубине души надеялся, что все решится как-нибудь само собой, как это бывало в детстве. Может, Снейп и был таким решением, но Драко не мог сейчас все бросить. Он был слишком горд для этого.

В большом зале Поттер, как всегда, в центре внимания. Идиоты-гриффиндорцы собрались вокруг него и что-то обсуждают. Может, Грейнджер рассказала им о метке? Наверное, нет. Иначе Поттер бы сейчас скакал перед ним, размахивая палочкой. Самой Грейнджер тоже не было. Он снова сожалел о том, что показал ей метку. Ещё и этой проблемы ему не хватало.

Драко сел за слизеринский стол вдали от всех, он не выдержит сейчас отвечать на тупые вопросы Грега или Панси. Пусть думают, что он опять не в духе. Впрочем, он и был не в духе.

Любимая прежде еда не вызывала аппетита. Драко взял яблоко и откусил кусок. Его прервал настойчивый взгляд Поттера. Что надо этому придурку?

– Слышал… Кэти Белл, – раздался рядом голос.

Драко перестал жевать. К нему придвинулась Пэнси.

– Что с ней? – придавая своему лицу самое безразличное выражение, спросил он.

– Гриффиндорцы притащили газету…

– И?

– Говорят, – продолжала Пэнси, – что вчера ночью Белл стало хуже. Думали, она… Ну, то проклятье, Драко…

Кисло-сладкий сок яблока обжег горло. Драко закашлялся. Панси протянула ему стакан воды. А Поттер снова уставился на него. Вода немного помогла, но кислый вкус во рту никуда не девался. Как будто он выпил стакан уксуса. Дыхание перехватило. Чертова Белл. Чертово ожерелье. Чертово задание.

– Драко, ты куда? – спросила Панси.

– Вспомнил кое-что…

Драко встал, пытаясь ослабить галстук. Чертова Белл!

Драко вышел из Большого зала. Кажется, Поттер смотрел на него, но сейчас было не до этого. Мысли путались в голове, воздуха не хватало. Ему надо было срочно укрыться где-то, и ноги сами повели его в заброшенный туалет.

Плаксы Миртл не было, а ему так хотелось поговорить с ней сейчас. Драко открыл кран, ополоснул лицо водой, но легче ему не стало. Щеки горели. Неужели он убил человека? Неужели Кэти умрет по его вине? Это то, на что он подписался?

Драко глубоко вздохнул. Увидел себя в зеркале. Лицо скривилось, и он не смог удержать слез. Слишком много на него свалилось. Бессилие. Чувство вины. Убийство. И он не может ничего изменить. Ничего!

Он уперся ладонями в раковину. Слезы текли по лицу, когда он поднял взгляд. И увидел в отражении темную макушку и блеск очков – и его переполнила злоба. Чертов Поттер следил за ним! Драко обернулся. Он ни о чем не думал. Он хотел, чтобы все это закончилось, чтобы Поттер исчез!

– Круц… – вырвалось у него, когда он поднял палочку.

– Сектумсемпра! – проорал Поттер.