Текст книги "Параллельные вселенные пересекаются (СИ)"
Автор книги: Аира
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– Верно! – непонятно чему обрадовался преподаватель и продолжил уже сам: – Астары были помещены в сон совместными усилиями хандингов – мы о них говорили на прошлом занятии, пириэлле – согласно летописям, их родина огромный остров Пириэлле в Морозном океане был затоплен астарами в 4200х годах до Великой войны вместе со всеми жителями, и дуолнигов – согласно тем же летописям, были полностью истреблены в тех же 4200х годах до Великой войны. Некоторые ученые считают, что дуолниги и пириэлле принесли себя в жертву, дабы победить астаров и погрузить их в сон. И вот представьте, сатары решили этих бессмертных разбудить...
По аудитории прошла волна ропота – похоже, присутствующие здесь фэрэйцы были поражены, возмущены, обескуражены, даже несмотря на то, что слышали эту историю про Спящих явно не первый раз. Даже мне стало интересно, как же имперцам удалось справиться с астарами.
– Чтобы разбудить Спящих демонов, сатарам нужен был всего лишь Камень света, – аль Биор совершил замысловатые манипуляции руками и рядом с ним возникла объемная иллюзия в виде абсолютно прозрачного ничем, в принципе, непримечательного камня. – Реальный его размер – примерно с женский кулак, – пояснил преподаватель. – Это очень опасный предмет сам по себе. Он высасывает все светлое из обладателя, который со временем становится подозрительным, мстительным ненавистником всего сущего... У всех рас разная устойчивость к действию Камня света, но рано или поздно сдаются все. Поэтому без необходимости к Камню запрещено приближаться и, тем более, запрещено прикасаться. В данный момент Камень света хранится в самой высокой башни королевского дворца, под усиленной защитой... Но во время Великой войны он, к сожалению, не охранялся столь тщательно, так как никому и в голову не могло прийти, что кто-то возжелает пробудить Спящих, и был похищен. Волею судьбы Камень оказался на Земле, это параллельный мир, кто не знает. За ним и отправился отряд лучших магов под предводительством молодого аминатольца Аритриэля. Камень Аритриэль отыскал, но многие его соратники, пораженные новым миром, решили остаться на Земле – именно их потомки, обладающие магией, и попадают на Фэрэй через межмировые порталы.
– На 36 году Великой войны, Аритриэль, к этому времени уже командующий одной из армий империи, узнал о существовании Лунного храма. Предположительно его построили дуолниги. И также по недостоверным данным этот храм являлся мощным оружием, запускаемым все тем же Камнем света. Собственно, благодаря Лунному храму Фэрэйская империя одержала победу. Позже она была переименована в Аминатольскую империю, но правителями все также являются люди. Аминатольцы предпочитают жить обособленно и практически не вмешиваются в жизнь империи, – немного сумбурно закончил аль Биор и тут же прозвенел звонок. Я с облегчением направилась к выходу из аудитории.
На следующий день после уроков я подошла к алье Алевтине. Ее урок общефэрэйского весьма удачно был последним. Выглядела алья немного печальной и очень взволнованной – сейчас ей, пожалуй, можно было дать и 40 лет – лицо осунулось, вокруг рта появились мелкие морщинки.
– Дашенька, – она хотела меня обнять, но передумала, протянув вместо этого небольшой сверток. – Это очень мощный амулет, защищающий от незваного вторжения негативно настроенных существ, – пояснила она. – Надо найти какое-нибудь место поукромнее, чтобы мои родственники не выкинули его ненароком.
– Хорошо, – я кивнула, прижимая сверток к груди. Внутри у меня отчего-то все дрожало от необъяснимого возбуждения, словно меня не к подруге на День Рожденья отправляли, а шпионом в чужую страну с секретной подрывной миссией.
– Ах, да, – женщина сунула мне в руки какую-то бумажку. – Разрешение на межмировое перемещение. Не потеряй – его достать гораздо сложнее, чем сам амулет, – алья слабо улыбнулась. – И вот еще, – в ее руке блеснул небольшой кристалл на кожаном шнурке, – это Стася должна носить не снимая.
Я кивнула, принимая и кулон.
Отвезти на день рожденья меня должен был Сережа, потому что Алекса отчего-то вызвали в учебную часть, но он обещал приехать сразу как освободится.
Сережа ждал меня в коридоре, хотя мы договорились, что он придет к нам в комнату в общежитии. Выглядел он раздраженным и нервным.
– Твои подружки меня достали! – заявил он, едва я приблизилась к нему. Я даже опешила от такого заявления. – Задолбали своими расспросами! – пояснил он в ответ на мой невысказанный вопрос.
– Спрашивали, чем мы занимались позапрошлой ночью? – понятливо хмыкнула я.
– Нет!!! Спрашивали, когда свадьба!!! – парень сорвался на крик, хорошо, что в коридоре уже никого не было.
– Ну ты сам говорил: 'Все равно моею будешь', – произнесла я, едва сдерживая рвущийся наружу смех, глядя, как лицо Сережи растерянно вытягивается. – А теперь что же, на попятную, да?
– Так ты согласна? – тихо спросил парень, успокаиваясь и притягивая меня к себе. Я испуганно икнула. – Согласна, да? – мое лицо покрыли легкими поцелуями, а после особо тщательно остановились на губах. От эйфории переполнившей меня, чуть не ляпнула 'да'.
Сережа отстранился, и некоторое время разглядывал мое растерянное лицо. По его губам пробежала наглая усмешка.
– Испугалась?
Я только кивнула.
– Ты уже моя, – заявил он все с той же нагловатой улыбочкой. Вновь притянул к своей груди, позволяя почувствовать, как размеренно и спокойно бьется его сердце. И прошептал в самое ухо: – Я Дашулю ам, никому не дам.
– Ты неуравновешенный псих, – сказала я ему, когда он совершенно спокойно потащил меня к порталу.
– И я знаю об этом, – довольно заявил он.
В седьмом часу мы с Сережей радостно звонили в Стаськину дверь. Чайка открыла почти сразу. Вид у нее был немного странный, но вероятно, это было следствием того, что она еще не до конца оправилась от болезни. Впрочем, в своем желтом сарафанчике с короткими рукавами она выглядила очень мило.
– С Днем Рождения!!! – завопили мы с Сережей в унисон, и Мечников протянул Стаське букет из фиолетовых хризантем.
– Наконец-то!!! – завопила она, бросаясь мне на шею и чуть ли ни душа в объятьях. Я тоже была безумно рада ее видеть – даже не думала, что могу так соскучиться по подруге. – Что у тебя с телефоном?! – возбужденно спросила она с подозрением разглядывая Сергея, помогающего мне раздеться. – Где Леша?
– Алексу пришлось по учебе задержаться, он обязательно приедет сразу, как освободится...
– Алексу? – вытаращилась Стася.
– Ну, – что-то я не подумала, что для Стаськи это будет звучать странно, – я решила называть его по-новому... правда, креативненько?
Стася подозрительно посморела на меня, и под ее взглядом я отчего-то почувствовала себя сумасшедшей.
– Что с телефоном? – повторила она, переводя тему.
– Представляешь, оказалось, что и институт и общага находятся вне зоны доступа, какая-то яма там... волны не доходят, – я слабо улыбнулась, потому что забыла, что конкретно мне следовало по этому поводу врать, а Сережа не торопился мне помогать. Кстати, хорошая идея отвлечь подругу. – Знакомься, это Сергей.
Чайка подозрительно уставилась на моего парня... ммм... моего... Пожалуй мне нравится, как это звучит. А вот Стаська стала какая-то нервная.
– Очень приятно, – слабо улыбнулась она.
– У тебя все в порядке? – запоздало поинтересовалась я.
– Да, конечно, – чуть помедлив ответила она, и я подумала, что опасения альи Алевтины не так уж беспочвенны, хотя, каюсь, до этого мне именно так и казалось.
Меж тем мы прошли в большую комнату, где был накрыт стол и уже сидели гости – две Стаськины двоюродные сестры, убей не помню, как их звать, наши бывшие одноклассники Маринка и Юра, симпатичный незнакомый парень с серьгой в ухе и еще две девчонки – наверно, это Чайкины одногруппники.
– Это Даша и Сергей, – представила нас Стася. – Ну, Марину и Юру ты помнишь, – подруга кивнула на одноклассников. Конечно, помню – не совсем же я беспамятная. – Это мои сестры Люда и Лена, а это одногруппники Катя, Ира и Егор.
Как-то странно этот Егор на Стаську смотрит. Задумчиво так, заинтересованно... И Стаська села рядом с ним, улыбается... Подождать пока он уйдет, и хорошенько расспросить Чайку о том, что это за парень такой нарисовался... Надеюсь уйдет он до того, как появится Алекс.
Время буквально пролетело. Сестренки Стаськины давно по домам укатили, Маринка с Юрой тоже ушли, одногруппницы еще раньше восвояси отправились, только Егор сидит и уходить не собирается.
– Даш, нам пора, – Сережа мягко дернул меня за рукав, привлекая внимание. И когда я посмотрела на него, начал выписывать что-то невероятное глазами – голова у него что ли бо-бо? – Подарки подарить не хочешь? – устало произнес парень через несколько минут.
Я тупица.
Метнувшись в прихожую, обнаружила и коробку и сверток в полной неприкосновенности, и облегченно вздохнула. Вообще, мы с Сережкой долго думали, чтоб такое подарить Чайке и, в конце концов, остановились на красивом серебристом платье, на которое у меня бы никогда не хватило финансов, поэтому подарок спонсировал Сергей, долго и упорно добивающийся, чтобы я призналась, что тоже люблю платья. Щаззз...
Сунув коробку Сергею, я незаметно (я верю в это) спрятала сверток под футболку, став похожей на беребенного крокодила, и заявив, что мне надо в туалет, потопала в сторону Стаськиной комнаты, надеясь, что Сережа отвлечет скучающую парочку.
Пробравшись в комнату, я огляделась, размышляя куда бы засунуть совсем не маленький амулет в виде... Кхм.. я, кстати, до сих пор не потрудилась его рассмотреть. Достав сверток, я плюхнулась на Стаськину кровать рядом с ее псом. Тот лениво приоткрыл один глаз, посмотрел на меня и, кажется, вновь уснул. Ну и охранничек!
Развернув темно-зеленую плотную ткань, я, наконец, узрела... тридцатисантиметровую темно-красную вазу, судя по весу – металлическую. Блин, и куда эту бандуру засунуть? Стаська в жизни ваз не держала, также как ее маман и сеструха – цветочки они обычно, не парясь особо, засовывали в трехлитровую банку.
Печально вздохнула, обежав комнату глазами. На шкаф запихать что ли – типа там и было?
Пододвинув Стаськино кресло на колесиках к шкафу, ловко забралась на него, но до верха не достала. Пришлось слезать (кресло, зараза, в разные стороны крутится, только мешает) и поднимать сидение до максимума. Если что просто закину вазу на шкаф – не стеклянная – не разобьется.
Со смачным "пфффф" кресло подросло и я вновь полезла на него. Оно было против! Но я же человек! Я – повелитель мебели! Водрузившись на стул, я привстала на носочки – осталось только подтолкнуть вазу и всё.
И всё. Ваза толкнулась, этот недоделанный стул на колесиках почему-то тоже поехал, в прямом смысле лишая меня почвы под ногами. Я не удержалась и грохнулась, долбанувшись подбородком о край компьютерного стола, а ногой задев спинку кровати. Даже не знаю какому месту было больнее...
Ваза хитро посматривала на меня с самого краешка шкафа. Ну и ладно! Судя по слою пыли свалившимуся на меня сверху, туда не часто кто-нибудь заглядывает.
В комнату вернулась злая и хромая. Вручила ошарашенной Стасе кулон, велев носить не снимая, и платье. Еще раз посмотрела на Егора – где спрашивается шатается Леха, когда Чайку окучивают какие-то посторонние субъекты?! И потащила Сережу на выход, стараясь не реагировать на его дурацкие шутки. Впрочем, тот поиздевавшись еще немного, все же подхватил меня на руки и потащил к машине сам.
Стася
Сегодня у меня День рождения. Совершеннолетие. Дата, конечно, не круглая, но значимая.
Я уставилась в зеркало пытаясь обнаружить там хоть какие-то изменения по сравнению с днем вчерашним, но их не было. Разве что круги под глазами стали еще синее – плохо сплю, мучают кошмары и беспричинные страхи. Мама уверена, что у меня психологическая травма из-за потери близкого человека. Может быть. К тому же, я который день не могу дозвониться до Дашки, сама она мне тоже не звонит и вообще не напоминает о своем существовании.
Так о психологической травме... Может быть. Но! Мне кажется, что я просто сошла с ума. В прямом смысле. Вчера рано утром, когда и родители и я еще были дома, в дверь позвонили. Открыл папа – дверь почти всегда открывал папа, мы с мамой отчего-то боялись открывать незнакомым – вдруг там маньяк, вор, алкоголик. Папа никого не боялся и дверь открывал смело, почти никогда не заглядывая в глазок.
На пороге стояла молодая симпатичная женщина в длинном бежевом плаще. Она вежливо поздоровалась, одарила всех нас сияющей улыбкой, а что она говорила дальше я не знаю, потому что мое внимание поглотили небольшие красные пятна, расположенные на лбу у самых волос женщины. Эти пятна казались очень знакомыми и почему-то ассоциировались у меня с опасностью... Родители тем временем предложили женщине войти. И она вошла. Улыбаясь, скинула с ног красивые черные туфли на высоком каблуке, и пошла гулять по квартире, заглядывая в каждую комнату и внимательно изучая их содержимое.
Да она попросту что-то искала! Но что ей могло понадобиться в нашей квартире?
Проторчав у нас почти час, женщина ушла не сказав ни слова. Родители зачарованно проводили ее, словно так и надо, и уже через 10 минут не могли понять о ком я говорю, потому как по их мнению никто в квартиру к нам не приходил. Мне стало страшно. Наверно поэтому, когда за мной заехал Егор, я все ему рассказала, внутренне сжимаясь от мысли, что вот сейчас он назовет меня сумасшедшей и рассмеется. Но смеяться он не стал, только долго заглядывал мне в глаза и молчал, отчего мне стало еще страшнее. А после притворился, что этого разговора и вовсе не было... Словно забыл...
Сегодня пар было немного, поэтому гостей решили звать к пяти часам. Родители предлагали забронировать столик в каком-нибудь кафе, но мне не хотелось куда-то идти, вообще не хотелось веселиться. Постоянное чувство преследования сводило меня с ума – вроде бы и нет никого рядом, но чужой взгляд буквально чувствуется кожей, прожигает спину, не давая спокойно дышать. Паранойя. Может быть.
Зато Егор почти все время был рядом. Не знаю, что он там себе надумал – может все-таки решил, что я сумасшедшая и за мной нужно приглядывать, но я искренне была благодарна ему.
Он же и отвез меня домой после лекций, помог накрыть на стол, очень серьезно пообещав моим родителям, собравшимся провести сегодняшний вечер у маминой подруги, чтобы не мешать молодежи, присматривать за мной.
– Что это за книжки у тебя? – спросил Егор развалившись на моей кровати и рассматривая книги, оставленные мне бабой Алей.
– Бабушка подарила, – честно ответила я, немного переживая за их сохранность, хотя они вовсе не выглядели старыми и требующими особого обращения.
– Ты понимаешь, что здесь написано? – парень выжидательно посмотрел на меня. Очень хотелось выпендриться, но я опять ответила честно:
– Нет, к сожалению. Понятия не имею о чем они...
Показалось или в глазах Егора мелькнуло разочарование пополам с облегчением? Наверно, показалось – мне уже мерещится заговор, там где его нет.
Он сказал лишь только:
– Жаль, – и продолжил методично просматривать страничку за страничкой.
Мне было неинтересно. Книжки я уже пролистала, но так ничего и не поняла из написанного, что естественно – вообще, не понимаю, зачем бабушка оставила мне их. Может их лучше отнести в какой-нибудь музей?
И тут из просматриваемой парнем книжки вывалился сложенный несколько раз желтоватый от времени листок бумаги. Некоторое время мы с Егором завороженно пялились на него, после чего я все-таки подняла бумажку и осторожно развернула ее.
Это была какая-то карта – край незнакомого материка, океан, острова, несколько маршрутов и помеченный черным крестиком небольшой кусочек суши на самом краю карты.
– Что это? – зачем-то вслух спросила я.
– Карта, – ответил Капитан Очевидность, судорожно вглядываясь в листок.
– Я вижу, что карта, – улыбнулась я, глядя на расстерянно-возбужденную физиономию парня. – Я не пойму, что это за океан изображен – Северный Ледовитый?
– Что-то типа того, – ответил Егор. Я хотела уточнить, что он имел ввиду, но в этот момент раздался звонок в дверь, пришлось срочно идти открывать. Карту я прихватила с собой.
В седьмом часу явилась Дашка... без Лешки, но с каким-то незнакомым симпатичным мальчиком. И отношения у них были явно далеки от дружеских. Сердце неприятно кольнуло.
– Где Леша?
– Алексу пришлось по учебе задержаться, он обязательно приедет сразу, как освободится...
– Алексу? – удивилась я. Дашка никогда в жизни так не величала Зверева.
– Ну, – замялась моя подруга, – я решила называть его по-новому... правда, креативненько?
По-моему, весьма тупо. Уж не из-за этого ли нового парня, маячищего у нее за спиной, Даша решила звать Лешу "креативнеьким" именем. Может и сам Зверев задерживается только потому, что не хочет видеть Дашу с ее новым парнем.
– Что с телефоном? – я поспешила перевести тему, решив поговорить об этом с Дашкой наедине.
И ту она начала нести какую-то откровенную лажу про ямы и волны. Кажется, подруга просто не горит желанием со мной общаться – ну какие могут быть "ямы и волны" в городе?
К десяти гости разошлись, остались только самые стойкие: Егор, Дашутка и Сергей. Лешка так и не появился, что меня безмерно огорчило. Трудно и страшно признаться, даже самой себе, что я все еще на что-то надеялась, на какой-то волшебный поворот судьбы что ли. Похоже, никем более, чем другом Егор мне стать не сможет. По крайней мере, пока я влюблена в Лешку. Да, черт побери, я влюблена в Зверева – хоть себе-то я могу в этом признаться! А он не пришел. Даже не позвонил. Наверно, у него тоже "ямы и волны".
– Даш, нам пора, – Сергей дернул мою подругу за рукав, а та даже ничего не сказала ему, хотя до этого в подобной ситуации хорошенько припечатала невеже. Она изменилась. – Подарки подарить не хочешь? – устало произнес парень, после того как несколько минут изображал из себя мима.
Подруга метнулась в прихожую, откуда через секунду раздался ее победный клич, а еще через пару она вернулась, сунув Сергею какую-то коробку, и вновь ускакала. Сумасшедшая – люблю ее...
Не было ее довольно долго. Сергей нервно косился на дверь и рассказывал какие-то истории, которые казались смешными Егору, но не мне, потому как половина сказанного ускользала от моего сознания.
Отчаявшись меня развеселить, Сергей вручил мне коробку. Положив на диван, я ее тут же раскрыла, обнаружив очень красивое платье. Настроение мгновенно поднялось на несколько пунктов. Я даже собралась пойти его примерить, но тут в комнату влетела злая и хромая Даша. Вручила мне красивый кулон на кожаном шнурке, велев носить не снимая, и уже пустую коробку из-под платья, предварительно схватив ее с дивана.
Бросив недовольный взгляд на Егора, Даша потащила подшучивающего над ней Сергея на выход, даже не попрощавшись со мной.
– Это ты об унитаз подбородком приложилась? – доносился из подъезда веселый голос Сергея. – Стесняюсь спросить, что ты там делала в такой замысловатой позе?
Дождавшись, когда придут мои родители, Егор засобирался домой. Я решила его немного проводить и мы вместе вышли из подъезда.
Город укрылся тьмой. Похолодало. Ветер носился над головой путаясь в волосах, бросая в лицо невидимую влажную пыльцу начинающегося дождя. Егор, оперевшись на свой мотоцикл, неуверенно притянул меня к себе, заключив в теплое кольцо своих рук, защищая от пронизывающего ветра. Я знала, что сейчас будет мой первый поцелуй и сердце болезненно сжалось, противясь этому.
Но я не могла уйти. Уже примерно полгода мне снился поцелуй с парнем, такой реальный, исполненный сладкой истомы, что мне казалось, я чувствую его вкус, уже проснувшись. И я должна... я хочу ощутить его наяву..
Егор притянул меня ближе, наклонил голову, и чуть помедлив, его губы коснулись моих. Нежно, трепетно, ненавязчиво, даже приятно... но в груди все взбунтовалось. К горлу отчего-то подступили слезы и я с трудом сдерживалась, чтобы не оттолкнуть парня. Он, словно почувствовав что-то, с облегчением отпустил меня сам. Прижал к груди, и долго гладил по голове, как маленького ребенка, успокаивая.
– Прости, – прошептал он мне в ухо. – Ты мне правда очень нравишься, но... Ведь ты сама знаешь, что у нас ничего не получится.
– Прощаю...
Я дождалась, когда Егор уедет и медленно побрела к подъезду. Дождь пошел сильнее, капли монотонно ударялись об асфальт разбиваясь на мелкие брызги... как и мои глупые надежды. У подъезда, омываемый разбушевавшейся стихией, валялся огромный букет алых роз. Красивый, но такой же несчастный и брошенный, как я. Оглянувшись по сторонам, я подняла букет, медленно вдохнула слабый цветочный аромат и прижала его к груди. Возьму домой, пусть папа думает, что мне его подарил парень...
Отыскав на шкафу красную металлическую вазу, еле всунула в нее букет, расправила поникшие под дождем бутоны, наткнувшись дрожащими пальцами на маленькую открыточку в виде сердца. Чувствуя, что заглядывая в чью-то чужую личную жизнь, медленно раскрыла его. Там было всего два слова. "Люблю тебя".
И почему-то эти два слова не давали мне уснуть всю ночь, заставляя беззвучно рыдать в мокрую от слез подушку.
Леша
Погодка выдалась на редкость пакостной, видно сам Берл велел провести этот вечер в одной из местных таверн. 'Ветвь меана' – единственное заведение, находящееся в непосредственной близости от Школы, но идти туда не хотелось – даже в столь поздний час там могло быть слишком много знакомых лиц. В приличных заведениях города студентам старались не продавать алкоголь, но именно это мне сейчас было нужно больше всего – хотелось тупо напиться. Поэтому пришлось тащиться на окраину столицы, чтобы тихо посидеть за кружкой арлута, хотя на самом деле очень хотелось что-нибудь сломать, разбить, разорвать. А все потому, что я полный дебил...
В "Яростном мардолоке", по сравнению с другими недорогими заведениями такого сорта, было довольно чисто, да и кормили вкусно. К тому же хозяин таверны был моим старым знакомцем, что собственно и сыграло решающую роль при выборе таверны на сегодняшнюю ночь. И как всегда здесь было не протолкнуться – к вечеру сюда стягивались жители двух ближайших кварталов, чтобы послушать старую сказочницу Аггриэлу, насладиться новой песней приблудного эльфа-барда и иногда посмотреть на торговца легендами. Эти самые торговцы всегда появлялись неожиданно – просто в один из вечеров на пороге таверны возникала высокая сутулая фигура с ног до головы укутанная в темные одежды с проблесками изумрудной нити по краям, безошибочно указывающая на то, что перед вами шор. Похоже на то, что в 'Яростном мардолоке' был как раз такой вечер.
Посреди зала на стуле, взгроможденном на стол, сидел шор и вещал благодарной публике одну из легенд, самую простенькую, которую оплатил хозяин таверны, чтобы развлечь посетителей. Сказание по меркам шора стоило гроши, а потому легенду эту уже слышала чуть ли не половина собравшейся публики – мол, где-то в горах хандинги оставили "апрейо" – "последнюю лазейку". Лазейку для тех, кто ушел на ту сторону, умер; лазейку через которую можно вернуться назад... если ушел не слишком далеко.. и если кто-то поможет с этой стороны. Многие искали "апрейо", но чтобы кто-то нашел.. в общем, сказка про доброго ррока.
Трактирщик, пожилой болтливый полуэльф по имени Форел, меня узнал и подозвал к барной стойке – здесь были места для избранных, а чтобы попасть в круг этих избранных всего-то и стоило, что спасти трактирщика от того самого мардолока, в честь которого был назван трактир. Правда яростью там уже и не пахло – старый усталый монстр, иначе я бы не справился с ним в одиночку, на втором-то курсе.
– Давненько тебя не было видно. Нашел что-нибудь интересное в своих древних бумажках? Роханский, помнишь, этого высокого старикана – главу Гильдии магов, интересовался артефактами. Так прямо не сказал, но доходчиво намекнул, что не пожалеет определенной денежной суммы за достоверные сведения о местонахождении Обручей Валара. Дела у наших магов неахти, а сатары, говорят, уже, считай, постучались к нам в двери.
– Думаешь, война? – изобразил я интерес. На самом деле сейчас мне было откровенно плевать и на сатар и на Роханского.
Попросил бутылку арлута. Форел странно посмотрел на меня – да, обычно я алкоголь не пью, но поставил передо мной бутылку с темно-зеленой жидкостью и низкий восьмигранный стакан.
– Что, из-за девчонки? – ухмыльнулся Форел. Отвечать я не стал. Молча выпил первый стакан, поморщившись с непривычки, когда зеленая, мерзкая на вкус жидкость обожгла горло.
Перед глазами всплыл Стаськин образ. Нежный, невесомый и чувственный... Как в тот день, почти полгода назад...
У Дашки День рожденья приходился на 4 мая – субботу. Ее весьма либеральные родители уехали в гости на все выходные, оставив дочери полную свободу действий и забитый едой холодильник. А гостей к ней пришло не мало, многих я видел впервые, хотя с Дашкой и Чайкой мы общались практически всю жизнь.
Не все из ее приятелей мне понравились. Некоторые притащили алкоголь, и я почувствовал себя старым ханжой, следящим за моральным обликом малолеток. Впрочем, на общую массу мне было плевать. Но Дашка со Стасей пили тоже, хотя я до последнего думал, что Стася не решится... Но она выпила бокал, потом второй... третий я едва успел отобрать, но она уже была абсолютно пьяной. Бесшабашно веселой, с горящими возбужденно глазами и легким румянцем на щеках.
Какой-то парень достал гитару и начал играть. Он тоже был немного пьян, но выходило у него весьма неплохо. И Чайка начала подпевать ему ни капли не смущаясь, таращащейся на нее толпы... Никогда не думал, что у нее такой красивый чистый голос...
А потом я застал их обжимающихся в Дашкиной комнате. Этот ублюдок прижимал ее к стенке, пользуясь ее невменяемым состоянием, а левая рука уже лезла к ней под юбку... В тот вечер во мне действительно проснулся зверь. Мне хотелось придушить этого придурка, а после спустить с лестницы вниз головой, но хватило всего пары крепких ударов, чтобы он сбежал сам...
И что же я сделал?
Да, я сволочь! Но Стася была безумно красивой с растрепанными волосами, обрамляющими ее возбужденное личико. Ее губы чуть приоткрылись, навязчиво предлагая задуматься каковы они на вкус, а синие глаза так пристально смотрели на меня, что я не смог устоять. Боже, какие у нее глаза... словно безбрежное море в ясный солнечный день...
Всего несколько мгновений спустя я сам, как безумный, прижимал ее к стенке, всем телом ощущая ее тепло, ее прерывистое дыхание на своей шее, чувствуя как испуганно-восторженно бьется ее сердце. Я сволочь, также лез к ней под юбку, чувствуя бархатистую кожу под своей рукой, и сходил с ума еще больше... целовал ее лицо, шею, руки... А потом впился в ее губы – мне до сих пор мерещится тот сладковатый привкус малины... И она ответила – страстно, безудержно. И я целовал ее снова и снова, не в силах остановиться, сгорая от ярости при мысли, что на моем месте мог быть тот, другой, и она также страстно отвечала бы ему...
Тогда я с трудом отпустил ее... Отвел домой, и долго сидел перед ее дверью ощущая себя последним гадом и побитой собакой одновременно...
А еще я жалкий трус!
Наутро мне было страшно смотреть ей в глаза. Несколько дней я старался не пересекаться с моей маленькой Чайкой, но меня как магнитом тянуло к ней. И я не выдержал...
А она забыла. Просто забыла... как вчерашний сон.
Не знаю, обрадовался я или огорчился тогда... Но я струсил снова. Каждый день я старался не сболтнуть лишнего, боясь, что она поймет, вспомнит и никогда не простит меня... Я научился молчать, но Стася научилась понимать меня без слов, она радовалась моему приходу, как маленькая, льстя моему самолюбию, заставляя думать, что те поцелуи, быть может, были не просто так, что может быть и она что-то чувствует ко мне.
И все же если б не Даша, я не решился признаться Стасе в своих чувствах.
Сегодня... Я хотел это сделать сегодня – в ее День рождения. Я собирался подарить ей тот маленький артефакт, замаскированный под женский браслет из полудрагоценных камней, что я получил в оплату за информацию о местонахождении Молота Ормонта Великого – некоторым магам попросту лень заглянуть в старые общедоступные издания... И эта банальщина – розы, целый букет этих чертовых роз. Если б я только мог, я б подарил ей все цветы Фэрэя... И ведь я опять струсил – написал на открытке 'Люблю тебя', в надежде, что так я не смогу пойти на попятную.
Но я опоздал!!! Я так опоздал... Она целовалась с другим... под дождем... Я ей не нужен.. Я чертов идиот!!!
Я, кажется, выпил уже полбутылки. Мерзкое пойло не действовало – я прекрасно все помнил и мне было больно. Где-то в груди продолжало сжиматься кольцо. Глазам почему-то было горячо и влажно...
И я с трудом разглядел, как в таверну влетел один из городских стражников.
– Война! – орал он безумно. – Сатариат напал на западные границы империи...
Глава третья.
Грёбаное волшебство
Около двух месяцев спустя
Даша
Где-то на западной границе империи идет война. Здесь в столице это почти не заметно, хотя кругом только и разговоров, что про войну. Но единственное ущемление для нас – студентов, это то, что сразу после официального объявления войны указом императора перекрыли все порталы и навесили какой-то магический полог от телепортации без особого, надо полагать тоже магического, разрешения. Проще говоря, я уже два месяца не была дома и ни разу за это время не общалась ни с родителями, ни со Стаськой. Что они интересно там себе навыдумывали насчет моего внезапного исчезновения? Впрочем, куратор моей группы, им оказался обожаемый Илией аль Вольгард, обещал, что кто-нибудь из магов, оставшихся на Земле, обязательно сочинит для родителей всех студентов-параллельников какую-нибудь замечательную сказочку про полевые работы студентов-природопользователей где-нибудь подальше от дома в глухой тайге, где не ловит мобильная связь.
А теперь о приятно-неприятном. Учебу никто не отменял, потому что неизвестно, на сколько опять затянется война (судя по курсу истории для здешних войн норма полтора-два десятка лет), а маги империи нужны всегда. В связи с чем, в середине декабря намечалась первая сессия и это, безусловно, было очень печально, хоть я и втянулась в учебу и мне здесь безумно нравилось. Но присутствовал и приятный момент – десятидневные каникулы для подготовки к экзаменам. И эти каникулы можно провести у себя дома – завтра в полдень во дворе Школы по разрешению императора откроют портал минут на 15-20, а потом вновь закроют до 14 декабря.
