Текст книги "Проклятие Озерной Госпожи (СИ)"

Автор книги: Aion91

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Вернуть нас на родину, в океан, а перед этим разрушить печать, сдерживающую нас в этих проклятых водах. Найти того, кто эту печать обновляет, ее стережет. Делай с ним что угодно, убей, подставь, оставь в живых, не важно, главное уничтожить печать. Уничтожишь ее и мы сами унесемся в воды морей и океанов. Пройдут десятки лет, прежний облик к нам вернется, магия моря и океана исцелит наши души и тела.

– Кто вас заточил? Как часто обновляется печать?

– Заточил нас волшебник, в школе он главный, так говорила мне бабушка. Все его слушались и ему подчинялись. Имени я не знаю, бабушка тоже не знала. Печать обновляется раз в год. К камню приходит волшебник, я не знаю кто он, на нем какой-то амулет или заклинание, только то, что это мужчина, старый, сильный и светлый волшебник.

– Тот, кто обновляет печать – Альбус. Это проблема, но не критичная. Узнать, кто вас заточил, не составит труда, есть архивные записи и у меня есть тот, кто это выяснит. Вопрос в другом. Зачем вас здесь заточили? С какой целью?

– Жемчуг, чешуя, кровь, – перечислял русалка.

– Все это для обогащения некоторых индивидуумов. Понятно. А так же для изготовления палочек. Принудительно берут чешую и кровь? – ее согласие и мое предположение: – скорее всего Оливандер в доле. Палочки с кровью и чешуей русалок дорого стоят. И редкость такая начинка как морская составляющая.

– Юный Блэк постигает науку создания палочек?

– Да, но на добровольной основе. Мой Учитель Максимилиан Долохов. И моя палочка куплена у него. И Госпожа, не сочтите за наглость дать немного чешуи для Учителя? – она улыбнулась своей зубастой улыбкой, провела коготками по руке, хвосту и отсыпала, с просьбой:

– Ребенок, назови свое имя.

– Натаниэль.

– Натаниэль. Какое красивое имя. Мальчик, у меня еще одна просьба, – я смотрел на русалку, – у меня уже не будет детей, свою жемчужину потомства я отдала на создание проклятия. Раз моя жемчужина утрачена и отдана тебе, будь моим сыном, Натаниэль, – прохладная рука русалки коснулась моей щеки, провела пальчиками, поднималась выше, касалась лба и шрама, а потом зарылась в волосы, – не откажи, Натаниэль, – прижалась ко мне и шептала в макушку, не отпуская из объятий, а я не отказал. Все равно материнской любви я не познал, как и отцовской заботы. Как и Владычица не познает радости материнства, может, мы сможем узнать, что это такое, став друг для друга семьей.

– Матушка, – шепнул и проверил как оно звучит, это слово. На глазах навернулись слезы, как и у русалки, она еще сильнее прижала меня к себе, плакала жемчужными слезами и собирала их в мешочек, отдавая мне.

– Русалочьи слезы радости обращаются в драгоценные камни. Это тебе, Натаниэль, от матушки подарок. Как и это, – провела рукой с когтями по моей руке.

Шуи от меня отделилась, плавала рядом, а я не понимал что со мной происходит. Я по-прежнему могу находиться под водой и воздух мне не нужен, но на ключицах появились жабры, длинные, тонкие, уходящие к плечам, на руках перепонки, едва заметные, а вместо ног черный хвост, с широкими, серыми плавниками. Пять штук, два на конце хоста, два по бокам, и один идет от поясницы до середины хвоста. Волосы стали длиннее, прямые, послушные и черные, как хвост, но с серыми прядями, как плавники.

– Матушка, что мне с этим обликом делать? Как я…

– Не переживай, Натаниэль, призывать русалочий облик ты сможешь по желанию, а не от попавшей на твою кожу воды. Когда то и мы так выглядели, как ты сейчас. Цвета наших хвостов и плавников пестрили красками и разнообразием. А теперь…

– Матушка, я обещал найти и разрушить печать, значит, найду и разрушу. Верь мне, – прижал ее к себе. Пища и радуясь вокруг меня, кружила Шуи, протянул ей руку, погладил по куполу, она тут же сменила цвет с желтого, на голубой, потом на пурпурный, потом на розовый, что означало она рада и счастлива.

– Интересный у тебя спутник, сынок, – мы плыли с матушкой к замку. Она провожала меня к поверхности, говоря, что будет рада видеть меня всегда, когда бы я не пришел. Просила найти пару и представить ей, желательно детишек, хочет быть не только мамой, но и бабушкой. Я не обещал, но сказал, что как только, так сразу. А пока вернулся на сушу. Вышел в своем человеческом облике.

– Натаниэль! – подбежал ко мне Северус, – как ты? – меня тут же высушили магией, протянули сменную одежду, накинули пару согревающих чар. А я не прекращая улыбался и радовался, как ребенок.

– Отлично, лучше не бывает, – и пересказал все, что было со мной в водах Черного озера. Особенно о том, что я теперь официально сын Озерной Госпожи, наследник и русал, – вот такие дела, Северус. Есть хотите? Я вот хочу. Готовлю я, а посуду моете вы, как?

– Согласен. Пошли, Натан, – протянул мне руку зельевар и мы аппарацией перенеслись к нему домой.

А там привет от Малфоя. Драко нарушил мирное уединение и ввалился камином как раз во время ужина. Точнее его завершения, как и договорились, Северус мыл посуду, а я помогал и вытирал, убирая на полки. Драко меня не узнал, как и говорил, я сильно изменился, особенно без очков-велосипедов и зеленых, как Авада глаз. Пока только линзы и другой цвет с помощью них. Зельевар сказал, что он найдет подходящие формулы исцеления и смены радужки, сварит зелье и мне не придется пользоваться линзами. А пока у нас с Малфоем привычная ушам и сердцу потасовка:

– Не знал, крестный, что ты комнату сдаешь. Да еще и малознакомым личностям? – в его манере фыркая и выгибая брови и бледные губы, на которые хотелось опустить кулак и украсить в яркий алый.

– Не твое дело, Драко, кому я сдаю свою комнату. Ты по делу?

– Да, меня за тобой послали, – я понял, что сам лорд Воландеморт собственной персоной не переступит Паучий Тупик, а по метке вызывать болезненно и муторно. Так что послали гонца. Не удержался, пошутил:

– А вы, мистер Малфой заделались почтовой совой? И как? Достаточно платят? Чем берете? Печеньем или сушеными тараканами? Могу и я воспользоваться вашими услугами? – усмешка Северуса была мне наградой, как и гнев бывшего неприятеля, сжавшего кулаки и готового впечатать их в мой нос и лицо. От гнева по его лицу побежали пунцовые пятна, уши горели от злости и обиды, что его, наследника так унизили, оскорбили и сравнили с совой. Разнял и утихомирил начинавшуюся между нами потасовку зельевар:

– Натан, Драко, хватит!

– Имя то какое! – возмущался блондин, скрещивая руки на груди, задирая кверху нос, – огрызок, а не имя. Полукровка что ли? – смотрю на зельевара, тот кивнул, а я представился:

– Натаниэль Сириус Блэк, – вот тут блондина проняло, – и да, Натаном меня называет только Северус, ему можно, но не тебе, Малфой, – выплюнул и пожалел, что сказал и назвал его по имени рода. Ведь интонация, с которой я произношу его имя рода моя, персональная.

– Поттер?

– Блэк! – поправил его.

– Нет, ты – Поттер. Только Поттер так произносил Малфой, растягивая первый слог и с нажимом на второй слог. Только ты, Потти! – не долго улыбался, потому что за это коверкание и упоминание ненавистной фамилии он получил в нос. Не удержался, попросил у зельевара прощения за драку и скандал, ушел к себе. Вот и спрятался, называется.

========== Часть 5 ==========

Комментарий к Часть 5

Не бечено)

Чтобы успокоить нервы – читал, чтение всегда мне помогало не только настроиться, но и успокоиться. Очередной том по древесине и сочетанию начинок. Например, к ольхе, светлой основе не подойдет что-то стихийное, потому что этот тип древесины рассчитан на целительскую составляющую, например на корень Мандрагоры или цветы чистотела. А лучше всего к ольхе подойдет отданная добровольно кровь единорога. Это редкость, но единорог может пожертвовать свою кровь. Описывалось всего пять случаев.

Меня и правда затягивало. Не заметил, как стемнело и было глубоко за полночь. Полыхнул камин, и пришедший рухнул прямо на месте. Отложив книгу, бегу на помощь хозяину дома. Явно лорд не в духе и приголубил Круцио всех, надеюсь и Малфоя тоже. Захватив по пути к Северусу зелье, подошел, помог подняться и проводил его на диван. В руки зелье, на плечи плед. Пошел на кухню поставить чайник. Крепкий чай с мятой или мелиссой в самый раз.

– Спасибо, Натан, – большая кружка в руках зельевара, руки еще подрагивали, но не сильно. А я сидел рядом, подогнув ноги под себя, ждал, когда он расскажет, если расскажет. И рассказал: – лорд рвёт и мечет. Альбус узнал его тайну, как лорд может умирать и снова воскресать.

– Крестражи, – зельевар подтвердил, – на два крестража у лорда стало меньше, или на три. Первый я уничтожил на втором курсе – дневник с воспоминаниями, который захватил волю и сознание Джинни. Именно она натравливала Василиска, под влиянием молодого Тома Реддла. Второй директор нашел сам, кольцо Мраксов. Он его уничтожил. И третий – медальон, за которым мы с директором в тот треклятый день отправились. Еще, как сказал директор, крестражем лорда являюсь я. У нас были предположения, что Том использовал в прошлом регалии основателей для создания якорей, кроме меча Гриффиндора. Гоблинская сталь не позволила бы себя осквернить темной магией.

– Значит, еще два точно. Возможно три. Змея, рядом с ним всегда его змея. А ты, Натан уже не крестраж. Ты – умер в том озере, а значит, умерла та часть души лорда, оставленная тебе в ночь на Хеллоуин. И получается, у лорда в лучшем случае четыре крестража, это если медальон настоящий.

– Наследник Блэк, – хлопнул хлопок аппарации и перед нами стоит Кричер, – настоящий медальон у Кричера, наследник. Хозяин Регулус отдал его Кричеру и попросил уничтожить. А то, что плавало в зелье «Раскаяния» подделка. Хозяин Регулус сварил то зелье и вложил подделку, а яд, который был до этого в гроте – выпил и там же погиб, – под конец фразу домовой заливался слезами и упал на колени.

– Рег – идиот! Сам, без помощи. Неужели я бы отказал другу? – сердился и ругался зельевар, – я бы помог, мы вместе что-то да придумали бы. А теперь? Идиот! – боль от Круцио отошла на задний план, теперь только укор самого себя за невнимательность и потерю друга.

– Северус, вы не виноваты, – забираю кружку и иду на кухню, – все они сами делают выбор, и не нам, после их смерти судить за выбор. Единственное, что мы с вами можем сделать, выполнить последнюю волю умершего – уничтожить этот треклятый крестраж. Уничтожить их можно тремя способами: – Адский огонь, яд василиска и гоблинская сталь. Яд василиска достать не просто, но не невозможно. В тайной комнате дохлый, как раз валяется, без дела, – и тут подумал и спросил: – Северус, скажите, а сколько я выручу за тушу и шкуры василиска?

– Миллионов десять золотом, – у него шок и ступор, – и это состояние валяется в тайной комнате четыре года? – кивок, – ну, Блэк!

– Поможете продать, вам процент, как?

– Заманчивое предложение, Блэк. Оставлю себе немного яда и пару клыков, чтобы уничтожить крестражи и лорда окончательно. А вы, куда вложите состояние? В род Блэк или в будущую профессию?

– И туда и туда. Учителя я уже нашел, как и дело, которым заинтересовался. На счет Тайной Комнаты. Когда на дело? Вы без меня ее не откроете. Все пароли на парселтанге. И да, надо метлы подготовить, вниз лететь по трубам, как на втором курсе меня не прельщает.

– Будут вам метлы. Спать пошли, Блэк. Рассвет скоро, а у меня уроки утром, ваш бывший факультет и мой факультет. Без вас мистер Уизли и мисс Грейнджер присмирели, как и весь алый состав школы. Зато мои слишком активизировались и плечи расправили.

– Как восприняли новость о моей смерти Рон и Гермиона? – не хотелось думать о том, что друзья меня предали и обо мне тут же забыли. Верил, надеялся, и как оказалось не зря.

Друзья скорбят и часто вспоминают, а подруга даже не верит в то, что я погиб. Винит директора в том, что недосмотрел и по его вине я утонул в озере Инферналов. И отчасти она права. Да только сделать она и Рон ничего не смогут, в руках директора сила и власть. И не нам, подросткам с ним тягаться. Да и лорд для него всего лишь мальчишка, сильный, властный, с кучей последователей и боевых волшебников, но мальчишка.

На этой мысли и уснул. Утром, проснувшись, оказался один в квартире. Было около девяти утра, зельевар вернулся в школу. А я позавтракал, получил письмо от поверенного Блэк, с прилагающимися документами и снова сел за книги. Только в этот раз для поступления в школу. Мою кандидатуру Ильвермони одобрила, директор ждет меня через три недели на собеседование.

Я подавал запрос на поступление с домашнего обучения. И для того, чтобы принять меня в школу, должен показать знания и умения. За знания я не переживал, а вот за умения… зелья. В теории у меня «Выше ожидаемого», а вот практика «Ниже ожидаемого» или «Отвратительно». Не мое это, зелья варить.

– Натан, ты готовишься к собеседованию? – смотрит на книги профессор, спрашивая о проблемах: – есть трудности?

– Ага, ваш предмет, в остальном нормально. И то, проблемы с практикой, в теории так же нет трудностей. Обед на плите, – показал на кухню, – а я еще почитаю. Три недели пролетят быстро, – зельевар ушел на кухню, а я снова ушел в книги. Не заметил, как мужчина сел рядом, протянул чашку чая и предложил:

– У меня к тебе, Натан предложение о взаимном обучении. Ты учишь меня готовить самое простое, а я тебя зельям. Как? Дам основы, покажу азы и сочетания. Как с палочками, – я не долго думая согласился. Зельевар забрал мои книги и показал на камин, – пошли, директора сегодня в школе нет. Тайная Комната и василиск нас ждут, – улыбка и отложенные в сторону книги.

Камином в школу, под отводом глаз в туалет Миртл, на метлах вниз, там сбор шкур, разделка туши и снова на метлах, через туалет Миртл в кабинет Северуса, а камином в банк. Гоблин смотрит на нас, не может двинуться, словно в оцепенении, но отмер, посчитал, у нас правда вышло десять миллионов золотом. Отдал обещанный процент профессору, он взял тридцать, я дал бы больше, но он сказал, что и этого за простую помощь много. Он взял ингредиентами, ядом, кровью, клыками и чешуей. Пару клыков оставили для уничтожения крестражей. И там же, в банке уничтожили, воспользовались ритуальным залом.

Вернулись в Паучий тупик поздно. А там снова сюрприз, но уже старший Малфой и леди Нарцисса. А у меня паника. Как я мог забыть, что на гобелене Малфоев отображаются и Блэки из-за леди Нарциссы. Как и ее ближайшие родственники, то есть я.

– Северус, а ты ничего не хочешь нам рассказать? – говорит леди Малфой, смотря на меня, – например то, что у тебя живет наследник моего рода? Или то, что этот самый наследник бывший герой магической Британии, которого все считают мертвым. И что вообще происходит! – с каждой претензией ее голос становился ниже, фразы четче, при этом она не переходила на крик. Вот что значит Блэк.

– Леди Нарцисса. Все, что вы сказали – правда. Я был Поттером, но умер, – уточняя, – почти. Северус, ваше мнение, могу им правду о себе рассказать или не стоит? – профессор сказал, что Малфоям можно, особенно Нарциссе, – тогда слушайте…

Гостей после моего рассказа пришлось отпаивать виски, Умиротворяющий бальзам не помог бы. Как итог, леди сказала, что я правильно поступаю, покидая страну, переводясь в другую школу, и что меня ничего здесь кроме интриг и передряг не ждет. А с лордом и Дамблдор справится.

Разошлись мы поздно. Лорд Малфой попросил у меня за свое недостойное лорда поведение прощения, а за сына леди Малфой. Но мы с Драко сами должны отношения выяснить. И не дело это родителям отвечать за его поступки. Малфои были согласны. Встречу с Драко мы так же назначим сами, когда время появится свободное. А пока у меня и у него этого времени нет.

Комментарий к Часть 5

Где мои тапки, я вас спрашиваю!

ГДЕ МОИ ТАПКИ!?

Неужели нет вопросов или пожеланий?

========== Часть 6 ==========

Комментарий к Часть 6

не бечено)

Северус, как обещал, нашел формулу исцеляющего зелья, или сам разработал, чтобы не только вылечить, но изменить цвет радужки. И ненавистные глаза Авады стали насыщенно-синими, как море. Дальше проблема с приметными шрамами, на лбу от Авады лорда и руке от пера Амбридж. Со шрамом от пера проще, свести не составило труда для Мастера-зельевара, а вот от убивающего заклятья спасу нет. Я долго думал и нашел выход:

– Северус, а если мне тату сделать? Рисунок, переходящий на веко и под глазом. Сказать, что был ожог и я, чтобы скрыть и забыть о травме, решился на кардинальные меры? – зельевар смотрел на меня, как на психического, а я добавил, – и еще это место челкой закрывать, вот так, – показал как именно. Основную длину волос зачесал назад, завязав в хвост, оставив только длинную, широкую до подбородка прядь, закрывающую мне пол лица. Северус присматривался, задумался, но в итоге сказал:

– Вполне. Придумать легенду и прокатит, – а от идеи с тату советовал отказаться, есть маггловский способ скрыть шрам. Тональный крем или грим. Даже простые чары гламура подойдут. Никто в наглую лезть под челку не будет. Но я настаивал и сказал, что не буду делать тату, как говорил, в пол лица, а что-то простое, ненавязчивое. На что профессор сказал: – как хочешь, Натан. Вот, капни в глаза по три капли, час лежи и после еще три не напрягайся, не читай, а лучше поспи. А я в школу. Экзамены никто не отменял.

– Спасибо, Северус, – взял флакон, ушел к себе в комнату, лег на кровать, закапал, как сказал зельевар по три капли, и не открывая глаз сам уснул.

Проснулся под вечер. Северсуса дома не было, я сготовил ужин и решил навестить Гриммо и Кричера. Захватил книги, чтобы вернуть на место и взять новые, по списку Учителя и по совету зельевара, для подготовки к собеседованию. Смотрел на себя в зеркало и как хорошо, что не видел себя прежнего. Ничего от Гарри Поттере в моей новой внешности не осталось.

Прямые, послушные черные волосы до плеч, длинная, закрывающая пол лица и шрам челка, глубокого оттенка синие глаза, тонкие брови, аккуратный нос, узкий подбородок, выделяющиеся скулы и бледная, без намека на веснушки и загар кожа. В зеркале я видел Сириуса, таким, каким он был в молодости, тот же разрез глаз, та же форма губ, носа, ушей, такой же изгиб шеи и плеч. Я – копия отца. Да, мой отец Сириус. Поттер и вся его семья лишь подопечные. С этой мыслью я шагнул в камин на Гриммо, держа у груди книги, а на губах улыбку.

Недолго длилось мое прекрасное настроение, не успел я переступить порог камина, как меня тут же поймали и устроили допрос. Оказалось, я застал внеплановое собрание Ордена Феникса почти полным составом. Тут и директор и Уизли старшие Артур и Молли с близнецами Фредом и Джорджем и Грозный глаз Грюм, Дора и еще некоторые знакомые мракоборцы, но без Римуса и Северуса. Меня окружали, смотрели с подозрением, палочки в руках направлены в мою грудь, с заклинанием, готовым сорваться с палочки в любой момент. Уизли прижали меня к стене, приставив палочку к горлу, а близнецы наперебой задавали вопросы:

– Кто ты?

– Что здесь делаешь?

– Как зовут?

– Откуда ты?

– Как здесь оказался? – и так далее.

А я отвечал спокойно, смотря на взволнованного Кричера. Без моего приказа или разрешения портрета Вальбурги он не скажет. Я не собираюсь разрешать, как и леди Вальбурга. Не в ее интересах подвергать опасности будущего лорда Блэк. Назвал свое имя, и что делаю в доме на Гриммо 12. По легенде в Англии я проездом, проверил кровь, узнал о наследовании, принял статус наследника рода Блэк, пока каникулы читаю, готовлюсь к поступлению в академию артефакторов. Сказал, чей я сын, какого именно из братьев Блэк. Все члены Ордена Феникса были крайне удивлены тем, что у Сириуса есть сын. И что я такой взрослый. А я, смеясь, отвечал:

– Отец так и не узнал о моем существовании. Да и я не узнал бы, не расскажи мне мама перед смертью. Она сказала, что роман продолжался не долго, но плодотворно, – усмехнулся, а близнецы меня поддержали. Как и Дора с Аластором. Все знали, Сириус ходок по девушкам тот еще, хоть и в прошлом. Мог детей оставить. Вопрос в другом, как меня принял Кричер и портрет Вальбурги. Об меня и спросили:

– И тебя, прямо так и признали? – спросил Грюм.

– Неизвестного роду и племени? – Удивлялась миссис Уизли.

– Странно! – говорил Артур.

– Неужели Вальбурга Блэк, ярая фанатка чистоты крови признала тебя? – спрашивал Альбус у меня, при этом смотря на членов Ордена.

Я не сразу понял с чего такой вопрос, а потом до меня дошло. Они думали я полукровка. Сириус чистокровный, а мама или магглокровка или полукровка, но я усмехнулся и сказал, что чистокровен. Пришлось соврать, сказать, что мама из старого чистокровного рода, но не сказал какого, ссылаясь на ее личный запрет. Несколько минут меня отчаянно пытались уговорить раскрыть имя рода матери и обещали помогать и защищать. Им нужно было знать, с кем связался Сириус и какой род кроме Блэк я наследую. Но я отказался, сказав:

– Мне не нужна защита, помощь. Я самостоятельный и взрослый. В этом году мне исполнится семнадцать. Кроме того, я обещал матушке не раскрывать ее род, а свои обещания привык выполнять.

– А где ты учишься?

– В какой школе? – снова наперебой спрашивали близнецы, предлагая:

– Поступай в Хог!

– Да, давай к нам!

– Я уже учусь и ради одного года переводится не стану. Кроме того, слышал у вас тут не спокойно. Темный лорд буянит. Нет, я не переведусь к вам. У меня там друзья, вся жизнь, – уж если врать, то врать. От меня не сразу отстали, уговаривали, предлагали и даже ненавязчиво настаивали перевестись. Отказал. Хватит с меня Хога и директора.

Для надежности и достоверности информации о причастности Сириуса к моему созданию, директор пообщается с Римусом. Он его друг, должен знать или помнить где был отец восемнадцать лет назад, с кем общался и с кем спал. Разговор будет долгим, так сказал директор. Ведь отец знатный ходок и покоритель женских сердец. Перед отъездом в Ильвермони, я тоже хотел пообщаться с Римусом, у меня к нему будет просьба, надеюсь, старый друг ее выслушает и исполнит.

А пока:

– Я все понимаю, отец в прошлом привечал вас в доме, разрешил использовать особняк как штаб-квартиру. Но я – нет. Это мой дом, а мой дом – мои правила! – хоть я тут и не буду жить, но все же не хочу видеть тут эти лица, как и участвовать даже косвенно во всей этой катавасии с лордом.

На меня тут же посмотрели как на врага народа. Еще бы! Где им еще встречаться, в кабинете директора места мало, как и у семьи Уизли. Как бы я не любил и не уважал Молли и Артура, это не повод привечать всех остальных, особенно директора. Поэтому я попросил:

– Найдите себе другой штаб. Дом рода Блэк принадлежит мне, по завещанию отца и праву как наследника ведущей ветви. И только мне решать, привечать вас или нет. И я решил: – не хочу во всем, что связано с темным лордом косвенно или напрямую участвовать. Мне плевать на Темного Лорда и ваш Орден, плевать, кто в этом противостоянии одержит победу, свет или тьма. Я на своей стороне. Дом, как и род Блэк на нейтральной в этой войне стороне. Поэтому прошу вас покинуть мой дом и забыть сюда дорогу.

– Но, мальчик мой! – воскликнул директор, а я резко оборвал:

– Мистер Дамблдор, вам никто не давал права так со мной разговаривать. Я могу посчитать эти слова как неоднозначный намек, – директор тут же попытался сказать, что он не это имел в виду, за него пытались заступиться старшие Уизли, близнецы рассмеялись, Грюм воздержался, Дора делал вид, что не услышала моих слов, а я сказал: – а раз не это, не говорите подобных слов. Не то вас не правильно поймут. Не посмотрят на возраст, заслуги перед магией, награды и титулы, выдвинут обвинения, – как же давно я хотел сказать эти слова. Как же мне было хорошо от лицезрения его перекошенной рожи. Еще бы за намеки на педифелию его в Азкабан упекли, но, это всего лишь мои мечты, мечты, мечты!

Ничего не сказав, но очень пристально посмотрев, орден Феникса покинул Блэк-хаус, а я попросил Кричера закрыть для них дом. Лишь для двоих орденцев я оставил камин открытым. Для Северуса и Римуса. Для остальных по личному приглашению. Кричер с радостью выполнил мою просьбу и закрыл камин.

Написав пару строк, отправил его к Римусу. Я хотел с ним поговорить. Написал еще Северусу, чтобы он присутствовал на этом разговоре. Ответ Римус не написал, а попросил Кричера перенести его тут же, без посредников и камина. И передо мной стоял шокированный, растрепанный и явно с похмелья Римус. Как шепнул мне Кричер, Римус не просыхает с тех пор, как объявили о моей смерти. И вот не знаю, радоваться или грустить.

– Гарри? – спросил волк, пошатнулся и рухнул на пол без чувств.

– Да, сюрприз, так сюрприз! – отлевитировал волка на диван и призвал Акцио плед. Отложим разговор на потом.

Комментарий к Часть 6

Вот и прода)

Пара глав и скачок во времени. А там и до обязанностей хранителя рода Поттер дойдет и до выполнения обещания)

========== Часть 7 ==========

Комментарий к Часть 7

не бечено)

Римус проснулся часов через пять. За это время я успел подготовить речь и собрать самые яркие воспоминания для Омута памяти, если вдруг он мне не поверит. За час до пробуждения волка пришел Северус и сказал, что Альбус активно интересует прошлым Сириуса, устроил допрос всем его бывшим коллегам и знакомым.

Но никто так и не внес ясность в ситуацию, был у Сириуса в те года роман или нет. Кто-то говорит, что да, был, а кто-то что нет, Сириус был постоянно в работе. Северус улыбался и говорил, что видит директор таким впервые. Он был мне благодарен за возможность лицезреть эту картину.

– Гарри? Это ты? – держась за голову, еле передвигаясь и шевеля языком, говорит волк. Мы с зельеваром помогли волку сесть за стол, поставили перед ним чай и зелье. Когда волк немного привык к моему присутствию рядом, спросил: – Гарри, расскажи что происходит. Альбус всем сказал, что ты погиб в озере с Инферналами, пока он отходил от влияния зелья «Раскаяния». Это так?

– Не совсем. То, что я утонул и умер в озере – правда, – волк снова готов был упасть без сознания, но я рассказывал все, как есть. От Римуса у меня нет секретов, почти: – как оказалось, на четвертом курсе во время второго испытания меня прокляли. Озерная Госпожа русалок наслала проклятие смены сущности. Сделала она это с помощью жемчужины потомства. Условия были просты и сложны одновременно. Проклятие подействует, если я умру в воде. Я умер, – волк снова выпил залпом зелье, а я продолжал рассказ: – и не сам, а с помощью директора.

– Чего?! В смысле? – не понял волк. Решил вмешаться Северус.

– В прямом, Люпин. В озеро с Инферналами его толкнул Альбус. Сам, своими руками. А все ради того, чтобы на шаг стать ближе к победе против лорда, – волк совсем запутался, слово взял я:

– Римус, понимаешь какая штука. Лорд, чтобы избежать встречи со смертью ушел в глубины темной магии. В саму тьму. Он создавал крестражи.

– Моргана меня задери! – возмутился волк, – это же осквернение души и нарушение запретов магии! Душа неприкосновенна! – продолжал повышать голос и поражаться масштабу происходящего. Немного свыкнувшись с мыслью о крестражах и поехавшем от страха смерти лорде, спросил: – И сколько создал? А главное, ты причем, Гарри?

– Римус, после смерти я перестал быть Гарри, мое имя Натаниэль. Я тебе об этом тоже расскажу. Но, после того, как про лордовские крестражи договорим. Крестражей лорд сделал семь штук, мы с директором выяснили, что ими стали три регалии основателей, кольцо Мраксов, змея и я.

– Чего? Ты? Кошмар! Когда умудрился? – спросил и сам же, ответил: – Если только в ту ночь. Больше у него не было возможностей создать якорь. И сходятся все условия. И вот почему ты со змеями говоришь. В тебе его способности.

– Все так. Даже после моей смерти, уничтоженный из разума крестраж оставил часть способностей. Парселтангом до сих пор владею. А директор, чтобы перестраховаться, решил от меня избавиться сразу. Так сказать, стать на шаг ближе. На мой вопрос: Кто лорда убьет? Ведь я Избранный, так говорил директор, он мне сказал: – Есть замена. Героем станет Невилл. Вот и все, что касается причин моего убийства. Меня толкнули в озеро к Инферналам, оставили умирать, а сами отправились вычеркивать пункты в плане по уничтожению лорда.

– Я так понимаю, – начал отходить от услышанного рассказа волк, – умерев в озере, ты активировал проклятие Озерной Госпожи? И кто ты теперь? Русалид?

– И это тоже. Но об этом после того, как я расскажу, почему перестал быть Гарри Поттером. Дело в том, Римус, что мои родители живы. Ты знал? – смотрю на его реакцию и вижу спокойствие, сравниваю его с выражением лица Северуса, когда он узнал об обмане Лили, и она не та. Нет грусти, печали, и разочарования в друзьях, скорее вина передо мной, за то, что молчал.

– Нет, но догадывался. Не удивлен по этой причине. А еще потому, что когда я оплакивал тело твоей матери, не почуял одну деталь. На тот момент Лили была беременна, билось в унисон три сердца, ее и двойни и ощущения трех магических аур. Во время процессии прощания сердца не бились по понятной причине, а вот ауры не рожденных или рожденных детей, даже после смерти матери оставляют отпечаток на ауре. А этого отпечатка не было. Значит, хоронили кого-то другого. Но я об этом в те дни не думал. Мало ли что. А тут ты и твой рассказ.

– Это еще не все, Римус, – говорю я волку, – дело в том, что я оказался Хранителем рода. Не сыном, не наследником, а хранителем. На род Поттер я никакого права не имею. Моя обязанность лишь в том, чтобы его защищать, карать обидчиков и награждать помощников. После смерти в озере, проклятие дало толчок к пробуждению сущности. Оно меня спасло от смерти, приведя к тому, что имею. Не был бы Хранителем, стал бы русалидом.

– Это все или еще откровения? – волк уже боялся продолжать разговор.

– Не все. Я официально Блэк. Ритуал выжег из меня кровь Лили, я принял род Блэк, став наследником, а в восемнадцать стану лордом. После ритуала считаюсь чистокровным. И еще по гобелену рода Блэк Сириус стал моим отцом. Я – Натаниэль Сириус Блэк.

– Натан, – улыбался Римус, – красивое имя, магическое, а не огрызок, – улыбнулся и хмыкнул Северус, ведь он говорил те же слова. Римус спросил, будут ли еще откровения, я озвучил лишь просьбу.

– Римус, я позвал тебя для того, чтобы ты, как и все те, кого расспрашивал наш дражайший директор, ответил неоднозначно. Может, был кто-то, а может, и нет. Или было в его окружении несколько, и кто из них моя мать тебе неизвестно. Приглашая тебя на разговор хотел об этом попросить. И заодно рассказать все, что происходит на самом деле. Ведь кроме тебя, Римус, и Северуса у меня никого нет, – смотрю на зельевара, волк тоже, Северус сидит и ждет момента сказать свои слова.